Текст книги "Корифеи русской оперной сцены. На волнах радиопередач"

И. В. Ершов

Имя Ивана Васильевича Ершова, гениального русского певца, хорошо известно всем любителям оперного искусства! Среди мастеров русской оперы он занимает одно из самых почетных мест. «Шаляпиным» среди теноров называли его современники. Талант Ершова был настолько могуч, что его действительно часто сопоставляли с Ф. И. Шаляпиным. В своей книге «Записки оперного певца» выдающийся певец С. Левик пишет: «Гений Ершова был не ниже шаляпинского, подвело его только несколько горловое звучание среднего регистра голоса».

О звучании голоса Ершова мы еще поговорим, а пока о записях великого тенора. Безусловно, они стары, несовершенны, и не дают верного представления о голосе певца. Однако, они имеют историческую ценность, хотя их и немного, но в этом тоже своя ценность. Они отреставрированы и все равно не могут звучать так, как звучали записи, ну скажем 30-х годов, я уже не говорю о современной записи, хотя думаю, как бы фантастично звучал голос Ершова записывайся он сейчас. Но, увы, Ивана Васильевича уже нет среди нас более 50-ти лет.

Не удивляйтесь, но И. Ершов записал всего десять произведений. Расскажу вам в каких условиях записывался великий певец, когда, кем и почему записал так мало произведений. Итак, все по порядку. Американская компания «Колумбия Фонограф Компани» решила записать на пластинки русских артистов. Были заключены контракты с видными петербургскими артистами. Однако, качество звучания грампластинок было настолько низким, что их перестали покупать. Скажу, что Ершов не участвовал в самой первой записи. В декабре того же 1903 года «Колумбия» предпринимает новую попытку записать русских певцов. На этот раз Ершов дает свое согласие и вместе с такими знаменитостями, как Медея Фигнер, Александр Давыдов и Вяльцева делает несколько записей.

Известно, что почти одновременно И. Ершов заключает контракт еще с одной компанией, которая, разъезжая по всему миру, делала записи лучших артистических сил. Интересно, что общество «Граммофон» записанные воски отправляла в Германию, в город Ганновер на фабрику, где выпускались диски трех форматов, а пластинки односторонними, причем для привилегированных артистов с красной этикеткой, для всех прочих с черной.

Однако, вернемся к Ивану Васильевичу Ершову. Его внутренний мир был очень сложным. Сам он был замкнутым, с трудом сходился с другими людьми. Был он одинок, и чувствовал себя свободно только в кругу семьи. На сцене же Ершов преображался. Сила эмоционального воздействия на зрителей была обусловлена тем, что он не щадил своих нервов, душевной и физической энергии. Гениальный художник, он нередко испытывал сомнения в себе, в способности справиться с партией, которую пел с успехом десятки раз. О своем душевном состоянии перед оперой «Пророк» он писал:

«Утром, вставши с постели и попробовавши голос, можно было с уверенностью сказать, что голоса никогда и не бывало. Страшная опухоль ложных связок чувствуется в гортани. И так все дни. Последние дни перед „Пророком“ стало лучше. Пораспоешься и к трем часам как-будто есть голос, а все это создавало в душе моей ядовитое гнездо и тревожило ежеминутно. Накануне спектакля совсем пошло по-хорошему, а по утрам все то же безголосье; черт знает что такое. В день спектакля, – продолжает Ершов, – с ужасом замечаю, что у меня дело хуже, чем вчера. Что делать? Отказаться? Петь? Отказаться? Петь? Болталось в голове моей. Ходил я по комнатам, кликал, мычал, отхаркивался, пробуя разгорячить голосовые связки, и в изнеможении обтирал бледный, похолодевший лоб. О, проклятая жизнь артиста! Зачем это?» Вот так волновался гениальный артист перед спектаклем.

Ну, а сейчас чисто биографические данные И. В. Ершова. Родился он 8 ноября, 20 по новому стилю 1867 года на хуторе Малый Несветай близ Новочеркасска. Мать его была дочерью скрипача и регента господ Иловайских. Своего незаконнорожденного сына она отдала в бедную семью, а сама устроилась прислугой в одну из богатых семей. В пять лет малыш услышал впервые звуки фортепиано: мать все же забрала его к себе. Затем годы учебы в Новочеркасском приходском училище. Здесь будущий певец поет в самодеятельном хоре, или, как раньше называли, в любительском.

В 1883 году юноша поступает в железнодорожное училище в Ельце и получает диплом помощника машиниста. На одаренного молодого человека не могли не обратить внимания. Общественность города собрала средства от благотворительного концерта и Ершов был направлен в Москву, в консерваторию. Однако, через три месяца Ершова пригласили в столицу России, но пока не петь, а учиться. Шел 1888 год. В Петербургской консерватории в то время преподавали видные педагоги, каждый из которых был по своему знаменит. Ивана Ершова прослушивали Антон Рубинштейн и С. И. Габель.

Сам Станислав Иванович обладал басом, ученик самого Камилла Эверарди, совершенствовался в Париже и Милане. К нему-то в класс и попал Иван Ершов. Не прошло и пяти лет, как будущий знаменитый певец дебютирует на сцене Мариинского оперного в трудной партии Фауста Шарля Гуно. Обратите внимание, что он был еще студентом консерватории. Это было в 1893 году, а через год он уже поет в Италии, на родине мастеров «бельканто». С огромным успехом восходящая «звезда» поет Канио в «Паяцах» Р. Леонкавалло в театре Форкатти в итальянском городе Реджо Эмилия. Параллельно Ершов совершенствуется, беря уроки у маэстро Росси.

Вскоре его приглашают на гастроли в Южную Америку, но он отказывается от такого предложения, продолжая заниматься с Росси. Вскоре на сцене того же театра Ершов поет Хозе в опере Ж. Бизе «Кармен». Как видите, репертуар И. В. Ершова расширяется за счет драматических партий.

После триумфальных спектаклей в Италии, И. В. Ершов едет… удивительно, но факт, в Харьков, где на сцене только за один сезон спел восемь партий. Не могу удержаться, чтобы не процитировать опять-таки С. Левика, тем более, что они касаются молодого Ершова. Итак, читаем: «Ершов сверкал духовной красотой. Если на чьем-нибудь челе можно действительно увидеть печать гения, то эта печать ярко горела на челе молодого Ершова!»

И все же, почему И. Ершов сделал так мало записей? Постараюсь приоткрыть Вам эту страничку. В начале нашего века звукозапись, а точнее сам процесс записи, было делом не только трудоемким, но просто-напросто необычным и непривычным. Сама обстановка и этот «рог», в который надо было петь сковывали вокалиста. Вы же можете спросить: «Ну, хорошо Ершов не любил записываться, но ведь в то время уже были киносъемки?» Что ж, отвечу и на этот вопрос, но сначала о грамзаписи. Иван Васильевич Ершов враждебно относился к технике вообще. Он говорил: «Граммофонный след это подлая машинерия… Коли здравствуй машина, то прощай песня…»

Я не знаю, как вел себя на записи Ершов, но думаю, что возможно, это было и так. Напомню только, что в самых первых записях он не участвовал.

А теперь один эпизод, но с другим гением оперного искусства Федором Ивановичем Шаляпиным. Итак: успешно прорепетировав несколько романсов, артист приготовился петь. Аппарат был пущен вход, но Федор Иванович молчал и только слабо шевелил губами. Когда аппарат был остановлен, артист заявил, что петь для граммофона он никогда не будет…

Но в отличии от Ершова, Шаляпин все записывался и довольно интенсивно. Ершов же, послушав свои записи, наотрез отказался и сдержал свое слово. Аналогично было и с гастролями. А ведь, согласитесь, от этого зависит популярность артиста. Жалел ли великий певец об этом? Говорят, что да, но виду не подавал. А ведь как было бы здорово, если бы Иван Васильевич оставил нам хоть несколько роликов, имею ввиду кино со своими гениальными сценическими творениями. Увы, великий артист отказывался и от киносъемок. Ф. Шаляпин же напротив сделал несколько неплохих киносъемок.

Конечно, И. Ершов сознавал, что по собственной вине был известен менее многих оперных артистов. Однако, успокаивал себя тем, меру таланта артиста не определяет его популярность. Не оставил он нам и своих мемуаров – считал, что не имеет писательского дара. Он говорил, что Шаляпину помогал писать мемуары М. Горький, а кого попросит помочь он?

Кстати, Ф. Шаляпин в своем двухтомнике даже не упомянул имя И. Ершова, а ведь пути их переплетались. В Мариинском дебютировали одновременно. Фауста в опере Ш. Гуно пел И. В. Ершов, а Мефистофеля – Шаляпин. Встречались они и в Рахманиновском «Алеко», где Ершов пел Молодого цыгана. Надо сказать, что не все образы созданные Шаляпиным нравились Ершову. Так, например, были претензии к его Дону Базилио. Частенько Шаляпин выступал и в роли постановщика спектаклей. Однажды на репетиции «Хованщины» произошло столкновение артистки Збруевой с постановщиком т. е. с Федором Ивановичем. Впоследствии, известная артистка писала: «Поехала к Ершову, артисту нисколько по внутреннему содержанию не меньшего калибра, чем Шаляпин. Ершов одобрил мою интерпретацию и по-товарищески предостерег не играть на руку Шаляпину». Неизвестно, были ли столкновения у Ершова с Шаляпиным, но страстно любя оперу «Борис Годунов», Иван Васильевич, не желая прямого столкновения с Шаляпиным, а нрав у обоих был крутой, отказался петь Самозванца.

Не пел Ершов и Германа, но тут Шаляпин не причем. Что-то не устраивало великого артиста в Пушкинском герое. Зато, как Вагнеровский исполнитель Ершов был недосягаем. А что значит петь Вагнера певцы знают. Здесь уместно было бы процитировать артиста Мариинского театра Волконского: «В операх Вагнера сыграл службу, которую не забудет ни один ревнитель оперного искусства, как славный тенор Ершов, с замечательным голосом необыкновенной силы провел в жизнь русского оперного театра такие образы, как Тристан, Зигмунд, Зигфрид и Тангейзер!»

Я продолжу биографические данные великого певца, но право прошу прощения за непоследовательность и разброс мыслей. Итак, продолжу.

В первый сезон на сцене Мариинского театра Ершову пришлось петь, как лирические, так и драматические партии. Представьте себе возможности певца, если сегодня он поет Ленского, а завтра Тангейзера. Напомню, что Шаляпин и Ершов одновременно были зачислены в труппу театра, но Шаляпин вскоре ушел из театра, уехав в Москву в Частную оперу С. Мамонтова. Таким образом, на столичной сцене остался один Ершов, конечно, из будущих ставших великими. Слава его росла. Триумфальным оказался спектакль «Жизнь за царя», где Ершов пел Собинина. Причем, как пел!! В труднейшей теноровой арии им были спеты, причем блестяще все шесть верхних «до» и «до диез». А ведь почти во всех театрах певцы делают здесь купюру. Уникально, что Ершов эту сложнейшую арию даже бисировал!

Однако в полную мощь талант Ершова развернулся в партиях эпико-героических, в ролях содержащих сложную драматургию. Именно с именем Ершова связывают успех Вагнеровских опер на русской сцене. В Европе слухи о необыкновенном артисте распространились еще раньше, чем Ершов исполнил большинство Вагнеровских партий. Вдова великого композитора Козима Вагнер пригласила Ершова в Байрейт. Однако, и здесь Ершов остался верен себе. Его одолевают сомнения, так как были поставлены условия: выучить Зигфрида на немецком языке и согласовать трактовку образа с устроителями Вагнеровского фестиваля, который должен был состояться в Париже. Только в 1902 году удалось осуществить задуманное, но после этого Ершов дал себе слово и сдержал его – никогда не петь вне русского театра! Он считал и правильно считал, что отдельные выступления гастролеров разрушают целостность спектакля. Взыскательный художник остался верен себе и на протяжении последующей творческой деятельности не покидал родной театр! Поскольку я несколько раз упоминал Р. Вагнера, несколько слов о великом композиторе.

Родился Рихард Вагнер 22 мая 1813 года в Лейпциге. Вскоре после смерти отца, мать вторично выходит замуж за актера и художника Гейера. Мальчик же после среднего учебного заведения, посещает лекции в университете. Музыке обучался самостоятельно. Несколько месяцев брал уроку у Вейлинга.

В 1836 году женится на актрисе Минне Планер. Выступает, как дирижер и композитор. Погрязнув в долгах, покидает Ригу, где пробыл два года и переезжает в Париж. После успеха «Летучего голландца» выполняет обязанности при дворе. В 1849 году, замешанный в революционных событиях, бежит в Цюрих. Вскоре его приглашают в Мюнхен. Однако против него была развязана гнусная кампания и композитор, снова обремененный долгами, обосновывается в Швейцарии. Затем женится на дочери Ференца Листа, который всегда был его покровителем. В Байрете на средства его почитателей был воздвигнут театр в его честь. До сих пор этот театр считается Вагнеровским центром!

К сказанному о Р. Вагнере, добавлю, что это один из величайших композиторов мира, крупнейший преобразователь оперы! Гениальный реформатор скончался в Венеции в 1883 году. Погребен в Байрете. Но вернемся к Ершову. Был ли он в Байрете? Да был, но, к сожалению, в качестве зрителя. Побывав в Париже, Ершов писал: «Воистину Вавилон – нет пяди земли, где было бы посеяно добро, везде гордость, чванство, поза, нажива, царство всемогущих франков…» Да, не любил Ершов заграницу и часто повторял строки любимого им поэта Майкова: «Смерть в краю родном милей, чем слава на чужбине». Скончался Иван Васильевич Ершов в 1943 году в Ташкенте, куда была эвакуирована Ленинградская консерватория, которой он отдал последние годы своей жизни. Его же творческая жизнь закончилась раньше в 1929 году. Труднейшую партию Отелло в опере Д. Верди он пел с большим удовольствием, ею и закончил сценическую карьеру. Правда какое-то время И. Ершов пел в концертах, но тот период был не таким уж большим, потому что педагогическая деятельность очень увлекла великого певца и артиста. Кстати, преподавать он начал в 1915 году в расцвете своих вокально-артистических возможностей. Позже его вокальный класс был преобразован в оперную студию, где Ершов мог ставить целые оперы. Из самых известных его учеников назову троих: Софья Преображенская, Алексей Иванов и Леонид Гроссман, нам он известен больше под фамилий Неверов. Между прочим Л. Неверов преподавал у нас в ГИТИСе в 60-х годах. О первых двух мною были сделаны радиопередачи.

Рассказ о великом артисте был бы незаконченным, если бы я не рассказал вам о гениальном творении Ершова в опере Н. А Римского-Корсакова «Сказание о невидимом граде Китеже». Его, Ершова, Гришка Кутерьма, потряс актерский мир тех лет. Величайший артист в этой роли достиг таких высот, которые, даже отдаленно, не могли представить другие артисты. Перед образом Кутерьмы склонились все, включая и автора оперы.

Артисты, игравшие с Ершовым в этом спектакле говорили: «Надо было видеть Ершова в Кутерьме. Это на всю жизнь. Нет, и не будет такого Кутерьмы. Это не игра – это потрясение!» Артист Толкачев писал: «Я лежал на сцене, а он, Ершов, стоял надо мной и его слова – это были не слова даже Большого, Великого артиста, это было что-то прожегшее меня насквозь. Этого забыть нельзя. Я счастлив, что играл с ним. Это гений, равного которому я не знаю!» Приведу слова Н. Римского-Корсакова, сказанные им после того, как он увидел Ершова в Кутерьме. Трактовка образа была настолько неожиданной для композитора, что поначалу он хотел вступить с Ершовым в полемику… Но вместо этого сказал: «Исключения возможны, если они принадлежат гению!!» В заключении скажу, можно только сожалеть, что Ершов ограничил свою известность рамками одного театра и одного города.

Перед тем, как попрощаться скажу, что буду несказанно счастлив, если после этой передачи имя великого артиста станет более известным. Народный артист СССР Иван Васильевич Ершов должен по праву занять свое законное место среди гениев. И пусть несовершенны записи тех лет, пусть имя его известно только узкому кругу профессионалов… все равно мы верим его современникам, которые преклонялись перед его гением, перед гением земли русской!

В. П. Дамаев

30 августа 1908 года в Москве произошло событие, которое всколыхнуло всю театральную общественность! Событие, подобного которому не могли припомнить даже видавшие виды знатоки оперного искусства! Поклонники Л. Собинова были в растерянности. Критики, взяв в руки перья, бросились писать статьи! Завсегдатаи театра Зимина, выходя после спектакля, в тот вечер говорили о том, что подобного не было даже с Ф. Шаляпиным! Что же все-таки произошло? Что так взбудоражило всегда степенную московскую публику? А произошло вот что. На сцене театра Зимина появился никому доселе неизвестный тенор. Если бы у самого Э. Карузо спросили: был ли в его карьере момент, когда в одно прекрасное утро он проснулся знаменитым? Он бы ответил отрицательно.

И, действительно, ни Э. Карузо, ни Ф. Шаляпин, ни Л. Собинов, я бы мог назвать еще десяток имен, не имели такого взлета! Это было похоже на старт ракеты, которая взвилась вверх, мгновенно осветив театральный небосвод ярчайшим светом! Кто же этот человек, о котором уже на следующий день, захлебываясь, писали газеты? Кто этот человек, которого называли «русским самородком»? Василий Петрович Дамаев, замечательный русский певец, драматический тенор, человек необычайной судьбы! Но, что же все-таки писали газеты? Вот газета «Раннее утро» от 2 сентября 1908 года: «У молодого артиста выдающийся по красоте драматический тенор. Поет легко и со вкусом, а главное – музыкально. Качество, которым не всегда могут похвастаться и опытные артисты»… Газета «Голос Москвы» писала: «В. Дамаев положительно удивил всех и голосом прямо-таки колоссальной силы… утешил большой точностью в выполнении партии Григория и Дмитрия непосредственностью и темпераментностью…» Мы с вами, дорогие друзья, не встречаем сейчас подобных оборотов речи, но так писали критики тех лет.

Из последних строк вы догадались, что Василий Дамаев в тот вечер спел Самозванца в опере М. Мусоргского «Борис Годунов». Добавлю, что побывавший на одном из подобных спектаклей театральный критик С. П. Дягилев писал так: «Отыскал русского Ф. Таманьо. Присутствующие на спектакле Ф. Шаляпин и С. Рахманинов пришли в восторг. Шаляпин после спектакля сказал: „За такого тенора надо ухватиться обеими руками. Это настоящий драматический тенор, с превосходной дикцией и несомненным дарованием!“». Конечно, необычайно лестным было сравнение с великим Ф. Таманьо. Поясню, что великий итальянец Франческо Таманьо обладал голосом необычайной силы. Рассказывали, что когда он пел спектакли в Большом театре и на верхних нотах давал фортиссимо, да такое, что через фрамуги театра его тенор был слышен на Петровке! Тенор-труба, так называли Таманьо, и по силе звука с ним не мог сравниться ни один певец, включая и великого Э. Карузо! Так свидетельствуют очевидцы, слушавшие и того и другого. Имя В. Дамаева стоит в одном ряду с такими первоклассными певцами, с такими великолепными актерами, как Л. Собинов, И. Ершов, Д. Смирнов и Д. Южин.

Его творчество явилось блестящей страницей нашего отечественного оперного искусства первой половины 20-го столетия! Называли В. Дамаева и «Кубанским самородком» потому, что родился в станице Отрадной Северо-Кавказского края. Родился в бедной крестьянской семье 7 апреля 19-го по новому стилю 1878 года. Родители его еле сводили концы с концами и, естественно, не могли дать сыну достойного образования. Сами они были вынуждены наниматься на работу к зажиточным казакам. В станице была единственная четырехклассная сельская школа, ее то и закончил Василий Дамаев. Однако, музыкальных способностей у будущего артиста нельзя было не заметить и с ним начинает заниматься его первая учительница. Занималась она с ним и после окончания школы и, что самое ценное, нотной грамотой. Первыми музыкальными инструментами Василия были скрипка и пастуший рожок, а первыми мелодиями – темы знакомых русских народных песен. Было огромное желание петь, но петь пришлось в поле среди коров и овец, которых пас будущий драматический тенор, удививший, впоследствии, своим голосом Париж! Но до Парижа было еще далеко, а пока он, Василий Дамаев организует в станице любительский хор и, как вы догадались, становится его первым солистом. Голос его, естественно, продолжает формироваться, и вот уже прихожане сельского прихода стали замечать, что голос сына Дамаевых из дисканта превратился в красивый тенор.

Отец и мать Дамаевы сами пели в церковном хоре и были счастливы видеть рядом голосистого сына. Василий Дамаев во всех отношениях опережал своих сверстников. Как истинный тенор, он страстно влюбился в 16 лет. Проявил настойчивость и добился у архиерея разрешения обвенчаться в 17 лет! Надо сказать, В. Дамаев любил петь, но смутно представлял себе, что делать с голосом в дальнейшем. Сказать, что он мечтал петь в опере нельзя. Дело в том, что он, живя в сельской местности, не представлял себе, что такое театр, а значит и не ставил перед собой каких-либо перспективных задач. И так пел бы он в свое удовольствие, если бы не один случай. Однажды, в станицу Отрадную из Москвы приехал присяжный поверенный Иван Лукьянович Гар. Старый театрал и любитель пения, он услышал в приходской церкви голос изумительной красоты и силы.

С рекомендательным письмом Василий Петрович должен ехать в Москву, причем ехать немедленно. Дамаеву шел 26 год. Большинство певцов к такому возрасту не только заканчивают обучение, но уже и поют в опере. После долгих колебаний, Дамаев едет в Москву. В станице остались жена и трое детей, да еще, недовольные поступком сына, родители. Первое прослушивание для Дамаева оказалось неудачным. Он сильно волновался, голос его дрожал, дыхание было неспокойным. Приговор еще долго звучал в ушах: «Нет, молодой человек, я не нахожу у Вас никаких способностей. Прошу извинить. Мне некогда». Мир не без добрых людей; были они и в те, не так уж давние времена. Самое деятельное участие в судьбе будущего певца приняла некто Козловская, скромная учительница одной из московских школ. Прослушиванием в драматическое училище, хотя оно и закончилось неудачей, Дамаев обязан Козловской, впрочем, также как и первое посещение Большого театра. «Фауст» с участием Ф. Шаляпина произвел на сельского провинциала неизгладимое впечатление. На прослушивание в музыкально-драматическое училище Московского филармонического общества Василий Дамаев шел уже с другим настроением и, блестяще спев русскую народную песню «Вот мчится тройка почтовая», был принят! Но сразу же возник вопрос, кто будет оплачивать обучение? И вот тут-то Дамаеву повезло.

На прослушивании присутствовал крупный меценат, владелец чайной фабрики, большой любитель искусства Константин Константинович Юшков. Он согласился оплачивать уроки Дамаева, но при условии, что тот будет заниматься в классе солиста Большого театра, преподавателя А. М. Успенского. Занятия шли успешно, но Дамаев жил все же в крайней нужде. Узнав об этом, К. Юшков стал платить ему стипендию. Экономя буквально на всем, Дамаев находит возможность перевезти семью в Москву. Меценат Юшков продолжает следить за развитием Дамаева и даже оплачивает уроки танца, пластики и фехтования! В 1906 году с разрешения Успенского, Василий Дамаев впервые принимает участие в концерте.

Дебют прошел успешно, и будущий певец все чаще принимает участие в благотворительных концертах. И вновь счастье улыбнулось студенту. На одном из концертов присутствовал известный театральный деятель, владелец частного оперного театра Сергей Иванович Зимин. Он то и пригласил В. Дамаева к себе в театр, в котором в то время была сильная труппа и шли интересные постановки. Часто для сборов приглашались и «звезды». Так на сцене театра С. Зимина пели: Ф. Шаляпин, Л. Собинов, М. Баттистини и др. 18 лет на сцене этого театра пел Василий Петрович Дамаев. Театру, который в один вечер сделал его знаменитым, он был верен настолько, что когда поступило приглашение от дирекции Императорских театров заключить контракт на три года с Большим театром, то оно, неожиданно для всех, было отвергнуто. На сцене же театра С. Зимина В. Дамаев творил, буквально, чудеса! Что ни роль, то триумф! Один Радамес чего стоил! Но вот в Париже организуется показ, или, как сейчас говорят, фестиваль русских оперных театров. В числе спектаклей была и «Псковитянка» Н. А. Римского-Корсакова. Ивана Грозного пел Ф. Шаляпин, а Михайлу Тучу – В. Дамаев. Ну, а впервые «Псковитянка» была поставлена на сцене Мариинского театра в Петербурге в 1873 году т. е. в год рождения великого Ф. Шаляпина! Все, что создано Василием Дамаевым на оперной сцене приходится на период его работы в театре Зимина, причем на его первые годы. Блестяще были спеты такие партии, как Канио в «Паяцах» Р. Леонкавалло, Туридду в «Сельской чести» П. Масканьи, Рудольф в «Богеме» Д. Пуччини, Джонсон в «Девушке с Запада» тоже Д. Пуччини и др. Были ли у В. Дамаева соперники? Безусловно. Самым грозным из них, конечно же, считался Д. Смирнов. Их голоса были схожи по характеру звучания. Однако Д. Смирнов считался более вышколенным певцом, да и на Западе он был более популярен. В характере же Дамаева было нечто стихийное.

К сожалению, был он не везде одинаков, имею ввиду уровень исполнения. Поразительная мощь голоса и его красота уходили на второй план в тех местах, где надо было показать тончайшую лирику и высокую технику владения голосом. К сожалению, актерские возможности Дамаева были ограничены. Да и сам он этого не скрывал. Так блестяще исполняя Канио, он не очень представлял себя в роли Хозе в «Кармен». Короче, в тех ролях, где его индивидуальность совпадала с характером роли, он был просто неповторим! Ну, а о Хозе он говорил так: «Ну, какой я Хозе? Я и в армии – то не служил. Режиссер требует от меня того, что я никогда не смогу сделать». Конечно, дело здесь не только в том, что некоторые создаваемые Дамаевым образы были ему не близки. Нет. Дело в том, что он терялся, когда надо было создать сложный, психологически тонкий образ. Ему удавались роли одноплановые; такие, как Канио. Повторяю, что это был артист взрывного темперамента. На сцене он не был рациональным. Мизансцены у него могли меняться по ходу спектакля. Спонтанно возникали какие-то находки. Если проследить весь творческий путь замечательного певца, то можно заметить, что фактически он пел на оперной сцене всего 15 лет! Конечно, для певца такого уровня очень уж мало.

Где еще пел Дамаев кроме театра Зимина? В течение 4-х лет он возглавлял оперный театр сада «Аквариум», а затем был художественным руководителем и солистом Передвижной Московской областной оперы. В 1930 году Василий Петрович Дамаев оставил сцену. К сожалению, он вынужден был это сделать. Дело в том, что в 1926 году, будучи на гастролях в Архангельске, певец заболел острым гайморитом. Четыре года он мучился, не решаясь на операцию. Наконец, решился, но, увы, голос в том виде, каким он был раньше, не стал. Тяжело переживал артист уход со сцены, но что делать?

Оставил он нам в наследство не так уж много записей. Это, конечно, к великому сожалению. К сказанному добавлю, что Дамаев пел и Р. Вагнера, за которого берутся далеко не все певцы. Пел он даже Отелло, предел трудности для любого драматического тенора. Последние годы Василий Петрович Дамаев работал сотрудником Центрального театрального музея имени А. А. Бахрушина. 11 октября 1932 года на 54 году жизни Василий Петрович Дамаев скончался. Не стало замечательного русского певца с уникальным по силе и красоте голосом.

Однако, благодаря записям певца, сделанным в 1912-13 годах мы не только знаем, что был такой певец, но имеем определенное представление о силе искусства выдающегося певца, певца высочайшего мирового уровня! На одну из передач я пригласил дочь певца Валентину Васильевну. Было ей тогда 90 лет. Помню, когда мы спускались по лестнице, я предложил ей руку для поддержки. К моему удивлению, она отказалась, и спускалась по лестнице, разговаривая и не держась за перила. В заключении скажу, что не будет преувеличением сказать, что Василий Петрович Дамаев был одним из гигантов, украшавших оперную сцену России!!