Текст книги "Сотканный мир"

Хобарт – точнее, заключенная в нем сила – медлил на вершине холма, откуда открывался хороший обзор. Даже с такого расстояния было видно, что его лицо темнеет и вспыхивает, как раздуваемые ветром угли.

Кэл обернулся. Ясновидцы стояли между деревьями через равные промежутки, сосредоточившись на заклятиях, что отделяли всех от гибели. От их удвоенных усилий эффект получился настолько мощный, что обманул даже его, хотя он находился внутри защитного экрана. На мгновение тьма в лесу истончилась, и Кэлу показалось, что он видит сквозь нее снег на другой стороне.

Он снова оглянулся на Шедуэлла, который уже спустился со склона и вглядывался в расстилавшееся перед ним поле. И только теперь, при виде Торговца, он вдруг вспомнил о пиджаке. Шедуэлл либо потерял его, либо выкинул, а сам Кэл тоже потерял его по пути сюда. Это случилось в поле с той стороны Лучезарного холма, когда застывшие пальцы выронили свою ношу. И как только Шедуэлл двинулся в сторону леса, Кэл выпрямился и прошептал:

– Пиджак…

Сюзанна стояла рядом с ним, ее голос звучал едва слышно.

– А что с ним?

Шедуэлл снова замер и вгляделся в снег под ногами. Неужели там сохранились следы Новелло и Кэла?

– Ты знаешь, где пиджак? – спросила Сюзанна.

– Да, – ответил Кэл. – Где-то с той стороны холма.

Торговец снова поднял голову и уставился перед собой. Даже с такого расстояния было заметно, что на его лице отразилось недоумение, даже подозрение. Иллюзия явно действовала, но долго ли она протянет? Уриэль на холме заговорил, и его слова разнесла метель.

– Я чую их, – сообщил он.

Шедуэлл кивнул и вынул из кармана пачку сигарет, раскурил одну, прикрываясь полой пальто. Затем вернулся к созерцанию снежного пейзажа. Отчего он щурится, из-за ветра? Или же он видит что-то в сияющем снегу?

– Мы скоро ослабеем, – сказала Сюзанна, – если не получим помощь.

– От пиджака? – удивился Кэл.

– Если в нем есть сила, – ответила она. – Может быть, еще осталась. Ты сумеешь его найти?

– Не знаю.

– Это не тот ответ, который сейчас нужен.

– Да, я найду его.

Она посмотрела на холм. Шедуэлл решил присоединиться к Уриэлю и теперь карабкался вверх по склону. Ангел усадил тело Хобарта на снег и вглядывался в тучи.

– Я пойду с тобой, – сказал Нимрод.

– Они увидят нас.

– А мы пойдем в обход. Обойдем холм сбоку, – Нимрод посмотрел на Сюзанну. – Да?

– Да, – согласилась она. – Идите, пока есть возможность.

Нимрод ринулся вперед, Кэл за ним, лавируя между деревьями и притаившимися ясновидцами. Чтобы скрыться от взглядов человека и ангела, им приходилось напрягаться, и напряжение уже сказывалось: несколько заклинателей лишились чувств, другие держались из последних сил.

У Нимрода было безошибочное чувство направления. Они с Кэлом вышли с другой стороны леса и мгновенно упали лицом в снег. Высокие сугробы оказались им на руку: под их прикрытием можно было отойти от леса незамеченными. Однако предстояло преодолеть и участки голой земли, если они не собирались ходить кругами до рассвета. Ветер вздымал поземку, заслоняя Лучезарный холм, но между вихрями Кэл и Нимрод ясно видели и сам холм, и тех, кто стоит на нем. Если бы стоящие на холме взглянули вниз, они запросто разглядели бы их. Но Кэл с Нимродом приноровились к порывам ветра. Они замирали, когда замирал он, и перебегали с места на место, когда снова поднималась поземка.

Так они прошли ярдов тридцать, огибая холм, и уже казалось, что самая опасная часть пути позади, как вдруг ветер внезапно стих и в тишине Кэл услышал торжествующий голос Шедуэлла.

– Ты! – провозгласил он, глядя вниз с холма. – Я тебя вижу!

Он спустился на несколько ярдов, потом вернулся наверх поторопить Уриэля, все еще созерцавшего небеса.

– Беги! – крикнул Кэл Нимроду, и они оба открыто рванули вперед по сугробам.

Кэл теперь бежал впереди. Хватило одного взгляда наверх, чтобы понять: Шедуэлл привлек внимание Уриэля, и тот уже поднялся с места. Ангел был совершенно голый, он не чувствовал холода; тело его почернело от огня и дыма. В любую секунду, чувствовал Кэл, этот огонь может настигнуть их с Нимродом.

Он снова побежал, почти готовый к этому огню. Три неуклюжих прыжка, а пламени все не было. Четвертый прыжок, потом пятый, шестой, седьмой. И опять никакого чудовищного огня.

В недоумении Кэл поднял глаза на вершину холма. Шедуэлл по-прежнему стоял там, уговаривая ангела обрушиться на проклятых. Но в паузах между порывами ветра Кэл рассмотрел, что Уриэль поглощен другим делом, отвлекшим его от роли палача.

Кэл снова бросился бежать. Он понимал, что им с Нимродом дарован драгоценный шанс на спасение, но не мог сдержать стон при виде Сюзанны, поднимавшейся на холм, чтобы встретиться лицом к лицу с ангелом.

III
На холме

1

У Сюзанны не было никакого плана. Но пока она смотрела, как Нимрод и Кэл подползают к холму, ей стало совершенно ясно: их заметят и уничтожат, если не отвлечь внимание врага. Она не стала искать добровольцев. Кому отвлекать внимание ангела, как не ей самой? В конце концов, однажды они с Хобартом уже играли в драконов.

Чтобы не наводить Шедуэлла на цель, она проскользнула между деревьями и вышла сбоку от холма, перебегая от сугроба к сугробу, пока не удалилась от леса. Только тогда она предстала перед драконом.

Если бы она действовала быстрее, Шедуэлл вообще не успел бы заметить Кэла с Нимродом. Но она услышала его торжествующий крик за миг до того, как вышла из укрытия. Помедли она еще секунд двадцать, и Шедуэллу удалось бы поднять Хобарта с места, а вместе с ним и Смерть. Но когда Торговец забрался на холм, глаза ангела уже смотрели на нее, и оторвать его от созерцания Сюзанны было невозможно.

Прежде чем предстать перед ангелом, Сюзанна внимательно наблюдала за двумя фигурами на вершине холма, стараясь понять их отношения. Однако их поведение – особенно поведение Уриэля – сбило ее с толку. Бич, конечно же, был поглощен погоней не меньше Шедуэлла, но в данный момент он как будто отвлекся от своей цели и, как зачарованный глядел в небеса. Лишь раз он дернулся и показал свое пламя: тело вмещавшего его человека вдруг вспыхнуло без видимой причины, огонь охватил Хобарта и успокоился лишь тогда, когда спалил его одежду и обжег кожу. Пока пламя делало свое дело, он просто стоял в огненном столбе, словно мученик, и озирал пустынную местность.

Приблизившись к ним, Сюзанна увидела, как ужасно изуродовано это тело. Не только этот огонь терзал плоть Хобарта. Бывший полицейский был изранен, раны его были опалены, руки чудовищно изувечены, волосы и брови начисто сгорели, лицо узнавалось с трудом. Однако глаза на этом обожженном лице заставляли думать, что он и заключенная в нем сила были чем-то заворожены. Казалось, он не чувствовал ни боли от ран, ни смущения, хотя стоял перед ней голый и нелепый – не сияющая жертва, каким он представал в своих грезах, а истерзанный болван, пропахший смертью и паленой плотью.

При виде его пустого взгляда у Сюзанны затеплилась робкая надежда: может быть, она сумеет воспользоваться этим трансом и достучаться до того Хобарта, с которым она играла в деву, рыцаря и дракона? Тогда, возможно, она уцелеет или хотя бы отвлечет врага, чтобы ясновидцы успели подготовиться к новому этапу обороны.

Шедуэлл теперь тоже заметил ее. По сравнению с Хобартом он выглядел вполне благополучно, но выражение лица выдавало его. Это лицо, прежде с легкостью надевавшее любую маску, теперь не слушалось хозяина, и в его напускной любезности сквозила жалоба, а не насмешка.

– Ну-ну, – произнес он. – И откуда же ты взялась?

Он держал руки в карманах, чтобы согреть их, и не делал попыток схватить Сюзанну, даже не старался подойти ближе. Он знал, что ей не уйти с этого холма живой.

– Я пришла к Хобарту, – сказала она.

– Боюсь, его здесь нет, – ответил Шедуэлл.

– Ты лжешь.

Хобарт не сводил с нее глаз. Неужели в них мелькнуло узнавание?

– Я говорю правду, – настаивал Шедуэлл. – Хобарта нет. Это существо – лишь оболочка. Ты сама знаешь, что там внутри. И это вовсе не Хобарт.

– Какая жалость, – произнесла Сюзанна, поддерживая его фальшивый вежливый тон.

Так она могла потянуть время и подумать.

– Невелика потеря, – заметил Шедуэлл.

– Но у нас осталось одно незавершенное дело.

– У тебя с Хобартом?

– О да, – при этих словах она посмотрела прямо на обгорелого человека. – Я надеялась, что он вспомнит меня.

Голова Хобарта упала вперед, потом он поднял ее в подобии кивка.

– Так ты действительно помнишь, – сказала Сюзанна.

Его глаза не отпускали ее ни на мгновение.

– Ты сейчас дракон? – спросила она.

– Заткнись, – приказал Шедуэлл.

– Или же рыцарь?

– Я велел тебе заткнуться!

Шедуэлл двинулся было к ней, но Хобарт поднял руку и уперся обугленным обрубком в его грудь. Торговец сделал шаг назад.

«Он боится», – подумала Сюзанна.

Темный нимб страха вокруг его головы подтверждал то, что скрывало выражение лица. Шедуэлл не мог совладать с силой, которую привел, он боялся ее. Однако он был не настолько труслив, чтобы умолкнуть.

– Сожги ее, – приказал он Хобарту. – Заставь ее сказать, где они прячутся.

Сюзанна содрогнулась. Она не приняла в расчет подобную возможность: они могут подвергнуть ее пыткам, чтобы узнать правду. Но отступать все равно поздно. Кроме того, Хобарт не выказывал намерения исполнять приказы Шедуэлла. Он смотрел на нее, как рыцарь из книги – раненый рыцарь в конце своей истории. А она чувствовала себя такой же, как в сказке, страшной и могучей. Тело Хобарта находилось в услужении у жуткой силы, но если Сюзанна сумеет – осторожно и мягко – пройти мимо этой силы и поговорить с человеком, чьи тайные желания она знала, есть шанс, совсем небольшой шанс, что она убедит его перейти на ее сторону и выступить против Бича. Раз у драконов есть слабости, они могут быть и у ангелов. Как убедить его подставить горло?

– Я… помню тебя, – проговорил Хобарт.

Голос срывался, в нем звучала боль, но он явно принадлежал Хобарту, а не его «жильцу». Сюзанна бросила взгляд на Шедуэлла, с недоумением следившего за их разговором, затем снова посмотрела на Хобарта. Поворачивая голову, она заметила, как что-то промелькнуло в его открытых ранах. Сюзанна инстинктивно хотела шагнуть назад, но он остановил ее.

– Не надо, – произнес он. – Не… уходи от меня. Я не желаю тебе зла.

– Ты говоришь о драконе?

– Да, – сказал он. – Снег отвлекает его внимание. Ему кажется, что он среди песков. Один.

Теперь инертность Бича получила объяснение. Глядя с холма на заснеженные просторы, он потерял связь с настоящим. Он снова оказался в пустыне, где провел тысячелетия, дожидаясь новых приказов своего создателя. И этим создателем был не Шедуэлл. Шедуэлл – это прах, человеческий прах. Бич больше не слышал его.

Но он узнавал запах ясновидцев, исходивший от их укрытия. И когда чары падут – долго они не продержатся, – созерцание снежной пустыни не помешает ему выполнить долг. Он увидит их и сделает то, ради чего пришел. Не для Шедуэлла, а ради самого себя. Сюзанна должна достучаться до него как можно скорее.

– Ты помнишь книгу? – спросила она Хобарта.

Он ответил не сразу. В наступившей тишине внутри тела снова полыхнул огонь. Сюзанна начала опасаться, что его успокаивающие слова были обманом, что стражники закона слишком тесно сплелись в единое целое и ей не удастся позвать одного, не привлекая внимания второго.

– Ответь мне, – попросила она. – Книга…

– О да, – сказал он, и от воспоминаний свет в ранах загорелся еще ярче. – Мы были там, – говорил он, – среди деревьев. Ты, я и…

Он замолчал, и его спокойное лицо изменилось. На нем отразилась паника, когда огонь поднялся до самых краев ран. Сюзанна заметила, что Шедуэлл медленно отступает назад, словно от тикающей бомбы. Она принялась лихорадочно придумывать, как отсрочить взрыв, но на ум ничего не шло.

Хобарт поднимал к лицу искалеченные руки, и это движение объяснило Сюзанне, почему они обгорели. Он и раньше пытался сдерживать огонь Бича, однако плоть не выдержала такого удара.

– Сожги ее, – послышалось бормотание Шедуэлла.

И огонь пришел в движение. Он появился не вдруг, как она ожидала, а медленно просочился из порезов, покрывавших тело Хобарта, из ноздрей, изо рта, из члена, из пор. Он побежал сверкающими ручейками, а вместе с ним неслись и желания ангела, пока смутные, но крепнущие. Сюзанна проиграла это состязание.

Однако Хобарт еще не был сломлен до конца. Он сделал последнюю отважную попытку заговорить от своего имени. Но всякая надежда на разговор умерла, едва он раскрыл рот. Не успел он произнести хотя бы слово, как Уриэль иссушил его горло. Языки пламени лизнули лицо, искажая до неузнаваемости. Сквозь огонь Сюзанна видела глаза Хобарта, и когда их взгляды встретились, он запрокинул голову назад.

Она узнала этот жест из прошлого. Он подставлял ей горло.

«Убей меня, и дело с концом», – сказал тогда дракон. Сейчас Хобарт просил о той же самой милости единственным доступным ему способом. «Убей меня, и дело с концом».

В книге Сюзанна заколебалась и упустила момент. На этот раз она сумеет.

В качестве оружия у нее имелся менструум – как обычно, он знал о ее намерениях раньше, чем она сама. Сюзанну смущала мысль об убийстве, но менструум вырвался из нее, одним серебристым всплеском преодолел разделявшее их расстояние и вцепился в Хобарта.

Хобарт подставлял горло, но менструум искал другое место: он целился прямо в сердце. Сюзанна ощутила жар его тела, вернувшийся по серебристому потоку в ее разум, а вместе с ним – биение его жизни. Сердце Хобарта трепетало у нее в руке, она крепко сжимала его, и чувство вины не отравляло ее мысли. Он хотел смерти, и она должна ее даровать – это справедливый обмен.

Он дрожал. Однако его сердце, несмотря на все свои грехи, было смелым и продолжало биться.

Огонь выходил из его тела. Хобарт плакал огнем, испражнялся им, потел им. Сюзанна ощутила запах собственных опаленных волос. Между ней и Хобартом поднимался пар, снег вокруг растаял и закипел. Пламя обрело форму, теперь его направляли, ему приказывали. В любое мгновение оно набросится на нее.

Сюзанна сильнее сжимала сердце Хобарта, пульсировавшее в ее кулаке. Оно все еще билось, все еще билось.

И только она подумала, что не сможет его остановить, как мышца перестала сокращаться и замерла.

Где-то внутри Хобарта зародился звук, который не могли произвести его легкие и не мог исторгнуть его рот. Но Сюзанна явственно услышала этот звук, как и Шедуэлл: наполовину рыдание, наполовину вздох. Это было последнее слово. Тело, внутрь которого вошли ее ментальные пальцы, умерло раньше, чем звук успел затихнуть.

Сюзанна позвала менструум обратно, но Бич ухватил его за хвост, и вместе с потоком к ней пришло эхо бездны. Она ощутила вкус безумия и боли, а потом до нее дошла его смертоносная сила.

На миг установилась тишина, пока поднимался пар и таял снег. А затем рыцарь и дракон Хобарт упал мертвым к ее ногам.

– Что ты сделала? – спросил Шедуэлл.

Она сама не знала. Конечно, она убила Хобарта. Но что еще? Тело, лежавшее у ног Сюзанны, не выказывало никаких признаков присутствия своего «жильца». Мелькавший в ранах огонь внезапно угас. Неужели смерть Хобарта вынудила Уриэля уйти, или же он просто тянет время?

– Ты убила его, – сказал Шедуэлл.

– Да.

– Как? Господи… как?

Она была готова отразить его нападение, но во взгляде Торговца сквозила не жажда убийства, а отвращение.

– Так ты одна из этих чародеев? – сказал он. – Ты вместе с ними.

– Была, – ответила она. – Но они ушли, Шедуэлл. Ты упустил свой шанс.

– Меня ты можешь дурачить сколько угодно, – его голос был полон притворного смирения. – Я всего лишь человек. Но ты не сможешь укрыться от ангела.

– Ты прав, – сказала Сюзанна. – Я боюсь. Как и ты.

– Боишься?

– Он пока еще никуда не ушел, – напомнила она, бросая взгляд на тело Хобарта. – Ведь ему нужно новое тело? Здесь только мы с тобой, а я испорчена магией. Ты же чист.

Лицо Шедуэлла мгновенно изменилось, и Сюзанна получила подтверждение своим словам. Он не просто боялся, он был в ужасе.

– Он не тронет меня, – возразил Торговец сдавленным голосом. – Я же его разбудил. Он обязан мне жизнью.

– Думаешь, его это волнует? – спросила она. – Разве все мы не прах под ногами подобного создания?

Шедуэлл оставил попытки притвориться равнодушным и стал нервно облизывать губы: сначала верхнюю, потом нижнюю, потом еще и еще раз.

– Не хочешь умирать, верно? – продолжала Сюзанна. – Во всяком случае, вот таким образом.

Шедуэлл взглянул на тело Хобарта.

– Он не посмеет, – сказал он, но понизил голос, чтобы Бич не услышал.

– Помоги мне, – предложила Сюзанна. – Вместе мы, может быть, сумеем удержать его в узде.

– Это невозможно.

Пока он говорил, лежавшее в теплой грязи тело охватил огонь. Пламени Уриэля достались одни только мышцы и кости, поскольку Хобарт лишился всего, чего только можно лишить плоть человека. Кожа треснула, кровь закипела. Сюзанна отступила, чтобы ее не задело огнем, и оказалась рядом с Шедуэллом. Он вцепился в нее, загородившись от жара.

Но Бич уже покинул Хобарта и ушел вглубь холма. Земля начала содрогаться, снизу донесся грохот камней и проваливающейся земли.

Чем бы ни занимался под землей Уриэль, Сюзанне хотелось бежать отсюда, пока еще есть время, но Шедуэлл по-прежнему цеплялся за нее. Ее так и подмывало напустить на него менструум, но она не собиралась убивать единственного возможного союзника. Ведь это он пробудил тварь и был ее компаньоном. Если кто-то и знал слабости Бича, то именно Шедуэлл.

Рев из-под земли достиг наивысшей точки, и в этот момент холм осел. Шедуэлл закричал и упал, увлекая за собой Сюзанну. Его хватка, возможно, спасла ее от смерти, потому что они покатились по склону, когда вершина Лучезарного холма взорвалась.

Скалистая порода и мерзлая земля взлетели к небесам, затем обрушились им на головы. Сюзанна не успела заслониться. Она силилась выплюнуть изо рта талый снег, когда что-то ударило ее сзади по шее. Она пыталась сохранить ясность сознания, но голова ее закружилась, и она провалилась в ночь.

2

Когда она очнулась, Шедуэлл все еще был рядом. Он вцепился в нее с такой силой, что рука от локтя до кончиков пальцев онемела. Сначала Сюзанна подумала, что полученный удар повредил ей зрение, но на самом деле это мир вокруг затянуло туманом. Холодный липкий туман окутал весь холм. Шедуэлл смотрел на нее сквозь мглу, и глаза его превратились в узкие щелки на грязном лице.

– Так ты жива… – произнес он.

– Сколько мы уже здесь?

– Минуту или две.

– А где Бич? – спросила она.

Шедуэлл покачал головой.

– Он потерял рассудок, – сказал он. – Хобарт был прав. Бич не понимает, где находится. Тебе придется помочь мне…

– Так ты ради этого остался.

– Или ни один из нас не выберется отсюда живым.

– И чем же помочь? – спросила она.

Он улыбнулся неверной кривоватой улыбкой.

– Утихомирь его, – сказал он.

– Но как именно?

– Отдай ему то, чего он хочет. Отдай ему чародеев.

Она засмеялась ему в лицо:

– Не вышло, попробуй еще раз.

– Это единственное решение. Если он получит их, он успокоится. Оставит нас в покое.

– Я не собираюсь никого ему отдавать.

Хватка Шедуэлла усилилась. Он подполз ближе, как краб.

– Он все равно отыщет их, рано или поздно, – Шедуэлл готов был расплакаться, как ребенок. – Им не выжить, а мы еще можем спастись. Надо просто заставить этих негодяев показаться ему. Он уже не захочет нас, когда получит их. Он будет удовлетворен.

Его лицо приблизилось к лицу Сюзанны, так что она видела каждую пору и морщинку.

– Я знаю, что ты меня ненавидишь, – говорил он. – Я заслужил. Так сделай это не ради меня, а ради себя самой. Я заставлю его отблагодарить тебя.

Сюзанна смотрела на него почти с благоговением, пораженная тем, что даже сейчас он способен торговаться.

– Ты получишь состояние. Цену назовешь сама. Все теперь в твоих руках. Все, что пожелаешь. Свобода, благодарность и…

Шедуэлл замолчал.

– О господи! – воскликнул он.

Где-то в тумане раздался знакомый вой. Голос, который Шедуэлл знал и которого боялся, поднимался до самого неба. Торговец пришел к выводу, что на помощь Сюзанны надежды нет, поэтому выпустил ее и поднялся на ноги. Туман сгустился со всех сторон, и Шедуэллу потребовалось несколько секунд, чтобы найти путь к отступлению. Он выбрал направление и сразу же побежал, прихрамывая на ходу, пока вой – его мог издавать только Уриэль – сотрясал холм.

Сюзанна встала, испытывая головокружение из-за тумана и боли в голове. Земля была так искорежена, что определить, где склон холма, было невозможно. Она никак не могла понять, в какой стороне лес. Все, что ей оставалось, – бежать отсюда как можно скорее, прочь от этого воя. Кровь струйками стекала по ее шее. Дважды она спотыкалась и оказывалась на земле, готовой разверзнуться и поглотить ее.

Сюзанна уже буквально падала с ног, когда из тумана выступил чей-то силуэт и человек позвал ее по имени. Это оказался Хэмел.

– Я здесь! – ответила она, пытаясь перекричать вой Бича.

Хэмел мгновенно нашел ее, поддержал на этой предательской неровной почве и увел обратно в лес.

3

Удача была на стороне Шедуэлла. В удалении от холма туман поредел, и он понял, что либо интуитивно, либо по счастливой случайности выбрал верное направление. Дорога совсем рядом, он доберется до нее раньше, чем ангел покончит с холмом, и успеет скрыться в каком-нибудь безопасном месте на другой стороне планеты, где сможет зализать раны и выкинуть из головы этот ужас.

Он отважился оглянуться. Благословенное расстояние между ним и разоренным холмом увеличивалось. Единственным признаком присутствия ангела был туман, который по-прежнему расстилался над холмом. Значит, Шедуэлл в безопасности.

Он сбавил ход, завидев живую изгородь у дороги. Все, что ему нужно теперь, – идти вдоль изгороди, пока в ней не встретится дыра. Снег продолжал падать, однако после пробежки Шедуэллу стало жарко, пот катился у него по спине и груди. Он расстегнул пуговицы пальто и вдруг понял, что жар исходит не только от его тела. Снег под ногами превращался в слякоть, от земли поднимался пар; эта нежданная весна выманила из земли ростки и заставила их подниматься, как змеи, к его лицу. Когда они покрылись цветами, Шедуэлл осознал всю глубину своей ошибки. Вместо соков по этим стеблям струился огонь, а из сердцевин цветов смотрели глаза – бесчисленные глаза Уриэля.

Шедуэлл не мог двинуться ни вперед, ни назад; глаза были повсюду. Он с ужасом слышал голос ангела в своей голове, как слышал его в Руб аль-Хали.

«Я не посмею?» – спросил Уриэль, высмеивая хвастовство Шедуэлла перед Сюзанной.

«Я НЕ ПОСМЕЮ?»

И тут же оказался внутри Шедуэлла.

Только что Шедуэлл был самим собой. Человек со своей историей.

А в следующий миг оказался прижатым к стенке собственного черепа, потому что все остальное место занял ангел из Эдема.

Последним человеческим проявлением тела, которое он недавно считал своим, стал пронзительный крик.

4

– Шедуэлл, – сказала Сюзанна.

– Нет времени радоваться, – мрачно заметил Хэмел. – Нам необходимо вернуться, пока они не начали выходить.

– Выходить? – переспросила она. – Нет, этого нельзя делать. Бич все еще здесь. Он в холме.

– Выбора нет, – ответил Хэмел. – Заклятие почти не действует. Видишь?

Они были в нескольких ярдах от рощи, и в воздухе уже угадывалось какое-то смутное присутствие, намек на то, что скрывается по другую сторону завесы.

– Сил больше не осталось, – сказал Хэмел.

– Кэл не вернулся? – спросила Сюзанна. – Или Нимрод?

Он коротко мотнул головой. Они пропали, говорило выражение его лица, нет смысла оглядываться на них.

Сюзанна посмотрела на холм, надеясь увидеть хоть какое-то опровержение его слов, но не заметила ничего. Туман по-прежнему укрывал вершину, вокруг лежала та же вздыбленная земля.

– Ты идешь? – спросил ее Хэмел.

Сюзанна последовала за ним с гудящей от боли головой. Первый шаг она сделала по снегу, второй – по лесной подстилке. Где-то в глубине леса плакал ребенок, безутешно рыдал.

– Попробуй успокоить его, Хэмел, – сказала Сюзанна. – Только нежно.

– Так мы идем или нет? – спросил он.

– Да, – решила она. – Нам придется. Но я хочу дождаться Кэла.

– Времени нет, – настаивал он.

– Ладно, – согласилась она. – Я понимаю. Мы уходим.

Он пробурчал что-то и отвернулся.

– Хэмел! – окликнула она.

– Что?

– Спасибо, что пришел за мной.

– Мне просто хотелось выйти отсюда, – ответил он и отправился на поиски рыдающего ребенка.

Сюзанна же пошла на наблюдательный пост, откуда открывался самый лучший вид на холм.

Несколько чародеев стояли здесь на часах.

– Что там такое? – спросила она одного из них.

Ответа не потребовалось. Приглушенное бормотание ясновидцев заставило Сюзанну взглянуть на холм.

Туманное облако пришло в движение. Что-то в его центре сделало огромный вдох, и облако вдруг стало таять, уменьшаясь и уменьшаясь, пока втянувшая его сила не оказалась на виду.

Уриэль нашел Шедуэлла. В грязи на Лучезарном холме стояло тело Торговца, но глаза его горели небесным огнем. По сосредоточенному взгляду, каким он оглядывал окрестности, было совершенно ясно, что замедливший его продвижение приступ рассеянности прошел. Ангел больше не блуждал в бездне воспоминаний. Он знал, что он такое и ради чего он здесь.

– Нам пора уходить! – сказала Сюзанна. – Сначала дети.

Решение было принято вовремя. Как только под деревьями пронесся приказ уходить и беглецы предприняли последнюю попытку спастись, Уриэль устремил свой убийственный взгляд на поле под Лучезарным холмом, и снег загорелся.