Текст книги "Эпоха пепла. В Доме Змея"

Глава 5

Для самого Кенджи слова незнакомца не стали такой уж неожиданностью – видимо, кто-то из Проклятых все же отдал богам душу, – чего не скажешь о прочих находящихся в зале.

Возмущению их не было предела, и лишь Каташи сохранил присущую ему невозмутимость.

– Чего?! – Кулак сидящего от него по правую руку мужчины взлетел в воздух и с силой опустился на стол, заставив бокалы подпрыгнуть. – Вы и впрямь думаете, что можете ворваться сюда вот так, с оружием наперевес, как в какой-нибудь грязный притон, и оскорблять нас подобными заявлениями?! Одно слово – и наши бойцы выкинут вас на улицу, как паршивых псов!

Свита чужака заметно занервничала и зашепталась между собой, переминаясь с ноги на ногу и обмениваясь косыми взглядами, однако сам он и бровью не повел.

– Вы правы, – согласился незнакомец. – Но на следующий день я вернусь. И не с дюжиной «псов», а с сотней, да вдобавок под прикрытием полудюжины магов шестой ступени. Также хочу предупредить, что называть так служителей закона – не самая лучшая идея, ведь, оскорбляя их, вы, по сути, хулите самого императора. А это уже попахивает изменой.

– Ты мне еще угрожать, что ли, вздумал, ты, сопляк…

– Полно. – Не терпящий возражений голос Каташи остудил пыл Змея, чья уязвленная гордость вкупе с немалым количеством выпитого вполне могли превратить обмен «любезностями» в потасовку. – Давайте все же попробуем представить, что мы цивилизованные люди, а не уличные лавочники, грызущиеся за свободное место. Прошу прощения, – обратился он к незнакомцу, меряя его изучающим взглядом, – кажется, я не расслышал ваше имя…

– Нобу Хо, старший мэцукэ, сановник императорского магистрата.

– Так вот, господин Хо. Обвинение подобного рода – серьезная вещь и должно иметь под собой хоть какую-то подоплеку.

– Безусловно, – кивнул Нобу. – У меня десяток свидетелей, которые в один голос утверждали, что в последний раз жертву видели в добром здравии вместе с господином Кенджи.

– И это все? – хмыкнул Каташи. – Вы пытаетесь кинуть тень на мой Дом из-за бредней нескольких зевак?

– Как по мне, этого более чем достаточно, – пожал плечами Нобу. – К тому же, если господин Кенджи действительно невиновен, бояться ему нечего. Я лишь хочу поговорить с ним с глазу на глаз и узнать все подробности того вечера.

– В мое время приглашение на беседу, произнесенное не тем тоном, считалось весомым поводом объявить войну, – вмешался в разговор глава Дома Паука, не сводящий с Нобу тяжелого взгляда. – Сейчас же «поговорить» приглашают под дулом пистолета и удивляются отказу. О времена, о нравы…

– Мой человек с удовольствием встретится с вами и сделает все возможное, чтобы вы могли выйти на след убийцы и покарать негодяя по всей строгости закона, – произнес Каташи, переплетая пальцы. – Но у Кенджи сегодня был долгий и трудный день, так что предлагаю отложить разговор на завтра. Встретитесь, скажем, после полудня.

– Чтобы вы успели найти пару дюжин людей, которые по счастливой случайности последние дни сопровождали господина Кенджи даже по нужде и готовы будут подтвердить свои слова любыми возможными клятвами? – хмыкнул Нобу. – Увы, не могу предоставить вам такой возможности.

– Пожалуй, я пропущу мимо ушей вашу жалкую попытку обвинить меня во лжи, господин Хо, но в следующий раз сочту это подстрекательством и, пожалуй, отправлю официальное письмо на имя Великого господина. – Каташи откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. – Но, боюсь, мы попали в безвыходную ситуацию. Я не собираюсь потакать вашим капризам, позволяя хватать моих людей посреди ночи, словно мелких воришек. Вы же, в свою очередь, отказываетесь идти мне навстречу… И как же нам найти компромисс?

– А может, разрешим вопрос так, как до того решали споры наши предки? – вновь вспыхнул Змей, что ранее угрожал Хо, и похлопал ладонью по рукояти меча. – Когда кончаются слова, говорить начинает сталь!

– Нападение на чиновника императорского магистрата карается смертью вне зависимости от титула и положения. – Нобу чуть побледнел, но не отступил. Надо признать, держался он достойно, чего не скажешь о сопровождавших его воинах, которые, казалось, уже успели проклясть тот день, когда поступили на службу.

– А попытка очернить имя одного из участников Турнира сразу же после его перехода на следующий этап попахивает грязной игрой, – фыркнул один из Змеев, до того хранивший гордое молчание. – Кто вас послал, Хо? Ублюдки из Дома Тигра?

– Я получаю жалованье только от казначейства императорского магистрата, – звенящим от возмущения голосом ответил тот, – и не намерен выслушивать клевету в адрес…

– Хватит, – прервал его Кенджи, поднимаясь со стула. – Я с удовольствием составлю вам компанию и отвечу на все интересующие вопросы прямо сейчас.

Все до единого взгляды в комнате устремились к нему, и, казалось, в каждом из них сквозил один-единственный вопрос. Думается, его согласие изрядно удивило даже самого Хо, который, не закончив фразу, так и остался стоять с раскрытым ртом.

– Хочу предупредить, что ты совершенно не обязан этого делать, – произнес Каташи. Судя по всему, он был недоволен решением Кенджи, но того, если честно, уже до жути успели утомить пустые распри, которые вполне могли продолжиться до самого рассвета. Тем более, если бы этот человек и впрямь имел против него какие-то весомые свидетельства, вряд ли бы он стал разыгрывать подобный спектакль. – Но это твое право.

– Думаю, лучше воспользоваться задним входом, – заметил Кенджи, выйдя в коридор вместе с Нобу. – Сомнительно, что наши, – он и сам не заметил, как начал употреблять это слово в отношении других Змеев, – сильно обрадуются, увидев, как меня куда-то уводят вооруженные люди.

– Городская стража не боится пьяных задир, – поджал губы Нобу, но тем не менее после краткого раздумья все же прислушался к голосу разума и воспользовался предложением Кенджи, попросив проходящую мимо служанку проводить их.

Совсем скоро они уже ступали по улицам ночной столицы, где головокружительные ароматы пряностей из ближайшей лавки смешивались со зловонием сточной канавы, а чей-то хмельной смех перемежался громкой бранью. Воистину, Каноку был городом контрастов. Широкие, хорошо освещенные бульвары украшали разноцветные ленты, бумажные фонари и гирлянды. Улицы эти полнились шумным людом, за чьим покоем неустанно бдели вооруженные патрули. Но стоило сделать лишь шаг в сторону – и ты уже попадал в совершенно другой мир, состоящий из замызганных проулков, где тесные хибары жались друг к другу так плотно, что казалось, они пытаются выдавить соседа из квартала. Обратная сторона Каноку била в нос резким смрадом помоев и испражнений; крыс здесь обитало едва ли не больше, чем людей, и размеры тварей вполне могли испугать неподготовленного путника, случайно свернувшего не туда.

Магистрат находился в том же самом районе, что и «Алмазная цапля», так что вскоре они уже приблизились к трехэтажному зданию, пристроенному к вытянутым казармам. И вот, преодолев три пролета, Кенджи и Нобу вошли в небольшую комнатку без окон, куда едва поместились стол, пара стульев, сундук, также выполняющий роль скамьи, да низенькая кровать. Судя по всему, императорский мэцукэ буквально дневал и ночевал на службе.

После того как Нобу с нескольких попыток зажег-таки масляную лампу, Кенджи получил возможность разглядеть его поближе. Был он старше Кенджи буквально на пару-тройку лет, не более, что удивительно. Как правило, люди в таком возрасте едва-едва поступали на государственную службу и могли довольствоваться разве что должностью помощника младшего писаря или гонца. Даже покойный Сато, по его рассказам, получил чин, только разменяв четвертый десяток. Видимо, из-за подобных соображений Нобу отращивал квадратную бородку, дабы придать своему облику хоть каплю солидности.

– Вина? – предложил он, усевшись за стол, и жестом пригласил Кенджи занять место напротив.

– Если вы хотели со мной выпить, могли бы сделать это в купальне и сэкономить нам обоим время, – пожал плечами тот.

– Справедливо, – согласился Нобу. – Что ж, тогда перейдем сразу к делу. Чем раньше начнем, тем скорее закончим, как говорит мой друг, когда жена в очередной раз тащит его в гости к своей матери. – Нобу натужно рассмеялся, но Кенджи не повел и бровью. Если мэцукэ думает вот так просто втереться к нему в доверие глупой шуткой, то глубоко ошибается. Так и не дождавшись ответа, Нобу кашлянул в кулак и пододвинул к себе исписанный чернилами лист. – Скажите, вам знакомо имя некоего… Цутому из провинции Ля-Вэй?

– Нет, – ни на миг не задумавшись, ответил Кенджи.

– Вот как? Это довольно странно, – поднял брови Нобу. – Ведь он, годами не покидавший родные края, вдруг ни с того ни с сего сорвался с места, бросил свой трактир, позабыв даже запереть замо́к, и направился прямиком в столицу, а проделав столь долгий путь, первым же делом принялся искать именно вас.

В памяти Кенджи всплыл незнакомец, который передал ему монету… Так речь о нем, а не об одном из синоби?

– Кажется, вы стали что-то припоминать, – прервал Нобу размышления Кенджи, видимо заметив смятение на его лице.

– В тот самый вечер я видел его в первый и последний раз и перекинулся с ним едва ли парой слов. Он отдал мне золотой, сообщив, что его попросил сделать это некий человек, пожелавший остаться неизвестным, а после отправился восвояси.

Кенджи не видел причины лгать, умолчав лишь о своих умозаключениях. Ему сразу же стало понятно, что монету передал Жнец. Скорее всего, он же потом и прикончил бедолагу либо, что более вероятно, поручил убийство кому-то из своих головорезов, дабы замести следы. Но вряд ли эта информация поможет Нобу восстановить справедливость. К тому же один куда более опытный мэцукэ уже пробовал отыскать чернокнижника, и закончилось это, увы, трагично. Какое-то время Нобу молчал, постукивая пальцами по столу. Потом он спросил:

– И зачем же кому-то передавать вам монету? Это что, какой-то знак?

Кенджи в ответ лишь развел руками, притом вновь ни капли не соврав.

– К тому же целый золотой – весьма солидная сумма, – пробормотал Нобу, точно размышляя вслух. – Особенно для простого трудяги. Наверное, весь трактир Цутому стоит в разы меньше – вряд ли подобное захолустье вдали от торговых трактов пользуется спросом. Интересно, что мешало ему обмануть своего нанимателя и сбежать с деньгами…

– Страх. Видимо, Цутому боялся того человека куда больше нищеты. И, предвидя ваш следующий вопрос, – продолжил Кенджи, увидев, что Нобу уже открыл рот, – я не имею ни малейшего представления, кто мог дать Цутому это поручение и зачем. Но знаю одно: найдете его – найдете убийцу.

На какое-то время в комнате повисла тишина, прерываемая лишь перекличкой часовых, – видимо, дело уже близилось к рассвету. Но вот Нобу тяжело вздохнул, откинулся на спинку стула и обеими руками пригладил торчавшие ежиком короткие волосы:

– Не думаю, что вы врете, но… Явно говорите куда меньше, чем знаете.

– Если вы мне не верите, можете побеседовать с Шуноморо Ямо из Дома Плюща или Макото Такэга, с чьим отцом вы имели удовольствие познакомиться этой ночью. Они расскажут вам то же самое. Или же встретьтесь с хозяином питейной, где нас нашел Цутому, – втроем мы покинули ее незадолго до полуночи, и этому есть десятки свидетелей.

– Я уже имел честь говорить с харчевником, а также расспросил нескольких зевак – все они подтвердили ваши слова. Тело Цутому нашли в подлеске неподалеку от города, и, если верить оценке лекарей, он был мертв еще до того, как вы ступили за порог таверны.

– Тогда к чему весь этот балаган? – с недоумением спросил Кенджи. – Вы могли вызвать меня в любой другой день, но вместо этого предпочли ворваться прямо на праздник с толпой вооруженных стражей. Ради чего, если вы и так знали, что я невиновен?

Нобу промолчал, однако Кенджи уже успел догадаться обо всем сам, тем более что взгляд мэцукэ говорил за него. Действительно, разгадка лежала буквально на поверхности.

– Вашей целью был не я, а господин Такэга и прочие аристократы, – протянул Кенджи. – Этакий щелчок по носу богатеям, чтобы показать, что даже участник Турнира и член Великого Дома в случае чего не сможет избежать карающей длани власти. Верно?

– Ваше возмущение мне более чем понятно, но поймите и вы. – Нобу выглядел чуть смущенным, но не более; видимо, он был непререкаемо уверен в правильности своего поступка. – С началом Турнира Каноку, город и без того беспокойный, наводнили сотни скучающих бойцов, некоторых из них, уж извините, отличить от бандитов можно разве что по дорогим нарядам и громким титулам. А вот людей у магистрата, увы, не прибавилось, и мы вынуждены поддерживать порядок своими силами.

– В том числе и публичной поркой? – с усмешкой уточнил Кенджи.

– Именно, – ответил Нобу, с честью выдержав его взгляд. – Безусловно, среди вашей братии имеется немало достойных людей, но с каждым днем рапортов, – он кивнул на груду свитков в углу стола, – становится все больше. Пьяные дуэли прямо посреди жилой улицы, погромы, драки, порча чужого имущества – лишь малая часть того, что успело свалиться на наши головы за эти дни. Понимаю, что для человека вашего происхождения жизнь какого-то смерда стоит меньше пули, но…

– Моего происхождения? – хмыкнул Кенджи. – Я родился и вырос в небольшой деревушке и стал помогать отцу и брату по хозяйству чуть ли не раньше, чем научился говорить. Свою мать я, к сожалению, почти не помню, так как она умерла вскоре после моего рождения, но сомневаюсь, что и в ее роду водился хоть один дворянин.

– О… – Взгляд Нобу заметно потеплел, а в голосе послышалось что-то похожее на извинение. – Прошу прощения, я думал, что вы тоже… Неважно. Как бы то ни было, искренне надеюсь, что вы не затаите на меня обиды из-за моей выходки. Я просто не мог упустить подобную возможность.

– «Глупо злиться на хлынувший с неба дождь – лучше найти место, где можно просохнуть», – Кенджи вдруг припомнил присказку покойного Юмы.

– Узнаю слова господина Сато, – усмехнулся Нобу. – Мне казалось, у него нашлось бы выраженьице под любой случай.

– Вы были знакомы? – полюбопытствовал Кенджи.

– О да. Более того – это именно он замолвил за меня словечко в магистрате, когда моя едва начавшаяся служба буквально висела на волоске. Я поймал за руку одного известного в Каноку чиновника, который держал несколько борделей, где чуть ли не в открытую торговали детьми, выкупленными у бедняков и крестьян. Как оказалось, вертепы те не гнушались посещать даже высокопоставленные сановники и аристократы из Великих Домов, которые, конечно же, поспешили вмешаться в расследование, дабы прикрыть собственные задницы. В лучшем случае меня ждало лишение звания, но о той истории прознал Сато и донес сведения до его величества. На следующее же утро негодяя заковали в кандалы в собственном доме, а на моем столе лежало благодарственное письмо, подписанное рукой самого императора. Жаль, что дружки того подонка избежали наказания… по крайней мере пока. Скажите, – Нобу чуть замялся, – вы же были вместе с Юмой, когда он?..

– Да, – кивнул Кенджи и добавил: – Сато погиб как герой.

– Боюсь, мои слова покажутся вам кощунством, но я думаю, к этому он и стремился, – вздохнул Нобу и покачал головой. – Господин Сато ловил преступников, чьи имена повергали в трепет самых бесстрашных мэцукэ. Иной раз доставало одного слуха о том, что Сато взял след какого-нибудь особо распоясавшегося бандита, чтобы тот пустился в бега и покинул город. И, похоже, со временем Юме так наскучила погоня за простыми головорезами, что он решил бороться с настоящим Злом. Как я слышал, незадолго до своей кончины Сато выискивал любую информацию о некоем Братстве Рока и Пепельном Короле…

– Вы тоже считаете последнего лишь легендой? – полюбопытствовал Кенджи, расслышав в его голосе грустную усмешку; словно бы он сообщил, что Юма выжил из ума и пытался научиться парить в облаках, подобно птице. – Господин Сато придерживался другого мнения.

– Послушай, – устало произнес Нобу, незаметно перейдя на «ты», – я знал Сато не так долго, но успел многому у него научиться. Он был прекрасным человеком и обладал воистину звериным чутьем, но… Истинное зло куда более приземленно, и, чтобы найти его, не обязательно отправляться на верную гибель в поисках владыки демонов. Грабитель проламывает голову случайному прохожему не потому, что одержим злыми духами, – он только хочет снять с бедолаги новенькие башмаки. Женщина продает свою малолетнюю дочь в бордель за мешок риса не из-за того, что ее околдовал магик, – просто у нее дома еще четыре голодных рта, а муж спустил последние сбережения на карты или тыквенную настойку. Даже если Пепельный Король и существует, он где-то там, далеко, а насильники, убийцы, воры и мошенники прямо здесь и сейчас разгуливают по моим улицам. У них нет клыков, они не умеют обращаться в зверя или колдовать – но оттого не менее опасны, так как ступают на эту тропу осознанно и по собственной воле.

Кенджи нечего было ответить на эти слова, которые по большей части были весьма справедливы, так что какое-то время собеседники просидели молча, пока наконец он не решил нарушить затянувшуюся тишину:

– Если у вас больше нет ко мне никаких вопросов…

– Да-да, разумеется, – встрепенулся Нобу, поднялся на ноги и протянул Кенджи руку. – Еще раз прошу простить меня за то, что вы ненароком попались мне под руку. Со своей стороны могу пообещать, что, если вам когда-нибудь понадобится помощь, можете тревожить меня в любое время дня и ночи.

– Договорились.

Однако не успел Кенджи пожать ему ладонь, как дверь грохнула, чуть ли не вылетев с петель, и в кабинет ворвался невысокий толстенький человечек, чья макушка едва ли достигала плеча Кенджи. Плюхнувшись на стул рядом с ним, незнакомец поставил на колени свою наплечную сумку и рявкнул:

– Не сметь!..

– Прошу прощения? – удивленно спросил Нобу. – А вы вообще кто и каким образом прошли мимо…

– Не сметь пытаться обвинить ни в чем не повинного человека! – повторил чужак, чей пухлый палец теперь смотрел прямо в лицо Нобу, застыв едва ли в ногте от его носа.

Тот перевел взгляд на Кенджи в немом вопросе, однако тот и сам не понимал, какого демона тут сейчас происходит. Коротышка же тем временем продолжил, с каждым словом распаляясь все больше и больше, надувая щеки на зависть любому горнисту:

– Власть – самый ужасный дурман, и она явно вскружила вам голову, раз вы думаете, что можете вот так запросто очернить честное имя моего партнера…

– Партнера? – в один голос переспросили Нобу и Кенджи.

– Да-да, именно, – кивнул тот, повернул голову к последнему и подмигнул: – Сол Йотоко к вашим услугам. – Внимание его вновь устремилось на хлопающего глазами мэцукэ. – Пускай вы и работаете в магистрате, это не дает вам права раскидываться чужими жизнями направо и налево! Хотите бросить этого юношу в темницу? Хорошо, тогда можете приковать меня рядом с ним! Пытайте нас, морите голодом, травите псами – но в конечном итоге боги рассудят, кто прав, и заставят вас ответить за две загубленные невинные души…

– Вообще-то, – едва успел произнести Нобу, покуда Сол набирал в грудь воздух, – мы с господином Кенджи как раз хотели распрощаться. Он свободен и волен идти на все четыре стороны.

– О, – Сол проглотил так и не выпущенную наружу тираду и поскреб затылок. – Что ж, рад знать, что мои старания не пропали даром. Пойдемте, Кенджи, – это место воняет чужой болью и страданиями. Не прощаюсь!

Поймав напоследок сочувственный взгляд Хо, Кенджи направился вслед за своим новым знакомым. На улице уже светало, и первые лучи солнца окрашивали темный мир разноцветными красками. Стоявший рядом с Кенджи Сол с виду напоминал не то тряпичника, не то бродячего коробейника: костюм его, быть может, когда-то и считался последним писком моды, но это было задолго до того, как он был изъеден молью и заштопан десятками заплат разных форм и размеров. Зачесанные налево волосы он явно обильно смазывал маслом – судя по едкому запаху, самым дешевым, – а простенькие сандалии явно прослужили хозяину не одну тысячу шагов.

– Послушайте, господин Йотоко… – начал было Кенджи.

– Бросьте – для вас просто Сол! – заулыбался тот, схватил ладонь Кенджи двумя руками и затряс ее с такой силой, что тот с трудом смог высвободиться. – Прошу прощения за задержку – я спешил как мог, но встретил по дороге одного знакомого. На редкость прилипчивый тип, еле смог от него удрать… то есть распрощаться.

– Вас послал Каташи? – спросил Кенджи.

– О, нет, господин Такэга тут ни при чем. Так уж вышло, что я воочию наблюдал в окно, как вас уводит городская стража, и понял, что нужно действовать как можно быстрее, покуда на вашей шее не затянулась петля закона, если вы понимаете, о чем я.

– Вы что, следили за мной? – хмыкнул Кенджи.

– Следил? Ну что вы! – фыркнул Сол и махнул рукой. – Разве я похож на шпиона? Дружеский присмотр, не более. К слову, в честь зарождения нашего крепкого и, не побоюсь этого слова, судьбоносного сотрудничества сегодняшняя моя помощь обойдется вам в сущие гроши.

Он многозначительно кашлянул и с улыбкой протянул Кенджи ладонь – однако тот лишь отвернулся и направился в сторону резиденции Змея. Вокруг него в последнее время и без того происходило столько странных вещей, что ему ни капли не хотелось иметь дело с еще одним сумасшедшим, – но Сол и не думал отставать, пускай и еле-еле поспевая за шагом Кенджи.

– Надеюсь, вы не обиделись на столь невинную шутку? – пропыхтел Сол, попытавшись ухватить Кенджи за локоть. – Разумеется, я вызволил вас из цепких лап властей задаром – только из-за обостренного чувства справедливости.

– Еще раз до меня дотронешься – сильно пожалеешь, – буркнул Кенджи, даже не оглянувшись.

– Какой напор! – восхищенно воскликнул Сол, прижимая сумку к груди. Казалось, он ничуть не испугался угрозы. – Какая мощь! Воистину шепчут на улицах – господин Кенджи может словом обрушить камень! Только представьте, что будет, если мы начнем действовать сообща, – с вашей силой и моими мозгами мы заставим говорить о нас целый мир!

– Никаких «сообща» и «нас» не будет, – отрезал Кенджи. – Я благодарю тебя за заботу, но твоя помощь мне не нужна.

– Ошибаетесь! Молю, дайте мне несколько мгновений, а уже потом принимайте решение, иначе вы можете допустить самую большую ошибку в своей жизни! Сами посудите – ну что вы теряете?

Кенджи остановился и тяжело вздохнул. Похоже, каким-либо другим способом от компании этого странного господина ему не избавиться. Семенивший за Кенджи Сол встал рядышком, с трудом переводя дыхание. Следом он достал из кармана шелковый голубой платок, который, наверное, стоил дороже, чем весь его наряд, утер пот с раскрасневшегося лица и произнес:

– Вы – выходец из Великого Дома, а с недавних пор вдобавок участник Турнира. И, между нами, один из главных его фаворитов. – Он вновь хитро подмигнул. – Однако, в отличие от многих аристократов, у вас нет ни слуг, ни большой семьи – только не спрашивайте, откуда я это знаю, – так что все вопросы вы вынуждены решать лично. Не успеете и оглянуться, как вас просто завалят приглашениями на пиры и свадьбы, просьбами, деловыми приглашениями и даже угрозами – и вот тут на сцену ступаю я, ваш покорный слуга. Дайте мне шанс – и я, взвалив на себя ярмо вашего личного помощника, избавлю вас от назойливой рутины, позволив наслаждаться жизнью и не забивать голову всякими глупостями. А взамен попрошу каких-нибудь жалких… Пятнадцать процентов от вашего дохода.

– Нет, – сказал Кенджи и зашагал дальше.

– Десять!

– Нет.

– Восемь!

– Нет!

– Пять! Уверяю, мои скромные услуги окупят себя втрое! Ведь я владею счетом, письмом, риторикой, знаю город как содержимое своих карманов и…

– Хорошо, – сдался Кенджи. – Я подумаю. Идет?

– Конечно! – Сол засиял как начищенный пятак. – Клянусь, вы не пожалеете! Каждый день с заката до рассвета вы можете найти меня в «Трилистнике» – это таверна неподалеку от портовых трущоб, рядышком со складами. Просто скажите хозяйке, что ищете умнейшего человека во всем Каноку, – она поймет. До встречи!

Распрощавшись с Солом, который, прижимая к груди сумку, еще долго махал ему вслед пухлой ладонью, Кенджи продолжил путь. Он как раз проходил мимо небольшого рынка, где зевающие торговцы выкладывали на прилавки товары, лениво переругиваясь меж собой, когда вдруг увидал знакомое лицо и замер на месте, не поверив собственным глазам. Ведь подле лотка с рыбой стоял тот самый Цутому из Ля-Вэй, который как ни в чем не бывало таращился по сторонам и выглядел вполне себе целым и живехоньким.