Текст книги "Флот, революция и власть в России: 1917–1921"

«Неторопливый, уверенный, взвешивающий свои слова и поступки, Вахрамеев понравился нам своей деловитостью, умением обстоятельно решать вопросы»[546]546
  Ховрин Н. А. Балтийцы идут на штурм! С. 156.


[Закрыть], – писал о нем Н. А. Ховрин.

И. И. Вахрамеев участвовал в организации потопления части Черноморского флота в Новороссийске, был председателем Совета обороны Архангельского района и одним из руководителей борьбы с английскими интервентами на Севере. С осени 1918 г. он – уполномоченный РВСР по снабжению флота, помощник управляющего Морским комиссариатом, представитель ведомства на уральских заводах, начальник адмиралтейства Севастопольского порта. С 1925 г. он занимал пост начальника хозяйственного отдела Кронштадт ского порта. На рубеже 20–30-х годов И. И. Вахрамеев состоял в 10-й должностной категории, что соответствовало командиру бригады сухопутной армии, и работал в военно-морских учебных заведениях. Он участвовал в Великой Отечественной войне, а в 1949 г. вышел в отставку в звании полковника.

Вернемся к вопросу о составе ВМК в 1918 г. Приказом ВМК от 24 января М. В. Иванов выводится из состава коллегии и назначается председателем комиссии по ликвидации заграничных заказов морского ведомства[547]547
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 157. Л. 101. Приказ по флоту и морскому ведомству № 86.


[Закрыть], а 30 января 1918 г. решение флотского съезда было полностью пересмотрено правительством. Совнарком утвердил ВМК в составе П. Е. Дыбенко, И. И. Вахрамеева, Ф. Ф. Раскольникова и С. Е. Сакса[548]548
  Гражданская война и военная интервенция в СССР: Энциклопедия. С. 91; РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 157. Л. 103. Приказ по флоту и морскому ведомству № 113 от 30 января 1918 г.


[Закрыть]. При этом за день до включения в состав ВМК специальным постановлением Совнаркома И. И. Вахрамеев был назначен товарищем народного комиссара по морским делам «без права решающего голоса на заседании СНК»[549]549
  Постановление о назначении И.И. Вахрамеева товарищем народного комиссара по морским делам без права решающего голоса на заседании СНК. 29 января (11 февраля) // Декреты Советской власти. М., 1957. Т. 1. 25 октября 1917 г. – 16 марта 1918 г. С. 589.


[Закрыть]. По другим данным в ночь с 29 на 30 января В. И. Ленин «делает пометки “Утверждено”… на предложении П. Е. Дыбенко о назначении Ф. Ф. Раскольникова и И. И. Вахрамеева товарищами наркома по морским делам»[550]550
  Владимир Ильич Ленин: Биографическая хроника. М., 1974. Т. 5. Октябрь 1917 – июль 1918. С. 241.


[Закрыть]. Большевик С. Е. Сакс с 19 декабря 1917 г. занимал пост комиссара при Канцелярии Морского министерства[551]551
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 157. Л. 89. Приказ по флоту и морскому ведомству № 145.


[Закрыть]. Из коллегии были исключены два избранных съездом беспартийных специалиста в адмиральских чинах, но включены «политики», члены РСДРП(б) И. И. Вахрамеев и С. Е. Сакс. 15 февраля было издано особое постановление Совнаркома об утверждении последнего членом ВМК[552]552
  Постановление об утверждении С. Е. Сакса членом Коллегии Морского комиссариата. 15 февраля // Декреты Советской власти. М., 1957. Т. 1. 25 октября 1917 г. – 16 марта 1918 г. С. 589.


[Закрыть].

Сергей Евгеньевич Сакс (1889–1938(?) после 1954(?)) был призван на флот в 1910 г., в декабре 1915 г. произведен в прапорщики по морской части, с 1917 г. – член РСДРП(б). Во время Гражданской войны был особоуполномоченным РВСР в Астрахани, командующим Астрахано-Каспийской флотилией. Правда, в качестве самостоятельного начальника С. Е. Сакс себя не проявил, в командовании флотилией его сменил Ф. Ф. Раскольников, а С. Е. Сакс стал членом РВС ряда фронтов и армий, комиссаром для особых поручений при управлении Наркомата по морским делам. После окончания войны демобилизовался и работал в Главном управлении водного транспорта, во второй половине 30-х годов служил начальником сектора объединения Союзторгоборудование. В 1932 г. он был исключен из партии. По одним сведениям, он был расстрелян в 1938 г., а по другим – находился в заключении с 1938 по 1946 г. и на поселении в Красноярском крае с 1949 по 1954 год.[553]553
  Жертвы политического террора в СССР (URL: http://lists.memo.ru/ (22.05.2010))


[Закрыть]

В первые месяцы Советской власти, на волне расцвета «демократических» органов управления государственным аппаратом постоянно проходили всевозможные съезды, совещания, создавались советы служащих различных учреждений. ВМК, в свою очередь, издает несколько приказов, направленных на демократизацию флотских порядков. 18 декабря публикуется «Положение о выборном начале во флоте и морском ведомстве»[554]554
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 157. Л. 89. Приказ по флоту и морскому ведомству № 140.


[Закрыть], четыре дня спустя ликвидируется институт «матросов-ординарцев» (так назывались после Февральской революции бывшие денщики). Теперь для личных услуг офицерам полагались не военнослужащие, а вольнонаемные[555]555
  Там же. Л. 90. Приказ по флоту и морскому ведомству № 156.


[Закрыть]. 8 января издается приказ «О демократизации флота»[556]556
  Там же. Л. 95 об. Приказ по флоту и морскому ведомству № 11.


[Закрыть].

Кроме ВМК на Первом съезде избирается Законодательный совет морского ведомства, который до 7 декабря 1917 г. успел провести не менее 10 заседаний[557]557
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 159. Л. 72.


[Закрыть], а ко 2 января следующего года – 28 заседаний[558]558
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 194. Л. 4–5.


[Закрыть]. В какой-то степени Законодательный совет стал преемником упраздненного Адмиралтейств-совета, существовавшего в Морском министерстве с 1827 г. и, в свою очередь, унаследовавшего часть функций Адмиралтейств-коллегии, однако Законодательный совет претендовал на значительно большие полномочия. Дело в том, что Адмиралтейств-совет представлял собой, по словам видного кораблестроителя и крупного флотского деятеля А. Н. Крылова, «по идее весьма важное учреждение, призванное к руководству флотом, а на деле последовательно сведенное если не на нет, то к решению мелочных хозяйственных дел»[559]559
  Крылов А. Н. Мои воспоминания. М., 1963. С. 135.


[Закрыть], тогда как Законодательный совет претендовал примерно на то же положение по отношению к Всероссийскому флотскому съезду, которое занимал ВЦИК по отношению к Съезду Советов.

Заметим, что в конце 1917 г. вокруг Адмиралтейств-совета возник шум, непропорционально громкий реальному влиянию этого органа на дела в дореволюционное время. Можно предположить, что сам факт наличия совещательного органа в морском ведомстве, да еще и называвшегося «советом», породил у революционеров мысль о каком-нибудь «адмиральском парламенте», который следовало немедленно ликвидировать и поставить на его место революционный орган. Усиливало это чувство то обстоятельство, что формально до 1905 г. Адмиралтейств-совет был равен по своим полномочиям Государственному совету в делах, касавшихся флота. После реформы высших государственных учреждений в конце 1905 – начале 1906 гг. соответствующие коррективы долго не вносились в законодательство, поэтому у людей, мало знакомых с реальными механизмами принятия решений в морском ведомстве и могло возникнуть превратное представление о роли Адмиралтейств-совета.

Что касается дальнейшей судьбы Адмиралтейств-совета, то 23 ноября был издан декрет СНК об его упразднении. В декрете говорилось о том, что все права Адмиралтейств-совета «как верховного органа по делам флота и Морского ведомства, переходят к Морской секции Центрального Исполнительного Комитета, избираемой Всероссийскими съездами военного флота»[560]560
  Декрет об упразднении Адмиралтейств-Совета. 23 ноября (6 декабря) // Декреты Советской власти. М., 1957. Т. 1. 25 октября 1917 г. – 16 марта 1918 г. С. 130–131.


[Закрыть]. В декрете содержалось обещание издать особое положение о Морской секции ВЦИК. Документ был подписан В. И. Лениным, Ф. Ф. Раскольниковым (как комиссаром МГШ), В. Д. Бонч-Бруевичем (как управляющим делами СНК) и секретарем СНК Н. П. Горбуновым. 28 ноября вышел приказ «О несчитании действующими постановлений Адмиралтейств-совета, состоявшихся после 25 октября 1917 г.», а 29 ноября был издан приказ по флоту и морскому ведомству об упразднении данного органа[561]561
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 157. Л. 82–82 об. Приказы по флоту и морскому ведомству № 46 от 28 ноября и № 53 от 29 ноября.


[Закрыть].

11 декабря 1917 г. ЗСМВ принял во втором чтении «Общее положение о выборном начале во флоте и морском ведомстве», с той поправкой, что кают-компания упраздняется и заменяется читальней «на началах общедоступности»[562]562
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 159. Л. 76.


[Закрыть].

8 января 1918 г. Законодательный совет принимает «Положение о демократизации флота», которое отличалось очень решительными формулировками[563]563
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 157. Л. 95 об. – Объявлено приказом по флоту и морскому ведомству № 11 от 8 января 1918 г.


[Закрыть]. Фактически в нем речь шла об автономном положении флотов по отношению к высшему руководству страны. Так, в примечании к § 51 «Положения» говорилось, что «все распоряжения центральных органов, как морского ведомства, так и общегосударственных, а также постановления каких бы то ни было комитетов… подлежат исполнению во флоте или флотилии моря только в случае подтверждения их Центральным комитетом моря»[564]564
  Там же.


[Закрыть]. Эта формулировка была признана В. И. Лениным «неточной или покоящейся на недоразумении, так как по буквальному смыслу получается отрицание верховенства общегосударственной Советской власти», однако Совнарком не отменил нелепый параграф. Принять простое решение о корректировке «Положения о демократизации» было, казалось бы, тем легче, что в тот же день, когда В. И. Ленин написал цитируемый проект постановления об отмене примечания к § 51 «Положения», Совнарком принимает постановление «О порядке подчинения флотов Балтийского и Черного морей», которым вводилось непосредственное подчинение флотов и флотилий Верховной морской коллегии. Однако вместо этого, Совнарком поручил П. П. Прошьяну и А. В. Луначарскому «составить мотивированное обращение Совета Народных Комиссаров к законодательному органу флота с разъяснением точки зрения Совета Народных Комиссаров»[565]565
  Ленин В. И. Проект постановления СНК по вопросу о порядке подчинения флотов Балтийского и Черного морей // ПСС. Т. 54. С. 386–387; 693.


[Закрыть]. Правительство не решилось отдать распоряжение руководству флота об изменении положения, хотя бы основанного на недоразумении и ошибочной формулировке. Этот случай свидетельствует о том, что выборные органы руководства флотом в конце 1917 – начале 1918 гг. не только претендовали на особое положение в государственной машине, но и добились его.

Как руководящие органы флота, так и рядовые моряки могли рассчитывать на очень предупредительное отношение со стороны правительства. В декабре 1917 г. моряки-украинцы, служившие на Балтике, потребовали перевода их на Черноморский флот. От их имени действовала Центральная украинская рада Балтийского флота (ЦУР БФ), представителем которой был Табуренский. 23 декабря СНК дал им ответ, что перевод может состояться без ущерба боеспособности Балтийского флота, с согласия моряков Черноморского флота и по решению специальной смешанной комиссии. На заседании Совнаркома первоначально было решено дать указание Морской коллегии ответить морякам-украинцам, так как именно к ней формально обращались моряки. Как выяснилось, во время заседания представители ЦУР БФ осаждали приемную СНК. К ним был выслан А. В. Луначарский, чтобы объяснить позицию правительства, однако моряки потребовали письменного ответа, который и был им вручен[566]566
  Ответ морякам-украинцам Балтийского флота. 23 декабря (5 января) // Декреты Советской власти. М., 1957. Т. 1. 25 октября 1917 г. – 16 марта 1918 г. С. 289–290.


[Закрыть].

Естественно, что если даже правительство разговаривало с Законо дательным советом настолько почтительно, то сам ЗСМВ пытался «не давать спуску» и высшим руководителям своего ведомства. Так, 12 января 1918 г. выяснилось, что П. Е. Дыбенко не согласен с рядом пунктов положения о Законодательном совете (которое было разработано самим Законодательным советом), хотя Законодательный совет был «фактически признан флотами, в частности Центробалтом»[567]567
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 159. Л. 8.


[Закрыть] и к тому же претендовал на то, чтобы быть «Морской секцией ВЦИК»[568]568
  Гражданская война и военная интервенция в СССР: Энциклопедия. С. 134–135.


[Закрыть]. На другой день Законодательный совет постановил «Затребовать от Товарища Дыбенко уже положенные резолюции СНК и Комиссариатов Юстиции и Военного, и предложить СНК утвердить без изменений своим протоколом “Положение о Законодательном Совете Морского Ведомства”, и опубликовать через декрет, в противном случае Законодательный Совет Морского Ведомства будет апеллировать ко всему Флоту Российской Республики на недопустимые и ни на чем не основанные промедления со стороны СНК в таких серьезных вопросах, и по утверждении “Положения о Законодательном Совете Морского Ведомства” Флотами считать его обязательным для себя, и не считаясь с мнением СНК продолжать начатую работу»[569]569
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 159. Л. 8–8 об.


[Закрыть]. Под этим ультиматумом стоят подписи председателя ЗСМВ большевика матроса-телеграфиста В. Ф. Полухина, секретарей С. Е. Сакса и Платонова.

Конфликт между П. Е. Дыбенко и ЗСМВ, видимо, быстро разрешился. Уже 17 января 1918 г. совет заслушал доклад П. Е. Дыбенко о необходимости реорганизации Верховной морской коллегии «вследствие ее нежизнеспособности и неправильной конструкции»[570]570
  Там же. Л. 37.


[Закрыть], постановив:

1. Морское министерство впредь именовать Морским комиссариатом (приказ об этом был издан 22 февраля 1918 г.[571]571
  Там же. Л. 107. Приказ по флоту и морскому ведомству № 165 от 22/9 февраля 1918 г.


[Закрыть]);

2. Верховную морскую коллегию переименовать в Коллегию Морского комиссариата «с функциями административно-исполнительными»;

3. В состав ВМК должен был войти комиссар по морским делам, очевидно назначенный Совнаркомом, и три «лица» избранных от ЗСМВ;

4. При ВМК должен был состоять заведующий хозяйственной частью Морского наркомата и заведующий оперативной и строевой частью, который совмещал свою должность с должностью начальника МГШ. Первый из них приравнивался по оплате к бывшему второму помощнику морского министра «впредь до выработки норм оплаты труда на финансовой комиссии»;

5. Нарком по морским делам «входит полноправным членом в Законодательный совет морского ведомства и служит лицом, информирующим о деятельности Законодательного совета в СНК»;

6. Делопроизводство ВМК должно было вести общее делопроизводство Канцелярии Морского комиссариата;

7. Должности управляющего Морским министерством и его помощника подлежали упразднению;

В состав ВМК были избраны Солтыков, Буданов и Рыбьяков[572]572
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 159. Л. 37.


[Закрыть].

Тогда же было принято решение распустить «Политический отдел» и назначить «строжайшее расследование над лицами, занимавшими посты в нем». Проведение в жизнь решений Законодательного совета возлагалось на членов ЗСМВ Волошина и Тихомирова[573]573
  Там же. Л. 36.


[Закрыть]. Еще с декабря 1917 г. Военно-политический отдел был переименован в Управление политической частью Морского министерства, однако, как часто бывало в то время, старые и новые названия употреблялись параллельно. При этом переименовании было установлено, что управление должно состоять непосредственно при Верховной морской коллегии. В состав политуправления должны были войти Первое отделение «являющееся руководящим и объединяющим органом всех политических организаций флота и морских команд»[574]574
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 31. Л. 4 об.


[Закрыть], начальник его являлся одновременно и начальником политуправления. Второе отделение должно было «соответствовать иностранной части»[575]575
  Там же. Л. 4–5 об.


[Закрыть]. Из формулировки приказа неясно, иностранной части какого учреждения должно было соответствовать Второе отделение Управления политической частью Морского министерства. Возможно, речь шла о соответствии 2-му отделению МГШ, и в таком случае это подразделение должно было бы вести политическую разведку?

Недовольство ЗСМВ вызвало то, что Политотдел «далеко несоответствует (так в оригинале. – К. Н.) тому назначению, какое положено в основу его фундамента Первым Всероссийским общефлотским съездом»[576]576
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 159. Л. 36.


[Закрыть]. Судя по всему, ЗСМВ не устраивало единоначалие в отделе, установленное И. И. Вахрамеевым. Вместо Политотдела предлагалось создать Политическую коллегию в составе семи человек «на платформе, принятой для Политической коллегии на первом всероссийском общефлотском съезде», при ней предполагалось создать Военный отдел из трех человек.

Политическая физиономия Военно-политического отдела была неоднозначной. На пасху 1918 г. (5 мая по новому стилю) комиссар Канцелярии Морского министерства большевик С. Е. Сакс получил поздравление от Московского отряда Военно-политического отдела за подписями пяти членов отдела: «Гражданин Сакс, поздравляем Вас с высоко-торжественным праздником Светлого Христова Воскресенья и желаем великих успехов в наших обще-демократических делах». С. Е. Сакс ответил: «Шлю товарищам Московского отряда Военного отдела привет и верю, что при непосредственном участии Российской демократии в деле нового строительства, наше сотрудничество на благо трудового народа завершится вечным миром всего мира и благополучием трудящихся»[577]577
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 194. Л. 29.


[Закрыть].

Деятельность Законодательного совета закончилась внезапно, 30 января 1918 г. после издания приказа по флоту и морскому ведомству о его роспуске[578]578
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 157. Л. 102 об. Приказ по флоту и морскому ведомству № 103 от 30 января 1918 г.


[Закрыть]. Обычно это событие связывают с Декретом об организации Рабоче-Крестьянского Красного Флота (РККФ). В декрете говорилось о создании флота на тех же организационных принципах, что и РККА. Между тем в делопроизводственной переписке весны и даже лета 1918 г. время от времени упоминается Законодательный совет. Не исключено, что на местах не очень хорошо представляли изменения в центральном аппарате управления ведомством и считали упраздненный орган действующим.

На Первом всероссийском флотском съезде было принято решение о создании Верховной морской следственной комиссии (ВМСК), после чего П. Е. Дыбенко «сделал распоряжение» комиссии принять дела Главного военно-морского судного управления (ГВМСУ) и Главного военно-морского суда (ГВМСУД), а ВМК предоставила комиссии кредит бывшего ГВМСУ[579]579
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 258. Л. 13–15.


[Закрыть]. ГВМСУД был расформирован 2 декабря 1917 г.[580]580
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 184. Л. 448.


[Закрыть] В состав ВМСК входили матросы Н. Куценко (впоследствии председатель), С. Медведев, С. Настюшенко В. Захаров и Т. Рвачев[581]581
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 258. Л. 13–15. – Т. Рвачев выбыл из состава ВМСК до 5 апреля 1918 г. (РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 258. Л. 7).


[Закрыть], тринадцать следователей и «подсобный персонал». ВМСК стала преемницей «Особой морской следственной комиссии по расследованию злоупотреблений в морском ведомстве»[582]582
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 258. Л. 9.


[Закрыть], созданной еще после Февральской революции.

Морское ведомство превратилось в настоящее государство с законодательной (Законодательный совет), исполнительной (ВМК) и судебной властью (ВМСК). Разумеется, вопрос о границах полномочий этих органов, а также о степени их подчиненности высшим государственным учреждениям Советской России оставался в значительной мере открытым. Сам П. Е. Дыбенко, видимо, был склонен считать себя главой совершенно самостоятельного ведомства, мало чем связанного с центральной властью. Более того, Совнарком оказывался, по сути, должником военно-морского флота, сыгравшего такую важную роль в вооруженном восстании в Петрограде и в установлении Советской власти на местах.

Своеобразие момента заключалось в том, что уже сформированные органы создавали инструкции и положения сами для себя. Что касается Верховной морской следственной комиссии, то она выработала такое положение и в начале 1918 г. направила его на отзыв наркому юстиции И. З. Штейнбергу (названному в сопроводительной записке «Штембергом»). Это положение делало ВМСК высшим чрезвычайным следственным органом в морском ведомстве: она могла начинать следствие и отстранять всех должностных лиц морского ведомства от исполнения обязанностей до суда[583]583
  Там же. Л. 13–15.


[Закрыть].

Какие же полномочия предоставлялись ВМСК «Положением о Верховно-морской следственной комиссии», принятому СНК 4 марта 1918 г.[584]584
  Положение о Верховно-морской следственной комиссии. 4 марта // Декреты Советской власти. М., 1957. Т. 1. 25 октября 1917 г. – 16 марта 1918 г. С. 573–576.


[Закрыть]? Согласно этому положению, ВМСК являлась высшим следственным органом морского ведомства, действующим «в пределах своей компетенции вполне самостоятельно». Члены ее избираются Всероссийским съездом военного флота и отвечают перед ним. Следователи ВМСК назначаются ВМК по представлению ВМСК и «по согласованию с комитетом служащих при комиссии». Смету ВМСК утверждает СНК. Комиссия получила право производить расследование не только по обращению, но и по собственной инициативе, отстранять всех должностных лиц морского ведомства от исполнения обязанностей до суда, требовать любые необходимые ей сведения, она могла привлекать к ответственности как чинов морского ведомства, так и гражданских лиц, причинивших ведомству ущерб, арестовывать всех подозреваемых. Она получила право законодательной инициативы в судебной области («впредь до организации судебных учреждений и установления органов, ведающих судебной частью по морскому ведомству»). Жалобы на своих следователей должна была рассматривать сама Комиссия, она же принимала и окончательное решение по жалобе. Жаловаться на Комиссию в целом можно было в Революционный трибунал ВЦИК. Руководствоваться Комиссия должна была декретами Советского правительства и неотмененными старыми законами (причем в Положении имеются прямые ссылки на статьи дореволюционного «Устава уголовного судопроизводства»)[585]585
  Там же.


[Закрыть].

Вместе с В. И. Лениным Положение подписали наркомы: И. З. Штейнберг (юстиции), А. В. Луначарский (просвещения) и В. Е. Трутовский (местного самоуправления), а также председатель ВМСК Н. Куценко и за секретаря С. Настюшенко. Интересно, что среди трех подписавших Положение наркомов двое – И. З. Штейнберг и В. Е. Трутовский – были левыми эсерами. Перед эвакуацией комиссии из Петрограда в марте 1918 г. с остальными правительственными учреждениями, И. З. Штейнберг сообщил ее членам устно, что Совнарком утвердил положение о ВМСК, и оно вскоре будет опубликовано. Подробностей дела члены комиссии так и не узнали, а положение опубликовано не было – оно увидело свет только в 1957 г. в сборнике «Декреты Советской власти». Вместе с тем надо иметь в виду, что по меньшей мере два члена комиссии – Н. Куценко и С. Настюшенко видели это Положение, раз под ним стоят их подписи. Таким образом, ВМСК получила огромные права, став на бумаге полновластным и практически никому не подотчетным судебным органом. Несомненно, в широком объеме ее полномочий была заложена опасность конфликта с другими органами управления морским ведомством. Перед отъездом из Петрограда в Москву председатель ВМСК Н. Куценко и член комиссии С. Настюшенко побывали у наркома юстиции, поставив перед ним вопрос об упразднении комиссии, но И. З. Штейнберг предложил им продолжать работу[586]586
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 258. Л. 10 об. – 11 об.


[Закрыть]. После переезда высших и центральных учреждений в Москву, в Петрограде остался В. Захаров с тремя следователями[587]587
  Там же. Л. 10 об.


[Закрыть].

5 апреля 1918 г. ВМК отправила на отзыв в Наркомюст проект реорганизации Верховной морской следственной комиссии[588]588
  Там же. Л. 7.


[Закрыть], и в сере дине апреля было принято решение о ее ликвидации[589]589
  Там же. Л. 8.


[Закрыть], что явствует из резолюции Ф. Ф. Ракольникова на обращении членов комиссии к наркому по военным и морским делам Л. Д. Троцкому[590]590
  Там же. Л. 9.


[Закрыть]. Дела комиссии передавались в Юридический отдел канцелярии НКМД[591]591
  Там же. Л. 16 об.


[Закрыть]. Члены ВМСК полагали, что она может быть ликвидирована только «верховной властью», ответственность несет только перед судом[592]592
  Там же. Л. 11 об.


[Закрыть] и негодовали на решение Л. Д. Троцкого. Собственно говоря, члены комиссии были правы, их протест опирался на Положение, принятое 4 марта Совнаркомом, однако ситуация настолько изменилась, что голос членов Комиссии не был услышан. К 25 мая 1918 г. ВМСК была расформирована и началась сдача ее дел[593]593
  Там же. Л. 21; Д. 184. Л. 869.


[Закрыть]. Удивительно, как быстро канул в Лету этот судебный орган. Уже 7 мая 1918 г. на заседании ВМК был поднят вопрос о том, что это за орган – Верховная морская следственная комиссия[594]594
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 194. Л. 35.


[Закрыть]? В связи с этим Канцелярии НКМД было поручено начать поиск дел ВМК. Впрочем, вопрос о следственной комиссии недолго занимал ВМК. Судя по всему, ее дела так и не были разысканы.

Новые люди, пришедшие в руководство флотом, довольно быстро перенимали традиции учреждений, в которые они пришли работать. Рядовым матросам, ставшим комиссарами, флотский патриотизм был присущ в не меньшей мере, чем бывшим офицерам. Одной из таких бюрократических традиций было соперничество с Министерством финансов и Государственным контролем из-за права распоряжаться материальными средствами и контролировать их движение. 26 марта 1918 г. Морской отдел Центрального контроля (бывший Департамент военной и морской отчетности Государственного контроля) обратился в Главное управление кораблестроения с извещением о назначении своего представителя в образованное при ГУК Совещание по ликвидации заводов морского ведомства. Помощник комиссара ГУК Рогов наложил резолюцию на извещение (орфография и пунктуация оригинала сохранены): «По словесному заявлению Верховной Морской Коллегии никаких ревизоров и контролеров Департамента не признавать по ихнему действию как раньше, а особенно обращено внимание на Петровску верьфь, а потому мы больше никаких контролев как Департамент не признавать, кроме контроля на местах»[595]595
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 242. Л. 5.


[Закрыть]. Тем не менее, 5 апреля в приказе по флоту и морскому ведомству было объявлено временное положение о Государственном контроле, принятое коллегией этого ведомства 8 марта[596]596
  Там же. Л. 21.


[Закрыть].

ВМК издала приказ «Об организации правильной постановки архивного дела во флоте в целях всестороннего собирания материалов истекшей войны и современной революции, являющихся историческими материалами важнейшей исторической ценности» 14 января 1918 г.[597]597
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 213. Л. 1. Приказ по флоту и морскому ведомству № 35 от 14 января 1918 г.


[Закрыть] Отталкиваясь от этого приказа, управляющий Архивом Морского министерства бывший капитан второго ранга А. И. Лебедев подал доклад с предложениями по расширению штата архива. Дело в том, что штат 1917 г. не соответствовал возросшим задачам, стоящим перед Архивом, несмотря на увеличение численности архивных работников в октябре 1916 г., поскольку объем работы вырос минимум в 10 раз по сравнению с довоенным временем. Архив получает «сотни пудов» неразобранных и неподшитых документов. «Великое историческое значение событий, переживаемых родиной в настоящее время, на изучении коих будут воспитываться все будущие поколения русского народа, заставляют Центральный Архив Флота и Морского ведомства принять немедленно меры к тому, чтобы ценнейшее достояние народа – исторические материалы для изучения его революционного творчества были собраны и сохранены с наивозможной полнотой»[598]598
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 213. Л. 1 об.


[Закрыть]. А. И. Лебедев предлагал новую структуру архива, который должен был подразделяться на отделы: Исторический, Текущий (принимает документы с флотов, от учреждений в Петрограде и от местных архивных отделений), Военно-морской для собирания материалов войны 1914–1917 гг. и революции, Управление архивной частью и местные отделения в портах[599]599
  Там же. Л. 2.


[Закрыть].

15 марта 1918 г. ВМК утвердила временное Положение и временные штаты Центрального архива в соответствии с предложениями А. И. Лебедева[600]600
  Там же. Л. 14.


[Закрыть]. 21 марта Канцелярия Морского министерства указала ВМК, что при утверждении временных штатов архива был нарушен принятый порядок. Следовало сначала направить новые штаты на рассмотрение Наркоматов финансов и государственного контроля, а затем – в Особый комитет по сокращению государственных расходов при ВСНХ, созданный Совнаркомом декретом от 16 февраля[601]601
  Декрет об учреждении Особого комитета по сокращению государственных расходов. 16 февраля // Декреты Советской власти. М., 1957. Т. 1. 25 октября 1917 г. – 16 марта 1918 г. С. 483–484.


[Закрыть]. Окончательно временное положение, временный штат и временное штатное расписание архива были утверждены только 28 апреля 1918 г.[602]602
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 213. Л. 27.


[Закрыть]

* * *

Существенным организационным новшеством, появившимся в революционную эпоху, стало введение института комиссаров. Появление комиссаров в учреждениях морского ведомства и в вооруженных силах вообще не было изобретением большевиков. Комиссары назначались еще Временным правительством, и если раньше преобладала функция информирования центральной власти о положении на местах или в учреждениях, то после Октября их роль существенно изменилась. «Главная цель создания нового института военных комиссаров в условиях революции была выражена в передовой статье “Бюллетеня Бюро военных комиссаров” № 1 за 23 декабря 1917 г., т. е. когда комиссары воинских частей и учреждений перешли в ведение Наркомвоена и Бюро изменило свое название. В статье, в частности, говорилось: Комиссары “должны были явиться на свои посты и вопреки желанию и воле командиров, начальников или руководителей тех или иных учреждений, опираясь на массы, действуя в контакте с солдатами, рабочими или служащими, препятствовать всяким контрреволюционным попыткам и проводить постановления революционной власти”»[603]603
  Молодцыгин М. А. Красная Армия: Рождение и становление. С. 15.


[Закрыть].

«Временное положение о комиссарах Морского комиссариата» было опубликовано 30 января 1918 г.[604]604
  РГА ВМФ. Ф. р–342. Оп. 1. Д. 467. Л. 61–62 об.; РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 157. Л. 103. Приказ по флоту и морскому ведомству № 114.


[Закрыть] за подписями комиссара по морским делам П. Е. Дыбенко и членов Коллегии Ф. Ф. Раскольникова и С. Е. Сакса. Согласно этому Положению, комиссары назначались Коллегией наркомата «из числа опытных и сведущих в морском деле лиц», они получали от Коллегии инструкции и отвечали перед ней. Все доклады начальнику управления должны были делаться в присутствии комиссара, он просматривал и подписывал все исходящие бумаги, согласовывал командировки сотрудников. Пункт 5-й определял, что «Комиссар имеет право предотвращать контрреволюционные попытки, откуда бы они ни исходили, мерами по своему усмотрению». Комиссарам давалось право представлять служащих своего управления к увольнению, назначать ревизии, издавать циркуляры. В помощь комиссарам учреждений могли назначаться помощники. Комиссар по Управлению санитарной частью флота был членом Коллегии морского санитарного совета, которая входила в Совет врачебных коллегий[605]605
  Образован за 6 дней до этого декретом СНК (Декрет о Совете врачебных коллегий. 24 января (6 февраля) // Декреты Советской власти. М., 1957. Т. 1. 25 октября 1917 г. – 16 марта 1918 г. С. 403–404.)


[Закрыть], неточно названный в приказе «Врачебно-санитарной коллегией совета Российской республики». Комиссар по Управлению портов входил в число членов Портовой коллегии. Спустя три недели «Временное положение…» было дополнено пунктом 9, согласно которому все управления были обязаны давать справки по запросу комиссаров[606]606
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 157. Л. 107 об. Приказ по флоту и морскому ведомству № 168 от 21/8 февраля 1918 г.


[Закрыть].

В мемуарах офицеров-эмигрантов, как правило, содержится негативная характеристика комиссаров из числа матросов[607]607
  См., например: Вилькицкий Б. А. Когда, как и кому я служил под большевиками.


[Закрыть]. В современной околоисторической публицистике распространен тезис о всевластии комиссаров и третировании ими бывших офицеров[608]608
  См., например: Волков С. В. Трагедия русского офицерства.


[Закрыть]. Делопроизводственные документы рисуют несколько иную картину взаимоотношений комиссаров с офицерами и чиновниками. Вот несколько примеров столкновений комиссаров с начальниками учреждений.

Комиссар канцелярии Наркомата по морским делам Волошин 3 июня 1918 г. подал рапорт об увольнении со службы. В рапорте Волошин писал, что он полагал первоначально, что работа комиссара будет вестись в соответствии с положением о комиссарах, объявленным в приказе по флоту и морскому ведомству № 114. Комиссар МГШ Ф. Ф. Раскольников, весной – летом 1918 г. фактически являвшийся главным комиссаром морского ведомства, не только не встал на сторону Волошина, но наложил краткую резолюцию: «Уволить»[609]609
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 277. Л. 1.


[Закрыть].

18 июня 1918 г. комиссар Управления морской авиации и воздухоплавания А. П. Онуфриев описывал в рапорте такую историю. 14 июня в МГШ был вызван по телефону начальник УМА Н. Ф. Чернов, но, поскольку он отсутствовал, поехали заместитель начальника УМА Н. А. Тучков, начальник хозяйственной части Н. Т. Федотов и сам А. П. Онуфриев. Начальник Организационно-тактического отдела МГШ Л. Е. Гончаров заявил прибывшим, что вопрос «чисто технический, а не политический – и присутствие комиссара не нужно. Сказано это было тоном враждебности и презрения, не как ко мне как к отдельной личности, а в целом к представителям Советской власти»[610]610
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 194. Л. 299.


[Закрыть]. А. П. Онуфриев справился в Канцелярии, не было ли нового положения о комиссарах, так как он пробыл некоторое время в Петрограде и мог быть не в курсе последних новостей. Узнал, что нового положения о комиссарах не было, вернулся и потребовал объяснений. Л. Е. Гончаров вынес копию протокола заседания Морской коллегии от 2 мая 1918 г., «которая не может служить руководством ни для начальников отдельных управлений, ни для комиссаров при них»[611]611
  Там же.


[Закрыть]. А. П. Онуфриев писал: «Эта пощечина была нанесена павшим товарищам за освобождение трудящихся масс и всем, кто, невзирая на все невзгоды, защищает и укрепляет власть Советов. В этом ясно было видно, как враги народа, враги Советской власти и скрывающиеся под разными личинами контрреволюционеры, пользуясь затруднительностью положения Народной власти, подняли головы и с нескрываемым злорадством ждут момента падения существующего строя… Я пустил вслед уходящему Гончарову “Сволочи” и пригрозил всем арестом»[612]612
  Там же. Л. 299–299 об.


[Закрыть].

В тот же день, 18 июня, было начато расследование инцидента. Н. А. Тучков сообщил, что они были вызваны на Коллегию НКМД в связи с обсуждением вопроса об авиабригаде особого назначения в Самаре. Л. Е. Гончаров в коридоре, действительно, попросил войти только Н. А. Тучкова. Бывшие офицеры ушли в один из кабинетов МГШ, а комиссар остался в коридоре[613]613
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 194. Л. 301–301 об.


[Закрыть]. Таким образом, все описанное А. П. Онуфриевым оказалось правдой. Однако Л. Е. Гончаров, известный специалист по торпедному оружию, защитивший 28 января 1918 г. в Морской академии диссертацию на тему «Исследование вопроса о вероятности попадания при минных стрельбах по площадям»[614]614
  РГА ВМФ. Ф. р–5. Оп. 1. Д. 163. Л. 24.


[Закрыть], спокойно продолжал службу в МГШ до 1919 г., после чего был переведен в Морскую академию, занимал там пост начальника факультета военно-морского оружия[615]615
  Список начальствующего состава Военно-морских сил Рабоче-Крестьянской Красной Армии по состоянию на 1-ое мая 1928 года. Л., 1928. С. 67–68.


[Закрыть], в июне 1940 г. стал вице-адмиралом. Правда, тридцать лет спустя его репрессировали, и в 1948 г. адмирал попал в тюрьму, но по обвинению, никак не связанному с событиями Гражданской войны. Н. А. Тучков занимал пост начальника Организационного отдела УМА, вероятно, до января 1919 г. Несмотря на явную неправоту бывших офицеров по отношению к комиссару, с ними ничего трагического не случилось.