Текст книги "Холодный кофе, или Одиночество Офелии Коулман"

– Ты тоже полетел за мной, – с улыбкой напомнила я, избегая вопроса.

– Речь не обо мне, Лия. – Аштон притормозил на светофоре и обернулся.

– Аштон… да, между нами кое-что было, но для него… для Беннета я ничего не значу. Мы не вместе, если ты об этом.

– А он об этом знает?

– О! – воскликнула я, хихикнув. – Что творится в голове Реймонда, не выяснить ни одному сыщику или психотерапевту. Он надежно забаррикадировал свои настоящие мысли и чувства.

– Офелия, ты мне нравишься. Очень. Извини, что вываливаю это на тебя сейчас, просто… если я не опоздал…

Оторопев от признания, я уставилась на Холла во все глаза. Вот уж чего я не умела, так это гово рить с кем-то о чувствах. Его простодушие и активность в отношении меня я всегда воспринимала как обычный дружеский жест. А теперь он решил разрушить мое представление о нашем классном дружеском общении. Либо я настолько слепа к чувствам окружающих. Черт возьми, никакого покоя даже в другом штате!

Аштон провел влажными от стресса пальцами по моим волосам, а затем потянулся к губам. Я только собралась отпрянуть, как нам вдруг начали сигналить автомобили сзади.

– Черт! – вырвалось у него.

В центре Далласа Холл сводил меня в закусочную, накормил жареной картошкой и бургером, а также не забыл про мою любовь к холодному кофе. Сейчас он был необходим, как никогда. Горьковатый ледяной напиток охладил горло и помог чуть успокоиться.

С Аштоном я чувствовала себя нужной, в надежных руках, несмотря на жуткую статью, правдивость которой пока оставалась недоказанной. И все его откровения…

Аштон Холл был подозрительно добрым, я не задумывалась о причинах его доброты, но теперь, когда он признался в симпатии, не знала, как себя вести. Мы не возвращались к прерванному разговору, чему я была рада, так как не могла ответить ему взаимностью. Более того, меня не только не тронуло его признание, я ощутила неловкость и разочарование. Во-первых, я надеялась, что у нас с Аштоном постепенно зарождается настоящая дружба, а друзей мужского пола у меня никогда не было. Во-вторых… чертово сердце всецело рвалось к тому, кого мозг на дух не переносил! Казалось, вокруг меня разыгрывалась телевизионная драма, а я была той самой главной героиней, которой зрители кричат с диванов: «Ты что, слепая?! Забудь о нем!»

После закусочной Аштон предложил сходить в кино, я поддержала идею. К титрам мы оба клевали носами.

– Можем съездить в мой отель, там есть бассейн. Взбодримся, остынем, – предложил он.

– Почему бы и нет? – сказала я и пожала плечами. Если рядом нет боксерской груши, нужно применять другие способы для снятия напряжения. – Слушай, мы можем завтра посетить другие клубы? Например, «Казино»?

– Например? По-твоему, я бы повел тебя к «Дилерам» или «Ворам»? – хохотнул Аштон.

Признаться, я как раз собиралась навестить «Дилеров» и разузнать, не в их ли клубе состояла та самая изнасилованная Синди Бекерсон, а затем съездить в «Казино». Конечно, велика вероятность, что убийцы Виктора из банды «Воров», ведь они следуют примеру Робин Гуда – грабят богатых, чтобы отдавать деньги бедным, но убийства…

Отель Аштона напомнил дворец какого-нибудь императора. Пока я стояла перед крутящимися дверьми, у меня возникло ощущение, что своим низким происхождением и двадцатью долларами на счете я нанесу удар репутации отеля. В холле в нос проник аромат дорогой жизни – пряные, специфичные духи на масляной основе. Кондиционер работал вовсю, но не смог перебить запах. Я озиралась по сторонам, чувствуя себя некомфортно. Боюсь, если когда-нибудь мне суждено будет стать миллионершей, я так и не смогу полюбить подобную роскошь. По пути к лифту Аштон посмеивался над моими вытаращенными глазами. В кабине из-за вынужденной близости между нами пробежало напряжение, мне вдруг стало тяжелее дышать, да и он немного ослабил свой галстук.

Я ничуть не удивилась тому, что номер Аштона оказался гигантским, как две стандартные квартиры нашего квартала в Филадельфии.

– Мистер Холл! – воскликнула я, ступая по турецкому ковру. – Признайтесь, вы учитесь в Принстоне под прикрытием? Вас нанял Отдел по борьбе с наркотиками? Иначе… я просто не понимаю, какого черта ты живешь в засаленной коммуне с кучей орангутангов в пубертатном периоде!

– Это ведь не мой дом, Офелия, – с усмешкой напомнил он. – Может, я хотел тебя впечатлить.

Проигрышный вариант. Я подошла к пышному оливковому дивану и улыбнулась воспоминаниям о Кингстоне. Уютный, тихий участок Рея влек меня куда сильнее, чем напыщенный номер дорогущего отеля.

– У тебя, наверное, нет купальника! – воскликнул Холл. – Могу позвонить администратору, возможно, они предоставляют.

– Хорошо, – кивнула я. Мне было плевать, поплавать я могла и в футболке.

Пока Аштон звонил на ресепшен, я изучала комнаты, а потом зашла в ванную и увидела громоздкое джакузи. Воображение тут же нарисовало Аштона в окружении блондинок и летящей пены. Взрывы писклявого хохота, идеальные фигуры, руки Холла на непристойных участках девичьих тел и…

Я зажмурилась. Насколько опрометчиво было принять приглашение Аштона в свой номер? В особенности после его признания? Не меня ли он избрал в качестве второй Синди Бекерсон? Сердце яростно застучало, пульсируя в висках, но я быстро взяла себя в руки. Я ведь не какая-нибудь простушка, а боксерша, способная защитить себя!

На выходе из ванной я столкнулась с Аштоном.

– Ой!

Неловкое напряжение, зародившееся в лифте, возросло. Аштон аккуратно провел пальцами по моей талии, тело в ответ покрылось мурашками. Я забыла, как дышать, вперив взгляд в затуманенный желанием взор Аштона.

Он резко развернул меня и прижал к стене, дерзким движением порвал топ, практически оголив грудь. Тут-то я и пришла в себя. Страх был моим главным топливом, а прямо сейчас я была напугана, но уверена в себе, как если бы ждала этого дня – дня возмездия – всю жизнь.

– Аштон, убери руки, – процедила я, пытаясь оттолкнуть его.

– Чш-ш, – прошептал он на ухо.

Вот тогда я чуть не лопнула от злости. Неужели это тот самый Аштон, которого я знала, или сейчас слетела очередная маска? Сердце грохотало, заглушая мысли. Я не стану очередной жертвой. И никакого чувства вины. Одна рука Холла опустилась на мой зад, второй он продолжал прижимать меня к стене, надавливая на лопатку. Я замахнулась и хорошенько врезала локтем ему прямо в торс.

– Аштон, черт тебя дери!

Он и бровью не повел, лишь чуть отстранился. Идиотка. Доверчивая идиотка. Может, Холл и был худоват, но силы в нем оказалось больше, чем я ожидала. Только не впадать в панику. Я владею множеством приемов. Сейчас я вывернусь и вырублю его.

– Я знаю, тебе нравится сопротивляться, – с усмешкой продолжал Холл. Он словно не понимал меня. Может, был уверен, что я играю с ним?

Я перехватила его руку, развернулась и вывернула ее. Затем, понимая, что Аштон уже успел поймать меня за свободное запястье, ударила его лбом в челюсть. Чертовски больно, мать твою!

– Офелия! – злобно прикрикнул он, будто я нарушила правила игры и повела себя неподобающе. – Что ты делаешь?!

Раздался оглушительный грохот – кто-то открыл дверь в номер. Мы замерли, и я, воспользовавшись заминкой, оттолкнула Аштона и вернула кофту и топ на место, прикрыв наготу. Аштон встряхнулся, когда послышались громкие, быстрые шаги. Кто-то осматривал номер. Улучив момент, я врезала Холлу по роже. Аштон с криком согнулся, схватившись за нос. Не удержалась, что поделать.

– Офелия?! – Из-за угла появился Беннет. Глаза Реймонда напоминали лопнувшие томаты – до того они раскраснелись от ярости. Он бегло осмотрел композицию: Аштон с разбитым носом, взбудораженная я с взлохмаченными волосами. На лице Рея отразился страх, будто он застал меня истекающей кровью или, того хуже, мертвой. Он трясущимися руками взял мое лицо в ладони. За секунду из неукротимого зверя он превратился в нежного мужчину.

– Офелия, этот ублюдок тебя трогал? – тихо спросил он. В моей голове быстро закрутились шестеренки. Если скажу, что трогал – Холлу конец. Я отчетливо могла прочесть это в глазах Беннета. – Вороненок, скажи, он трогал тебя?

В это мгновение Аштон нашел в себе силы выпрямиться. Я стояла спиной и не могла рассмотреть его разукрашенное лицо, лишь услышала кряхтение.

– Мы просто повздорили, – выдавила я, но кулак Реймонда уже полетел в сторону Аштона. – Реймонд!

Но он уже меня не слышал. Ослепленный яростью, Беннет кинулся на Аштона. Я обхватила его за туловище и попробовала остановить, но вместо этого заскользила ногами по полу, повинуясь его движениям.

– Реймонд, все, спокойно, угомонись! – просила я.

У Аштона, кажется, самого не было сил отбиваться, но он пытался выставить руки и пару раз ударил Рея по корпусу.

– Да прекратите же вы! – Я начала колотить Реймонда, чтобы отвлечь.

Он наконец обернулся, я перехватила его горячие, как заведенный мотор, руки. Аштон сумел выбраться из угла, в который его зажал Беннет, и вышел в комнату.

– Офелия, уходи отсюда. Сейчас же, – потребовал Рей. Настоящий зверь, не человек стоял сейчас передо мной.

– Ты убьешь его, Реймонд! Я никуда не уйду, пока ты не успокоишься.

– Клянусь, я не трону его, мы поговорим – и все.

Я истерически рассмеялась.

– Если мое слово хоть что-то для тебя значит, просто уходи. Ты остановилась у него в номере? – На этом вопросе его голос сорвался, будто он боялся его задать и услышать ответ.

– Как ты мог так обо мне подумать, Беннет? – спокойным, ровным голосом бросила я, отпустила его руки и направилась к выходу.

– Офелия… – прошептал Аштон, когда я проходила мимо.

Я посмотрела на него взглядом, полным осуждения и отвращения, а после покинула номер. За дверью я ускорила шаг и забежала в лифт. Поймав на улице такси, я сообщила водителю адрес ранчо. Меня все еще потряхивало, но оставаться в отеле и выслушивать излияния обоих не было сил.

Когда я вернулась домой, дедушка с бабушкой смотрели сериал «Морская полиция». Я громко поздоровалась и поспешила в спальню. Дождь забарабанил по крыше, я машинально натянула на себя плед, хотя в доме было тепло. Может, стоило пойти посмотреть бой? Часы как раз пробили девять. Наедине со своими мыслями я не высижу.

А как же расследование? Как теперь общаться с Холлом? Мне ведь нужна его помощь, чтобы попасть в казино. Я понятия не имела, где оно находится! О Беннете я не позволяла себе думать. Стоит расслабиться, и он снова займет все мои мысли…

– Офелия! – крикнул дедушка с первого этажа. – К тебе тут какой-то патлатый бродяга!

– Дедушка! – с досадой крикнула я, быстро спускаясь вниз. Из-за грохота ливня по подоконнику я не расслышала, как стучали в дверь.

Я попросила дедушку перебраться в гостиную и приблизилась к незваному гостю. Им оказался промокший, побитый Реймонд. Джинсовая куртка вымазана в крови, с челки капала вода, стекая по носу и подбородку, разбитые кулаки он держал в напряжении и, лишь завидев меня, нежно улыбнулся.

Я закатила глаза и вышла к нему на крыльцо, несмотря на то, что лил дождь. Не хотелось, чтобы бабушка с дедушкой услышали наш разговор, поэтому я прикрыла дверь.

– Что ты здесь делаешь? Как узнал, где я живу? – отчеканила я, скрестив руки на груди.

– Офелия, пора уже понять, что я могу узнать все, что угодно и о ком угодно.

– Прямо-таки шпион.

– Пошли в дом, ты сейчас промокнешь! – Он снял джинсовку и накинул мне на голову, укрывая от дождя.

– То есть ты приглашаешь нас ко мне домой? А ты не подумал, что я не хочу, чтобы ты переступал его порог?! – Я была в бешенстве от его наглости. Или от самой себя, потому что я безумно хотела позвать его в гости, но ни за что бы не призналась ему. Пусть и было тяжело смотреть, как его руки покрываются мурашками от холода.

– Вороненок… ты ведь не оставишь меня мокнуть на улице? – ангельский взгляд, милая улыбка. Оборотень, который днем превращается в зверя, а ночью – милый, нежный парень.

– Еще как оставлю, Беннет. Твоя мама живет в соседнем доме, а денег у тебя столько, что любой отель в твоем распоряжении!

– Я не настолько богат, ты путаешь меня с Аштоном, – он ухмыльнулся. – Ты знаешь, что к маме я не пойду, а до отеля еще доехать нужно, я не взял с собой деньги.

– Как же ты добрался сюда?

– Мне Аштон оплатил такси.

Я совсем перестала хоть что-то понимать. Тут вдруг дверь распахнулась, и перед нами предстала грозная бабушка.

– Офелия, в конце концов, вы сейчас до нитки промокнете! А ну входите! Забери у моло дого человека вещи и закинь в сушилку. На втором этаже.

Я стрельнула взглядом на довольного Реймонда и прошла в дом.

– Добрый день, меня зовут Реймонд Беннет, – представился он. – Спасибо, что не дали промокнуть.

– Беннет? – удивились бабушка с дедушкой. – Вот это да! Я Пени Уилсон. Твою семью мы знаем на протяжении многих лет, очень рады наконец познакомиться с тобой лично. Передай маме, что ее сегодняшнее молоко было просто восхитительно!

Теперь Реймонд бросил на меня гневный взгляд.

– Очень приятно, миссис Уилсон, – сказал он. Сама вежливость, посмотрите на него!

– Реймонд, да у тебя кровь! Во что вляпался этот мальчишка? – воскликнула бабушка, обращаясь то ко мне, то к Рею. – Давай я тебе обработаю раны?

– Не нужно, спасибо.

Бабушка скептически сощурилась:

– Может, хочешь поужинать?

– Да, пожалуй, с удовольствием. – Он очаровательно улыбнулся. Как же хотелось его треснуть.

– Офелия, помоги мне! – приказала бабуля. – Реймонд, милый, присядь с Альбертом в гостиной, мы позовем тебя.

Бабушка развернула меня и подтолкнула к кухне.

– Не зови его «милый», бабушка! – смутилась я.

– Офелия, не веди себя как подросток! В гости не пригласила, угощение не предложила! Это вас так Филадельфия испортила или Принстон?

– Отец, – брякнула я.

Бабушка шлепнула меня полотенцем по заднице и волчком закружила по кухне, передавая мне посуду и множество указаний. Прошло не больше десяти минут, когда она позвала Реймонда. Стол был накрыт не хуже, чем на День благодарения. Бабушка зажгла две высокие свечи и поставила в самом центре. Я была не голодна, но, чтобы не обижать бабушку, съела тарелку томатного супа. Реймонд наслаждался домашней стряпней, восхваляя бабушкины таланты, и Пени Уилсон не переставала улыбаться, предлагая Беннету то закуски, то десерт, то эль. Молчаливая по характеру, я не находила, чем поддержать разговор, мне хотелось поскорее спрятаться в спальне – видеть Беннета на своей кухне в компании бабушки было как минимум непривычно.

– Мы с дедушкой пойдем спать. Мы, знаете ли, спим как убитые, а потому можете… разговаривать и делать все как вам удобно. – Бабушка подмигнула мне. Наглая ложь – она бы проснулась от малейшего шепота со второго этажа.

– Signore aiutami…[21]21
  Signore aiutami (ит.) – Господи, помоги мне!


[Закрыть] – проворчала я под нос, стоя у раковины, в которой мыла посуду.

– Где твоя комната? – спросил Реймонд.

Мы поднялись наверх.

– Моя – здесь, твоя – напротив, – ответила я. Если бы бабушка меня услышала – прибила бы на месте. Комната напротив принадлежала маме и была не убрана. Я бы сказала, захламлена.

– Ты шутишь? – рассмеялся этот самоуверенный говнюк. – Я буду спать в твоей комнате.

– Ладно. Постелешь себе на полу.

Я кинула в него матрац, в который было завернуто белье, одеяло и подушка. Беннет поймал его и разместил спальное место прямо у моей постели. Я в это время закрыла дверь. Стоило мне подойти к кровати, Беннет начал раздеваться. Снял футболку, аккуратно сложил ее, убрал на пол, затем взялся за джинсы.

– Ты что делаешь? – вырвалось у меня.

– Извини, не привык спать в джинсах. Тем более мокрых, – он фыркнул.

Я отвернулась, начала разбирать свою постель, но временами исподтишка поглядывала на Беннета. Между нами практически не было дистанции, и он постоянно касался меня какой-нибудь частью тела. Я задержала взгляд на его бедренных мышцах и боксерах, плотно облегающих… все. Я залилась краской и забыла сделать вдох, а потому следующий получился слишком громким.

– Можешь не сдерживать себя, обернись, – со смехом предложил Беннет.

– Вот еще. Чего я там не видела. Тело как тело, – пробубнила я, активно встряхивая одеяло. Оно выпало из рук три раза.

– Вороненок, не смущайся и оставь в покое бедное одеяло.

Я набралась смелости и развернулась. Схватила его вещи и пулей слетала в кладовку, чтобы повесить их на сушилке, и так же быстро вернулась. В комнате стало так жарко, словно топили печь, хотя окно было открыто настежь. Реймонд чуть наклонился, и в темноте спальни я различила на его губах игривую улыбку. Он упер руки в бока, демонстрируя рельеф груди, и я не удержалась – потянулась и провела пальцами по крыльям орла на ключице. Мои всегда холодные пальцы обожглись о его разгоряченную кожу. Дыхание Беннета на мгновение сбилось, и он блаженно прикрыл глаза, пока я осторожно водила по контуру татуировки.

Я ощутила прикосновение его рук прямо под ребрами, у края рваного топа. Реймонд схватился за него и мучительно медленно стянул с меня. Он громко вдохнул, глядя на освещенную лунным светом грудь, и прижал меня к себе – когда соски коснулись его теплого, твердого тела, я закусила губу от возбуждения.

– Тело как тело? – припомнил Реймонд и обвел большими пальцами мой подбородок. Я запрокинула голову, остро ощутив, как сильно хочу, чтобы он поцеловал меня.

– Ладно, может, оно выглядит неплохо, – еле выговорила я, пока наши губы находились в критической близости.

– А твое тело просто божественно.

Реймонд поцеловал меня, лишив кислорода, и я с напором ответила на поцелуй, обхватив его широкую талию. От волнения у меня затрепетали даже ресницы. Я еще не научилась справляться с наплывом желания, возбуждения и какого-то необъяснимого страха, а потому каждый наш поцелуй вызывал головокружение и лишал рассудка. А нужно было сопротивляться.

– Реймонд, – прошептала я. Его губы спускались по животу, все ниже, ниже, я не выдержала и упала на кровать и сразу выпрямилась. Он встал рядом – коленями на свое временное спальное место. – Нет.

– Нет – что?

– Не продолжай. Хватит. В этот раз я не поддамся.

– Чем я тебя обидел, Офелия?

Он положил ладони на мои колени, затем провел ими вверх, по ногам, пальцами надавив на внутреннюю сторону бедра. Мы столкнулись лбами, я тихонько застонала и рефлекторно выгнулась ему навстречу, оказавшись во власти желания, граничившего с безумием.

– Останови это, боже! Почему я не могу сопротивляться! – громким шепотом ругалась я.

– Потому что на самом деле не хочешь, чтобы я останавливался, Офелия. По той же причине я не могу без тебя.

Он поцеловал колено и двинулся вверх, оставляя влажные следы на бедрах. Затем раздвинул мои ноги и привлек к себе. Его язык так быстро скольз нул внутрь меня, что я вскрикнула, и ему пришлось закрыть мне рот ладонью. Я уже была на пределе, так что как только вторая рука Реймонда коснулась моей тяжелой груди и ущипнула меня за сосок, я взорвалась и вонзила зубы ему в ладонь.

– Так быстро? – прохрипел он. – Я только начал.

В полуобморочном состоянии я упала на спину, и Реймонд накрыл меня своим телом.

– Я хочу сама, – уверенно произнесла я.

– Как прикажете, моя королева. – Он склонился, обхватил меня за талию и ловким движением перевернул так, что я оказалась сверху, чувствуя его возбуждение между ног.

Реймонд вытащил из кармана джинсов презерватив и протянул его мне. Я неловкими движениями натянула его на член Беннета и ввела его внутрь, чуть не рассыпавшись, чуть не превратившись в крошечные, невесомые песчинки, гонимые ветром.

– Господь всемогущий, – сказал Рей по-русски, обхватив мои бедра. – Ты меня убьешь.

– Хотелось бы, – с улыбкой ответила я, дрогнув.

Чувство скованности растворилось, и я отдалась движению, упиваясь гортанными звуками, которые издавал Беннет. В какой-то момент он не выдержал, уложил меня к себе на грудь и взял контроль надо мной, двигаясь быстро, резко, так, что я ощутила приближение уже знакомого оргазма, и ему вновь пришлось закрыть рукой мне рот.

Я некоторое время полежала на его быстро вздымающейся груди. Из окна повеяло прохладным, даже холодным ветерком, и я покрылась мурашками.

– Давай-ка накрою тебя, – прошептал Реймонд.

Он закутал меня в одеяло, я повернулась лицом к стене, а он обнял меня сзади. Прошло полчаса, я никак не могла уснуть, но была уверена, что Реймонд-то точно уснул, пока не услышала:

– Офелия, я хочу, чтобы ты была только моей. Я хочу быть с тобой.

Я сделала вид, что сплю. Замерла, греясь в объятиях. Как же мне хотелось верить тебе, Реймонд.

15

– Господи, я и забыл, что здесь повсюду орут петухи… – пробурчал Рей над моим ухом. – Прямо как в детстве. Мы с Виктором любили гонять их по ферме.

– Не могу представить тебя ребенком, – я фыркнула в его объятиях.

– Офелия, я знаю, что ты не спала, когда я сказал тебе одну важную вещь. – Рей невесомо коснулся губами моего плеча. Я вздрогнула.

– Чудесно… да, я все слышала. Мне льстят твои слова. Чего ты добиваешься?

– Я добиваюсь тебя. – Реймонд развернул меня к себе лицом.

– Нет, добиваются другими способами. Для начала нужно расположить девушку к себе и вызвать доверие. А ты лжец, скрытный, вспыльчивый…

– Офелия, помолчи, – оборвал он, проводя пальцем по моим губам. – Я уже понял, ты злишься. Не веришь мне, потому что я прошу тебя делать вид, что между нами ничего нет.

– А что, есть? – буркнула я, но тут же заткнулась.

– Я кое над чем работаю, а потому… лучше никому не знать, что мы близки. Близкие всегда первыми попадают под удар, поверь, я убедился на собственном опыте.

– Ты сам себя слышишь? – возмутилась я. – Используешь сразу обеих? С Тианой показываться можно, со мной нельзя. Так для чего я?

– Успокойся, Лия, Тиана ровно так же пользуется мной. Думаешь, она меня любит?

– Ну… она попыталась надрать мне зад, когда увидела нашу фотографию. Если бы не любила, вряд ли так уж разгневалась бы.

– Ты не так все восприняла, Офелия. Я для нее… даже не знаю, проходной билет. Повод для зависти.

– Чему завидовать-то? – спросила я и скептически вздохнула. Реймонд напал на меня с щекоткой. – Остановись! Пожалуйста! – взмолилась я сквозь смех. – Твоя взяла. Не могу удержаться от замечаний.

– Как бы там ни было, я стараюсь сохранить видимость наших с Тианой «отношений». Вот почему пока не могу разгуливать с тобой за ручку.

– И я, конечно, должна смиренно все это принять, – с кивком констатировала я.

– Я ведь сказал, что хочу, чтобы ты была только моей, а я – твоим.

– Эм… – я захлопала ресницами. – Все же мне кажется, что ты не до конца осознаешь значение слова «только».

– Опять она за свое…

– Хорошо. – Я устроилась поудобнее и улеглась Реймонду на живот, точнее, на твердый, как бревно, пресс. – Но, Реймонд, я не доверяю тебе. Тебе придется заслужить мое доверие. Как только я пойму, что ты действительно смог изменить себе ради меня, я смогу считать нас парой официально. Когда ты откроешься.

– Коулман, не успел я сказать о своих чувствах, как ты ставишь мне условия…

– Ну, дорогой, до этого условиями распоряжался ты. Да и «о чувствах» я не услышала, только что-то типа «ты будешь моей собственностью, потому что я так хочу».

– Наказать бы тебя за твой острый язык. – Реймонд сжал пальцами мою талию и прикусил шею.

Я громко вздохнула, закусив губу.

– Доверие, Беннет, доверие! – я нехотя вырвалась и встала с постели.

– Тогда подскажи, каким должен быть мой первый шаг на пути к твоему доверию? – Рей облокотился о стену, пока я выбирала, что надеть.

– Подумай, я не буду тебе подсказывать, – с усмешкой ответила я.

– В любом случае сегодня мы пойдем в мой любимый ресторан в Далласе. – Реймонд соизволил встать с постели и запустил руки под мою футболку, изучая тело.

Его стертые пальцы вычерчивали круги на моем животе, аккуратно касались груди, и я запрокинула голову, ненадолго поддаваясь блаженной волне.

– Реймонд… – прошептала я. – Твои вещи в кладовке, в конце коридора. Сходи за ними.

Он медленно убрал руки, и пока переодевался в комнате, некогда принадлежавшей маме, мне на телефон пришло несколько сообщений.

Аштон: «Офелия, прости меня, умоляю. Я правда думал, что… это обоюдно».

Аштон: «Мне сложно держаться рядом с тобой. Клянусь, я даже не думал об этом, пока… не почувствовал что-то…»

Аштон: «Пожалуйста, дай мне шанс остаться друзьями, я больше не прикоснусь к тебе, обещаю!»

Аштон. Из-за Беннета весь вчерашний день вылетел из головы. Мне было искренне жаль Аштона, но я понимала: он уже взрослый мальчик и должен здраво оценивать последствия своих действий. Я не знала его в прошлом и могла оценить лишь того, с кем познакомилась в Принстоне – Аштона, который всегда готов был прийти на помощь, всегда умел вытащить меня из «мрачных периодов». Я не хотела обрывать с ним общение, но и прощать по щелчку пальцев не была готова. А еще мне было интересно, как же так вышло, что их побоище закончилось вызовом такси для Беннета.

Офелия: «Я подумаю».

Я порылась в привезенных вещах. Нет, ничего из принстонских нарядов мне надевать не хотелось. Когда Беннет вернулся в мою комнату, я пошла в мамину и открыла древний шкаф с не менее древ ней одеждой. Черт, забыла, что у мамы не гардероб, а радуга. Но я все же нашла темно-серый джинсовый комбинезон.

На улице, скорее всего, сплошное месиво после вчерашнего ливня, поэтому я выбрала высокие ботинки со шнуровкой и позвала Реймонда.

– На тебе даже этот доисторический комбинезон смотрится сексуально, ты в курсе?

Я рассмеялась и поцеловала его в щеку, – пожалуй, впервые так нежно. Реймонд довольно улыбнулся.

– Дети, пора завтракать! – крикнула с кухни бабушка.

– Бабуль, мы обязательно позавтракаем, но не здесь, – ответила я, схватила Рея за руку, и мы выбежали на улицу.

Прохладный ветер встретил нас, взъерошив волосы, зато дождь прекратился и солнце пригревало. Дождь здесь случался настолько редко, что свежесть, принесенная им, была почти осязаема.

– Вызову такси, – сказал Беннет.

– Минуточку, у тебя же нет денег?

– Возможно, я немного преувеличил. Нет денег, чтобы снять номер в отеле.

– Минус один шаг к доверию, Беннет. – Я подмигнула.

В такси Реймонд сел сзади, вместе со мной, положив мою голову к себе на грудь. Он с грустью всматривался в пейзажи, проносящиеся за окном, сжимая мою руку и загадочно улыбаясь. Мы поехали по Роял-Лэйн, затем свернули направо, и я увидела китайский ресторанчик. Какое счастье, что Реймонд выбрал именно китайскую кухню!

– Конечно, айс-карамель-макиато тут не подают, но я большой любитель лапши, – сказал Рей, протягивая водителю наличку.

В ресторане нас проводили к местам у стены с изображением дракона из неоновых ламп. Это было небольшое заведение с круглыми столиками и барной стойкой, за которой можно было устроиться на высоких стульях. В таком ресторанчике не справить торжество, зато можно прекрасно провести время вдвоем. Официантов было всего двое, оба восточной внешности, улыбчивые и вежливые. Что мне особенно запомнилось и понравилось – так это кресла, украшенные ярко-зелеными и желтыми вышивками с азиатскими мотивами.

– В этом мы с тобой похожи, обожаю азиатскую кухню, – продолжила разговор я.

– Офелия, по поводу доверия… – Рей раскрыл меню. – Я бы тоже хотел быть в тебе уверенным. Поэтому хочу спросить, какого черта ты делала у моей матери?

– Ну… – я замялась, подбирая слова. – Коров у нас нет, а молоко…

– Офелия, даже не пытайся.

– Ладно-ладно! – я вскинула руки и перешла на шепот. – Я прочитала статью об изнасиловании. Имя Синди Бекерсон тебе о чем-нибудь говорит?

– То есть ты не подумала, что такое следует обсудить со мной?

– Из тебя невозможно выудить информацию! Я была ошарашена, что вы с Аштоном так поступили с бедной девушкой, и решила начать свое мини-расследование. Конечно, я не ради этого приехала в Техас – здесь я после поступка твоей сумасшедшей подружки…

Подошел официант, мы сделали заказ – я выбрала рамен, Рей – том-ям и вок с говядиной. Как только парень исчез из виду, Рей прошипел, перегибаясь через столик:

– Постой, ты сказала, что я и Аштон что-то сделали с бедной девушкой?

– Да, вы ее изнасиловали. А еще я прочла об обстоятельствах смерти Виктора. Я могу поговорить с тобой об этом откровенно, зная, что ты не перевернешь столик, не станешь буйно орать, привлекая внимание?

Ведь именно так бы повела себя я. Мы с Беннетом друг друга стоили, это точно.

– Можешь, – кратко ответил он.

Я постаралась скрыть изумление и пересказала статью.

– Там еще было сказано, что после того, как вас выпустили под залог, вас с Виктором попытались ограбить, начали стрелять, попали в обоих. – Я вжалась в стул под испытующим взглядом Беннета. – А еще что Аштон был с вами, но в момент перестрелки исчез.

– Сейчас я тебе все расскажу. – Тут официант принес блюда. Рей отодвинул свою тарелку, я же принялась за лапшу. – Виктор изнасиловал Синди вместе с Аштоном. Они были в этот момент под наркотиками. У Аштона и Виктора не было никаких зависимостей, они просто развлекались. Брат признался мне в этом на следующий же день, потому что Синди начала угрожать, ведь эти идиоты все снимали на видео! Они были в таком состоянии, что не удосужились проверить гребаную камеру! Я был уверен, Синди их разыгрывает: ну разве могли эти два недоумка реально изнасиловать девушку? Посмотрев запись, я понял – они в полной жопе. Вот только… Синди не сопротивлялась, как бы мерзко это ни звучало.

Конечно, мы с Виктором не успели ничего предпринять, Синди спохватилась и пошла в полицейский участок с веской уликой, но мой отец и отец Аштона быстро свернули дело, – думаю, ты догадалась как. Отцу Аштона огласка в прессе сулила крах в бизнесе, а моему – семейный позор, ведь мы и так никогда не были примером для подражания.

Я слушала внимательно – впервые Реймонд говорил так много предложений за раз.

– Спустя пару дней мы с Виктором и Аштоном шли по территории, которая не принадлежала ни одной из группировок. Тогда-то на нас и напали трое или четверо ублюдков в масках. Ни о каком ограблении не было и речи, Лия, они просто открыли стрельбу из пушек! Клянусь, я не успел даже среагировать, когда первые пули полетели в Виктора и он упал навзничь. После этого я сразу накинулся на ублюдков с кулаками. Офелия, ты даже не представляешь, на что я был способен в тот момент, я готов был убить их троих прямо на месте. – По интонации я не поняла, сожалел ли Рей о своем намерении – или о том, что убить их не удалось. – Но меня нокаутировали выстрелом. Как думаешь, что в это время делал Аштон? Правильно, как только услышал пальбу, – смотался.

– И что же было дальше?

– Как только я вырубился, все ублюдки смылись. Очнувшись на следующий день в больнице, я кое-как восстановил события ночи. В моей палате сидел отец, он сказал, что нас ограбили. Пришел даже папаша Аштона, который сообщил то же самое и принес свои соболезнования, а затем заглянула убитая горем мама. Я никогда в жизни не видел ее такой подавленной… Она не могла подобрать слов, чтобы сообщить мне о смерти Виктора.