Текст книги "О Христе. Краткие беседы на воскресные литургийные чтения"

Неделя 22-я по Пятидесятнице. Притча о богаче и Лазаре

Некоторый человек был богат, одевался в порфиру и виссон и каждый день пиршествовал блистательно. Был также некоторый нищий, именем Лазарь, который лежал у ворот его в струпьях и желал напитаться крошками, падающими со стола богача, и псы, приходя, лизали струпья его. Умер нищий и отнесен был Ангелами на лоно Авраамово. Умер и богач, и похоронили его. И в аде, будучи в муках, он поднял глаза свои, увидел вдали Авраама и Лазаря на лоне его и, возопив, сказал: отче Аврааме! умилосердись надо мною и пошли Лазаря, чтобы омочил конец перста своего в воде и прохладил язык мой, ибо я мучаюсь в пламени сем. Но Авраам сказал: чадо! вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь – злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь; и сверх всего того между нами и вами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят. Тогда сказал он: так прошу тебя, отче, пошли его в дом отца моего, ибо у меня пять братьев; пусть он засвидетельствует им, чтобы и они не пришли в это место мучения. Авраам сказал ему: у них есть Моисей и пророки; пусть слушают их. Он же сказал: нет, отче Аврааме, но если кто из мертвых придет к ним, покаются. Тогда Авраам сказал ему: если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят.

Эта притча переворачивает распространенные и ходячие представления о святости. У святости нет трафарета, ее нельзя измерить. Ее нельзя подогнать под шаблонные рамки, ограничить заданным контуром. Святость разнообразна, как сама жизнь. При этом она сокровенна. Ее пути невозможно проследить. Она может проявить себя совершенно неожиданно и прорасти там, где никто не ожидает ее увидеть. Нищий, тяжело больной и всеми отверженный Лазарь, был отнесен на лоно Авраама и по смерти оказался в сообществе святых, что заставляет нас считать его одним из праведников, одним из редких угодников Божиих. Этот несчастный человек в глазах окружающих людей не совершил никакой добродетели, не вел подвижнического образа жизни, не пользовался доброй репутацией, не снискал всеобщего уважения. Никто не видел в нем ничего примечательного, достойного внимания или даже обыкновенного сочувствия. К нему не стекались толпы народа. Он был презираем всеми и лишен элементарной человеческой заботы. Вокруг него собирались одни только псы. Однако именно этого представителя самых низов человеческого общества, этого люмпенизированного «пария» Христос в Своем слове делает избранным участником Царства Небесного.

Это весьма неожиданный факт. В нашем представлении святость непременно связывается с духовной уверенностью, с ощущением в себе силы Божией, с явными признаками присутствия Духа Святого. Евангелие ломает устоявшиеся стереотипы и учит нас смотреть на жизнь шире, глубже, внимательней. Оно побуждает нас не выстраивать свою жизнь по заданному образцу, не стремиться к отвлеченному идеалу, но искать выполнения того, что требует от нас слово Божия в конкретных обстоятельствах. В этом и заключается, по указанию Евангелия, один из путей живого богоугождения. Этот путь может быть не связанным с достижением широкого признания. Но это и не нужно христианину. Первое, чему он должен научиться, – это совершать свое делание в одиноком предстоянии перед Богом без ожидания и без поиска сторонней оценки, без всякого шума и рукоплесканий.

Таков и был нищий Лазарь из притчи, лежавший у ног современной ему респектабельности. Он не посылал проклятий в адрес несправедливого режима, который превратил его жизнь в бесконечное страдание. Он не изливал потоков ругани на голову своего соседа, который сосредоточил в своих руках какие-то невероятные, баснословные суммы. Молчаливо и безропотно, без всякой ожесточенности и озлобленности, именно так, как учит слово Божие, он переносил все то, что выпало на его долю. И так день за днем, на протяжении всей отмеренной ему скорби. И вот, отвергнутый и оставленный всеми, он своей необыкновенной верностью привлек к себе внимание Самого Бога. Не достигнув в этой жизни никаких преимуществ, кроме глубокой нищеты, полного бесправия и неизлечимых болезней, он, однако, приобрел счастье вечного пребывания со Христом в Его блаженном Царстве. Как? За что? У Бога нет стандартов святости.

Оказаться в сообществе Бога и святых Его… Что может быть вожделеннее этого? Что может сравниться с таким счастливым жребием? После этого можно ли считать жизнь евангельского Лазаря неудавшейся? Сколь же ограничен и слеп человек в своих жалких суждениях, если таких, как Лазарь, безоговорочно причисляет к категории несчастных неудачников. «Жизнь удалась!», – так обычно отзываются о тех, кто сумел устроиться поудобнее, об успешных бизнесменах, о том элитарном и избранном круге, представители которого чувствуют себя хозяевами этой жизни. Но ведь удалась только эта жизнь. А дальше что? Притча говорит нам, что эти люди не задумываются о том, что ждет их дальше. Их целиком и полностью поглощает жизнь настоящая. В ней они растворяются, к ней они привязаны, ее только любят, ее ценят, о ней только помышляют. Их сознание безнадежно закрепощено тем богатством, которое они стяжали, тем положением, которое они приобрели. Они совершенно не воспринимают того, что выходит за рамки этой жизни. Вечность не всходит им на ум. «Если даже из мертвых кто воскреснет, не поверят», – говорит о них слово Божие. Какое страшное бесчувствие и какой страшный приговор! Вот это и есть их единственная и непоправимая трагедия – абсолютное нечувствие к тому, что возвещается Богом. И этот феномен их совершенной невосприимчивости к вечному достоин удивления не менее, чем феномен святости нищего, больного и всеми отвергнутого Лазаря. Не случайно, что и тот, и другой становятся персонажами одной и той же евангельской притчи, располагаясь в ней один против другого.

Эта евангельская зарисовка встречается повсеместно. Мир с момента грехопадения первого человека разделен на бедных и богатых. Убогая нищета и роскошные дворцы спокойно сосуществуют рядом друг с другом, превращая действительность в вопиющий контраст, который мало кого трогает. Ужасающее неравенство, которое даже трудно осмыслить, считается незыблемым законом существования. «Так было во все времена», – вот распространенная точка зрения. Евангелие и не пытается ее оспаривать. «Нищих всегда имеете с собой», – сказал Господь. Но эта книга предлагает свое решение извечной проблемы. Притча о богаче и Лазаре по-своему расставляет акценты на знакомых явлениях, заставляет посмотреть на них под непривычным углом зрения. Она подтверждает, что нищета делает личность никому не нужной. Человек становится чем-то вроде отброса общества. Вместе с тем эта же нищета может бесконечно приближать к Богу и вводить в содружество святых Его. Богатство, напротив, с легкостью возносит человека в этой жизни и безмерно расширяет круг его общения. Но это же самое богатство нередко приводит его обладателя к окончательной отчужденности от Источника блаженного бытия и перспективе вечного мучительного одиночества.

Каждый сам выбирает свой путь. Однако никому не будет дано второй попытки раз и навсегда определить свою вневременную участь. Слово Божие постоянно напоминает нам об этом. Не стоит игнорировать этих настойчивых напоминаний, чтобы не повторить трагический и непоправимый опыт одного из персонажей евангельской притчи о богаче и Лазаре.

Неделя 24-я по Пятидесятнице. Воскрешение дочери Иапра.[1]1
  Чтение 23-й недели по Пятидесятнице повторяет чтение 5-й недели по Пятидесятнице.


[Закрыть]

И вот, пришел человек, именем Иаир, который был начальником синагоги; и, пав к ногам Иисуса, просил Его войти к нему в дом, потому что у него была одна дочь, лет двенадцати, и та была при смерти. Когда же Он шел, народ теснил Его. И женщина, страдавшая кровотечением двенадцать лет, которая, издержав на врачей всё имение, ни одним не могла быть вылечена, подойдя сзади, коснулась края одежды Его; и тотчас течение крови у ней остановилось. И сказал Иисус: кто прикоснулся ко Мне? Когда же все отрицались, Петр сказал и бывшие с Ним: Наставник! народ окружает Тебя и теснит, – и Ты говоришь: кто прикоснулся ко Мне? Но Иисус сказал: прикоснулся ко Мне некто, ибо Я чувствовал силу, исшедшую из Меня. Женщина, видя, что она не утаилась, с трепетом подошла и, пав пред Ним, объявила Ему перед всем народом, по какой причине прикоснулась к Нему и как тотчас исцелилась. Он сказал ей: дерзай, дщерь! вера твоя спасла тебя; иди с миром. Когда Он еще говорил это, приходит некто из дома начальника синагоги и говорит ему: дочь твоя умерла; не утруждай Учителя. Но Иисус, услышав это, сказал ему: не бойся, только веруй, и спасена будет. Придя же в дом, не позволил войти никому, кроме Петра, Иоанна и Иакова, и отца девицы, и матери. Все плакали и рыдали о ней. Но Он сказал: не плачьте; она не умерла, но спит. И смеялись над Ним, зная, что она умерла.

Он же, выслав всех вон и взяв ее за руку, возгласил: девица! встань. И возвратился дух ее; она тотчас встала, и Он велел дать ей есть. И удивились родители ее. Он же повелел им не сказывать никому о происшедшем.

Христос идет в дом Иаира по его просьбе. По дороге Он исцеляет кровоточивую женщину. Ее болезнь по закону Моисееву препятствовала участвовать в религиозной жизни. Целых двенадцать лет несчастная женщина не имела права посещать храм Божий и считалась нечистой. Сознание своей нечистоты и отверженности Богом является довольно тяжким душевным грузом для верующего человека. Нет ничего более огорчительного для боголюбивой души, чем невозможность участвовать в богослужении, изолированность и оторванность от церковной жизни. Столь длительный период болезни, безуспешной борьбы с ней, а главное, отлученность от храма – все это могло вызвать в ней утрату надежды, угасание веры, охлаждение ко всему божественному, оставление любви к Богу. Однако этого не произошло с женщиной, упоминаемой в Евангелии. Религиозная жизнь нисколько не замерла и не ослабла в ней. За долгие годы болезни она прошла великое испытание своей веры. Пребывая в тяжелейшем положении отверженности людьми и Богом, кровоточивая женщина ни в чем не погрешила против правоты божественного решения. Она не впала в ропот и в малодушие и не утратила драгоценной связи с Всевышним. Ее страдания безмерно углубили ее душу. Благодаря болезни у нее открылось внутреннее зрение, посредством которого она увидела в Учителе из Назарета то, чего не видели в Нем другие, – Самого Мессию. Такое было возможно только при содействии Святого Духа.

Толпы людей теснили Христа, не давая Ему прохода, но прикосновение только одного человека оказалось спасительным и сообщило ему исцеляющую благодать. Господь не оставил поступок женщины незамеченным. Христос остановил Свое шествие и понудил женщину рассказать о себе. Она пала перед Ним на колени и открыла все, что с ней произошло. Спаситель не нуждался в этом. Он искал от ее краткого рассказа духовной пользы присутствующих. Те, кто наблюдал за этой сценой, должны были увидеть, каким непростым путем человек деятельно входит в глубину смирения и удостаивается божественной благодати. Двенадцать лет тяжелой болезни, на протяжении которой женщина носила в себе горькое сознание своей отверженности людьми и Богом. И, несмотря на это, она опередила в постижении тайны Божией всех тех, кто вместе с ней шел за Христом. Таковы неведомые пути богопознания.

Однако евангельское чтение не ограничивается описанием исцеления кровоточивой женщины. Оно ведет дальше. За ним следует повествование о воскрешении дочери Иаира. Церковь связывает эти два чуда в одном литургическом чтении, так как между ними имеется внутренняя связь. И в том, и в другом речь идет о вере. В первом эпизоде – о ее избытке, во втором – о ее недостатке, как со стороны людей, так и со стороны самих апостолов. Ученики не были во всем равны между собой. Они отличались друг от друга верой. При воскрешении дочери Иаира Христос выгнал всех присутствовавших из дома, оставив родителей и троих учеников, Петра, Иоанна и Иакова. Почему Он не взял с Собой всех апостолов? По той же самой причине, что и другим запретил быть свидетелями чуда, – по недостатку в них веры.

Мы видим из этих двух евангельских эпизодов, что ко Христу относились очень по-разному. Народ теснил и осаждал Его, но большей частью пребывал в состоянии пустой и суетной возбужденности. Начальник синагоги, хотя и веровал, но одолевался сомнениями и нуждался в укреплении. Апостолы, кроме троих, колебались в том, что можно преодолеть факт наступившей смерти. А присутствовавшие в доме Иаира плакальщики вообще откровенно «смеялись над Ним». Только очень немногие, всего пятеро, трое учеников и родители умершей, были оставлены Христом в комнате отроковицы, в которой произошло чудо воскресения. Кровоточивая женщина, долго лет по закону иудейскому пребывавшая в нечистоте, опередила всех тех, кто остался за закрытыми дверями, где происходило величайшее чудо. Она смогла прикоснуться ко Христу с надлежащим чувством и с той верой, которая в тот момент была далеко не во всех апостолах, не говоря уже об остальных. Спаситель, в отличие от начальника синагоги, обращается к ней не до, а уже после совершившегося исцеления. Делает Он это для того, чтобы сделать ее веру, не нуждавшуюся в сторонней поддержке, предметом всеобщего назидания. Несовершенная вера начальника синагоги, являвшегося религиозным руководителем народа, и рядом с ней – поразительная духовная убежденность кровоточивой женщины, считавшейся отверженной Богом. Евангелист употребляет прием контраста, соединяя повествование о двух чудесах в одно целое. Он хочет убедить нас в том, что только одно маловерие оставляет человека за дверями тайны божественного вездеприсутствия и всемогущества. Только оно одно и удерживает его в том статичном, ветхом состоянии, которое не позволяет ему бесконечно расширить границы своего сознания, стать преемником божественной силы и приобщиться к бесценному опыту жизни во Христе.

Неделя 25-я по Пятидесятнице. Притча о милосердном самарянине

И вот, один законник встал и, искушая Его, сказал: Учитель! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? Он же сказал ему: в законе что написано? как читаешь? Он сказал в ответ: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя. Иисус сказал ему: правильно ты отвечал; так поступай, и будешь жить. Но он, желая оправдать себя, сказал Иисусу: а кто мой ближний? На это сказал Иисус: некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым. По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо. Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился и, подойдя, перевязал ему раны, возливая масло и вино; и, посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем; а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе. Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам? Он сказал: оказавший ему милость. Тогда Иисус сказал ему: иди, и ты поступай так же.

Некоторые толкователи считают притчу о милосердном самарянине рассказом, основанным на реальных событиях. Это ничего не меняет в ее сути, поэтому мы будем называть ее притчей. Она явилась ответом Христа на вопрос законника «кто есть мой ближний», на его попытку подыскать в слове Божием оправдание собственному эгоизму. Увы, можно очень по-разному использовать божественное Откровение.

Эта хорошо известная притча содержит в себе призыв к конкретным делам милосердия, без которых человек не может развить в себе любовь к людям и войти в жизнь вечную. Она зовет не к широким делам благотворительности или активному социальному служению. В Евангелии вообще нет таких призывов. Притча обязывает нас проявлять простую, естественную жалость ко всякому несчастному, оказавшемуся на нашем жизненном пути. Можно быть хорошим организатором гуманитарной помощи, рассылать грузы во все концы, спонсировать приюты, дома престарелых и при этом оставаться абсолютно глухим к страданию тех, кто попадает в непосредственный круг нашего существования. Милосердие не измеряется суммой средств, отпущенных на благотворительность. Христианство сосредоточено на человеческом сердце, его главным образом старается преобразить, о нем проявляет всю свою заботу. Поэтому в христианстве конкретный поступок милосердия, живое проявление любви гораздо важнее, нежели создание крупных центров с широкими программами по социальному служению. Во всем этом может присутствовать человеческое самомнение, ощущение личностью своей значимости. А это весьма пагубное для христианина начало, наглухо перекрывающее для него артерии богообщения. В этом случае человек сам для себя становится богом, из самого себя создает достойный объект поклонения. Поступок евангельского самарянина из притчи как раз тем и отличителен, что в нем нет ни тени самооценки. В полноте своей искренней заботы самарянин не приписывает себе ни малейшей заслуги. Он совершает служение израненному человеку без зрителей и рекламы, без репортеров и корреспондентов, руководствуясь только одним чувством, – движением своего отзывчивого сердца. «Иди, и ты поступай так же», – вот евангельский призыв в его незамутненной, кристальной чистоте.

Однако притча не только содержит в себе призыв к делам милосердия, который и без того достаточно часто звучит на страницах Священного Писания. Причем не только по отношению к своим по вере, но и к иноверцам и иноплеменникам. В этом отношении ничего принципиально нового притча о милосердном самарянине в себе не содержит. Существенная новизна ее – в предостережении личности от того, что приводит ее к равнодушию, от того, что делает человека черствым и эгоистичным. Христос не просто говорит о доброте самарянина, но в параллель его поступку приводит реакцию двух клириков на того же искалеченного преступниками человека. Спаситель противопоставляет самарянина-язычника представителям духовного сословия богооткровенной веры. Он изображает отзывчивость язычника не саму по себе, а рисует ее на фоне чудовищного равнодушия церковных служителей Бога истинного. Оба они безучастно прошли мимо несчастного страдальца, истекавшего кровью. Безусловно, в этой сюжетной вставке скрывалось обличение законнику, вопрошавшему Христа о том, кто есть мой ближний.

Что же заставляет человека затворять свое сердце для чувства жалости по отношению к тем, кто оказался в беде? По указанию притчи – не что иное, как осознание личностью своей религиозной исключительности. Духовная гордыня – вот то тяжелое и распространенное заболевание, которое делает из священников людей, не знакомых с элементарным чувством жалости. Именно она убивает в них естественные движения души. Нет ничего более отвратительного, чем духовная гордыня в служителях религии любви. Зачастую она принимает в них форму неизлечимой душевной патологии. Из живых носителей Христовой любви они превращаются в самодовольных и надменных ходячих мертвецов, обращенных только в самих себя и абсолютно закрытых для других людей. Каждый день читая в Библии слова о любви, они каждый день закрывают на них свои глаза. И это поразительно! Любая форма религиозной исключительности в любом человеке, будь то священник или простой мирянин, нередко убивает все естественные, добрые движения души. Христос берет левита и священника как таких лиц, в которых заболевание вирусом духовной исключительности прослеживалось с наибольшей отчетливостью. Именно представители духовного сословия подвержены воздействию этого вируса в большей степени, чем кто-либо другой. Но, без сомнения, притча говорит об общих тенденциях духовной жизни и обращена ко всей полноте народа Божия.

В притче о самарянине Господь выставляет нечестивого язычника в качестве образца правоверному знатоку закона. Слово Христа должно было довольно чувствительно уязвлять горделивую душу законника. В некоторых случаях Христос действовал довольно беспощадно по отношению к человеческому самолюбию. Но всегда это было оправдано. В данном случае надо было резким и суровым словом смирить представителя церковной знати, принизить его в собственных глазах и этим хирургическим действием исцелить его от нелегкого духовно-нравственного недуга. Речь Христа достигла поставленной цели. Законник не нашел слов для возражения. Он хорошо уловил весь смысл сказанного. Поэтому Спаситель, всегда творивший добро даже своим противникам, не останавливается на одном обличении. Он дает законнику конкретный совет: «Иди, и ты делай так же». В этой рекомендации Христа содержится указание на то, каким способом можно удержать себя от эгоизма, возникающего на почве религиозной исключительности. Было бы хорошо, если бы к этой рекомендации прислушались и приняли ее к деятельному исполнению не только те, кто принадлежат к духовному сословию, но и все те, кто именуют себя православными христианами. Это не только сообщило бы нашим сердцам неоценимую благодать духовного просвещения, но и привело бы к нравственному оздоровлению всю церковную жизнь.