Текст книги "Зеленоглазые джунгли"

– Следовало постучать, Рик, – непринужденно произнес Нельсон. – Я бы разрешил вам войти!

Его голубые глаза наблюдали за мной с интересом. Он сидел, удобно устроившись в изголовье кровати.

Карола лежала на этой же кровати, ее тело оцепенело от страха. Впрочем, кто бы не перепугался, если бы к его виску приставили пистолет?

– Давайте действовать по правилам, хорошо, Рик? предложил Нельсон. – Бросьте ваш кольт на пол и толкните его ногой ко мне. Тино, должно быть, расслабился?

– А может, это мне пришлось оказаться сверхосторожным? – ответил я вопросом на вопрос, подталкивая ногой мой кольт к кровати.

– Жаль Тино, он был классным стрелком.

– Да, показал тот еще класс, когда попал в плечо Таланта!

– Расстояние было приличное! – пояснил Нельсон.

– Что произошло с Брюнхоффом и Мартелем? Вы влетели в дом, громко кричали, обращаясь к Тино, чтобы прикрыть его, пока он бежал вокруг бассейна после того, как застрелил Амальди, правильно? Но где были ваши экс-компаньоны в это время?

– Пытались завести машину, – просто ответил Нельсон. – Тино конечно же кое-что сделал, чтобы им это никогда не удалось. Я прошел с террасы через дом на крыльцо, при этом кричал, чтобы Тино задержал их любым способом, взял карабин, заранее припрятанный за дверью, и нашпиговал машину пулями.

– Да, вы не случайно упомянули, что Тино стрелял из карабина. Это давало ему железное алиби на случай, если бы его обвинили в убийстве Амальди. Пистолет, из которого он стрелял в папу Джино, – тот самый, что потом так живописно лежал в безжизненных пальцах Лу Мартеля? Не так ли?

– Естественно! – Нельсон почти смеялся. – Ну и крепки вы задним умом, Рик! Просто впечатляет.

– Ленора сразу же заметила, – продолжил я, – что вы с первой же встречи без ума от Каролы. Когда Амальди уехал в Рим, вы стали ее домогаться. Тогда она удрала в горы с Талантом только для того, чтобы скрыться от вас! Ленора предупредила Джино в Риме, а жену Галанта – здесь, в порыве раздражения. Когда Амальди вернулся из Европы и рассказал вам об анонимной телеграмме, вы догадались, что ее отправила Ленора. Да и Монику предупредила, скорее всего, она. Вы попросили Ленору найти меня, а Тино послали в горы. Приказали ему ранить Таланта так, чтобы рана причинила боль, но не была серьезной, однако до смерти напугала бы Каролу. Думаю, тогда вам хотелось только отомстить им обоим. Но то, как сработал ваш замысел, подсказало дальнейшие действия. Я вам понадобился для того, чтобы подкрепить этот план. Если бы удалось убедить меня, что кто-то действительно охотился за Каролой, то не составило бы труда убить Амальди чуть попозже и заставить каждого поверить, что пистолет был нацелен на девушку.

– Блестяще! – с явной издевкой протянул Нельсон и лениво зевнул.

– Вы тонко намекнули мне на своих экс-компаньонов, как на наиболее вероятных злодеев в этой пьесе. При этом были заранее уверены, что в ходе расследования я не приду к такому выводу. Если бы я не посоветовал вам заключить сделку с вашими экс-компаньонами, а это, согласитесь, было вполне логичное решение, то вы сами бы ее предложили. Надеюсь, мое изложение ПО сюжета не кажется вам чертовски глупым? Вы ведь отлично знаете его и без меня!

– В любом случае теперь все это – уже история, Рик! – Нельсон задумчиво посмотрел на меня. – Последний важный вопрос: что будет теперь?

– Принимать решения – ваша привилегия. Сейчас вы держите дуло у виска Каролы, – осторожно напомнил я. – Но хотел бы сказать еще кое о чем, если вы не возражаете?

– Знаете, Рик, мне нравится, когда вы размышляете вслух, – учтиво произнес Нельсон. – Это придает мне уверенность в собственных умственных способностях.

– Если вы убьете девушку, я прыгну на вас прежде, чем вы успеете сделать второй выстрел. А для того, чтобы сначала расправиться со мною, вам нужно убрать пистолет от ее головы. Однако я знаю: Карола скорее предпочтет умереть, чем стать вашей любовницей. Так что, как только вы уберете пистолет от ее головы, она либо схватит вашу руку, либо оттолкнет ее… Ясно?

– Звучит довольно убедительно, Рик! – В голосе Нельсона сквозила презрительная усмешка. – Как ни крути, выходит, я в тяжелом положении, или, как говорят интеллектуалы, высоко поднят на рогах дилеммы… Ну, положим, еще на некоторое время мы останемся в той же позиции…

– Подходит! – искренне обрадовался я. – Прошло уже минут десять, как Ленора вызвала полицию.

Уголки его рта заметно дрогнули.

– Удивляюсь, как это я умудрился поставить себя в такое ненормальное положение?

– Вы просто тупой.

– Пожалуйста, без грубостей, Рик!

– Извините. Это было не только грубо, но и неверно. Правильное слово – глупый!

– Смешно слышать это от вас! – процедил Нельсон.

– Вы были глупым с самого начала, – продолжал я тоном светской беседы. – Глупо было думать, что вы можете обладать такой девушкой, как Карола. Знали же, что Каролу передергивает всякий раз, как вы оказываетесь в поле ее зрения. Если не знали, то должны были понять, когда она удрала в гнездышко любви в горах с таким разгильдяем, как Талант. Предпочла такой вариант вашим ухаживаниям в гостиничном люксе. Но до вас, Оскар, это не дошло потому, что вы глупый, правильно?

Выражение вежливости исчезло с его лица, ее место уверенно заняла холодная безжалостная ярость.

– Самое глупое, что вы сделали, – пригласили Ленору Палмер на церемонию ее отставки и ритуал восхождения на пьедестал вашей новой пассии. Это была роскошь, а тот, кто планирует в один вечер тройное убийство, не должен купаться в роскоши. Ленора совершенно самостоятельно вычислила – да иначе и быть не могло! что если вы пригласили ее посмотреть на воцарение в доме новой любовницы, значит, наперед знали все, что произойдет. Вы никогда не могли бы сделать Каролу своей любовницей, пока Амальди был жив. А это означает – вам заранее было известно, что он умрет. Получается неувязочка с версией, что Джино застрелен якобы по ошибке вместо Каролы. Разве не так?

– Мне надоела ваша глупая болтовня, Холман! —Ярость, которую Нельсон долго сдерживал, внезапно прорвалась. – Вы самодовольный красноречивый болван! Я водил вас за нос с самого начала!

– Что вы пытаетесь доказать, Оскар? Что вы не ничтожество? Хотите проверить это с Каролой, сопляк?

Нельсон затрясся от злобы, его глаза застлала пелена ненависти.

– Достаточно! – крикнул он дрожащим голосом. —Я не выдержу больше, вы понимаете?

– Еще один вопрос, Оскар! – процедил я сквозь зубы. – Итак, мне удалось спровоцировать вас на ответную эмоцию. Выходит, я глубоко вцепился в ваше белое нежное брюшко? Не так ли?

Нельсон разразился непристойной бранью, потом резко отвел ствол пистолета от виска Каролы и наставил его на меня. Карола встрепенулась, толкнула Нельсона так, что пистолет оказался нацелен не в меня, а в угол комнаты. Я прыгнул в сторону Нельсона; он решил – для того, чтобы выхватить его пистолет, поэтому отскочил и прижался к стене.

Но меня интересовал не его пистолет, а мой собственный кольт, лежащий на полу у кровати. Я схватил его правой рукой, как только приземлился на грудь.

У Нельсона было немного больше времени, чем у меня, и первый выстрел сделал он. Но во всей этой эмоциональной передряге ему было очень трудно точно прицелиться. Пуля прошила кровать в двух дюймах от левого колена Каролы и вонзилась в пол.

Настала моя очередь стрелять. Первый выстрел поразил Нельсона в верхнюю часть груди, вторая пуля попала ему в голову – в это время он уже падал вперед.

Я помог Кароле подняться с кровати и выйти из комнаты.

Ленора, от страха чуть ли не тронувшаяся рассудком, пряталась за углом в вестибюле. Она с радостью взяла на себя заботы о Кароле. Они медленно шли чуть впереди меня, когда я остановился зажечь сигарету. И тут вдруг вспомнил об одном маленьком дельце, которое нужно было исполнить.

Тело Оскара Нельсона перевернулось, когда он ударился об пол, и теперь лежало на боку, лицом к двери. Я почему-то вспомнил, что довольно долго воспринимал его лишь как святошу. Сейчас на его лице застыло свирепое выражение, совсем не привлекательное. Я вытащил из кармана брюк горсть мелочи, нашел пятицентовую монету и бросил ее через комнату. Монета упала на лоб трупа, перекатилась на переносицу, оттуда – на верхнюю губу и остановилась в углу ощеренного рта.

– Теперь я не должен тебе ничего! – сказал я.

* * *

Дженни Трент посмотрела на меня; лицо феи было удивительно серьезным.

– Но почему, Рик, эти отвратительные полицейские продержали тебя под замком всю ночь? Ведь ты, по сути, – герой!

– Не для них, беби, – ответил я уныло. – На полицейских свалилось четыре трупа, пара полуистеричных дамочек и я! Кого бы ты забрала, скажи-ка?

– Ну конечно тебя, любимый!

– Дженни нежно улыбнулась. – Все-таки как там все было? Я имею в виду, они не били тебя резиновыми дубинками или еще чем-нибудь?

– Я нес ту долю ответственности, которая падает на обладателя лицензии частного детектива. И поверь, если бы у меня был выбор, предпочел бы резиновую дубинку!

– Но раз они тебя выпустили, значит, все в порядке? настаивала она.

– Теперь все в порядке. Но поначалу мне так не казалось.

– Ты пережил тяжелую ночь, любимый, я вознагражу тебя за нее! – Дженни подкрепила обещание, укусив мочку моего уха острыми зубками.

– Не делай этого! – запротестовал я.

– Предпочитаешь, чтобы я сделала так? – Ее улыбка излучала свет и сладость, а ее ногти жестоко вцепились в мою обнаженную грудь.

– Сдаюсь! – завопил я. – Сдаюсь!

– Конечно! – Дженни повернулась на живот, уперлась локтями мне в грудь, поддерживая свой подбородок ладонями, затем посмотрела на меня сверху с безразличным видом. – Ты уже знаешь о Монике Хейс?

– Пока нет, – простонал я.

– Она ушла от Таланта три дня назад! – взволнованно произнесла Дженни. – Определенно собирается разводиться, сама мне об этом сказала, а я почувствовала себя такой виноватой! Мне пришлось сознаться в тайной связи с ее мужем… Я сказала Монике: если она хочет привлечь меня как соответчика по делу о расторжении брака, то я согласна.

– И она решила привлечь?

– Нет, у нее уже был список из двух дюжин имен. Но дело в том, что она мне все легко простила. Оказывается, она все знала, и это ее не беспокоило. Знаешь, что Моника сказала мне? «Какая же это лучшая подруга, если она не может поделиться своим супругом?» —Дженни просияла. —Не правда ли, мило?

– Она чокнутая! – проворчал я. – И ты, кстати, тоже. Если тебе так нужно опереться чем-нибудь на мою грудь, не могла бы ты найти кое-что получше пары колючих локтей?

– О'кей! – сказала она счастливым голосом. Немного поерзав, спросила:

– Как теперь?

– Намного приятнее!

– Не уверена, что мне нравится это «намного». Моника, по-моему, подала на развод как раз в то утро, когда ты свел Дона с сексуальной сестрой, – продолжала болтать Дженни. – А как тебе это?..

– Похоже, единственный способ заставить тебя замолчать, беби, это заняться с тобой неистовой любовью. О'кей, готов начать! Хэй!

– Не делай так! – вскричала она. – Когда ты так неожиданно прыгаешь, я не знаю, что со мной случится!

– Если Моника ушла в то утро, – раздельно произнес я, – возможно, Дон и та сексуальная сестра с тех пор в доме одни? Как ты думаешь?

– Как это? – Ее карие глаза загорелись женским любопытством, которое было почти таким же сильным, как мое.

– Телефон с твоей стороны кровати, – подсказал я.

– Нет, он на журнальном столике, Рик. Простужусь, если пойду туда голая!

– А я сойду с ума, наблюдая, как ты это сделаешь. Давай, твой выход!

Я ободряюще шлепнул Дженни по роскошным ягодицам. Она, взвизгнув, подскочила к столику, схватила телефон и вернулась обратно.

– Ты знаешь номер… Набери, – сказал я.

– Но говорить будешь ты?

– Согласен.

Дженни набрала номер, потом подала мне трубку. Довольно долго никто не подходил, и я уже собрался дать отбой, когда раздался щелчок.

– Да? – Женский голос сонно зевнул мне в ухо.

– Можете ли вы подтвердить сообщение, что мистер Талант последние несколько дней был занят в новой роли? – спросил я приятным голосом. – Вероятно, это киноэпопея о больном?

– Не уверена, что могу подтвердить или отрицать это сообщение, – ответила она устало. – Но могу утверждать, что имеется серьезное отставание от графика, которое следует наверстать, так что вся группа будет работать день и ночь на протяжении всей следующей недели.

– Благодарю вас. Как плечо мистера Таланта?

– Заживает, уже хорошо!

– А как сам мистер Талант?

– Отлично! – произнесла она с нежностью, пожалуй, даже большей, чем материнская. – Он потерял в весе, и это вызвало некоторую меланхолию, но в дальнейшем будет соблюдать режим, это я гарантирую.

– Еще раз спасибо за информацию! – поблагодарил я собеседницу. – До свидания.

– Вы не знаете? – Она деликатно кашлянула. – Случайно… Что с его женой?

– Она с ним разводится.

– О, спасибо! – тепло сказала она. – Только вчера мистер Талант интересовался, куда она делась?

Я отставил телефон в сторону, потрясенный обилием открывшихся мне женских прелестей.

– О'кей, Холман! – напомнила о себе Дженни. —Бросай дурачиться! О чем ты там задумался?

– Я твой, – ответил я ей, – но только с одним условием. Если вдруг начну впадать в меланхолию, ты вызовешь мне эту сестру!

Дженни издала пронзительный вопль и скатилась с кровати. Это было чертовски многообещающее начало!