Текст книги "Рыцарь астрального образа"

* * *

Едва она вошла, зазвонил телефон. Лиза бросилась к столу, развернула к себе блокнот, схватила ручку и только тогда взяла трубку. Это был Костя.

– Але! Кое-что нарыл. Еще интересует? – осведомился он.

– Выкладывайте быстрее – на ваши шуточки уже нет ни сил, ни времени. – Лиза едва справлялась с нетерпением.

– Так вот, – Костя, угадав настроение собеседницы, заговорил подчеркнуто неторопливо и обстоятельно. – Квартира принадлежит Евграфу Михайловичу Пташкину. – Лиза хмыкнула: тяжеловесные имя и отчество звучали издевательски в сочетании с умильной фамилией. Не отрывая трубку от уха, она упала в кресло и сбросила туфли.

– Родился он в тысяча девятьсот двадцать третьем году, то есть сейчас ему восемьдесят два. Жена, Евдокия Сергеевна, умерла три года назад. Имеет дочь, Александру, соответственно, Евграфовну, тысяча девятьсот пятьдесят второго года рождения, которой сейчас, соответственно, пятьдесят три года. У них с мужем, Толстосумовым Петром Николаевичем, родился сын, Алексей, соответственно, Петрович. С мужем Александра развелась шесть лет тому назад.

Лизу веселила любовь Кости к слову «соответственно», которое он вставлял к месту и не к месту. На него он променял все обилие слов-паразитов великого и могучего языка. К тому же у Кости была страсть к употреблению «умных», на его взгляд, выражений. Когда он снова сказал «соответственно», Лиза хихикнула.

– Чему вы смеетесь? – прервав поток информации, хмуро осведомился тот.

– Константин, вы изъясняетесь весьма витиевато. Где вы этому научились? В каком бюрократическом заповеднике?

– Вам нужна информация или литература? – поинтересовался задетый за живое хакер. – Если литература, могу найти. За дополнительную плату.

– Извините. Так что там с дедушкой Евграфом?

– У дедушки Евграфа, – продолжил Костя в тон ей, – есть дочь и внук. Оба они прописаны в дедовой квартире. По неофициальным сведениям, – тут Костя «тонко» усмехнулся, – по неофициальным сведениям, старичок в квартире давно не живет, а выращивает в деревне морковку. Жилплощадь оккупирована внуком, у которого еще есть собственная квартира.

– Ловкий внучок. Интересно, как это ему удалось дедушку выжить? Или тот добровольно покинул мегаполис, ища душевного успокоения на лоне природы?

– Понятия не имею. Но, сдается мне, этот Алексей Петрович аферист по призванию. Хотя, конечно, официальных документов не имеется. Пока, во всяком случае.

– А где эта его вторая квартира? Можно выяснить? – поинтересовалась Лиза.

– Уже. Записывайте адрес.

Лиза, до этого лихорадочно строчившая в блокноте, вдруг замерла. Услышав адрес, она попросила Костю повторить. И почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. Мир рушился, проваливался в тартарары – это была квартира Алексея.

– Что-то не так? – обеспокоился Костя.

– Нет, нет, все отлично, благодарю вас, замечательная работа, как всегда, – ответила она упавшим голосом.

– Может быть, еще что-то нужно?

– Нет, спасибо, пока достаточно, если потребуется дополнительная информация, я вам позвоню.

– Да не за что, обращайтесь. – Костя не понял, чего это Лиза вдруг скисла.

– Всего доброго. – Это было сказано почти шепотом.

– До свиданья!

Законченный эгоцентрик, он списал все на себя и тут же махнул на это рукой. «Она всего лишь секретарша. Обиделась – ее проблемы, я ж не специально».

Лиза тем временем сидела за столом, обхватив голову руками, уставившись в одну точку. В голове был полный хаос. Объяснить совпадение нечем, обман, что называется, налицо. Только непонятно, в чем его цель. Тут ей пришла в голову идея, проверить которую она могла лишь при помощи Кости. Лиза набрала номер.

– Алло, Константин, извините, что беспокою.

– Ничего страшного, всегда к вашим услугам. Надеюсь, ничего не случилось? – полагая, что чем-то обидел Лизу, он разговаривал подчеркнуто вежливо.

– Я забыла уточнить: а этот Алексей Петрович, он… здоров? Он не инвалид, не калека, не увечный, у него нет тяжелых болезней?

– Нет, мне ничего такого не попадалось. Мужик как мужик, проныра только.

– Ладно, спасибо вам. Всего хорошего.

– До свидания, – до компьютеризированного Костиного сознания начало доходить, что расследование пошло не в ту сторону, в какую хотелось Лизе, и он тут виновен только тем, что раскопал нужную ей информацию. Окончательно успокоив проснувшуюся было совесть, он отправился завершать очередной программистский шедевр.

Следующий день Лиза встречала в машине рядом со злополучным домом. Она все еще надеялась, что Костя ошибся, хотя его сведения, как правило, были точны. Она решила не выпускать квартиру из виду в течение целого дня. И хотя понимала, что именно увидит здесь, ожидание было для нее нестерпимой мукой. Час шел за часом, а Лиза неподвижно сидела и ждала. В голове было пусто, да ей и не хотелось думать – сейчас любая мысль вызвала бы лишь истерику.

Но к полудню тупое отчаяние сменилось жаждой деятельности. Она начала озираться по сторонам и вдруг… увидела его, входящего во двор, стройного и румяного. Подойдя к подъезду, он не торопясь достал ключи, плавно потянул на себя дверь и скрылся внутри. Надежда, которая до того момента еще теплилась где-то глубоко в душе Лизы, теперь окончательно потухла. С тоской посмотрев на закрывающуюся дверь, она отвернулась и опять было впала в прострацию, когда вязкую тишину разорвал громкий стук каблуков. Лиза непроизвольно подняла глаза. Двор пересекала девушка в яркой одежде. Жизнерадостный наряд совсем не подходил к ее грустному лицу. Плотно прижимая к себе сумочку, девушка быстро прошагала к подъезду, за которым наблюдала Лиза, и торопливо набрала номер квартиры. Тот самый номер. И снова все то же: в окне появляется мужское лицо, дверь открывается, девушка исчезает.

Так вот оно что! Алексей всего лишь аферист. Банальный, пошлый, мелкий интриган, пользующийся своей внешностью.

По заведенной уже привычке Лиза достала любимый блокнот и стала записывать.

«Итак, что я знаю об Алексее, или как его там…» – Лиза вздохнула.

Значит, есть молодой, красивый мужик. Он утверждает, что у него паралич и он не может ходить. Постоянно находится в своей квартире. Но однажды он обнаруживается в другом месте и без всяких признаков болезни. Следовательно, он мошенник. Знакомится с девушкой через Интернет, очаровывает ее манерой общаться, яркой внешностью. Некоторое время сохраняет дистанцию, чтобы выяснить, годится ли очередная несчастная в жертвы. Лиза опиралась на собственный опыт общения с этим человеком: она была уверена, что с остальными девушками он придерживается той же тактики. Выбрав подходящую кандидатуру – обеспеченную женщину или дочь богатых родителей, – заводит с ней роман. При личном знакомстве открывает ей свою «страшную тайну». Думаю, паралич ног – не единственная его идея. Естественно, ему нужна огромная сумма на лечение. И конечно, он никогда не просит – влюбленная девушка сама приносит деньги. А он изображает смущение, отказывается, но всегда принимает помощь. Наверняка разработана и схема избавления от бесперспективных кандидаток. Может быть, для этого и нужна вторая квартира? Интересно, со скольких девушек уже собирается дань?

До Лизы постепенно доходило, как примитивно и цинично ею воспользовались. «Как всегда, моя идиотская сердобольность. Эти проходимцы, как звери – чуют слабину и нападают. Если бы я не захотела ему помогать, я была бы ему не нужна». Афериста, безусловно, следовало остановить. И наказать.

Времени у Лизы было предостаточно: Кудесников не появлялся, ничего срочного не предвиделось. Первым делом она решила выяснить количество обманутых девушек. «Но ведь для этого за ним придется следить не меньше недели. Вряд ли я одна справлюсь…»

И вот тут ей пришла гениальная в своей простоте идея. Выхватив из сумочки телефон, она набрала нужный номер.

– Алло, Антон! Это Лиза. Вы… Ты… меня помнишь?

– Здравствуй! – мягко ответил тот.

– Нам нужно встретиться, – сказала она. – Прямо сейчас.

– Что-то случилось?

Лиза замялась, но потом вспомнила тот поцелуй в офисе и выдохнула:

– Мне нужна помощь.

Сердце всегда подскажет женщине, на кого можно положиться. Антон Парамонов оправдал ее ожидания. Он назначил ей встречу возле офиса Кудесникова, а потом взял за руку, перевел через дорогу и проводил в свой кабинет.

Лиза сразу же подошла к окну и ахнула: ее собственная приемная была как на ладони. Впрочем, Антон не дал ей возмутиться.

– Лиза, – проникновенно сказал он, подойдя вплотную и взяв ее двумя руками за плечи. – Я соврал насчет слежки. Вообще все придумал. Просто увидел, что на тебя напали, и бросился на выручку. Никакой частный детектив мне не нужен – у меня все в порядке. Мне нужна только ты…

Он снова поцеловал ее. И отпустил, только когда почувствовал, что у дамы подгибаются коленки. Довел до кресла и провел рукой по своим волосам, взъерошив их:

– Господи, что это я? Ты же просила о помощи. У тебя что-то случилось?

Лиза облизала губы, залпом выпила предложенный кофе, сделала глубокий вдох и выложила Парамонову всю историю от начала и до конца, утаив лишь свою роль в этой пьесе.

– Я хочу провести расследование и наказать прохвоста, – закончила она. – Но одной мне не справиться. Вот если бы иметь пару помощников…

Парамонов, который и так был готов к услугам, совсем растаял.

– Не волнуйся, Лиза, мы все устроим. Если хочешь, я дам тебе нескольких человек, они станут делать всю работу, а ты будешь осуществлять общее руководство, сидя дома и прихлебывая кофе, – торопливо сказал он и ободряюще улыбнулся.

– Ой, ну, может, это слишком…

– Наоборот, я думаю, это самое разумное. Давай-ка соображу, кого к тебе отправить…Есть! Сейчас познакомлю тебя с двумя персонажами. Не очень умные, зато исполнительные. Объясни им ситуацию максимально подробно, и они все сделают. – Антон поднял трубку внутреннего телефона. – Пригласите ко мне, пожалуйста, Савченко и Белова. Спасибо. Сейчас будут. Ты их услышишь, – сказал он, положив трубку. И действительно, через пару минут Лиза услышала в коридоре тяжелый топот, который быстро приближался к кабинету. Дверь мягко распахнулась, и в помещение вошли два человека, заслонившие собой, казалось, весь белый свет. Они чеканным шагом прошествовали к столу Парамонова и остановились. Весь их вид выражал одновременно преданность начальнику и готовность к решительным действиям.

«Да, ничего себе у него служба безопасности. Интересно, как он их воспитывает? – думала Лиза, разглядывая пришедших. – И правда – персонажи».

Мужчины были в превосходной физической форме, но лица у обоих – беззлобные и даже добродушно-наивные. «Большие и сильные, но не страшные, – Лиза по привычке старалась составить краткую психологическую характеристику людей, с которыми ей предстояло общаться. – Не обремененные интеллектом, но уравновешенные и знающие свое дело. Договариваться будет легко», – сделала она вывод. Парамонов, коротко представив их Лизе, начал инструктаж:

– Добрый день, господа! У меня для вас есть специальное задание. Вот эта женщина, – он кивнул в сторону Лизы, – моя хорошая знакомая. Ее зовут Елизавета Николаевна. – Мужчины как по команде повернулись в ее сторону. – Она – сотрудник одного известного частного детектива.

«Как я сильно повысила свой статус! Кудесников меня уволит за самодеятельность», – подумала Лиза.

Антон тем временем продолжал:

– Она ведет расследование, и вы будете ей помогать. Делайте все, что она скажет, – насколько я понимаю, ничего особенного от вас не требуется. Я правильно понимаю, Лиза? – Антон вопросительно посмотрел на нее.

Лиза сообразила, что ей передали инициативу, и начала говорить как можно более деловым тоном:

– Задача довольно простая. Необходимо наблюдать за двумя квартирами, причем начать надо уже с завтрашнего утра. Обе квартиры принадлежат одному человеку, но он бывает там наездами. Ваша задача – узнать, кто к нему приходит. Уточню. Его… эээ… посещают женщины. Вам надо выяснить, сколько женщин к нему ходит. Если это будет возможно, проследите за каждой и добудьте о них все возможные данные – по меньшей мере, адрес. Если хозяин отлучится из квартиры, следуйте за ним. Любую новую информацию сообщайте мне сразу – я дам вам номер и хотела бы получить ваши.

Изложив все на одном дыхании, Лиза замерла, наслаждаясь произведенным эффектом. Похоже, мужчины отнеслись к ней серьезно, достав записные книжки и записывая все, что она им говорила. Закончив, они посмотрели на нее вполне уважительно.

Тут Лиза с удивлением обнаружила, что ей нравится быть начальницей и, кажется, она уже начала входить во вкус.

– Простите, Елизавета Николаевна, можно ваш телефон? – спросил Белов.

– Да, разумеется, записывайте. А ваши?

Состоялся обмен цифрами.

– Господа, вам ясно задание?

– Да, Елизавета Николаевна! – откликнулись оба ее подчиненных.

– Замечательно. Рада, что вы мне будете помогать. Надеюсь, мы сработаемся. – Лиза понятия не имела, что говорят в таких случаях, и отчаянно импровизировала.

Попрощавшись, Белов и Савченко покинули кабинет.

Лиза тотчас утратила важность и повернулась к Антону.

– Поверить не могу, что ты сразу же пошел мне навстречу.

– Не можешь? – лукаво переспросил он. – На самом деле я счастлив, что ты набрала именно мой номер телефона. Это избавило меня от утомительных ритуальных танцев. Я понятия не имел, как признаться, что ты мне понравилась.

Они вышли из офиса и сели в автомобиль Парамонова, который был припаркован прямо около входа. Даже неискушенная Лиза понимала, что это очень престижная машина.

– А я думала, у тебя шофер есть! – съязвила она, не удержавшись.

– Есть, – невозмутимо ответил Антон. – Но мне и самому нравится водить. Иногда. В особых случаях. Вот только без охранников не могу – обязаны ехать следом.

Машина ехала очень тихо и плавно, желтые огни неслись бесконечным потоком мимо Лизы на фоне темно-синего неба, окружали ее, влекли куда-то далеко… И она начала засыпать. Парамонов заметил это. Он скосил глаза в ее сторону и чуть улыбнулся. С закрытыми глазами, в мягком вечернем свете она была волшебна.

Он не стал будить Лизу, и она спала, тихонько посапывая, пока машина не остановилась напротив ее дома.

* * *

Все дороги Аркадьева вели в парк. Парк был большим, ухоженным, образцово-показательным. Старые деревья придавали идее создания места для культурного отдыха масштаб и напоминали о вечном. Жители города охотно приходили сюда в выходные и после работы. В правой части парка можно было загорать на газонах возле пруда, читать, прогуливать малышню, а в левой – есть мороженое, кататься на пони, крутиться на чертовом колесе.

Виктория Сливка уже ждала сыщика возле будочки, в которой, словно скворец, сидел продавец билетов, высунув из окошка острый нос. В черном кружевном платье с чужого плеча – оно было размера на два меньше положенного – вдова выглядела чудовищно нелепо. Однако не обращала на это никакого внимания, погруженная в собственные думы. Кудесникова в гриме она не узнала.

Пришлось подойти вплотную и окликнуть ее.

– Это я, Арсений, – сообщил он округлившимся от удивления глазам. – Не узнаете? Обычная конспирация. Вы ведь хотите, чтобы я расследовал убийство?

– Хочу! – тотчас ответила она. – Обсудим задание прямо сейчас, пока я не уехала.

– Давайте прокатимся, – предложил Кудесников, мотнув головой на аттракцион, и взял вдову под руку. – Высоты не боитесь?

– Я ничего не боюсь! – отрезала та.

Взгляд у нее был неповторимый. В нем смешались тоска, ревность и надежда.

Они по очереди влезли в люльку, защелкнулись специальной палкой, чтобы не выпасть ненароком, и скрипучий механизм медленно потащил их вверх.

– Вот вам аванс. Я выяснила у вашей секретарши, сколько вы берете за расследование убийства. – Она достала из сумочки пачку денег и сунула ему в руки. – И расписку за вас написала – только автограф свой оставьте, и дело в шляпе.

«Это у тебя дело в шляпе, – подумал Арсений. – А у меня все только начинается!»

– Зачем вам это нужно? – на всякий случай спросил он. – Ведь вы подозреваете, что муж не был вам верен…

– Я его простила, – отрезала Виктория. – Злиться на него теперь, когда его убили, было бы верхом идиотизма.

Кудесников не сдавался:

– Я уверен, что милиция найдет преступника. Вы и так остались одна, без материальной поддержки…

– Все как раз наоборот. У Ромы куча родственников, которым наверняка понравится, что я наняла частного детектива. И тогда поддержка мне обеспечена на всю оставшуюся жизнь.

– В таком случае ладно, – оживился Арсений. – Пока у меня есть только одна зацепка. Но я возлагаю на нее большие надежды. Буду связываться с вами по мере продвижения вперед. Если захотите поговорить – звоните моей секретарше.

– С ней невозможно связаться, – буркнула Виктория. – Лучше я буду звонить вам. Господи, как высоко! А вон река, в которой нашли Рому, – сказала она дрогнувшим голосом. – У меня спрашивали, что он делал на Рябиновой улице. Как будто жены могут что-то знать! Жены всегда оказываются дурами, когда начинается расследование. Представляете, что подумают обо мне милиционеры, когда выяснят, что муж ходил налево?

«Вот это комплексы! – вздохнул про себя Арсений. – Теперь уж и мужа убили, а она все переживает о том, что кто-то о ней что-то там подумает». Самому Кудесникову всегда было наплевать, кто и что о нем думает. Он умел радоваться жизни и не позволял себе омрачать ее всякой ерундой.

Виктория неожиданно ударилась в слезы, пришлось прокатиться с ней еще один круг, чтобы хоть как-то успокоить. Они расстались возле весело брызжущего фонтанчика, и Кудесников стоял и смотрел, как новоиспеченная вдова продвигается к выходу. Походка у нее была по-мужски уверенная, руки и ноги крепкие, шея короткая. Арсений невольно подумал, что Виктория запросто могла прикончить мужа в порыве ревности. Впрочем, зачем бы ей тогда поручать расследование частному сыщику? Противоречит здравому смыслу.

Когда он сел в автомобиль и завел мотор, мысли его обратились к Марьяне. Времени до ужина еще полно, но, пожалуй, стоит вернуться к ней в номер и проконтролировать сборы. Пары минут на инструктаж может не хватить. В конце концов, она годы и годы носила в себе обиду. Не так просто будет справиться с ней в один присест.

Он вошел в гостиницу, взял ключ, взбежал на третий этаж и сразу постучал в ее номер. В ответ на его стук раздалось цоканье каблучков.

– Как в воду смотрел! – воскликнул Арсений, увидев соседку на пороге. – Что это вы с собой сделали?

– Что? – испуганно спросила Марьяна и растерянно оглядела себя.

На ней была юбка из светлой ткани, жакет с короткими рукавами, закрытые туфли и серьги-гвоздики в ушах в качестве украшения. Усмиренные кудри заколоты сзади в крохотную дулю.

– Ничего особенного. Знаете, на кого вы похожи?

– На кого? – спросила она мрачным тоном: понимала, что ничего хорошего не услышит.

– На жену политического лидера, посетившую детей-сирот в городском приюте. Элегантна, безупречна, обезжирена.

– Но я приехала в Аркадьев в качестве представителя фирмы! Вы же сами сказали – не наряжаться! Выглядеть как обычно!

– Обычно вы не такая. Когда я увидел вас на вокзале, вы были как… всполох пламени!

– Я жутко нервничала.

– Вы и сейчас нервничаете, не так ли?

Она согласно кивнула головой.

– Вам следует немедленно… перевоплотиться. Можете остаться в этом костюме, но все остальное исправьте.

– Как?! – с надрывом спросила она. – Я постарела!

– Дурочка. Вы были кислым зеленым яблоком, а превратились в спелый плод. У вашего Лебедева слюнки потекут.

– Что нужно исправить? – спросила она. Ее напряженный подбородок свидетельствовал о принятом решении.

– В первую очередь настрой. Закройте глаза и представьте себе, что вы влюблены. Не в меня, не беспокойтесь. Меня и так рвут на части. Значит, вы влюблены. Вы думаете о том, что возлюбленный ждет вас в Москве. Вы поедете с ним в Париж на выходные, он от вас без ума, вы от него тоже…

– Так что же делать-то? – свирепо спросила Марьяна.

– Подойдите к зеркалу и скажите, соответствуете ли вы нарисованному мной образу?

Она подошла, посмотрела и хмыкнула.

– Вижу, вопросов больше нет. Что касается поведения – тут все то же самое. Помните, что вы счастливы. Ваша жизнь полна событий, богата и интересна. И встреча с Константином Лебедевым, старой школьной любовью, – всего лишь мелкий эпизод, не более того. Сможете?

Она молча кивнула и ушла в ванную комнату. Успокоенный Кудесников возвратился к себе, побрился, оделся подобающе моменту и подсыпал в кошачью миску сухого корма. Мерс лениво соскочил с кресла, подошел, понюхал и нехотя закопал угощение.

– Разбаловался! – констатировал хозяин. – Ты знаешь, сколько стоит твоя еда? Если те деньги, что я на тебя трачу, складывать в чулок, за год наберется как раз на стиральную машину.

Мерс ему не поверил и повалился на бок, не пройдя и двух шагов. Хозяин стал чесать ему брюхо, и тут в дверь постучали.

– Это я, – сообщил Марьянин голос. – Уже пора, а вы где там застряли?

Арсений открыл и, взглянув на нее, широко улыбнулся.

– Вот это дело! – воскликнул он. – А румянец настоящий? Что вы закапали в глаза? Они сияют, как звезды.

Он слегка преувеличивал. Она в самом деле поработала над собой – распустила волосы, подкрасила губы, надела другие туфли, но с напряжением справиться не смогла. Внутри у нее сидел ржавый гвоздь по имени Костя Лебедев, вызывая общее заражение крови.

Оставалось последнее средство.

– Марьяна, – сказал Кудесников низким голосом, – я, конечно, все понимаю… Вам сейчас не до меня, и все такое… У меня своя жизнь, и тоже все такое… Но вы мне нравитесь до полного обалдения. Вы прекрасны, как ангел, спустившийся в подвал к старому сапожнику. И если я вас не поцелую, то меня разорвет на части от охвативших чувств.

С этими словами он схватил ее в охапку и крепко поцеловал, используя все мастерство, которому обучался в академии жизни. Поцелуй получился горячим и искренним, потому что Кудесникову страсть как хотелось выпутаться из истории с убийством. Когда он ее отпустил, Марьяна покачнулась так, что ее пришлось поддержать за талию.

– Давайте обойдемся без пощечин и выяснения отношений. Мы оба все понимаем и прощаем друг друга. А сейчас нам пора, – протараторил Арсений.

Теперь с ней все было в полном порядке – она пылала, как жаровня, испытывая одновременно смятение и удовольствие, и смеялась оттого, что он тащил ее за руку по коридору. Так что когда они вошли в ресторан, Марьяна выглядела прекрасной дикой розой, случайно попавшей в букет чопорных лилий. Поймав ее взгляд, можно было споткнуться или окаменеть от восторга.

Заместитель мэра вместе со своим прихвостнем Сачковым ждал их за самым выигрышным столиком, который стоял у окна, выходившего в палисадник с посыпанными гравием дорожками и выбеленными скамейками. Когда представители «Медприма» подошли поближе, Константин Лебедев встал, пожирая Марьяну глазами. Сначала между его бровями залегла тонкая складочка, а потом его лицо сделалось растерянным, как у ребенка.

– Боже, какие люди! – воскликнула она. – Не верю своим глазам! Костя, неужели это ты?

– Марьяна?!

Арсений с удовольствием отметил, что заместитель мэра побледнел и застыл, как накрахмаленная салфетка.

– Кондрат Миронович, здравствуйте! – воскликнул Арсений и принялся трясти вышеозначенное лицо за руку с таким чувством, словно это они были старыми друзьями, встретившимися после долгой разлуки.

– Ты совсем не изменился, – польстила своему бывшему жениху Марьяна и уселась на стул, который отодвинул для нее вырвавшийся из клешней сыщика Сачков.

– А ты очень похорошела, – с идиотским мужским простодушием сказал Лебедев. Было ясно, что это не комплимент, а вырвавшаяся наружу эмоция. – Так ты работаешь в фирме «Медприма»? Сделала карьеру…

– Что такое карьера! – пренебрежительно воскликнула Марьяна, бросив короткий взгляд на Кудесникова. – Она помогает скрасить время от выходных до выходных, верно?

– Значит, у тебя все нормально?

– Мне интересно жить, если ты это имеешь в виду. Или тебя занимают более прозаичные вещи? Образование, прописка, сколько раз была замужем…

– Нет, ну что ты, – заместитель мэра с трудом взял себя в руки. Так же медленно, со скрипом поворачивается руль старой лодки с проржавевшим днищем. – Я просто очень, очень рад тебя видеть. Это неожиданность, но приятная.

– Значит, вы старые знакомые? – спросил Кудесников. – Надо это отметить. Так что у нас там с программой мероприятий?

Во время обеда сыщик исподтишка наблюдал за заместителем мэра, пытаясь понять, держит ли тот камень за пазухой. Будь Арсений на его месте, он бы так легко не простил какого-то там приезжего за то, что тот прилюдно уронил его на землю. Он читал на лице Лебедева работу мысли, однако думал тот скорее всего вовсе не о нем. Он не сводил глаз с Марьяны. Она же держалась просто великолепно. А когда градус ее настроения падал, Кудесников вытягивал ногу и дотрагивался до ее лодыжки. Лодыжка отдергивалась, а Марьяна отчаянно розовела.

– А где ваш… этот… отводырь? – неожиданно спросил Кондрат Миронович. Он сворачивал ломтики ветчины рулетом и один за другим отправлял их в рот, где они исчезали бесследно, как вагоны поезда в темном тоннеле. – Не боитесь скушать что-нибудь опасное для здоровья?

– Ах, кот! К сожалению, его пришлось уступить селекционерам. Время от времени коты размножаются, знаете ли. Нужно бороться за чистоту породы. Вместо него мне дали на воспитание карликового степного каракала. Буду приручать. Я ведь очень опытный приручатель диких животных! – похвастался он, принюхиваясь к жареному сыру.

– Ешьте, не бойтесь, – хмыкнул Лебедев. – Начальство не отравят.

– Как раз начальство-то… – пробурчал Кудесников себе под нос.

К концу ужина в гостинице наконец появилась милиция. Все шло именно так, как спланировал сыщик. Следователи вознамерились опросить постояльцев, и Сачков сам вышел в фойе, предупредить, что в триста четырнадцатом и триста пятнадцатом остановились почетные гости, прибывшие на День города по приглашению администрации. Сейчас они ужинают вместе с заместителем мэра в ресторане. Конечно, они ответят на любые вопросы. Позже. Однако было ясно, что вопросы вряд ли возникнут.

– Убили какого-то командированного, – поделился сведениями Сачков, засовывая салфетку за воротник. – Говорят, утром, незадолго до события, его видели на Рябиновой улице…

Кондрат Миронович произнес это делано невинным тоном и при этом скосил глаза на своего босса – ни дать ни взять школьница, стреляющая глазками в соседа по парте.

– На Рябиновой улице много чего есть, – бросил в ответ тот. – Там одних сувенирных лавок шесть штук. Мало ли, зачем туда приезжего понесло.

Кудесников взял на карандаш этот разговор и положил его в свой «запасник». Позже, когда информации будет побольше, он его проанализирует. Рябиновая улица… Надо будет допросить соседку, что она знает об этом месте. Аборигенша все-таки…

Давно уже Константин Лебедев не испытывал таких сильных и смешанных эмоций. Марьяна вернулась – надо же! Кто бы мог подумать? Время от времени он вспоминал о ней. Размышлял о том, как она теперь выглядит, что поделывает… Наверняка исполнила свою детскую мечту и стала училкой. Расхаживает по классу в кримпленовом костюме и узких очках, постукивая длинной указкой по бедру. У нее двое анемичных детей и муж – мелкий служащий.

То, что он увидит ее такой – цветущей, полной жизни и сексуальной энергии, – оказалось для него настоящим ударом под дых. Он даже перестал реагировать на того кретина, с которым стакнулся возле памятника вождю пролетариата. Хрен с ним, пусть живет, не до него сейчас. Опять же – оценит великодушие заместителя мэра, который, возможно, в следующем году станет главой города.

Господи, Марьяна оказалась так не похожа на тех деловых, хватких, жадных до денег и должностей женщин, которыми кишат офисы крупных фирм! Так не похожа… на его жену. Сплошное очарование. Очарование и призыв. В ее глазах он видел прекрасные дальние края – стручки лодок на темной воде Венеции, полотняное небо Иерусалима, апельсиновую Испанию, витражи Сент-Шапель… Он вспомнил о любви, о собственных ошибках, о слабостях, наконец…

– Если захотите увидеть каракала – только скажите, – заявил Кудесников, поедая траву, которой была украшена его порция рыбы. – Я сам от него до сих пор в восторге. Дикий, а такой забавный!

Когда подошло время прощаться, Константин Лебедев подошел к Марьяне на опасно близкое расстояние и двумя руками сжал ее фарфоровые пальчики.

– Марьяна! – с чувством сказал он, понизив голос. – Мы должны встретиться неформально. Нам ведь есть что вспомнить, есть о чем рассказать друг другу. По крайней мере, я бы хотел о многом тебе рассказать…

– Ну, конечно, Костя! – Она подарила ему улыбку. Такие улыбки появляются у женщин, которые точно знают, что они нравятся. – Мы обязательно встретимся. Выкроим… полчасика!

Она поцеловала свои пальцы и приложила к его щеке. Развернулась на носочках и упорхнула через стеклянную дверь. Кудесников догнал ее уже на лестнице. Она неслась вверх, перепрыгивая через ступеньки, держа двумя руками подол юбки, как деревенская баба, только что полоскавшая белье в реке. И дышала тяжелее, чем собака, гонявшаяся по лесу за зайцем.

– Эй, надеюсь, вас не хватит этот… апоплексический удар?

Красивое название застряло в памяти Арсения.

– Меня тошнит! – бросила Марьяна через плечо. – Мне плохо!

– Так не надо было налегать на угощение, – попенял он. – В той курочке, которую вы слопали, было килограмма полтора. Да еще гарнир! Обворожительные феи не должны жрать, как лошади.

– Мне не поэтому плохо, – выдавила она, остановившись на площадке второго этажа. – Я испытала стресс. Когда увидела Костю…

– Я тоже испытал, – тотчас подхватил Кудесников. – Когда увидел милицию. Ну, так что? Сможете продолжать дальнейшую трудовую деятельность? Или все-таки нет?

Они добрались до своего коридора и теперь шли по ковровой дорожке рука об руку.

– Смогу, – ответила она. – Меня пугала первая встреча.

– Я ведь не просто так спрашиваю, а по поводу. Дело в том, что завтра мне придется ненадолго отлучиться. Пожалуй, я пропущу торжественное открытие библиотеки и обед с членами женского совета города. Зато стопроцентно попадаю на то собрание, где будут выбирать проект памятника… – Он заглянул в распечатку, которую вручил ему Кондрат Миронович. – М.Д. Закопашко. Интересно, кто это такой?

– Пейзажист, – потерянным голосом ответила Марьяна. – Обогатил местную картинную галерею.

– Так у вас тут и галерея имеется? Ну и местечко, – сказал он это таким тоном, будто галерея безусловно дискредитировала Аркадьев.