Текст книги "Суверенитет"

Каково же соотношение между правом наций на самоопределение и суверенитетом? Неправильно было бы просто отождествлять данные понятия. Суверенитет – это юридически реализованная независимость государства; право на самоопределение мыслимо и как право, еще не реализованное ни юридически, ни фактически.

Право на самоопределение родилось не как «право» в юридическом смысле, оно еще не стало общепризнанным в международном праве субъективным правом негосударственных наций в юридическом смысле. Современное международное право признает, безусловно, юридическое право на самоопределение за уже существующим государством, и в этом смысле (поскольку речь идет о праве национального государства) данное право действительно совпадает с суверенитетом, так как в этом случае право на самоопределение реализовано. Но действующее международное право, по крайней мере, до последнего времени не признавало юридически права на образование своего государства за народом, не имеющим государства, или права на суверенитет за несуверенным государством, если это право в отношении данного народа или данного государства не зафиксировано в каком-либо обязательном международном акте или государственно-правовом акте государства, в состав которого входит данный народ или несуверенное государство.

Какова в таком случае природа права наций на самоопределение? Природа этого права является сложной. Прежде всего, это морально-политическое требование, т. е. норма, обусловленная объективными условиями жизни и развития современного общества. Это требование отражает определенный исторический факт, а именно реальный факт образования особых, устойчивых общностей людей, общностей национальных, характеризующихся прочными экономическими, территориальными, языковыми и культурно-психологическими связями. Такие общности в силу требований развития человеческого общества должны стать основой образования государств, должны стать политическими общностями. Это диктуется тем, что построение государства на началах такой общности является наиболее целесообразным с точки зрения экономической[209]209
  Ленин. Соч. 3-е изд. Т. XVII. С. 428.


[Закрыть] и с точки зрения нормальных взаимоотношений внутри государств и мирных отношений между государствами, с точки зрения создания наиболее благоприятных условий для классовой борьбы пролетариата. В национальной общности складывается мощная коллективная воля ее членов к образованию самостоятельной политической общности или, говоря вообще, к тому, чтобы самим решать вопрос о своей государственной принадлежности. Эта воля коренится в самом характере национальной общности. Национальная общность включает важнейшие стороны общественной жизни: экономику, культуру, язык, географическую среду. Это значит, что существенные общественные и личные ценности и блага – родной язык, родная культура, экономические связи, среда, даже родные пейзажи имеют национальную окраску. «…Каждая нация, – все равно – большая или малая, имеет свои качественные особенности, свою специфику, которая принадлежит только ей и которой нет у других наций. Эти особенности являются тем вкладом, который вносит каждая нация в общую сокровищницу мировой культуры и дополняет ее, обогащает ее» (Сталин)[210]210
  Правда. 13 апр. 1948.


[Закрыть]. Общество в лице господствующего класса стремится к тому, чтобы получить в свои руки государственные орудия защиты и обеспечения этих коллективных и индивидуальных благ и ценностей. При этом господствующий класс, естественно, стремится к тому, чтобы заполнить их своим классовым содержанием, использовать для упрочения своего классового господства. Так как классовая экономика и культура не могут существовать вне национальной формы, быть «анациональными» (Ленин о культуре), требования национальной государственности получают свое объективное обоснование. Право народа на образование своего национального государства – это морально-политическая норма эпохи.

Однако при оценке данного требования необходимо иметь в виду, что нация – не абсолют: она – один из важнейших факторов современности, который выступает в тесном соотношении с другими важными моментами современного развития. Абсолютизация наций – это проявление национализма, несовместимого с идеологией рабочего класса.

Во-первых, если экономика и культура современного мира имеют национальные формы, то вместе с тем они содержат и интернациональные моменты, удельный вес которых возрастает. В основе этого лежит «тенденция к хозяйственному сближению наций, возникшая в связи с образованием мирового рынка и мирового хозяйства»[211]211
  Сталин. Соч. Т. 6. С. 146.


[Закрыть]. Эта тенденция совершенно по-разному проявляется в системе социализма и системе капитализма.

Так, национальные по форме культуры народов СССР являются социалистическими по содержанию, народы социалистического общества устанавливают экономическое и политическое единство на добровольных началах.

В странах новой демократии осуществлены добровольное объединение родственных наций и взаимопомощь государств. Что касается системы империализма, то здесь происходит насильственное объединение национальностей и образование крупных хозяйственных территорий. Сама по себе тенденция к объединению играет прогрессивную роль, подготовляя материальные предпосылки будущего мирового социалистического хозяйства. Но империализм реализует эту тенденцию к объединению методами подавления, насилия и гнета, что усиливает противоположную тенденцию к национально-государственному обособлению[212]212
  Сталин. Соч. Т. 5. С. 181–182.


[Закрыть]. Такое принуждение несовместимо с подлинным прогрессом. Оно, по выражению Ленина, «поганит, пакостит, сводит на нет бесспорное прогрессивное значение централизации больших государств, единого языка…»[213]213
  Ленин. Соч. 3-е изд. Т. XVII. С. 89.


[Закрыть]. Насильственно объединяя под своей эгидой разнородные в национальном отношении территории, империализм искусственно тормозит экономическое – в частности, промышленное и культурное – развитие порабощенных стран, приспособляя их экономику к своим нуждам, превращая их в придаток к своей экономике, консервируя отсталые формы общественной жизни, обрекая народы на политическое бесправие. Порождая межнациональные конфликты, система империализма затрудняет объединение наций.

Право наций на самоопределение включает не только право на отделение и образование самостоятельного суверенного государства, но и право на объединение с другими национальностями с общего согласия. В установлении этого момента проявляются огромное превосходство и гибкость большевистского принципа права на самоопределение над буржуазным принципом национальности, фетишизирующим мелкие национальные государства.

Во-вторых, национальный момент всегда выступает как момент, связанный с классовым и подчиненный последнему. Национальная борьба – это производное от классовой борьбы, хотя она и не может быть полностью сведена к последней, так как обладает и своими специфическими особенностями. Это одно из основных положений марксистско-ленинского учения, непримиримого к национализму. Буржуазная трактовка национальных проблем характеризуется абсолютизацией национального вопроса, который рассматривается как нечто самодовлеющее. Но такая абсолютизация национального вопроса представляет собой не что иное, как прикрытую буржуазную классовую политику в национальном вопросе, подчинение национального вопроса классовым интересам буржуазии. Вопрос о самоопределении нации не может ставиться вне связи с вопросом о классовом носителе права на самоопределение и тем самым о классовом содержании этого права в данных конкретных условиях, с вопросом о классовом характере политического суверенитета нации.

В рамках общей системы морально-политических норм нашей эпохи право на самоопределение – это морально-политическое требование предоставления каждой нации реальной возможности самой решить вопрос о своей судьбе, о создании или несоздании своего независимого государства. Это есть морально-политическое право нации на государственный суверенитет. Такое требование несет в себе и оценку существующих государств. Только то многонациональное государство соответствует морально-политической норме современности, которое не основано на насильственном удержании в своих пределах наций, желающих отделиться и образовать самостоятельные государства, которое основано на добровольном объединении народов. Другими словами, принцип права на самоопределение должен лежать в основе не только национальных, но и многонациональных государств. Это требование обращено как к государственному праву, так и к международному праву. Оно означает, что государство в своем внутреннем праве должно признать право своих национальных частей на отделение и образование суверенных государств. Оно требует от международного права признания новых государств, возникающих в результате осуществления нацией своего права на самоопределение, и признания агрессией военных действий, направленных на подавление стремления к самоопределению наций, создавших свою фактическую государственную власть (наиболее яркий пример: колониальная война Голландии в Индонезии в 1947 г.). Это еще не норма международного и буржуазного государственного права, а пока лишь требование к международному и буржуазному государственному праву. В международном праве современности еще слишком сильным является влияние тех, кто заинтересован в нарушении или отклонении права на самоопределение. Поэтому данное право еще не могло стать бесспорной нормой действующего международного права. Однако оно оказывает растущее влияние на международное право и неудержимо в него пробивается. Это право уже нашло отражение в важнейшем международном акте нашего времени – в Уставе ООН и, даже несмотря на противодействие империалистов, в практике Совета Безопасности, который не смог отвести от себя рассмотрение индонезийского вопроса. Империализм бессилен похоронить морально-политическую норму права на самоопределение и парализовать ее растущее влияние на международное право.

Неправильно предполагать, что право нации на самоопределение появляется только с момента юридического признания такого права за данной нацией. Это справедливо только в отношении юридического права на самоопределение. Такое юридическое право на самоопределение существует, если оно опирается на международный акт признания, либо если оно признано государством, которому раньше принадлежала данная территория, либо если данное национальное государство уже фактически создано и органы его фактически установили власть, опираясь на свободно избранные народом выборные учреждения. Юридическое право на самоопределение распространяется на все население данной территории, т. е. включая и национальные меньшинства, живущие на данной территории, которые наравне с большинством участвуют в плебисците или в другой правовой форме волеизъявления населения по вопросу о судьбе данной территории.

Морально-политическое, в отличие от юридического, право на национальное самоопределение может существовать до юридического признания, ибо это и есть право на юридическое признание. Его основанием являются объективные условия развития общества, из которых оно вытекает, и обусловленное им правосознание и морально-политическое сознание народов; его субъектом является нация, составляющая большинство на своей территории (но не национальное меньшинство, не заселяющее какой-либо компактной территории). Право на самоопределение включает и морально-политическое право на государственный суверенитет, как и право на отказ от суверенитета. Но отказ от суверенитета не есть отказ от права на самоопределение. Отказ от последнего невозможен, логически немыслим. Возможен лишь отказ от использования этого права в данное время, но никакая нация не может сама себя лишить на будущее морально-политического права самой решать свою судьбу, а следовательно, и права поставить в любое время вопрос о создании суверенного государства. Это право не может быть погашено никакой давностью, и никакие «исторические», «географические» и тому подобные права против него не действительны.

С другой стороны, это право само по себе пока еще не является юридическим основанием для оспаривания существующих границ, ибо действующее международное право, сделав ряд шагов по пути к юридическому оформлению права на самоопределение, продолжает исходить в оценке границ государств из нормативной силы фактического, если оно имеет за собой силу давности, из того юридического принципа, что каждое государство имеет право на то, чем оно владеет достаточно длительное время, т. е. из принципа территориального «status quo». Юридическое право на суверенитет имеет тот, кто обладает суверенитетом, так же как и право на собственность имеет тот, кто обладает собственностью, как бы несправедливо ни было распределение того (суверенитета) и другого (собственности). В современных условиях перед международным правом не стоит вопрос о полном отказе от принципа территориального «status quo», ибо такой отказ поставил бы под угрозу нормальные и мирные международные отношения, открывая путь к легализации всяких империалистических махинаций, направленных против территориальной целостности того или иного государства, всяких ревизионистских планов, в частности также путем использования, в качестве прикрытия, принципа самоопределения. История изобилует фактами, показывающими, как империализм «самоопределял» народы против их воли. Такими примерами являлись, в период Второй мировой войны «самоопределение» Словакии и Хорватии гитлеровской Германией, а в послевоенный период – попытка Англии к отторжению Огадена от Эфиопии под видом «самоопределения» сомалийцев. Разительнейшим примером спекуляции на этом принципе является включение принципа самоопределения в число 25 пунктов национал-социалистской «программы». Этот пункт содержал прямую угрозу территориальной целостности Польши, Чехословакии, Австрии, Франции и т. д. В каждом отдельном случае необходимо разобрать, что скрывается за данным «правом на самоопределение» или требованием пересмотра границ, ссылающимся на это право: действительное стремление к образованию национального, демократического, миролюбивого государства, относящегося с должным уважением к правам других народов, или стремление к агрессии, порабощению других народов и уничтожению их национальных прав.

Но если право на самоопределение, по крайней мере в настоящее время, не может полностью заменить политический и юридический принцип признания территориального «status quo», то он служит к нему необходимым дополнением и коррективом, поскольку он служит морально-политическим обоснованием тех прогрессивных изменений в составе и границах государств, которые происходят под давлением растущих и неодолимых национальных движений, и дает критерий для оценки происходящих сдвигов и изменений. Принцип права на самоопределение представляет собой морально-политическую норму, определяющую пределы значимости принципа территориального «status quo». Из сочетания обоих принципов вытекает, что каждое государство имеет право на свою территориальную неприкосновенность, поскольку это право опирается на согласие народов, населяющих данную территорию. Такое согласие можно юридически презюмировать, пока неопровержимо не доказано обратное. Как мы уже указывали, принцип права наций на самоопределение, поддерживаемый демократическими силами, неудержимо стремится к воплощению и в юридических формулах. Знаменателен тот факт, что он получил декларативное признание в ряде важнейших международно-правовых актов современности, среди которых на первое место следует поставить Устав Организации Объединенных Наций. В главе I Устава «Цели и принципы» подчеркивается, что одной из целей Организации является «развивать дружественные отношения между народами на основе уважения принципа равноправия и самоопределения народов…». Серьезное принципиальное значение имеет Декларация в отношении несамоуправляющихся территорий, которая признает колониальный вопрос вопросом международно-правового значения, обязывая государства, владеющие «несамоуправляющимися территориями», «развивать самоуправление, учитывать должным образом политические стремления этих народов и помогать им в свободном развитии их свободных политических институтов…» На второй Ассамблее ООН в 1947 г. демократические силы добились решения на основании данной статьи Устава о представлении державами, владеющими «несамоуправляющимися» территориями, информации о их состоянии и о создании специального комитета для рассмотрения этой информации. Наконец, глава XII о международной системе опеки называет, как уже указывалось, в качестве одной из основных задач системы задачу способствовать прогрессивному развитию населения опекаемых территорий «к самоуправлению или независимости, как это может оказаться подходящим для специфических условий каждой территории и ее народов и имея в виду свободно выраженное желание этих народов…».

Каким бы недостаточным ни являлось в Уставе Организации Объединенных Наций признание права наций на самоопределение, все же Устав и в этом отношении представляет собой серьезный шаг вперед в развитии международного права. Устав создает известную возможность международно-правовой защиты права народов на самоопределение, вплоть до возможности признания юридического титула фактических правительств, выдвигаемых народами, борющимися за свою независимость. (В этом отношении характерны примеры Индонезии и Палестины.)

Право нации на самоопределение отнюдь не является внеклассовым. Такое право выражает непосредственный интерес класса, экономически и политически господствующего в данной нации. Это не значит, конечно, что право на самоопределение представляет интерес только для данного класса. Классики марксизма в борьбе с антимарксистскими течениями неоднократно подчеркивали, что вопрос о национальном освобождении или объединении даже в формах буржуазного национального государства важен для рабочего класса по двум основаниям: прежде всего потому, что рабочий класс несет на себе тяжелое бремя национального гнета не в меньшей мере, а зачастую и в большей мере, чем другие классы[214]214
  Ленин. Соч. 3-е изд. Т. XIX. С. 217–225.


[Закрыть]; во-вторых, потому, что национальное освобождение и объединение облегчает, как правило, классовую борьбу пролетариата. Право наций на самоопределение – это не только право класса, господствующего при данном общественном строе, но и право того класса, для которого национальное освобождение является одним из средств ускорения его социального освобождения, т. е. право класса, имеющего в силу исторического развития право на суверенитет внутри нации. Именно поднимающийся класс, выдвигающий свое исторически обоснованное право на суверенитет, и является непосредственным носителем права наций на самоопределение. «В вопросе о том, кто является носителем воли наций к отделению, РКП стоит на исторически-классовой точке зрения, считаясь с тем, на какой ступени ее исторического развития стоит данная нация: на пути от средневековья к буржуазной демократии или от буржуазной демократии к советской или пролетарской демократии и т. п.» (Программа ВКП(б)).

Классовый анализ суверенитета дает правильный критерий для оценки права наций на самоопределение. Так, право наций на самоопределение вплетается в революционную борьбу поднимающегося класса, становясь орудием борьбы за прогресс, за демократию, за социализм.

Глава 3. Суверенитет в социалистическом государстве

Социалистический способ производства, характеризуемый отсутствием антагонистических классов, отсутствием эксплуатации и частной капиталистической собственности, способ производства, основу которого составляет социалистическая собственность на орудия и средства производства, определяет новый тип государства, новую форму политической надстройки, новые отношения суверенитета. Значение суверенитета в социалистическом обществе определяется значением государства и государственной власти для построения коммунистического общества. Марксизм-ленинизм доказал, что в целях построения коммунизма рабочий класс должен не упразднить государство, как учили анархисты, а овладеть государственной властью, он должен, сломав угнетательский аппарат эксплуататорского государства, построить государство нового типа с новым государственным аппаратом, приспособленным к осуществлению задач социалистической революции, функций социалистического государства на различных фазах его развития.

Для осуществления этих задач нужна диктатура рабочего класса, представляющая собой «самую мощную и самую могучую власть из всех существующих до сих пор государственных властей»[215]215
  Сталин. Вопросы ленинизма. 10-е изд. С. 427.


[Закрыть]. Интересы социализма требуют, чтобы эти функции осуществлялись социалистическим государством полновластно и независимо, т. е. как государством суверенным. Социалистическое государство обладает полнотой государственного суверенитета, оно является государством полновластным внутри и независимым вовне. Полновластность государства является необходимым условием выполнения им титанической исторической задачи построения нового общества, руководства всем народным хозяйством, подчинения хозяйства разумному и справедливому плановому началу. Неменьшее значение с точки зрения осуществления этих же задач имеет и внешняя независимость социалистического государства, находящегося в капиталистическом окружении.

Таким образом, принцип суверенитета в социалистическом государстве находит свое прямое обоснование в важнейших положениях ленинско-сталинского учения о государстве, в положениях об использовании государства и государственной власти пролетариатом в целях построения коммунизма и о сохранении государства и при коммунизме при наличии капиталистического окружения.

Анализируя (в первой части) признаки суверенитета, мы нашли все эти признаки в Советском государстве. В суверенитете Советского государства воплощены единство его верховной власти, концентрация всего властного принуждения в руках государства, свободная и неограниченная правоустанавливающая деятельность Советского государства, его внешняя независимость. Все эти признаки суверенитета полностью выражены как в политическом содержании, так и в юридической форме суверенитета социалистического государства.

В Советском государстве все эти признаки суверенитета служат укреплению мощи и организованности Советского государства, ставятся на службу задачам построения коммунистического общества.

В социалистическом обществе политическим сувереном является само общество, трудящиеся города и деревни, возглавляемые рабочим классом; социалистическая собственность впервые в истории государства создает реальную базу для подлинного всенародного суверенитета.

В эксплуататорских государствах основная задача суверенитета и политической власти вообще – закрепить существующую систему эксплуатации, строящуюся на основе сочетания частной собственности с частной властью – в рабовладельческом обществе, на основе прямого сочетания собственности с публичной властью – в феодальном обществе, на основе сочетания частной собственности с буржуазной индивидуальной «свободой» и, в частности, «свободой договоров» – в буржуазном обществе.

Социалистическое общество впервые в истории создает суверенную политическую власть, задача которой заключается в ликвидации и недопущении всякой эксплуатации, в закреплении общественных порядков и системы собственности, исключающих эксплуатацию человека человеком. В силу этого суверенитет в социалистическом обществе обеспечивает неизмеримо более высокую степень свободы по сравнению с буржуазным обществом. Основой буржуазной «свободы» является свобода эксплуатации. Основой социалистической свободы является свобода от эксплуатации. На этой почве вырастают социально-экономические права граждан (включая и право личной собственности), которые в свою очередь создают материальную базу и для общественно-политических прав и свобод, и для личных гарантий, и для равноправия граждан. Свобода от эксплуатации создает прочную базу для подлинной личной свободы, для установления между членами общества отношений подлинной социальной солидарности и для гармоничного сочетания интересов личности и коллектива. Юридической гарантией этой личной свободы является советская конституция, политической гарантией – суверенитет советского народа, совокупности свободных тружеников города и деревни, экономической гарантией – социалистическая собственность.

Соотношение публичного и частного права в эксплуататорском обществе определяется соотношением между функцией подавления эксплуатируемых и способом эксплуатации. Публичное право – это право подавления, частное право – право эксплуатации. Во всех эксплуататорских формациях функция подавления эксплуатируемых осуществляется государством. В античном рабовладельческом государстве эксплуатация осуществляется на основе частной власти, отсюда отделение публичного и частного права, соответствующее разделению политической и частной власти. В феодальном государстве осуществление эксплуатации предполагает применение публичной власти, отсюда смешение публичного и частного права. В буржуазном государстве эксплуатация основана на частном договоре, применение же властного принуждения сосредоточено в руках государства. В буржуазном обществе подавление эксплуатируемых осуществляется классом капиталистов в целом, организованным в государство, а эксплуатация – каждым отдельным капиталистом. Давить вместе, наживаться врозь – таков принцип буржуазного общества. Отсюда новое отделение публичного и частного права, которое выражает «эмансипацию гражданского общества от политики», разделение между публичной властью и частным хозяйствованием эксплуататора.

Совершенно иные отношения характерны для социалистического государства; здесь нет эксплуатации и нет подавления эксплуатируемых, здесь исчезает во второй фазе развития всякое подавление классов вообще. В первой фазе подавление выступает здесь не как подавление эксплуатируемых, а как подавление эксплуататоров в целях ликвидации всякой эксплуатации. Во второй фазе с ликвидацией эксплуатации отпадает и функция подавления свергнутых классов. В советском государстве отпадает самое деление права на публичное и частное.

Социалистическое общество – еще не бесклассовое общество. Руководящую роль в этом обществе играет рабочий класс. Социалистическое общество – это общество диктатуры – государственного руководства обществом – рабочего класса. Таким оно было в момент своего образования и таким оно остается и впредь. Но было бы глубоко ошибочно отождествлять диктатуру с суверенитетом и противопоставлять рабочий класс в качестве политического суверена другому классу общества – крестьянству. Такую ошибку допускают некоторые советские юристы, не учитывающие совершенно новых взаимоотношений классов в социалистическом обществе.

Социалистическая промышленность, железные дороги, шахты и так далее составляют собственность не одного лишь рабочего класса, а всенародное достояние, собственность социалистического государства рабочих и крестьян. В условиях социалистического государства не приходится говорить об экономическом господстве одного класса над другими классами. Хозяйство поставлено на службу всего народа. Таким образом, здесь нет основной предпосылки суверенитета класса, являющейся основой суверенитета во всех эксплуататорских государствах, – монопольной собственности класса на основные орудия и средства производства. Уже в силу одного этого факта не может быть никаких аналогий между диктатурой пролетариата в социалистическом государстве и диктатурой буржуазии в капиталистическом государстве.

Диктатура буржуазии исключает суверенитет народа, ибо интересы буржуазии противостоят интересам подавляющего большинства народа, ибо господство буржуазии – на какое количество избирательных бюллетеней оно бы ни опиралось – направлено против интересов большинства народа, ибо буржуазная собственность означает экспроприацию большинства народа, ибо буржуазное общество расколото на антагонистические классы, противоречия между которыми все более обостряются, а грани становятся все более резкими. В социалистическом обществе нет антагонистического расхождения интересов между классами. Грани между классами стираются, старая классовая исключительность исчезает, расстояние между классами все более и более сокращается, падают и стираются экономические и политические противоречия между классами. Рабочий класс руководит обществом в интересах всех трудящихся, составлявших на первой фазе развития социалистического государства подавляющее большинство всего населения, а на второй фазе развития Советского государства – весь народ. Руководство рабочего класса основано на согласии и поддержке всех трудящихся. При таких условиях было бы совершенно неправильно противопоставлять диктатуру пролетариата и народный суверенитет. Эти понятия теснейшим образом связаны друг с другом. Диктатура рабочего класса, высшим принципом которой является союз рабочего класса и крестьянства, это – классовая характеристика народного суверенитета в Советском государстве. «Диктатура пролетариата есть особая форма классового союза между пролетариатом, авангардом трудящихся, и многочисленными непролетарскими слоями трудящихся…»[216]216
  Ленин. Соч. 3-е изд. Т. XXIV. С. 311; Сталин. Вопросы ленинизма. 11-е изд. С. 115.


[Закрыть] Именно диктатура рабочего класса как класса-гегемона, как передового класса общества, на который возложена великая историческая миссия вести человечество к бесклассовому обществу, и обеспечивает подлинный суверенитет народа. Именно диктатура рабочего класса обеспечила образование всенародной собственности как подлинной основы народного суверенитета.

Народный суверенитет предполагает единство воли народа. Не может быть речи о суверенитете народа в условиях, когда народ расколот на классы с непримиримыми интересами. Морально-политическое единство всего советского народа – незыблемая основа подлинного всенародного суверенитета.

При анализе классовой сущности суверенитета в Советском государстве необходимо иметь в виду две категории: 1) трудящиеся классы в отличие от нетрудящихся, эксплуататорских классов, еще существовавших на первой фазе развития Советского государства, 2) рабочий класс как ведущий среди трудящихся классов.

Носителем политического суверенитета в социалистическом государстве является трудящийся народ, и только трудящиеся. Это – моральная и политическая норма нового общества. Моральная, ибо, согласно моральным воззрениям этого общества, только те, кто своим трудом создает материальные или духовные блага, необходимые для существования и преуспеяния общества, могут претендовать на участие в решении политических судеб общества. Политическая, ибо политический интерес этого общества исключает возможность участия в суверенитете паразитических слоев, заинтересованных в реставрации капитализма.