Текст книги "Исповедь серийного убийцы"

Детдомовское прошлое сформировало у Крамера предвзятое отношение к «золотой молодежи». В особо сложные периоды своей юности он сетовал на несправедливость судьбы: почему те, кто имеет в буквальном смысле все, совершенно не умеют распоряжаться своим богатством? При этом другие люди (он, например) с рождения вынуждены сражаться за каждую мелочь. Одно Леонид знал точно: если судьба поменяет их местами, он легко адаптируется к реалиям их жизни, а вот они не протянут в его шкуре и месяца.

– Дай угадаю: это Косыгин внес первые деньги в уставной капитал «Айрикс»?

Солодовник не успел ответить. Откуда не возьмись к ним подбежала девушка в короткой желтой юбке и обтягивающей блузке. Крамер узнал в ней сотрудницу офиса, дежурившую на reception.

– Костя, ты где?! Я хочу тебя кое с кем познакомить… Ой, – она увидела Крамера. – Здрасьте.

– Леонид, это Анастасия Шакалина, наш офис-менеджер, и просто красавица.

Крамер пожал девушке руку:

– Приятно познакомиться.

– Взаимно.

– Снова разговоры о работе? – непонятно у кого спросила Шакалина,

– Вроде того. Я рассказывал детективу Крамеру подробности жизни русских в Турции.

– Детективу? Ну надо же! А я думала вы из консульства.

Крамер смущенно улыбнулся.

– Нет. В прошлый раз мы солгали.

– Ну, о’кей. Будьте осторожны с Костей. Он мастер философских монологов, – она рассмеялась. – И не спрашивайте его о работе! А то он завалит вас умными словечками типа сервер, ай-пи, консоль… Я, например, ничего в этом не понимаю! Хотя работаю у них уже год.

– Интернет – сложная штука, – согласился Крамер.

Конечно, и у его агентства был свой веб-сайт, но такой, простенький, и лишь потому, что у всех его конкурентов в Москве уже есть свои сайты. Крамер считал себя человеком продвинутым, без труда освоил «Фейсбук», «Гугл Диск», электронную почту и даже «ватсап», однако его познания все равно можно было считать ограниченными.

Он вспомнил, как впервые зарегистрировал почтовый ящик в сервисе «Яндекс.Ру», а потом в буквальном смысле задолбал их техническую поддержку. Крамер был уверен: личный электронный адрес – услуга платная, и Яндекс непременно выставит ему счет по окончанию текущего месяца. Как в мультсериале «Симпсоны», на разный лад он задавал сотрудникам техподдержки одни и те же вопросы.

«И сколько стоит почтовый адрес от Яндекса?»

«Все почтовые ящики абсолютно бесплатны…»

«Понятно. А сколько стоит возможность пользоваться бесплатным почтовым ящиком?»

«Нисколько. Потому что это бесплатно»

«Совсем бесплатно?»

«Совсем»

И так далее, пока, наконец, Крамер не убедился, что Яндекс действительно не собирается выставлять ему счет.

– Еще бы, – согласилась Шакалина. – Я, когда прочитала объявление о поиске офис-менеджера, решила, что у них интернет-магазин интимных товаров, или что-то вроде того!

Крамер расхохотался:

– Это еще почему?

– Объявление начиналось с фразы: «в молодой стартап требуется…», – пояснил Солодовник.

– Вот именно! Стартап, страпон…3131
  Стартап (от анг. startup) – только что созданная компания, находящаяся на стадии развития и строящая свой бизнес либо на основе новых инновационных идей, либо на основе только что появившихся технологий. Страпон – фаллоимитатор, состоящий из трусиков-ремешков и насадки в виде фаллоса. Может использоваться как женщинами, желающими играть в сексе активную роль, так и мужчинами.


[Закрыть] Я решила, что эти ребята открыли первый в Алании сексшоп!

Сколько ей лет? Восемнадцать? Двадцать? Крамер невольно улыбнулся. Настя была типичным представлением нового поколения: если посмотреть ее страничку «Вконтакте», можно проследить все этапы становления ее личности, увидеть, как она стала взрослеть, из нескладного подростка превращаясь в красивую женщину.

– Бывает же такое! – Крамер замолчал. Его внимание привлекла Ольга, пулей выскочившая из двери в дальней части гостиной.

Она была чем-то расстроена. Даже сердита. Он понял это по сжатым кулакам и решительному выражению ее лица.

– Прошу прощения, – Крамер поставил стакан на стол и быстро подскочил к девушке. – Эй, что случилось?

Авдеева растеряно на него уставилась.

– Ничего… Я просто… Все в порядке.

– Да на тебе лица нет!

– Все в порядке! Леонид, знаешь… Я что-то устала, и хочу поехать домой. Увидимся завтра, если получится, – она обняла Крамера на прощание и зашагала к выходу, а Леонид какое-то время стоял и смотрел ей вслед. Ему никогда не удавалось понимать женщин.

С этой мыслью Крамер вышел на балкон и встал в стороне. Николай Топузлиев по-прежнему болтал с курильщиками, вдыхал дым настоящего табака и курил при этом электронную сигарету.

В центре внимания сейчас находилась тучная женщина категории «где-то за тридцать». Она весело рассказывала о своем спортивном прошлом и, связанных с ним, травмах. К ней то и дело подходил худой паренек, на вид немного моложе ее, и обнимался то с одним, то с другим ее собеседником. Крамер присмотрелся внимательней и понял: зрачки парня были расширены до предела, а реакция заторможенной. Он был под кайфом.

Крамер еще раз подумал, что пришел на вечеринку не зря: Турция открылась ему с совершенно иной стороны. Отчасти он даже понял философское отношение Константина Солодовника к происходящему. Ведь ребята, пришедшие сюда, были толковыми, с искоркой в душе. И тем не менее у них не получилось реализоваться на родине. В поисках лучшей жизни, они отправились кто куда, чтобы однажды встретиться в Турции. С другой стороны, все они, вне зависимости от места жительства, были подвержены разного рода порокам: алкоголю, курению и, – если взглянуть на этого паренька, – употреблению наркотиков. Это несмотря на крайне суровое антинаркотическое законодательство Турции.

Правду говорят: кто ищет, тот всегда найдет. В любом даже самом убогом городе есть чувак, у которого всегда можно перехватить немного кокса. Не говоря про обычную дурь, чтобы пыхнуть с друзьями у телевизора. Да что там… Если бы в Ватикане были дискотеки, то и там нашелся бы тот, кто предложил бы «закинуться» кислотой между трэками.

Тучная женщина закурила еще одну сигарету и продолжила говорить, томным взглядом осматривая окружающих. Тем временем Николай Топузлиев отделился от толпы и подошел к Леониду.

– Ну и как вам у нас?

– Ничего так. По-домашнему, – иронично ответил Крамер.

– За вами интересно наблюдать.

– А вы за мной наблюдали?

– Время от времени. Я думал вы не будете пить.

– Это еще почему? – удивился Крамер.

– Ну, вы же на задании.

– Ах, это! Ну, в свое оправдание могу сказать, что я не пил много месяцев… А моим обычным заданием является сидеть на крыше какой-нибудь многоэтажки и выслеживать неверных мужей. Да и происходящее здесь трудно назвать «работой». Так что атмосфера располагает. А что? Я невольно посягнул на ваше любимое виски?

В ответ Николай улыбнулся.

«Не самый приятный человек», – отметил про себя Крамер.

Тут балконная дверь отъехала в сторону, и они увидели пожилого мужчину в спортивном костюме и белой хлопковой шляпе. Человек его возраста выглядел на такой вечеринке по меньшей мере странно. Заметив Топузлиева, он приветственно помахал рукой и приблизился к ним.

– Это Василий Антонович, – представив Крамера, сказал Николай. – Наш местный диссидент. Ему палец в рот не клади, дай поговорить об «ужасах жизни в России».

Василий довольно хмыкнул в ответ, вынул из кармана портсигар и начал скручивать самокрутку.

– Никакой я не диссидент. Я просто правильно понимаю значение слова патриотизм, – сказал он. – И тем более не я виноват, что наша страна сама дает неограниченное количество поводов для критики.

Николай Топузлиев довольно улыбнулся и, хитро покосившись на Леонида, спросил:

– Какой, например?

Он словно хотел устроить Крамеру маленькое представление.

– Россия – это такая страна, в которой все не по уму… – на секунду старик задумался. – Я хочу сказать, что все люди, где бы они не жили, хотят от своего правительства одно и тоже: качественную медицину, честную полицию, ровные дороги и все в таком духе. Но… если в России чиновники перестанут брать взятки, а дороги внезапно выровняются – это будет уже не Россия, а совершенно другая страна. Понимаете, молодой человек?

– Похоже на выдержку из монолога Михаила Задорнова.

– Ну нет! У Задорнова Запад всегда «тупой» и «отформатированный», а Россия «смекалистая» и «духовно богатая». На самом деле это не так. За семьдесят лет власти советов народ России растерял всякую духовность. Про смекалистость я вообще молчу. Ты знаешь зачем в Турцию массово переезжают мусульмане со всей России? – спросил он и, не дождавшись ответа, продолжил: – За духовностью! Чтобы свободно исповедовать свою веру, и воспитывать детей согласно канонам этой религии, без каких-либо препятствий со стороны государства. Турция – государство западное, светское и в значительной степени демократическое.

– Вряд ли стоит относить Турцию к западным странам, – Крамер метнул взгляд в сторону Топузлиева, который, как ни в чем не бывало, вернулся к прежней компании собеседников. Напоследок, он подмигнул Леониду, словно радуясь тому, как он удачно «сплавил» Крамеру престарелого маразматика.

– И тем не менее, Турция куда более западная, в значении «развитая и современная» страна, нежели Российская Федерация, – старик раскурил самокрутку.

– По-вашему в России все так плохо? Разве вы не заметили положительных изменений в жизни людей в последние десятилетия? – Леонид уже откровенно иронизировал. – По телевизору, например, только об этом и говорят.

– Вы правы. В последнее время очень многое меняется в нашей жизни, но не в нашей стране.

– Вы, должно быть, очень разочарованы в своей родине раз не захотели встретить старость на ее территории.

– Жить, голубчик, надо там, где хорошо. Где есть та самая качественная медицина, честные полицейские и вполне себе адекватные чиновники. Это как раз-таки важно в старости. Что касается разочарования… Родину я очень люблю.

Крамер с ухмылкой уставился на старика. Диалог получился печальным, но не из-за его высказываний в адрес России, а, скорее, из-за самого образа пожилого человека. Наверное, когда-то у него была очень интересная жизнь. Он пережил много захватывающих моментов, а потом много лет предавался воспоминаниям, смакуя подолгу каждый ее эпизод. Крамер невольно поморщился… Старик напомнил ему самого себя.

Неожиданно Крамер заметил в толпе силуэт знакомого человека. Он вышел из той же комнаты, из которой пятнадцать минут назад выскочила рассерженная Ольга Авдеева. Не попрощавшись со стариком, Крамер нырнул в гостиную и, огибая людей, двинулся к этому человеку.

– Что ты тут делаешь? – положив руку ему на плече, спросил Крамер. – Я думал, что ты в больнице.

Паша обернулся и растерянно уставился на Леонида. Его рука по-прежнему была перевязана.

– Я… Меня выписали.

– Так быстро?

– Ну да… – он просиял. – Турецкая медицина! По страховке в больнице долго не держат! Теперь буду ходить на перевязки в местную поликлинику. А ты тут какими судьбами?

– А то ты не знаешь.

– Ну да… Послушай, – Паша сделал шаг назад, – лучше, чтобы нас не видели вместе. Сам понимаешь, в свете того, что я делал для Коновалова, – и он зашагал прочь.

Несколько минут Крамер не знал, что делать. С каждой минутой, его нахождение здесь становилось все более бессмысленным. Он узнал все, что хотел. И даже выпил, обнулив таким образом счетчик многодневных побед над собственными пристрастиями…

Из спальни вышло несколько человек. Приятель тучной девушки шмыгнул носом и двинулся в сторону бара. Крамеру было знакомо это чувство сухости и жжения в переносице… Он не удержался, подошел к дверям и заглянул внутрь.

Самая обычная комната. Без света. Подойдя ближе, он увидел остатки белого порошка, рассыпанные по стеклянной поверхности журнального столика.

– Вот черт! – невольно вырвалось у него. – Только этого мне еще не хватало…

Глава 6

Две таблетки алкозельцера плюхнулись в стакан и зашипели. В голове гулким треском отдавалось сердцебиение. Крамер сидел на краю кровати и чувствовал каждый внутренний орган. Селезенка, печень и поджелудочная взбунтовались и, казалось, отползали друг от друга прямо у него в животе. Во рту застыл тошнотворный привкус этилового спирта. Леонид залпом опрокинул стакан антипохмельного препарата и обернулся: Настя спала крепким сном и совершенно ничего не слышала. Она лежала на боку, а простынь частично покрывала ее обнаженное тело.

Крамер улыбнулся. Она пережила минувшую ночь лучше него…

Они столкнулись ближе к концу вечеринки. Леонид уже изрядно выпил и чувствовал себя очень расслабленно. Настя зашла в гостевую спальню и, не замечая его, прошагала к столику с кокаином. Крамер молча наблюдал как она втянула в себя две дорожки наркотика и, сжав переносицу пальцами, пыталась подавить слезы.

– Что ты тут делаешь? – спросила она.

– Почти то же, что и ты, – Крамер продемонстрировал стакан с алкоголем. – «Jack Daniel’s».

Настя жестом указала на столик:

– Хочешь попробовать?

– Думаю, не сегодня.

– Почему?

– Мне и так достаточно.

Ее глаза сверкнули.

– Ты не знаешь всех преимуществ.

– Это каких, например?

Крамер встал и приблизился к Насте вплотную. Затем провел пальцем по кончику ее носа, стерев остатки светлого порошка.

– Ты испачкалась, – ухмыльнувшись, сказал он.

Настя ничего не ответила. Она взяла его руку в свои ладони и поднесла к лицу. Медленно, смотря Крамеру прямо в глаза, она наклонилась и слизала кокаин с его пальца.

После этого все закрутилось. Они взяли машину, уехали к морю, прочь от посторонних глаз. Шикарный минет и купание голышом… Лишь в середине ночи они оказались в апартаментах Крамера, где, занявшись сексом еще один раз, вырубились на диване в гостиной.

Проснувшись под утро от жуткой головной боли, Леонид перенес Настю в спальню, и сам рухнул рядом.

Через несколько часов его разбудили опять. Настырная вибрация телефона на прикроватной тумбе вырвала его из объятий сладкого сна. Кое-как разлепив глаза, он посмотрел на дисплей телефона.

– Что, Паша? – сняв трубку, пробормотал Крамер.

– Звоню сообщить, что у нас наметился прогресс.

– Рассказывай…

– Я поговорил с людьми из полицейского участка. По ходу следствие теперь тоже связывает смерть Коноваловой и Фролова. Доступ к материалам нам теперь навсегда закрыт. Но мой человек скопировал историю ее браузера. И знаешь, что? Я знаю куда она летала. Раз в две недели – один и тот же город. Стамбул!

– Супер… – Крамер отвечал односложно; к полным предложениям его организм пока что не был готов.

– Бронировала их через Booking.com3232
  Booking.com – сервис онлайн-бронирования отелей.


[Закрыть]. Всего две гостиницы. Зато какие! Я отправил тебе данные на имейл…

– Спасибо…

– Эй, ты там в порядке?

– Ага… Созвонимся…

Крамер нажал на кнопку «отбой» и с трудом сел на кровати. В голове у него появился план: сначала избавится от похмелья, после сходить в душ, позавтракать, и только потом заняться всем остальным.

 
* * *
 

Крамер шел по проспекту Барбароса, размышляя что бы купить… Выбор моментально пал на симит – турецкую разновидность бублика, обсыпанного кунжутом. Это лакомство по праву считалось частью турецкой национальной кухни.

Он подошел к ларьку около автобусной остановки и остановился. Своей очереди перед ними ожидало еще несколько человек.

Телефон в кармане зажужжал. «Ватсап». Пришло новое сообщение. Крамер снял блокировку с экрана и прочитал: «Привет, Леонид! Как поживаешь?». Отправлено на его российский номер. С неизвестного турецкого.

«Спасибо, все хорошо. А кто это?» – написал Леонид.

«А ты догадайся! :)»

Крамер промолчал и еще раз вгляделся в очередь. Продавец услужливо намазывал чью-то выпечку плавленым сыром. И снова жужжание: «Не стоит брать тут симиты. Через дорогу, в лавке, они в сто раз вкуснее. Купи там».

Крамер застыл на месте.

За ним наблюдают? Да кто этот сукин сын?

Тем временем от неизвестного пришло еще одно сообщение: «Не стой как истукан. Твоя девочка уже проснулась и, кажется, кого-то потеряла». А следом шла фотография: Настя, накинув белую хлопковую рубашку Крамера, стоит у окна в гостиной. Красивые загорелые ноги эффектно контрастируют с цветом рубахи, голова слегка вздернута, а взгляд устремлен внутрь квартиры.

Она ищет Крамера.

«У нее аппетитная фигурка», – словно подстегивая его, написал незнакомец.

Крамер выронил мелочь на асфальт и бегом помчался обратно. Ему хватило двух секунд, чтобы оценить снимок с точки зрения частного детектива.

Фото сделали с крыши соседнего здания. Снимали против солнца, с помощью хорошего телефона или фотоаппарата, подключенного к компьютеру. Леонид и сам занимался подобным сто тысяч раз.

Крамер пересек двор и остановился у здания, напротив. Чтобы подняться наверх выбрал лестницу. Большую часть времени лифт останется у него под контролем. Если кто-то вздумает съехать вниз, Крамер тут же об этом узнает.

Леонид преодолел десять этажей меньше, чем за минуту. Запыхаясь и чувствуя, что его вот-вот вырвет, он подобрался к выходу на крышу. С собой у него как всегда не было никакого оружия. Ну ничего… Выдохнув, он выскочил на крышу и бросился в сторону ее северо-восточного края, выходящего на окна его апартаментов, но почти в ту же секунду остановился. Он оглядел пространство вокруг несколько раз – никого.

Возможно снимали с балкона пентхауса? Или из окна девятого этажа? Но кто он такой, чтобы стучаться сейчас во все двери.

Телефон в кармане предательски зажужжал. Крамер достал его, ожидая увидеть новое сообщение преступника – что-то издевательски краткое, но нет… Звонила Шакалина. Крамер снял трубку.

– Ты где? – спросила она.

– Покупаю завтрак, – ответил Леонид.

– А я решила, что ты сбежал.

Крамер хмыкнул. От таких девочек не сбегают. И она сама это знала.

– Буду через пару минут.

Леонид спустился на первый этаж – теперь уже на лифте – и, оказавшись на улице, вернулся к ларьку продавца выпечки. К своему удивлению, он последовал совету преступника и, перейдя дорогу, купил симиты в лавке на которую тот указал.

Настя открыла дверь все в той же белой рубашке на голое тело.

– Ты не против? – как бы извиняясь, спросила она.

– Носи на здоровье, – ответил Крамер.

Его мысли были заняты сообщениями в «ватсапе». Вне всяких сомнений человек, написавший их и автор вчерашнего имейла – одно и то же лицо. Однако зачем ему так подставляться? Ведь своим сообщением он в буквальном смысле выдал себя. Теперь Крамер знал, что убийца – русский, знал номер телефона и имейл, с которых тот писал сообщения и которые могли вывести на его след. Знал точное время его появления в доме, напротив. Вот и получается: или у этого сукина сына очень крепкие яйца, и он ничего не боится, или он идиот, которому всего лишь везет, но который в конце концов попадется.

Шакалина почувствовала напряжение Леонида и много не говорила. Скорее всего, приняла его замкнутость на свой счет. Из-за этого завтрак получился быстрым и скомканным. Но Крамер особо не сожалел. Откуда ей знать – может быть, он всегда такой по утрам? Или с похмелья… Это было их первое утро вместе – и, возможно, последнее, – поэтому Леонид не очень боялся обидеть девушку. Работа была для него превыше всего…

Они быстро поели. Потом Настя сходила в душ и оделась.

– Я могу оставить твою рубашку? – Шакалина повязала ее за края, превратив в милый топ.

– Конечно.

После этого они попрощались. Никаких объятий и романтических поцелуев. Она помахала ему рукой, в ответ он улыбнулся. Просто секс, с намеком на возможное продолжение. И ничего более. Крамеру это понравилось.

Закрыв за ней дверь, он вернулся в гостиную и еще раз просмотрел сообщения с неизвестного номера. Черт знает, что…

Он вышел на балкон и пристально вгляделся в здание напротив. Никого не увидел. Естественно. Сообщения от преступника стали новым витком этой странной детективной истории. Однако Крамер не понимал, куда конкретно она закручивается.

По крайней мере, он не обязан следовать правилам, которые устанавливает преступник. Например, ждать, когда тот отправит новое сообщение… Недолго думая, Крамер открыл профиль убийцы в «ватсап» и нажал кнопку вызова.

На звонок никто не ответил. Леонид прослушал не меньше сорока длинных гудков, но так и не дождался, чтобы кто-то снял трубку. Тогда он открыл вкладку для обмена сообщениями и написал: «Чего не отвечаешь? Испугался? Я думал мы, как мужчина с мужчиной, поговорим голосом!»

Ответ не заставил себя долго ждать: «Я тебя не боюсь. Если бы я хотел, то убил бы тебя на стройке…»

«Тебе стоило использовать этот шанс. Потому что следующего уже не будет! – написал Крамер и, немного поразмыслив, добавил: – Чего тебе от меня нужно?»

«Есть вещи, которые тебе не дано понять. До тех пор, пока я не позволю. Смирись с этим, Леонид!» Фраза выглядела незаконченной, однако продолжение не появлялось на экране больше минуты. Наконец, телефон завибрировал, и на экране появился новый текст: «Я навел о тебе справки. Интернет позволяет навести справки о ком угодно. Частный детектив… Никогда раньше не встречал частных детективов. Твою работу можно считать интересной?»

«Уж какая есть…»

На некоторое время преступник замолк. Крамер подошел к столу и открыл их диалог на ноутбуке. Так было удобнее, чем печатать текст с помощью виртуальной телефонной клавиатуры.

«Наверное, ты спрашиваешь себя, почему я убил Коновалову? – снова заговорил убийца. – Может быть, я хотел узнать сойдет ли мне это с рук… Может быть, понять, понравится ли мне…»

Он снова замолчал, наверное, обдумывая, что сказать дальше.

«Кончай уже! – не выдержал Леонид. – Что за бредни в стиле Ганнибала Лектера?!3333
  Серийный убийца, персонаж книг Т. Харриса, и одноименных экранизаций: «Молчание ягнят», «Ганнибал», «Красный дракон» и др.


[Закрыть] Возомнил себя киногероем, придурок?! Очнись! Ты совершил два убийства и единственный фильм с твоим участием будет снят на камеру мобильного телефона. Сокамерниками. В то время как один из них будет иметь тебя в задницу!»

«Ты должен быть более осмотрительным в своих выражениях, Леонид, — на удивление спокойно ответил преступник. – Ведь я могу и разозлиться. Ты знаешь, что я делаю с теми, кто меня злит?» Крамер молчал. «Вот, посмотри…» – и на экране компьютера начали появляться новые фотографии. Сначала размытые, по мере загрузки они становились четче и четче пока, наконец, не превратились в полноценные изображения.

Крамер застыл на месте. То, что он увидел выходило далеко за рамки его представления о нормальном… Он увидел ее.

Анна Коновалова. Вся в крови. Изрезанная. Исколотая. Она лежала на том самом белом ковре в собственной спальне. Ее рот был приоткрыт, а взгляд застыл в немом крике ужаса. Словно посмертный слепок лица, эта фотография в полной мере отражала тот ужас, который Анне пришлось пережить…

Однако поза девушки заметно отличалась от той, что была запечатлена на фото турецкой криминальной полиции. Это была совершенно другая поза! Крамер понял: преступник отправил ему настоящее фото, сделанное через несколько минут после убийства.

На следующем фото Крамер увидел Максима Фролова. Та же кухня. Обстановка квартиры, в которой Крамер побывал только вчера. И Фролов, лежащий на полу в луже крови. Быть может, убийца сделал это снимок в тот самый момент, когда они уже стояли по ту сторону входной двери и пытались проникнуть в апартаменты.

Леонид громко выдохнул, собираясь напечатать ответ, но преступник опередил его: «Я искренне рад нашему с тобой знакомству, Леонид. Думаю, мы с тобой еще встретимся лицом к лицу. И лишь от тебя зависит, переживешь ли ты эту встречу».

Ладони Крамера, словно летающие тарелки, медленно планировали над клавиатурой, так и не напечатав ни слова, а взгляд тем временем строка за строкой впитывал слова убийцы. Когда тот замолчал, Леонид несколько раз перечитал их переписку, потому что не знал, как ему реагировать. Наконец, спустя пару минут, его мысли обрели порядок и пальцы опустились на кнопки клавиатуры.

«Я хотел бы понять цели, которые ты преследуешь… – написал Крамер и отодвинулся от ноутбука так, словно тот источал опасность. – Если честно, все это напоминает театр. В любом поступке должна быть мотивация. И я могу принять все, кроме нашей с тобой переписки… Какой тебе резон писать постороннему человеку и рассказывать о совершенных деяниях?»

«Может быть, я хочу, чтобы меня поняли?»

«Сомневаюсь. Если бы ты в этом нуждался, то бы пошел к психоаналитику».

«Как я уже сказал: есть вещи, которые тебе не дано разгадать, Леонид. Но ты обязательно обо всем узнаешь. Когда придет время…» — ответил преступник и в следующее мгновение программа сообщила, что пользователь ушел в офлайн.

Первой мыслью Крамера было обратиться в полицию. Позвонить следователю – кажется, у него где-то завалялась визитная карточка Ахмеда Йилдыза, — и обо всем рассказать.

С другой стороны, убийца показал себя, как умного и расчетливого сукина сына. Значит, он предусмотрел такой вариант развития событий и подстраховался. К сожалению, Леонид не очень хорошо разбирался в вопросах, связанных с интернетом, поэтому перед тем, как принять окончательное решение, он должен будет разузнать об этом как можно больше.

 
* * *
 

Новости не заставили себя долго ждать.

Крамер запарковался на обочине улицы «25 метров» и почти бегом заскочил в здание штаб-квартиры «Айрикс». На входе в офисе его встретила Настя. Она приветливо сверкнула глазками и улыбнулась:

– Проходи. Тебя уже ждут.

Крамер прошел в кабинет Косыгина. Там уже находились все члены правления компании, а также следователь криминальной полиции Ахмед Йилдыз.

– Hoş geldiniz! – в свойственной туркам манере, поприветствовал он Леонида.

– Hoş bulduk, – следуя традиции, ответил тот3434
  «Hoş geldiniz» – одно из основных приветствий в Турции. Буквально переводится как «Хорошо, что вы пришли» (или «приехали»), и употребляется для приветствия гостей в доме, посетителей в каком-либо заведении и т. д. В ответ на «Hoş geldiniz» принято отвечать «Hoş bulduk», что буквально можно перевести как «мы нашли это приятным».


[Закрыть]. – А вы что тут делаете?

– Сейчас расскажу… Эти вот… – полицейский указал на собравшихся, – почему-то сказали, что ваше, Леонид, присутствие обязательно. А где же уважаемая представительница дипломатической миссии?

Крамер проигнорировал его вопрос.

– Так, собственно, что случилось? – вместо этого спросил он.

– Еще одно убийство! – Вадим вскочил из кресла. – Еще один чертов труп!

– Успокойся! – рявкнул на него Солодовник, а потом посмотрел на Крамера: – Хотя так оно и есть. Найдено новое тело. Юноша. Турок.

– Хм… А причем тут вы?

– Это самое интересное! – Солодовник развернул монитор компьютера так, чтобы Крамер мог увидеть, что изображено на экране.

– Уф… – брезгливо выдохнул тот. – Это еще что за чертовщина?

Перед ним предстало тело юноши. Сказать, что оно было в неестественной позе – считай, ничего не сказать. Юноша сидел на пляже. Спина прямая. Ноги поджаты под себя. На голове – что-то наподобие венца, но из банановых листьев.

– Тело нашел водитель автобуса. Он ехал по трассе в 6:20 утра, и заметил сидящего на пляже парня. Возвращаясь обратно около 7:30, он снова его заметил. Все в той же позе… Ну, и решил проявить «гражданскую ответственность», так сказать. Вдруг человеку плохо, или еще что-нибудь, – Йилдыз повернулся к Косте и с гордостью добавил: – В нашей стране люди помогают друг другу.

Константин кивнул.

– Знаю-знаю.

Тем временем, полицейский продолжил:

– В общем, стоило водителю подойти ближе, как он понял, что дела совсем плохи. И вызвал жандармов.

– Да уж, тут трудно не догадаться, – согласился Крамер, снова мельком взглянув на фотографии. Юноша умер задолго до обнаружения. Тело местами почернело, местами покрылось серо-красными трупными пятнами. Спина – вообще сплошное пятно. Вместо глаз сияли две мясистые дырки с запекшейся кровью внутри. – Но в чем тут соль? Какое это имеет ко мне отношение?

Йилдыз ухмыльнулся:

– Вообще, никакого.

– Наш уважаемый друг, Вадим, настоял, чтобы вас поставили в известность, – послышался из за спины голос Владимира Ларина. – И мы согласились.

Крамер понемногу начал терять терпение:

– Давайте говорить фактами, хорошо?

– Конечно! – хмыкнул Владимир. – Факты, еще раз факты, и ничего, кроме них. – Он подошел к бару у противоположной стены кабинета, и извлек наружу бутылку «Jack Daniel’s». – Кто-нибудь хочет выпить?

– Я хочу! – тут же ответил Вадим. – И всем советую…

Солодовник сурово на него посмотрел:

– Не нервничай ты так. Успокойся.

– И Анну Коновалову, и этого парня убил один и тот же человек! – сухо констатировал полицейский, возвращаясь к изначальной теме разговора.

– Откуда такая уверенность?

– А вот откуда! – Вадим схватился за «мышку» и начал листать одну фотографию за другой пока, наконец, не остановился на фотографии Анны.

Крамер был поражен.

Это и вправду была она. Окровавленная. Истерзанная.

Фото сделали с интересного ракурса, – немного сверху и с боку, – так, что Крамер, сам того не желая, все время пытался заглянуть ей в глаза.

«Глаза мертвой девушки… Бессмыслица какая-то!»

На кадр наложили фильтры, а сам снимок имел квадратную форму заготовки для «Инстраграм3535
  Instagram – приложение для обмена фотографиями и видеозаписями с элементами социальной сети, позволяющее снимать фото и видео, применять к ним фильтры, а также распространять их через свой сервис и ряд других социальных сетей.


[Закрыть]». Несмотря на трагичность запечатленного, фото не имело ничего общего с нормальными фотографиями криминалистов. Кровь была слишком алой. Кожа отдавала искусственной желтизной. Будто бы автор снимка пытался разрушить границы нормального, превратив фото убийства в разновидность искусства. Тем не менее, Крамер не спешил с выводами. На ум ему тут же пришел их с Пашей опыт «покупки» необходимых сведений.

– Это ничего не доказывает. Какой-нибудь псих украл фотки из материалов уголовного дела, и обработал в редакторе.

– Ах, если бы… – Ахмед Йилдыз отрицательного покачал головой. – На фото у нее не хватает нескольких ран. И поза отличается от той, в которой ее обнаружили. Из чего я могу сделать вывод: это посмертное фото, сделанное убийцей.

Владимир не отрывал взгляда от стакана виски со льдом:

– Получается, серийным убийцей.

– Получается…

– А что по поводу фото этого парня? – спросил Леонид.

– А это, Леонид, самое интересное! – Константин подошел к компьютеру. – Эти фотографии (вместе с фото Анны Коноваловой) были загружены на наш сайт в качестве региональной новости. Причем, в системе они появились задолго до обнаружения тела…

Йилдыз откашлялся.

– Мы, собственно, так и сложили два эти преступления. Сначала нашли тело. Потом нам позвонил Станислав, один из модераторов сайта. И все закрутилось…

Крамер молчал. Он тоже не отказался бы от стакана «Джека» со льдом. Но нельзя… Снова нельзя. После безумной ночи с Настей, он зарекся больше не пить. Хотя бы какое-то время… Крамер до сих пор находился под впечатлением от утреннего диалога с убийцей. Тогда он тоже выслал Крамеру фотографии… Мысленно выругавшись, Леонид повернулся к Константину:

– Вы удалите новость?

– Пока нельзя! – возразил Йилдыз. – Мы хотим попробовать отследить преступника через следы, которые он, возможно, оставил в Сети.

– Тем более, новость все равно уже осела в кэше Google, – добавил Владимир.

– Что это значит?

– Это значит, что поисковые роботы Google уже проиндексировали страницу. Запомнили ее. И теперь без разницы, удалим мы ее или нет, любой желающий все равно сможет увидеть ее содержимое в архиве поисковой сети.

– Меня больше волнует другой вопрос, – отхлебнув виски, сказал Константин. – Кто будет следующим?

 
* * *
 

Крамер вернулся в апартаменты около полуночи.

Покинув офис компании «Айрикс», Леонид не захотел сразу ехать домой, и около часа бесцельно ездил по улицам Алании. Свернув на трассу, он доехал до Махмутлара и, запарковавшись прямо на автобусной остановке, несколько часов просидел в машине, с трудом справляясь с желанием отправиться в ближайший бар.