Текст книги "Стоя на краю неба"

Часть II
Сейши[1]1
  Волны, возникающие в замкнутых или частично замкнутых водоемах. Сейши являются результатом резонансных явлений в водоеме. (Прим. авт.)


[Закрыть]

Глава 6
Неимоверные куклы мисс Гоуби

Пять дней, пока ждали ответа, по мнению Файри, «страдали ерундой».

Отработали психа и его контакты – как, впрочем, и предполагалось, след вел все в те же Комнаты Темной Воды, – но ничего принципиально нового не узнали, разве что псих оказался одним из ярых сторонников и поклонников творчества мисс Гоуби. На поверку он являлся классическим параноиком и шизофреником. Проверили, оставили до поры в покое.

Потом два дня потратили на поиск подходящей квартирки для Замми и вскоре забрали его из больницы, нарочно ни о чем не предупредив. Когда Замми вошел внутрь, увидел празднично накрытый стол и толпу подружек по Комнатам, он не выдержал и расплакался. Ну не бывает же такого!.. За последние дни гермо преобразился – он словно начал вспоминать, кто он на самом деле. У него изменились движения, осанка, манера держаться. На Файри и Найф он смотрел до сих пор то с опаской, то с немым восторгом, а уже когда Файри ему по секрету рассказала про поселение на Анлионе и про то, что «с деканом я на днях договорюсь», он сначала снова разрыдался, а потом полчаса ходил как пришибленный, не в силах справиться с полученной информацией. Кроме «да» и «ага» от него ничего не удавалось добиться.

Файри и Найф в тот день недоуменно переглядывались, но на следующий день, когда поехали в Зеленый квартал за немногочисленными вещами гермо, поняли разом и все.

Крошечная пятиметровая комната, в которой Замми прожил последние годы, находилась в полуподвале, в старом, обшарпанном доме, стоящем в самой глубине квартала. Потолок буквально висел на голове, на стенах тут и там виднелись грязные потеки: гермо объяснил, что зимой тут очень холодно, отопления нет, а весной в полуподвал стекает вода от тающего снега, который никто не убирает, а самостоятельно убирать не разрешает хозяин. «Почему?» – поразилась тогда Файри. «Чтобы нас лишний раз не видели на улице», – пояснил Замми. В этой комнате, как выяснилось, гермо сидел каждый день, ожидая заказов.

Ничего было нельзя.

Лишний раз поесть нельзя – наберешь вес.

Побыть на солнце нельзя – загоришь, а у гермо кожа обязательно должна быть снежно-белой.

Уходить надолго нельзя – вдруг вызов. Ходить дозволялось только в ванную и в туалет, один на десяток таких же комнат с точно такими же полурабами.

Выходной – один вечер в неделю, и только в будни, когда клиентов поменьше.

Хочешь сидеть в сети – на здоровье, но только за свои деньги.

Хочешь взять выездной заказ (там возможны чаевые и могут дать лишний раз поесть) – езжай, но по четко оговоренному времени, и дорога за свой счет. Замми без колебаний брал выездные заказы, несмотря на то что это было рискованно. Любая возможность хоть на несколько часов вырваться на свободу казалась ему счастьем.

За покупку Ксини, кстати, тоже досталось от хозяина, но Ведьма (тогда еще Ведьма) закатила такую истерику, что хозяин плюнул и разрешил. Уже год они жили в комнатушке вдвоем, и у Ведьмы появилась возможность хоть кому-то жаловаться на постоянные унижения и обиды.

К слову сказать, только в этом заведении обнаружилось сорок шесть гермо. Большая часть которых, точно так же, как Замми, попали туда отнюдь не по доброй воле. Многие расплачивались с долгами, других просто обманули, и лишь шестеро были высокооплачиваемыми элитными и вполне довольными жизнью проститутками.

Эти, конечно, в подвале не жили.

Они с комфортом расположились в высокой светлой мансарде – Найф в ускоренном режиме пробежалась по дому, пока Файри помогала Замми собираться.

– Ну и как там? – спросила позже Файри.

– Блевотный будуар, – скорчила презрительную рожу Найф. – По высшему разряду.

– Понятно. Ладно, пусть им там потом почаще икнется, – пробормотала Файри.

После того, как хотя бы на первое время устроили гермо, занялись Джессикой. Сходили к ней в гости пообщаться с Бридом и Мотыльком (а заодно проверить квартиру) и сводили всю компанию следящих в Парк развлечений, где провели целый день. Парк, надо сказать, больше всех понравился именно Мотыльку – существо сначала едва не получило приступ агорафобии, но на удивление быстро оправилось и стало транслировать вокруг себя такой восторг, что у окружающих вскоре животы разболелись от постоянного смеха. Мотылек совершенно оттаял, несколько дней у Джессики в обществе Брида произвели на него самое благоприятное впечатление: он так и лучился довольством и позитивом. Одной проблемой меньше…

Походя избавились от слежки. Просто-напросто заказали генеральную уборку номера, и все три «нитки» вскоре канули в небытие: первая уехала куда-то в чистку вместе со шторами, вторая гнала теперь картинку из внутренностей пылесоса, а на третью очень удачно наступила ногой Найф, потому что «нитка» во время уборки оказалась на полу. Теперь эта «нитка», если что и показывала, то только сама себе – Найф раздавила тот сегмент, который отвечал за передачу, а саморемонт у этого следящего робота предусмотрен, к счастью, не был.

Файри исправно моталась на свидания с Марду, а потом по часу торчала в ванной, стремясь смыть с себя отвратительный чужой запах. Марду раз от разу все настойчивей намекал, что пора бы «покувыркаться», но Файри продолжала дразнить его, распаляя все больше и больше. В ту часть общества, куда ей было нужно найти дорогу, можно было попасть только через Марду. Причем именно на правах любовницы, но никак не подружки матери. Роль подружки досталась Найф, которая должна была прощупать людей постарше – на эту тему она уже начала работать и разок встретилась с Лебе. Попили чаю, поговорили о моде, посплетничали – кое-кого на Анлионе Лебе знала, общие знакомые нашлись без труда.

– Возьми его под воздействие, – советовала Найф. – Пусть думает, что у вас что-то было.

– Придет время, возьму, – Файри, только что выбравшаяся из ванной, сидела в кресле и вытирала волосы пушистым полотенцем фисташкового цвета. – Рано пока. Надо, чтобы меня с ним запомнили.

Она посмотрела на Найф печальными глазами, та беспомощно вздохнула – что делать. Издержки этой, в принципе, более чем комфортной отработки. Бедный Рыжий. Какая же это пакость – позволять прикасаться к себе липкому сальному скоту.

– Все никак не решу, от чего меня тошнит больше, – призналась Файри. – То ли от запаха его пота, то ли от запаха духов, которым он старается свою же вонь отбить.

– А по рукам?

– Бесполезно. Сильно не ударишь, а если слабо, думает, что это такая игра…

Наконец-то вышла на связь рабочая группа. К сожалению, ничего конкретного предложено не было. Выжидайте, сидите «в потоке», ждите распоряжений. Пока что приоритет – «верх», дальше социологи скажут, что смотреть и в каком порядке.

Прибыл Ри. С ним удалось встретиться в университете, причем Скрипач, конечно, не упустил случая от души посмеяться над старым другом: Файри, увидев черноволосого декана в кабинете Этнома, куда они зашли за программой нового курса, с радостным визгом повисла у него на шее, приговаривая:

– Декан Ри, я так рада!.. Как же я по вас со-ску-чи-лааась!..

А потом звонко чмокнула в щеку, в наказание за что тут же получив щипок за филейную часть и беззвучный шепот в ухо: «Выйдешь из метаморфоза, набью морду!» «Сначала догони, – столь же беззвучно ответила Файри, продолжая обнимать декана за шею обеими руками. – Если получится…»

Этнома сцена, надо сказать, позабавила – он заметил, что Ри сконфузился, и, по всей видимости, сделал для себя некие выводы весьма пикантного свойства.

– Он ведь тебе и в самом деле рано или поздно морду набьет, – с упреком произнесла Найф чуть позже. – Не понимаю, тебе что, больше всех надо?

– Конечно, – с вызовом подтвердила Файри. – Надо мне действительно больше всех. А морду не набьет, постесняется. И потом, он что, дурак, что ли? Шуток не понимает?

Шутки Ри, конечно, понимал, вот только группа сюда прибыла, конечно, не для того, чтобы шутить. Днем изображали бурную деятельность, разъезжая по окрестным префектурам, а ночами сидели за анализом отчета, предоставленного Итом и Скрипачом.

Распоряжение пришло на пятые сутки – отрабатывать теперь следовало «верх», причем крайне желательно было совместить «верх» с деятельностью Дэборы Гоуби. Вот только речь шла не о куклах, а о других ее делах, которых оказалось более чем достаточно.

В частности, нужно было разобраться с так называемым «Фондом поддержки одаренных детей» и с благотворительной программой «Спасение» – почему-то именно эти два аспекта заинтересовали социологов больше всего.

Радовало одно – слежка, от которой «сестрички» избавились, больше себя не проявляла. Их оставили в покое. То ли наблюдающие решили, что объекты не представляют интереса, то ли просто оставили «погулять» до поры до времени. Ит, проанализировав ситуацию, подумал, что рано или поздно те, кто следил, себя так или иначе обнаружат, надо просто не торопить события.

* * *

Поход на выставку был намечен на следующий день. Джессика и Дракошка, которым Файри и Найф заранее оплатили билеты, предупредили, что приходить лучше всего к открытию. Будет очень красиво, заверяли они. На открытии планируется какое-то световое шоу, потом выступит приглашенная музыкальная группа (группа фигня полная, слушать там нечего, но костюмы у них – закачаешься!), а потом можно будет вдоволь побродить по двухуровневому залу и посмотреть на то, что представляют на суд публики мастера. Это международный салон, он бывает раз в год, каждый раз – в другом городе, объясняла Джессика, и это очень большая удача, что нынче организаторы выбрали Джовел.

– А как же Гоуби? – поинтересовалась Файри.

– Ну, Гоуби… в образовательных целях можно посмотреть и на это. Как пример того, что делать не следует, – пожала плечами Дракошка.

Машину они сменили – двухместная себя не оправдывала. В результате выбрали другую модель, четырехместную, но тоже спортивного стиля. Файри, конечно, поворчала, сетуя, что «это корыто» разогнать до приличной скорости ну совершенно невозможно, но Найф возразила, что гоняться они пока вроде бы не собираются, а вот девчонок, да еще и с куклами, подвезти – святое дело.

Познакомиться с Дэборой Гоуби решили на выставке – отличный случай для «случайной» встречи, тем более что себе они купили билеты «вип», с правом прохода в закрытую зону.

Стоили эти билеты в десять раз дороже обычных.

Без рекомендации их не продавали.

Однако тут очень пригодилось знакомство с Лебе Фуатен и покровительство Этнома – после двух писем от поручителей билеты им продали без вопросов. Найф была довольна: чистая работа. Очень чистая, придраться не к чему. Чистую работу она любила, отлично зная, какую роль иной раз способны сыграть такие вот мелочи…

– Опять придется мило улыбаться тем, кого охота придушить, – пробормотала Файри, когда они сняли зашифрованный отчет и новые указания относительно Гоуби. – Ладно, посмотрим, чем они там все дышат. Как, кстати, настроение у просвещенной молодежи?

– Молодежь меня пока что ни с кем не знакомила, – с неприязнью отозвалась Файри. – Дышит исключительно мной. Дышит и капает слюнями себе на лаковые туфли…

– Понятно.

– Для начала просто осматриваемся? – спросила Файри.

– Именно. Терпеть не могу такие тусовки, но что поделаешь?

К выбору одежды подошли творчески. Сперва пересмотрели отчеты с других салонов. Удивились – оказывается, мероприятия были более чем пафосными. Особенно те их части, которые предназначались «для избранных». Дамы щеголяли в шикарных платьях модных домов, мужчины – по большей части казуал, но с претензией на эксцентричность… В результате Файри выбрала себе стильный брючный костюм, серебристый, почти белый и облегающий фигуру так, что остаться равнодушным мог только слепой, а Найф, после долгих раздумий, остановилась на очередном «сюрпризе» от того же Миаскиит – юбка-брюки, из тяжелой и великолепно драпирующейся ткани, вся в длинных разрезах, и кофта, которая, по сути, открывала больше, чем скрывала. На драгоценности тоже решили не скупиться: сейчас в ход пошел эксклюзив, одолженный в запаснике Орина (часть агентов под задания подбирала там реквизит). Украшения Файри были старинные, по легенде – родовые (в этом комплекте Файри успела пару-тройку раз мелькнуть на Анлионе еще лет пять назад, так что сомнений ни у кого не возникнет), а вот Найф в этот раз выбрала ультрасовременные вещи: шедевры последней коллекции одного из лучших местных ювелиров. Понятно, что после задания «цацки» будут сданы Эдри – кому они вообще, если вдуматься, нужны? Но сейчас…

Девчонок подобрали по дороге к выставочному комплексу. Выслушали охи и ахи относительно нарядов и камешков, пообнимались с Мотыльком, Бридом и Хогу (Найф с удивлением обнаружила, что «духи» начали их обеих узнавать и, мало того, каждый раз радовались встрече), поболтали про Замми – гермо, оказывается, развил бурную деятельность в сети, рассказав в каких-то Комнатах о том, что творится в Зеленом квартале, и теперь назревает нешуточный скандал…

– Зачем вы купили «випы»? – недоумевала Дракошка. – Чего вам делать с этими тупыми? Там же одни уроды!..

– Кому уроды, а кому приходится, – проворчала Файри. – Понимаешь, мне потом отец выскажет все, что про меня думает, если узнает, что я купила обычный билет. Не знаю, кто решил, что у таких, как мы, жизнь простая. Она ни фига не простая, и не всегда можно делать то, что хочется.

– Но с Замми же вон как получилось, – протянула Дракошка в ответ.

– Замми – это благотворительность, – отрезала Найф. – Благотворительность одно, а появление в обществе – другое.

– Ну ты тоже сказала. Общество…

– Общество, детка. Именно оно.

– И Мотылек – благотворительность? – с интересом спросила Дракошка.

– Мотылек сначала был глупостью, – проворчала Найф. – А потом из глупости получилась умность. Случайность, в общем. Просто эта звезда обожает аукционы, пари, соревнования всякие… азарт у нее просыпается.

– Ну и что? – вскинулась Файри.

– Ничего. Машину веди, смотри, все уже поехали, а ты еще стоишь на месте…

Стоянка у комплекса оказалась забитой под завязку, но «випам» позволили встать очень удачно, в отдельном, зарезервированном для них секторе парковки. Если рядовым посетителям предстояло потом долго маневрировать, прежде чем выехать, то «випы» могли стартовать сразу и без всяких проблем.

Вышли, осмотрелись.

Было еще светло, самое начало летнего вечера. Комплекс, стоящий перед ними, однако, уже был весь в огнях. Огромный проекционный экран над ним сейчас заполняла трехмерная объемная картина: переливающиеся разными цветами буквы в словах «Международный салон мастеров» и сменяющие друг друга фигурки – куклы. Найф обратила внимание, что ничего, подобного Мотыльку или Хогу, на экране не показывали. Сплошь феи, принцессы, нимфы – в богатых костюмах и украшениях. А вот юношей – ни одного. Пару раз мелькнули детские лица, но не более.

– А почему нет таких? – Файри бесцеремонно ткнула Брида под ребра наманикюренным ногтем. Брид оценил – понял, что шутит. – Нельзя?

– Можно, – с неохотой ответила Джессика. – Но никто не делает. Вернее, перестали выставлять, после того как погиб Вудзи Анафе.

– А он погиб? – спросила Найф, нахмурившись.

– Ну да, три года назад. Фирма «М» существует до сих пор, они отливают кукол с его моделей, после него много осталось, – пояснила Джессика. – Но мальчишек больше на выставках нет. По крайней мере, в рекламе.

– А что именно с ним случилось? – спросила Файри.

– Никто не знает. Вроде бы его нашли мертвым в своем собственном доме, – ответила Дракошка. – Сначала сказали, что у него якобы было больное сердце. Потом это опровергли… В общем, ходят слухи, что его все-таки убили, но доказать так никто ничего и не сумел. Темная история.

«Да уж, – подумалось Найф. – Более чем темная. И как-то это не очень красиво выглядит… ну кому и, главное, чем может помешать скульптор-кукольник?»

* * *

Шоу, ознаменовавшее собой начало выставки, и впрямь впечатляло. Художники по свету расстарались на совесть. Найф подумала, что, пожалуй, стоит потом притащить эту считку Фэбу, пусть полюбуется. Пятнадцатиминутное представление световиков сменилось следующим выступлением. Джессика и Дракошка оказались правы: такие костюмы, пожалуй, надо еще поискать. Файри с удивлением увидела, что в проекте полно чужих технологий, видимо, под него делались заказы по меньшей мере у тех же когни. Музыка и впрямь так себе, но костюмы поражали воображение.

Дальше последовали приветственные речи. По очереди выступали организаторы, говорили в большей степени штампованно, скучно, соответственно моменту. Найф обратила внимание на стройную молодую женщину в пурпурном платье, с высокой вычурной прической, дернула за рукав Джессику, та кивнула. Да, это она и есть. Дэбора Гоуби. Да уж, к такой просто так не подъедешь. Придется повозиться.

Наконец, людей начали пускать в залы. В толпу не полезли, подождали немного, и лишь затем, предъявив билеты, вошли внутрь. Поднялись по широкой лестнице и остановились, размышляя, куда идти дальше – справа и слева располагались проходы в глубь экспозиции. В зале оказалось жарко, повсюду, куда ни глянь, стояли стенды. От обилия самых разных кукол рябило в глазах – кого тут только не было…

– Это так, мишура, начинающие, – пояснила Дракошка. – Тут места самые дешевые. Кто покруче, стоят подальше.

– Они еще и платят за участие? – удивилась Файри.

– Платят, но не все. Пойдемте, прогуляемся.

Пока гуляли, Найф не уставала поражаться богатству человеческой фантазии. Кукол было огромное количество, самых разных. От статичных, служащих лишь украшением интерьера, до подвижных, так же, как Брид и Мотылек, игровых. Воображение авторов и впрямь не знало пределов – например, все долго стояли перед стендом с мини-народцем Лиоло, наблюдая за разыгрываемой сценкой «сватовства». Самый высокий экспонат был пятисантиметровым, остальные – и того меньше. И все подвижные, не статика! Управлять такой куколкой было сложно, мастер (пожилой мужчина, постоянно благожелательно улыбающийся) использовал для этого специальные пинцеты, обтянутые мягкой кожей. Подвижными были даже пальчики на руках у самых маленьких кукол.

Около этого стенда обнаружилось множество мам с детьми, преимущественно девочками. Судя по горящим глазам, им зрелище нравилось, и очень. Ох, не избежать потом мамам просьб «купи»…

Затем надолго задержались в секторе «Абиз», принадлежащем группе мастеров-анималистов. Животные, представленные на этом стенде, были выполнены настолько реалистично, что дух захватывало – особенно впечатлял тигр в одну шестую от натурального размера. Животных можно было купить, но даже Файри поразила цена. Крошка-пони, который понравился Джессике, обошелся в три тысячи кэша. Несмотря на ее робкие протесты, пони все-таки купили, а потом, на другом стенде, купили подарок и для Дракошки – симпатичную маленькую девочку-сильфа, со стрекозиными крыльями и фиолетовыми стеклянными глазками.

– Вы так разоритесь, – с упреком проронила Джессика.

– Мы только начали, – парировала Файри. – Пошли, Мотыльку одежек добудем. А может, и Брид на что-нибудь согласится.

В результате скупили треть ассортимента приглянувшейся всем лавочки: парадный комплект одежды достался Дракошкиному Хогу, а все остальное кое-как запихнули в сумку к Джессике. Кожаные ботинки, шесть пар брюк, рубашки. Майки, пальто, свитера… Файри разошлась не на шутку, и останавливали ее уже все вместе – к неудовольствию продавца, который был очень рад спихнуть выгодной клиентке побольше товара.

– Ой, ну да ладно вам! – отбивалась она от подруг. – Смотрите, какая хорошенькая кофточка!..

– Эта хорошенькая кофточка сотню стоит. Фай, остановись! Им этого на пять лет вперед хватит. Найф, бери ее за шкирку и тащи отсюда! – взмолилась Джессика.

– Не могу я ее за шкирку брать, на ней мамино колье, на поганке… Фай, ну правда, пошли. Хватит!

Обремененные покупками, они добрались до кафе в дальней части зала. Заказали сок, пиво, пирожных. С полчаса разглядывали приобретения, потом потихоньку переодели Мотылька (сидели в уголке, где почти никто не мог их видеть), порадовались, что вещи ему подошли, после чего Брид затребовал себе новую обувь, и его наделили ботинками.

– Что-то я устала, – пожаловалась Дракошка, отхлебывая пиво. – Может, мы еще чуть-чуть тут посидим, а? Потом еще побродим.

– Вы сидите, а мы пошли страдать в вип-зону, – Найф решительно поднялась. Развлекаться, конечно, хорошо, вот только дело никто не отменял. – Мы вас часа через полтора найдем. Ладно?

– Ладно. Плюньте там от нашего имени в какую-нибудь уродину от Гоуби, – попросила Дракошка.

– А лучше в нее саму, – добавила Джессика.

– И рады бы, да не получится, – пригорюнилась Найф. – Нельзя.

– Понимаю, – грустно улыбнулась Джессика. – Вот всегда так, правда?

– Правда, – подтвердила Файри.

* * *

В вип-зоне обстановка отличалась от той, что была в основных залах, разительно. Никакой толчеи, никаких детей, никакого шума. Приятная негромкая музыка, в одной стороне полуоткрытого зала, возвышавшегося над основным, – стенд с куклами, в другой – накрыт фуршет. Куклы размещались в прозрачных кубах и покоились на специальных позолоченных стойках. Между стендом и фуршетным столом неспешно бродили люди, общим числом около сотни, не больше. Файри и Найф взяли себе по бокалу с какими-то коктейлями и направились к стендам.

Да, это, пожалуй, тоже поражало воображение…

– Мерзость, правда? – раздался сбоку незнакомый голос.

Найф повернулась. Рядом с ними стояла маленькая японка – Найф тут же узнала ее, именно эту девушку они заметили возле магазина в Зеленом квартале. Любопытно…

– Ну почему же? – возразила Найф. – Очень изысканно.

– В некотором смысле, да, – с вызовом ответила девушка. – Но если посмотреть с другой стороны…

– С другой стороны не хуже, – парировала только что обошедшая стенд Файри. – Можете проверить.

– Вы и впрямь считаете, что это смешно? – В голосе японки прозвучала явная неприязнь. Она холодно улыбнулась. – А вот мне так не кажется.

– Это же просто кукла, – примирительно возразила Найф. – Что тут такого?

– Да, действительно. Ничего, – японка улыбнулась и отошла в сторону, к другому стеклянному кубу.

Файри коротко взглянула на Найф, та чуть заметно опустила веки.

«Понял?»

«Да».

«Проверить».

«И что дальше?»

Это была никакая не японка.

Это была рауф, женщина, в личине.

И это было куда серьезнее и неожиданнее, чем они вообще могли себе представить.

«Потом разделимся?»

«Да».

«Кто?»

«Я, одежда проще, двигаться удобнее».

«Светлая».

«Плевать».

«Как знаешь».

Где-то рядом с компанией, стоящей у стола, мелькнуло пурпурное платье. Вот и Гоуби, собственной персоной. Спешить пока не стоило, а вот подойти поближе, чтобы рассмотреть объект в деталях, вполне можно.

Мисс Дэбора Гоуби стояла в окружении десятка мужчин и женщин и приветливо улыбалась, что-то оживленно рассказывая. Стройная, высокая, красивая. Очень ухоженная, с идеальной кожей и ослепительной улыбкой. Платье при ближайшем рассмотрении оказалось копией одного из тех, что были на ее творениях: точно такое же платье и прическу они увидели на кукле, помещенной в самом центре экспозиции. Темные блестящие волосы Гоуби были уложены в высокую прическу, украшенную тут и там бриллиантовыми шпильками, а руки до локтя затянуты в перчатки из тончайшей алой кожи…

– На это уходит ужасно много времени, но я должна приложить все усилия, чтобы никого не разочаровать, – донесся до «сестриц» ее высокий, чуть резкий голос. – Да, совместить работу над куклами и благотворительность действительно сложно, но если очень постараться, то можно добиться замечательных результатов. Вы знаете, что я продала одну из кукол в частную коллекцию и все вырученные деньги пустила на новый проект помощи детским домам? Да, представьте себе, один анонимный коллекционер из иных рас заплатил полную стоимость, а потом долго выражал восхищение моей работой…

«Сама себя не похвалишь, никто тебя не похвалит, – подумала Найф. – Интересно, она себе памятник уже поставила или пока еще нет?»

Файри вдруг нахмурилась. Резко повернула голову вправо, потом – с явным испугом в глазах – обратно.

Это еще что?

Найф глянула в указанную сторону: японка приближалась к группе людей, беседовавших с Гоуби и…

И дальше все вдруг стало происходить очень быстро.

* * *

Сначала – подойти следом, взять под локти и не позволить вынуть из сумочки лучевик, аккуратно сдавив руку так, чтобы пальцы разжались сами собой, а лучевик упал обратно, никем не замеченный.

Потом – все еще держа под локотки, как старую добрую знакомую – развернуться и неспешно направиться к выходу из вип-зоны.

Дальше – отодрать защиту и приклеить на эту идиотку: то, что сейчас кто-то невидимый распылил в воздухе над залом, действует чертовски быстро.

Постараться не дышать, хотя это, по всей видимости, бесполезно.

Спуститься по лестнице вниз.

Перехватить взгляд Скрипача.

«Ты тоже?»

«А ты?»

«Черт…»

Сколько же народу!

Веселые оживленные лица, смех, голоса. Яркие лампы над стендами, куклы, музыка…

Выход из общего зала вдруг словно отдалился, стал пропадать где-то в глубине, как будто в дальней части зала начал сгущаться туман.

Так что, на людей это не действует?!

Значит…

Быстрее на улицу. Если удастся добраться до выхода.

Найф свободной рукой вытянула из сумки планшетку. «Джесс, не жди, уезжайте сами, – шепнула она. – Мы с вами потом свяжемся, у нас дела».

Лампы начали меркнуть, со всех сторон поползла темнота. Быстрее, быстрее!.. Люди, стенды, чей-то гневный оклик… Да быстрее же!..

Нельзя быстрее, нельзя бежать, надо идти и делать вид, что ничего не случилось.

Выход…

– Где ваша машина? – резко спросила японка.

– Там… – Файри махнула рукой куда-то в темноту. – Вести сможешь?

– Да, со мной все в порядке, – ну хоть с ней в порядке, защита сработала, по всей видимости. Внешняя сработала.

А внутреннюю пробило за несколько секунд. Словно ее и не было.

И что делать?..

Хотя какая теперь разница?

Сейчас она сядет и уедет.

А они…

– Пошли, – скомандовала шепотом японка, подхватывая их за руки. Найф шатнуло. – Иди ровно, на нас смотрят!..

Все.

Теперь точно все.

Первый приступ удушья, настоящего удушья, накатил уже в салоне. Ит почувствовал, что вылетает из метаморфоза, но ничего не смог поделать. Рядом с ним точно так же задыхался Скрипач – вцепившись одной рукой себе в горло, другой – раздирая на груди тонкую ткань блузки. Через несколько секунд дышать вроде бы стало полегче, но тут вдруг возникла страшная боль, пронзившая все тело, и одновременно с ней стало стремительно пропадать зрение. Мир начал меркнуть, темнота сгущалась, все тонуло в траурно-черных тенях.

Самым удивительным было то, что сознание они пока что не теряли – несмотря на дикую боль и удушье, каким-то неведомым образом оно все еще сохранялось.

– Веди машину, – прохрипел Ит. – Давай!..

Двигатель заработал, машина тронулась.

Скрипач вдруг сдавленно вскрикнул и обмяк – не выдержал. Ит попытался протянуть к нему руку и с ужасом понял: руки больше его не слушаются. Они онемели полностью, и пошевелиться он не мог. Паралич? Похоже на то. Ну все, пишите письма… Сколько это еще продлится?.. Видимо, не очень долго, судя по всему. Не было бы второго уровня защиты, они оба уже были бы мертвы.

Господи, как же глупо…

– Надо продержаться еще десять минут, – предупредила японка, не оборачиваясь. – Тут близко. Терпите.

* * *

Дальнейшее запомнилось Иту смутно, обрывками и клочками – он то впадал в беспамятство, то снова приходил в себя на короткое время.

…длинный плохо освещенный коридор, чьи-то руки, схватившие его под мышки и волокущие в неизвестность…

…боль, тошнота, неловко подвернутая нога, но боль настолько сильная, что не поймешь, откуда что взялось и как вообще стало понятно, что нога подвернута…

…два спорящих голоса в отдалении, дикая ругань на повышенных тонах, кто-то кричит что-то обвиняющее, гневно, зло, кто-то другой возражает…

…яркий свет, резанувший по глазам, грубый голос – смотри на меня!..

– …пусть пока здесь, второй совсем плохой, не выкарабкается, иди и принеси! И дай мне антидот, скотина!..

– …такой опасности! Ваше высочество, вы в своем уме?! Притащить СЮДА двух официалов!!! Вы соображаете, что…

– Заткнись и беги за тем, за чем сказано, Арус! Потому что двое живых официалов – это все-таки лучше, чем два трупа, которые стопроцентно повесят на нас! Ты этого хочешь?

Шаги, хлопает дверь, где-то в отдалении – шум воды, звон разбитого стекла, грохот…

– Давай-давай-давай! Давай, гермо!.. Держись, слышишь! Арус, какого черта так долго?!

Несколько минут тишины, какие-то непонятные звуки… господи, что ж так плохо-то?.. Что с Рыжим, где…

– …отойдет потихонечку, но лучше в воду, только надо зафиксировать. Помоги донести, я все сделаю. Займись вторым.

– Куда его?

– В комнату, и промывать. Арус, мне надо уехать, а тебе придется посидеть с ними. Не беспокойся, после такой дозы «синей смерти», которую приготовила для меня Гоуби, они не скоро оправятся.

– Ваше высо…

– Я сказала, сидеть с ними! Антидот вводи каждый час и следи за давлением. Я поставила обоим инфузионные катетеры, тебе остается только менять «посуду» по мере использования. У того, который в ванной, температура все еще низкая, поэтому следи, чтобы вода не остыла. Когда станет лучше, перенесешь в комнату.

– Но как я пойму…

– Хорошо, не переноси, дождись меня.

– Орбели, я бы все-таки…

– Ты трус! Ты жалкий, никчемный трус!.. «Официалы – самолюбивое дерьмо», – передразнила женщина. – Эти официалы дали тебе сто очков вперед – они меня оттуда вывели и отдали мне свою защиту, а ты, тварь такая, не дождался и смылся! Все! Сиди и следи! И если я вернусь и увижу, что с ними не все в порядке, хорошего не жди! С ними все должно быть в порядке!

– Но…

– Попробуй только!.. Убью на месте, ляжешь рядом с ними!

– Хорошо…

* * *

Больно, больно, больно…

Тошнит так, что дышать нормально невозможно, но, кажется, постепенно начинает отпускать. Но все равно очень больно. Особенно сильно болит живот, и, наверное, надо повернуться как-то поудобнее, чтобы боль утихла, но не получается, а становится только хуже.

Вокруг – неразличимое, мутное. Тени, силуэты… Сердце колотится, как сумасшедшее, и плохо, Боже, как же плохо – то начинает трясти от холода, то бросает в жар и снова тошнит, ужасно тошнит, и сознание не удается собрать воедино, только какие-то ускользающие фрагменты, кусочки, обрывки. И живот, снова живот… ммм… подтянуть колени к груди, может, получится… нет, снова не вышло, тело не слушается, и снова тошнота, до изнеможения, до обморока…

– Ну что?

– Тому, что в ванной, действительно чуть получше, рвота прекратилась, и он, кажется, спит.