Текст книги "Любовь, которая меня нашла"

20

Проснувшись, еще некоторое время я валялась в кровати, рассматривая солнечные картинки ясного утра – изящный бал белых теплых лучей.

Хотя выспалась, глаза пекло. Забавно, я никогда не была девушкой, плачущей по любому поводу. Но сейчас впервые влюбилась по-настоящему. Толком не понимала, что делала.

Мне очень хотелось встать с кровати и встретить Иэна. И в то же время не хотелось.

Я сильно запуталась в новых противоречивых чувствах, поэтому даже не осознала, что уже наступила среда. Это означало: до возвращения Сантьяго с новостями оставалось еще три дня.

Всего три дня.

Между тем меня данный факт не очень-то и воодушевлял. Честно говоря, все было с точностью до наоборот: я стала раздраженной и тревожной. Поднялась с постели и поспешно оделась. Взглянула на себя в зеркало, отметив, что волосы теперь немного более послушные. Сделала хвост и после умывания второпях вышла из комнаты. Нельзя терять время. Возможно, это будут мои последние три дня.

Странно, как некоторые желания могут так быстро меняться. В прошлое воскресенье мне отчаянно хотелось исчезнуть отсюда как можно быстрее, хоть на летающей корове. А теперь я печалилась оттого, что осталось так мало времени.

– Доброе утро, сеньорита София! – Мажордом преградил мне путь в коридоре. Он нес стопку сложенных простыней и при этом все же смог церемонно поклониться. – Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете сегодня.

– Доброе утро… Черт, я не помню, как вас зовут. Извините, – смущенно сказала я. С моей стороны было очень невоспитанно забыть его имя, но я познакомилась с таким количеством людей за столь короткое время, да и мне нужно было прояснить для себя ситуацию с Иэном.

– Гомес, сеньорита, к вашим услугам. – Он еще раз поклонился.

– Гомес, – повторила я, чтобы запомнить. – Вы не знаете, Элиза уже встала?

– Да, она в столовой с сеньором Кларком.

– Спасибочки, Гомес. Пойду туда. Ужасно голодна. Я вчера легла спать на голодный желудок.

Он только смущенно улыбнулся.

Иэн и Элиза сидели за столом и оживленно беседовали.

– Доброе утро, София! Надеюсь, вам уже лучше? – обеспокоенно спросила Элиза.

Мне было не по себе оттого, что соврала ей вчера. Но что еще могла сказать? «Элиза, я ушла из-за того, что устала смотреть на то, как эта вертихвостка пытается влюбить в себя твоего брата. Кстати, я уже рассказала тебе, что влюблена в Иэна?» Конечно, я не могла допустить этого. Да и Валентина на самом деле не была вертихвосткой.

– Доброе утро, Элиза. Все хорошо, спасибо. – Я украдкой взглянула на Иэна, но, кажется, мое присутствие не интересовало его. – Привет, Иэн.

– Доброе утро, сеньорита, – просто сказал он с выражением безразличия на лице.

– А где Теодора? – спросила я у Элизы.

– Она вернулась домой, чтобы подготовить платье к сегодняшнему вечеру. Ах, София, как хорошо, что вы себя нормально чувствуете! Значит, мы сможем все вчетвером развлечься. Мы уже давно не ездили в оперу, не так ли, Иэн?

Он согласился, неотрывно глядя на нее.

– Думаю, вам понравится опера. Я много о ней слышал. Несколько лет назад она имела большой успех в Европе.

Иэн, казалось, был такой же, как всегда: воспитанный, со спокойным голосом, с улыбкой на лице. Только вот глаза были другими. Они казались грустными даже тогда, когда он улыбался.

– Вы голодны, София? – Элиза протянула руку, указывая мне на стул.

– Сеньорита София всегда голодна, – ответил Иэн, не отрывая взгляда от своей чашки.

У меня на лице невольно появилась улыбка. Он действительно обращал внимание на мои слова.

– Честно говоря, я ужасно голодна, – подтвердила, все еще улыбаясь. – Хорошо, что нет Теодоры, чтобы разозлить меня. Сегодня я могу съесть целого быка!

Элиза весело рассмеялась, на ее щечках появились прелестные ямочки. Иэн попробовал спрятать улыбку за чашкой, но я заметила, как в уголках его глаз появились морщинки.

Я взяла пирог, молоко, кофе, темный, плохо ломающийся хлеб (при этом очень вкусный) и фрукты.

– А почему Теодоре нужно подготовить платье? – Мне это было непонятно.

– У Теодоры нет времени за такой короткий период купить новое, поэтому она вернулась домой, чтобы кто-то из прислуги немного переделал то, что у нее есть. Мне кажется, она надевала его лишь однажды.

Рот у меня был забит, поэтому я не смогла спросить сразу же. Я проглотила еду, выпила немного молока и начала расспрашивать:

– Но к чему все это?

Кого волнует, надевала она уже платье или нет и сколько раз?

– Ну, смотрите, сеньорита София. В оперу ходят лишь самые благородные представители нашего общества. Думаю, это единственный способ показать друг другу свое богатство и солидность. – Элиза скорчила рожицу. Это было забавно. – Я так думаю! И наверное, вы уже заметили, что Теодора обожает находить оправдания для покупки новых нарядов.

– Заметила.

Иногда я украдкой бросала взгляд на Иэна, который все время разглядывал что угодно, только бы не смотреть в мою сторону.

– Я уже отдала свое платье Мадалене, чтобы она погладила его. И еще одно платье она должна дотачать.

– Ты собираешься одеваться в два платья, Элиза?

– Нет. Только в одно. Второе для вас, – она расплылась в улыбке.

– О нет! Не стоит! – сказала я запинаясь. – Не стану надевать твои платья. Кроме того, Иэн купил мне два новых. И еще одно для бала! Я ни в коем случае не возьму к тому же и твое. Тем более, когда уже так мало осталось до моего отъезда.

Они оба резко подняли головы.

– Мало? – спросил Иэн. На его лбу залегла складка, глаза блестели, а голос превратился в шепот.

– Ну… я еще не уверена, но, если мои подозрения подтвердятся, думаю, это может произойти в субботу или в воскресенье.

В его глазах я увидела грусть и тоску.

Сердце забилось чаще и заболело, когда мне стало ясно, насколько эти слова ранили Иэна. Он медленно опустил голову, глубоко вдохнул, похоже, не знал, что делать.

– Я… Ум-м… Простите меня, мне нужно… Нужно… – Парень не закончил, просто встал и поспешно вышел из столовой.

Я смотрела ему вслед, пока он не скрылся в коридоре. Мне хотелось побежать за ним, обнять и сказать, что все будет о’кей. Мне очень сильно хотелось, чтобы это было возможно, чтобы в конце концов все закончилось хорошо. Как угодно. Но, несмотря на сложившуюся странную ситуацию, это все еще была реальная жизнь, а не сказка. На самом же деле истории никогда не имеют счастливого конца.

– Он очень ценит вас… – сказала Элиза таким же грустным голосом, – и я тоже. Мне бы хотелось, чтобы вы побыли здесь еще немного. – Ее лицо с тонкими чертами выглядело несчастным, как и лицо брата.

С каждым разом я все больше ненавидела эту ведьму продавщицу за то, что двум людям, таким хорошим, будет больно.

– Вы мне тоже очень нравитесь, Элиза. Очень сильно, правда. Но я не могу остаться. Честно говоря, вообще не должна находиться тут, – промолвив это, я почувствовала, как меня переполняет и душит грусть. – Хотелось бы иметь возможность сказать, что мы еще увидимся, но это невозможно. Это будет прощание навсегда.

У нее заблестели глаза. Я ощутила, что, к моему ужасу, мои тоже стали влажными.

– Ну хорошо, – добавила, сопя. – Не будем терять время на слезы! Если у нас есть в запасе всего несколько дней, значит, надо использовать их с толком.

– Конечно, – сказала она, пытаясь придать уверенность своему голосу. – Итак, может, начнем с платья?

– Ай, Элиза! – Упрямство, наверное, было их семейной чертой. – Я уже объяснила тебе!

– Вы меня обидите, если не согласитесь надеть его. Я всего лишь одалживаю платье вам. Потом попрошу Мадалену снова укоротить его. – Взгляд ее больших, блестящих от слез глаз вселял в меня чувство вины.

– Ладно, – раздраженно сказала я. Затем кое-что вспомнила. – Элиза, я хочу с тобой поговорить. Только вдвоем, – заговорщически попросила я, осматриваясь по сторонам. – В очень укромном месте.

– Мы можем поговорить в моей комнате, – предложила она.

– Супер! То есть отлично!

Она засмеялась. Потом немного посопела, вытерла глаза, и мы направились в ее комнату.

Казалось, здесь живет принцесса из сказки: всю мебель покрывали роскошные белые и розовые накидки. Комната была уютной и такой же красивой, как и ее хозяйка. Закрыв дверь на ключ, Элиза уселась рядом со мной на кровати с балдахином.

– Нас тут никто не побеспокоит. То, что вы хотите мне сказать, настолько важно, что никто не должен услышать?

– Ум-м… – Я думала, будет легче начать. – Я… Хотела поговорить о том… Сначала пообещай, что ты никому не расскажешь о нашем разговоре! – умоляла я, взяв ее за руки. – Особенно Иэну! Он убьет меня, если узнает, что я рассказала тебе то, о чем собираюсь.

– Обещаю, – обеспокоенно ответила она. – Я начинаю волноваться, София.

– Не переживай, Элиза, в этом нет ничего ужасного, но ты должна знать некоторые… вещи, которые тебе может растолковать лишь женщина постарше. Твой брат дал мне понять, что с тобой никто об этом не поговорит. Твоя мама тоже хотела бы объяснить тебе, как все происходит, но раз она…

Я не была ни в чем уверена. Этот разговор очень важен для девушки. Глубоко вдохнув, попробовала вспомнить, как со мной беседовала мама. Возможно, у нее было больше времени на подготовку…

Думая об этом, решила сделать так, как поступила бы она. Прозондировала почву, чтобы понять, о чем Элиза уже знает и с чего начинать.

– Элиза, тебе известно, что мужчина и женщина делают в спальне после женитьбы?

– Думаю, они спят, – удивленно сказала она.

– Да, – медленно согласилась я. – А еще?

– Еще?

О боже!

– Еще много чего, Элиза. Там происходит основное в семейной жизни!

Разговор будет сложным. Это как объяснять ребенку шести лет. И то, если Элиза знает все, что известно шестилетнему ребенку из моего времени.

Ее голубые глаза округлились.

– Правда? Мне никто никогда ничего не говорил! Что это? – потребовала ответа она, взяв меня за руки.

– Ты уже слышала что-нибудь о… занятии любовью? – Я подумала, такой термин будет более адекватным для этой эпохи.

– Ум-м… Нет.

– А о сексе?

Элиза слегка покраснела. Возможно, она все-таки что-то знала.

– Ну… один раз учительница сказала нечто такое о том, что мужчинами управляет секс, но больше ничего не объяснила. Я задала вопрос Иэну, что она имела в виду, однако брат устроил мне нагоняй и наказал. Он заявил: молодые девушки из нашей семьи не должны даже употреблять такие слова, а тем более думать о подобных вещах. Никогда! Поэтому я и решила – это что-то плохое, и больше никого не спрашивала.

Если бы Иэн узнал, что я собираюсь сделать, он, без сомнения, задушил бы меня.

– И как раз об этом мы и собираемся поговорить. О сексе. Я объясню тебе, как все происходит, чтобы ты ничего не пугалась после замужества, а только… получала удовольствие.

Она с серьезным лицом согласилась.

Глубоко вдохнув, я начала объяснять ей разницу между женским и мужским телом. Она уже видела раздетого ребенка, и это все немного упростило. Когда я начала рассказывать непосредственно об акте, о том, что где находится, ее лицо покраснело, стало почти пунцовым, но я не останавливалась. Ей следует знать, как все происходит. Каждая женщина должна знать.

Я ответила на все ее вопросы. Рассказала о том, о чем когда-то спрашивала у своей мамы.

«Это больно?» «А если не будет крови, что он подумает?» «Нужно полностью раздеваться?» «А если я испугаюсь?» «Как он поместится?» «Мне понравится?» «А если я не почувствую приятных ощущений в конце, значит, со мной что-то не так?»

Я все объяснила: ей не стоит бояться, потому что когда она кого-то встретит и по-настоящему полюбит, все будет естественно. Тело тоже этого захочет. Не только мужчинами управляет секс. И женщины получают удовольствие, а множественный экстаз – именно женская привилегия.

Что касается других вопросов, я была готова не ко всем. «Итак, если я сяду на то же место, где сидел парень, у меня не будет ребенка?»

Я научила ее, как высчитывать безопасные дни, чтобы избежать беременности. Эти расчеты повторила несколько раз, чтобы она не забыла. Объяснила, что происходит во время беременности, хотя сама знала об этом лишь теоретически. В общем, рассказала ей все, что знала.

Когда закончила, на лице Элизы появилось чувство стыда, радости и удовлетворения. Это заставило меня улыбнуться: она была счастлива, потому что узнала, что происходит в супружеской постели.

– Значит, эта история о том, что молодая девушка может иметь ребенка от поцелуя с парнем, – вранье! – смущенно сказала она.

– Ну да, – ответила я и тут же поправила себя: – От поцелуя – это вранье, только если его язык будет в тебе… – Я взяла ее за руки и посмотрела прямо в глаза. – Но не целуй там, Элиза! – Она молодая девушка, и ей нужно объяснять все. Особенно в ее время, когда репутация юной особы имеет столь большое значение. – Секс и любовь не одно и то же. Секс – это физиология, тогда как любовь – эмоции. Ты можешь чувствовать желание к кому-то, но не обязательно любить его. Идеально, когда есть и то и другое к одному и тому же человеку.

«Такие же чувства, которые испытываю я к твоему брату», – захотелось добавить мне.

– Поняла. Будьте спокойны, – она робко улыбнулась. – Я не стану никого целовать.

Взглянув в ее голубые глаза, чем-то напоминавшие мне глаза Иэна, я вспомнила о нашем недавнем разговоре.

– Элиза, пообещай мне одну вещь.

– Обещаю, – торжественно согласилась девушка, даже не дослушав моей просьбы. Она не разуверилась в людях так, как я. Так же, как и ее брат. Возможно, это все не только из-за двадцать первого века, в конце-то концов.

– Обещай, что выйдешь замуж лишь тогда, когда полюбишь кого-то. Обещай, что отдашь свою руку и сердце только тому, кого действительно будешь любить! Никаких браков по договоренности.

– Обещаю! Особенно теперь, когда вы мне все рассказали. – Она, зардевшись, опустила голову. – Если я не буду сильно любить его, то не смогу показать даже нижнюю юбку. Что уж говорить о том, чтобы снять ее! – произнесла Элиза, немного шокированная. – Спасибо, София! Я вас обожаю! – И она обвила руками мою шею.

– И я тебя, Элиза. Хочу, чтобы ты была очень счастлива! Даже если у меня не получится здесь остаться.

– Ах, София! Если бы ты знала, как важна для нас с братом, ты бы никогда нас не оставила.

– Вы для меня тоже очень важны, поверь! Ты мне как младшая сестра.

Моя вторая сестра – Нина, но она на три месяца старше меня. Моя старшая сестра. Моя дорогая Нина! Я поняла, что еще чуть-чуть в объятьях Элизы – и снова расплачусь, поэтому отстранилась и попробовала улыбнуться.

– Теперь твоя очередь меня учить, – попросила я.

– Учить вас? – девушка нахмурилась.

– Конечно! – я подняла ноги на край кровати, обняв колени. – Учить тому, что я должна делать в опере. Или лучше так: что я не должна делать в опере!

– Ах! – Элиза рассмеялась. – Понятно.

Я очень внимательно слушала то, что она мне говорила: кланяться, когда мне кого-то представляют, не говорить «спасибочки», «супер», «привет» и нечто подобное. Волосы должны быть собраны. Одинокие женщины всегда сидят перед кабальеро. В принципе, она рассказывала мне то, что я уже видела в фильмах об этой эпохе. Я попробовала запомнить все, чтобы никого не ставить в неловкое положение.

Опустив голову, я рассмеялась.

Разве такое возможно!

21

У себя в комнате я встретила Мадалену, раскладывающую на кровати платье.

– О! Сеньорита София. Я как раз закончила подготовку вашего наряда. Вы будете в нем очень красивой! – воскликнула она, скрещивая на груди руки.

– Спасибо, Мадалена. Я уже сказала Элизе, что это необязательно, однако она не хочет меня слушать.

– Хорошо! Молодая девушка, сеньорита, должна одеваться соответственно своей красоте. А это платье – одно из самых красивых! Я знаю, Элиза надела его всего один раз. Так что никто не заметит.

– Меня это не волнует, – я пожала плечами.

Когда живешь на такую маленькую зарплату, как у меня, учишься использовать свою одежду очень креативно. И хотя я пребывала теперь в другом столетии, все так же одалживала наряды у подружек. Замкнутый круг, по-моему.

– Сеньорита, хотите, я помогу вам одеться? – предложила женщина.

– Нет, Мадалена. Я справлюсь сама.

– Как хотите. – Она остановилась в нерешительности, словно собиралась сказать еще что-то, но передумала.

– Все в порядке, Мадалена?

– Я… мне хотелось узнать… может ли сеньорита научить меня готовить кондиционер, – она покраснела.

Я рассмеялась.

– Ах! Так вы испробовали его, да?

Женщины всегда одинаково заботятся о волосах, не важно, в каком десятилетии либо столетии они живут.

– Я никогда не использовала ничего похожего! – очарованно сказала она. – Можете меня научить?

– Само собой, Мадалена. Завтра я сделаю еще, а вы внимательно посмотрите, согласны?

– Конечно! – удовлетворенно воскликнула она. Пригладив юбки и посмотрев, все ли в порядке, вышла из комнаты. – Если что-то понадобится, сеньорита, я к вашим услугам.

Я рассматривала вышитое платье, проводя кончиками пальцев по прозрачным вставкам. Платье было как у сказочной принцессы: пышное, с широкими бретелями на плечах. Длинное – одно из тех особенностей, по которым я не буду скучать, вернувшись домой. Ну и уборная – тут же увеличила список.

Я начала собираться, сперва надев платье (почувствовала себя гигантским розовым безе), а потом нанеся сложный макияж. Немного теней, чуточку румян, помады и туши для ресниц. Хотелось бы иметь еще подводку, чтобы нарисовать контур глаз. Но пришлось довольствоваться неточными штрихами, сделанными кисточкой для теней (коротенькой, с двумя спонжами по краям). Я все растушевала и в целом осталась довольна результатом.

Теперь вопрос посложнее: прическа. Что делать с ней? Элиза сказала: женщины никогда не посещают оперу с распущенными волосами. На самом деле женщины вообще никогда не распускали волосы в присутствии других людей, в особенности мужчин.

Я смотрела в зеркало, пытаясь вспомнить какую-нибудь самую простую прическу.

Ах, если бы Нина была здесь!

Но я одна, и это надо учитывать. Поскольку у меня особо не было вариантов (я знала лишь, как сделать хвост и пучок, хотя и для этого нужно несколько шпилек, а я не имела ни одной), то решила заплести нетугую боковую косу. Пара локонов спадала на лицо, но я подумала, что это будет достаточно мило. Черная резинка не очень соответствовала, однако ее можно скрыть, надев на нее цветок. Именно так я и сделала: взяла из вазы в коридоре белый цветок и прикрепила в резинке.

Я украшала волосы цветком! Похоже, опустилась на самое дно.

Отправившись в гостиную с намерением подождать там остальных, встретила Иэна. Он был один, в черном смокинге, очень напоминающем современные, в руках держал цилиндр. Лицо его было серьезным.

Боже мой, какой красавчик!

Стоило Иэну услышать мои шаги, он, как всегда, встал и повернулся.

– Сеньорита, – промолвил, изучая меня взглядом: волосы, лицо, тело, хорошо хоть ноги в красных кедах не было видно благодаря стараниям Мадалены. – Если позволите, я скажу вам, что вы очень… – он замялся.

Я с опаской спросила:

– Смешная, да? Знаю! Я говорила Элизе, что…

– Нет, сеньорита София, – он поспешно перебил меня. – Я пытаюсь подобрать подходящее слово, чтобы описать вас сейчас. Мне кажется, не существует ни одного выражения, которое могло бы передать такую красоту, – его улыбка стала еще шире. – Думаю, «великолепная» и «превосходная» будут недостаточно точны для описания вашей внешности в данный момент.

– Ах! – я слегка покраснела. – Спасибо, Иэн. Ты действительно сногсшибательный!

Он несколько раз моргнул, прежде чем снова заговорить.

– Простите. Что вы сказали? – озадаченно спросил парень.

Я вздохнула, закатив глаза.

– Ты сногсшибательный. Такой красивый, что можешь вызвать сердечный приступ у неподготовленной девушки, – объяснила я, на этот раз краснея по-настоящему. – Так выражаются люди моего возраста. Прости. Я и правда пытаюсь избегать подобных фраз, но это так трудно! Старые привычки, ты же помнишь?

– Да, я помню. И не нужно извиняться. Мне нравится слушать вашу речь. Думаю, я нашел то, что искал. Вы сногсшибательная, София!

Мои коленки подкосились, когда я услышала свое имя, сказанное этим тихим хриплым голосом.

– А где Элиза? Я опоздала? – сменила тему, чтобы не наброситься на него, чего мне отчаянно хотелось.

– Сеньорита Теодора прислала экипаж за Элизой. Кажется, срочно понадобилось что-то. Ленты или нечто в этом роде…

Ах, ну конечно: срочно!

– Поэтому вы не опоздали. Мы успеваем. Можем выехать прямо сейчас и по пути заберем Элизу с сеньоритой Теодорой. Готовы?

– Готова. Думаю, после всего этого я готова ко всему!

– Что вы сказали?

– Ум-м… Ничего.

Я подумала, что дорога к дому Теодоры будет долгой. Не из-за того, что ухабистая и плохая, а потому, что меня волновало пребывание с Иэном в закрытом экипаже на расстоянии вытянутой руки. Казалось, время остановилось. Много непрошеных и греховных мыслей пришло мне в голову… Я пыталась их побороть, но некоторые из них уже прочно засели в ней: расстегнуть пуговицы его рубашки, гладить руками мускулистую грудь, целовать идеальные уста, а потом скользить губами по нежной шее, чувствуя его вкус на языке…

– Вы слышите меня, сеньорита? – спросил Иэн, дотрагиваясь до моей руки и пробуждая ото сна. – У вас все хорошо?

– Ах! Все хорошо. – Похоже, я покраснела. – У меня все чудесно, а почему ты спрашиваешь?

– Я уже дважды спрашивал вас, но, кажется, вы меня не слышали, – объяснил он, нахмурившись так, что его брови почти сошлись на переносице.

– Я… Я… Мне кажется, я грезила наяву. Прости меня. – Я смущенно потупилась, мое лицо горело.

Он, быстро отпустив мой локоть, положил руку себе на ногу.

Улыбнулся.

– Надеюсь, грезы были приятными.

– Ты даже не представляешь насколько! А о чем ты меня спрашивал до того? – я поспешила задать вопрос, чтобы он не смог начать расспрашивать о подробностях моих «грез».

Иэн посмотрел в окошко и кивнул на проносящийся мимо пейзаж.

– Как вам?

Я вытянула шею, чтобы посмотреть, что он показывает мне. Чуть поодаль увидела огромное многоэтажное здание шириной в три или четыре дома.

– Это замок? – с сомнением в голосе спросила я. Не знала даже, что в Бразилии есть какой-то замок, но теперь буду знать.

– Нет. Это всего лишь особняк. Что вы о нем думаете?

– Думаю, он огромный! А почему ты спрашиваешь?

– Хочу купить это имение, – самоуверенно сказал он.

Я нахмурилась.

– А зачем? Тебе недостаточно комнат в твоем лабиринте? – Я снова начала любоваться зданием. Там было несметное количество окон. Из него получился бы роскошный отель.

Иэн снова засмеялся.

– Это не для меня. Для Элизы! Когда она выйдет замуж. Мне не хочется, чтобы сестра уезжала далеко.

Я последний раз взглянула на особняк, казавшийся сошедшим с кадров какого-то кино.

– Хорошо, он мне все равно напоминает дворец, но… – я приблизилась к окну и положила руки на стекло, – … красивый!

– Я тоже так думаю, – сказал Иэн хрипловатым голосом.

Обернувшись, я встретилась с ним взглядом. Он смотрел на меня пронзительно, парализующе. Только теперь я поняла, что Иэн находится слишком близко ко мне, его лицо всего в нескольких сантиметрах от моего.

У меня замерло сердце, когда я увидела серебристый блеск в его черных глазах. Я почувствовала, как кровь начала пульсировать в венах, аж до звона в ушах. Но ни на сантиметр не отодвинулась, так и осталась сидеть, глядя на него и желая поддаться импульсам тела, забыв о том, что говорит голова.

– София. – Немного нерешительно Иэн дотронулся до моего лица. – Я хотел… – Он умолк, и от этой незаконченной фразы я задрожала.

Мне захотелось сказать: «Да, и я хотела». Но вместо этого, не в силах себя сдержать, тоже прикоснулась к его лицу, чувствуя мягкость кожи под пробивающимися колючими волосками бороды.

Этого оказалось достаточно, чтобы еще больше воодушевить Иэна.

Я не отодвинулась, когда он положил руку мне на талию и сильнее прижал к себе, не попыталась остановить, когда он приблизил лицо к моему с явным намерением поцеловать. Не оттолкнула его, когда он мягко прикоснулся своими губами к моим. Наоборот, я вцепилась в ворот рубашки Иэна так сильно, будто мне хотелось больше никогда не отпускать его. Жадные до поцелуев губы парня словно поглотили мои, а я отвечала не менее страстно, пока вокруг нас все не стало каким-то расплывчатым. На меня снова лавиной нахлынуло чувство, что я жива. В тот момент, когда наши губы превратились в одно целое, а его руки с горячностью обнимали меня, казалось, все встало на свои места.

И я тоже.

Иэн скользил устами по моему подбородку, шее, аж до ушей. Мое сердце забилось так часто, что я думала – выпрыгнет из груди.

– София, – прошептал он.

Волна удовольствия накрыла мое тело, меня бросило в дрожь. Когда он снова прильнул к моим губам, мне уже было трудно дышать. Между тем я еще сильнее прижалась к нему. Потому что мы были пока недостаточно близки.

Следуя указаниям моего тела, я обвила его бедра ногами, положив колени на сиденье экипажа, и словно приклеилась к нему. После этого Иэн поцеловал меня почти дико. Крепко обняв, он страстно желал сократить и так почти несуществующее пространство между нами. Не знаю, где заканчивался он и начиналась я: в тот миг мы были одним целым, будто спаянными магнитами. Хриплый стон сорвался с его губ, и я сразу поняла, чем все закончится. Я не пыталась избежать этого.

Действительно нет!

Я гладила его мускулистую грудь и хотела расстегнуть несколько пуговиц на рубашке. В это время пальцы Иэна двигались по шлейкам моего платья, оно опустилось ниже с моих плеч, увеличив декольте. Я удивилась и одновременно почувствовала удовлетворение, когда его рука, все еще немного нерешительно, соскользнула мне на грудь. И была совсем не против! Вопреки моему желанию платье все еще было на мне. Он дотронулся до груди теплой ладонью, и я задрожала. Волна вожделения накрыла меня, затмив все остальные чувства.

Я попыталась сорвать с него как можно быстрее галстук со сложным узлом. Хотела увидеть его настоящего, без этой груды ткани.

Он оторвал свои губы от моих, чтобы оставить пылающий след своего дыхания на моей шее. Мягкая щетина покалывала кожу, доставляя удовольствие. Иэн не остановился, продолжив опускаться губами к моей груди. Его пальцы следовали по ее контурам. Я дрожала от мягких, деликатных и горячих ласк. Когда почувствовала его губы на обнаженной части груди, не смогла сдержать стон удовольствия. Выгнулась, подставляя себя еще больше под его поцелуи. Мои пальцы гладили мягкие волосы Иэна.

Меня поразило то, что, несмотря на огромную юбку, я почувствовала его желание. Очень сильное!

– София, – пробормотал он, обнимая мои бедра обеими руками, притягивая ближе к себе и снова пылко целуя.

И тут экипаж дернуло, я ударилась головой об потолок и чуть не упала на пол. Но Иэн оказался проворнее и подхватил меня.

Сознание сразу же вернулось ко мне, я вышла из транса и почувствовала сильное смущение, ведь я была почти обнажена и все еще сидела на коленях Иэна.

– Что мы делаем? – спросила я скорее у себя самой, спешно поправляя платье и усаживаясь на свое место.

– Вы правы. Я… очень сожалею. Не знаю, что со мной происходит. Простите меня, София, – попросил он, сильно краснея и приводя в порядок рубашку и развязанный галстук. – Я не должен так вести себя с вами… О чем я думаю? Обещал же вас не трогать… Просто…

– Что? – взволнованно спросила я, когда он умолк…

– Я теряю контроль над собой рядом с вами, – закончил Иэн, опуская голову.

– Это не твоя вина. Не только твоя. Мне тоже сложно сдерживаться, когда ты… меня… целуешь, – я была честнее, чем хотела.

Он очень старался сдержать улыбку.

– В самом деле?

Я не могла не улыбнуться, глядя на его довольное лицо.

– И не говори, что ты этого раньше не понял.

Он засмеялся.

– Я подумал, что, возможно… вы были снисходительны ко мне.

– Ты шутишь? Иэн, ответить на поцелуй – это одно, а вот то, что мы сейчас делаем… – другое… Я не снисходительна! Никто никогда до меня не дотронется, если я сама этого сильно не захочу, – немного сбивчиво закончила я. У меня до сих пор кружилась голова.

Улыбка на его лице стала еще шире.

– Перестань улыбаться! – серьезно попросила я. – То, что мы делаем, – неправильно! В ближайшем будущем нам самим будет больно.

Улыбка сразу же исчезла. Лицо стало хмурым, словно на него набежали грозовые тучи.

– Почему вам так нравится жить в будущем? – спросил он, глядя мне прямо в глаза.

Я изумленно смотрела на него. Приоткрыла рот и несколько раз моргнула, прежде чем смогла что-либо ответить. Я знала: Иэн очень умный и проницательный! Но как он смог разгадать мой секрет?

– Но откуда ты знаешь?.. – едва вымолвила. Однако была слишком поражена тем, что он понял (не представляю как), что я попала сюда из будущего, и тем не менее смотрел на меня, как и раньше.

Почти так же, как и раньше. Сейчас он был зол.

– Достаточно на вас взглянуть. Вы никогда не живете настоящим, сегодняшним днем. Ваша голова все время в будущем, в завтра, в том, что только должно произойти. – В его голосе чувствовалась легкая нотка обиды.

Ах! Это будущее!

– Я так делаю, иногда. Нина все время злила меня, говоря, что я не живу «моментом». Ты знаешь, думаю, вы бы с ней поладили.

– Вы не ответили на мой вопрос, – серьезно сказал он. В глазах парня появился какой-то новый блеск. Я не знала, что это означает.

У меня не было ответа на его вопрос. Поэтому я ничего не сказала, просто глянула в окно и увидела, что мы приближаемся к дому.

– Это тут? – спросила, пытаясь отвлечь его.

– Да, это дом сеньориты Теодоры.

Дом был намного меньше того, который я видела с улицы, и нормальнее, чем дом Иэна. Красивый.

– Если я спрошу, вы ответите мне честно? – все еще серьезно промолвил Иэн.

Последовала недолгая пауза, прежде чем он снова внимательно взглянул на меня. А я лишь абсолютно беспомощно кивнула в ответ.

– Вы обручены с кем-то?

– Нет. – Ответить на этот вопрос было легко.

– И даже там, откуда вы прибыли?

– Нет, меня никто не ждет, – прошептала я.

Он кивнул и снова отвернулся к окну. Спустя некоторое время обратил взор на меня. Такой его взгляд угнетал.

– Я счастлив слышать это.

У меня перехватило дыхание от того, как он произнес эти слова. Так твердо, честно и… с облегчением.

– Значит, мне не надо бороться за вас еще с кем-то.

Я, выдохнув, простонала:

– Бороться за меня?

Он кивнул с решительным выражением лица.

– Да. София, я сделаю так, чтобы вы поняли то, что не хотите принимать.

Я снова тихо застонала. Если он будет и дальше настаивать… я действительно потеряюсь. Без шуток.