Текст книги "Поверь и полюби"

Глава 16

– И тогда леди Эллен говорит…

– Сказала, – поправила Софи, оторвавшись от кружев ночной рубашки маркизы, которые в спешном порядке должна была починить.

– Сказала… Леди Эллен сказала, – утвердительно кивнув, исправилась Фэнси.

Тут она сделала уморительную гримасу, очень точно копирующую выражение лица дочери миссис Уиндфорд.

– Итак, Эллен сказала: «Ты, девчонка! Посмотри на простыню. Она же не выстирана! Я не могу спать в грязи! Решительно не могу! Это же вредно для кожи! – Фэнси сделала величественный жест правой рукой. – Сейчас же убери ее! И разгладь постель! Да так, чтобы не осталось ни одной складки!»

Лицо Фэнси приняло обычное выражение. Она глубоко вздохнула.

– А ведь эта дамочка сама была виновата. В то утро ей пустили кровя…

– Пустили кровь, – поправила Софи.

– Да, правильно, пустили кровь… И несколько капель попали на простынь…

– На простыню, – вновь скорректировала Софи.

– Ну да, на простыню… А смяла просты… простыню ее мерзкая собачонка. Малюсенькая тварь, похожая на крысу, с которой она спит в одной постели, как с любовником. Гладит ее и даже цалует…

– Целует, – вновь остановила ее Софи.

– Извините – целует… Чуть ли не взасос!

– Ну, не выдумывай! – возразила Пэнси, поднимая голову от лежавшего на коленях поношенного носка, который она штопала. – Не может быть, чтобы Эллен целовала свою сучку….

– Пэнси! – укоризненно посмотрела на нее Софи.

– Извини, я хотела сказать – собачку. А если целовала, то не взасос и не в губы.

– Пусть не в губы, а в морду! – защищалась Фэнси. – Какая разница?

Пэнси скорчила брезгливую гримасу и ехидно процедила:

– Надеюсь, она по крайней мере вымоет губы, прежде чем целовать его сиятельство!

Эта фраза неожиданно резанула Софи по сердцу. В ее воображении сразу возник образ Николаса, страстно целующегося с Эллен… Или с кем-нибудь еще… Но только, увы, не с ней самой…

Фэнси пожала плечами:

– Я совершенно не беспокоюсь за его сиятельство. Не сомневаюсь, что чувства к этой особе у него нет и быть не может. А потому зачем им целоваться?

– А почему ты в этом так уверена? Эллен внешне очень даже мила. И мне кажется, ему нравится.

Софи, возможно, была недалека от истины. Всю эту неделю Линдхерст постоянно находился рядом с молодой гостьей. Они вместе гуляли, любовались закатами и до упаду танцевали на званых вечерах. Кроме того, внимание сына к дочери герцогини с одобрением воспринималось маркизой. Одним словом, Софи было о чем задуматься…

Но тут Фэнси надула губы и презрительно фыркнула:

– Она ему нравится?! Плохо же вы знаете нашего лорда!

– Разве? Зато ты, похоже, знаешь его очень хорошо…

Софи бросила эту фразу и вдруг почувствовала, как что-то вновь кольнуло ее в самое сердце. А вдруг – Фэнси? Линдхерст и Фэнси… Почему бы и нет?

Наверное, ревнивое выражение, появившееся на лице Софи, выдало ее. Фэнси сразу нахмурилась:

– Уж не думаете ли вы, что я и его сиятельство…

Она не закончила фразы и замолчала, кинув на Софи осуждающий взгляд. Но тему подхватила Пэнси.

– Фэнси и лорд Линдхерст? – задумчиво проговорила она и, сделав короткую паузу, отрицательно покачала головой.

Горничная тотчас сделала то же самое. После чего они обе обменялись взглядами и рассмеялись. Софи посмотрела сначала на одну, потом на другую.

– Не понимаю, что тут смешного? Или вы в первый раз слышите, что знатные вельможи частенько развлекаются с хорошенькими служанками и горничными?

– Но только не лорд Линдхерст! – убежденно ответила Фэнси. – Зря вы на него наговариваете!

– Почему же наговариваю? Почему бы лорду Линдхерсту не вскружить голову какой-нибудь простой девушке? Скажем, своей служанке или горничной? Ведь он интересный, красивый мужчина.

– Это правда, – утвердительно кивнула Фэнси. – Едва ли не все здешние служанки и горничные постоянно пялят на лорда глаза и готовы броситься ему на шею. Но его сиятельство терпеливо объясняет им, что никогда не ложился в постель с женщиной, к которой не испытывал нежных чувств. И слишком уважает каждую из них, чтобы спать с ней как с уличной потаскушкой. Конечно, он никогда не употребит в разговоре с ними этого слова, поскольку настоящий джентльмен. Как и не станет заводить шашни с горничными. Он благородный, прекрасный человек… Галантен до мозга костей! И считает для себя унизительным использовать женщин только для удовольствия.

На этом обсуждение достоинств Николаса закончилось. Девушки замолчали. Каждая занялась своим делом. В комнате воцарилась тишина. Софи тоже попыталась забыться за работой, но у нее это не получалось. Она никак не могла отрешиться от мыслей о Линдхерсте и его отношениях с Эллен. Действительно ли он увлечен своей гостьей? Или Фэнси права?

Поразмышляв об этом несколько минут, Софи подняла голову и посмотрела на горничную.

– Фэнси, почему ты думаешь, что его сиятельство безразличен к леди Эллен?

– Потому что он ведет себя с ней как джентльмен, – ответила Фэнси и пожала плечами. – К женщине, которую любят, так не относятся и смотрят на нее иначе. Я не заметила, чтобы его сиятельство хоть раз нежно взглянул на леди Эллен.

Софи недоверчиво покачала головой, вспоминая, какими голодными глазами смотрели на нее светские денди на протяжении всего прошлого сезона. Но это отнюдь не означало, что каждый из них в нее влюбился!

– Если ты хочешь знать мое мнение, – сказала Пэнси, – я считаю, что очень хорошо, если лорд не любит Эллен.

– Почему?

– Потому что иначе он женится на ней, а нам придется искать себе новое место. Среди нашей прислуги никто не хочет видеть эту дамочку своей хозяйкой.

– Особенно Кук! – воскликнула Фэнси.

– Софи, тебя не было на кухне, когда Эллен давала наставления нашей несчастной поварихе. Она пришла к выводу, что Кук надо срочно изучать китайскую кухню, поскольку мисс Эллен обожает все китайское! Она так и сказала: «Имей в виду, я ем только китайские блюда!»

– А мерзкая собачонка тоже из Китая? – съехидничала Фэнси.

– Нет, – внесла ясность Софи. – Насколько мне известно, наш король подарил ее лорду Уиндфорду в награду за перевод каких-то очень важных документов с китайского языка на английский. А он, в свою очередь, отдал собачку дочери.

– Я никогда не видела подобных собак, – фыркнула Пэнси. – Она больше похожа на крысу!

Все трое посмотрели друг на друга и дружно рассмеялись. Собачонка мисс Эллен сразу же вызвала неприязнь всех домочадцев Хоксбери. Как, впрочем, и ее хозяйка. Господа же своего отношения к любимице их молодой гостьи пока никак не продемонстрировали…

– Бедный мистер Линдхерст! – сокрушенно вздохнула Фэнси. – Я представляю себе их брачную ночь, если он действительно женится на девице! Держу пари: его молодая супруга непременно настоит, чтобы эта ублюдочная тварь…

– Фэнси!

– Извините, Софи. Я хотела сказать, что мисс Эллен обязательно захочет, чтобы эта ужасная собачонка спала вместе с ними!

При упоминании о возможной брачной ночи Николаса с дочерью герцогини Софи вздрогнула и больно уколола иголкой палец. После чего окончательно поняла, что лорд Линдхерст прочно обосновался в ее сердце. Или – почти обосновался…

Но тут, как нарочно, подала реплику Пэнси.

– Ха-ха! Я лично уже вижу, как это будет выглядеть, – выдавила она из себя, задыхаясь от еле сдерживаемого смеха.

– Это как же? – спросила Фэнси.

– А вот как. Леди Эллен неподвижно возлежит на постели с блаженным выражением на лице, не решаясь потревожить любимицу. А эта мерзостная скотинка лижет половой член нашего лорда.

– Тьфу, Пэнси! – воскликнула Софи. – Как только у тебя язык поворачивается говорить такие гадости!

Поскольку сама Пэнси и Фэнси дружно покатились со смеху, Софи приготовилась прочесть им нотацию, но не успела…

Дверь распахнулась, и в комнату ворвалась запыхавшаяся мисс Стюарт.

– Ах, вы здесь, Софи! – воскликнула она, с трудом переводя дыхание. – Собирайтесь и быстро вниз! Мисс Эллен требует вас к себе!

– Мисс Эллен? – переспросила Софи и нахмурилась, не понимая, зачем она могла понадобиться дочери герцогини. Странным выглядело и то, что молодая гостья, оказывается, не только осведомлена о ее существовании, но даже знает имя…

– Да, Эллен! – подтвердила мисс Стюарт. – Мисс Эллен, леди Эллен или госпожа Эллен. Как вам больше нравится. Она ждет Софи Бартон сию же минуту.

– Зачем?

– Насколько я понимаю, ей случайно удалось увидеть, как заботливо вы ухаживали за больной маркизой. И видимо, она решила, что только вам сможет доверить свою любимую маленькую собачку по кличке Минг-Минг.

– Слава тебе Господи! – воздела обе руки к небу Пэнси. – Как хорошо, что я в отличие от нашей Софи не так прекрасно воспитана и не столь элегантна! А то, не ровен час, подобная честь могла бы выпасть и мне!

Софи же, надеясь, что произошла какая-то ошибка, дрогнувшим голосом спросила:

– Но ведь мисс Эллен всегда берет собачку с собой, а сегодня она собирается к лорду Хеннингтону. Тогда зачем нужна я?

– В прошлый раз Минг-Минг затеяла драку с охотничьей собакой лорда, поэтому он очень просил ее больше не привозить.

– Понятно, мисс Стюарт! Но ведь я должна выполнять свои обязанности камеристки! Не лучше ли поручить заботу о Минг-Минг мадемуазель Лоринг? Тем более что собачка ее знает.

– Мадемуазель Лоринг будет сопровождать мисс Эллен во время визита.

– А матушка нашей гостьи?

– У герцогини острый приступ мигрени. Поскольку маркиза и лорд Линдхерст сегодня уехали по делам в Экзетер, то… – и мисс Стюарт со вздохом пожала плечами, – то, как вы сами видите, сопровождать молодую хозяйку к лорду Хеннингтону придется мадемуазель Лоринг.

Софи поняла, что выбора нет. Волей-неволей придется становиться на какое-то время нянькой противной, капризной собачонки. Отказ грозит большими неприятностями, вплоть до лишения места помощницы личной горничной маркизы. А сама мысль о том, что ей придется вновь заниматься тяжелой грязной работой поденной служанки, заставила Софи содрогнуться.

– Что ж, делать нечего, – с тяжким вздохом согласилась она. – Мисс Эллен желает меня срочно видеть?

– Через четверть часа. Вы спуститесь к ней в голубую гостиную, где получите все наставления по поводу обращения с собакой.

У Софи было такое несчастное лицо, что мисс Стюарт пожалела ее. Она ободряюще улыбнулась девушке и сказала почти извиняющимся тоном:

– Право, мне очень неприятно передавать вам подобное поручение. Я ведь отлично понимаю, каково возиться с гаденькой собачонкой. Но ведь это ненадолго. Во всяком случае, сегодня всего на несколько часов.

– Ну, несколько часов я, пожалуй, могу и потерпеть…

Софи вопросительно посмотрела на Пэнси и Фэнси.

Обе в ответ с сомнением покачали головами…

– И ни в коем случае не выводите Минг-Минг в сад! – строго наказывала мисс Эллен. – От гравиевых дорожек у нее могут огрубеть и заболеть ножки.

Эллен стояла перед зеркалом, с видимым удовольствием рассматривая в нем себя и собачку, которую держала в руках. Софи с трудом сдерживала смех. Действительно, картина ей представилась донельзя уморительная. Мисс Эллен была в шляпке с широкими, отделанными жемчужными горошинками полями. Точно такая же красовалась на голове собачонки. Но если на хозяйке головной убор хоть как-то смотрелся, то Минг-Минг выглядела в нем совершенно уродливо, чему особенно способствовала ее плоская широкая мордочка с приплюснутым носом.

– У-у-у, моя красавица! – сюсюкала мисс Эллен. – У тебя же самые изящные ножки во всей Англии! Не правда ли, Минг-Минг? Ведь ты согласна? У-у-у, моя буу-бука! Ведь ты у меня просто принцесса! У-у-у, буу-бука! Минг-Минг, Минг-Минг, Минг-Минг! У-у-у, буу-бука!

И Эллен принялась целовать собачонку. Сюсюканье при этом не прекращалось:

– У-у-у, моя буу-бука! Буу-бука! Буу-бука!

Ничего подобного Софи в своей жизни еще не видела и не слышала, а потому никак не могла оторвать изумленного взгляда от этого странного, почти патологического альянса молодой женщины с омерзительной собачонкой…

– У-у-у! Ну, лизни же поскорее свою мамочку! Мамочка так любит буу-буку! У-у-у, буу-бука!

За спиной Софи послышалось чье-то несмелое покашливание. Она обернулась и увидела мадемуазель Лоринг – молодую француженку, служившую у мисс Эллен камеристкой. Но хозяйка не обращала на нее никакого внимания.

– У-у-у, моя буу-бука! Буу-бука, буу-бука, самая красивая буу-бука в мире!

Камеристка кашлянула еще раз, чуть громче.

– У-у-у, буу-бука!

Наконец мадемуазель Лоринг глубоко и шумно вздохнула, после чего решилась нарушить нежное объяснение хозяйки с ее любимицей:

– Извините, миледи, но нам уже пора ехать…

Буу-буканье оборвалось на середине слова. Мисс Эллен резко повернулась к камеристке:

– Я, кажется, говорила вам…

– Что?

– Я, кажется, говорила вам не один раз…

– Но что, миледи?

– Я, кажется, говорила вам не один раз, что слугам запрещено первыми обращаться к своим господам! Разве нет?

– Говорили, миледи…

– А если говорила, то почему… – и она раздраженно щелкнула в воздухе тремя пальцами, – то почему вы позволяете себе обращаться ко мне…

Щелк! Щелк! Щелк!

– …обращаться ко мне раньше, чем… Щелк! Щелк! Щелк!

– …раньше, чем я сама заговорю с вами? Щелк! Щелк! Щелк!

– Чтобы этого больше не было!

– Слушаюсь, миледи!

Мисс Эллен перевела взгляд на Софи:

– А вы, деточка, извольте дословно повторить все, что я сказала по поводу обращения с Минг-Минг. Вы все поняли?

Ха! Поняла ли? Очень даже хорошо поняла! Не раз, будучи мисс Баррингтон, Софи доводилось встречать в Лондоне подобных надменных идиоток, для которых издевательство над слугами было едва ли не наивысшим наслаждением.

– Ну, что вы молчите?

Щелк! Щелк!

Софи прикусила нижнюю губу, чтобы не сорваться. Она готова была отдать все на свете, чтобы снова превратиться в звезду столичного света! Она поставила бы на место эту напыщенную пустышку, заставив валяться у нее в ногах с мольбой о прощении! Ибо в противном случае пулей вылетела бы из общества…

Но теперь для Софи наступили совсем другие времена. Она должна молчать и покорно выслушивать все, вплоть до прямых оскорблений…

Софи вытянулась перед Эллен, как солдат перед генералом, и, уставившись на нее с нарочито тупым выражением лица, отрапортовала:

– Миледи! Ровно в три часа я должна буду вывести Минг-Минг на прогулку. Продолжительность прогулки – точно полчаса. Место – центр юго-западного парка Хоксбери. Перед тем как опустить Минг-Минг на траву, мне надлежит разуться и пройтись самой, чтобы убедиться в отсутствии там колючек, насекомых и всего, что может повредить лапам Минг-Минг.

Щелк! Щелк!

– Ножкам!

Щелк!

– Что, извините?

Щелк! Щелк!

– Я сказала – ножкам, а не лапам. Лапы бывают у животных, а у Минг-Минг не лапы, а ножки! Продолжайте!

– Минг-Минг очень чувствительна к холоду и сырости. Так что если трава в парке окажется не совсем сухой, то мы перейдем в оранжерею.

– Дальше!

– После прогулки я причешу Минг-Минг, проведя щеточкой по шерсти сто раз. Ни больше ни меньше. Затем уложу собачку спать в колыбельку, которая стоит около вашей кровати.

– А если она не захочет спать?

– Тогда я стану ее убаюкивать и петь рождественскую песенку «Дин-Динг-Белл!».

– Сумеете спеть нефальшиво? Моя миленькая буу-бука терпеть не может нечистого пения. Она сразу же начинает выть в знак протеста. Спойте-ка мне что-нибудь. Я послушаю.

Софи знала, что начисто лишена слуха: об этом еще в детстве с сожалением говорил ее родителям учитель музыки, но его все-таки упрямо держали в доме. Но сейчас признаваться в столь ужасном пороке перед мисс Эллен было ни к чему. Она может неправильно это истолковать.

Софи сложила губки трубочкой и тихо промурлыкала что-то похожее на молитву: «Боженька, Боженька, сон пошли собачке!»

– Приемлемо! – удовлетворенно кивнула Эллен. – Вот вроде бы и все… Я постараюсь вернуться пораньше, чтобы успеть приготовить Минг-Минг ужин. Когда это делает кто-то другой, у собачки возникают нелады с пищеварением. Но если я вдруг задержусь, то… – Эллен горестно вздохнула. – Что ж, тогда покормите ее вы. Помните когда?

Щелк!

– Ровно в половине седьмого вечера.

– А что надо дать перед едой?

Щелк! Щелк!

– Столовую ложку имбирного тоника в качестве аперитива.

Щелк!

– Когда?

– В десять минут седьмого.

– А если у нее после ужина будут газы?

Щелк! Щелк!

– Дам ей две чайные ложки мятного отвара.

– И?

– И помассирую животик.

Наконец, Эллен соизволила улыбнуться. Софи поняла, что выдержала экзамен.

– Что ж, хорошо. Даже очень хорошо! Не зря мне вас рекомендовала маркиза.

Эллен одобрительно кивнула и, прижав к груди собачонку, вновь просюсюкала:

– Буу-бука, буу-бука моя!

Поцеловав «буу-буку», она протянула ее Софи. Но маленькое существо неожиданно оскалилось, показав мелкие, но острые зубы, и злобно зарычало. Софи инстинктивно отдернула руку и отступила на полшага.

– Не надо бояться и тем более делать резких движений. Это травмирует собачку. Неужели непонятно? Минг-Минг очень нервная, и с ней надо обращаться осторожно.

Софи робко взяла в руки собачонку и хотела погладить, но Минг-Минг тут же вцепилась в ее кружевной рукав. Потом она посмотрела на девушку маленькими злющими глазками и снова зарычала. В следующее мгновение собачонка, отпустив уже разорванный рукав, нацелилась на другую руку Софи, оголенную по локоть. Софи быстро отдернула ее, чем вызвала новый взрыв негодования маленькой злючки.

– Тяв! Тяв! Тяв! – завизжала мерзавка препротивным голосом, имевшим мало общего с обычным собачьим лаем.

– Ну? Что еще? – нахмурилась Эллен.

– Ничего. Просто мне показалось, что Минг-Минг хочет укусить меня за руку.

– Я же предупредила, чтобы вы не делали резких движений. Собачка очень нервная и этого не любит. Сколько раз можно повторять?!

Софи вздохнула и бросила умоляющий взгляд на камеристку. Мадемуазель Лоринг, стоявшая за спиной хозяйки, многозначительно приложила палец к губам. Это означало, что спорить с мисс Эллен не рекомендуется.

– Теперь все ясно?

– Все, миледи!

Камеристка тем временем подала ей еще один знак, имитируя руками укачивание младенца. Софи поняла намек и принялась тихонько баюкать злобного зверька, напевая себе под нос:

– Буу-бука… Буу-бука…

На душе у нее было темно и противно…

Глава 17

– Ко мне, Минги! Ко мне, буу-бука! Буу-бука! – звала Софи, проползая на четвереньках вдоль тисового забора.

Куда запропастилась эта маленькая мерзавка?! Она ведь только что была здесь! Софи видела, как собачонка юркнула в кусты, растущие у забора, успев цапнуть «няньку» за ногу. Боже, как сейчас у нее чесались руки от желания поколотить эту злющую гадину!

– Минг-Минг! – еще раз позвала Софи собачонку и, поднявшись с коленок на корточки, прислушалась. Ни звука! Кругом – ничем не нарушаемая тишина!

Черт побери! Софи вновь опустилась на коленки и поползла дальше вдоль забора, время от времени останавливаясь и прислушиваясь. Так продолжалось до тех пор, пока она не обогнула весь сад. Подлая тварь словно сквозь землю провалилась!

Не на шутку встревоженная, Софи выглянула за ворота, предположив, что собака могла незаметно прокрасться мимо нее и выбежать из сада. Но и там Минг-Минг не оказалось.

«Черт возьми! – выругалась про себя Софи. – Где же она, наконец?»

Охватившая «няньку» тревога быстро перерастала в форменную панику. Софи завернула за угол и обошла ближайший лужок и аллею. Заглянула в канавы, ямы и под кустики. Тщетно! В отчаянии она остановилась и огляделась. Справа располагались конюшни, слева – небольшое озеро, где маркиз Бересфорд любил ловить рыбу. Впереди начинался большой парк с разбегавшимися в разные стороны аллеями и тропинками.

Собачонки нигде видно не было…

Софи подумала, что собаку, возможно, привлек стоявший в стороне летний павильон, где часто завтракало все семейство и порой оставались крошки. Или Минг-Минг увидела зайца и погналась за ним через парк? Ведь эта тварь готова броситься на любой движущийся предмет! Конюх Робин рассказывал, как она бегала и прыгала по конюшне, пытаясь вцепиться лошадям в ноги.

Софи посмотрела в сторону конюшен, вздохнула и все же направилась в парк. По пути она встретила нескольких грумов, направлявшихся в конюшни, и рассказала им, что случилось. Они обещали прийти ей на помощь. А пока Софи пошла дальше, осматривая каждую лужайку, заглядывая под каждое дерево или куст.

Так она дошла до окраины парка, за которым на многие километры тянулись зеленые, порой заболоченные, луга. Пели Минг-Минг побежала через них, то найти ее будет практически невозможно…

Софи повернулась и пошла к озеру… Потом – в летний павильон… Безрезультатно!

Она чуть не плакала. Осталась одна надежда – конюшни. Может быть, грумы уже обыскали окрестности и нашли мерзавку? Софи побежала туда…

– Дики, Конрад, Джозеф! – крикнула Софи, распахнув ворота первой конюшни.

Никто не откликнулся. Она перебежала через двор и заглянула во вторую.

– Есть здесь кто-нибудь?

В ответ слышался хруст сена и постукивание копыт о деревянный настил. Из дальнего угла донеслось тихое ржание.

Не в силах сдержать нахлынувших слез, Софи уже хотела выйти, но на всякий случай еще раз позвала:

– Минг-Минг! Ко мне… Ко мне, буу-бука…

Неожиданно за спиной раздался чей-то юношеский голос:

– Что за крик? Кто и кого здесь ищет?

Софи оглянулась и увидела стоявшего в воротах Робина. Лицо его было удивленным и испуганным.

– Это я, Софи Бартон… Ищу Минг-Минг… Маленькую собачку…

– Никакая Минг-Минг сюда не забегала, – покачал головой Робин.

– Может быть, кто-то еще ее видел? Кучер или его помощники?

В глазах Софи была немая мольба: «Ну ответь, что да! Ответь, что кучер видел эту гадину!»

– Нет, мисс Бартон. Сегодня ведь четверг, у кучера выходной день. Здесь никого нет, кроме меня. Мне приказали почистить лошадей.

– Но я видела грумов, которые направлялись сюда.

– Они действительно приходили, но недавно куда-то ушли. А вы потеряли собаку?

– Да. К тому же чужую.

– Чью?

– Мисс Эллен.

– Мисс Эллен?! О, не хотел бы я оказаться сейчас на вашем месте!

Софи молча повернулась и выбежала из конюшни, сама понимая, чем ей грозит исчезновение Минг-Минг…

Что же теперь делать? Она бросилась на дорогу, ведущую к дому. Софи так отчаялась, что не сразу заметила скакавшего навстречу всадника. Еще немного, и тот сшиб бы ее, но в последнее мгновение ему удалось сдержать лошадь.

– Что такое?! – рявкнул всадник. – Вы в своем уме? Или жизнь надоела?!

Софи подняла на него заплаканные глаза и узнала…

Узнала Линдхерста!

Он был по-настоящему взбешен.

– Что произошло?! – продолжал орать Николас с такой яростью, что Софи серьезно испугалась хлыста, который он держал в руках.

Но тут ее охватило негодование. Софи почти с ненавистью посмотрела на лорда Линдхерста и в ответ закричала голосом настолько истошным, насколько это позволяли продолжавшиеся приступы рыданий:

– Что произошло? Какое это имеет значение?! Что бы я ни сделала, кто дал вам право давить меня лошадью?! Или вы хотели таким способом от меня отделаться? Задавить насмерть?

Николас спрыгнул с лошади, взял Софи за плечи и спокойно спросил:

– Что случилось, Софи? Почему вы плачете?

Она молча покачала головой, не в силах отвечать. Линдхерст некоторое время оторопело смотрел на девушку и тоже не мог произнести ни слова. Потом он вынул из кармана платок, вытер слезы на ее заплаканном лице и сказал:

– Только, ради Бога, не пытайтесь меня уверить, будто вас снова укусило привидение. – Поскольку Софи продолжала молчать, Николас улыбнулся и добавил: – Но даже если это действительно так, вы уже знаете, что в Хоксбери они не ядовиты.

Выражение лица и голос Линдхерста были такими добрыми, что Софи почти машинально прижалась к его груди, уткнувшись лицом в чистую, пахнувшую свежестью рубашку. И вдруг почувствовала тепло, защищенность и покой. Ни показалось, что она неожиданно нашла именно то, что всю жизнь искала и теперь уже никогда не захочет потерять. Успокоение и… любовь…

– Ну, ну, Софи! – утешал ее Линдхерст, сжимая в объятиях и нежно гладя ладонью волосы. – Не надо плакать! Я обещаю, что все будет хорошо!

Не отрывая лица от его груди, Софи кивнула в знак того, что верит этим словам.

– А теперь все-таки скажите, что стряслось? Уверен, ничего ужасного! – Николас чуть отстранился и заглянул ей в глаза.

– Именно ужасное! – прохныкала Софи.

– На вас напали злые духи и хотели утащить в царство теней?

– Нет…

– Абескромбл, черный кот мисс Кук, перебежал дорогу?

– Нет…

– Тоже нет? Уж не совершили ли вы чего-либо судьбоносного, забыв предварительно постучать по дереву? В таком случае это действительно ужасно!

Несмотря на отчаяние, Софи улыбнулась. Она нежно посмотрела на Николаса и тихо сказала:

– Фэнси права, милорд… Вы действительно обольститель…

– Пожалуй, так, – усмехнулся Линдхерст. – Только, умоляю, не рассказывайте никому об этом. Мир не должен знать, что лорд Линдхерст на самом деле не чванливый, самодовольный сухарь, каковым его все считают.

– Вы способны обворожить любую девушку в Англии, милорд! При этом единственное, в чем вас можно упрекнуть, – так это в излишнем очаровании.

Про себя Софи не удержалась и добавила – «красоте».

Однако этот комплимент не только не понравился лорду Линдхерсту, на что рассчитывала Софи, но возымел на него совершенно противоположное действие. С лица сбежала улыбка, и Николас повернул голову, чтобы Софи не видела обезображенной шрамом щеки. Опустив руки, он отступил на полшага и холодно сказал:

– Ну, хватит. Теперь все же скажите, что произошло? Если нужна помощь, то я к вашим услугам. Разумеется, если это в моих силах.

Пораженная столь неожиданной переменой, Софи с недоумением воззрилась на Николаса. Что случилось? Все мужчины, которым Софи доводилось говорить комплименты, непременно расцветали и важно распускали хвосты, подобно павлинам. Неужели лорд Линдхерст выпечен из совершенно иного теста, а потому не воспринимает красивых слов в свой адрес? Или не хочет их слышать именно от нее?

Скорее всего – последнее! Ведь она же видела, как самодовольно улыбался Николас, слушая мисс Эллен, расхваливавшую маркизе ее сына…

Мысль о том, что она продолжает оставаться ему неприятной, даже несмотря на последнее потепление в их отношениях, сразила Софи. Слезы вновь покатились по ее щекам.

– Ну? – нетерпеливо произнес Линдхерст.

– Дело в том… – начала Софи, но тут же замолчала.

Она хотела сказать ему все. Открыть свои чувства, поделиться болью, рассказать о перенесенных страданиях, попросить прощения за причиненное зло. Но после неожиданной реакции Линдхерста на ее искренне добрые слова уже не могла заставить себя это сделать. И вместо признания сказала:

– Дело в Минг-Минг. Я ее потеряла. Собака убежала, когда мы гуляли по саду. Я ее искала везде, где только можно. Но…

Софи замолчала и горестно вздохнула. Между тем Николаса, казалось, забавляла ее беда. И это еще более тревожило душу Софи. Она с возрастающей нервозностью думала о том, что Линдхерст, возможно, затаил куда более глубокую злобу, чем казалось на первый взгляд. А он снова загадочно улыбнулся. Подозрения Софи усилились.

Но тут Николас протянул руку к седлу и, расстегнув сумку, вытащил оттуда…

Софи чуть не сделалось дурно при виде в руках лорда полусонной Минг-Минг! Она ошарашено посмотрела на Линдхерста, не веря своим глазам и отказываясь что-либо понимать. По лицу Николаса расплылась торжествующая, чуть насмешливая улыбка.

– К-как э-это?.. – сильно заикаясь, пролепетала Софи.

– Я нашел ее недалеко от ворот. Видимо, собачонка пролезла под забором у северного берега озера и блуждала по полю, пока не вышла на дорогу.

Вопреки ожиданиям Николаса Софи неожиданно вновь залилась слезами. Он озадаченно посмотрел на девушку, не понимая, что с ней происходит.

– Будьте добры, объясните мне, чем вы сейчас недовольны? – спросил Линдхерст, дугой выгнув брови. – Собака, слава Богу, нашлась. Живая и здоровая. Такая же вредная и злая, как всегда. Чего вам еще надо?!

– Посмотрите, какая она грязная! А шляпка? Половины жемчужин нет. Тесемки порвались. Да и вообще можно подумать, что ее долго жевала корова! Мисс Эллен убьет меня, когда все это увидит!

Николас открыл было рот, чтобы выразить сомнение по поводу возможности покушения Эллен на жизнь Софи, но так и не произнес ни слова. Ибо в его памяти всплыл некий сатанинский образ женского пола, за поведение которого в минуту гнева трудно поручиться. Конечно, вероятнее всего мисс Эллен воздержится от убийства личной горничной маркизы Бересфорд. Однако, судя по истерике, устроенной Николасу за невинную попытку обучить «буу-буку» приносить хозяину брошенную им палочку, Софии ждут очень большие неприятности. Увидев свою любимицу в столь непритязательном виде, мисс Эллен может даже потребовать у маркизы увольнения ее новой горничной. Николас подумал с полминуты и предложил:

– А почему бы вам не выкупать Минг-Минг и не причесать ее, прежде чем показать хозяйке? Не думаю, чтобы мисс Эллен высказала по этому поводу недовольство, поскольку собака предстанет перед ней в прекрасной форме.

Софи покачала головой:

– Собачонка не позволит мне этого сделать – она почему-то с первого взгляда меня возненавидела.

Как бы в подтверждение этих слов Минг-Минг оскалилась и злобно зарычала на Софи.

– Видите? – с тяжелым вздохом сказала девушка и уныло опустила голову.

– Да, вижу, – кивнул Линдхерст. – Это существо терпеть не может слуг. Так же как ее хозяйка… Что ж, остается один выход.

– Какой же?

– Придется мне выкупать Минг-Минг. Мы ведь с ней еще не ссорились. А вы тем временем приведете в порядок шляпу. Недостающие жемчужины я восполню, это не проблема.

Софи смотрела на лорда широко раскрытыми глазами и не верила своим ушам.

– Вы?.. Позвольте… Я не ослышалась?.. Вы будете купать эту грязную, мерзкую собачонку?!

Линдхерст не смог удержаться от улыбки.

– Графский титул отнюдь не запрещает мне пачкать руки, ведь вы видели меня в оранжерее…

Софи шмыгнула носом и слегка покраснела.

– Да, но ведь…

– Будем считать вопрос решенным, – мягко перебил ее Николас. – Я буду мыть, а вы – штопать.

Сказав это, Линдхерст подошел к лошади и взял под уздцы.

– Пойдемте в конюшню, мисс Бартон, там есть все необходимое для мытья собаки.

Софи бросила на лорда благодарный взгляд и кивнула.

…Они медленно шли по направлению к конюшням. Николас вел за собой лошадь, а Софи иногда украдкой поглядывала на него. У самых ворот оба остановились и посмотрели друг на друга.

– Извините, что я назвала вас очаровательным, – смущенно сказала Софи. – Мне казалось, что вы не против комплиментов.

В этот момент Линдхерст меньше всего думал об этом, поэтому удивленно посмотрел на девушку. Он действительно не усмотрел в ее комплименте ничего для себя обидного, такое ему просто в голову не могло прийти. Фраза Софи огорчила его своей обыденностью, она показалась стандартной, пусть добродушной, но издевкой. А Николас очень хотел действительно казаться девушке красивым и даже обворожительным. Такой же, какой он считал ее…