Текст книги "Я вернусь через тысячу лет. Книга 3"

16. Рывок. План Розиты

«Большой хурал» открыла бледная спокойная и неожиданно чопорная Мария Челидзе. Рядом с нею сидела Розита – румяная, даже пылающая, как дитя. Видно, волновалась. И больше никто за председательским столом не появился. Остальные разместились за боковыми зубчатыми столиками. Но и тут не хватило мест. Немало стульев внесли из других комнат.

– До сих пор, – сказала Мария, – мы в основном работали по программам, которые привезли с Земли. С поправками, понятно… Решали отдельные проблемы. Они наваливались на нас одна за другой. Подспудно готовили общее наступление. Но всё казалось рано. Розита впервые попробовала составить единый план. Пусть сама расскажет…

– Прежде всего это план транспортный, – призналась Розита. – Выход в море и ускорение строительства дорог. Мы скованы транспортом. Тут наше самое узкое место. Дорог не хватает. Строить их быстрее вроде бы не можем. Говорят, достигли «потолка». Не хватает вертолётов и дирижаблей. И строить их мы вообще пока не можем. А в кораблях лежат три «Вихря» на подводных крыльях. И в каждом из них – по три катера. Целый флот! Но ему негде приткнуться. Лежит! Хотя мог бы ходить.

Неизменно галантный Пьер Эрвин взялся за бутылочку «Тайпы», сдвинул колпачок, тихо выпустил газ, плеснул лимонада в стакан и поставил перед Розитой. Она взглядом поблагодарила командира корабля и глотнула. И все заулыбались: вода к воде. А мне подумалось: доклад у неё долгий. Иначе Пьер не взялся бы за бутылку.

– Наш знаменитый Иржи Славек, – продолжила Розита, – сделал первый шаг. Строил морской солярий в Зоне отдыха, а под ним незаметно построил морской причал. По типу старых земных курортов… Точненько для «Вихрей» и катеров! И заказал секции второго причала. Сегодня их ставят возле космодрома. Все, наверное, помнят там оплавленный пологий спуск к морю. Первый корабль предусмотрительно выжег его в граните посадочными дозами. По сути это дорога. Хоть и не очень гладкая… Но для малой скорости сойдёт. Вот у этого спуска ставится причал. От одного причала до другого ляжет первая морская трасса. Космодром и Зона отдыха сразу становятся соседями. Они ведь рядышком, а сообщение было только вертолётом. Или биолётом – через Город… Образуется первое на планете транспортное кольцо. Карту подсветить?

– Зачем? – отозвался Бруно. – Все там не по разу бывали.

Я чуть приподнялся и взглянул на поверхность стола перед Розитой. Ни одной бумажки там не было.

«Молодец!» – подумал я.

Розита уловила моё движение и тоже поблагодарила быстрым взглядам. За моральную поддержку… Видно, она очень волновалась.

– А дальше – такой круг, – продолжила она. – Два причала у перешейка Южного полуострова позволят перегородить его силовым полем и начать добычу цветных металлов. Роботы, запущенные туда лабораторией Сандро Тарасова, нашли почти всю менделеевскую таблицу. Появятся редкие и драгоценные металлы, сможем создавать авиационные приборы. А за ними и вертолёты с дирижаблями… На юге полуострова, где наш «мыс Кап», ставим ещё один причал и создаём в субтропиках вторую Зону отдыха. Уже не зависящую от капризных течений… Сквозь силовое поле туда ра не проберутся. А сам Южный полуостров мы теперь имеем право назвать полуостровом Бируты. Так же, как бухту Аномалии возле селения ра – заливом Марата. Так же, как будущий порт на западе – городом Чанда. И так же, как будущий порт возле Нефти – портом Вано Челидзе. В конце концов, имеем мы на это право? Жизнью дорогих нам людей оплаченное…

Секунду стояла в комнате полная тишина, и в ней густой баритон Фёдора Красного уронил всего одно слово:

– Имеем.

– Следующий по кругу причал… – Розита вздохнула. – Да, следующий, но когда-нибудь… Его надо ставить в заливе Марата! Пока это невозможно. С племенем ра ещё много хлопот… Поэтому следующий поставим в порту Чанда. Набережную там уже начали утюжить. Маршевые спуски к морю заливают в опалубку. Строительство большого порта сдвинем, а вот причал поставим сразу! Чтобы флот работал! И, наконец, северный причал – возле Нефти. Порт Вано! Сама Нефть перестанет расти кольцами. Будет расти в сторону причала. Оборонительная архитектура там для нас необязательна! Ни один ра туда до сих пор не забрёл. Можно спокойно соединять город и порт. Откроется кольцевая морская трасса! Грузы с космодрома пойдут в Нефть морем. Окружим свой материк причалами – перешагнём на другие материки… Сандро, ты побывал в устье Аки?

– Да.

– Есть там место для причала?

– Две протоки из шести годятся. Средние. Они в базальтовых породах. Южнее две протоки в глине. Севернее две протоки в болоте. В разлив вода здесь выходит из берегов.

– Значит, планируем в средних, – согласилась Розита. – А на севере материка, возле пещер урумту, найдётся место для причала?

– Там побережье изрезано бухтами. Но я их не изучал. Может, Жюль знает?

– Знаю, – тихо отозвался Жюль Фуке. Он сидел в кресле у окна, закинув ногу на ногу. Длинный, худой, он и в кресле казался очень высоким. – Там около десятка симпатичных бухточек. Все рядышком. Выбирать можно любую. Какая дорожникам удобнее… Это ведь ради урана, как я понимаю?

– Ради урана, – согласилась Розита. – Значит, этот причал – на откуп дорожникам… И ещё вопрос, Жюль… Зона обитания племени леров далека от моря?

– Не очень. – Жюль пожал плечами. – Примерно полтора десятка километров. Ты хочешь и там причал ставить?

– Лучше бы связать его с лерами. – Розита улыбнулась, – Больше на Восточном материке связывать не с кем… Можешь ты определить место для такого причала?

– Попробую.

– А подготовить благожелательный приём у леров?

– Тоже можно попробовать. – Жюль хмыкнул. – Всё же там мои родственники! Особенно я страдаю без общества тёщи…

Волна улыбок снова прошлась вдоль зубчатых столов Совета. Оглядывая улыбки, переводя глаза с одного лица на другое, я вдруг заметил новое текстовое табло на торцовой стене, возле окна, почти за спиной Розиты. Текст был слегка подсвечен и очень чёток: «…конец будет тот же: всемирное государство, которому каждый будет служить по мере своих сил и которое будет обслуживать каждого, соответственно его [разумным] потребностям». Герберт Уэллс, речь в Петрограде, 1920 год.

Текста этого раньше в Совете не было. Значит, или Эрнесто или Розита?.. Новых членов Совета всего двое… Они пришли сюда минимум на год и решили обозначить что-то своё?.. Причём не только в самом Совете, но и в тексте классика мировой фантастики… По крайней мере, слово в квадратных скобках явно и откровенно Уэллсу добавлено. И возразить, как подумаешь, тут нечего. Всё справедливо!

…– И, наконец, последний причал первого этапа, – как-то залпом выдохнула Розита. – В дельте реки Жог, возле селения килов. Это Западный материк, южнее Аки. Сандро там пока не был. Фотографии со спутников показывают свайные постройки, плоты и долблёные лодки. Рыбаки – вроде наших гезов. Надеюсь, к появлению этого причала Сандро установит с килами дипломатические отношения. А может, и торговые? Рыбы нам не хватает!

– Попытаюсь, – пообещал я.

– Теперь по дорогам… – Розита глотнула «тайпу» из стакана. – Появилась идея пока, из-за крайней нашей бедности, не строить дорог ни в четыре, ни даже в две ленты. Пока не вытянем основные магистрали хотя бы в одну ленту. Ради этого лесодорожные машины пойдут навстречу друг другу по основной магистрали Заводской район – ферма – рудник и далее на Нефть. Дотянемся до Нефти – перебросим одну машину на полуостров Бируты. Без дорог его не освоить… Новые дороги разгрузят дирижабли и загрузят двадцать новеньких грузовиков, которые давно стоят на колодках.

– А ради чего они стоят? – удивился я. – При нашей-то бедности…

– Чтоб аварий не было! – ответил мне Жюль Фуке. – Это я предложил разгрузить дороги. Мы слишком бедны, чтобы гробить машины в авариях.

Розита переводила взгляд с меня на него и обратно на меня. Немой упрёк почудился мне в её прекрасных тёмных глазах. Мне бы самому подумать, а не перебивать её вопросом… Когда я понял это, кровь бросилась в лицо. И, кажется, Розиту это обрадовало.

…– Наконец, по контактам с племенами, – продолжала она. – Мне довелось два дня провести в обществе обаятельных женщин Уш и Ор. Обе были угнаны кошмарными урумту из каннибальских дебрей Западного материка. Обе довольны своей судьбой. Считают, что им крупно повезло. Не надо теперь лазать по деревьям, которые кишат ядовитыми насекомыми и змеями. Обе дамы весьма нежны со своими мужьями. То и дело гладят их, чешут и облизывают. А в остальном – вполне вменяемые женщины. Любят поесть и нарядиться. Даже и в наши наряды… Любят посмотреть на всё, что двигается. В том числе и в телеэкране… Сейчас с ними и их мужьями неотлучно работают Сумико и Сергей Агеевы. Надеюсь, у них появятся прочные связи в племени урумту. Есть они и у Сандро. Хорошо бы это соединить! Когда «курсантов» вернут домой, я бы очень попросила Сандро, вместе с Агеевыми, набросать план работы по урумту. Любые проекты проникновения в их среду и влияния на их поступки! Пусть поначалу они покажутся бредовыми! Невозможное отсеем. Возможное – выполним. Что-то вроде мозгового штурма… Не возражаешь, Сандро?

– Не возражаю, – ответил я. – Особенно по бредовым проектам!

Обе председательницы разом хмыкнули, и улыбки опять прошелестели вдоль зубчатых столов.

– Кстати! – Розита снова взяла в руки развеселившееся общество. – Ты хочешь отложить обучение художницы Тили, пока она ребёнка не вырастит. А зачем? Или у нас детей растить не умеют?.. Мужа у неё нет, страдать некому… Может, забрать её, не откладывать? Мы ведь тем самым откладываем контакты с племенем. Пусть рожает здесь!

– Пусть! – торопливо согласился я. – Мне не жалко.

И опять побежали улыбки. Видно, засиделись люди.

Розита это поняла.

– У меня всё! – неожиданно сказала она. – Может, вопросы?

– Вопросы потом! – возразила Мария. – А то утонем в них и не выплывем. Многое снимется содокладами. Остальное разберём. Сейчас, мне кажется, полезно послушать Нгуена Тхи. По силовой защите на Южном полуострове. Этот вопрос наверняка вертится у всех. Трагедия Бируты не должна повториться!

Невысокий худенький сдержанный Тхи сразу предупредил:

– Я постараюсь покороче. Собственно, по сухопутной защите и говорить нечего. Отрежем полуостров наглухо – мышь не пробежит! Вопросы возникнут по защите морской. Предположим, ра на лодках гезов рванут к полуострову с моря… Маловероятно, но… Исключить этого не можем. Для защиты годится «Контур», уже опробованный Бруно на Западном материке. Я изучил все тонкости этого опыта. К сожалению, не удалось в нём поучаствовать… «Контур» хорошо ложится на береговую зону. Если спутник засёк лодку, автоматически включается ближний сектор «Контура», и его петля выталкивает лодку в открытое море. По ночам гезы не плавают, спят. А днём всё просматривается. Нам надо только размножить «Контуры». Просчитать секторы – чтоб перекрывали друг друга! – да изготовить направляющие. Надеюсь, силовая лаборатория справится. Если подключить к ней Бруно… «Контуры» нужны только для западного побережья полуострова. На восточное гезы практически не заглядывают.

Тхи улыбнулся, вернулся на своё место, и Мария неожиданно спросила:

– Не устали ещё? На обед не пора?

Все начали подниматься. Действительно, подступало время обычно раннего конторского обеда.

Я думал, что обедать Розита будет с Теодором Вебером. Он сидел в Совете возле окна, рядом с Жюлем Фуке, и пока помалкивал. Оба прилетели на первом корабле, оба почти одновременно потеряли жён… Многое их связывало. Хотя тесной дружбы между ними я не наблюдал. Но мало ли что скрыто от глаз посторонних?..

Однако в столовой Розита отыскала столик возле стены, где устроились мы с Бруно.

– Не помешаю вам, мальчики? – спросила она.

– Не нарывайся на комплименты, – ответил Бруно. – И так в них тонешь.

– Что же это за женщина, – отозвалась Розита, – если её никто не хвалит? Вот твою Даю, Сандро, уже начинают со всех сторон нахваливать. Кто ни пообщается, все в восторге. Значит, женщина! Ты хоть её видел?

– Только на экране. Вчера прилетели к ночи. Дая не дождалась, ушла спать. Она засыпает с темнотой. Видимо, как все гезы… Только что Тхи сказал… Сегодня вечером, наверно, увижу. Если не уснёт…

– У меня на неё дальние планы. Тебе интересно?

– Конечно! Сестрёнка же!

– Ты не хочешь со временем взять её к себе?

– Лу-у предлагает такое. Но я этого до конца ещё не додумал. Тут должна быть высшая цель!

– Вот как раз я о высшей цели! – Розита задумчиво подвигала вилкой бифштекс по тарелке. И я вспомнил точно такое же её движение – давным-давно, в почти пустой столовой Нефти, где поздно завтракали мы, ошалевшие от своей яркой и тайной любви. Как недавно это было… И как давно! Словно в другой жизни… Зачем она всё порушила? Боже, зачем?..

– Ты ещё не отказался от своей мысли о морском народе?

– Пока не отказался.

– Мне кажется, твоим сухопутным купам и ту-пу не помешала бы морская закваска. Что, если её роль сыграют гезы?

– Всё племя?

– Ну, не сразу… Сначала – Дая. Как магнит! Потом, может, её родители, её братья. У неё два брата, я выяснила… Появится точка притяжения на Западном материке – потянутся другие гезы. Если их будут радостно встречать, у тебя может оказаться всё это небольшое племя. Оно и научит купов и ту-пу ходить по морю, ловить рыбу. Не ты же научишь!

– Это уж точно. Моряк и рыбак я нулевой.

– Мне кажется, они там будут очень полезны. – Розита вздохнула. – А здесь будет полезно их отсутствие. Притихнут ра. Ведь гезы для них – какая-никакая, а моральная поддержка. Буйным ра полезно почувствовать одиночество. Наверняка они заселят опустевшие хижины гезов. Может, и полностью переберутся туда. Южнее, теплее, рядом море… А залив Марата освободится для рудников. На севере магнитной руды у нас маловато. А возле залива – на век хватит! Вот такие соображения…

– Действительно – дальние! – согласился я. – Ты рассуждаешь как государственный муж!

– Просто старею, – Розита опять вздохнула. – За последние недели я это очень остро почувствовала. Старею!

– Важно, чтобы этого мы не почувствовали, – вставил Бруно.

– Ну, если уж вы заметите, – Розита грустно улыбнулась, – тогда совсем конец!.. Принципиальные-то возражения у тебя есть? – Розита напряжённо посмотрела мне прямо в глаза, и я вдруг догадался о втором смысле этого вопроса. И сразу же вспомнил «свеженькую» фразу Лу-у: «Я тоже жду ребёнка. Но не боюсь летать через море».

Да и вообще: зачем мне чужое? Даже если когда-то оно было моим…

– Чего ж тут возражать принципиально? – Я пожал плечами и опустил взгляд в тарелку. – Приглашу Даю. Понравится – пусть остаётся. Понравится другим гезам, пусть приезжают. Места хватит. Материк громадный!

Не столько увидел, сколько почувствовал я, что Розита тоже опустила глаза. Поняла, что я ушёл от ответа – по тому второму, тайному смыслу.

А Бруно заметил, что мой положительный ответ не вызвал у Розиты никаких положительных эмоций. И, видимо, поэтому настороженно перевёл взгляд с Розиты на меня и обратно на Розиту. Потом вдруг резко поднялся.

– Простите меня, ребятки! – извинился он. – Мне надо срочно бежать. Совсем забыл!

– Ты на Совет-то ещё вернёшься? – как-то устало, даже лениво поинтересовалась Розита.

– Для того и спешу! – объяснил Бруно. – Извините!

И убежал между столиками. Будто на самом деле куда-то спешил.

– Зря он так! – Розита улыбнулась очень печально. – Ты всё сказал. Я всё поняла. Вот он ушёл, а говорить нам не о чем. Как это мы с тобой до такого докатились? Ведь казалось, за целую жизнь всего не переговорим…

– Сейчас послушаем сообщение Вебера, – объявила Мария после перерыва. – Вызвано оно планами переселения купов и ту-пу в дельту Аки. Раньше это намечалось как основа для создания порта. А сейчас может стать вынужденным отступлением перед каннибалами. Уже не бывшими, настоящими!

– Собственно, у меня узкая проблема, – тихо начал Вебер. – Архитектура… Если мы не подготовим им жилища в их духе, они никуда не пойдут. И не смогут развивать ни земледелие, ни животноводство. На огородах у всех земных дикарей работают в основном женщины. При постоянных набегах каннибалов это невозможно. Значит, и земледелия не будет!

Одна из стен Совета была экранам. Пульт его когда-то вмонтировали в боковину председательского стола. Вебер сделал шаг к столу и передвинул рычажок. Экран засветился.

– Вот хижины купов, – сказал Вебер. – Ренцел фотографировал… Вот копия хижины из супердека. В таких сейчас живут «курсанты» из урумту. Купам это жилище пока мы не показывали. Случая не было… Поставить два-три десятка таких хижин в дельте Аки для нас не проблема, А с ту-пу сложней. Потому что у них сложнее архитектура. Но в принципе всё разрешимо. Вот фото их пещер. Фотографировал Сандро. Рядом я включаю фото двух далёких друг от друга многоэтажных селений в южной Аравии. А под ними – фото трёхэтажных арабских домов в старой части Гадамеса, на севере Ливии. Улавливаете сходство? По сути – те же пещеры, только не вырубленные в известняке, а слепленные из глины с камнем. Да лестницы убраны снаружи внутрь. Вся и разница!.. Теперь я включаю типичный для двадцатого века многоэтажный дом в южной Италии. Обратите, пожалуйста, внимание: открытые лестничные проёмы или наружные лестницы, глубокие тенистые балконы, повсеместно распахнутые окна и двери. Стёкла нигде не блестят! Все наружу. Жарко! И все как у ту-пу… Так ведь такой итальянский домик с открытыми лестницами и окнами без стёкол мы можем запросто сложить из нашего сборного пластобетона. Из готовых элементов. Хоть три этажа, хоть пять! И для них это будут те же пещеры. Только с водой и канализацией. Научить их краном пользоваться… Неужели не научатся?

Вебер развёл руками. Холодные голубые глаза его блуждали по лицам, избегая моего. Хотя реальный ответ мог дать только я. Никто больше с ту-пу не общался.

Все молчали, оставляя мне территорию для ответа. Но раз прямого вопроса не было, зачем высовываться? Я тоже молчал.

Розита взглянула на меня, на него, и усмехнулась. Это была минута её торжества: я ревновал! Лишь ей это было понятно.

После Вебера сообщение сделал Эрнесто Нуньес. И было оно самым печальным.

– Как морской народ, – сказал Эрнесто, – мы заперты в небольшом пространстве. Выход в океан пока для нас закрыт. Таковы накопившиеся за эти годы геофизические данные. Сейчас вы это увидите.

Он подошёл к председательскому столу, переключил рычажки, и на стене-экране вместо пещер ту-пу, арабских «многоэтажек» и итальянского домика, появилась карта трёх материков – нашего и двух соседних. Западный и Восточный материки уходили далеко на юг, постепенно сближаясь к экватору. Наш материк утягивался на север, в белое пятно, пересечённое полярным кругом. А Южный, теперь имени Бируты, полуостров оканчивался на широте середины соседних материков. И южнее этого полуострова, наискосок, шла через море от материка к материку глубокая тёмно-синяя на карте впадина.

– Все вы сейчас обратили внимание на эту впадину, – точно подметил Эрнесто. – От неё и зависит наша морская судьба… Это громадный тектонический разлом. Глубина – до двадцати километров. Подводные вулканы. К сожалению, активно действующие. От них зависит регулярная смена течений в нашей Зоне отдыха. От них зависят и регулярные землетрясения на юге Западного материка. А также периоды ливневых дождей и разливов почти по всей его территории. От этих же вулканов зависит судоходность – точнее несудоходность! – всего моря над ними. А оно – от материка до материка!

Эрнесто подвигал рычажками на столе, чуть сдвинул карту влево и вверх, освободил чётко очерченный прямоугольник в правом нижнем углу экрана. И тотчас в прямоугольнике вспух над морской поверхностью белёсый водяной купол, напоминающий по форме кочан цветной капусты.

– Знакомая картинка? – спросил Эрнесто.

– Особенно мне, – отозвалась Розита. – В Карибском море это бывает часто.

– Подводное извержение! – Эрнесто кивнул. – Но это картинка не из Бермудского треугольника. Это наш спутник снял над нашей впадиной. И не впервые… После этого по морю стремительно растекается громадная зона газированной воды. По сути – пены. Из вулкана выходят газы. Если обычный корабль попадает в эту зону – немедленно проваливается. Ибо рассчитан на удельный вес нормальной воды, а не пены. Для преодоления этой зоны нужен совсем другой флот. Его надо рассчитывать заново. Нам придётся создавать специальное конструкторское бюро. Так что ищите добровольцев! И строить новый флот придётся из тех же материалов, что и воздушный. Только тогда мы выйдем в океан как морской народ. Однако и это ещё не все прелести…

Эрнесто снова подвигал рычажки на председательском столе, немного вдавил карту материков в левый верхний угол и увеличил размеры очерченного внизу прямоугольника. А в нём над морской гладью с постепенно опадающей «цветной капустой» стал набухать ком белёсой мути – плотный непроглядный туман, захватывающий всё видимое морское пространство и постепенно поднимающийся конусом вверх.

– И это знакомо? – спросил Эрнесто.

– И это! – отозвалась Розита. – Это я видела восточнее Пуэрто-Рико. Наш самолёт сразу завернули назад. И я опоздала в «Малахит» на сутки.

– Тебе сильно повезло. – Эрнесто усмехнулся. – Могла и вообще не долететь. Если бы лётчик попёр сквозь муть. Или над нею… Это ведь не туман! Это сернистый газ, пепел, пар. С громадной примесью угарного газа, У него, сами знаете, запаха нет… Потеря сознания гарантирована! И картинка эта – тоже наша. Поэтому вертолёты над этой впадиной не летают. Хоть и недалеко… Тут единственный воздушный путь – крюк над сушей.

Эрнесто махнул ладонью по рычажкам, вырубил сразу все изображения, и экран погас. Стройный, изящный, наглаженный и нарядный даже в обычном путевом костюме, он стоял возле стола, и все глядели на него, словно ожидали чего-то эффектного.

И он это эффектное преподнёс безо всяких картинок.

– Вы сейчас, наверное, думаете обо всём этом: «Доколе? Когда конец или хотя бы спад?» Утешить ничем не могу. Мы пытались установить корреляцию извержений с солнечными циклами. Астрономы-солнечники утверждают, что активность нашей звезды нарастает, спада не видно. А наблюдениям уже тринадцать лет. Значит, циклы тут шире земных. На земном Солнце, как вы помните, одиннадцать лет – и на подъём и на спад. А тут, повторю, тринадцать лет одного подъёма. Значит, цикл – никак не меньше двадцати шести лет. Натерпимся! Цикл может оказаться и больше. Надо готовиться к худшему варианту. Тогда, может, не пропадём.

На этой грустной ноте Эрнесто и закончил.

…Уже под конец дня отметил я про себя дружное молчание сразу всех наших командиров. Один лишь Фёдор за целый день обронил одно слово – по поводу имён погибших на карте. Командиры кораблей демонстративно не вмешивались в происходящее. Словно молча передавали бразды правления на планете в руки молодёжи.

– Все мы далеки от мысли, – сказала под занавес Розита, – решить сегодня что-либо окончательно. Детали будут проясняться, сроки будут уточняться. Думаю, осуществим мы всё не быстрее, чем за год, и не позже, чем за два. Важно, чтобы у всех работала мысль и была перед глазами общая картина развития. Мы вполне можем сделать крупный рывок. Было бы, наверное, нелепо упустить такой шанс…

* * *

Когда все стали расходиться, я прямо из приёмной вызвал геолога Сергея Агеева. Дома, как я понимал, сегодня вечером будет не до деловых разговоров. Да и завтра, похоже, тоже…

– Чему ты учишь курсантов? – спросил я.

– Как чему? – удивился Сергей. – Печи топить, дрова пилить-колоть. В поленницы складывать.

– Ещё чему?

– Жарить мясо на сковородках, варить супы в котлах, шашлыки поджаривать.

– Это прекрасно! Ещё чему?

– Пользоваться самоваром. Сделали им самовар.

– Превосходно! Возьмут его с собой?

– Хотят.

– Что ещё возьмут?

– Сковородки, котлы, шампуры, пилы, топоры, ножи… Всё, чем сейчас пользуются.

– А не можешь ты избавить их хотя бы от топоров?

– Зачем? Они уже привыкли… Да и каким образом избавить?

– Спиливать они могут только молодые деревья. Короткие чурбаки отлично горят без колки. А молодняка в их местах – на сотни лет. Я видел!

– Но зачем?

– Чтоб не было у племени топоров. Ты помнишь историю Марата?

– Где именье, где вода! – Сергей рассмеялся. – Это же другой материк! Другое племя! Да и вроде поутихли они… Эти парни очень даже покладистые.

– Нам одно время казалось, что и ра поутихли.

– По-моему, Сандро, ты зря боишься. Я, конечно, тебя понимаю. Но это ведь, как говорится, индивидуальное… – В голосе Сергея я уловил некоторую снисходительность и ни одной нотки колебаний. Он явно был уверен в полной своей правоте.

– И всё же, Серж, я очень-очень просил бы тебя: научи их валить и сжигать только молодняк. Пусть пока оставят в покое старые деревья. Не надо топоров на Западном материке! Рано ещё! Ни у купов, ни у ту-пу топоров нет. И у меня нет. Щепочки для самоваров купы колют туристическим топориком. Он один на всё племя. И хватает!

– Ну, и что же, что нет? – Сергей не понимал, зачем я его вызвал. – Там нет, а тут будут! Всё равно без топоров их жизнь не обойдётся.

– Подумай, Серж, над тем, что я сказал, – как можно более миролюбиво попросил я. – Обязательно посоветуйся с женой. Пожалуйста, прикиньте оба всё, что можете сделать для этого племени вдвоём. Что хотели бы вы от него. Может, и с моей помощью. Всё-таки я знаком с вождём… Кстати, у него единственный на всё племя охотничий нож. И он сам просил меня никому больше таких ножей не давать. Это как скипетр… Пока это всё же агрессивные дикари… От нас троих Совет хочет получить толковый план действий по этому племени. Дней через пять я тебя вызову. Договорились?

– Вызывай, – согласился Сергей. – Прикинем. Хотя нам с женой от них, в общем, ничего не нужно.

…Мария и Розита вышли в приёмную последними. Как хорошие хозяйки, проводившие многочисленных гостей.

– Почему именно Агеев учит «курсантов»? – спросил я Розиту. – Как это получилось?

– Само собой! – Розита пожала плечами. – Случайно… Сумико вызвалась помочь мне с репортажем. Она же там руководит радиостудией… Решили готовить вместе. А Сергей потянулся за женой. Отказывать ему в этом не было никаких оснований. А почему ты спросил?

– Мне показалось, что он чего-то не понимает.

– Знаешь… – задумчиво произнесла Розита. – Сумико сказала почти то же самое. Она сказала, что он «кое-чего» не понимает. А я в спешке не обратила на это внимания…