Текст книги "Повезет в любви"

– Ты знаешь, – сказала я.

Свет от проектора осветил кончики его волос.

– Знаю что?

– Сет, ты понимаешь, о чем я говорю.

Он перевел взгляд на наши переплетенные руки, затем посмотрел мне в глаза. Я убрала свою руку и прижала к груди подушку, словно она могла уберечь сердце. Все вот-вот изменится.

– Ты ничего не говорила, и я подумал, тебе некомфортно, – наконец тихо сказал Сет. – Для меня ты осталась прежней Мэдди.

Я медленно кивнула. Он знал, и я осталась для него прежней Мэдди. Это же хорошо, верно? Уж точно не плохо. Он знал, и я все еще ему нравилась. У нас больше не осталось никаких секретов. Я отпустила подушку. Его футболка касалась моего колена, поэтому я немного потянула за нее.

Он придвинулся ко мне:

– Я подумал, тебе надоело говорить о деньгах. Уверен, ты только это со всеми и обсуждаешь. А потом еще я загрузил тебя денежными проблемами моей семьи и ситуацией с университетом. В общем, я решил, что ты расскажешь про лотерею, когда захочешь. – Он посмотрел на мой палец, на который я намотала его футболку. – У нас же все хорошо?

Он поцеловал меня в одну щеку, затем в другую. Я немного расслабилась, когда до меня наконец дошел смысл его слов. Денежные проблемы семьи. Ситуация с университетом.

Я отпустила его футболку.

– Тебе нужны деньги.

– Что?

– Тебе нужны деньги. Для университета.

– Да, нужны.

– И ты хочешь, чтобы я их тебе дала.

– Да я… Подожди… Нет!

Он сел на край вагона и взял меня за руку.

– Сколько тебе нужно?

Я устала. Устала оттого, что все мои друзья чего‐то от меня хотели. Незнакомцы чего‐то от меня хотели. И родные тоже. Возможно, если бы все говорили об этом откровенно, я бы не чувствовала себя такой измотанной.

– Мне не нужны твои деньги, Мэдди.

Я выхватила руку.

– Разве? Ты неделями говорил о том, что не можешь позволить себе учебу в университете. Подготавливал почву. А теперь пришло время нанести удар, верно?

Он открыл рот, а потом закрыл.

– Мне нельзя обсуждать с тобой свои проблемы?

– До выигрыша в лотерею я о них что‐то не слышала.

– Потому что мы тогда мало знали друг друга. Я поднялась, подушки упали на пол между нами.

– Как удобно!

Я выбралась из вагона и пошла вдоль рельсов к Ферме. Чем дальше я отходила от поезда, тем темнее становилось. Из-за этого я несколько раз споткнулась. И только почти на выходе из зоопарка вспомнила, что я без машины.

Я достала телефон и набрала номер.

– Бо?

– Да?

– Заедь за мной, пожалуйста. Я в зоопарке.

И повесила трубку.

– Мэдди! – крикнул мне в спину Сет. – Может, остановишься и выслушаешь меня?

Я развернулась:

– Давно ты все знаешь?

– Моя мама увидела тебя по телевизору. Ее так взволновала новость о выигрыше кого-то из местных, что она записала программу и спросила, знаю ли я тебя.

– Так ты знал все это время?

– Это что‐то меняет?

– Дело вот в чем. Может, ты говоришь правду и ничего не изменилось. Может, врешь. Откуда мне знать? Мой собственный дядя кинул меня на полмиллиона долларов. Мои лучшие подруги продали меня журналисту за несколько баксов… а может, и ты.

– Что? Нет. Конечно, я тебя не продавал.

– Люди дружат со мной только из‐за того, чтó я могу для них сделать. Я понятия не имею, кому мне можно доверять.

Он взял меня за плечи и заглянул мне в глаза:

– Поверь мне.

Он поцеловал меня. Мое тело тут же отреагировало на поцелуй, хотя мысли разбежались в разные стороны. Я подалась вперед и ответила. А потом резко оттолкнула его и убежала.

Глава 40

БРАТ С ШУМОМ ЗАЕХАЛ на парковку зоопарка. Он приехал на моей машине – живое подтверждение тому, что меня использовали. Когда он остановился возле меня, я прошла к водительскому сиденью и распахнула дверь.

– Выходи.

– Я подумал, ты захочешь сидеть в роскоши, а не в моей дерьмовой машине.

– Надо было спросить меня.

– Мне просто надо было купить новую машину. Или, может, ты мне ее купишь?

– Выходи! – крикнула я.

Бо вышел, и я села за руль. Мне очень хотелось уехать без него. Но я смогла подавить этот порыв.

– У кого‐то сегодня плохое настроение, – сказал Бо, занимая пассажирское сиденье. – Забыла, что ты мультимиллионер? Я бы радовался еще много лет.

– Скажи честно, ты снова в долгах? – спросила я его, игнорируя дурацкие комментарии.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты знаешь, что я имею в виду. Потратил больше миллиона?

– А сколько потратила ты?

Значит, да. Я вздохнула.

– Я не потратила все свои деньги, Бо. В том‐то и дело.

Я надавила на газ и рванула с парковки. Вибрация машины лишь усилила мой гнев. Я увидела машину Сета в зеркале заднего вида и еще сильнее нажала на педаль.

– Мэдди, помедленнее. Ты меня пугаешь.

Я притормозила, в глазах застыли слезы. Надо прекратить плакать, иначе не смогу вести машину.

– Что с тобой случилось? – спросил он.

– Столкнулась с реальностью.

– Мэдди, не позволяй ей повлиять на тебя. Ты для этого слишком милая.

– Поздно, Бо. Уже поздно.

* * *

Ко всему этому неделя закончилась хуже некуда. На следующий день пришел небольшой белый конверт. Внутри лежал листок, который разбил мне сердце.

С сожалением сообщаем, что Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе отменил решение о вашем зачислении, несмотря на блестящие оценки и общественные работы. Наш университет гордится студентами с достойной репутацией. В связи с последними событиями, которые привлекли наше внимание, нам кажется, что в данный момент вы не соответствуете нашим стандартам. Просим вас подать заявление в следующем календарном году, и тогда мы его пересмотрим.

Я несколько раз перечитала письмо, пытаясь уловить его смысл. На первый взгляд такого рода письмо могли получить многие, но казалось, что оно относилось именно ко мне. Кое-что не давало мне покоя. Слова «отменил решение». И «последними событиями, которые привлекли наше внимание». Отменил решение. Это означало, что меня приняли? И если что‐то привлекло их внимание, их кто‐то проинформировал? Или они видели статью. Видели ли они статью? И другие университеты тоже увидят статью?

Я быстро открыла ее на компьютере. Я давно на нее не смотрела, и за это время она успела обрести популярность. Сотни комментариев. Тысячи репостов. Калифорнийский университет видел эту статью.

На телефон пришло сообщение. От Блэр. «Наше последнее письмо о зачислении! Ура!» Это сообщение было первым с того самого разговора несколько дней назад, когда она обвинила меня в стремлении к популярности. Таким образом пыталась все исправить? Или хотела поднять себе настроение? В любом случае таким изощренным образом она дала мне понять, что поступила в Калифорнийский. В мой университет.

Я отправила сообщение в общий чат: «Экстренная встреча. У меня дома. Через полчаса». Хватит избегать подруг, пора задать им несколько серьезных вопросов.

Глава 41

Я ОБЕЩАЛА СЕБЕ, что не стану плакать. Обещала быть сильной – доказать им, что их действия меня не сломили, но я расхаживала перед диваном, на котором сидели девочки, и слезы текли по моему лицу.

Как только все приехали, родители испарились из дома. Несмотря на претензии моих подруг, я пригласила и Трину. Просто хотелось все выяснить раз и навсегда.

Я остановилась и со слезами на глазах повернулась к Трине, Блэр и Элиз:

– Одна из вас недавно общалась с репортером, и я хочу знать кто.

Перед их приходом я открыла на ноутбуке статью и поставила его перед всеми на кофейный столик. Они все наклонились, чтобы ее прочитать. Мне за это время удалось взять эмоции под контроль. Дочитав, все они отодвинулись с выражением отвращения на лицах. Трина заговорила первой, уставившись в пол:

– Мне звонила репортер. Она спрашивала, знаю ли я тебя и что мы делали вместе.

Я вздохнула и вытерла щеки. Блэр была права насчет Трины?

– И ты сказала ей, что я не дала чаевых парковщику? – спросила я.

– Что? Нет. Я сказала, что мы ходили по магазинам на Родео-драйв.

– Ты не рассказывала про парковщика?

– Нет, зачем мне это делать?

Я сжала руки в кулаки, ногти впились в ладони.

– Не знаю. Зачем люди что‐то делают? Я больше не знаю ответ на этот вопрос. Думала когда‐то, что знаю, но не теперь.

– Я тоже разговаривала с репортером, – призналась Элиз.

Я резко развернулась к ней:

– Что? Правда?

– Я не думала, что все получится вот так. И рассказала ей только хорошее. Про купленную нам пиццу. Думала, пусть узнает, какая ты щедрая. И напишет про тебя хорошую статью. Про нас.

– Про нас? – спросила я.

– Про всех твоих друзей.

– Ты имела в виду – про тебя, да, Элиз? – спросила Блэр. – Ты хотела, чтобы в статье написали про тебя.

– Все совсем не так.

– А как тогда? – спросила Блэр.

Элиз вытерла глаза, которые успели намокнуть.

– У вас есть что‐то свое. У всех вас. Вы обе очень умные, – сказала она, кивая на меня и Блэр. – И я годами пыталась с этим смириться. С тем фактом, что у моих лучших подруг все идеально. А потом ты получаешь еще и это, Мэдди? Теперь ты богатая и знаменитая? – Элиз тяжело дышала и качала головой, а затем показала на ноутбук. – Я не хотела этого. Я правда думала, что она напишет хорошую статью.

Блэр закатила глаза:

– Ну, все оказалось совсем не так.

Я молча смотрела на Элиз.

– Дерьмово, что все так получилось, Мэдди, – сказала Блэр. – Но те, кто тебя знает, никогда не поверят в то, что написано в статье. Она как раз таки отсеет всех лишних людей.

После этих слов Блэр посмотрела на Трину, и я задалась вопросом, устроят ли они теперь словесную перепалку. Поэтому заговорила прежде, чем это случилось:

– Меня больше беспокоило не то, кто прочитает эту статью, а то, кто рассказал все это репортеру. Но теперь я знаю. – Я с укоризной посмотрела на Элиз. – И теперь меня беспокоит вот это.

Я передала Блэр конверт с письмом из Калифорнийского. Она достала листок и развернула его. Все молча за ней наблюдали.

– О нет, – произнесла она, закончив читать. – Думаешь, они видели статью?

– Ты имеешь в виду…

У меня появились смутные подозрения. Я бы хотела, чтобы они оказались беспочвенными. Но учитывая, как Блэр мечтала учиться со мной в Стэнфорде, я думала, что и такое возможно.

– Не ты же отправила им эту статью?

Она вскочила с дивана:

– Что? Нет! Конечно, нет.

Мне снова захотелось плакать. Потому что я не знала, верить ли ей. Получилось же, что Элиз неосознанно продала меня. Мне не нравилось, что я стала такой недоверчивой. Это была не я.

Блэр взяла меня за руку и заглянула мне в глаза:

– Мэдди, я всегда думала, ты стремилась в Калифорнийский потому, что это безопасный и самый удобный вариант. Ты сделала этот выбор ради семьи. Но мне кажется, в глубине души ты хочешь учиться в Стэнфорде. И я никогда не лишу тебя выбора. Ты должна сама принять решение. Поверь мне.

Блэр отпустила мою руку и снова села на диван. У меня кружилась голова, я не знала, как переварить всю эту информацию. Мне надо было подумать.

– Я хочу, чтобы вы все ушли, – наконец сказала я. – Сейчас.

Элиз быстро извинилась передо мной и выбежала на улицу, даже не оглянувшись.

– Трина? – остановила я ее, когда она пошла к двери.

– Да?

– Твой папа дал тебе денег, когда я купила эту машину?

– Что? – Ее глаза округлились. – Нет. А почему ты спрашиваешь?

– Да просто.

– Что такое? – спросила она. – Скажи! С машиной что‐то не так?

Раз она ни при чем, не стоит ей рассказывать. Это только приведет к разладу между ней и ее папой.

– Ничего, просто хотела убедиться, что ты меня не использовала.

– Обещаю, что такого не было. Ты мне нравишься. Помнишь тот день, когда мы столкнулись в школе, у тебя разбился телефон, а я пролила на блузку лимонад?

– Да, конечно, помню.

– В тот день ты была такой смешной. Выдала несколько фактов про сообщения на ходу, развеселив меня, и я подумала: «Эта девчонка за словом в карман не лезет».

– Спасибо, Трина.

Я посмотрела на Блэр – та опустила взгляд в пол. Трина сжала мою руку и ушла. Блэр поднялась с дивана, обогнула кофейный столик и направилась к входной двери, которую я все еще держала открытой. Она не стала выходить и закрыла ее.

– Прости за все, что произошло. Хочешь, я останусь и мы с тобой поговорим?

Я прислонилась к двери:

– Не знаю, смогу ли когда‐нибудь кому‐то довериться. Иногда мне кажется, даже моя семья манипулирует мной.

– Мы все тебя знали и любили еще до появления денег. Видимо, даже Трина. В это ты не веришь?

– Я больше не смогу заводить новых друзей?

– Конечно, сможешь, тебе просто надо доверять своей интуиции и сердцу.

– Последние пару месяцев они вели меня не по тому пути.

– Разве? – Она взяла меня за руку. – Трина сегодня показалась мне довольно милой. Первой признала свои ошибки. Это о многом говорит.

– Ее папа сделал на мне неплохую выручку.

– Видимо, она понятия об этом не имела.

– Думаешь, она говорила правду?

– Да. Это твоя новая действительность, Мэдди. Можешь называть это ценой, которую придется заплатить за удачу с лотереей. В конечном итоге, когда научишься с этим справляться, ты увидишь, что твоя жизнь может стать какой угодно.

Я улыбнулась:

– Ты имеешь в виду, что мой выигрыш не разрушил мою жизнь? Я веду себя как ребенок.

Она засмеялась:

– Понимаю. Твоя жизнь за короткий промежуток времени очень изменилась. Конечно, после такого возникают некоторые трудности.

– Когда это ты так поумнела? – спросила я.

– Я всегда была на один процент умнее тебя. Но мне кажется, я только что его использовала.

Я обняла ее:

– Люблю тебя, подруга.

– И я тебя люблю. – Она крепко сжала меня в объятиях. – Извини, что так давила на тебя из‐за Стэнфорда и ты в итоге подумала, что я могу тебя предать.

– Все нормально.

– Напиши в Калифорнийский. Расскажи, какая ты на самом деле. Они тебя полюбят.

Я нерешительно кивнула:

– Я вчера повела себя как полная дура с Сетом из зоопарка.

– О-о! Что случилось?

– Обвинила его в том, что он использовал меня ради денег.

– Зачем ты это сделала?

– Потому что превратилась в параноика. К тому же ему нужны деньги для учебы. И он меня поцеловал.

Мы разговаривали об этом, стоя у двери, но после этих слов Блэр подошла к дивану и села.

– Рассказывай.

– Это не настолько длинная история.

– Я знала, что он тебе нравится.

– Это так… Нравится. Извини, что нарушила нашу договоренность.

Она махнула рукой:

– Брось. Мне плевать на нее. Главное, чтобы ты была счастлива.

– Я все испортила. Думала, он притворялся, чтобы я заплатила за его учебу в университете.

Я присела рядом с ней.

– И до сих пор так думаешь?

– Да… – Я вздохнула. – Нет. Возможно, нет. У меня теперь проблемы с доверием. Это ужасно.

– Если он умный, то поймет тебя. И он не может тебя не любить.

– А вдруг со мной столько проблем, что он решит: оно того не стоит? Он даже не написал.

– Этим утром вы не виделись в зоопарке?

– Я не ходила в зоопарк. Может, купить ему…

– Ты ничего не будешь ему покупать, – перебила она меня. – Тебе не нужно покупать расположение людей. Ты должна перестать так думать.

– Знаю.

– Ты хочешь его вернуть или как?

Я вспомнила тот вечер в мой день рождения, когда он передал мне на парковке небольшую упаковку конфет. Тогда он не знал о моем выигрыше. Даже я тогда о нем не знала. Но в тот вечер между нами что‐то вспыхнуло. Блэр была права – я должна доверять своему сердцу. Только так можно выжить. И Сет был мне нужен.

– Да. Пожалуй.

– Тогда тебе лучше с этим разобраться.

* * *

Я сидела в комнате и смотрела на письмо из Калифорнийского университета. Потом прислушалась к ссоре родителей, доносившейся из кухни. Деньги не смогли наладить их отношения. И я не смогла. Брат снова увяз в долгах. Но в этот раз ему предстоит во всем разобраться самому. Только так он чему‐то научится. Много времени ушло на то, чтобы я приняла этот факт, но это наконец произошло.

Я снова перечитала письмо из университета. Хорошие слова. Убедительные.

На столе рядом с ноутбуком лежал цент от Сета, и я провела пальцем по лицу Авраама Линкольна. Когда я подняла этот цент, Сет произнес слова, которые теперь крутились у меня в голове: «Мы сами творцы своего счастья». В это я тоже верила. Мы сами выбирали свою судьбу. Контролировали будущее. Я знала, чего хотела. И могла это получить.

Я удалила письмо.

Глава 42

Я ВОШЛА НА КУХНЮ; родители до сих пор спорили. – Я еду к Блэр, – сказала я, перекрикивая папу. Они меня не услышали.

– О, правда, ты не тратишь слишком много? А как же ожерелье? – спросила мама.

Папа тяжело вздохнул. Я подняла руку и громко объявила:

– Его купила я.

Они оба замолчали и посмотрели на меня.

– Да, привет. Я купила это ожерелье. Не папа. Хотела как лучше. А получилось как всегда. Я выучила урок. А теперь, мам, перестань, пожалуйста, кричать на папу. По крайней мере за то, чего он не делал.

Мама прислонилась к стойке, ее пыл явно сошел на нет.

– Прости, что не сказал тебе, – произнес папа. Я не знала, чтó так сильно потрясло маму – его извинение или мое признание, но она просто стояла и молчала.

– Нам нужна помощь, иначе мы так ни к чему и не придем, – наконец сказала она.

– Я согласен, – ответил папа.

Мама разинула рот от удивления, будто ожидала, что он начнет спорить.

– Еще мне надо найти работу, – сказал папа. – Мы слишком много времени проводим вместе дома.

– Тебе тяжело находиться рядом со мной? – спросила она.

– Разве мы только что не признались в этом друг другу?

Вот-вот обещал начаться второй раунд.

– Я поехала к Блэр, – повторила я, готовясь уйти. – Но, если вы устроите голосование, я за консультацию у семейного психолога.

Мама рассмеялась. Папа тоже. А я с улыбкой вышла из дома.

* * *

Блэр открыла дверь с карандашом за ухом и ноутбуком в руке.

– Ты не смогла его отложить, даже чтобы открыть дверь? – спросила я.

– Нет. Никакого отдыха при… Она замолчала, подбирая слово.

– Повышенной нагрузке? Дефиците сна? Подготовке к университету? – предложила я.

– Всем вышеперечисленном.

– Я войду? У меня новость.

– Новость?

Она открыла дверь шире, и я проскользнула внутрь.

– Я приняла решение.

– Повод отметить.

Я ударила ее по руке, забрала ноутбук и положила на столик у входа. Затем повела ее к дивану в гостиной.

– Я поеду с тобой в Стэнфорд.

Она завопила так громко, что пришлось прикрыть уши. А потом чуть не раздавила меня в объятиях.

– Что? Я думала, как только ты сказала мне, что хочешь быть с Сетом, об этом можно и не мечтать. Что случилось? Почему?

– Просто я раскинула мозгами и поняла, что ты права: я не могу контролировать свою семью, они должны сами все решить… или не решить. Не могу я контролировать и каждый аспект своей жизни. Я хотела учиться в Стэнфорде, но боялась неизвестности. А теперь готова столкнуться с некоторыми из своих страхов.

Она улыбнулась:

– Я так рада.

– Я тоже.

– Кстати о страхах, ты уже поговорила с Сетом? Рассказала, что к нему чувствуешь?

– Нет, не поговорила. Но собираюсь. Не факт, что он сможет меня простить.

– Все будет хорошо. Он классный.

– Надеюсь.

– А что насчет Элиз? – спросила она. – Ты с ней говорила?

Я вздохнула:

– Нет. А ты?

– Нет. Мне кажется, я на нее злюсь больше тебя.

Я улыбнулась:

– Не знаю. Может, если она извинится, я ее прощу.

– Она даже не извинилась?!

– Нет. Ей, наверное, важнее понравиться своим новым популярным друзьям, чем переживать за меня.

Блэр сжала мою руку:

– Мне жаль.

– Мне тоже. Но я всегда знала, что она находится в поиске. Того, кем является. Того, кем хочет быть. Мне кажется, это сложно.

– Ты слишком хорошая, – сказала Блэр. – Но я понимаю, что ты имеешь в виду. Я рада, что ты обрела душевное равновесие.

– Это точно.

– А теперь расскажи о планах на своего МЧ, – сказала Блэр.

– Он пока не мой МЧ.

– Скоро им станет.

Глава 43

В СУББОТУ УТРОМ, перед разговором с Сетом, у меня состоялась долгожданная встреча.

– Первое, что я рекомендую сделать тем, кто выиграл в лотерею, – сказал мистер Чандлер, финансовый советник, когда я устроилась в большом кожаном кресле напротив него, – это сменить номер телефона. Вы это уже сделали?

Я застонала:

– Надо было поговорить с вами два месяца назад.

– Как бы вы хотели распорядиться деньгами? Что вы хотите сделать?

Я хотела пустить на самотек то, что не могла контролировать, но ведь было у меня и то, что могла. Я любила приводить все в порядок. И было приятно сделать это сейчас – взять этот большой, казалось бы, неуправляемый аспект мой жизни, и укротить его.

– Ну, я собираюсь учиться в Стэнфорде. Мне предстоит платить за учебу и проживание. И хочу как можно чаще прилетать сюда.

– Хорошо, значит, вам понадобятся деньги на обучение, фонд расходов на транспорт и на проживание. Это несложно осуществить. Ваши деньги будут вызывать к вам повышенный интерес, но я не сомневаюсь, что вы сможете жить, не привлекая внимания, и ректору университета это никак не помешает.

– Было бы замечательно. Я хочу заняться благотворительностью, но мне кажется, надо ограничить сумму, которую я могу на это потратить.

Он улыбнулся:

– Конечно, мы обговорим эту сумму и откроем для денег на благотворительность отдельный счет.

– Хорошо.

– Еще необходимо создать трастовый фонд – вам нужно подумать, что случится, когда произойдет худшее.

– Вы имеете в виду – когда я умру?

– Да, это и есть худшее. Еще мы можем создать отдельный трастовый фонд для благотворительных пожертвований. Эти деньги вы сможете жертвовать на общее дело… например на зоопарк или на школу.

Я широко улыбнулась:

– Эта идея мне нравится. В зоопарке есть муравьед, которому нужен новый вольер. Я хотела бы на него пожертвовать.

Мистер Чандлер вскинул брови:

– Муравьед?

– Хибу лучшая. К тому же работники зоопарка «Санта-Ана» хотели бы обзавестись и другими экспонатами. Например, пауками. Кучей пауков.

– Вам нравятся пауки? – спросил он.

– Нет, пауки мерзкие, но некоторым они очень нравятся.

Они нравились Сету.

– Хорошо. Тогда давайте заполним документы.

С моих плеч как будто упал огромный груз, когда я подписала документы, идеально распределяющие мои деньги.

– О, я могу купить мешочек центов? Там их пятьдесят, верно? – спросила я, перед тем как уйти.

Мистер Чандлер недоуменно посмотрел на меня:

– У меня здесь нет наличных, но вам выдаст кассир.

– Хорошо.

Я составила план, и он должен был сработать.

* * *

Но до этого мне надо было поговорить с еще одним человеком – с братом. Я постучалась в его новый дом, и он открыл дверь.

– Привет, – сказала я.

Бо отступил, чтобы впустить меня. Его дом перешел на новую стадию ремонта – все смотрелось великолепно.

– Пришла забрать свои тридцать тысяч? Потому что у меня их нет.

– Знаю. И – нет, я пришла сказать, что можешь их не возвращать.

Он на мгновение закрыл глаза и облегченно вздохнул.

– Но на этом все. Я больше не могу тебя содержать.

– Знаю.

– Нет, правда. Я уезжаю в университет. Буду учиться в Стэнфорде. И не смогу больше давать тебе деньги.

Он опустился на диван.

– Понял.

– Но, как ты сказал, если появятся проблемы, ты сможешь продать эту квартиру. Или подселить к себе кого‐то.

– Да.

– Ты сделаешь это, да ведь, Бо? Все будет хорошо?

– Ты слишком много волнуешься.

– А вот ты совсем не волнуешься.

Он встал и приобнял меня.

– Ты моя младшая сестра. Может, ею и останешься? Не мамой и не моим экспертом по залогам.

– Это я могу.

Он усмехнулся:

– Не уверен, но все мы будем работать над собой.

– Договорились. – Я посмотрела на стеклянную крышу. – У тебя крутая квартира. Возможно, остановлюсь у тебя с ночевкой, когда буду приезжать.

– Я беру плату за проживание.

Я шлепнула его по руке, и он засмеялся.