Текст книги "Заложники удачи"

Тодд хотел было возразить, но Лео остановил его.

– Если тебя это беспокоит, – сказал он, – то считай, что я одалживаю тебе ради Катрины. В конце концов, если ей так нравится эта вилла, зачем ее расстраивать?

Тодд был слишком потрясен, чтобы что-нибудь отвечать.

– Дело в том, – продолжал Лео, – что, если я покрою остаток, ты можешь чувствовать себя в безопасности. Если ты с честью выполнишь все свои обязательства, Морони тебе ничего не сделает. А это даст тебе время, чтобы сориентироваться. «Палома Бланка» все еще в твоих руках. Через восемь месяцев строительство будет закончено, и у тебя будет лучшая гостиница на всем Средиземном море. Тебе нужно за это время найти какую-нибудь замену «Сантурз».

Тодд уставился на него.

– Существует огромное количество других туристических фирм, – произнес Лео. – Ты предлагал «Паломе Бланке» только «Сантурз», как ты помнишь. И что же произошло? Они ухватились за нее двумя руками. Разве не так? – Лео рассмеялся. – Откуда ты знаешь, может быть, с другой компанией ты заключишь сделку еще лучше? Это будет как благословение Божье.

Тодд почувствовал, что оживает. Он молча смотрел на Лео, который снова наполнял чашки кофе с виски.

– Подумай хорошенько, – настойчиво сказал Лео. – Когда ты заключал сделку с «Сантурз», то «Палома Бланка» была только на бумаге. Теперь же она наполовину построена. Так что шансов у тебя теперь еще больше. Так или не так?

– Вроде бы так. – Теперь Тодд чувствовал себя гораздо лучше. – Черт возьми, друг познается в беде – вот что надо сказать о тебе, Лео.

Лео принял этот комплимент с едва заметной улыбкой.

– У меня все-таки богатая практика, – сухо сказал он. – Кроме того, я раньше тебя услышал эту новость. У меня было время подумать. И к тому же, – он указал на чашку, – я выпил две или три таких чашки перед твоим приходом. Это мое изобретение – полчашки кофе и полчашки виски – и любого шока как ни бывало.

– Да, эта штука способна вернуть к жизни, – с благодарностью подтвердил Тодд.

– И не забывай, – добавил Лео. – Я знаю Морони. Если ты заплатишь в срок, он тебя пальцем не тронет. А ты тем временем к следующему лету подыщешь себе что-нибудь вместо «Сантурз».

От упоминания о том, что Морони может его тронуть, у Тодда снова пробежал мороз по коже. Он начал перебирать в уме людей, которым нужно было позвонить.

– В конце концов, – сказал Лео, – у Хэнка должно быть много контактов с людьми из гостиничного бизнеса.

– Хэнк! – виновато воскликнул Тодд. До этого момента мысль о Хэнке не приходила ему в голову. – Да, пожалуй, надо позвонить ему…

– Нет, нет, старина, сиди спокойно, – скомандовал Лео. – Прежде чем звонить кому-нибудь, давай все обсудим. – Он поднялся с кресла и подошел к столу. – И давай позавтракаем, пока все еще не окончательно остыло. – Он стал поднимать серебряные крышки и заглядывать под них. – Я надеюсь, к тебе уже вернулся аппетит? У нас тут яичница со свининой…

Они позавтракали. Еще полчаса назад Тодду кусок бы в горло не полез, но сейчас, успокоенный Лео, он за обе щеки уплетал яичницу. И сейчас, спокойно и хладнокровно обдумав свои проблемы, он понял, что Лео был прав. Он действительно предлагал «Паломе Бланке» только «Сантурз», и те сразу же ухватились обеими руками.

– Черт возьми, Лео, – воскликнул он, – с тобой действительно не пропадешь. Ты прав. И у меня остается восемь месяцев, чтобы найти замену «Сантурз». Целых восемь месяцев! Да за это время можно найти дюжину туристических компаний!

Он чувствовал благодарность к Лео. Все эти годы ему везло с друзьями – Сэм, старина Ларкинс, Хэнк, теперь Лео. После завтрака он вполне оправился, так что даже смог закурить сигару.

Они еще час посидели за столом, обсуждая предмет их разговора, и хотя Лео снова упомянул Морони, к облегчению Тодда, это было только мимоходом. В конце концов, Морони был ему больше не опасен. Если Лео покроет остаток, то следующая партия будет выплачена.

Когда Тодд предложил подбросить его в аэропорт, Лео отказался.

– Нет, нет, я возьму такси. А Герберт пусть отвезет тебя обратно в офис. Чем раньше ты поговоришь с людьми из туркомпаний, тем лучше.

Они распрощались при выходе из гостиницы. Последними словами Лео было то, что он снова подтвердил свое обещание о выплате остатка.

– Мне будет известно насчет этих денег в начале следующего месяца, – сказал он, садясь в такси.

Тодд помахал ему рукой. В нем боролись два чувства – огромная благодарность Лео и странная вспышка гнева по отношению к самому себе. Он понимал, что желание Лео оплатить остаток было вызвано его заботой о дочери. Лео сам так и сказал. Тодд весь кипел от гнева. Более того, он чувствовал себя виноватым. Он отлично знал, что Лео все еще надеялся помириться с дочерью. «Все это время», – пробормотал он про себя. – «Семь лет, и я ничего не делал, только сидел на заднице!» – В нем росло негодование. – «Все, хватит! После того, что он сейчас сделал для меня, я должен примирить их во что бы то ни стало!»

С такими мыслями он провожал взглядом такси Лео, исчезнувшее из виду на площади Пиккадилли. Он уже совсем забыл, как напуган он был, услышав о Морони. В конце концов, бояться ему было нечего. Лео выплатит остаток, и на этом все проблемы закончатся.

«Господи», – подумал он. – «С поддержкой такого человека, как Лео, мне ничто не страшно».

Он готов был боготворить Лео. Он боготворил бы его еще больше, если бы знал, что больше он его уже никогда не увидит…

Катрина, разумеется, ни о чем этом не знала. Она даже ни разу не слыхала о Морони. Она не знала ни того, что жизнь Тодда застрахована, ни того, куда пойдет эта страховка, случись что-нибудь… Даже об истории с «Сантурз» она ничего не узнала, так как в то утро не читала газет и не смотрела телевизор. Мысли и заботы ее были совсем в другом. В тот момент, когда Тодд стоял у отеля «Ритц», она была в своей гардеробной с Софи.

Открытый чемодан был наполовину упакован. Софи укладывала в него последние вещи, одновременно читая Катрине нотацию.

– Ты сама виновата, – говорила она мрачно. – Я знала, что рано или поздно это произойдет. Ты всегда так носилась с ним. Ты всегда такой была. Он воспринимает тебя как что-то само собой разумеющееся. Так что теперь ты поступаешь абсолютно правильно.

– Хотела бы я быть уверена в этом. Глаза Софи тревожно округлились.

– Ты уже не можешь изменить решение. Я же позвонила в «Бродлэндз». Мне пришлось их чуть ли не на коленях упрашивать, чтобы они тебя взяли. Знаешь, как у них строго?

– Я не отказываюсь, – защищаясь, воскликнула Катрина. – То, что мы едем, уже решено, но прекрати нудеть по поводу того, что я поступаю правильно. Просто нужно было что-то сделать, и я сделала. Но я не могу уехать, не сказав ему…

– Оставь ему записку, – посоветовала Софи, продолжая укладывать чемодан. – Между прочим, тебе надо взять твои причиндалы для тенниса. У них самые лучшие закрытые корты в стране. Подожди, ты еще не знаешь Стива. Так что оно стоит таких денег…

– Кто такой Стив?

– Тренер по теннису. – Софи удивленно посмотрела на нее. – Да ты меня почти не слушаешь!

Катрина действительно слушала ее вполуха.

– Я не могу просто оставить ему записку, – мрачно сказала она. – Я не буду спокойна. Я должна его видеть, прежде чем уеду. Дело в том, что он не в офисе…

– Он должен вернуться. Сэлли же сказала, что ожидает его с минуты на минуту. Герберт звонил.

– Я знаю, но…

– Хорошо, мы можем заехать в офис, если хочешь. По пути из города. Мы как раз будем проезжать мимо. – Решив одну проблему, Софи захотела решить и другую. – На твоем месте я бы взяла красный топ, он тебе к лицу. По вечерам там все наряжаются…

Через пятнадцать минут они были внизу в кухне. В то время как Софи сидела и пила кофе, Катрина давала указания миссис Бриджес.

– Да, я понимаю, что это для вас неожиданно, – говорила она, раздраженная манерой миссис Бриджес: та смотрела на нее с удивлением. – Я приняла решение только вчера вечером, – продолжала Катрина, а сама думала: «Почему я должна перед ней оправдываться, ведь она моя горничная?»

Софи улыбнулась своей сладкой улыбкой.

– Вы не узнаете ее, миссис Бриджес, когда она вернется.

– В самом деле? – вскинула бровь миссис Бриджес. – Чудесно.

– Каждый день, когда уходите, – сказала Катрина, – смотрите, чтобы Мак оставался в корзине.

– Значит, вы не отдаете его на псарню? Катрина закусила губу. «Это само собой разумеется», – подумала она.

– Мы отдаем его на псарню, когда уезжаем на Майорку, но он вполне может пробыть дома эту неделю. Он не причинит вам хлопот. Просто каждый день, когда уходите, следите за тем, чтобы он оставался в доме.

– А по вторникам? – спросила миссис Бриджес, желая узнать, нужно ли ей будет приходить в свой обычный выходной.

– Тодди придется просить Герберта. Не волнуйтесь, я ему скажу.

Повернув голову, Катрина заглянула в кладовку. «Ничего страшного. Каждый вечер он будет ужинать в клубе. Будет ли?» – Она вдруг ощутила беспокойство. – «Или он будет проводить все вечера с той, с которой был вчера? Как там сказала Сэлли? «Рыжая, с хорошей фигурой, есть на что посмотреть. Дэвис позеленел от зависти». Еще бы! Этот Дэвис ни одной юбки не пропустит…»

– Ну, что? – нетерпеливо спросила Софи, взглянув на часы.

– Я готова, – ответила Катрина, все еще сомневаясь в том, разумно ли она поступает. На смену вчерашней непоколебимой твердости пришла робкая неуверенность. И Софи тут бы не помогла. В глубине души ее глодали сомнения о том, как бы потом не пришлось раскаиваться в столь скоропалительном решении.

– Будь хорошим мальчиком, – сказала она, нагнувшись к Маку и потрепав его за ухом.

– Отлично, – сказала Софи. – До свидания, миссис Бриджес.

Пока они ехали в машине Софи, Катрина кипела от возмущения. «Тебе-то хорошо. У тебя нет ни мужа, о котором нужно заботиться… ни собаки, которую надо с кем-то оставлять… ни дома, за которым присматривать. Ты живешь в квартире с обслуживанием. Тебе ни о ком не надо заботиться, кроме себя».

– Тебе давно бы пора это сделать! – воскликнула Софи. – Не знаю, почему ты никогда раньше не ездила в «Бродлэндз». Тебе там понравится. А люди! Каждый раз я знакомлюсь с кем-нибудь интересным…

«Вот-вот, ради этого ты и ездишь», – подумала Катрина. – «Подцепить кого-нибудь. Очередной роман. На месяц, на два, от силы на три. Не больше…»

– Мы приедем туда к обеду. А окрестности я покажу тебе завтра. В это время года они очень красивы, осенние цвета и все такое… Потом мы пойдем в сауну, потом бассейн, массаж…

«Я могла бы и не ехать», – подумала вдруг Катрина. – «Даже сейчас могла бы отказаться. Это все несерьезно – срываться с места, так скоропалительно принимать решения. Если бы Глория меня вчера не завела… знает же, как меня завести! И всегда такой была, сколько я ее помню. С этого-то все и началось. Все эти глупые разговоры о другой женщине, а затем Тодди позвонил и каким-то странным голосом сказал, что не будет ночевать дома. Совпадение, только и всего. А я уже подумала Бог знает что, между тем как бедняга Тодди застрял в Мидлэнде со сломанной машиной. Я уверена, он мне не лгал. Если бы я ему сказала, он бы рассмеялся. Мы оба бы рассмеялись. Расслабься, вернись к нормальной жизни, а Софи пусть едет на свой дурацкий жирокомбинат одна…»

– Ну вот мы и приехали, – радостно сказала Софи, въезжая во двор компании «Оуэн». – Мне пойти с тобой?

– Что? Да нет, не надо. Я на минуту.

Она понимала, что выглядит хорошо. Ему нравился всегда этот ее голубой костюм. «Носи его почаще», – говорил он. А стала бы она его носить, он бы надоел ему до смерти.

– Доброе утро, – сказал Дэвис с приветливой улыбкой, открывая дверь.

«Да чтоб тебя черти взяли», – сердито подумала Катрина.

– Доброе утро, – ответила она, проходя мимо него и поднимаясь по лестнице.

– Привет, Катрина, – улыбаясь ей из-за стола, сказала Сэлли.

Катрина поглядела на дверь с матовым стеклом, ведущую в кабинет Тодда.

– Он там один?

– Один, но он чертовски занят, – сказала Сэлли, потянувшись к телефону.

– Не надо, не говори ему, что я пришла, – сказала Катрина, проходя к двери. – Пусть это будет сюрпризом. – Она больно сцепила пальцы, чувствуя, что начинает нервничать. «Зачем нервничать? Черт возьми, ты ведь идешь к собственному мужу, а не к зубному врачу! И виноват он, а не ты. Ты всего лишь пытаешься вернуть жизнь в нормальное русло… чтобы все было как раньше… когда вы были счастливы…»

Она открыла дверь, и лицо ее расплылось в улыбке.

– Не ждал? – выкрикнула она, ворвавшись в кабинет.

– Господи! – Он выбежал из-за стола. – Что ты тут делаешь? – Тодд выпалил вопрос, не задумываясь. Его даже не волновало, что она ответит. Он был весь озабочен недавними разговорами с представителями туристического бизнеса. Он уже переговорил с десятками этих людей, и его разговор с Лео теперь не казался ему оптимистическим. Все заправилы гостиничного бизнеса как один пребывали в истерике, ибо заказов у них становилось все меньше. Все они уже слыхали о «Паломе Бланке» благодаря усиленной рекламной кампании. Предложение им нравилось. Они проявляли большой интерес. Но дальше этого ни один из них не пошел. Они извлекли урок из истории с «Сантурз». Обеспокоенные будущим, они избегали заключать контракты даже со старыми известными гостиницами, не говоря уже о таких новых проектах, как «Палома Бланка».

Обескураженная его манерой, Катрина замерла на месте.

– Ой! – воскликнула она с притворным весельем. – Я рада тебя видеть.

– Что? – нахмурился он.

– Ты, кажется, собирался мне позвонить? Ты обещал, что позвонишь мне сразу же. Я даже не знала, жив ли ты!

Он нахмурился.

– Извини, ради Бога извини, я забыл, но веришь ли, сегодня, кажется, целый мир обрушился на меня… – Тодд сделал паузу, поскольку зазвонил телефон. Он рассеянно посмотрел на свой стол и взъерошил волосы.

– Попроси Сэлли, чтобы она сделала тебе чашечку кофе. Поговорим минутку.

– Нет, – ответила она в тот момент, как он брал трубку.

Его рука повисла в воздухе.

– Что?

– У меня нет времени. Софи ждет меня внизу в машине. Мы на несколько дней едем в «Бродлэндз».

Его лицо приняло удивленное выражение.

– С каких это пор? – Поднеся трубку к уху, он сказал: – Скажите, что я им перезвоню. – Он уставился на нее. – Я не знал. Ты мне ничего не говорила.

– А у меня было время сказать тебе? Я хочу предупредить, что неделю тебе придется самому ухаживать за собой.

– Неделю?

– Или даже больше. Софи едет на десять дней. А после этого я полечу на виллу, я уже заказала билеты. Ты, кажется, сказал, что мы едем двенадцатого?

– Не знаю. Господи, я не верю своим ушам! Я чертовски занят…

– Миссис Бриджес заканчивает каждый день в два, так что Мак будет заперт в доме до вечера, пока ты не придешь. А по вторникам, как ты знаешь, у нее выходной, так что тебе придется посылать Герберта среди дня присматривать за собакой. – Злорадно наблюдая за его реакцией, она продолжала: – Все это я сказала бы тебе вчера вечером, если бы ты был дома. – Она покачала головой и собиралась продолжить, как вдруг заметила, что что-то в нем было не так. Пиджак его, как обычно, висел на стуле, а на белоснежной рубашке красовалось пятно. Она стала пристально вглядываться, и сердце ее забилось. Глаза ее сузились. «Никак не пойму, что это такое… неужели?..»

– Что касается прошлой ночи… – начал он, но остановился, Катрина грозно направлялась к его столу.

– Что это? – спросила она, указав на пятно.

– Ты о чем?

– Это губная помада. – Она подошла ближе и принюхалась. – И духи! – воскликнула Катрина, посмотрев, как краска заливает лицо Тодда. – Господи! Ты пахнешь как… как…

– Ерунда, – резко оборвал он ее. – Это всего лишь одеколон.

– Подлец! Теперь мне все ясно!

– Что ясно? – Он чуть не подпрыгнул в кресле.

– Ты мне лгал! Вся эта история с поломанной машиной… – Она запнулась и отошла от его стола. – Ты что, за дурочку меня принимаешь?

– Я не понимаю, о чем ты…

– Неужели!

– Послушай! – настойчиво сказал он. – Я переживаю самый большой кризис в моей жизни…

– Мы оба переживаем кризис, – резко ответила Катрина. – Ладно, ты тут переживай свой кризис, а я со своим кризисом поехала в Бродлэндз.

Он уставился на нее.

– О чем это ты? Ничего не понимаю…

– О нас. О тебе и обо мне, – нервно рассмеялась она.

Катрина выбежала из кабинета. В этот момент зазвонил телефон.

– Катрина! – прокричал он, перекрывая своим голосом телефонный звонок, но она его уже не слышала.

Сэлли удивленно посмотрела на нее.

– Что с тобой, Катрина?

Но Катрина бежала, не оборачиваясь, с высоко поднятой головой и взглядом, устремленным вперед, через приемную секретаря и вниз по лестнице. Сердце ее отчаянно билось. Горячие слезы обжигали веки.

– До свидания, миссис Тодд, – галантно сказал Дэвис, открывая дверь выставочного павильона.

Она улыбнулась улыбкой, больше похожей на гримасу. Говорить она была не в силах. Сжав губы, она подавила рыдания, когда подбегала к машине Софи. Рывком открыв дверь, Катрина плюхнулась на сиденье.

– Все в порядке? – весело спросила Софи.

Тодд чувствовал себя как пьяный. Это был самый мрачный день в его жизни. Подбодренный Лео, он было начал приходить в себя, и тут вдруг сцена с Катриной. Он даже, может быть, послал бы за ней вдогонку, если бы в этот момент не позвонила Сэлли.

– Звонит Хэнк. Он, кажется, не в себе.

«Еще бы, с чего бы ему быть в себе?» – подумал Тодд. По голосу Хэнка чувствовалось, что он совсем убит.

– Ты слышал, что с «Сантурз»? – прокричал он безо всякого вступления.

– Не задавай дурацких вопросов! Разумеется, слышал.

– Боже праведный! Это полная катастрофа! Здесь все в панике. Ведь каждый пятый турист здесь от «Сантурз». Двадцать процентов! Представляешь? Только что мне звонил один парень из Пальмы, спрашивал, не хотим ли мы купить его гостиницу…

Тодд был слишком озабочен внезапным отъездом Катрины, чтобы думать о чем-нибудь другом. Единственное, что пришло ему в голову, – это решение позвонить ей в Бродлэндз. «Сам не знаю, что я ей скажу, – мрачно подумал он. – Но лучше все-таки позвонить».

Ему потребовалось полчаса, чтобы хоть как-нибудь успокоить Хэнка. Новость о «Сантурз» вызвала панику по всей Майорке. Вся экономика острова зависела от туризма, и вдруг появилась опасность того, что туристы вообще перестанут приезжать сюда!

– Да нет, уж до этого не дойдет, – уверял его Тодд. – Успокойся и подумай об этом трезво. Не могут же люди вообще перестать брать отпуска. Ни пляжи, ни горы ведь никуда не делись!

Наконец ему удалось успокоить Хэнка настолько, чтобы рассказать ему о встрече с Лео и о том, что Лео согласился одолжить ему триста тысяч.

– Стал бы он предлагать их, если бы у него были бы какие-то сомнения? Подумай. Лео везде побывал, все повидал. Уж его-то на мякине не проведешь. Ну что, убедил я тебя? Он знает, что мы останемся в выигрыше.

Говорил он уверенно, но сам был вовсе не так уж уверен. Реакция туристических фирм приводила его в отчаяние, но он не хотел, чтобы его отчаяние передавалось Хэнку. Отчаяться он всегда успеет. Между тем он сказал Хэнку, чтобы тот попробовал подключить свои собственные связи в туристическом бизнесе, а после полудня прилетал в Лондон.

– Я пошлю Герберта, он встретит тебя в аэропорту. Вместе мы, может быть, что-нибудь придумаем.

После разговора с Хэнком он вернулся к тому, чем занимался. Перед ним лежал справочник туристических фирм, и он снова начал их обзванивать. Два года они с Хэнком жертвовали всем ради «Паломы Бланки», все свои деньги вкладывали в этот котел. А теперь котел был опрокинут экономическим спадом.

Он делал один звонок за другим.

Он разговаривал, пока у него не начал срываться голос.

Подкрепляясь кофе и бутербродами, Тодд звонил все утро и середину дня.

Голова у него гудела от множества разговоров, как правило, безуспешных. Наконец он безнадежно откинулся в кресле и стал смотреть в пространство. В таком виде его застала Сэлли, объявившая, что его желает видеть некая Шарлотта Сандерс.

Он недоверчиво посмотрел на часы. Шарли? Неужели уже пять часов? Как быстро пролетело время!

Поскольку жена его была в отъезде, он вполне бы мог посвятить еще одну ночь сексуальным забавам, но мысль об этом даже ни разу не пришла ему в голову. У него было совершенно не то настроение. Надвигающаяся катастрофа отбила у него все желания. Ничто так не убивает мужскую потенцию, как страх, и удовольствия прошедшей ночи были напрочь забыты.

– Хорошо, – сказал он, собравшись с духом. – Джим, должно быть, уже подготовил ее машину. Скажи ему, чтобы привел в порядок бумаги. Ты с Джимом объясни все… э-э… мисс Сандерс. А потом пусть она поднимется сюда, чтобы выпить рюмочку. Дай мне… э-э… десять минут… хорошо?

Засуетившись, он прошел в свою умывальную, спрыснул лицо водой, вытерся и попытался разгладить морщинки на лбу. Он спрыснул щеки одеколоном, опустил закатанные рукава рубашки, надел запонки и поспешил в свой кабинет, где выбросил остатки недоеденного обеда в корзину.

– Ну и денек, – простонал он. – Ну и денек, черт бы его побрал! – Он все еще ругался, надевая пиджак, когда Сэлли открыла дверь, впуская Шарли.

– Та-ра-ра! – закричала Шарли, помахивая перед его носом связкой ключей. – Угадай, кто гордый владелец сверкающего нового «ягуара»?

Как ни мрачно было его настроение, оно немного улучшилось. Вид ее улыбающегося лица успокаивал его. Красивое лицо и красивое тело, одетое в желтое шелковое платье. Найдя в себе силы улыбнуться в ответ, он провел ее на диван и повернулся к Сэлли.

– Спасибо, Сэлли, можешь быть свободна. Герберт проводит Хэнка наверх, когда они приедут.

– Хорошо… – Сэлли недоверчиво посмотрела на Шарли. – Тогда до завтра.

В ответ Шарли улыбнулась ослепительной улыбкой.

– Спасибо, Сэлли. Рада была с вами познакомиться.

– М-м-м, – неопределенно пробормотала Сэлли и закрыла дверь.

Шарли хихикнула и снизила голос до шепота.

– Будь ее воля, она бы обрила мне голову и провела по улицам.

– Ерунда.

– Нет, не ерунда, – настойчиво возразила она, подойдя к его столу. – Либо она ревнует, либо она шпионка твоей жены. Я думаю, что и то, и другое. – Улыбнувшись, она поцеловала его в щеку и обвела взглядом его кабинет. – Нехило. Высоко себя ставишь, Тодди.

От ее одобрения у него поднялось настроение.

– Как картинка из журнала «Бизнес». – Она сделала жест в сторону стола. Империя коммерции. Его величество таинственный мистер С. (имя секретно) Тодд, некогда просто продавец машин, а ныне еще и владелец роскошного отеля, собственной персоной заседает за своим столом…

– Перестань, – сказал он, не в силах подавить улыбку.

– Вот так-то лучше. Теперь ты выглядишь гораздо веселее.

– Еще бы, – ответил Тодд, искренне восхищаясь ею. – Ты развеселишь кого угодно. Ты всегда такая веселая?

– Только когда симпатичный мужчина предлагает выпить по рюмочке. – Она рассмеялась, продолжая обводить взглядом его кабинет. – «Палома Бланка»? – Указав на цветные фотографии на дальней стене, она подошла, чтобы получше разглядеть их. – Тодди, это фантастика. Потрясающе. – Она обернулась к нему, и улыбка сошла у нее с лица. – В чем дело, Тодди? Ты что, уже забыл? Если можно, розового джина или виски, но небольшую рюмочку.

– Дело не в этом.

– Ты снова стал каким-то мрачным. Тебе это не идет.

– Хорошо, – пожал он плечами, повернувшись к бару. – Ты смотрела на фотографии, и это мне опять напомнило. У меня сегодня был отвратительный день. Самый плохой день в моей жизни. «Сантурз» распались.

– Неужели? Это та фирма, с которой у тебя контракт? – Она была явно на его стороне, явно опечалена. – Бедняга. Представляю, каково тебе. Удивительно, как ты еще держишься. – Она взяла его за руку и отвела на диван. – Как бы там ни было, успокойся. Сиди, джина я сама налью. Какой кошмар. Сядь и расскажи, что там у них стряслось.

Он с благодарностью подчинился ей. Он чувствовал себя инвалидом, за которым ухаживает заботливая сиделка.

– Рассказывать особо нечего, – мрачно сказал он, – без «Сантурз» мы погибли, если я не найду замену, но с таким рынком шансов на это мало. Скоро сюда приедет Хэнк. Сегодня вечером у нас с ним будет военный совет, а завтра он летит в Германию. У него в Берлине есть связи с туристическими компаниями…

– Держи. – Она протянула ему рюмку.

– Затем он, может быть, поедет в Копенгаген. На Майорке отдыхают много скандинавов. Датчане, шведы…

– Я знаю скандинавов, – весело сказала Шарли, поднеся ему кувшин с водой, чтобы разбавить виски. – Ты кого-нибудь найдешь, я уверена. Особенно теперь, после того как видела эти фотографии. Место действительно невообразимой красоты. Достаточно воды?

Вернувшись к бару, она помешала в стакане «Ангостуру», прежде чем добавить джину.

– Твое здоровье! – сказала она, подсев к нему на диван. – Не беспокойся. Ты найдешь что-нибудь еще получше «Сантурз». Я знаю, что найдешь. В тебе есть что-то нерушимое. Гранитная решимость. – Она рассмеялась, когда он посмотрел на нее протестующим взглядом. – Нет, я серьезно.

К его собственному удивлению, она напомнила ему Катрину. Не такой, какой она сейчас выбежала из его кабинета, а такой, какой она была несколько лет назад. В поддержке Шарли было что-то особенное, и он понял, как ему не хватало этой поддержки.

– Кроме того, – продолжала она, снова переведя взгляд на фотографии на стене, – это слишком хорошая штука, чтобы закончиться ничем. – Шарли снова подошла к фотографиям, с восхищением рассматривая их. – Знаешь, что я хочу тебе сказать? – С минуту она поколебалась. – У меня странное чувство. Может быть, это тебе не понравится. Я не хочу тебя обидеть, но когда ты мне вчера обо всем этом рассказывал, я кое о чем подумала. Я уверена, что права, особенно сейчас, когда увидела фотографии. – Она перевела дыхание. – Ты уверен, что «Сантурз» были именно теми людьми, которые тебе нужны? Тебе не кажется, что они все-таки ширпотребовская компания?

– Они планировали провести отдельную рыночную компанию, – попытался протестовать Тодд.

Она пристально рассматривала фотографии, поэтому не расслышала его как следует.

– Может быть, – с сомнением сказала она. – Но тем не менее, «Форд» все-таки остается «Фордом», а не «Роллс-ройсом» и не «Феррари», не так ли? А ты для «Паломы Бланки» хочешь именно такого имиджа.

Шарли повторяла то, что говорил Хэнк. Все это Тодд выслушивал сегодня весь день. Все представители туркомпаний были шокированы, услышав, какие он запрашивает цены.

«Слишком много для нашей клиентуры», – сказали ему в «Глобал Травел». И еще кое-что. Палома Бланка выглядит грандиозно, но никто, кроме людей из туристского бизнеса, не слыхал о ней. Профессионалы сегодня имеют возможность выбирать.

– Палома Бланка – гостиница для богатых, – сказала Шарли. – Но все же не для самых богатых. У них есть свои собственные острова, на которых они отдыхают, или они могут снять такой остров. Но для того, чтобы заполнить «Палому Бланку», найдется достаточно просто богатых.

– Ты что, эксперт? – перебил ее Тодд с сарказмом. Уж о торговле он кое-что знал, и ему совершенно не нравилось, что его учат.

– Только когда дело касается богатых людей. И я знаю кое-что о лодках и причалах… – Она вдруг остановилась и посмотрела на него. – Ой, извини. Я, кажется, лезу не в свое дело?

Она была явно на его стороне.

– Это все мой длинный язык, – сказала Шарли, словно оправдываясь. Он прекрасно понимал, что без «Сантурз» и без какой-нибудь замены «Сантурз» единственной надеждой спасти «Палому Бланку» было самому заняться гостиничным бизнесом, а также и маркетингом.

Усмехнувшись, он сказал:

– Для сотрудничества с «Сантурз» были серьезные коммерческие причины.

– Я в этом не сомневаюсь. Я хотела только сказать, что сиюминутные выгоды могут войти в конфликт с твоими более долгосрочными интересами.

Он понимал, что она была права. Он слишком связывал доходы, полученные от «Сантурз», с выплатой долга Морони и о других выгодах не думал. А сейчас у него вообще не будет никаких выгод, если он срочно что-нибудь не предпримет. Тодд вспомнил свой разговор с «Глобал Травел»:

– «Палома Бланка» выглядит потрясающе, но о ней никто не слышал.

– Если никто о ней не слышал, то как я привлеку к ней внимание?

– Извини? – переспросила Шарли, подняв голову. И Тодд начал ей рассказывать о людях из гостиничного бизнеса и об их отказе иметь дело с таким рынком.

– Значит, придется нам самим иметь дело с нашими клиентами. Если бы мы успели раскрутить кампанию по рекламе «Паломы Бланки», нам теперь было бы гораздо легче. По крайней мере люди бы о ней знали…

Чем больше они говорили, тем больше ему нравились ее ответы и ее идеи. Все предложения Шарли были разумными и деловыми. Перед ним была другая женщина – умная и деловая, совсем не та, с которой он вчера забавлялся в постели.

В семь часов зазвонил телефон. В этот момент они говорили о причале и о том, каких богатых клиентов он привлечет. Разговоры о бизнесе всегда ободряли Тодда, и на этот раз его настроение поднялось. Ему даже пришла в голову идея устроить регату. Именно об этом он думал в тот момент, когда поднимал трубку. Он вполуха слушал Герберта, который объяснял, что самолет Хэнка задержался, но что теперь он должен быть с минуты на минуту. Он больше думал о теперешнем разговоре с Шарли. Улыбаясь, он положил трубку.

– Я понял твою идею, – сказал Тодд. – Нам нужна не просто регата. Может быть, устроим регату вокруг всех Балеарских островов? И сделаем ее ежегодной. Назовем ее «Золотой кубок Паломы Бланки» или что-нибудь в этом роде.

Глаза Шарли загорелись от возбуждения.

– Тогда это имя сразу станет известным. Оно станет популярным как раз среди тех людей, которые нам нужны. Я имею в виду очень богатых людей, которые не считают денег.

Стоило этой идее возникнуть, как они ухватились за нее двумя руками, и об отказе от нее уже и речи быть не могло. Один из них предлагал что-нибудь, а другой подхватывал. Если Тодд одобрял какую-нибудь идею Шарли, она развивала ее дальше.

Общение умов было столь же плодотворным, как вчерашнее общение тел. И почти столь же восхитительным. Вскоре они уже говорили о том, как разошлют по всем европейским яхт-клубам письма с подробностями о регате.

– И не только европейским, – возбужденно сказала Шарли. – Я могу выяснить поподробнее об американских яхт-клубах через яхт-клуб «Рейал Джерси». Кроме того, я знаю кое-кого на Лонг-Айленде…

У нее была целая куча деловых контактов. Она общалась с богатыми людьми всего мира каждый день.

– Ах да, – сказала она в ответ на один из его вопросов. – Я могла бы одолжить тебе шесть миллионов самостоятельно, не обращаясь ни к кому.

– Жаль, что я тебя не встретил пару лет назад. Она рассмеялась.

– Это было бы бесполезно. Такие проекты, как «Палома Бланка», – не наша стихия. У нас сроки короткие. Максимум сто двадцать дней и полная безопасность.