Текст книги "Пустыня"

Дальше произошло странное. Девушка достала третий провод, который присоединила к своему ноутбуку, а второй конец воткнула себе за ухо. Увидев, как мы удивлённо переглянулись, она объяснила:

– Ничего странного, в голову вживлён процессор вот такого размера, – она показала пальцами пару сантиметров, – многие боятся это делать, но я без предрассудков, так гораздо удобнее работать с техникой.

– То есть, – я попытался уточнить, – ты всю информацию запишешь себе в голову?

– Нет, там памяти мало, запишу на носитель. Просто нужно осуществлять поиск и как-то сортировать полученные сведения. Не отвлекайте меня минут пять.

Закрыв глаза, она слилась (чуть не сказал в экстазе) с компьютерным мозгом. А мы, от нечего делать, прошлись по зданию. Была мысль прихватить один из компьютеров, благо, места он занимал немного, клавиатура была знакомой, вот только разъёмы смущали, вряд ли их можно приспособить к обычным USB, придётся всё тащить, включая розетку, да ещё неизвестно, на какое напряжение они рассчитаны.

– Как думаешь, – спросил Шурик, – можно тут нарыть золотишка?

– Есть офис, должна быть и касса, где-то они хранили ценности, не уверен только, что всё это здесь.

Загрустив, мы сели на стулья и начали лёгкий перекус тушёнкой и галетами. Прикинув, что сразу в обратный путь не пойдём, поскольку в темноте нас гарантированно съедят, достали из мешка спирт и разлили по кружкам.

– Ну, хоть хорошее дело сделали, – Шурик кивнул на Нэнси, занюхивая спирт кусочком галеты.

– Родина нас не забудет, – согласился я и опрокинул свою порцию. Рот обожгло, я сразу закинул внутрь ложку жирного мяса. Отдышавшись, добавил, – что-то мне подсказывает, что этот визит сюда не последний.

– Тоже так думаю.

Прежде, чем Нэнси очнулась, мы успели выпить ещё по разу, в голове зашумело, по телу разлилась приятная слабость. Девушка, наконец-то, закончив с бесконечными потоками информации, отсоединила провод и повернулась к нам.

– Есть две новости, хорошая и плохая.

– Хорошую, – сказал я.

– Плохую, – одновременно со мной сказал Шурик.

– Информацию я получила, ещё нужно собрать недостающие образцы, около полусотни, каждый образец – металлическая пробирка, весят мало, место почти не занимают, банк образцов этажом ниже.

– Ну, так пошли, – сказал я. – выпить хочешь?

– Потом, проблема в том, что здесь не всё, нужна другая лаборатория.

– А где она? – хором спросили мы.

– В другом городе, впрочем, это не город, так посёлок вокруг самого объекта.

– Тоже мёртвый?

– Да, только туда добраться труднее, придётся долго пешком топать.

– Ты хочешь сказать, нужно идти дальше?

– Нет, не сейчас, – она подошла к столу и взяла галету, – сначала нужно спасти то, что уже получили. Нам сегодня повезло, очень повезло, такое не может продолжаться вечно. Рисковать не будем, лучше потом сделать второй рейд.

– Это новость хорошая или плохая? – спросил я, разливая спирт, она, немного подумав, тоже достала кружку.

– Хорошая новость касается вас, я разобралась с системой, золото, или какие-то иные ценности находятся в сейфе, сейф в конце этого коридора, замки мне вполне подвластны. Надеюсь, получив то, что хотели, вы меня не оставите?

– Не оставим, только сейф открой.

Сейфовая дверь обнаружилась в одном из кабинетов. Стальной щит, явно чудовищной толщины, вмонтированный в стену. Спереди было небольшое табло, а сбоку разъём, к которому она тут же присоединилась.

– Вот два ключа, – она протянула странной формы ключи, видимо, найденные где-то в кабинете, – по моей команде повернёте по часовой стрелке.

Внимательно присмотревшись, мы нашли на поверхности две скважины, куда сразу же ставили ключи. На табло быстро сменялись цифры и буквы, это мало напоминало подбор кода, скорее, подтверждение прав на открытие сейфа.

– Поворачивайте, – сказала она, не отрывая взгляда.

Мы дружно повернули ключи вправо. Внутри раздалось несколько металлических щелчков, и дверь подалась нам навстречу. Чтобы открыть, пришлось навалиться вдвоём, наконец, кусок металла весом в тонну, был повёрнут на петлях.

Свет внутри зажегся автоматически, вдоль стен стояли полки, а на полках…

Здесь не было сокровищ царя Соломона, но и то, что лежало на полках могло обеспечить нам безбедную жизнь на тёплом острове, роскошный дом, сытную еду, дорогие машины, красивых шлюх и личную яхту. Оставалось одна проблема, всё это было далеко, а золото здесь. Между нами и счастьем стояла пустыня полная всякой нечисти. Совсем не хотелось, как когда-то конкистадоры в «ночь печали», отбиваться от индейцев одной рукой, сжимая в другой мешок золота. На полках стояли ряды золотых слитков, размером с маленькую шоколадку, на каждом стояла гравировка «200 гр.».

– Саня, – сказал я своему спутнику, который стоял рядом и пялился на внезапно свалившееся на нас богатство, – мы ведь благоразумные люди?

– Ну, да, – ответил он растерянно, – а что?

– Ты ведь понимаешь, что мы всё это не упрём?

– Дрезина есть.

– До неё километров пятнадцать, а то и больше, а в городе нечисть толпами бегает, это ты помнишь?

– Помню, – он тряхнул головой, словно выбрасывая из неё мечты о красивой жизни, – что делать-то?

– Предлагаю взять килограмм по десять, ну, край, пятнадцать. Остальное оставим здесь, спрячем и вывезем по возможности. Нам хватит за глаза, ещё ведь нужно в деньги превратить.

– Понял, – он вздохнул, – давай хоть вниз перетаскаем и спрячем.

– Давайте завтра, – предложила Нэнси, – не хочу сейчас свет на лестнице включать, лучше помогите мне с образцами.

За образцами спустились на этаж ниже, Нэнси, после долгих поисков определила, какой рубильник нужно включить, чтобы там загорелся свет. Хранилище представляло собой просторную комнату без окон с высоким потолком. Стены имели вид камеры хранения с очень маленькими дверцами, на каждой по латыни было написано название образца, к некоторым прилагалось небольшое пояснение на русском. Снова, как и раньше, вынужден был признать, что большинство названий мне ни о чём не говорит. Эволюция в этом мире ушла далеко вперёд, конечно, не сама по себе, а вследствие пинков, данных ей человеком.

К счастью, здесь нашлась небольшая стремянка, позволявшая девушке дотягиваться до верхнего ряда. Она, сверяясь с каким-то списком, видимо, проецируемым на монокль, открывала сейфы и доставала оттуда металлические тубусы, размером с обычную пробирку. На них тоже была какая-то маркировка, но разглядеть её не удалось. Скоро всё необходимое было уложено в мешок, из которого пришлось выбросить часть продуктов.

На ночлег разместились там же, в офисе. Пол был из какого-то полимера с плохой теплопроводностью, а значит, спать на нём будет не холодно. Расстелили одеяла в разных углах, я положил под голову мешок, а рядом с ним пистолет. Нэнси перекрыла входную дверь и выключила свет. Рокот генератора за стеной был слышен ещё какое-то время, потом затих. Я сам не заметил, как заснул.

Глава восьмая

Всё же мы оказались не совсем благоразумными людьми. Когда собирались утром, на глаза нам попался ящик из тонкой стали с ручками. Отличная штука, можно нести вдвоём, даже если он очень тяжёл. Нэнси сказала, что свои сокровища понесёт самостоятельно, отчего бы нам не взять свои. Все. В ящике.

Сокровищ набралось на шестьдесят килограмм с копейками. Объём небольшой, в ящик влезет, ручки выдержат. Силы двух человек вполне хватить, чтобы медленно нести. Вот только руки будут заняты, а в них нужно оружие держать. Того и гляди, следующие искатели удачи так и найдут наши скелеты в обнимку с сундуком. Алчность боролась с инстинктом самосохранения. Договорились взять по десять кило в рюкзаки, а остальное положить в ящик. При первой опасности его можно бросить в кусты, запомнить место и бежать. Если, конечно, опасность подождёт. Очень может быть, что вместе с ящиком в те же кусты полетят наши головы.

Первой шла Нэнси, рюкзак с драгоценными образцами висел за спиной, в двух руках она держала пистолет, готовая стрелять на любой звук или движение. Следом, пыхтя и отдуваясь, топали мы, руки были заняты, но оружие не убирали, пистолеты, для удобства, вообще подвесили к рукавам на нитках. Нести не мешает, а при необходимости тряхнул рукой, и рукоять в ладонь легла. Может, всё обойдётся, и, хоть часть пути мы проделаем спокойно?

Так и вышло, вот только спокойная часть пути была совсем небольшой. Закончилась она сразу, как только мы спустились по лестнице вниз. Здесь мы остановились, чтобы отдышаться. Нести вдвоём тяжёлый ящик по узкой и крутой лестнице – удовольствие весьма сомнительное. Нэнси тоже встала на месте, вслушиваясь в звуки.

– Кто-то идёт, – прошептала она, не оборачиваясь, после чего щелкнула предохранителем пистолета.

Прислушавшись, я тоже различил глухие шаги где-то снаружи. Не желая встречаться с незнакомцем, кем бы он ни был, мы завернули на окольный путь, Нэнси, сверившись с картой у себя в голове, открыла неприметную дверь, за которой нас ждал коридор.

– Этот путь длиннее, – пояснила она, – но зато там никого, бежим.

Вы не пробовали бежать, удерживая вдвоём тяжёлый ящик? Вот и я о том же. Поняв, что так мы далеко не уйдём, я отобрал ящик у Шурика и взвалил на плечо. Собственно, не так и тяжело, для человека, работавшего грузчиком на продуктовом складе. Мешок сахара тяжелее. Вот только мешок мягкий, идеально принимает форму загривка и, если правильно прогнуться, никуда не перевешивает. Ящик, увы, такими свойствами не обладает. Угол больно впился в шею, тяжесть прижимала к земле и заставляла стоять прямо, чтобы груз не съехал вперёд или назад. Тем не менее, теперь мы могли передвигаться гораздо быстрее и имели в распоряжении два боеготовых ствола, а временные неудобства можно и потерпеть, потом отдохну. Главное, чтобы не в могиле.

Добежав до конца коридора, мы вышли в просторное помещение, видимо, склад. Здесь стояли ящики и металлические контейнеры на деревянных поддонах. Содержимое их, возможно, оказалось бы интересным, но не в нынешней ситуации. А какая ситуация. Некто, увидев ночную иллюминацию, справедливо рассудил, что мы ночью никуда не уйдём, а утром наведался в гости. Знать бы ещё, один этот некто, или их там целая рота? И как с оружием дела обстоят?

Некоторое время пометавшись по складу, мы сориентировались, в каком направлении незапертая дверь наружу, вот только добраться до неё не успели, что, впрочем, было к лучшему. Дверь негромко скрипнула, и в помещение вошёл человек. Бросилось в глаза, что одет он совершенно не так, как должен был одеваться дикий мародёр из пустыни. Тёмные брюки без стрелок, чёрные туфли, кажется, даже недавно начищенные. Пиджак и свитер под ним. Этот человек явно не скитался по диким пустошам в поисках пропитания.

Другой странность был его возраст. Лицо его было лицом старика и вполне заслуживало оценки в восемьдесят лет. Морщинистая кожа, седые волосы, подстриженные у хорошего парикмахера, нездоровые слезящиеся глаза, – всё это указывало, что перед нами глубокий старик. А вот высокая худощавая фигура с прямой спиной, не выдававшая никаких признаков дряхлости, и пружинистая походка спортсмена говорили о том, что человек этот силён, здоров и, надо полагать, чертовски опасен.

Последнее он начал демонстрировать сразу, направившись к нам и доставая на ходу оружие.

– Это он! – взвизгнула Нэнси, бросаясь в сторону и начиная стрелять.

Кто именно это был, я переспросить не успел, поскольку наш оппонент с места прыгнул в сторону, уворачиваясь от пуль девушки, но перед этим успел выстрелить из обреза двустволки. Стрелял он в меня, поскольку Шурик, будучи куда более проворным, тоже успел уйти с линии огня. Разумеется, попал.

Спас меня ящик, мне следовало сбросить его с плеча сразу на пол, а потом спасаться бегством. Стальная коробка не сломается, да и слиткам внутри ничего, кроме царапин, не грозит. Вот только оставшаяся привычка грузчика заставила этот ящик, сбрасывая с плеча, придержать на уровне груди. Именно в этот момент в него ударил заряд картечи. Ударом меня опрокинуло на пол, а сверху припечатало ящиком. Добить меня теперь было делом техники, но у нашего противника было, чем заняться. Нэнси и Шурик увлечённо опустошали магазины, пытаясь достать его пулями. Вот только он с линии огня ушёл и спрятался за контейнер.

Мы заняли оборону, Шурик рискнул вынуть пустой магазин и теперь набивал его патронами, у Нэнси в обойме что-то ещё оставалось. Контейнеры были расставлены так, что прямой видимости не было ни в каком направлении. Звук шагов слышался с разных сторон с интервалом в пару секунд. Он кружил вдоль стен, выбирая направление атаки. То, что этот «старик» отступать не собирается, было уже ясно, он пришёл нас убить и отступать не намерен.

Нервы напряглись до предела, глаза метались с места на место, а уши начинали шевелиться, пытаясь уследить за звуком. Я сжимал в руках дробовик, решив, что так имею хоть какой-то шанс попасть.

Неожиданно звук шагов послышался сразу позади меня, он явно с той стороны контейнера. Тут до меня дошло, что контейнер стоит не на бетонном полу, а на деревянной подставке, то есть под ним сантиметров десять пустого пространства. Я метнулся на пол, заглядывая на противоположную сторону. Стоило мне увидеть, как там показались ботинки, я тут же выстрелил из ружья.

Попал. Что, по вашему, сделает человек, которому в щиколотку прилетел заряд картечи? Правильно, упадёт на пол и попытается зажать культю, поскольку ногу ему просто оторвёт. В случае, если он обладает сильной волей, выстрелит в ответ. Увы, наш оппонент был неправильным человеком. Ногу ему не оторвало, он просто прыгнул вверх и, как я понял по грохоту, забрался на крышу контейнера. Сделав два быстрых шага назад, я выстрелил снова, но поторопился, он появился над краем через секунду после этого, а выстрелы остальных членов группы его не достали, поскольку он снова пальнул из двух стволов, практически одновременно с этим прыгнув влево. Я успел заметить, что правая штанина у него в крови, но на движения это никак не повлияло. Своими выстрелами он разбил в щепки ящик, за которым прятался Шурик, кажется, достав его самого, но, вроде бы, не смертельно. Теперь он нам не давал передышки, выскакивал из разных мест, стрелял, вынуждая нас отстреливаться, тут же скрывался.

На полу виден был кровавый след, но это не обнадёживало. Странно, что мы ещё живы. Впрочем, как я потом выяснил, у него были проблемы с патронами. У нас тоже. Как только затвор моего пистолета встал на задержку, враг непостижимым образом оказался рядом, я отпрыгнул назад, а, увидев, что он поднимает ствол, юркнул за деревянный ящик. Воображение успело нарисовать, как пуля или картечь пробивает доски и меня вместе с ними. Патрон был последний и заряжен отнюдь не пулей, какой-то зажигательный состав, от которого доски ящика вспыхнули, словно их кто-то предварительно полил бензином. Чтобы не обгореть, я метнулся вперёд, а враг, не тратя времени на то, чтобы обогнуть костёр, просто разнёс его в щепки ударом ноги, в руке его был длинный нож.

Появившийся из-за угла Шурик попытался мне помочь, выбив ударом ноги нож. Провёл он классический мае-гери, явно выученный им в школьной секции карате, но вот эффекта это не дало. С тем же успехом он мог пинать бетонную балку, рука с ножом даже не шелохнулась, а Шурик просто сел на задницу, не удержав равновесия.

Враг метнул взгляд на Шурика. Всё, ловить больше нечего, сейчас он нас убьёт. Спасла нас Нэнси, видимо, за эти пару секунд успела вставить в обойму пару патронов и теперь с разбега выстрелила. Это была удача. Разрывная пуля вырвала кусок мяса из шеи бодрого старика. Он остановился и попытался зажать рану свободной рукой. Между пальцев хлынула кровь. Алая кровь, артерия повреждена, теперь он умрёт, вопрос был только в одном, успеет ли он раньше убить нас.

Я бросился в атаку, схватив ружьё, что-то мне подсказало, что от удара прикладом, этот самый приклад просто разлетится в щепки, не причинив никакого урона, поэтому бил стволами, словно копьём, прямо в висок.

Эффект, надо сказать, был примерно такой же, как у Шурика. То есть ударить я смог, вот только, кроме содранной кожи, ничего достичь не удалось, голоса его не шелохнулась. Зато рука с ножом, вместе с поворотом его туловища описавшая дугу, ударила меня. Удалось затормозить её стволами ружья, вставшими на пути его предплечья, но удар был такой силы, что я кубарем отлетел метров на пять. Кончик ножа меня достал, но боли я не почувствовал, возможно, она просто затерялась на фоне боли от ушибов.

А мои компаньоны, воспользовавшись отвлечением внимания, кинулись врассыпную, справедливо рассудив, что так шансов выжить у них больше. Противник, залитый кровью, шёл ко мне, медленно, шатаясь, но непреклонно. Впрочем, возможно у него всё не так уж плохо, кровь из разорванной артерии должна была хлестать струями, а здесь просто течёт, как знать, возможно, он не совсем человек и даже эта рана для него не смертельна.

Я достал нож и стал медленно отступать. Он всё никак не умирал, хотя лицо, та его часть, что не была залита кровью, было уже смертельно бледным, я глаза мутными. Обидно будет, если успеет меня убить за секунду до своей смерти. О том, чтобы отбиться в рукопашной схватке, я и не помышлял, не умею я на ножах, а этот престарелый монстр – явный профи.

Спина упёрлась в металл, я начал смещаться вправо, стараясь не проглядеть момент броска. Он сделал шаг, потом второй. Пора. Я не успел уйти, этот старик, даже при смерти, был чудовищно быстрым. Всё, что мне удалось, – это сдвинуть своё тело на двадцать сантиметров в сторону. Клинок ножа прошёл мимо и воткнулся на пару сантиметров в стальной лист контейнера. А я ударил его ножом в бок, потом ещё и ещё, после четвёртого раза нож застрял, а я вдруг понял, что бить дальше смысла нет – противник мёртв. Видимо, умер в момент нанесения удара, потратив на него последние силы, и промахнулся, скорее всего, потому, что уже ничего не видел. Я ухватился за скользкую от крови рукоять и начал медленно, враскачку, вытаскивать клинок. Зубчики на одной стороне распилили плоть, вызвав ещё один поток крови, хлынувший мне на руки. Хотелось блевать, но я взял себя в руки.

Подняв глаза, я увидел стоявших надо мной Нэнси и Шурика.

– Помощь нужна? – спросили они едва не хором.

– Умыться бы, – пробормотал я. Ходить залитым кровью совсем не хотелось.

Потратив одну флягу воды и несколько салфеток, мне удалось привести себя в приемлемый вид. По крайней мере, спутники сказали, что выгляжу нормально. Наскоро обыскали труп убитого монстра. Ничего. Патроны он расстрелял, обрез его был старым и ржавым, а в карманах не было ничего. Нож тоже брать не стали, металл великолепный, но вот длина и неудобная для нас рукоять энтузиазма не вызвали. На шее висел жетон с латинскими буквами и цифрами, его взяли.

Сами мы отделались лёгким испугом. Я вытряхнул из нагрудного кармана два разрубленных патрона, в одном из которых даже пуля оказалась рассечена, Шурик скинул куртку и смазал йодом две глубоких царапины от картечи. Нэнси отделалась синяками. Можно сказать, что мы все только что сорвали даже не банк, а несколько банков. Смерть была рядом, но решила подождать.

– Кто это? – спросил я, указывая на труп.

– Я ведь вам вчера рассказывала о них, – напомнила Нэнси, – местная силовая служба. Генно-модифицированные солдаты. Думаю, что из первого поколения. Мы потому смогли его убить, что он уже был стар. По моим расчётам, ему больше ста лет. Будь он моложе и с нормальным оружием, шансов бы у нас не было.

– Есть предложение, – сказал Шурик, надевая на себя изорванную куртку, – валить отсюда побыстрее, пока его родственники не явились. Я лучше с тварями из города пободаюсь, они как-то легче убиваются.

– Надо только перезарядиться, – напомнил я, поднимая с пола ружьё.

Оружие не пострадало, чего нельзя сказать о ящике. Сбоку на нём красовалась здоровенная вмятина, но пробить железо не получилось. С тяжким вздохом я снова поднял ящик на плечо, а Шурик забрал себе мой рюкзак. Немного подумав, ружьё я отдал Нэнси – у меня только одна рука, буду из пистолета стрелять.

Стоило нам выйти из здания, как мы увидели бежавшую навстречу нам чёрную ящерицу, длиной в полметра. Была она необычайно резвой и, наверное, опасной. Мы вскинули оружие, но она проскочила мимо нас и бросилась в дверь.

– Падальщик, – объяснил я, – сейчас их много сбежится, это нам на руку.

Вчера труп хищного быка (бредово звучит, правда) избавил нас от множества мелких и крупных неприятностей, пусть теперь этот труп послужит тому же.

Однако, вышло всё иначе. То есть, какая-то часть местной фауны, конечно, сбежалась в склад, но были и другие, которые ждали нас по дороге. Первая встреча обошлась благополучно, это были уже знакомые нам пауки, снова атаковавшие парой. Один прыгнул мне почти на голову, но его жвала только царапнули ящик (счастливый какой ящик, не буду выбрасывать), а вот выстрел из ружья, разнёсший его в клочья, надолго лишил меня слуха, подарив взамен противный звон в голове. Нэнси только виновато развела руками.

Второго взял на себя Шурик, постепенно отступая назад и уворачиваясь от ударов лапами, он всаживал в голову твари одну пулю за другой, постепенно превращая её в лохмотья. Сделав ещё несколько шагов, безголовый монстр сломался и затих. Я не истратил ни одного патрона, и даже ящик с плеча не скинул.

Настоящая засада ждала нас у реки. Всё же, вспомнив про странный скелет, с разъеденными кислотой костями, и про живой булыжник, можно было догадаться, что берег реки – не самое безопасное место в этом городе. Мы просто шли вперёд, перешагивая через «камни», которых вообще-то ещё вчера здесь не было. Внезапно один из них, выглядевший почти круглым валуном, вытянулся в колбасу и обвился вокруг моей ноги. Я даже через штанину почувствовал, что внутренняя сторона этого кольца покрыта слизью, от контакта с которой ничего хорошего точно не будет.

Стряхнув с себя эту мерзость, я с размаху обрушил на неё ящик. Углом. Ощущения были, как от удара по мячу. Но, к счастью, шкура у существа оказалась не настолько прочной, «мяч» лопнул, выплеснув на траву зелёную слизь, от которой трава сразу начала растворяться.

– Кислота! – крикнул я своим, но они уже и сами всё поняли. Несколько выстрелов и пара удачных пинков позволили отбежать в сторону. Штанина у меня превратилась в лохмотья, Нэнси достала флягу с водой и поливала кожу. Начинало щипать, сильно. Кожа на ноге покраснела, и на ней появились мелкие волдыри. Поняв, что водой тут не обойтись, она открыла рюкзак и начала копаться там в поисках какого-то препарата.

А живые булыжники отнюдь не оставили нас в покое. Перекатываясь по принципу колобка, они постепенно брали нас в кольцо. Шурик неспешно стрелял в них из карабина, но, расстреляв один магазин, пробурчал, что патрон сто пятьдесят рублей стоит и взялся за пистолет. Пули действовали отлично, один слизняк за другим растекались склизкими лужами, вот только общая численность от этого не сильно убывала. Сверкая мокрыми боками, из реки выползало подкрепление.

– Ты идти сможешь? – спросил он, оборачиваясь и принимая от Нэнси второй пистолет.

– Да, – сквозь зубы прошипел я. Она как раз полила мою ногу непонятным аэрозолем. Сначала обожгло ещё сильнее, потом кожу обдало холодом и она начала неметь. Я поднял ящик (уже хотелось его бросить) и нетвёрдой походкой начал подниматься дальше от воды. Идти было трудно, ногу я совершенно не чувствовал, словно это протез.

Шурик выстрелил ещё несколько раз, после чего догнал нас. Слизняки, при всех своих преимуществах, двигались медленно, и догнать нас не смогли бы. До черты города было всего ничего, когда я почувствовал, как меня начинает бить озноб. Ядрёная отрава, бывшая, видимо, и пищеварительным соком, всё же попала в организм. Остановив меня, Нэнси вогнала в плечо иглу шприца. Боли я не почувствовал.

– Это универсальный антидот, должен подействовать, – сказала она.

Не знаю, насколько универсальным он был, но мне становилось всё хуже. Тяжесть на плече становилась неподъёмной и всё сильнее пригибала меня к земле. Шурик, закончив заряжать оружие, остановил меня и велел отдать ему ящик. Он и Нэнси взялись за ручки и понесли золото, а от меня требовалось только дотащить до дрезины своё тело. Справлялся с этим я довольно неплохо, в глазах плыло, но идти получалось почти прямо и с относительно нормальной скоростью. Спутники мои увидели ещё какую-то опасность, кажется, змей. Я хотел напомнить, что змеи не атакуют тех, кого не смогут проглотить, но сил на это не было. Выстрелов я не услышал, видимо, со змеями получилось разойтись миром. Дальнейшее помню плохо. Когда открыл глаза, была уже ночь, дрезина бодро катилась по рельсам, а спутники сидели рядом и чем-то перекусывали.

– В каком месте я упал? – спросил я, голос был каким-то чужим.

– Да, собственно, до конца дошёл, а уже через борт пришлось твою тушу перетаскивать, – объяснил Шурик,– ты это, есть хочешь?

Есть я не хотел, а вот флягу принял с благодарностью, холодная вода принесла облегчение и, кажется, даже промыла мозги. В транспорте нашем было тесно, и лежал я в жутко неудобной позе, поэтому предпочёл встать. Нога была замотана белым бинтом, но я её чувствовал, и кожа почти не болела.

– Дня за два пройдёт, – уверенно сказала Нэнси.

Глава девятая

Время в запасе ещё было, поэтому на следующий день мы остановились и сделали привал. Очередные руины подарили нам достаточное количество деревянного хлама, чтобы не тратить горючее на разжигание плиты. Просто соорудили из камней подобие очага и поставили на него чайник.

Пока вода закипала, Нэнси занялась моей ногой. Когда она разматывала бинт, я внутренне напрягся, ожидая боли от присохшего бинта. Но ничего подобного не случилось. Бинт отошёл легко, коже под ним была красной, но волдырей я не увидел, да и боль была вполне умеренной. Она снова достала тот аэрозоль и нанесла на покрасневший участок. Теперь всё прошло легче, снова заморозка, онемение, но уже через десять минут неприятные ощущения прошли, оставив только чувство лёгкой прохлады на коже. Вот одежду придётся выбросить. И Шурику тоже, впрочем, деньги у нас теперь будут, сможем новую купить.

Когда вода в чайнике закипела, Нэнси сняла его с огня и залила в котелке суп-кирпич из небольшого брикета, остатки кипятка пошли на чай, коего набралось полторы кружки. Суп оказался неожиданно вкусным, брикет в кипятке превратился в куски мяса, картошки и каких-то овощей, к нему прилагался консервированный хлеб, который, хоть и был не особо вкусным, всё же неплохо заменял надоевшие галеты. Порции в котелке вполне хватило на троих, а на десерт пригодился шоколад.

После завтрака я встал и прошёлся, нога была в порядке, даже бегать смогу, ботинок почти не пострадал, а лохмотья, оставшиеся от штанов, я аккуратно обрезал ножом. Сойдёт. В тайнике у перехода нас ждёт гражданская одежда, в которую переоденемся на выходе.

Задерживаться долго не стали, смотреть здесь не на что. Попрыгали по местам и тронулись. Уехали недалеко, очень скоро Шурик, который не ослаблял бдительности, а потому внимательно обозревал окрестности в бинокль, увидел то, что заставило нас резко сбросить скорость, а потом и вовсе дать по тормозам. На пути был завал из камней и брёвен, не такой большой, паровоз бы легко снёс его отбойником. Вот только у нас был далеко не паровоз, наша телега просто сойдёт с рельсов, и остаток пути мы проделаем пешком. Если, конечно, отобьёмся от разбойников. Не сам собой ведь завал образовался.

А разбойники ждать не заставили. Очень скоро поблизости прогремел выстрел и чей-то противный голос прокричал:

– Эй, вы! На телеге! Сдавайтесь! Всё заберём, но жизни оставим. – Создавалось впечатление, что у кричавшего нет половины зубов, не могли парламентёра с нормальной дикцией найти?

Отвечать мы не стали, просто улеглись на дно, небольшой бортик мог защитить от пуль, если, конечно, калибр небольшой. Впрочем, вооружение нашего противника оставляло желать лучшего. Поняв, что ответа не дождутся, они выстрелили, в угол дрезины ударила стрела из арбалета. Уже лучше.

– Что делать будем? – спросил спокойным голосом Шурик.

– Надо выяснить, где они и сколько их, – ответил я ему.

Количество врагов пока было тайной, а насчёт их расположения были мысли. Они точно справа от нас. Оттуда слышали выстрел, оттуда прилетела стрела, наконец, слева они никак не могут быть, там совершенно ровная поверхность без единого кустика или бугра, где можно было бы спрятаться. Но, чтобы устраивать перестрелку, нужно было хоть примерно найти их позицию, а по правой стороне дороги было нагромождение камней, кусков бетона, досок, засохших деревьев, так что, они могли быть везде.

– Нэнси, – прошептал Шурик, – у тебя зеркало есть?

– Нет.

– Ты – женщина, – сообщил он ей страшную тайну.

– И что? Зачем мне зеркало, причёсываться не нужно и косметикой я не пользуюсь, потому и зеркала нет.

Раздался ещё один выстрел, пуля ударила в борт, но, вроде бы, не пробила. Могут двигатель зацепить, не смертельно, но жизнь нам испортят. Стреляют редко, может, патроны берегут, а может, просто какой-то допотопный карамультук, который долго перезаряжается.

Набрав воздуха в грудь и крепче стиснув ружьё, я перевалился через борт на левую сторону, больно ударившись рёбрами о шпалу. Противник отреагировал с секундным запозданием, в борт ударили две стрелы. Значит, арбалета у них, минимум, два. И один мушкет. Будем знать.

– Стёпа, – негромко крикнула из-за борта Нэнси, а следом вылетел непонятный металлический предмет, размером чуть больше спичечного коробка. – Это рация.

– У нас рация есть? – удивлённо спросил я, потом нажал кнопку и проговорил в неё, – как слышно? Проверка связи.

– Хорошо слышно, – отозвалась рация голосом Шурика, – ползи вперёд, попробуй им в тыл зайти.

Выхода у меня не было, насыпь давала слабое прикрытие, высотой в сорок сантиметров, приходилось ползти так, чтобы не увидели, к счастью, подо мной был песок, а не острые камни, так что ползти было легко. Сзади послышался удар, это Шурик последовал моему примеру и тоже вывалился наружу, но никуда не пополз, а просто занял позицию за колесом. Учитывая, что его пока не застрелили, можно было делать вывод о местонахождении засады.

А я полз по направлению к завалу, в руке был пистолет, но лучше бы не шуметь, попробую ножом. Мысль о том, что придётся резать живого человека, нисколько не смущала, видимо, успел привыкнуть. Когда до завала оставалось метра четыре, я вскочил и сделал рывок вперёд, за этим последовал выстрел, пуля прошла мимо, зато Шурик среагировал моментально, его пуля достала стрелявшего, до меня долетел сдавленный крик.