Текст книги "Однажды в Америке"

Уже в открытых дверях она остановилась и обернулась ко мне. Мы нежно взглянули друг на друга, и она бросилась в мои объятия. Я закрыл дверь, поднял ее на руки, отнес в спальню и выключил свет.

В половине пятого утра я встал, принял душ и оделся. Я уже собрался уходить, когда она открыла глаза. Увидев меня, она улыбнулась и, протянув ко мне руки, позвала:

– Милашка!

Я наклонился и поцеловал ее. Она еще несколько мгновений удерживала меня, а затем прошептала:

– Я люблю тебя, Милашка.

Еще ни одна женщина не говорила мне этого так просто и буднично, без какой-либо ненужной наигранности. Я сел на край кровати и погладил ее руку. Затем мы просто молчали и долго смотрели друг на друга. Черные волосы обрамляли ее немного бледное лицо. Ее тушь, румяна и губная помада почти стерлись и слегка размылись. Она улыбнулась и повторила:

– Милашка, я тебя люблю.

– Хочешь быть моей постоянной девушкой? – спросил я.

– Да, хочу, – ответила она.

– Хочешь жить здесь вместе со мной? – спросил я.

– Да, хочу, – сказала она. Я достал свой ключ и вложил в ее руку.

– Хорошо. После того как отдохнешь, привози свои вещи и устраивайся здесь. Я предупрежу регистратуру.

Она кивнула и сказала:

– Хорошо. Поцелуй меня.

Я поцеловали направился к двери.

– Я не знаю о тебе ничего, даже как тебя зовут, но я люблю тебя, Милашка, – произнесла она. Я остановился, уже взявшись за дверную ручку.

– А я знаю про тебя совершенно все.

– Правда? – удивленно спросила она. – А что ты знаешь про меня?

– Тебя зовут Ева Мак-Клэйн, ты очень славная, и я тебя люблю.

Я шагнул за дверь.

– Милашка, я люблю тебя… люблю тебя, – провожал меня ее шепот.

Глава 35

Я подкрепился в закусочной-автомате, поймал такси и доехал до Деланси-стрит. Друзья ждали меня в «кадиллаке» у входа в салун Толстого Мои. Рядом с Максом на сиденье лежал сверток.

– Виски с начинкой? – спросил я.

– Да. Две бутылки и дюжина стаканов.

– Ну что, можно трогать? – поинтересовался Косой.

– Давай поехали, – ответил Макс.

Мы оставили машину в гараже недалеко от Бродвея и пешком добрались до детективного агентства Зеспуса. Было начало седьмого. К нашему удивлению, агентство было уже открыто. За столом в приемной белобрысый малый читал какую-то газету. Макс вежливо произнес:

– У нас назначена встреча с мистером Зеспусом.

– Что-то вы, ребята, рановато. Он еще не скоро появится. – Белобрысый обвел нас взглядом и добавил: – Ищете работу?

Макс улыбнулся:

– Да, блондинчик, это то, что нам необходимо.

– Не надо называть меня блондинчиком, – раздраженно произнес парень. – У вас есть какой-нибудь опыт детективной работы по срыву забастовок? И вообще хоть какой-нибудь детективной работы?

– Конечно, блондинчик, – небрежно ответил Макс. – Мы только что окончили заочные курсы «Как стать детективом», состоящие из одного урока пониженной трудности. – Молотя эту белиберду, Макс обогнул стол и приблизился к белобрысому. – И знаешь, чему мы научились, блондинчик? – С этими словами Макс схватил испуганного юнца со спины, обхватив одной рукой вокруг талии и другой зажав рот. Он поднял его в воздух и, оттащив во внутреннее помещение, швырнул на пол. – Мы научились тому, что работу надо начинать с руководящих постов. Так что это заведение переходит в наши руки. Ладно, блондинчик? Ты не против? – вежливо закончил свою речь Макс.

– Что за дела? – зло ощерился белобрысый и, поднявшись с пола, бросился к выходу.

Макс достал его левой по челюсти, и белобрысый, отлетев к стене, сполз по ней на пол. Он был выключен так же надежно, как солнце за окном. Мы оставили его Там, где он лежал, и осмотрели все агентство. Оно состояло из трех комнат. Большая приемная была меблирована несколькими стульями, стоящими вдоль стен скамьями и столом, за которым мы застали белобрысого. Сразу за приемной располагались две комнаты средних размеров. Из одной в другую можно было попасть через дверь, не выходя в приемную. В одной из этих комнат находился большой стенной шкаф со сломанной пишущей машинкой. К другой примыкала тесная уборная.

– Упакуй блондинчика и убери его с глаз, – сказал Макс, обращаясь к Косому.

– Но ведь нечем, Макс, – растерянно завертел головой Косой.

– Ай-яй-яй… – произнес Макс с видом учителя. – Косой, детка, ты совершенно лишен инициативы. Свяжи руки урода его галстуком. Сними с урода рубашку. Разорви рубашку урода на части и сделай уроду кляп. – Макс с самодовольной улыбкой посмотрел на нас. – Ну что, Косой, правда ведь, все очень просто?

Косой весело приступил к работе. Когда он закончил, мы с ним подхватили белобрысого и посадили его в стенной шкаф рядом с пишущей машинкой. Макс расположился за столом в одной из комнат. Он распаковал сверток, приготовленный Толстым Мои, и аккуратно выставил на край стола дюжину стаканов и две бутылки с заправленным снотворным виски. Затем он сложил ноги на выдвинутый ящик стола, закурил сигару и, широко улыбнувшись, произнес:

– Вот видите, сегодня мы являемся частными детективами. Так что ты, Косой, будешь теперь секретарем в приемной. Будешь сидеть там за столом. Хотя, конечно, жаль, что ты не так красив, как блондинчик.

– Блондиночка, с которой я провел эту ночь, считает, что я очень красив! – ответил Косой, направляясь к дверям. – Кстати, а что я должен говорить, если кто-нибудь появится?

– Что, по-твоему, говорят все секретари в приемных? Вели подождать – у босса идет совещание. Я прав, Башка?

– Прав. Именно так и отвечают секретари в приемных.

– А потом? – спросил Косой.

– Что потом? – Макс всплеснул руками в шутливом отчаянии.

– Импровизируй на ходу. Говори хоть что-нибудь.

– Тьфу, на фиг! – проворчал Косой и удалился. Около семи мы услышали, как кто-то вошел в приемную. Через некоторое время до нас донесся громкий голос человека, выговаривающего Косому:

– Что ты тут бормочешь насчет того, что Лаки уволен? Я управляющий делами агентства. Кто его мог уволить? Сам старик не мог этого сделать. Вчера вечером я отвозил Зеспуса домой, и он мне не говорил ничего такого.

Макс встал со своего места и направился к дверям. Мы с Простаком двинулись следом. В приемной с Косым ругался крупный плотный человек. Он с удивлением посмотрел на нас.

– Пожалуйста, потише, – произнес Макс. – Это деловой офис.

– А вы кто такие? – растерянно спросил человек.

– Проходи, проходи. Мы сейчас все объясним, – сказал я, держа открытой дверь.

– А что, Лаки там? – совсем растерялся человек. – Этот парень, – продолжил он, кивнув на Косого, – сказал, что Лаки уволен.

Макс улыбнулся и ответил, ткнув себе за спину оттопыренным большим пальцем.

– Да, он там.

– Где? – спросил управляющий, заглядывая в дверь. – Я его не вижу.

– Не стесняйся, – произнес Простак и подпихнул его. Человек сунул правую руку себе под мышку и застыл в этой позе: я пропорол лезвием своего пружинного ножа его пиджак, и острие уткнулось ему в пупок.

– Опусти руку, урод, или я выпущу тебе кишки! – приказал я. Простак извлек из его наплечной кобуры револьвер сорок пятого калибра. Макс открыл двери стенного шкафа. Надежно упакованный белобрысый Лаки сидел на дне шкафа и таращил на нас глаза. Макс обратился к управляющему:

– Ты присоединишься к блондинчику добровольно? Или ты хочешь, чтобы мы вначале вправили тебе мозги?

Управляющий растерянно закрутил головой.

– Снимай рубашку, – приказал Макс. Управляющий замешкался, но, посмотрев на наши суровые лица, быстро снял пиддеак, галстук и рубашку. Галстуком Макс связал ему руки. Когда я начал рвать его рубаху, чтобы сделать кляп, управляющий тонко взвизгнул.

– Эй, это очень хорошая рубашка!

– Ну что такое рубаха в отношениях между друзьями? – философски заметил я. Заткнув парню рот, я поместил его рядом с белобрысым и закрыл двери. Минут через десять в комнату зашел Косой.

– Там у меня пара олухов, – объявил он. – Они хотят знать, в какое здание им сегодня отправляться.

Макс вручил Косому бутылку виски и два стакана.

– Держи. Предложи им пропустить по паре стаканчиков. Скажи, что у тебя родился сын и ты обмываешь событие.

– Эй, Косой, – добавил я ему вдогонку. – Только сам не пей. Не забывай, что там снотворное.

– Не беспокойся. Я им скажу, что у меня язвы по всему желудку.

Через закрытую дверь до нас донеслось: «За здоровье!» Минуту спустя мы вновь услышали: «За здоровье!» Затем наступила тишина. В комнату зашел улыбающийся Косой.

– Да! Ну и вещь! Эти двое ослов уже уснули.

Мы услышали, что входную дверь кто-то открыл. Косой выскочил в приемную. До нас донеслись звуки голосов. Косой вернулся и сообщил:

– Там пришли еще четверо. Что делать с ними?

– Пригласи их сюда, – сказал я.

– Да, давай, – подхватил Макс. – Надо ведь посмотреть, как выглядят частные детективы.

В комнату зашли четверо.

– Пожалуйста, представьтесь, – по-деловому попросил Макс. Ребята, похоже, были не из лучших и имели не слишком-то умный вид. Они назвали свои имена, и один из них поинтересовался:

– Ты здесь новенький? А где Лаки и Вальтер?

Макс пропустил его вопрос мимо ушей и спросил:

– Парни, а где вы работали вчера?

Они назвали адреса двух высотных зданий в нижней части Бродвея. Макс достал ручку и занес информацию да листок бумаги. Один из парней уставился на бутылки.

– У вас праздник?

– Да, – с улыбкой ответил Макс. – Хотите выпить?

– Не откажемся.

Макс наполнил четыре стакана.

– Простите, что мы не пьем с вами, – с извиняющимся видом сказал я, – но мы только что пропустили по парочке порций.

Парни не возражали. Четыре стакана были подняты и опустошены «за долгую забастовку».

– Вы, ребята, пьете хорошее виски, – заметил один из парней.

– Из Ирландии. Только что с корабля, – ответил Макс и призывно занес бутылку над их стаканами. – Хотите еще, ребята?

Не дожидаясь ответа, он налил им еще по порции. Они выпили за удачу и с минуту топтались возле стола с глупыми улыбками. Затем их начало пошатывать. Я подхватил двоих под руки и повел в соседнюю комнату Они не возражали. Следом Простак завел двух других, и мы без всякого труда усадили всех четверых на пол. Из приемной вновь послышались голоса.

– Пойду помогу Косому, – объявил я. – Буду работать помощником секретаря.

Вид приемной привел меня в изумление. Косой отлично выполнял свою работу. Кроме двух, пришедших первыми, на стульях мирно посапывали еще четыре человека, и в данный момент Косой наливал выпивку двум очередным детективам, одновременно объясняя, что спящие люди проработали всю ночь и теперь у них короткий отдых перед следующим заданием. Меня удивило, что детективы серьезно восприняли рассказ Косого. По-видимому, они были наняты со стороны только на время забастовки и не знали распорядка работы агентства. Немного поговорив с ними, я узнал, что для их работы не требуется лицензий или официальных разрешений.

Я начал расспрашивать их, в каких агентствах и с какими еще забастовками им приходилось работать. Меня это интересовало в основном потому, что в моей памяти живо сохранилась взбучка, которую я получил от четырех детективов много лет назад, когда участвовал в забастовке развозчиков белья. Конечно, найти их здесь был один шанс из миллиона, но я все равно попытался. Было бы славно встретить их сейчас. С каким удовольствием я отправил бы их в больницу. Но, увы, парни уснули прежде, чем я успел удовлетворить свое любопытство.

Я велел Косому больше никого не подпаивать в приемной, а направлять посетителей ко мне, и ушел в комнату. Макс по-прежнему сидел за столом.

– Надо разбавить виски, – сказал я ему. – Мои накачал туда слишком много снотворного. Парни чересчур быстро отключаются.

– А нам-то какая разница?

– Просто вскоре мы плотно набьем спящими телами все помещения, и у кого-нибудь это наверняка вызовет подозрение. Будет гораздо лучше, если мы разведем виски и парни после пары порций будут уходить и отрубаться где-нибудь на стороне.

– Ладно, ладно, – согласился Макс. – Эй, Косой! – крикнул он. – Сгоняй к Герхарту и возьми там четыре бутылки виски.

Косой ушел, и его место в приемной занял Простак. Через некоторое время он просунул голову в дверь и прошептал:

– Тут пришли двое парней. Они хотят встретиться с Зеспусом и ни с кем другим.

– Давай их сюда, – ответил я. В комнату вошли два крепких здоровяка. Они были чисто и аккуратно одеты, но не бриты. Их глаза жестко и прямо смотрели из-под полей надвинутых на лбы фетровых шляп. По тому, как оттопыривались их пиджаки с левой стороны, я решил, что в их наплечных кобурах висит нечто сорок пятого калибра.

Мы с Максом перекинулись взглядами. Он понял то же, что и я: с этими парнями следует быть повнимательней. Они высокомерно посмотрели на нас с Максом.

– Где Зеспус? – коротко бросил один. Второй прикурил сигарету, сел на стол и начал равнодушно наблюдать за нами.

– Его еще нет, – ответил я. – Чем можем быть полезны?

– Ничем, – небрежно обронил парень. Закурив сигарету, он уселся на другой край стола. – Мы подождем Зеспуса, – объявил он.

Макс многозначительно повел бровями, но я улыбнулся и отрицательно покачал головой.

– Вы, парни, когда-нибудь работали на Зеспуса? – вежливо спросил я.

– Нет, – проворчал один из них.

– Вы что, не знаете, кто мы такие? – сказал другой. – Как долго вы, парни, занимаетесь этим делом?

– Не очень долго, – ответил я. Один из них презрительно хрюкнул. Другой спросил:

– Когда-нибудь слышали про Лефти и Эдди?

Я постарался изобразить, что на меня его слова произвели ожидаемое впечатление.

– Ну так вот, я – Лефти, а это – мой напарник Эдди, – махнул он рукой. Эдди дружелюбно хрюкнул в ответ. Я понял, что эти парни считают себя боевыми тузами детективного дела. По мне, так они были просто двумя козырными идиотами, и я повел их в нужном мне направлении.

– Ну, кто о вас не слышал, ребята, – сказал я. – А вы, случайно, не имели дело много лет назад с забастовкой в прачечных?

– В прачечных? – насмешливо переспросил Эдди. – Бог ты мой! Ты что, пытаешься нас обидеть? – презрительно фыркнул Лефти.

– Мы работаем на Рыжего.

– На Рыжего? – не понял я.

– Да, на Рыжего. На Рыжего Дьявола.

Я пожал плечами с извиняющимся видом.

– Ну, парни, вы действительно новички в этом деле, – сказал Лефти. И добавил, обращаясь к Эдди: – Черт возьми, они не знают даже, кто такой Рыжий Дьявол.

Эдди хрюкнул, выражая свое презрение к нашему невежеству.

– Бог ты мой, – продолжил Эдди, – если я скажу Рыжему, что в офисе у Зеспуса сидят двое служащих, которые никогда о нем не слышали, его просто разорвет от злости.

– Вы работаете над крупными делами? – спросил я тоном начинающего любителя, обращающегося к профессионалам.

– Правильно, – гордо ответил Лефти. – Над крупными делами. Мы занимаемся забастовками на крупных предприятиях. Мы проломили множество голов.

– Да, множество голов! – эхом откликнулся Эдди и довольно хрюкнул.

– И это были американские головы? – спросил я.

– Американские? Нет, они не были американцами, – сказал Лефти.

– В основном это были ирландцы, шведы и итальяшки.

– Впрочем, они и не могли быть американцами, – пробормотал я. – Ведь они не были индейцами.

– Индейцев не принимают на работу, – снисходительно сказал Лефти.

В этот момент кровь ударила мне в голову, и я закатил речь о том, что если бы не профсоюзы с их беспощадной борьбой за высокий уровень жизни рабочих, то уровень жизни в Америке был бы самым низким в мире. Под конец речи мое лицо горело, и я рычал и плевался словами:

– Знаете, что ответил Морган в сенате на вопрос о достойной оплате труда рабочих? Он сказал, что платит настолько мало, насколько может себе позволить. Да, это сказал главный миллионер Морган. Вот это – настоящие американцы. Их политика – грабить маленьких людей, и да здравствуют они сами.

– Ты что это разошелся? – спросил Лефти. Эдди удивленно хрюкнул. Макс рассмеялся и сказал:

– Да, Башка, ну и речугу ты закатил. Но похоже, что ты напрасно распинался перед этими ублюдками.

– Башка? – удивился Лефти. – Ты Башка с Деланси-стрит? – В его голосе прозвучало уважение. – А это Макс?

Я кивнул.

– Ну вы даете, ребята, – восхищенно произнес Лефти. – А я думал, что разговариваю с парой ослов.

Эдди лишь хрюкнул, выражая свои уважение и удивление.

– Как вы сюда попали, ребята? – почтительно спросил Лефти.

– Берем заведение в свои руки, – ответил я.

– Общество решило прибрать к рукам профсоюз? – еще более почтительно, почти благоговейно спросил Лефти.

– Да, – ответили мы с Максом. Эдди хрюкнул.

– А вы здесь зачем? – спросил я.

– За работой, – ответил Лефти.

– Охранниками за восемь долларов в день? – с издевкой спросил я.

– Нет, Башка, мы не восьмидолларовые детективы, – запинаясь, ответил Лефти. – Мы из благородных. Благородные получают по шестнадцать долларов в день. Мы вроде как боссы над простыми агентами.

– То есть вы, ребята, круче, чем простые частные детективы? – уточнил Макс.

– Да, мы выполняем грязную работу, – подтвердил Лефти. Макс посмотрел на меня. Я ответил ему кивком. Мы с ним подумали об одном и том же.

– Хорошо, ребята, – сказал Макс, – вы наняты за шестнадцать долларов в день.

– А кто нам будет платить? – удивленно спросил Лефти.

Макс вытащил из кармана пачку денег. Детективы, вытаращив глаза, проследили, как он отделил от пачки две стодолларовые купюры и сунул их им.

– Годится? – спросил Макс.

– Конечно, годится. А что делать? – спросил Лефти. Макс посмотрел на меня. В это время в комнату вошел Косой с бутылками. Он поставил бутылки на стол и вопросительно посмотрел на детективов.

– Эти двое – благородные, – объяснил я. – Они работают на нас.

– Что-то они не очень благородно выглядят, – заметил Косой.

– Они частные детективы, – ответил я.

– Что? Благородные детективы? – поразился Косой.

– Да. Благородные детективы, – ответил я. Макс открыл одну из принесенных Косым бутылок и предложил Эдди и Лефти выпить вместе с нами. Мы выпили. Затем я нашел графин для воды и смешал в нем новое виски с зельем от Толстого Мои. Вручив по бутылке смеси Эдди и Лефти, я спросил:

– Вы узнаете благородного по внешнему виду?

– Конечно, – ответил Лефти. – Мы знаем их всех.

– Будете угощать выпивкой из этих бутылок всех благородных, которых увидите на работе у лифтов. В виски добавлено снотворное.

Лефти улыбнулся:

– Неплохой способ, чтобы выключить их из игры.

– После того как они выпьют, можете их вышвыривать, – сказал Макс.

– Большинство из них и так смоется, если я скажу, что за профсоюзом стоит Общество, – ответил Лефти.

– Ладно, – сказал Макс. – Только не вздумайте сами смыться раньше, чем сделаете работу. И без всяких фокусов.

– Хочешь забрать деньги и заплатить потом? – оскорбленно спросил Лефти.

– Нет, мы вам верим, – ответил я. – Заскакивайте сюда ближе к вечеру.

Лефти кивнул и сказал: «Пока». Эдди кивнул и хрюкнул.

Глава 36

В конце концов в приемной в разнообразных позах спали уже около пятнадцати человек.

– Слушай, Макс, приемная просто нашпигована этими спящими уродами. Туда просто страшно зайти, – сказал я.

– Свали их там, – ответил Макс, ткнув большим пальцем в сторону соседней комнаты. – А я позвоню Эдди. Пора выпускать на улицы его шантрапу.

Макс снял трубку и связался с отелем. Мы с Простаком перетащили большую часть спящей команды. Когда мы взялись за очередного неподвижно храпящего на стуле посетителя, раздался звук открывшейся входной двери, и чей-то голос изумленно воскликнул:

– Какого черта!

Мы обернулись. Возле двери стоял человек средних лет. Он удивленно рассматривал представшую перед ним картину.

– Кто вы, к черту, такие? И что здесь, к черту, происходит?

Мы ничего не ответили, и он повторил:

– Кто вы, к черту, такие? Где Вальтер и Лаки?

Не дожидаясь ответа, он сердито пробежал через приемную и ворвался в другую комнату. Увидев Макса, сидящего за столом и курящего сигару, он вновь изумленно воскликнул:

– Какого черта?

Макс посмотрел на него, стряхнул пепел с сигары и, обворожительно улыбнувшись, вежливо спросил:

– Если я не ошибаюсь, передо мной мистер Ливингстон?

– Какой, к черту, Ливингстон! – завопил человек. – Я Зеспус. И какого черта ты делаешь за моим столом?

– Не надо так орать, – вежливо ответил Макс. – Кроме грыжи это может вызвать и повышение кровяного давления.

– Что за чертовщина здесь происходит? – сердито произнес Зеспус. – Где мои люди, Лаки и Вальтер?

– Здесь, – ответил Макс.

Он поднялся на ноги, взял Зеспуса под руку и, подведя его к стенному шкафу, открыл дверцу. Зеспус немо уставился на своих беспомощно сидящих на полу сотрудников. Макс отвел обмякшего хозяина агентства к столу и усадил на стул. Тот некоторое время сидел, тяжело дыша и утирая лоб носовым платком.

– Вы откуда? – наконец заговорил он. – Вы из конторы Рыжего?

– Как ты догадался? – спросил я. – А откуда еще вы могли взяться?

Теперь, решив, что мы из конкурирующего детективного агентства, пытающегося оттяпать себе работу по вербовке штрейкбрехеров, Зеспус вновь ощутил почву под ногами. Он несколько оживился и сразу же пошел в лобовую атаку.

– Вы – ребята что надо, – произнес он, прикуривая трясущейся рукой сигару. – Должен признать, что вы отлично знаете свое дело. Могу я узнать, сколько вам платит этот рыжий жмот?

– Зачем? – спросил я.

– Ладно, я скажу вам зачем. Возможно, я смогу сделать вам, парни, куда лучшее предложение.

Он откинулся на спинку стула с видом добренького дяди и одарил нас радостной улыбкой.

– Рыжий платит нам по сотне в неделю, – сказал Макс.

– Это очень большие деньги для такого жадного ублюдка, как он. А теперь я вам скажу, что вы получите у меня. – Он прочистил горло и приготовился сразить нас наповал своим заявлением. – Я вам буду платить сто двадцать пять в неделю. Ну как? Ну как, а? – Он просто сиял от восхищения своей щедростью. Старый осел. Сто двадцать пять в неделю. Я сделал вид, что на меня это произвело должное впечатление, и ответил:

– Просто прекрасно.

– Мы покорены, – сказал Макс. Я поднял бутылку с виски.

– По этому поводу надо выпить.

Со словами «За трезвость взора» Зеспус опустошил свой стакан. Я тут же налил ему еще. Он подозрительно посмотрел на наши нетронутые порции:

– Вы что, парни, трезвенники?

Мы подняли наши стаканы.

– За трезвость взора, – произнес Макс. Зеспус заглотил свою порцию, посмотрел на нас, возвышающихся над ним с полными стаканами в руках, и пробормотал:

– За… трезвость… взо… – Не договорив, он откинулся на спинку и уснул.

Косой и Простак отволокли его в соседнюю комнату. У нас наступило небольшое затишье. Косой достал свою гармонику и сидел за столом в приемной, наигрывая лирические мелодии. Простак нашел большой молоток и пытался с его помощью вскрыть ящики с картотекой. Мы с Максом изучали содержимое столов. Затем случилось невероятное. Косой зашел в комнату и сообщил, что пришел детектив, который не пьет.

– Этот урод говорит, что он трезвенник.

– Узнай у парня, где он живет, – сказал я. Косой вернулся с адресом. Я взял телефонный справочник и, полистав раздел с номерами из противоположной части города, выбрал наугад какие-то имя и адрес и записал их на листке бумаги. – Давай парня сюда, – сказал я Косому. Когда тот вошел, я произнес:

– Как раз такой человек мне нужен. Достойный, честно живущий частный детектив, который не пьет.

Этот идиот расплылся в самодовольной улыбке.

– Ты вообще не пьешь? – спросил Макс.

– Пока это против законов страны, я даже не притронусь к выпивке, – чопорно произнес он.

– А до того, как ввели «сухой» закон, ты пил? – спросил я.

– Нет. Мне вообще не нравится алкоголь. А зачем вы задаете такие вопросы?

– Ладно, ладно, – успокоил я его. – Есть важное задание. Вот имя и адрес человека. – Я протянул ему листок. – Следи за ним днем и ночью, пока тебе не пришлют замену. Предоставишь нам подробный отчет о всех его действиях. И запомни, это очень важно. Дело очень крупное. А теперь давай, не теряй времени понапрасну.

Он торопливо направился к выходу, затем обернулся и спросил:

– Извините, а как лучше всего туда добраться?

– Сам найдешь, – грубо ответил Макс. – Ты ведь частный детектив, верно?

Парень пробормотал под нос что-то неразборчивое и вышел за дверь.

– Эй, я открыл эту чертову штуку, – радостно сообщил Простак.

Я заглянул в ящики с картотекой. Они были плотно забиты конвертами, документами и папками всевозможных размеров.

– И что ты надеешься здесь найти? – спросил я.

– Ну, не знаю, – ответил Простак. – Может быть, какие-нибудь деньги.

– Держи карман шире, – усмехнулся я и отошел к окну. Через минуту Простак окликнул меня: – Смотри, Башка.

Он выложил на стол толстую пачку фотографий, негативов и писем. На фотографиях была запечатлена голливудская кинозвезда, разнообразно упражняющаяся в постели с каким-то неизвестным парнем.

– Я ее помню, – сказал Макс. – Она начинала в «Серебряной тапочке» на Бродвее. Помнишь, Башка? Сейчас она замужем за… – и он назвал имя одного из кинокумиров. Макс прочитал письма, время от времени улыбаясь себе под нос. – Да, горяченькое блюдо, – сказал он и протянул письма мне. Это была переписка между актрисой и каким-то парнем.

– Для чего он это припас? – спросил Простак.

– Улики для бракоразводного процесса. Или для шантажа, – ответил я.

Начали поступать звонки из различных компаний, владеющих административными зданиями. Звонившие требовали срочно прислать людей. Видимо, шантрапа Эдди хорошо поработала над вышедшими с утра штрейкбрехерами.

Макс обещал принять меры и бросал трубку. Один из звонивших упорно настаивал на том, чтобы его связали с Зеспусом. Макс ответил, что тот очень занят, но звонивший заявил, что он Кроунинг и что Зеспус обязательно захочет поговорить с ним. Максу дважды пришлось класть трубку, прежде чем он отвязался: Вновь начали прибывать люди за направлением на работу или с жалобами на то, что их вышвырнули из лифтов.

Некоторое время мы были заняты работой, как черти в аду. Виски со снотворным подходило к концу. Макс наугад выбирал имена из разных телефонных книг и посылал детективов в отдаленные части города вести слежку за попавшими под его палец людьми. Затем наступила небольшая передышка. Макс поднялся из-за стола, потянулся и прошелся по комнате, разминая ноги.

– Черт возьми, – произнес он. – Я всегда считал конторских служащих большими лентяями. А это тяжелая работа.

Он разжал и сжал свои огромные кулаки и устроил короткий бой с тенью.

В комнату ввалился какой-то здоровенный придурок. Я дал ему адрес в Бруклине и велел следить за хозяином. Парень наотрез отказался.

– А в чем дело? – спросил его Макс.

– Я был нанят сюда как благородный. Я не занимаюсь этой чертовой слежкой, – ответил здоровяк.

– Ну и какая тебе разница? Не все ли равно, чем заниматься в рабочее время за те же деньги? – заметил Макс.

– Я люблю действовать. Мне нравится крутить хвосты пикетчикам.

Макс с улыбкой подошел к нему и спросил:

– Значит, ты любишь работать с народом?

– Да. Я люблю отрабатывать удары на публике, – довольно ответил этот слабоумный.

– А ты когда-нибудь пробовал вот это? – спросил Макс и пнул его в пах.

Парень согнулся от боли, и Макс врезал ему правой в челюсть. Парень воткнулся в стену и осел на пол.

– Извини, это была всего лишь глупая шутка, – сказал Макс. Я поднес к губам парня стакан с виски. Он медленно его выпил и вскоре уснул, так и не сдвинувшись с места. Я за ноги отволок его в соседнюю комнату, которая стала здорово походить на ночлежку.

– Тут в приемной маленький урод, который говорит, что ему обязательно надо увидеть Зеспуса, – объявил Косой.

– Дай ему выпить и уложи спать, – ответил Макс.

– Не-а, он умный. Он посмотрел на этих спящих идиотов и сказал, что пить не будет, что он и так не страдает бессонницей.

– Тогда давай его сюда, – сказал Макс. В комнату вошел худощавый парнишка.

– Привет, ребята, – улыбаясь, произнес они, небрежно опустившись на стул, закинул ногу на ногу и извлек из кармана пачку сигарет. Предложив нам угоститься и не. обнаружив интереса с нашей стороны, он закурил сам и, покачивая ногой, с интересом принялся нас рассматривать.

– Ладно, приятель. У нас дела, – сказал Макс. – Так что выкладывай, чего тебе надо.

– Где Зеспус?

– Слушай, приятель, здесь спрашиваем мы, – сказал Макс. Парнишка, улыбаясь, повторил:

– Так где же все-таки этот идиот Зеспус?

Макс начал выходить из себя.

– Пойдем, – сказал он и открыл дверь в соседнюю комнату. Парнишка сунул туда голову и сипло выдохнул: – Бог ты мой!

Картина произвела на него впечатление. Вернувшись на свое место, он произнес:

– Меня вышвырнули из моего здания. Потом я маленько погулял там и здесь и понял, что происходит. – Он улыбнулся. – Там просто бойня. Куче народа поразбивали головы. Все лифты остановлены, и нет ни охраны, ни штрейкбрехеров. Можно считать, что профсоюз выиграл забастовку.

Парнишка широко улыбнулся, демонстрируя зубы. Он знал, что они у него белые и чистые. Затянувшись сигаретой, он произнес:

– Я, ребята, вырос в вашем районе. Я знаю, кто вы такие.

– И? – поторопил его я.

– В общем, я понял, что за забастовку взялась серьезная организация, Общество, – улыбась, закончил парнишка.

– Ты плавал, ты знаешь, – сказал Макс.

– Да, я немало попрыгал с места на место, – нахально ответил парнишка.

– А как ты думаешь, если я вышвырну тебя из окна, ты сможешь запрыгать? – насмешливо спросил Макс.

– В этом нет необходимости. Я могу быть вам полезен.

– Ты – нам? – спросил Макс. – И в чем?

– Да в чем угодно.

– Нам не нужна твоя помощь. Но ты можешь здесь остаться. Все равно мы тебя никуда не выпустим.

– Ну и ладно, – ответил парнишка и поудобней устроился на своем месте.

Я вышел в приемную и расположился за столом. Через некоторое время спящие вокруг люди начали действовать мне на нервы. Я ухватил одного из них за ноги и оттащил в комнату.

– Ты хочешь убрать этих уродов из приемной? – спросил парнишка.

– Да. Они меня раздражают.

– Я ими займусь, – с жаром сказал он. Я с восхищением наблюдал, с какой легкостью парнишка управляется с телами одурманенных детективов. Закончив их транспортировку, он нашел веник и начал подметать пол в приемной. Наведя чистоту, парнишка унес веник в комнату со спящими. Мне показалось, что он остается там дольше, чем надо, и, подкравшись ко входу, я резко открыл дверь. Он стоял на коленях и проверял карманы спящих. Повернув голову в мою сторону и улыбнувшись, он как ни в чем не бывало продолжил свою работу. Я стоял в дверях, курил сигару и наблюдал за его действиями. Окончив, он отряхнул брюки и пересчитал добытые деньги.

– Ну и как улов? – поинтересовался я.

– Сто десять долларов и сорок центов, – ответил парнишка и, отсчитав пятьдесят пять долларов двадцать центов, предложил их мне.

– Там еще трое парней, – сказал я. – Как насчет того, чтобы поделиться с ними?