Текст книги "Апофения"

Катарсис расстриги

В ходе долгого путешествия до Иерусалима выяснилось, что Никодима и Хаттаба объединяет и нечто большее – антисемитизм. Впрочем, если антисемитизм Хаттаба был воинственным, то Никодим, еврей, избравший православие, скорее, был склонен праздно пофилософствовать на эту тему.

Он пытался доказать Хаттабу, что еврей и жид – понятия различные, что еврей – это национальность, а жид – состояние души. Цитировал террористу «Мёртвые души» Гоголя: «И сколько бы вы дали?» – спросил Плюшкин и сам ожидовел». Цитировал размышления Достоевского о том, что евреи, пусть не сразу, но всё же неизбежно превратились в жидов и тем самым во врагов человечества, отрицая всех, кроме самих себя, и заполонив на погибель миру всю Европу.

Хаттаб, как ни старался, не мог понять различий между евреями и жидами, но для поддержания беседы периодически делал ремарки типа «Взрывать их всех надо!» или «Ещё немного – и …дец им!», «Вонючие, подлые, трусливые!».

Так и долетели до Иерусалима. В аэропорту их ждали сотрудники израильских спецслужб, но задерживать «паломников» никто не собирался, просто следили за их перемещениями и контактами. Досье на Никодима было уже собрано, и израильские эксперты не сомневались, что имеют дело с каким-то придурком, но вряд ли опасным. Что же касается Хаттаба, то его решили арестовать, как только тот выйдет на контакт с гонцом от ИГИЛ (запрещено в России). К сожалению, пока идентифицировать, кто будет гонцом, не удавалось.

Иерусалим стремительно пропитывал Никодима святым духом. Он становился всё более задумчивым и двигался, словно пребывая в состоянии прострации, совершенно не слушая болтовню Хаттаба. Вспоминал, как приобщился к православию, как старательно учился в семинарии, как праведно соблюдал все требования к своему сану и как – чёрт попутал! – решил наделить святого Пантелеймона притягательностью Путина (или Путина – силой Пантелеймона?). Но сейчас волнения или угрызения совести не охватывали его. Священник чувствовал, что очень близок к Небу, которое оберегает и убережёт его от любых несправедливых и тяжелых ударов судьбы.

Он остановился у Колонны Святого Огня с её знаменитой трещиной, появившейся чудесным образом в Великую субботу 1579 года (хотя по другим источникам – около 1686 года). В связи с возникшими тогда спорами о пасхалии (православные праздновали пасху на неделю раньше армян-антихалкидонитов) османские власти по настоянию армянского наместника заперли храм, не допустив на службу православного патриарха. В итоге православные стояли на площади перед святыми вратами в окружении турок, а те следили за тем, чтобы не возник бунт. Вдруг из налетевшей грозовой тучи ударила молния, и из трещины расколовшейся колонны явился Святой Огонь…

Никодим явственно представил, как молния шарахает по колонне, подошёл к ней и облобызал изрядно засаленную трещину. Стоявший неподалёку Хаттаб внимательно наблюдал за священником.

Когда Никодим вошёл в дверной проём, возвышенные чувства ещё сильнее охватили его. Он прикоснулся к плите из бледно-розового мрамора, охраняющей от повреждений Камень Миропомазания перед Храмом Гроба Господня, и заплакал: его пальцы стали влажными от выделявшегося миро.

На Камень положили тело Христа после снятия с креста. А кто снимал?! Иосиф из Аримафеи и некто Никодим, его тёзка из далёкого прошлого, приходивший прежде к Иисусу ночью. Именно тот Никодим принес состав из смирны и алоя, около ста литров, после чего тело Иисуса они обвили пеленами с благовониями, перенесли и положили в гроб.

Священник с горечью подумал, что ничего не знает о том Никодиме. Нет ли между ними общности? Он упал на колени и стал страстно целовать бледно-розовую плиту, будто надеясь, что она подарит какую-то разгадку бытия. Но тщетно.

Никодим вышел наружу и вновь пристально посмотрел на Колонну…

Когда молния ударила в неё, один турецкий воин по имени Омир уверовал в Христа. Закричал: «Един истинный Бог – Иисус Христос; едина истинная вера – православных христиан!», прыгнул вниз к христианам с высоты более десяти метров и не разбился: ноги его «ступили на твердый мрамор, как на мягкий воск; и доднесь видны два следа его, изображенные как на воску…»

Разум Никодима застилали видения. Будто мультик, созданный по мотивам Откровения Иоанна Богослова.

Вновь, как и при спуске с Эвереста, священник отрешился от внешнего мира, поражаясь глубине собственных мыслей: «Человечество соприкасается лишь с 5% Вселенной. На тёмное вещество приходится 27%, на тёмную энергию – остающиеся 68%. Это – сила, вынуждающая вселенную расширяться. Мы не видим тёмное вещество, потому что оно не излучает свет и не поглощает его. Тёмное вещество несёт в себе в пять раз больше энергии, чем обычное, незаметно проходит через вещи, которые мы можем увидеть и потрогать. Что клубится вокруг грешных нас?..»

И вновь, как на Эвересте, его привёл в себя Хаттаб, встряхнувший Никодима.

– Что с тобой?

– Омир?! – ужас пронизал священника, не сразу вернувшегося в реальность. – Как ты здесь оказался?

– Я – Хаттаб, – раздраженно сказал террорист. – И прыгать с крыши вашего храма не собираюсь.

– Правильно! И не надо! – воодушевленно провозгласил Никодим. – Это сделаю я!

Подобного развития событий Хаттаб не ожидал. У него имелись другие планы в отношении того, как можно было бы использовать дурного русского попа для пропаганды действий ИГИЛ (запрещено в России), но теперь эти планы пришлось быстро пересматривать.

– Давай, друг! И да поможет тебе аллах! – дрожащим голосом, с профессионально появившимися слезами на глазах сказал Хаттаб, обнял Никодима и незаметно засунул в задний карман его брюк какой-то конверт.

Никодим рванул на крышу храма, хотя забраться туда было проблематично. За ним побежали, но он успел откуда-то прыгнуть. Прыгнул и… был пойман офицерами израильских спецслужб Артуром Толем и Иеремией Вилле.

– Ну не мудак ли? – спросил Артур Иеремию.

– Мудак, – печально констатировал Иеремия. И вдруг, оглянувшись, заорал: «Это мы с тобой мудаки!»

Хаттаб, за которым израильтяне до этого внимательно наблюдали, исчез.

…В конверте, вытащенном из заднего кармана брюк Никодима, ими была обнаружена листовка с осуждением военных действий России в Сирии.

Приземление стало для священника невыносимо мучительным. По мере того, как он всё более остро осознавал глупость своего поведения, крепло понимание и другого: наступил момент, когда надо что-то кардинальным образом менять в своей жизни. Перспективы возвращения на родину были тусклыми. Селиться – где? Работать – кем? Да и Алла к тому же, надо признать, скорее, позволяла себя любить, чем любила его…

Никодим сидел в кафе с Артуром и Иеремией, не особо вслушиваясь в то, что они говорят. Между тем, Иеремия произносил поучительную речь.

– Я просто недоумеваю, как вы, еврей, могли, сидя рядом с этим мерзавцем Хаттабом в самолёте, произносить антисемитские речи, – сетовал он. – Ладно, приняли православие. Наверное, не от хорошей жизни. Но чтоб с мусульманским террористом о жидах говорить…

– Я же не знал, что он – мусульманский террорист, – попытался оправдаться Никодим. – А как вы узнали, что я – еврей?

– Как-как… Пришлось быстро на вас информацию собирать. Однако вообще-то с мамой по имени Софья Израилевна не особо законспирируешься. Сейчас сложное время. Нам надо сплочённо всем держаться. Вы просто не отдаёте себя отчёта в том, что мы имеем дело с настоящими животными.

– Среди христиан и иудеев мерзавцев не меньше, чем среди мусульман, – как на автопилоте, политкорректно сказал священник.

– Не знаю. Не уверен, – скептически покрутил головой Иеремия. – Всё это варварство идет от их пророка Мохаммеда, который был очень хитрым и жестоким. Например, оказавшись в Медине, он, пытаясь обратить в ислам еврейские племена, освоил некоторые из их ритуалов, в частности молился, обратившись в сторону Иерусалима, и перестал есть свинину. Но общего языка не нашел и стал молиться по направлению к Мекке. Понадобилось – обвинил одно из племён в заговоре с язычниками, приказал отрезать головы всем 800 мужчинам из этого племени, женщин и детей продали в рабство, деньги племени поделили между собой. И пошло-поехало. Всего Мохаммед участвовал в 78 сражениях, и лишь одно из них было оборонительным. Эти ребята другую щеку не подставляют. Жаль, что мы упустили подонка Хаттаба, но сомнений в том, что он какую-то очередную пакость затеял, нет.

Они расстались.

И Никодим принял решение перебираться в Израиль. Но для этого надо было вернуться на родину – забрать из Вертухаева свой скарб и оформить в Москве соответствующие документы.

…В одном поезде с генералом-лейтенантом в отставке Михаилом Александровичем Ботвиновым священник оказался случайно – вскоре после прилёта ездил в Подмосковье повидаться с отцом Иннокентием, старым товарищем по семинарии. Тот был одновременно и рад встрече, и несколько испуган.

– Никодим, – спросил он, – а ты разве не знаешь, что находишься в розыске? И как это тебя в аэропорту не арестовали…

– А за что? – спросил священник, хотя уже догадывался о причине.

– Да из-за того, что ты тварь какую-то к себе в храм якобы поселил. Этот Покемон на всех мобильниках в твоём бывшем храме пляшет.

Вскоре после звонка сыну генерала Роману Михайловичу Никодим был арестован, а бдительному майору Карлу Баранову пообещали повышение.

Арестовали Никодима согласно новой редакции статьи 148 федерального закона №136-ФЗ от 29 июня 2013 года, устанавливающей уголовную ответственность за оскорбление религиозных чувств верующих. Но показания Варвары Георгиевны Брусникиной также фигурировали в деле.

В общем, быстро вернуться в Израиль Никодиму не удавалось.

А в СИЗО ему перерезал горло перочинным ножом, вынутым из анального отверстия, один из узбекских транссексуалов, у которого началась наркотическая ломка.

Судьба террориста

Чтобы убить Брижит Бардо (перерезав горло, как животным для халяльной еды) Хаттабу предстояло ехать на Лазурный берег, к Сен-Тропе. Вилла Бордо находилась неподалёку от тихой деревушки Пейменад. Восемь спален, столько же туалетов, камины, библиотека, бассейны, оливковые деревья, кипарисы, виноградники… В августе 2016-го эта вилла с видом на Каннскую бухту и горы Эстерель была выставлена на продажу. Возможно, Бордо уже и продала её, но, как сообщил непосредственный начальник Хаттаба Ахмед Амир Аббас, в любом случае жила где-то неподалёку, все адреса, где она бывает, имелись. Почему этой престарелой кинозвезде ИГИЛ (запрещено в России) приняло решение перерезать горло – чуть позже.

К своей жертве Хаттаб добирался окольным путём. Воспользовавшись одним из туннелей, сначала он перебрался из сектора Газа в Египет, а оттуда по, естественно, подложным документам прилетел в Брюссель.

Бельгийская столица – столица НАТО, столица Европейского Союза – являлась, по мнению Хаттаба, одним из символом деградации европейской цивилизации, которая, попискивая что-то там о правах человека, стремительно самоликвидировалась и, похоже, получала от этого кайф.

Спустя несколько месяцев после теракта, который 22 марта 2016 года унес в Брюсселе жизни 32 человек, местные жители Мишель и Брижит Визар, потерявшие 28-летнюю дочь Лориану, опубликовали в газете «Суар» «открытое письмо» другому террористу – Халиду эль-Бакрауи, который при взрыве своей бомбы также погиб. «Мы никогда не встречали вас и никогда не встретим, – говорилось в нём. – …Мы живы, восстанавливаем свою жизнь, и если мы по-прежнему плачем, то делаем это с большим количеством мужчин и женщин, представляющих различные слои общества. Никогда (за истекшее время) мы не испытывали ненависть. Никогда мы не чувствовали так много любви».

В этой и других аналогичных сентенциях, как были убеждены соратники Хаттаба по ИГИЛ (запрещено в России), содержалось всё то, что им самим было совершенно чуждо: и готовность понёсших утрату подставлять вторую щеку, то есть по сути внутренняя капитуляция, и публичные сопли, и лицемерие при словах о ненависти и любви.

«Кто поверит, что они не испытывали ненависти к убийце дочери? Сыкуны».

В октябре 2016 года отец девочки, посещающей начальную школу в горнолыжном немецком городке-курорте Гармиш-Партенкирхене, обнаружил, что его дочь учителя заставляют учить молитвы мусульман. Преподносилось это как часть занятий по этике. За несколько недель до этого родителям детей, посещающих детский садик в Касселе, сообщили, что никаких христианских праздников, в частности рождественских, в садике отмечать не будут по причине «разнообразия культур» других детей. Ёлки не будет, так как лишь меньшинство детей – из христианских семей.

В сентябре 2016 года на немецком телевидении стали показывать рекламу, которая начиналась словами «Турецкие женщины носят хиджаб» и демонстрацией такой женщины (вид сзади). Но вот девушка поворачивается, и выясняется, что это – белокожая блондинка, которая говорит: «Я тоже её ношу! Она красивая! Почувствуй различие – начни быть толерантным».

«Толерантность как синоним подчинения?», – эта мысль показалась Хаттабу оригинальной.

Его путь лежал из Брюсселя в Кёльн. Хаттаб сидел в кафе центрального железнодорожного вокзала в ожидании поезда и ел круассан с ветчиной и сыром.

«Круассан – ещё один символ смены эпох, – думал расслабившийся, наконец, террорист (он очень опасался, что его могут задержать в Израиле). – Круассаны ведь не французского происхождения. Булочки в форме исламского полумесяца первыми стали изготавливать пекари, дабы оповестить осаждённую Вену о том, что войска Османской империи начали делать под город подкоп. Спустя без малого сто лет французские кондитеры испекли эти булочки, сделав тесто более воздушным, чтобы доставить приятное 15-летней австрийской принцессе Марии-Антуанетте, которая вышла замуж за Людовика XVI. Потом она, правда, была казнена на гильотине, но это – уже другая история… А что мы имеем сейчас? Одна из крупнейших сетей супермаркетов в Великобритании – Tesco – сообщила, что прекращает продавать круассаны в форме полумесяца. Даже само объявление это абсурдно, так как слово croissant означает «полумесяц». То есть выпрямленный круассан уже не круассан. Но не менее дикой является и причина, по которой это было сделано. По словам главы Tesco Гарри Джонса, круассаны решили выпрямить, так как «большинству покупателей легче намазывать джем или ещё что-нибудь на выпрямленную булочку – «одним решительным движением».

Хаттаб был неплохо образован. И террористом стал не столько по убеждению, сколько в силу жизненных обстоятельств.

Как там писал маркиз де Сад? «Ничто так не воодушевляет, как первое безнаказанное преступление». А своё первое безнаказанное преступление Хаттаб совершил в подростковом возрасте, проживая на Западном берегу реки Иордан. Дядя Мохаммед с детства учил его: «Все израильские оккупанты – по определению преступники. Любого можно убивать. Главное – истребить в себе чувства раскаяния и сожаления. Испытывать эти чувства – значит, обрекать себя на поражение». Улучив момент, вместе с приятелями – такими же мальчишками – 13-летний Хаттаб точными бросками камней забил до смерти израильского солдата. Мальчика спрятали, а затем переправили в Саудовскую Аравию к одному из членов королевской семьи.

Вероятно, этот момент стал переломным в формировании психики юноши, или, точнее, его психических расстройств. Хаттаба изнасиловал муфтий, о чьей аскетичности ходили легенды, и тем самым лишил парня несокрушимой веры в аллаха. В ряды террористических организаций – сначала «Аль-Каилы» (запрещена в России), а затем ИГИЛ (запрещено в России) – Хаттаб влился отнюдь не только по религиозным причинам. Они играли второстепенную роль. Он ненавидел самого себя и окружающий мир, и это отвращение усиливалось по мере роста числа совершаемых преступлений. Тупые мусульмане вызывали у Хаттаба, пожалуй, даже не меньшую неприязнь, чем деграданты-европейцы, но он не сомневался, что именно за ними, фанатиками, – будущее.

Как и другой террорист – Мохамед Ляуэж Булель, раздавивший грузовиком в Ницце 86 человек в июле 2016-го, – сам Хаттаб, если была такая возможность, не соблюдал мусульманские ритуалы, ел свинину, периодически напивался и вёл весьма причудливую сексуальную жизнь.

Собственно, эта «причудливость» и толкала его сейчас в город Кёльн.

Там, в публичном доме-небоскрёбе под названием «Падишах», где охранники изображали евнухов, на пятом этаже работала его давняя знакомая – 62-летняя проститутка по кличке «Меркель». Настоящего имени её Хаттаб не знал, хотя навещал регулярно на протяжении последних пяти лет. Внешне Меркель была очень похожа на канцлера Германии (отсюда – и кличка), но отличалась более мускулистой фигурой. Она специализировалась на доминировании и нашла в Хаттабе искреннего почитателя своих талантов.

Сидя в поезде, он предвкушал, как пройдёт их новая встреча. И она прошла потрясающе.

– Что ты натворил за это время, малыш? – тихим голосом спросила его Меркель, заставив раздеться и лечь на кровать животом вниз. – Опять убил кого-нибудь?

– Да, – также тихо признался он. – Четверых.

– Плохой мальчик, – покачала головой проститутка. – Сильно-сильно раздвигай ягодицы.

И страпонила его до тех пор, пока Хаттаб не заорал от одновременного ощущения боли и счастья.

– Тише, тише мой хороший, – улыбнулась Меркель. – А то охранники прибегут. С тебя 200 евро. И всё время думай обо мне. Понял? Это – приказ.

– Понял, понял, – закивал тероррист. – И буду, буду думать. Не согласишься ли взять с меня тысячу евро?

– Это – многовато, но, если настаиваешь… – вздохнула шлюха.

– Да, настаиваю, – Хаттаб потупил взор. – Пожалуйста, моя госпожа.

И заплакал.

При выходе из комнаты Меркель его ожидал, однако, сюрприз. На высокой табуретке в коридоре сидела знакомая по одной из террористических ячеек – египтянка Зейнаб. Полуодетая, ярко накрашенная и с плетью в руке.

– Что ты тут делаешь?! – изумлению Хаттаба не было предела.

– Клиента караулю. Один израильский торговец оружием. Если не сегодня, то завтра придет. Остальное – дело техники. Среди «евнухов» – двое наших. А что здесь делаешь ты? И не ты ли это вопил 15 минут назад из комнаты Меркель?

– Нам надо срочно переговорить.

Террорист сдёрнул Зейнаб с табуретки, затащил в арендованную девушкой комнату и бесшумно задушил. Затем тщательно протёр все места, где могли остаться отпечатки его пальцев, вышел, закрыл за собой дверь, так же бесшумно сбежал по лестнице и, не обратив на себя внимания «евнухов», пивших пиво, выбежал на улицу. Там дежурила пара такси. Он сел в одно из них и, показушно зевая, попросил отвезти его к Кёльнскому кафедральному собору. Там Хаттаб благополучно растворился в толпе.

Убить Брижит Бардо Хаттабу было надо потому, что она олицетворяла век бикини, а наступало время буркини. Смена вех, постановило руководство ИГИЛ (запрещено в России), нуждалась в яркой фиксации.

Слово «буркини», означавшее новый вид женского купальника, – этакий гибрид бикини с буркой, по мнению газеты «Файнэншл таймс», прочно вошло в лексикон в 2016 году. «Буркини» скрывал всё женское тело за исключением лица, рук и ступней. Когда на юге Франции некоторые мусульманки стали носить его, поначалу это вызвало резко негативную реакцию коренных французов – «Какого чёрта? Мы – не мусульмане»!. Произошли столкновения на Корсике, буркини попытались запретить в Ницце (Высокий суд не дал). И страсти продолжали полыхать.

Символичным было то, что не буркини, а коротенький бикини появился ровно за 70 лет до этого: 6 июля 1946 года. Поначалу даже манекенщицы отказывались дефилировать в столь провокационном наряде по подиуму. Но когда для демонстрации нового купальника наняли 19-летнюю стриптизершу Мишелин Бернардини, она, появившись в таком виде на публике, сразу же получила восторженные письма от примерно 50 тысяч мужчин, и ситуация переломилась. Купальник назвали «бикини» в честь одноименного атолла на Маршалловых островах, где незадолго до этого США произвели взрыв атомной бомбы. Почему? Купальник был таким же маленьким и производил такой же всесокрушающий эффект. Одно время с бикини пыталась конкурировать модель «атом»», скрывавшая пупок, но в конечном итоге конкуренции не выдержала. В некоторых европейских странах бикини не сразу разрешили носить. В Германии бикини был запрещен для купания в общественных местах аж до конца 70-х годов. В Италии, Испании, Португалии за ношение бикини арестовывали.

Но бесстыжая Брижит Бардо снялась в бикини в фильме «Манина, девушка без вуали», и на Каннском фестивале 1953 года, где картина сорвала аплодисменты, постоянно шастала по пляжу в этом купальнике. Хотя окончательно бикини утвердился после выхода первого фильма про похождения Джеймса Бонда – «Доктор Но», где из океана в нём вышла Урсула Андресс, роль Бардо в продвижении непристойного купальника была решающей.

К тому же сейчас престарелая Бардо превратилась в одного из наиболее воинственных борцов против исламизации Франции. Её уже неоднократно за это и осуждали, и штрафовали. В 2004 году, возмущённая ритуальными убийствами овец в ходе одного из мусульманских праздников, Бардо написала властям про «население, которое нас дурачит и разрушает нашу страну».

«Вот и сама станет ритуальной овечкой», – усмехнулся Хаттаб, подъезжая вечером на поезде к Ницце. Здесь он собирался по уже другим поддельным документам взять напрокат машину и отправиться на ней к ничего не подозревавшей Бордо в деревушку Пейменад. Впрочем, до этого следовало подкрепиться.

Он забрёл в показавшееся уютным кафе, где сидела только одна французская парочка, да какой-то угрюмый качок в углу, полностью погружённый, судя по всему, в свои мысли. Закономерно: был поздний час и не сезон.

Заказав первое попавшееся на глаза в меню, Хаттаб сел неподалёку от парочки и стал прислушиваться к разговору между девушкой – миловидной, но заурядной, и её молодым человеком, псевдоинтеллектуалом-очкариком. Он столь явно хотел произвести на спутницу впечатление своей осведомлённостью в нюансах политической и культурной жизни страны, что это вызвало у террориста желание «опустить засранца».

Он без разрешения пересел за их стол и, глядя очкарику прямо в глаза, заявил: «Такие, как вы, символизируют вырождение Франции. Никчемные, ни на что не способные болтуны, трусы и слюнтяи, возомнившие о себе чёрт-те-что».

– Позвольте! – возмутился молодой человек.

– Не позволю, – сообщил ему Хаттаб, схватил француза за воротник и и ударил лбом о край стола.

Тот вскрикнул, упал. На лбу появилась кровоточащая полоска.

– Дерьмо, – выругался террорист.

На него бросилась девушка, но, нарвавшись на апперкот, также упала и потеряла сознание от удара об пол.

– Вот и всё, на что вы способны, – подытожил Хаттаб.

Однако вдруг почувствовал, что взлетает на воздух. Здоровяк, сидевший до этого в углу, каким-то чудом в мгновение ока оказался рядом и швырнул Хаттаба по направлению к выходу. Тот быстро вскочил на ноги, но тут же огрёб мощный хук слева, после которого потерял сознание.

Здоровяк внимательно оглядел место действия.

– Я ничего не видел, – сообщил ему Роже, владелец кафе. – Только отнеси его подальше отсюда.

– Спасибо вам, спасибо!, – прошептал француз с залитым кровью лицом. Его девушка продолжала лежать без сознания.

– Видеокамеры? – спросил здоровяк.

– Не работают, – заверил его Роже. – Стоят для устрашения.

Здоровяк закинул Хаттаба себе на плечо и вышел из кафе. Было совершенно безлюдно. Он завернул в ближайший переулок, увидел мусорный контейнер, подошёл к нему, с лёгким хрустом сломал Хаттабу шею, забрал из карманов его одежды все документы, деньги и выбросил труп террориста в помойку.

Потом закурил и неспешно отправился куда-то дальше по своим делам.

Брижит Бардо была спасена, не ведая об этом.