Текст книги "Уроки Германии"

Часть седьмая
Обмывание

Hoopsa, boyaboy, hoopsa! Hoopsa, boyaboy, hoopsa! Hoopsa, boyaboy, hoopsa!

Джеймс Джойс «Улисс»

Стивен Дайдал и Лео Плоом. Наш авангард. Противогазы через плечо. Выпивают. Стивен сосет сидр. Покусывает кедровую шишку вместо закуски. Блаженство. Ему еще не приходится платить алименты. Ссориться с ментами. Перемешивать цемент. Счастливое детство. Без пионерских лагерей и студенческих стройотрядов. Без перестройки и приватизации. Только железная дорога из Китая в Индию с пересадкой на Цейлоне. В пять часов чай «Уинстон Черчилль» у Маргарет. Прозвище леди оправдывает война на Мальдивах. Не плачь обо мне, Аргентина! Женщина против женщины. Поезд отправляется, просим не задерживаться на Пероне. Но это все прошлое. Теперь британский лев снова у штурвала. Вернее, пудель. Не беда, как-никак тоже млекопитающее. Виски с молоком. Не то. Джин с Тони.

Лео Плоом лакает брусничную настойку. У стойки жарко. Лакируют брусья из осины. Свиное жаркое только на рождество. Когда в гости придут евреи. Клином клин. Симон, Симон, шагай шире, так обувь изнашивается меньше! О длинные черные тени прошлого… Когда ныряли под каждую юбку. Кроме шотландских. Предпочитали кружева крыжовнику. Абракадабру дебаркадеру Замахивались на все знаки зодиака. Кроме Девы. Дефлорацию доверили дебилам. Благодаря этому образовалась масса свободного времени. Крикет в Эстонии? Неизвестен. Здесь популярны кегли. С шаром в виде головы Олоферна. Иудифь. Опять евреи. Две тысячи лет на кресте, но не крестятся. Терновник. Саксаул. Вклад саксов в развитие Центральной Азии? Белладонну красивым женщинам. Еврейки хороши только в юности. А ирландки?

Ирландки особенно хороши, когда убегают от мышей. Дружище Плоом. Плоомбир. Апломба у тебя хватает. А как обстоят дела с аперитивом? Аперитив претит. Особенно после удавшегося убийства. Убийство молоком – нечто новенькое для детективистов. Что касается ирландок, то они вкуснее всего в жареном виде. То бишь вечером. Ведь у них целый день на голове огонь. Перевернутый горшок с тушеными мозгами. Самый смак. А эстонки?

Эстонки вкуснее всего, если их замариновать. После разморозки. Их любимая песня: пятнадцать женщин на сундук мертвеца, ио-хо-хо и бутылка джину. Вон ту девицу сделали не из тростника, а из можжевельника. Мыслящий можжевельник. Можно ли себе представить что-то более возбуждающее? Найти бы всем ирланским мужчинам эстонских жен, вот бы дети пошли, мыслящие и рыжие. Как дела с сидром, Стивен? Подкладка еще терпит?

Подкладка терпит, но оклад не вынесет.

Закуси чем-нибудь. Рекомендую латышек. Они словно белый шоколад.

Как шоколад может быть белым? Это оксиморон.

Это не оксиморон, а научно-техническая революция. Вернее, все более полное удовлетворение потребностей граждан Союза демократических республик.

Меня это не удовлетворяет.

А что тебя удовлетворяет?

Только сатисфакция.

Хорошо, я готов.

Начнем, пожалуй!

А оружие?

Выбирай ты.

Банджо?

Лучше арфа.

Какая музыка!

Этот бар называется «Ла форца ди дестино».

Другими словами «сила судьбы». Но разве судьба имеет силу? Силу имеют США.

США это и есть судьба.

Виу-виу, свистят бомбы. Атомные бомбы и нейтронные бомбы, протонные бомбы и электронные бомбы, нейтринные бомбы и секс-бомбы. Последний крик Пентагона. Паче, мио дио! Месть апачей. Они указали Колумбу правильное направление, он добрался до Индии и не открыл Америку. Так говорила тетя Сара. Чьим мужем был Абрам. Чьими сыновьями были Каин, Авель и Стивен. Каин убил Авеля. Стивен убил Каина. Кто убьет Стивена? Петер Паулус? Или Пауль Петрус? Петролеум. Пиковый валет. Персидского происхождения. Ла вита э дезерто. Плоом, что мы закажем на десерт?

Сардины под сурдинкой.

Суфле из суфлера.

Редиску на дискете.

Наш радист заснул.

Но мы не спим.

Нас ожидают мифы и кошмары.

Вечер только начинается, ночь еще далеко. Хватит ли нам сил, чтобы добраться до нее?

Уж как-нибудь. Это будет длинная и красивая прогулка. Сквозь городские огни.

Да, как город-то горит! Словно пионерский костер.

Тебе его не жалко?

Это же не наш город, а датский.

Перекрестим его в финский.

Это можно, все равно финны ездят сюда за бабами.

Бедные финны! Если переусердствовать с бабаханьем, можно заполучить себе на шею ожерелье Венеры.

Прозит, Пломбир!

Аллаверды создателю Икара!

Часть восьмая
Новые музы

Блум: Так не позволить ли нам маленькую вольность, если вы расположены?

Джеймс Джойс «Улисс»

Бордель в центре Таллина, в бывшем доме офицеров флота. Просторный холл украшен статуями современных богов в стиле антик. В Юпитере посетитель без труда узнает сорок третьего президента США Джорджа Буша-юниора по прозвищу Малыш. Рядом с ним восседает Марс – министр обороны Дональд Рамсфельд, который поразительно напоминает бывшего советского директора завода. Ваяя Венеру, скульптор взял за основу потрепанное тело порнозвезды Марии Янг, иначе Девы Марии. Африканские черты лица Минервы выдают Кондолизу Райс. Моделью Нептуна послужил бывший президент Эстонии Леннарт Мери: он сидит верхом на атомной подводной лодке и держит в руках трезубец, на каждом острие которого извивается по Владимиру Путину. Немного поотдаль, в углу холла, там, где состоящий, в основном, из балалаек оркестр русских национальных инструментов бренчит «Подмосковные вечера», стоят, сидят или лежат аллегорические фигуры девяти новых муз, олицетворяющих искусства сегодняшнего дня: рок-музыку, телесериал, светскую хронику, перформанс, стриптиз, литературу фэнтези, автоспорт, пивной фестиваль и гомосексуальный мейнстрим в современном искусстве.

Входят Лео Плоом и Стивен Дайдал. К ним спешит навстречу мадам, блондинка с необъятным бюстом и на седьмом месяце беременности. Она одета в комбинезон с большим вырезом на животе.

Мадам: Добро пожаловать в наш дом отдыха! Вас ожидает приятный вечер с музыкой, танцами и гимнастикой. Что вам предложить, плетеное кресло или венский стул?

Лео: А у вас нет ковра-самолета?

Мадам: Увы, ковер в распоряжении министра иностранных дел. Есть еще хуторская мебель в стиле «жилая рига Константина Пятца».

Лео: Ее мы и выберем. А что есть выпить?

Мадам: Таллинская вода ценой 16 крон кубометр.

Лео: А старик озера Улемисте сердиться не станет?[2]2
  Улемисте – озеро у Таллина, откуда город снабжается водой. Старик Улемисте – персонаж эстонской легенды; когда Таллин будет достроен, старик, живущий в озере, затопит город его водами


[Закрыть]

Мадам: Даже десяти стариков Улемисте не хватит, чтобы затопить всю ту гнусность, среди которой мы живем.

Лео: Ладно, подайте один литр. А кого вы нам посадите на колени?

Мадам (таинственно): Сейчас увидите. (уходит).

Лео (продолжая прерванную беседу): Итак, по поводу того, кто на самом деле написал «Поднятую целину», существует три версии. Согласно первой это сделал Лев Толстой. Когда сбежавший из дому старик-писатель дремал в поезде, ему было видение о будущем России, которое он успел записать и, как обычно, четыре раза переписать. Завидев преследователей, которые его-таки поймали, он тайком засунул рукопись в сумку железнодорожного контролера. Тот сохранил ее, как реликвию. Но тут началась гражданская война. Удирая от большевиков, контролер добрался до станицы Вешенская на Дону, заболел там тифом и умер. Местный мальчуган Миша Шолохов нашел рукопись и опубликовал ее позже под своим именем.

Стивен: Не исключено. Определенное стилистическое сходство просматривается.

Лео: По второй версии «Поднятую целину» написал Владимир Ленин в шалаше на озере Разлив. После неудачной попытки захватить власть он, разочаровавшись в политике, решил войти в историю хотя бы в качестве литератора. Позже, на смертном одре, он завещал рукопись Троцкому. Однако Сталин об этом пронюхал и украл ее. Вот настоящая причина взаимной ненависти этих двух людей, вот почему Троцкий был изгнан и затем убит. Сталин же, будучи идиотом, принял роман Ленина за руководство к действию и стал претворять его в жизнь, а чтобы приписать все заслуги в преобразовании общества себе, передал сам текст Шолохову.

Стивен: Литература нередко способствовала изменениям в реальной жизни. Я читал, что Александр Второй смягчил условия содержания каторжников под влиянием «Записок из Мертвого дома».

Лео: Существует и третья гипотеза, совершенно безумная.

Стивен: Часто именно безумные гипотезы оказываются верными. Кто мог подумать, что земля вертится вокруг солнца? Но видишь, кажется, действительно вертится.

Лео: Я бы не был в этом столь уверен. А что касается третьей версии, то по ней автором «Поднятой целины» является Владимир Набоков. Устав от эмигрантской нищеты, он стал подумывать, что хорошо бы вернуться на родину к восторженным русским читателям и в качестве покаяния отправил Сталину рукопись «Поднятой целины» с посвящением. Сталину текст понравился, но Набокову, как кадетскому сынку, он не доверял и велел напечатать роман под фамилией Шолохова. Узнав об этом, Набоков разгневался и стал искать способ отомстить Сталину. От одного сбежавшего на запад меньшевика он слышал, что у Сталина наблюдалась склонность к педофилии, в ссылке он как-то изнасиловал несовершеннолетнюю. Набокова вдохновил этот рассказ, и он написал «Лолиту», в которой под именем Гумберта Гумберта аллегорически изобразил Сталина.

Стивен: Это гипотеза действительно наиболее правдоподобна.

Мадам (входит): Извольте!

В холле одна за другой появляются сто двадцать семь граций в национальных одеждах разных эстонских округов. Оркестр играет туш.

Стивен: Лео, у меня глаза разбегаются.

Лео: Только теперь, Стивен, ты узнаешь эстонский нрав.

Стивен (к мадам): Неужели у вас нет проблем с рынком?

Мадам: Никаких. Подумайте сами: армия, полиция, пограничники. Далее: акционерные и некоммерческие общества. Академические организации, творческие союзы. Клубы гольфа и сквоша. Туристы. После присоединения к Европейскому Союзу начнут поступать дотации крестьянам, следовательно, можно надеяться на увеличение удельного веса последних. Кстати, раз в месяц у нас гостит парламент в полном составе.

Лео: Женщины-депутаты в том числе?

Мадам: Для дам у нас особая программа.

Лео (Стивену): Кого тебе?

Стивен: Не знаю.

Мадам: Рекомендую вам нашу новую суперзвезду.

Выходит сто двадцать восьмая грация, одетая в бикини от Диора, в венгерские сапожки и кепку Лужкова. Оркестр начинает играть вальс «На сопках Маньчжурии». Стивен снимает куртку, небрежно бросает ее на стол, обнимает грацию и начинает с ней танцевать.

Лео (громко): Под визг шлюх эстонская республика вступает в дружную семью народов мира.

Мадам: Аминь.

Часть девятая
Прощание

Нашим молодым ирландским бардам, – суровым цензором продолжал Джон Эглинтон, – еще предстоит создать такой образ, который мир поставил бы рядом с Гамлетом англосакса Шекспира.

Джеймс Джойс «Улисс»

– Повязку, полагаю, можно снять.

Мягкие неуклюжие руки писателя. Лео Плоом, целитель. Бинты, некогда белые, впитали в себя запахи, цвета и звуки этой странной страны. На одном пятно цвета бордосского вина.

Моя кровь, подумал Стивен.

Ему смутно что-то припомнилось. Когда-то давно, много веков назад, в неразвитых цивилизациях, простыня после свадебной ночи. Но как попали в неразвитые цивилизации простыни?

– Доказательство невинности, – пошутил он.

Вдруг Лео поймет? Тот, действительно, усмехнулся.

– Боевое крещение.

Пароход затрубил, словно впавший в панику слон.

– Пора, – сказал Стивен.

Они крепко обнялись. Как старые друзья. Соратники.

– Бумаги на месте?

Стивен потрогал карман куртки.

– На месте.

Его пронизал трепет волнения. Воззвание, которое может изменить мировую историю. План Лео Плоома по сосредоточению антиглобалистских сил под сине-черно-белым флагом. Эстония, маленькая, но принципиальная. Нет империализму США, нет империализму России, нет империализму Европейского Союза. Лесничие всех стран, объединяйтесь!

– Однажды мы победим, не правда ли? – спросил он с надеждой.

– Конечно, Стивен, победим!

Голос господина Лео Плоома был спокойным и уверенным, внушающим оптимизм. Как у шамана. Как приятно быть раскодированным. Смотреть сверху вниз на Эйфелеву башню. Не пьянеть от безалкогольного пива. Курить только гаванский табак. Знать, что наступит время, когда везде, в гималайских горах и в пустыне Сахара, на островах Индонезии и в сельве Амазонки, прозвучит финский, он же эстонский, гимн. Слон затрубил снова.

– Да, пора.

Еще одно последнее объятье с гитарой за спиной. Единственная слезинка в карем глазу Лео. Первый седой волос в его бороде.

– Прощай, друг.

– С богом.

В одной половине порта сказка, в другой суровая реальность. Пограничники. Таможня. Спецотдел по борьбе с русской мафией. Отпечатки пальцев. Снимок радужки. Большая часть жизни уходит на доказательство того, что ты не террорист.

Матросы в качестве приветствия подбрасывают спасательные круги. Кок отдает честь черпаком. У капитана повязка на руке, наколенники, в качестве сувениров он раздает вымпелы. Девицы из танцевальной труппы хватают тебя за руки и ноги, подтаскивают к двери в каюту и швыряют на пол. Дальше делай, что хочешь. Но что делать, если дверь заперта и ключ в скважину не входит? Эй, Малютка! Малютка!

Сезам открывается, но вместо сокровищ на пороге возникает женский скелет. Что такое, неужели Малютка подвергся в Тонезии операции по смене пола? Если да, это на него подействовало не лучшим образом, потерял килограмм семьдесят веса, мутный взгляд выдает, что он еще не вышел из-под действия наркоза, но, несмотря на все принесенные жертвы, груди у него не выросли.

– Простите, но один из нас двоих ошибся каютой.

Скелет иронически молчал. Намекая, что не он.

– Стивен, капуцин несчастный!

Голос, донесшийся из глубин каюты, несомненно принадлежал Малютке. Итак, вопрос действительно был лишь в том, что дураки не выносят одиночества.

Скелет, поняв, что прогнать гостя не удастся, отступил, и Стивен вошел.

Джим Маллиган по прозвищу Малютка в лимонно-желтом жилете с расстегнутыми пуговицами, панамке, косо сидевшей на голове, и помятых бермудах, потерял не больше десяти килограммов.

– Можешь меня поздравить. Я пребываю одновременно в двух пристанях, обычной и семейной. Познакомься, моя жена.

Скелет даже не улыбнулся. Парик цвета пшенной каши, стальной взгляд, массивный подбородок, маленькие кривые зубы. Кого она мне напоминает?

– Я собираюсь сделать из нее топ-модель мирового класса.

Самое ужасное, подумал Стивен, что именно так все и кончится. И сделает из нее это не Малютка, а сама девица. С такой хваткой можно стать даже председателем совета директоров «Кока-колы».

– Желаю успеха.

Посчитав общение исчерпанным, Стивен собрался уже кинуть гитару на верхнюю полку, но Малютка схватил его за руку.

– Постой.

– Я думаю, вы прекрасно поместитесь вдвоем на одной койке.

– Дело не в этом.

Одеяло, которым была застлана верхняя полка, вдруг зашевелилось, и из-под него вылез еще один скелет.

– Это моя свояченница. Она у нас с собой в виде контрабанды.

Второй скелет нагло вытаращился на Стивена, жуя резинку. Черты его лица повторяли абрис старшей сестры, как фарс трагедию.

– Пусть найдет себе другую каюту. Полагаю, трудностей с этим не возникнет. Пароход полон одиноких мужчин. Еще и заработает на кофе.

– Это совершенно невозможно, – почти прохныкал Малютка.

И тут случилось нечто. Рот открыл первый скелет. Одна пулеметная очередь, вторая, третья. Предложения пронизывали воздух, оставляя за собой светящиеся полосы. Стивен почувствовал, как в его груди выбивают дырки, словно прострачивают швейной машинкой. Примерно то же, кажется, переживал Малютка, который еле дышал.

Да, я переоценил свои силы, подумал Стивен.

Когда скелет умолк, Малютка прохрипел:

– Не правда ли, Стивен, лучше тебе самому найти местечко подремать. Одна только ночь…

Да, верно, подумал Стивен. Конечно, можно бы вступить в неравный бой, но тогда подвергнется опасности его миссия. К тому же море слишком холодное даже для трупа. Он снова повесил гитару на шею. Малютка проводил его до двери.

– Доберемся до Дублина, я тебе выставлю ящик виски, – шепнул он. – Желудок сестренки полон героина.

Салон, в свою очередь, был полон туристов с тележками, нагруженными пивом. Их лица выражали глубокое удовлетворение мироустройством. На это тошно было смотреть, и Стивен вышел на палубу. Пароход пропахивал первые борозды, геометрический дом уменьшался с каждым узлом.

Однажды мы все равно победим, вспомнил Стивен слова господина Лео Плоома.

Убежденность заполнила его душу. Он положил рюкзак на палубу и вытащил из его кармашка пакет с лучшим в мире эстонским йогуртом.

Часть десятая
Малле

принесла ему цветы самую заваль какая могла найтись любой предлог годится лишь бы проникнуть к мужчине в спальню

Джемс Джойс «Улисс»

Кто сказал что у женщин нет памяти есть прекрасно помню все что со мной в жизни случилось даже вступление в октябрята такой маленький значок с профилем Ленина цепляли к школьной форме конечно я не понимала что это значит но некое священное чувство все же было как меня принимали в пионеры помню еще лучше зал был полон народу мы один за другим подходили к сцене где нам повязывали на шею красный галстук вожатая спросила готовы ли служить делу коммунистической партии советского союза и его младшего брата всесоюзной пионерской организации и мы приложили правую руку под углом ко лбу и поклялись что всегда готовы в комсомол вступила уже сознательно туда звали только лучших учеников а кто не хочет считаться лучшим правда немного неловко было говорить глупости на бюро райкома как я собираюсь бороться за коммунизм во всем мире но это прошло быстро со стыдом всегда так как говорила соседка по парте Маре это пройдет быстро и могу вас заверить проходит сколько раз в жизни было стыдно и всегда проходило в партию вступить было уже сложнее мешал лимит вот если бы я была ткачихой или водителем трамвая но среди интеллигенции царила суровая конкуренция влезть все хотели хотя не принято было публично признаваться но иначе невозможно было делать карьеру к счастью завкафедрой философии только что развелся мой первый муж большая любовь большая и диалектическая вместе критиковали Каутского но что теперь получается Каутский оказался прав когда сказал что наивысшая фаза империализма это ультраимпериализм то есть международный союз империалистов для эксплуатации работающего населения всего земного шара и так оно и есть глобализация но кто уже помнит что это Каутский предсказал судьба теоретиков без власти Ленин ошибался во всем но его никогда не забудут я же защитила диссертацию читала лекции была избрана в партком но кругозор кругозор поступила в докторантуру в Москве хорошая была пора много ходила в театр видела весь репертуар Таганки добрый человек из Сезуана товарищ верь а зори здесь тихие деревянные кони Тартюф и Гамлет Высоцкий ходил с гитарой и пел жизнь прожить не поле перейти доктора Живаго читала в общежитии при свете фонарика руководитель дал он вообще давал много книг Солженицын и Ленин в Цюрихе раковый корпус в круге первом архипелаг естественно но не только он еще и многие другие Зиновьев Оруэлл Амальрик потом пили с руководителем на кухне чай и ругали советскую власть мой второй муж русский еврей самые образованные существа в мире древние гены плюс великий и могучий плюс интернационализм антисемитизм правда существовал но по национальному признаку дискриминировать было нельзя нашел мне место в институте Маркса Энгельса манифест коммунистической партии капитал казалось жизнь устроена но скоро началась перестройка на самом деле в Москве хотя все советские народы полагают что именно они были первыми армяне азербайджанцы литовцы ну и естественно эстонцы тоже к счастью поняла что самое время вернуться на родину Малле умолял Игорь поедем лучше в Америку сейчас такие открываются возможности но я уже знала что если поедем найдет себе новую молодую богатую жену как в конце концов и вышло и я окажусь на мели а теперь я вернулась в нужный момент прямо на Певческое поле на первом митинге Лео среди выступавших не было маячил в кулуарах как все эстонские советские писатели больная совесть ну почему я не писал в ящик нас обоих избрали в Верховный Совет на заднем сидении черной волги это и случилось бракосочетались в тот самый день когда на Ратушной площади сжигали партийные билеты моя гениальная идея беспартийным ведь жечь было нечего популярность сразу выросла все же решила после независимости отойти немного в тень зачем рисковать с законом о гражданстве а если русские не выведут танков благоприятная минута для продолжения академической карьеры правда немного было жалко Лео но я его предупредила пусть поменяет квартиру не поверил реституция вынужденный квартиросъемщик моральный крах разочарование кончил на свалке иногда встречаю в городе неловко воняет а мне повезло к балтийским странам тогда был большой интерес Лондон Нью-Йорк Париж Рим международная тетенька как шутливо высказался один журналист лекции выступления статьи гонорары премии призы чего еще хотеть от жизни Джон из иностранных коллег был самым мужественным рослый широкоплечий только потом узнала что работает в ЦРУ сумел оценить мой ум любовь какая любовь в этом возрасте только от славы еще получаешь удовольствие увы учиться играть на гитаре уже поздно Джон посоветовал вернуться в Эстонию новая политика нравственная все за это время успели запачкаться коррупция приватизация банкротства прочие скандалы моя кандидатура удовлетворяла многих особенно когда заявила что Россия должна просить у нас прощенья хорошо иметь мужа американца это защищает венчались в церкви Каарли во имя отца сына и святого духа верующей правда не стала но что поделаешь время такое атеизм не в моде в Моде алкоголь вхожу в правление Модского водочного завода купила участок на берегу моря буду строить дом важнее всего приспособиться сказал уже Дарвин остальное придет само собой флаги гимны государства меняются приспособление остается закон сохранения приспособления параграф первый графа первая пункт первый принят гонг