Текст книги "S.W.A.L.K.E.R. Байки из бункера (сборник)"

«Три го…», – поперхнулся вампир. «Проклятая машина! Проклятое турагентство!! Проклятый Баклажан!!!»

«Всего-навсего сменился тренд. Не больше, но и не меньше, – вступил в беседу Людовик, всегда отличавшийся некоторым фатализмом. – Нет, это бесполезно объяснять. Выйдешь наружу – просто оглядись. Пройдись по улицам. Загляни в книжный магазин. Посмотри на рекламу. Ручаюсь, ты быстро все поймешь. А уж принимать или нет – смотри сам…»

И вот теперь Джованни, весьма скрупулезно выполнивший все рекомендации приятеля, думал, как не-жить дальше. И стоит ли вообще.

В мире, где Высшие служат вышибалами у людей.

В мире, где ни днем с огнем, ни ночью темной, беззвездной нельзя обнаружить в продаже бензопилу. Или мачете. Или бейсбольную биту. Или хотя бы завалящий дробовик.

В мире, где с билбордов под традиционным бело-синим цилиндром скалится уродливая рожа, тычущая в прохожих сгнившим пальцем, а надпись под ней призывает: «I Want You Brain!»

В мире, где по улицам, приволакивая ноги и выставив вперед руки, шествуют дурно пахнущие и пускающие слюну дегенераты. Их взоры бессмысленны, а одежда – неопрятная рванина. Они, наконец, буквально разлагаются на глазах. И тем не менее, роскошные цыпочки вьются кругом стайками и без умолку щебечут: «Ах, какой лапсик! Чудо! Хочешь съесть мой мозг чайной ложечкой?»

В мире, где в книжном магазине на вас посмотрят косо в ответ на просьбу показать недавнее переиздание «Дракулы». И предложат взамен побившие все рекорды продаж бестселлеры – хоррор о маньяке с топором «Преступление и наказание и зомби», трогательную историю любовного треугольника «Ромео и Джульетта и зомби» и, разумеется, учебник истории новейшего времени «Война и мир и зомби»!

Это – мир свершившегося зомби-апокалипсиса.

Мир, где сменился тренд…

* * *

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Особенно когда всю не-жизнь ломать приходится, быт с нуля налаживать. И все же, ко всему можно привыкнуть. Все преодолеть.

Обитать в тесной, словно гроб, комнатке хостела.

Работать в захолустной клинике медицинской пиявкой, кусая жалких, больных людишек, да и то – по принуждению.

Питаться всякой дрянью, откладывая гроши на Ту Самую Ночь.

И этой ночью, набрав полную сумку дешевого пойла, отправляться под Большой Мост.

Там горит костер. Там звучат песни и смех. Там ждут верные друзья: мелкий очкарик со шрамом на лбу («Проведение детских утренников и корпоративов! В любое время суток! Скидки постоянным клиентам!»); хмурый одноглазый вояка в потрепанной броне космодесанта («Браток! Мож, помочь чем? Должок, там, выбить или навтыкать кому? Недорого и качественно, зуб даю!»); черноволосый громила-варвар в кожаных трусах («Эй, красотка! Неутомимый жеребец ожидает твоего звонка! Ну, будь человеком, хоть стриптиз закажи, а?»).

Вы будете веселиться до зари и разойдетесь лишь под утро. Но перед этим, налив по последней, сдвинете стаканы и хором произнесете главный тост:

ПУСТЬ СКОРЕЕ СМЕНИТСЯ ТРЕНД!!!

Олег Бондарев
Сыграй в ящик, Гил

Недостаточно иметь заслуги: надо уметь людям понравиться.

Филипп Дормер Стенхоп Честерфилд

Мы терпеть не могли Гилберта. Проклятый белокожий мерзавец решил, что теперь, когда мира вокруг нет, о прошлом все стремительно позабудут.

Проще говоря, вчерашний раб решил стать сегодняшним вожаком.

– О чем задумался, Кевин? – Ублюдок грубо дернул меня за плечо, развернул к себе и, прищурившись, посмотрел в глаза – пристально, словно надеясь увидеть там нечто сокровенное, вроде рецепта от рака или ответа на вечный вопрос: «В чем смысл жизни?»

«В том, чтобы знать свое место, Гил. Надеюсь, ты прочтешь это в моем взгляде и задумаешься. Хотя ты туп, как пробка, поэтому я, вероятно, зря надеюсь…»

– Ты чего, оглох? – изо рта Гилберта воняло рыбой. От всех в отряде несло рыбой, съеденной в обед, но мы почему-то не лезли друг к другу. Один только Гилберт считал себя особенным. Тем, кому все-все можно.

Ненавижу белокожего говнюка! Взять его и Кайла – оба белые, но наглеет только Гил. Кайл признал себя частью отряда, не лучше и не хуже других, и прекрасно прижился. Но Гилберт так не может. Ему нужно командовать, быть во главе.

– Кем ты себя возомнил, Гил? – не выдержал я.

– Ты это о чем? – озадаченно переспросил белокожий.

– А ты будто не знаешь! – презрительно фыркнул я. – Ты, блин, с чего вообще решил, что ты – главный? Почему это мы должны тебе подчиняться, а?

– Потому что я единственный среди вас, кто хоть немного смыслит в оружии, единственный, кто служил в армии, черт возьми! – воскликнул Гилберт, гневно сдвинув брови.

– И что, это дает тебе право рулить шестью взрослыми мужиками?

Гил шумно сопит, сжимает и разжимает кулаки, но понимает, что, врезав мне, он рискует утратить последние ниточки контроля. Мужики не будут стоять в стороне, равнодушно глядя, как меня лупит этот ублю…

Я даже не успел заметить, как он мне врезал. Только вспышка света перед глазами, и – оп! – я уже падаю на землю. Задницей. Проезжаю на ней полметра, натыкаюсь на камень и все это время удивленно смотрю на Гилберта и мужиков, которые стоят в стороне, равнодушно глядя на меня.

– Парни, ну вы чего? – с трудом выдавил я.

– Перекур, – Кайл достал из-за уха помятую самокрутку.

С тем же свирепым выражением лица Гиблерт повернулся к отряду.

– Я думаю, никому не надо объяснять, – медленно произнес он, – почему я так поступил?

Мужики замотали головами.

Сволочи. Предатели и сволочи.

– Разлагать дисциплину в сложившихся обстоятельствах – недопустимая халатность, которую окружающий мир теперь наказывает смертью, – продолжал Гилберт. – А вы ведь не хотите умирать, правда?

– Господи Иисусе, конечно нет! – воскликнул Патрик.

Он среди нас самый нервный. Мормон, что с него взять?

– Так что считай, что я сделал тебе услугу, Бойл, – бросил Гил через плечо. – Спас тебя от тебя же самого.

– То есть, я тебя еще и поблагодарить должен? – опешил я. – За то, что ты мне вмазал?

– Это очевидная часть, – наставительно изрек наш самопровозглашенный вожак. – Но в самом деле я хотел тебя спасти.

– Ты дал мне в морду.

– Я повторяю в очередной раз, – сквозь зубы процедил Гилберт, – я ударил тебя лишь для того, чтобы ты пришел в себя и вспомнил, как следует себя вести в беседе с командиром.

– Да почему ты командиром-то стал? Кто тебя выбрал?

– Может, ты хочешь оспорить мое лидерство? – хмуро спросил Гил и сплюнул в сторону. Затем он покосился на остальных и добавил, уже громче: – Может, вы все хотите оспорить мое лидерство?

– Господи Иисусе, конечно нет! – воскликнул Патрик. Лоб его покрылся испариной, хотя было не так уж жарко. Все от волнения – вечно трясется, как девчонка, впервые попавшая на свингерскую вечеринку.

– Тогда вопрос закрыт. Мы идем дальше. Надо найти убежище, пока не настала ночь.

Я нехотя поднялся на ноги и, бормоча под нос проклятья, устремился за Гилбертом. Мужики живо побросали окурки и поспешили за нами.

Солнце и в самом деле близилось к закату.

– Никак не могу привыкнуть, что оно садится на востоке, – заметил Гилберт. – Это так необычно…

– Оно садится на западе, – холодно бросил я. – Запад – слева… командир.

В последнее слово я вложил все то презрение, что испытывал к нашему белокожему главарю. В ответ Гилберт одарил меня злобным взглядом и ускорил шаг.

– Дал бог начальничка… – пробурчал я, надеясь, что он услышит.

Скула ныла, будто в нее камнем попали. Мощный же удар у сволочи!

Ничего. Мы еще поквитаемся, Гил.

Вот увидишь!..

* * *

На ночлег мы остановились в полуразрушенном здании ресторана с неизвестным названием. Большинство бутылок конечно же были разбиты, однако проныра Кайл умудрился отыскать кое-что в груде камней.

Мы не поверили ушам, когда он радостно воскликнул:

– Виски!

Я, вслед за остальными, повернулся к нему, с трудом сдерживая переполнявшие меня чувства. Мне не очень хотелось разговаривать с мужиками после случившегося, но при этом очень хотелось выпить виски. Взвесив все «за» и «против», я решил временно плюнуть на свое самолюбие и разделить бутылку с остальными.

Однако у Гила были другие планы.

Он возник перед Кайлом, будто из-под земли, навис скалой и упер мускулистые руки в бока. Кайл под свирепым взглядом Гила невольно съежился, втянул голову в плечи, а бутылку инстинктивно прижал к груди.

И, как выяснилось, не зря.

– Дай сюда! – наклонившись к самому лица Кайла, процедил Гилберт.

– Это еще зачем?

– Затем, что алкоголь разлагает дисциплину. – Гилберт резко выкинул руку вперед и выдернул бутылку из объятий растерявшегося Кайла. – А она у нас и без того отвратительная. Поэтому – никакого виски!

С этими словами белокожий ублюдок со всего размаху швырнул бутылку в стену. Она разлетелась с оглушительным звоном, оставив после себя лишь темное пятно на пыльной кирпичной кладке. Мы все, разинув рты, смотрели на это пятно и не могли подобрать слов, могущих выразить наше горе.

Возможно, это был последний в мире виски.

И Гил его разбил.

Думаю, тогда не я один хотел его пристрелить. Думаю, мы бы нашпиговали его свинцом из пяти, а то и шести пистолетов (если бы трусливый Патрик все же решился взяться за ствол).

Но мы не успели.

Когда я уже тянулся к кобуре, когда уже представлял, как, захлебываясь кровью, падает на пол наш проклятый командир, в ресторан ворвался отряд мутантов. Я невольно поморщился, увидев изуродованные радиацией лица, – у одного было три глаза, у второго отсутствовал нос, а третий грозно шевелил жвалами наподобие муравьиных.

– Стоять, бояться, руки вверх! – рявкнул их командир, войдя последним. Тощее лицо мутанта покрывали ожоги и шрамы, а волосы на его голове отсутствовали.

Мы с неохотой подчинились. Гилберт поднял руки последним, словно подчеркивая свою особенность.

Ох, до чего же бесит это его поведение!..

Лысому командиру оно тоже, видимо, не понравилось, поэтому он сразу рванул к белокожему и, заглянув ему в лицо, прорычал:

– Ты тут, что ли, за главного?

– Я, – с ленцой бросил Гилберт.

Лысый некоторое время играл с ним в гляделки, после чего обратился к своим бойцам:

– Этого – ко мне в кабинет, остальных – в камеру!

Мутанты не возражали, и вскоре нас, связанных, уже вели в штаб.

Впереди процессии шагали вожак мутантов и наш придурок Гил с двумя конвоирами.

Нет, ну надо же умудриться даже в такой ситуации пролезть вперед других!..

* * *

– Да как ему вообще пришло в голову разбить ту бутылку? – сокрушался я.

Мы находились в просторной камере с несколькими железными койками, унитазом и старым нерабочим умывальником в углу. Не сиделось одному мне – эмоции переполняли, – и потому я вышагивал от одной стены к другой.

– Прекрати мельтешить, а? – попросил Кайл.

– Не могу. Надо выпустить пар, – я потер виски указательными пальцами. – Этот проклятый Гилберт возомнил о себе чер-те что!

– Ну, он был в армии, – пожал плечами Кайл. – Всякого, наверное, повидал.

– И что? Я вот, к примеру, раньше был барменом. А ты?

– А я был ведущим инженером крупной фирмы по производству собачьих ошейников и распашонок, – отозвался белокожий проныра.

– Вот! – воскликнул я. – Что и требовалось доказать! И чем, скажи на милость, мы с тобой хуже этого парня? Почему лидер он, а не мы?

– Слушайте, а Бойл ведь дело говорит, – задумчиво произнес Кайл. – Чем Гилберт лучше нас?

– В конце концов, мы все могли сходить в армию, если бы захотели, – вторил ему я. – Никакой особой заслуги в его службе нет! Вы все еще не уверены в моей правоте?

– Господи Иисусе, конечно нет! – воскликнул Патрик.

Струйки пота текли по его лицу, заливая бегающие глаза. Ведет себя, будто девчонка, которая впервые попала на вечеринку садомазохистов!..

– Что вы там разорались, затопчи вас радиоактивная гусеница? – лениво поинтересовался мутант.

Это был наш надзиратель – дородный мужик с длинным клювом и АКМ в мозолистых руках.

– Обсуждаем нашего командира, – ответил Кайл. – Точнее, ублюдка, который назвал себя главным против нашей воли!

– Да! – хором подтвердили все.

– Надо же, какая знакомая картина, – хмыкнул мутант. – Наш командир тоже сам в командиры выдвинулся. Только вместе собрались – а он уже командует вовсю!

– И вы это терпите? – возмутился я. – Неужели у вас нет ни капли гордости?

– Я как-то попытался ему возразить, – честно признался надзиратель. – А он мне как даст в клюв, я аж на задницу шмякнулся.

– Вот, и у нас такая же история! – радостно воскликнул я; встретить брата по несчастью, пусть и по ту сторону баррикад, было чертовски приятно. – Тоже – в клюв, и тоже – на задницу!

– И в ресторанчик тот он придумал идти, – припомнил мутант. – Услышал звон и загорелся – давай, мол, может, там люди ошиваются, в плен их возьмем! Мы ему все хором – да зачем они нам нужны, люди эти? Пошли дальше. Воды и еды в обрез, куда нам еще пленных кормить… Но нет, уперся рогом, скотина. Пришлось пленить.

– А тот звон знаете, откуда? Это наш козел – не поверите – бутылку виски об стену разбил!

– Целую бутыль? – ахнул надзиратель.

– Целую! И даже не поморщился. А ведь это, возможно, был последний виски во всем мире, – со вздохом произнес я.

На некоторое время воцарилась тишина. Все погрузились в печальные думы о несправедливом мире, где командирами становятся все кому не лень. Неожиданно мутант сплюнул на пол и воскликнул:

– А, черт с ними! – В руке его блеснул ключ. – Идите, куда хотите. Мне вся эта постъядерная кутерьма так надоела, что сил нет! Мало того, что порознь держимся, так еще и палки друг другу в колеса вставляем! А все почему? Из-за вожаков наших, закусай их радиоактивный комар!

Он открыл дверь, и мы высыпали наружу, до последнего не веря в такую удачу.

– Спасибо тебе! – Я пожал клювастому руку и ободряюще улыбнулся.

– Не за что, – пожал плечами мутант. – Мы же не враги, на самом деле. Так, жертвы обстоятельств.

– Ну да, ну да… – кивнул я и, подумав, добавил:

– Знаешь, а у меня есть идейка получше, чем просто разойтись.

– В самом деле? И что же это за идейка?

– Да так. Хочу прихлопнуть наших командиров. Обоих, разом. Чтобы больше под ногами не путались.

– Вот как… – задумчиво протянул мутант. – А что, вполне себе идейка! Мне по душе!

– Они ведь оба сейчас в кабинете у вашего, верно?

– Должны там быть, – закивал надзиратель. – И что, прямо вот так вот ворвемся и пристрелим гадов?

– Ну да. Не устраивать же им торжественное повешенье! – хмыкнул я.

– Они от этого только еще больше возгордятся! – вставил Кайл.

– И то правда, – согласился мутант. – Ну что ж, давайте действовать. Только я тогда впереди пойду, чтобы вас ненароком наши не перестреляли.

И мы пошли прочь от камеры в направлении кабинета. Мутантов, встреченных по пути, освободитель наш вербовал за считаные мгновения – видимо, неслабо мы его энтузиазмом зарядили. Вскоре, увеличив численность нашей толпы раза в два, мы подошли к кабинету. Шедший впереди процессии безухий мутант поднял кверху указательный палец и наклонился к двери.

– А я своих построил на раз-два, – донесся изнутри гнусавый голос вожака мутантов. – Трах-бах, все смирно, всем слушаться меня… Они и понять-то ничего не успели!

– Мои чуть поноровистей оказались, – ответил ему Гилберт; он чем-то увлеченно чавкал. – Я, как это понял, решил совсем гайки затянуть: вон, перед вами как раз, отобрал у них целую бутылку виски и об стену ее – шмяк! Типа, никакого алкоголя, чтобы дисциплину не подрывать!

– Суров ты! – отметил лысый вожак.

– А с ними иначе никак! – Эту фразу Гил, похоже, сопроводил ударом кулака по столешнице.

Мы с клювастым надзирателем переглянулись.

Похоже, оба наших командира были изрядно пьяны.

– Высаживай, – велел я безухому, и тот, не задавая лишних вопросов, с размаху врезался в дверь плечом. Она такого напора конечно же не выдержала, и мы беспрепятственно ворвались внутрь. Наши командиры с перекошенными от ужаса лицами уставились на нас. В руке у каждого был стакан, а на столе, среди карт и окурков, возвышалась початая бутылка бренди.

– А, это всего лишь вы, – облегченно вздохнул Гил. – Гляди, мои с твоими-то спелись!..

– Вот умора! – прыснул лысый.

Они просмеялись секунды три, не больше. Затем я воскликнул: «Давай!», и мутанты открыли огонь. Вскоре все было кончено: Гилберт и лысый вожак мутантов, напичканные пулями, словно мишени в тире, рухнули на пол.

– Ну а бутылку вы зачем? – печально вздохнул Кайл.

Остатки бренди тонкими струйками стекали вниз со стола, разбавляя кровь убитых.

– Случайно вышло, – с виноватым видом произнес безухий.

– А ведь это, возможно, была последняя бутылка бренди на планете, – заметил я.

Воцарилась тишина.

Каждый, находившийся в кабинете, молча скорбел об утрате пойла.

* * *

– И что дальше? Куда теперь? – спросил я.

– Не знаю, – пожал плечами надзиратель. – Нам лучше с вами, наверное. Вместе все же безопасней, да и веселее. Вы, надеюсь, не против?

– Не знаю, – ответил я. – Надо у ребят спросить. Я лично – нет, а как они – черт его знает…

– Надо идти на восток, – сказал Кайл, подходя к нам. – Гилберт, хоть и властолюбивая сволочь, направление выбрал верно. Продолжим идти на восток и посмотрим, куда это дорога нас приведет.

– Может, лучше на запад? – предположил я.

– Это не обсуждается, – отрезал Кайл и, повернувшись к остальным, воскликнул: – Внимание всем! Пять минут на сборы – и выступаем!

– Что это с ним, сожри его радиоактивная сколопендра? – спросил бывший надзиратель, глядя, как Кайл вычитывает Патрика за какой-то нелепый возглас.

– Похоже, это у них в крови, – хмуро ответил я.

– Подождем или сразу?

– Подождем, – подумав, отозвался я. – Вдруг одумается?

– Сомневаюсь, – признался надзиратель.

– Я тоже. Но надо дать ему хотя бы один шанс.

А Кайл тем временем продолжал орать:

– Разлагать дисциплину в сложившихся обстоятельствах – недопустимая халатность, которую окружающий мир теперь наказывает смертью! А ты ведь не хочешь умирать, правда, Патрик?

– Господи Иисусе, конечно нет! – воскликнул мормон.

В тот момент он снова напомнил мне наивную девочку, которая оказалась на вечеринке малознакомых людей, с которыми у нее слишком мало общего. Мы все отчасти походили на таких вот девчонок – никто из нас не родился на свет для того, чтобы пережить ядерную войну. Но Патрик все-таки выглядел нелепее других.

Тем временем Кайл, удовлетворенный ответом мормона, пошел дальше – искать новую «жертву».

А я стоял, смотрел ему вслед и думал, стоит ли сказать идиоту, что его белокожий предшественник Гилберт перепутал местами запад и восток?..

Июль 2012 г.

Роман Куликов
Лучшее решение

– Саро! Саро! К Отцу! Немедленно!

За электромагнитным шипением плазмы призыв Руки был едва слышен, поэтому воин решил оставить его без ответа.

– Саро! – настойчиво отправлял слабые сигналы посыльный, не имея возможности подобраться к позиции воина, – массированный обстрел заставил всех укрыться за водяными щитами. Частые взрывы слились в один сплошной грохот. Ярчайшие бело-оранжевые вспышки ослепляли даже через несколько слоев полупрозрачной брони.

Колоссальное количество молний искрящимися дугами разлеталось от каждого взрыва. Позиции обороняющихся окутывали клубы горячего пара.

Как настоящий воин, воспитанный в соответствии со всеми законами боевой гильдии, Саро любил и понимал разрушительную красоту оружия, восхищался его убийственной мощью и применял с осторожностью и благоговейным трепетом.

В отличие от врага.

Действия последнего были подчинены лишь одному – эффективности. Ни о какой красоте или благородстве боя не шло и речи. Противник при любой возможности хитрил, обманывал и вообще делал все, чтобы только победить. Но самым обидным Саро казалось другое – то, что враг использовал для этого оружие, добытое в бою.

Более низкого поступка Саро не мог даже представить. Ему самому (да и никому другому из девяти рас Конгломерата) никогда не пришло бы в голову поднять пульсар или расщепитель поверженного противника. Враг же делал это с легкостью, не страшась позора и презрения. Более того, он не гнушался захватывать даже технику: корабли, транспорты, штурмовые батареи и вообще все, что попадалось на пути. Порой Саро завидовал тому, с какой легкостью враги осваивали управление. У него самого на то, чтобы овладеть техникой, ушло несколько циклов, эти же… чудовища – он не мог подобрать другого определения – обучались буквально на лету.

– Саро! К Отцу! – Подавляющие волю нотки приказа все же заставили воина сдвинуться с места и ползком направиться в сторону посыльного.

– Что у тебя за весть? – спросил Саро, подобравшись к Руке Отца.

– Тебя ждут в Главном куполе, – последовал ответ.

По силе подавления, исходившей от приказа, воин понял, что дело крайне важное и требует немедленного исполнения.

Саро двинулся в направлении купола, но в этот момент высокий резкий звук перекрыл грохот взрывов и заставил всех посмотреть вверх. Яркий луч, пришедший с орбиты, вспорол небо. Извечные тучи разошлись, будто боялись обжечься, и гигантский световой клинок коснулся поверхности. Задетое им здание сразу вспухло и через мгновение разлетелось осколками. Затем луч стал чертить ломаную линию, уничтожая все, чего касался в последнем городе на планете.

Ударная волна от первого взорвавшегося здания достигла оборонительных позиций, разогнала пар и обрушилась на защитников планеты.

Укрепления не выдержали, бойцов раскидало в разные стороны.

Саро покатился по песчаной отмели, поднимая брызги, потом сконцентрировался и, при очередном кувырке, мощным ударом вогнал руку в зыбучее дно. Приподнялся, не без удовольствия отметив, что почти все его воины догадались сделать то же самое, и теперь вставали на ноги. Рука Отца все еще катился, не в силах остановиться.

Что-то огромное затмило собой смертоносный орбитальный луч и накрыло позиции обороняющихся глубокой тенью. Саро вскинул голову и увидел водяной вал, надвигающийся с невероятной скоростью.

Захотелось радостно зарычать: враг посягнул на самое святое – на стихию, но не учел, что вода для Саро и его воинов есть жизненная сила и благодать.

Собрав всю волю, какая у него имелась, Саро разослал приказ к атаке и теперь смотрел, как готовилось к бою его немногочисленное войско.

Сам он вбил в песок три другие руки и втянул голову под спинной панцирь.

Водяной вал обрушился на отмель. Бурлящая и клокочущая масса сметала все на своем пути. Только Саро с воинами оставался недвижимым. Подчиняясь его приказу, оказавшееся в воде войско защитников планеты плотным косяком устремилось вперед. Ловко используя все особенности потока, воины поплыли параллельно дну, укрытые от врага толщей воды. Саро не сомневался, что его замысел сработает и враг будет вынужден отступить, но вот сам он участия в битве принимать не будет. Более властный приказ, чем его собственный, заставлял отправиться совершенно в другую сторону – в Главный купол.

Проводив гордым взглядом своих воинов, Саро высвободил руки из дна и позволил потоку нести себя. Недалеко от места назначения он вильнул в сторону и вскоре оказался у входной мембраны Главного купола.

Его ожидали. Еще один Рука Отца приветствовал Саро и велел идти за ним. Теперь подавления воли не ощущалось, но этого и не требовалось.

В огромном зале кроме Отца собрались еще Верховные Пасынки. Значит ситуация более чем серьезная.

– Отец! – Саро почтительно припал на передние колени.

– Поднимись, – ответил тот. – Подойди.

Оказаться перед самим Отцом было великой честью. Панцирные усики воина затрепетали от волнения.

– Твоя последняя атака – верх мастерства.

Саро снова преклонил колени, в благодарность за признание.

– Поднимись, – опять велел Отец. – Ты здесь не для церемоний. Хочу, чтобы ты знал, что этот бой был последним. Для тебя, для нашей планеты, для Конгломерата. Достойное завершение долгой войны.

Саро не ожидал подобного, но даже на мгновение не усомнился в том, что бой, на который он отправил своих воинов, был последним. Ведь так сказал Отец. А тот продолжал:

– Когда война только началась, никто не мог предположить, что она станет столь разрушительной и опустошающей. Девять Великих Рас впервые столкнулись с таким сопротивлением. Наверное, ты помнишь, что изначально трудностей не возникало. Наши армии одерживали победу за победой…

Саро помнил Прошлое, но не посмел прервать Отца.

В памяти хранились образы благородных орбитальных боев, красивейшие маневры Объединенных армад Конгломерата, изящные точечные удары по военным объектам на поверхности планеты…

– Время триумфа приближалось. Поражение врага казалось неизбежным, пока к нему не прибыло подкрепление. – Отец замолчал, позволяя обратиться к воспоминаниям.

Тот переломный момент забыть было нельзя. Неверие, негодование и злость, недостойные воина, испытал Саро, когда армия Конгломерата впервые потерпела поражение, разбитая новым, ранее неизвестным противником. И с того времени победы стали редкостью. Враг презрел все законы Войны, и цивилизованные армии не смогли ничего ему противопоставить. И вот сейчас из Девяти Великих осталась лишь раса, к которой принадлежал Саро. Остальные либо уничтожены, либо бежали в далекие галактики…

Из пучины позорных воспоминаний его вернуло прикосновение. Отец приблизился и положил две руки ему на голову. Саро замер в благоговейном восторге.

– Сын мой, тебе поручена миссия, важнее которой еще не знал ни один воин…

* * *

Сперва Саро показалось, что он все еще на своей родной планете. До самого горизонта простиралась вода. Дружелюбная, живая. Но стоило ему обернуться и увидеть берег, как все встало на свои места. Уродливые каменные отростки, тянувшиеся от поверхности к небу, которые враг называл «домами», тусклый, почти непрозрачный воздух, палящее светило… Саро был на планете людей. А значит, его миссия началась.

Выбравшись на берег, он посмотрел вверх. Где-то там, за этим мерзким бледным небом, сейчас вела бой армада Девяти Великих. Еще не знавшая поражения, победоносная. Вскоре это изменится… если только Саро не справится со своей миссией. Судьба всех Великих Рас зависела только от него: ведь он сейчас в прошлом, и цель его – выправить будущее.

– Чувак, вали отсюда!

Саро резко повернулся на звук. Прямо на него бежали несколько… человек. Вживленный в мозг адаптативный переводчик помогал понимать слова и переводить их в мыслеобразы. Ведь люди все еще продолжали использовать для общения звук!

Саро занял боевую стойку, расставив в стороны две руки и отведя назад две другие.

– Беги, дебил, хрен ли растопырился?! – прокричал ближайший противник и промчался мимо.

Остальные, похоже, тоже не собирались нападать. Саро в растерянности развернулся и смотрел вслед удаляющейся группе. Люди бежали к своим домам.

Новый звук заставил снова поднять взгляд к небу. Черная точка летательного аппарата стремительно росла и приближалась. Вспышка – и песок рядом с Саро взорвался гигантским фонтаном. По нему стреляли!

Саро бросился в сторону, а в том месте, где он только что находился, появился новый песчаный фонтан. Потом еще один, и еще. Это походило на какой-то безумный танец со смертью. В другое время Саро вышел бы на бой с гордо поднятой головой, но сейчас важнее всего была миссия. Поэтому он побежал.

Взрывы следовали за ним по пятам. Песок засыпал бронекостюм. Потом враги начали стрелять на упреждение, и Саро принялся метаться по прибрежной отмели, постепенно впадая в отчаяние. Ему ужасно не хотелось вот так глупо и бесславно погибнуть…

– Чувак, сюда! – донесся до него знакомый голос.

Саро оглянулся и заметил человека, призывно машущего рукой из грубого серого здания.

– Сюда!

Другого выхода не было, и Саро устремился прочь от воды, к домам людей.

Едва он оказался под каменными перекрытиями, как по зданию ударили заряды. Человек, не говоря ни слова, поднял с земли что-то напоминающие оружие, с усилием закинул на плечо, прицелился и выстрелил по летательному аппарату. В небе зажглось новое светило. Грохнул взрыв. Ударная волна невероятной силы подхватила Саро и человека, впечатала обоих в стену и понесла дальше, уже вместе с этой стеной.

– Держись! – донеслось до Саро. Но он и так вцепился в каменные выступы изо всех сил.

Когда, наконец, все стихло и немного осела пыль, человек поднялся.

– Хватит валяться, давай за мной! – произнес он и побежал через узкие проемы, сквозь строения. Ничего не оставалось, как последовать за ним.

Когда клубящееся облако осталось где-то позади, провожатый перешел на шаг и заговорил:

– Слышь, осьминог-переросток, мог бы и спасибо сказать, что я тебя спас.

Саро сначала подумал, что переводчик дал сбой.

– Я разумное существо, – уточнил он. Синтетический голос бронекостюма эхом отразился от грязных стен и низкого потолка.

– Тьфу! Чего так орать-то?! – фыркнул человек. – Я не глухой! А в том, что ты разумный, я сильно сомневаюсь, иначе не стал бы разгуливать по открытой местности во время Ка-Вэ.

– «Ка-Вэ»? – Саро пребывал в смятении.

– Ну да, клановые войны.

Еще один пережиток прошлого, от которого заныли все четыре руки. Эти люди не только уродливые, но и отсталые.

– Ты вообще откуда здесь взялся? Не, ну то, что ты не местный, я как бы догадался…

– Не имеет значения, – выдал синтезатор голоса.

– Уууу, какой серьезный! Ну, как скажешь…

Саро немного пришел в себя и решил, что можно продолжать миссию. Из-за какой-то особенности – воину не пристало вдаваться в научные подробности – за один раз в пространстве-времени можно было переместить лишь один объект. Поэтому бионейтрализатор запланировали переместить на планету людей вторым скачком, забросив, для надежности, в недалекое будущее по отношению к Саро настоящему. Он взглянул на датчик обнаружения, который сканировал поверхность планеты с самого момента появления на ней Саро. Индикатор поиска светился тускло-красным, а значит, бионейтрализатора на планете еще не было.

– Ждешь кого-то? – спросил человек, рассматривая датчик.

Зарычав, Саро схватил своего спасителя тремя руками и поднял над собой, к самому потолку.

– Эй-эй-эй! Чувак! Ты чего?! – адаптативный переводчик идентифицировал издаваемые звуки как «вопли». – Ладно, можешь не отвечать! Успокойся!

Саро с трудом понимал, что это значит, но испытывал крайнее раздражение.

В тот момент, когда он решил разорвать человека на части, вдруг сработал датчик обнаружения, и из тусклого индикатор превратился в ярко-красный.

Саро разжал хватку и шагнул в сторону. С новым, по интонации, воплем человек полетел на каменные обломки под ногами. Здесь вообще все было усыпано камнями, практически ни одного ровного места. Если у людей такие представления о прекрасном, то эта раса не достойна жить!

– Етить тебя за все твои четыре ноги! – прокричал человек, и переводчик выдал образ, от которого у Саро заскрежетали пластинки на панцире.