Текст книги "Сотканный мир"

XII
Исчезающий вид

1

Несмотря на заверения Хлои, то, что творилось впереди, не вдохновляло. Край ковра, преображавший все на своем пути, приближался быстро. Больше всего Кэлу хотелось убежать от него, но он понимал тщетность подобного маневра. Точно такие же жадные приливные волны надвигались со всех сторон, и бежать скоро будет некуда.

Вместо того чтобы стоять столбом и ждать, когда волна захлестнет его, Кэл решил двинуться ей навстречу и принять удар.

Воздух вокруг него дрожал, когда он делал первые неуверенные шаги. Земля колебалась и тряслась под ногами. Еще несколько ярдов, и началась настоящая буря. Гравий взлетал в воздух, листья дождем осыпались с кустов и деревьев.

«Пожалуй, будет больно», – подумал Кэл.

Край находился теперь ярдах в десяти от него, и Кэл с поразительной ясностью видел, как проходит процесс: чары Станка разделяли ткани Фуги на нити, затем подбрасывали их в воздух и завязывали в узелки. Эти узелки наполняли воздух, как рой бесчисленных насекомых, пока в конце концов заклинание не затягивало их в ковер.

Кэл дивился этому зрелищу несколько секунд, а потом столкнулся с волной, и нити запрыгали вокруг него, словно радужные фонтаны. Времени на прощание не было: Фуга исчезла, пока он зачарованно наблюдал за работой Станка. От взмывающих в небо нитей у Кэла возникло ощущение падения, словно узелки устремлялись в небеса, а он оставался внизу, как проклятая душа. Только вместо неба над головой был орнамент. Калейдоскоп цветов сбивал с толку глаза и разум. Узоры складывались и изменялись, как будто отыскивали свои места в общем порядке. Кэл был уверен, что его ждет такая же метаморфоза, что его плоть и кости превратятся в символы и он будет вплетен в грандиозный узор.

Но молитва Хлои, если то была молитва, помогла. Станок отверг плоть чокнутого и пропустил его. Секунду назад Кэл находился посреди Сотканного мира. А в следующий миг все великолепие Фуги ушло в прошлое, а он остался стоять на голом поле.

2

На этом поле он был не один. Несколько десятков ясновидцев предпочли остаться в Королевстве. Некоторые молча наблюдали, как их дом превращается в Сотканный мир, другие, сбившись в небольшие группки, горячо обсуждали что-то, а третьи уже уходили в темноту, пока дети Адама не кинулись за ними в погоню.

Среди этих оставшихся вдруг мелькнуло знакомое лицо, освещенное светом Сотканного мира. Апполин Дюбуа. Кэл подошел к ней. Она заметила его, но не выказала никакой радости.

– Ты не видела Сюзанну? – спросил Кэл.

Апполин отрицательно покачала головой.

– Я занималась кремацией Фредерика, а потом улаживала свои дела, – ответила она.

Больше Апполин ничего не сказала. Рядом с ней появился элегантный мужчина с нарумяненными щеками. Всем своим видом он походил на сутенера.

– Пора идти, детка, – сказал он. – Пока эти животные на нас не накинулись.

– Знаю, – ответила ему Апполин. Затем обернулась к Кэлу: – Хотим попытать здесь счастья. Научим вас, чокнутых, что такое страсть.

Ее спутник при этих словах широко улыбнулся. Больше половины зубов у него были золотые.

– Нас ждут великие дела, – сказала Апполин, потрепав Кэла по щеке. – Так что заходи как-нибудь. Мы тебя обслужим по высшему разряду, – она подхватила сутенера под руку. – Bon chance![7]7
  Удачи! (фр.)


[Закрыть]

И парочка поспешила прочь.

Край Сотканного мира уже отодвинулся на порядочное расстояние от Кэла, а количество ясновидцев, оставшихся в Королевстве, исчислялось трехзначной цифрой. Кэл ходил между ними, высматривая Сюзанну, и на него почти не обращали внимания. У этих людей, перенесшихся в конец двадцатого столетия с одной лишь магией в качестве защитного средства, имелись дела поважнее. Кэл не завидовал им.

Среди беженцев он заметил и троих покупателей. Они выглядели потрясенными, их покрытые слоем пыли лица были бледными и растерянными. Интересно, какой урок они вынесут из событий этой ночи. Расскажут ли они о случившемся друзьям, рискуя вызвать недоверие и раздражение, или же сохранят все в тайне? Кэл подозревал, что второе более вероятно.

* * *

Рассвет близился. Звезды поменьше уже исчезли, а самые яркие постепенно тускнели.

– Все кончено… – услышал он чьи-то слова.

Кэл оглянулся на Сотканный мир: всполохи света, сопровождавшие его создание, почти погасли.

Но внезапно ночь прорезал крик, и миг спустя Кэл увидел три огонька. Это были Амаду, на безумной скорости взлетавшие вверх над догоравшими углями Фуги. Они сближались, поднимаясь, пока не соединились в вышине над улицами и полями.

Их слияние ознаменовалось ярчайшей вспышкой, осветившей все вокруг. И в этом свете Кэл увидел ясновидцев: они разбегались во все стороны, прикрывая глаза от слепящего огня.

Затем свет погас, и по контрасту с ним предрассветный сумрак стал совершенно непроницаемым. Окружающий мир приобретал свой обычный вид, и Кэл понял, что последний фейерверк и произведенный им эффект устроены специально.

Ясновидцы исчезли. Там, где полторы минуты назад толпился народ, теперь была пустота. Под прикрытием вспышки света они совершили побег.

XIII
Предложение

1

Хобарт тоже видел яркий свет Амаду, хотя и находился в двух с половиной милях от того места. Эта ночь приносила одно несчастье за другим. Ричардсон, все еще нервно вздрагивавший после пережитого в штаб-квартире, дважды врезался в припаркованные машины, и они кружили по Уиррелу, постоянно попадая в тупики.

И наконец они увидели это: знак, что их цель близка.

– Что там такое? – спросил Ричардсон. – Похоже, что-то взорвалось.

– Кто знает, – отозвался Хобарт. – От таких типов можно ждать чего угодно. Особенно от женщины.

– Не вызвать ли нам подкрепление, сэр? Мы ведь не знаем, сколько их.

– Даже если бы это было возможно, – произнес Хобарт, отключая поток помех, поглотивших голос Дауни много часов назад, – я предпочел бы, чтобы пока никто ни о чем не знал. Выключи фары.

Водитель послушался, и они поехали дальше в сумерках, предшествовавших началу нового дня. Хобарту показалось, что он различает какие-то фигуры, движущиеся в тумане за серыми кронами деревьев вдоль дороги. Однако если чутье его не подводит и эта женщина сейчас где-то там впереди, то некогда выяснять, что к чему.

Внезапно кто-то выскочил на дорогу прямо перед ними. Выругавшись, Ричардсон крутанул руль, но это существо вроде бы подпрыгнуло и перелетело через машину.

Машина вылетела на тротуар и проехала еще несколько ярдов, прежде чем Ричардсон овладел управлением.

– Твою мать! Вы видели, сэр?

Хобарт видел и снова ощущал болезненное напряжение, как тогда в штаб-квартире. Эти люди владеют оружием, искажающим восприятие реальности, а реальность Хобарт любил больше, чем собственный член.

– Нет, вы видели? – продолжал возмущаться Ричардсон. – Эта дрянь просто улетела.

– Нет, – ответил Хобарт твердо. – Никто никуда не улетал. Понятно?

– Да, сэр.

– Не верьте своим глазам, Ричардсон. Верьте мне.

– Да, сэр.

– И если что-то еще выскочит на дорогу, давите его ко всем чертям.

2

Свет, ослепивший Кэла, ослепил и Шедуэлла. Он свалился со спины своего скакуна и стал кататься по земле, пока мир снова не потемнел и не обрел очертания. Когда это случилось, перед Шедуэллом предстали сразу две картины. Во-первых, Норрис, лежавший на земле и рыдавший, как ребенок. И во-вторых – Сюзанна, выходящая из развалин дома Шермана в сопровождении двух ясновидцев.

Они шли не с пустыми руками. Они несли скатанный ковер. Господи, ковер! Шедуэлл озирался в поисках инкантатрикс, но рядом не было никого, кто мог бы прийти к нему на помощь. Только Норрис, не способный никому и ничем помочь.

«Не паникуй, – приказал себе Шедуэлл, – у тебя еще есть пиджак».

Он отряхнулся после катания по земле, поправил узел галстука и двинулся навстречу похитителям.

– Большое спасибо, – произнес он, приблизившись к ним, – за то, что сберегли мою собственность.

Сюзанна мельком взглянула на него и сказала носильщикам:

– Не обращайте на него внимания.

И она повела их к дороге.

Шедуэлл быстро нагнал троицу и крепко взял женщину за руку. Он решил до последнего оставаться вежливым, это всегда смущает врага.

– Что, у нас какие-то проблемы? – поинтересовался он.

– Никаких проблем, – ответила Сюзанна.

– Ковер принадлежит мне, мисс Пэрриш. И я требую, чтобы так оно и было впредь.

Сюзанна поискала взглядом Джерико. В последние минуты в Доме Капры они разделились, и Мессимериз отвел ее в сторонку, чтобы дать последние наставления. Он горячо втолковывал ей что-то, когда граница Сотканного мира уже достигла крыльца. Сюзанна так и не разобрала последних его слов.

– Послушай, – начал Шедуэлл, улыбаясь. – Конечно же мы сможем прийти к соглашению. Если пожелаешь, я даже выкуплю у тебя ковер. Какую цену ты назначишь?

Он распахнул пиджак, обращаясь уже не к Сюзанне, а к тем двоим, которые несли ковер. Хоть руки у них и сильные, все равно это легкая добыла. Носильщики уже уставились в подкладку пиджака.

– Может быть, вы видите там то, что вам нравится? – спросил он.

– Это ловушка, – предупредила Сюзанна.

– Но только погляди… – выговорил один из носильщиков.

И Сюзанна, черт возьми, инстинктивно сделала именно то, что он предложил. Если бы не крайняя усталость, она нашла бы в себе силы сразу отвернуться, но сейчас замешкалась. Что-то сверкало в перламутровой подкладке, и она не могла отвести глаз от этого сияния.

– Ты ведь видишь там что-то, – сказал ей Шедуэлл. – Что-то прекрасное для прекрасной дамы.

Она видела. Чары пиджака пленили ее за пару секунд, она не могла сопротивляться.

Какой-то голос внутри головы звал ее по имени, но она не обращала на него внимания. Голос позвал снова.

«Отвернись!» – приказал он, но Сюзанна видела, как нечто в подкладке пиджака обретает форму и манит ее.

– Нет, черт возьми! – прокричал тот же голос, и на этот раз размытая фигура встала между ней и Шедуэллом.

Наваждение исчезло. Сюзанна вырвалась из коварных объятий пиджака и увидела перед собой Кэла, осыпавшего Шедуэлла градом ударов. Враг был гораздо крупнее, но яростный наскок Кэла на мгновение обезоружил его.

– Убирайся отсюда ко всем чертям! – орал Кэл.

Шедуэлл уже успел преодолеть шок и двинулся на Кэла, которому пока удавалось увернуться. Понимая, что через секунду он окажется побежденным, Кэл нырнул под кулак противника и обхватил Торговца за пояс. Они боролись всего несколько секунд; этих драгоценных секунд Сюзанне хватило, чтобы увести ковроносцев подальше от поля боя.

Они исчезли как раз вовремя. Пока их околдовывали чары пиджака, почти совсем рассвело. Скоро они станут легкой мишенью для Иммаколаты, да и для любого, кто захочет их остановить.

Например, для Хобарта. Сюзанна заметила его, когда они подошли к границе поместья Шермана: инспектор выходил из машины, припаркованной на улице. Даже в этом обманчивом свете и с большого расстояния она узнала его. Ее ненависть учуяла его. И еще она знала – это было какое-то пророческое знание, зародившееся в ней благодаря менструуму, – что, даже если удастся избежать встречи с Хобартом сейчас, на этом дело не кончится. Она нажила себе заклятого врага, который будет преследовать ее вечно.

Сюзанна недолго наблюдала за ним. Стоит ли трудиться? Она в деталях помнила каждую морщинку, каждую пору его бритого лица. А если память когда-нибудь подведет ее, нужно лишь обернуться через плечо.

Хобарт, будь он проклят, всегда окажется там.

3

Кэл вцепился в Шедуэлла мертвой хваткой терьера, но Торговец принадлежал к другой весовой категории и неизбежно должен был победить. Кэл отлетел на груду кирпичей, а Шедуэлл подошел следом. Пощады ждать не приходилось. Торговец пнул противника ногой и повторил это с десяток раз.

– Чертово семя! – орал он.

Шедуэлл осыпал Кэла пинками, не позволяя подняться.

– Я переломаю все твои чертовы кости! – обещал он. – Я тебя, мать твою, прикончу!

Возможно, так бы и случилось, но кто-то вдруг окликнул их:

– Эй вы!

Шедуэлл моментально остановился, и между его ногами Кэл увидел приближавшегося человека в темных очках. Это был полицейский с Чериот-стрит.

Шедуэлл повернулся к нему.

– А вы, черт возьми, кто такой? – спросил он.

– Инспектор Хобарт, – последовал ответ.

Кэл представил, как простодушная улыбка расплывается сейчас по лицу Шедуэлла. Он слышал эту улыбку в голосе Торговца.

– Инспектор. Ну конечно. Конечно.

– А вы? – спросил в свою очередь Хобарт. – Кто вы такой?

Кэл не стал слушать их дальнейший диалог, а потихоньку начал эвакуацию своего избитого тела из развалин. Он изо всех сил надеялся, что везение, позволившее ему остаться в живых, поможет и Сюзанне.

– Где она?

– Где кто?

– Женщина, которая была здесь, – сказал Хобарт.

Он снял очки, чтобы при тусклом свете утра получше рассмотреть подозреваемого. У этого человека опасные глаза, решил Шедуэлл. У него глаза бешеной лисицы. Но он тоже ищет Сюзанну. Как интересно.

– Ее зовут Сюзанна Пэрриш, – сообщил Хобарт.

– А, – отозвался Шедуэлл.

– Вы ее знаете?

– Конечно, я ее знаю. Она воровка.

– Она гораздо хуже, чем воровка.

«Что может быть хуже воровства?» – удивился Шедуэлл. Но вслух произнес:

– Неужели?

– Я разыскиваю ее, чтобы предъявить обвинение в терроризме.

– Так вы приехали арестовать ее?

– Именно.

– Святой человек, – выдохнул Шедуэлл.

Какая удача, подумал Шедуэлл. Прямолинейный, до жути принципиальный, поклоняющийся закону деспот. Лучшего союзника и представить нельзя в эти беспокойные времена.

– Я могу дать вам, – начал он, – весьма ценные показания. Но только вам одному.

По приказу Хобарта Ричардсон отошел в сторону.

– У меня нет настроения играть в игры, – предупредил Хобарт.

– Поверьте мне, – сказал Шедуэлл, – клянусь глазами матери, это не игра.

Он распахнул пиджак. Подозрительный взгляд инспектора немедленно впился в подкладку. Он голоден, подумалось Шедуэллу. Ужасно голоден. Но чего он желает? Интересно будет посмотреть. Чего же больше всего на свете хочет заполучить наш друг Хобарт?

– Может быть… вы видите что-нибудь, что привлекает вас?

Хобарт улыбнулся, кивнул.

– В самом деле? Так возьмите это, прошу вас. Оно ваше.

Инспектор потянулся к пиджаку.

– Берите! – подбадривал его Шедуэлл.

Он никогда еще не видел такого взгляда, ни на одном человеческом лице не замечал такой чудовищной злобы в сознании собственной праведности.

Пиджак полыхнул пламенем, и глаза Хобарта сделались еще более дикими. Потом он протянул руку к подкладке, и Шедуэлл едва не охнул от изумления при виде того, что выбрал этот безумец. У Хобарта на ладони горел иссиня-серый огонек, выбрасывавший желтые и белые языки. Они поднимались на целый фут, желая пожрать кого-нибудь, их яркие всполохи отражались в глазах Хобарта.

– О да, – говорил инспектор. – Дай мне огонь…

– Он твой, друг мой.

– И я сожгу их дотла!

Шедуэлл улыбнулся.

– Мы сделаем это вместе, – предложил он.

Таково было начало союза, заключенного в аду.

Часть шестая
Снова среди слепых

Если человек во сне попадет в рай и там ему подарят цветок в знак того, что душа его в самом деле побывала в раю, и если он обнаружит этот цветок у себя в руке, когда проснется, – что же тогда?

С. Т. Кольридж. Anima Poetae

I
По прошествии времени

1

Обитатели Чериот-стрит, ставшие недавно свидетелями удивительных событий, с завидной готовностью восстановили статус-кво. В восемь утра, когда Кэл вышел из автобуса и коротким путем двинулся к дому Муни, в каждом жилище уже совершались обычные домашние ритуалы, какие он привык наблюдать с раннего детства. Через открытые окна и двери радиоприемники сообщали последние новости: член парламента найден мертвым в объятиях любовницы, бомбардировки на Ближнем Востоке продолжаются. Кровопролития и скандалы, скандалы и кровопролития. Не кажется ли тебе, дорогая, что сегодня чай недостаточно крепкий? А дети хорошо вымыли за ушами?

Кэл вошел в дом, снова размышляя о проблеме, что же сказать Брендану. Если открыть только часть правды, возникнут лишние вопросы, но рассказать всю историю целиком… разве это возможно? Разве существуют слова, способные воссоздать хотя бы слабое эхо того, что он видел, и передать то, что он чувствовал?

В доме было тихо, и это настораживало. Еще с тех времен, когда Брендан работал в доках, он привык вставать на рассвете и даже в самые тяжелые последние дни поднимался рано навстречу своему горю.

Кэл позвал отца. Ответа не было.

Он прошел через кухню. Сад походил на поле битвы. Кэл позвал еще раз, затем отправился на второй этаж.

Дверь отцовской спальни была закрыта. Он повернул ручку, однако дверь оказалась заперта изнутри, чего никогда не бывало раньше. Кэл легонько постучал.

– Папа? – окликнул он. – Ты у себя?

Он выждал несколько секунд, напряженно прислушиваясь, потом повторил свой вопрос. На этот раз из комнаты донеслись сдавленные рыдания.

– Слава богу! – выдохнул Кэл. – Папа! Это я, Кэл. – Рыдания затихли. – Ты меня не впустишь, па?

Последовала короткая пауза, и он услышал шаги отца, подходящего к двери. Ключ в замке повернулся, дверь неохотно приоткрылась дюймов на шесть.

Лицо за дверью больше напоминало призрака, чем человека. Судя по всему, Брендан не брился и не умывался со вчерашнего дня.

– О господи… папа!

Брендан рассматривал сына с откровенным подозрением.

– Это правда ты?

Его вопрос напомнил Кэлу о том, как выглядит он сам: весь в крови и синяках.

– Я в порядке, папа, – сказал он, выдавливая из себя улыбку. – А ты?

– У нас все двери заперты? – спросил вдруг Брендан.

– Двери? Ну да.

– А окна?

– И окна тоже.

Брендан кивнул и переспросил:

– Ты уверен?

– Я же сказал тебе, да. А что случилось, папа?

– Крысы, – произнес Брендан, вглядываясь в лестничную площадку за спиной Кэла. – Я всю ночь слышал их возню. Они даже по лестнице поднимались. Сидели тут на ступеньках. Я их слышал. Размером с кошку. Сидели и ждали, когда я выйду.

– Ну, теперь их нет.

– Пролезли через забор. С железнодорожной насыпи. Целые дюжины.

– Может быть, пойдем вниз? – предложил Кэл. – Я приготовлю тебе завтрак.

– Нет. Вниз я не пойду. Не сегодня.

– Тогда я приготовлю что-нибудь и принесу тебе сюда, хорошо?

– Если хочешь, – ответил Брендан.

Когда Кэл спускался по лестнице, он услышал, что отец снова запер дверь комнаты.

2

В разгар утра раздался стук в дверь. Это пришла миссис Вэлленс, чей дом стоял напротив дома Муни.

– Я просто проходила мимо, – сообщила она, хотя это утверждение опровергали ее домашние тапочки. – Хотела узнать, как ваш отец. Я слышала, он наговорил полиции каких-то странностей. А что случилось с вашим лицом?

– Со мной все в порядке.

– Меня допрашивал очень вежливый полицейский, – продолжала соседка. – Он спросил меня, – тут она понизила голос, – хорошо ли с головой у вашего отца.

Кэл удержался, чтобы не сказать в ответ колкость.

– Они, естественно, хотели поговорить и с вами, – продолжала соседка.

– Что ж, я дома, – ответил Кэл. – Пусть приходят.

– Мой Раймонд сказал, что видел вас на железнодорожных путях. Вы куда-то бежали, так он сказал.

– Всего хорошего, миссис Вэлленс.

– Зрение у Раймонда отличное.

– Я сказал, всего хорошего, – повторил Кэл и захлопнул дверь перед самодовольной физиономией соседки.

3

Ее визит был не последним в тот день. Еще несколько человек заглянули справиться, все ли в порядке. Судя по всему, про семейство Муни ходило немало сплетен. Возможно, кто-то сообразительный понял, что их дом находился в эпицентре вчерашней трагедии.

Каждый раз, когда раздавался стук в дверь, Кэл ожидал увидеть на пороге Шедуэлла. Но у Торговца, похоже, нашлись дела поважнее, чем заканчивать то, что было начато на развалинах дома Шермана. Или же он решил дождаться благоприятного расположения звезд.

А потом, сразу после полудня, когда Кэл направился в голубятню кормить птиц, зазвонил телефон.

Он опрометью бросился в дом и схватил трубку. Он понял, что это Сюзанна, раньше, чем услышал ее голос.

– Где ты?

Она тяжело дышала и была взволнована:

– Нам нужно выбираться из города, Кэл. За нами гонятся.

– Шедуэлл?

– Не только он. Еще и полиция.

– Ковер у вас?

– Да.

– Тогда скажи, где ты. Я приду и…

– Не могу. Не по телефону.

– Господи, он же не прослушивается.

– Оттуда ты знаешь?

– Но я должен тебя увидеть, – Кэл наполовину требовал, наполовину умолял.

– Хорошо, – ответила она, голос ее потеплел. – Да, конечно…

– Где?

Последовало долгое молчание. Затем она произнесла:

– Там, где ты мне признался.

– В чем?

– Вспомни.

Кэл задумался. В чем же он ей признавался? Ну конечно! «Я люблю тебя!» Как он мог такое забыть?

– Так что? – спросила она.

– Да. Когда?

– Через час.

– Я буду.

– У нас очень мало времени, Кэл.

Он хотел ответить, что знает, но она уже повесила трубку.

Боль в избитом теле чудесным образом утихла после этого разговора. Он легкими шагами поднимался наверх, чтобы посмотреть, как там Брендан.

– Мне нужно ненадолго уйти, па.

– А ты запрешь все двери? – спросил отец.

– Да, на все замки и засовы. Никто не сможет войти. Сделать для тебя еще что-нибудь?

Брендан на секунду задумался.

– Мне бы хотелось немного виски, – ответил он.

– А он у нас есть?

– На книжной полке, – сказал старик. – За Диккенсом.

– Я сейчас принесу.

Кэл доставал из тайника бутылку, когда в очередной раз зазвонил звонок. Он не хотел открывать, но гость оказался настойчив.

– Подожди минутку! – крикнул Кэл отцу наверх и распахнул дверь.

Человек в темных очках осведомился:

– Кэлхоун Муни?

– Да.

– Я инспектор Хобарт, а это полицейский Ричардсон. Мы пришли, чтобы задать вам несколько вопросов.

– Прямо сейчас? – спросил Кэл. – Я собираюсь уходить.

– Срочное дело? – заинтересовался Хобарт.

Лучше не говорить, рассудил Кэл.

– Да не особенно, – пожал он плечами.

– Тогда вы не будете возражать, если мы займем немного вашего времени, – заявил Хобарт, и в ту же секунду сыщики ввалились в дом. – Закройте дверь, – велел он своему подчиненному. – Вы взволнованы, Муни. Что-то скрываете?

– С чего бы? Нет.

– А у нас противоположные сведения.

Брендан спросил сверху, где его виски.

– Кто там?

– Это мой отец, – сказал Кэл. – Он хотел выпить.

Ричардсон забрал у Кэла бутылку и шагнул к лестнице.

– Не ходите, – остановил его Кэл. – Вы его напугаете.

– Какое нервное семейство, – заметил Ричардсон.

– Отец плохо себя чувствует, – пояснил Кэл.

– Мои люди кроткие, как ягнята, – заверил Хобарт. – Конечно, пока вы в ладах с законом.

И снова раздался голос Брендана:

– Кэл? Кто там пришел?

– Да так, папа, это ко мне, – ответил Кэл.

Хотя на языке у него вертелся совсем другой ответ. Он не произнес его вслух, но это был верный ответ: «Крысы, папа. Они все-таки пролезли в дом!»

4

Время уходило безвозвратно. Вопросы вертелись по кругу, как карусель. Хобарт был хорошо осведомлен, а это значило, что он подробно поговорил с Шедуэллом и отрицать что-либо неразумно. Кэлу пришлось изложить ту малую толику правды, какую он мог открыть. Да, он знаком с женщиной по имени Сюзанна Пэрриш. Нет, он не знает никаких подробностей ее биографии. Нет, он понятия не имеет о ее политических взглядах. Да, он виделся с ней в последние двадцать четыре часа. Нет, он не знает, где она сейчас.

Кэл отвечал на вопросы и старался не думать о том, что Сюзанна ждет его у реки. Ждет, не дожидается и уходит. Однако чем больше он старался прогнать мысли о ней, тем упорнее они возвращались.

– Нервничаете, Муни?

– Сегодня слишком жарко, вот и все.

– У вас важная встреча, верно?

– Нет.

– Где она, Муни?

– Я не знаю.

– Нет смысла выгораживать ее. Она худшая из худших, Муни. Поверьте мне. Я видел, что она вытворяет. Вы бы глазам своим не поверили. Меня наизнанку выворачивает, как вспомню.

Он говорил с абсолютной убежденностью. Кэл нисколько не сомневался, что Хобарт верит в каждое свое слово.

– Кто вы такой, Муни?

– В каком смысле?

– Вы мой друг или враг? Середины быть не может, вот в чем дело. Никаких «вероятно». Друг или враг. Кто?

– Я не сделал ничего противозаконного.

– Это решаю я, – заявил Хобарт. – Я знаю закон. Знаю и люблю его. И я не позволю плевать на него, Муни. Ни вам, ни кому-либо еще, – он отдышался. Затем заявил: – Вы лжец, Муни. Не знаю, как далеко вы зашли и почему, однако не сомневаюсь, что вы лжец.

Последовала пауза. А затем:

– Итак, начнем сначала, да?

– Я рассказал вам все, что знаю.

– Мы начнем с самого начала. Как вы познакомились с террористкой Сюзанной Пэрриш?

5

После двух часов и сорока пяти минут Хобарт наконец устал от этой карусели и объявил, что на сегодня он закончил. Никаких обвинений не выдвинуто, во всяком случае пока не выдвинуто, однако Кэл может считать себя подозреваемым.

– Вы нажили себе двух врагов, Муни, – сказал Хобарт. – Это я и закон. И вы будете жалеть об этом всю жизнь.

После чего крысы удалились.

Кэл посидел еще минут пять, пытаясь привести в порядок мысли, потом поднялся наверх посмотреть, чем занимается отец. Старик спал. Оставив Брендана видеть сны, Кэл отправился на поиски своих грез.

6

Сюзанна, конечно, ушла; давно ушла.

Кэл побродил по окрестностям, всматриваясь в мастерские в надежде обнаружить весточку от нее, но так ничего и не нашел.

Измотанный событиями этого дня, он отправился домой. Когда он выходил через ворота на Док-роуд, Кэл заметил человека, наблюдавшего за ним из припаркованной машины. Должно быть, один из законолюбцев шайки Хобарта. Может быть, Сюзанна все же где-то здесь, но не осмелилась выйти из опасения быть схваченной. Болезненная мысль о том, что она близко, немного смягчила удар от ее отсутствия. Когда все успокоится, Сюзанна позвонит и назначит новое свидание.

К вечеру поднялся ветер. Он дул всю ночь и следующий день, неся с собой осеннюю прохладу. Однако никаких новостей он не принес.