Текст книги "Кто не спрятался"

Я уверена, что просто забыла. Что где-то в глубине души у меня есть страсть, определяющая мою личность.

– Помнишь, ты с ума сходил по велогонкам? Проводил все время либо на трассе, либо в починке очередного велосипеда. Тебе это так нравилось. Разве у меня не было чего-то подобного? Чего-то, что я любила больше всего на свете?

Мэтт придвигается ко мне, и я чувствую такой знакомый и родной запах сигарет и мятного освежителя.

– Меня, – тихо говорит он. – Ты любила меня.

– Вы идете? – Мелисса, остановившись на лестнице и опустив руку на поручень, с любопытством смотрит на нас.

– Прости. Вспоминали прошлое. Знаешь, наша Кейти всегда любила быть в центре внимания.

Мэтт догоняет Мелиссу и рассказывает, как мы однажды поехали в парк развлечений и пятилетняя Кейти забралась на сцену, чтобы спеть песню из мюзикла «Волшебник страны Оз». Я иду за ними, ожидая, когда же сердце перестанет выскакивать из груди.

Айзек, встретив нас, суетится, показывает наши места. Нас окружает группка семнадцатилетних подростков с потрепанными экземплярами пьесы, расцвеченными стикерами с пометками.

– Мы всегда рассылаем приглашения в местные школы, когда нам нужна публика на генеральной репетиции, – объясняет Айзек, заметив, что я удивленно разглядываю подростков. – Так у актеров появляются настоящие зрители, а «Двенадцатая ночь» входит в школьную программу, поэтому учителя рады нам помочь.

– Ты чего так долго? – спрашивает Саймон, когда я сажусь рядом с ним.

– Туалет искала.

Саймон указывает на дверь сбоку от центрального зала с табличкой «Уборная».

– Потом схожу. Они уже начинают.

Я физически ощущаю присутствие Мэтта, сидящего рядом, чувствую исходящее от него тепло, даже не прикасаясь к нему. Я беру Саймона за руку.

– Что, если я ничего не пойму? – шепчу я. – Я не читала Шекспира в школе и ничего не знаю о том, что вы с Кейти обсуждали.

Он сжимает мою ладонь.

– Просто наслаждайся зрелищем. Кейти не станет спрашивать тебя о сюжетной линии, ей просто важно знать, что тебе понравилось представление и ты сочла ее выступление великолепным.

Это легко. Я не сомневаюсь, что Кейти блестяще сыграет свою роль. Я уже собираюсь сказать это Саймону, когда гаснет свет и поднимается занавес.

 
Любовь питают музыкой, играйте.
 

На сцене всего один человек. Я ожидала увидеть костюмы в стиле эпохи королевы Елизаветы, все эти рюши и узорчатые отвороты рукавов, но актер одет в узкие черные джинсы и серую футболку, на ногах – красно-белые кеды. Слова льются на меня, как музыка, – я не понимаю все до конца, но звучит это великолепно. Когда на сцену выходит Кейти в сопровождении двух матросов, я чуть не вскрикиваю от восторга. Она выглядит потрясающе – волосы заплетены в косу, на ней облегающая серебристая кофточка и порванная юбка, символизирующая только что пережитое героиней кораблекрушение. О кораблекрушении мы узнаем по вспышкам света и грохоту за сценой.

 
Мой брат
В Элизии. А может быть, и спасся
Он случаем; как думаете вы?
 

Мне приходится напоминать себе, что на сцене – действительно моя Кейти. Она играет великолепно, и само ее присутствие производит впечатление на зрителей, даже когда она ничего не говорит. Я планировала следить за ее игрой, смотреть только на нее, но меня захватывает эта история, и я не могу отвести взгляд от актеров, перебрасывающихся репликами так, словно они фехтуют и в дуэли победит тот, за кем останется последнее слово. Я то смеюсь, то едва сдерживаю слезы – удивительно, я от себя такого не ожидала.

 
У вашей двери сплел бы я шалаш.
 

Ее голос разносится над безмолвным залом, и я понимаю, что затаила дыхание. Я видела Кейти в школьных постановках, на подготовке к прослушиваниям, на творческих конкурсах в летних лагерях. Но сейчас все иначе. Актерская игра Кейти просто невероятна.

 
Меж небом и землей
Вы не могли б найти себе покоя,
Пока бы не смягчились.
 

Я сжимаю руку Саймона и искоса поглядываю на Мэтта. Он улыбается от уха до уха. Интересно, он думает о Кейти то же, что и я? «Она почти взрослая», – часто говорю я, рассказывая о своей дочери, но сейчас понимаю, что слово «почти» тут лишнее. Кейти уже женщина. И принимает она правильное решение или нет – только ее выбор.

Мы бурно аплодируем, когда Айзек объявляет антракт, смеемся в нужные моменты и сочувственно молчим, когда художник-технолог по освещению ошибается и Оливию с Себастьяном поглощает тьма.

Когда занавес опускается, мне не терпится вскочить и побежать к Кейти. Может быть, Айзек пригласит нас за кулисы? Но тут Кейти выбегает на сцену и спрыгивает в зал. Мы собираемся вокруг нее, и даже Джастин говорит, что она выступила «ничего так».

– Ты была великолепна… – Я понимаю, что на глаза мне навернулись слезы, и моргаю, плача и смеясь одновременно. Я сжимаю руки Кейти. – Ты была великолепна!

Она обнимает меня, и я чувствую запах грима и пудры.

– Ну что, никаких секретарских курсов? – посмеивается надо мной Кейти.

Я опускаю ладони ей на щеки. Глаза у моей девочки блестят, она еще никогда не была так красива. Я вытираю размазавшийся грим с ее подбородка.

– Только если ты сама захочешь.

Я замечаю удивление на ее лице, но сейчас не время говорить об этом. Отойдя в сторону, я даю возможность другим рассказать Кейти, насколько потрясающе она выступила, а сама нежусь в лучах ее славы. Краем глаза я замечаю, что Айзек наблюдает за ней. Заметив мой взгляд, он подходит ко мне.

– Правда, она выступила блестяще? – говорю я.

Айзек медленно кивает, и, словно почувствовав его взгляд, Кейти поворачивается к нам и улыбается.

– Звезда представления, – подтверждает он.

Глава 25

В Центре администрирования камер наблюдения лондонского метро все еще пахло новыми коврами и свежей краской. Двадцать мониторов на стенах висели перед рядами столов, за которыми сидели три оператора, периодически переключавшие с клавиатуры изображения с камеры на камеру. Дверь в углу вела в кабинет обработки изображений, где записи перебрасывали на другие носители, распознавали и передавали полиции. Келли расписалась на проходной и направилась к столу Крега в конце комнаты, косясь на станцию «Кингс-Кросс» на одном из мониторов.

– Он сейчас мимо «Бутс» проходит… Бросил что-то в мусорку под часами… Зеленая куртка с капюшоном, черный спортивный костюм «Адидас», белые кеды.

На экране было видно, как полицейский догоняет мужчину в спортивном костюме, уже миновавшего фастфуд и дошедшего до ювелирного магазина «Клер». Вокруг мужчины и полицейского толпились люди с чемоданами, сумками и пакетами. Они смотрели на огромные экраны, пытаясь узнать, с какой платформы отправляется их поезд и не задерживается ли рейс, и даже не подозревали о преступлениях, которые происходят на вокзале каждый день.

– Привет, Келли, как тебе работа в убойном?

Келли нравился Крег. Ему только недавно исполнилось двадцать, и он отчаянно хотел стать патрульным, поэтому, точно губка, впитывал все, что говорили полицейские, да и интуиция у него была лучше, чем у половины знакомых Келли копов, но парня не допускали к полевой работе, потому что он не мог пройти экзамен по физподготовке.

– Отлично, я просто в восторге. А как твои тренировки?

Крег с гордостью похлопал себя по выпирающему из штанов животу.

– Только за эту неделю похудел на два килограмма! К диетологу вот пошел.

– Молодец. Слушай, можешь помочь мне найти кое-кого?

Найти Люка Фридланда на записях камер наблюдения оказалось очень легко – Зоуи Уолкер назвала точное время, когда они были на станции «Уайтчепел». Вначале Келли не смогла разглядеть Зоуи в толпе, но, когда поезд отъехал и людей на платформе стало меньше, она увидела ее рядом с каким-то высоким мужчиной.

Это и был Люк Фридланд.

Если, конечно, это его настоящее имя.

Не зная о случившемся, Келли приняла бы их за супружескую пару. Они приветливо общались, и Фридланд легонько коснулся руки Зоуи на прощание.

– Запусти мне этот фрагмент еще раз.

Толпа на платформе задвигалась, точно болельщики, пускающие «волну» на стадионе: вот подъезжает поезд, все подаются вперед, поток пассажиров хлынул в вагоны… Камера слежения была установлена слишком далеко, чтобы Келли могла разглядеть, почему же Зоуи оступилась.

Телефон Келли завибрировал на столе: пришло сообщение от Лекси. Келли перевернула мобильный экраном вниз, игнорируя сообщение. Пусть Лекси оставит очередную запись на автоответчике – Келли не хотела с ней говорить.

«7ы н3 п0н1ма3шь», – написала Лекси в прошлый раз.

И да, Келли действительно не понимала. Какой смысл в ее работе? Работе ее коллег? В досье на преступников, судебной системе, тюрьмах? Какой смысл в справедливом наказании, если жертвы, такие люди, как Лекси, даже не могут прийти в суд?

Она назвала Крегу вторую дату и время. Вторник, двадцать четвертое ноября, около 18.30. Вторая встреча Зоуи с Фридландом, когда он проводил ее от платформы станции «Кристал Пэлас» до выхода, а затем пригласил на свидание. Скачивал ли он анкеты других женщин на том сайте? Пытался ли использовать тот же подход? Эндрю Робинсон был уверен, что его команда сможет установить личность человека, создавшего этот сайт, но сколько времени это займет? А пока что Келли расследовала это дело так же, как если бы речь шла о наркоторговле: она начала с основ. Гордон Тиллман отказался отвечать на ее вопросы – но, может быть, Люк Фридланд окажется разговорчивее?

– Это он? – Крег нажал на клавишу паузы, и Келли кивнула.

Они шли к турникетам, и Келли узнала красное пальто Зоуи и строгий пиджак Фридланда – тот же, что и на предыдущей записи. Как Зоуи и указала в своих свидетельских показаниях, они подошли к турникетам, и Фридланд пропустил ее вперед.

Увидев, как Фридланд прикладывает свой проездной к турникету, Келли улыбнулась.

– Попался! – пробормотала она, записывая точное время, указанное на экране. Взяв мобильный, она по памяти набрала номер. – Привет, Брайан, что нового?

– То же дерьмо каждый день, сама знаешь, – бодро откликнулся Брайан. – Как твоя работа в Ярде?

– Я в восторге.

– Чем могу помочь?

– Вторник, двадцать четвертое ноября, станция «Кристал Пэлас», второй турникет слева, 18.37. Если что, в базе данных должно быть указано, что прямо перед нужным мне человеком прошла миссис Зоуи Уолкер.

– Погоди-ка.

Келли услышала, как Брайан стучит по клавиатуре, что-то напевая себе под нос, – он так делал все то время, что они были знакомы. Да и мелодия, по сути, не менялась. Брайан проработал в своей должности тридцать лет, вышел на пенсию, а на следующий день вернулся на работу в лондонское метро.

«Мне стало скучно дома», – сказал он Келли, когда она спросила, почему он не наслаждается заслуженным отдыхом. После тридцати лет работы в Лондоне Брайан знал об этом городе все, и заменить его было бы нелегко.

– Ты знаешь, кого пытаешься выследить, Келли?

– Мужчину. Возможно, его зовут Люк Фридланд.

Последовала еще одна пауза. Брайан хихикнул – это был горловой, даже утробный звук, в котором слышались переливы выпитого кофе и дым выкуренных сигарет.

– А этот твой парень бурным воображением не отличается. Его проездной зарегистрирован на имя Люка Харриса. Хочешь угадать, на какой улице он живет?

– Фридланд-стрит?

– С первой попытки справилась!

Они ждали Люка на улице, пока он не вернулся домой с работы, и вышли из машины, когда он набирал код на двери.

– Мы можем поговорить? – Келли предъявила удостоверение, пристально следя за выражением лица подозреваемого. Ей только показалось, или в его глазах вспыхнула паника?

– О чем?

– Мы можем подняться к вам?

– Это не очень удобно. У меня сегодня много работы. Может быть, вы оставите свой номер и…

– Мы можем отвезти вас в участок, если хотите. – Ник придвинулся к Келли поближе.

Харрис перевел взгляд с констебля на инспектора.

– Ну хорошо, заходите.

Люк Харрис жил в пентхаусе в роскошном доме на седьмом этаже, ниже располагались квартиры поскромнее. Выйдя из лифта, они проследовали в огромную гостиную, совмещенную с кухней. Вокруг блестели чистотой почти не использовавшиеся белые поверхности.

– Очень мило. – Ник подошел к окну и взглянул на городской пейзаж.

Справа над городом высилась башня телерадиостанции Британского телекома, вдалеке виднелись небоскребы Шард и Герон-Тауэр. В центре комнаты напротив друг друга стояли два мягких дивана, между ними – кофейный столик со стеклянной столешницей, заваленный глянцевыми путеводителями.

– Вы их все прочли, да?

Харрис нервно потеребил галстук, переводя взгляд с Келли на Ника.

– О чем, собственно, речь?

– Вам что-то говорит имя Зоуи Уолкер?

– Боюсь, что нет.

– Вы пригласили ее на свидание на прошлой неделе, вы тогда были рядом со станцией «Кристал Пэлас».

– А! Да, конечно. Зоуи. Она отказалась.

Келли заметила нотку возмущения в его голосе, хотя мужчина равнодушно пожал плечами.

– Вы не привыкли к тому, чтобы женщины противились вашим чарам? – Голос ее сочился сарказмом.

Харрис вспыхнул.

– Нет, дело не в этом. Просто мы с ней поладили, мне так показалось, хотя мы были знакомы совсем недолго. И хотя она довольно привлекательна, ей уже за сорок, и… – Под пристальным взглядом Келли он замолчал.

– И вы подумали, что она могла бы оценить ваше внимание?

Харрис промолчал.

– Как вы познакомились с Зоуи Уолкер? – Ник отвернулся от огромного окна от пола до потолка и вышел в центр комнаты.

Люк не пригласил их сесть и сам остался стоять, поэтому Келли последовала его примеру. У инспектора таких предубеждений не было. Он плюхнулся на диван, устроившись на горе подушек. Келли тоже села, и Харрис, утратив надежду поскорее отделаться от полицейских, расположился напротив них.

– Мы разговорились в метро в понедельник. Когда мы случайно встретились во второй раз, мне показалось, что между нами проскочила искра. – Он опять пожал плечами, но сейчас в нем уже явственно чувствовалось напряжение. – Пригласить женщину на свидание – не преступление, верно?

– Так вы познакомились в метро? – уточнила Келли.

– Да.

– Совершенно случайно?

Харрис помедлил.

– Да. Слушайте, это все чепуха какая-то. Мне нужно работать, если вы не возражаете… – Он приподнялся с дивана.

– И вы не покупали ее анкету с подробным описанием маршрута на сайте «Найдите Ту Самую»?

Келли произнесла эту фразу будто вскользь, наслаждаясь выражением лица подозреваемого: шок постепенно сменялся страхом. Он тяжело опустился на диван. Воцарилось долгое молчание.

– Вы меня арестовываете?

– А должна?

Келли хотела, чтобы Люк сам ответил на этот вопрос. Совершил ли он преступление? Да, пригласить Зоуи Уолкер на свидание – это нормально, но если он следил за ней…

Гордону Тиллману предъявили обвинение в изнасиловании, поместили под стражу, и в субботу утром ему предстояло предстать перед судом района Вестминстер. По совету адвоката Тиллман на все вопросы отвечал: «Без комментариев», несмотря на пояснения Свифт, что этим он только усугубит и без того сложную ситуацию.

«Кто стоит за этим веб-сайтом, Гордон? – вновь и вновь спрашивала Келли. – Суд примет во внимание вашу помощь следствию». Тиллман посмотрел на адвоката, и тот поспешно ответил за своего подопечного: «Это щедрое предложение, констебль Свифт, но увы, вы не уполномочены его выдвигать. Я посоветовал своему клиенту не отвечать на ваши вопросы».

Адвокат попытался подать прошение о залоге, основываясь на хорошем поведении Тиллмана, его репутации и влиянии его отсутствия на его карьеру, но суд отказал в этом прошении с такой скоростью, что стало понятно: это решение явно приняли заранее.

От Тиллмана им не удалось получить никаких сведений, но Свифт надеялась, что Люк Харрис не откажется с ними сотрудничать. Тут ставки были ниже, никто не собирался обвинять его в изнасиловании, его не за что было арестовывать и бросать в камеру. Нужно было действовать мягко. И неторопливо.

– Веб-сайт, – напомнила Келли.

Люк уперся локтями в колени и опустил голову на ладони.

– Я зарегистрировался там пару недель назад, – сказал он пушистому ковру под кофейным столиком. – Мне кто-то на работе посоветовал. Анкета Зоуи была первой, которую я скачал.

«Это маловероятно», – подумала Келли, но решила не спорить. Пока что.

– Почему вы не сказали об этом, когда мы спросили вас в первый раз?

Харрис поднял голову.

– Это конфиденциальная информация, насколько я понимаю. Участникам сообщества нельзя ее разглашать.

– Кто вам запрещает это делать? – вскинулся Ник. – Кто администрирует этот сайт, Люк?

– Я не знаю. – Он посмотрел на инспектора. – Не знаю! Вы бы еще спросили, кто администрирует Википедию или Гугл-карты. Это просто сайт, которым я пользуюсь. И я понятия не имею, кто им управляет.

– Как вы узнали о нем?

– Я же вам сказал, кто-то на работе посоветовал.

– Кто?

– Я не помню. – С каждым заданным вопросом Люк волновался все сильнее.

– А вы постарайтесь вспомнить.

Харрис потер лоб.

– Мы с сотрудниками пошли в паб после работы. Порядком набрались. Несколько парней на выходных ходили в стрип-бар, и мы подтрунивали над ними за это. Знаете, как бывает, когда толпа парней собирается. – Он посмотрел на Ника, но тот и бровью не повел. – Кто-то упомянул этот веб-сайт. Сказали, что для регистрации нужен пароль, зашифрованный в телефонном номере в объявлении в «Лондон газетт». Что-то вроде секретного кода, известного только посвященным. Я не собирался этим заниматься, но мне стало любопытно и… – Он осекся, переведя взгляд на Келли. – Я не сделал ничего плохого.

– Об этом позвольте судить нам, – возразил Ник. – Итак, вы скачали анкету Зоуи Уолкер и начали следить за ней.

– Ничего я не начал! Я же не извращенец какой-то. Я просто подстроил нам встречу, вот и все. Слушайте, все это… – он обвел рукой пентхаус, – прекрасно, конечно, но я работаю до кровавого пота, чтобы поддерживать такой уровень жизни. Сижу в офисе семь дней в неделю, каждую ночь созваниваюсь с отделением в Штатах. Времени на встречи с женщинами у меня не остается. А благодаря этому сайту у меня появилась возможность завести отношения, вот и все.

«Завести отношения, как же…» – подумала Свифт, перехватив взгляд Ника.

– Расскажите, что произошло на платформе станции «Уайтчепел», когда вы впервые говорили с Зоуи Уолкер.

Глаза у Харриса забегали, он покосился влево.

– Вы о чем?

– У нас есть показания Зоуи. Она нам все рассказала. – Келли решила блефовать.

Харрис зажмурился, а потом уставился на путеводитель по Италии, валявшийся на кофейном столике.

– Я попытался разговориться с ней тем утром. Нашел ее в метро, как и было указано в ее анкете. Заговорил с ней, но она не обращала на меня внимания. И я подумал, что если помогу ей чем-то, то это поможет нам наладить общение. Подумал, что мог бы уступить ей место, или помочь ей нести сумки, что-то в этом роде. Но случай так и не представился. И когда я стоял за ней на платформе станции «Уайтчепел», она оказалась так близко к краю платформы, и… – Он замолчал, глядя прямо перед собой.

– Продолжайте.

– Я ее толкнул.

Келли охнула – и тут же ощутила, как рядом резко выпрямился Ник. Вот вам и мягкий и неторопливый подход, называется.

– Я сразу же ее подхватил. Ей не угрожала опасность. Женщинам нравится, когда их спасают, верно?

Свифт прикусила язык, не позволяя себе сказать то, что думает. Она посмотрела на Ника, и тот кивнул. Келли встала.

– Люк Харрис, вы арестованы по подозрению в покушении на убийство Зоуи Уолкер. Вы имеете право хранить молчание, но вашей защите в суде может навредить сокрытие от следствия ключевой информации, на которую будет опираться ваш адвокат.

Глава 26

Констебль Свифт звонит мне вечером в понедельник.

– Мы арестовали мужчину, с которым вы говорили на станции «Уайтчепел».

– Люка Фридланда?

– Его настоящее имя – Люк Харрис.

Некоторое время она молчит, и я раздумываю, почему он солгал мне относительно своего настоящего имени.

– Он признался, что толкнул вас под поезд, и мы арестовали его за покушение на убийство.

Я рада, что сижу, – кровь приливает к моей голове. Беру пульт, выключаю звук на телевизоре. Джастин поворачивается ко мне, но слова возмущения замирают на его губах, когда он видит выражение моего лица. Покосившись на Саймона, он мотает головой в мою сторону.

– Покушение на убийство? – бормочу я.

Джастин изумленно распахивает глаза, а Саймон протягивает руку и касается моей ступни – только до нее он может дотянуться. На экране телевизора девятилетнего мальчика везут на каталке по коридору – мы смотрели сериал «Скорая помощь 24 часа».

– Не думаю, что удастся его посадить, – говорит тем временем Свифт. – Чтобы подать на него в суд, нужно доказать его намерение убить вас. – Услышав мое сдавленное оханье, она поспешно добавляет: – А он утверждает, что вовсе не хотел причинить вам вред.

– И вы ему верите?

Покушение на убийство. Покушение на убийство. Это выражение горошиной скачет в моей голове. Если бы я согласилась пойти с ним на свидание, он бы меня убил?

– Верю. Он уже не в первый раз воспользовался таким поводом для знакомства с женщинами, Зоуи. Он… гм… он подумал, что вы скорее согласитесь на свидание с ним, если решите, что он спас вам жизнь.

У меня нет слов. И как только кто-то мог подумать подобное? Я поджимаю ноги, сбрасывая руку Саймона со своей лодыжки. Не хочу, чтобы ко мне прикасались. Никто.

– Что с ним теперь будет?

– Мне жаль говорить это, но, скорее всего, ничего. – Свифт вздыхает. – Мы передадим дело в прокуратуру, его выпустят под залог при условии, что он не будет к вам приближаться, но я полагаю, что обвинения ему так и не предъявят. – Она молчит некоторое время. – Вообще-то, мне нельзя вам это говорить, но на самом деле мы привезли Люка Харриса в участок, чтобы на него надавить. Попытаться узнать у него что-то, что поможет установить личность зачинщика всех этих преступлений.

– И как? Вы что-то узнали? – Я понимаю, что именно она ответит, еще до того, как Свифт что-то говорит.

– Нет. Мне очень жаль.

Когда констебль вешает трубку, я оставляю телефон у уха: мне хочется отсрочить момент, когда придется объяснять моему другу и сыну, что полиция арестовала мужчину, толкнувшего меня под поезд.

Но этот момент все-таки наступает. Джастин реагирует сразу же, а вот Саймон точно окаменел, он не может понять мои слова.

– Он думал, что ты пойдешь с ним на свидание, если он толкнет тебя под поезд?

– Констебль Свифт назвала это «синдромом Рыцаря в Сияющих Доспехах», – бормочу я. Все мое тело будто онемело, и мне кажется, что я нахожусь где-то далеко отсюда и все это происходит не со мной.

– Они запугивают подростков просто за то, что те тусуются на улице, и при этом не хотят предъявлять обвинение человеку, признавшемуся в покушении на убийство? Сволочи!

– Джастин, перестань. У них связаны руки.

– Да уж, связать им руки не помешает. И ноги. А потом бросить в Темзу.

Он выходит из комнаты, и я слышу шаги по лестнице. Саймон все еще не пришел в себя.

– Но ты не пошла с ним на свидание, так?

– Нет, конечно! – Я беру его за руку. – Он просто псих.

– А что, если он еще раз попытается подобраться к тебе?

– Не попытается, ему полиция не позволит.

Я произношу это как можно увереннее, но на самом деле не знаю, как полиция может ему помешать. И даже если полиция защитит меня от Люка Фридланда – Харриса, напоминаю себе я, – сколько еще мужчин скачали мою анкету? Сколько еще мужчин ждет меня в метро?

– Завтра я отвезу тебя на работу.

– Тебе нужно быть на станции «Олимпия» в половине девятого.

У Саймона собеседование в журнале новостей промышленности. Вакансия не соответствует его квалификации, даже я понимаю, что на такую работу берут начинающих журналистов, но работа есть работа.

– Я отменю встречу.

– Нельзя, Саймон! Со мной все будет в порядке. Я позвоню тебе перед станцией «Уайтчепел», когда буду спускаться в метро, и потом, когда доеду. Не отменяй собеседование, пожалуйста. – Чувствуя, что не удается его убедить, я проворачиваю нож в ране: – Тебе нужна эта работа. Нам нужны деньги. – Я ненавижу себя за эти слова.

На следующее утро мы вместе идем на станцию. Я бросаю монетку в футляр Меган, а потом беру Саймона за руку. Он настаивает на том, чтобы посадить меня в вагон, прежде чем самому поехать в Клэпхэм. На платформе Саймон все время оглядывается.

– Что высматриваешь?

– Мужчин, – мрачно отвечает он.

Вокруг нас действительно полно мужчин, все они в темных пальто, стоят друг за другом, как костяшки домино. Никто из них не смотрит на меня, и я думаю: может быть, это из-за Саймона? Естественно, стоит мне войти в вагон, как я замечаю одного из этих мужчин в деловом костюме, сидящего напротив меня. И он на меня смотрит. Перехватив мой взгляд, он отворачивается, но уже через пару секунд опять начинает на меня пялиться.

– Я могу вам чем-то помочь? – громко осведомляюсь я.

Женщина, сидящая рядом, подбирает юбку, чтобы не прикасаться ко мне. Мужчина вспыхивает и отводит взгляд. Две девчонки напротив хихикают. Я стала одной из сумасшедших в метро, одной из тех, от кого стараются держаться подальше. Мужчина выходит на следующей станции. Больше он на меня не смотрел.

На работе я не могу сосредоточиться. Я обновляю сайт «Холлоу и Рид», но в какой-то момент ловлю себя на том, что уже в третий раз публикую на сайте рекламу того же офисного здания. В пять Грехем выходит из своего кабинета и садится в кресло напротив меня, где обычно устраиваются клиенты, ожидая встречи с моим боссом. Он молча вручает мне распечатку, которую я набирала сегодня утром: «Великолепная обстановка, отдельные кабинеты, залы для совещаний, отличный интернет, вежливые сотрудники на проходной».

Я смотрю на рекламное объявление, но не вижу, в чем проблема.

– За девятьсот фунтов в месяц?

– Черт. Пропустила ноль. Простите. – Я захожу на страницу сайта, чтобы исправить опечатку, но Грехем меня останавливает.

– Это не единственная твоя ошибка за сегодня, Зоуи. И вчера было не лучше.

– У меня был трудный месяц, я…

– И то, что случилось в машине недавно… Уверен, ты сама понимаешь, что я счел твою реакцию неподобающе иррациональной, не говоря уже о том, что меня это оскорбило.

Я вспыхиваю:

– Я вас неверно поняла, вот и все. Я проснулась, было темно и…

– Давай больше не будем об этом говорить. – Грехем кажется смущенным. – Слушай, прости, но я не могу позволить тебе работать здесь, пока ты думаешь о чем-то другом.

Я в ужасе смотрю на него. Он не может меня уволить. Только не сейчас, когда Саймон остался без работы.

– Я думаю, тебе нужно отвлечься от работы. – Грехем не смотрит мне в глаза.

– Со мной все в порядке, правда, я…

– Я выпишу тебе отпуск по состоянию здоровья, в документах укажу, что у тебя нервное перенапряжение.

Я думаю, что ослышалась.

– Так вы меня не увольняете?

– А должен? – Грехем встает.

– Нет, просто… Спасибо. Я правда очень ценю вашу помощь.

Он краснеет, но в остальном никак не реагирует на мои слова благодарности. Я еще никогда не сталкивалась с этой стороной личности Грехема Холлоу и подозреваю, что ему она тоже в новинку, как и мне. Естественно, уже через пару минут деловая хватка берет верх над сочувствием, и Грехем вручает мне пачку чеков и счетов, запихнув их в почтовый конверт.

– Вот, займешься этим дома. Счета по учету НДС нужно оформлять отдельно. Если что-то будет непонятно – звони.

Я еще раз благодарю его и собираю вещи. Надеваю пальто, прижимаю к груди сумочку. Иду к станции метро. На душе у меня становится легче, ведь теперь я, по крайней мере, могу не волноваться из-за работы.

Я как раз сворачиваю с Уолбрук-стрит на Кеннон-стрит, когда срабатывает моя интуиция. Холодок по спине. Ощущение, что за мной наблюдают.

Я оглядываюсь, но на улице полно народу. Вокруг меня – толпа. Никто не привлекает к себе внимания. Я жду на перекрестке, пока светофор переключится на зеленый, и подавляю в себе желание резко повернуться. Я чувствую чей-то взгляд на моем затылке. Мы переходим дорогу, меня подхватывает толпа, мы как стадо овец, и мне хочется оглянуться – где здесь волк в овечьей шкуре?

Но никто не обращает на меня внимания.

Может, это воображение играет со мной злую шутку, как сегодня утром, когда я испугалась того мужчины в темном пальто. Или как тем вечером, когда я решила, что парень в кедах бежит за мной, когда на самом деле он меня даже не заметил. Эта история с веб-сайтом расшатала мои нервы.

Мне нужно взять себя в руки.

Я поспешно спускаюсь по лестнице в метро, едва касаясь ладонью металлических поручней и подстраивая свой шаг под толпу вокруг. Люди рядом говорят по мобильному, прощаясь с собеседниками:

– Я как раз в метро спускаюсь.

– Сейчас связь может прерваться.

– Я перезвоню тебе минут через десять, как выйду из метро.

Я тоже достаю телефон и пишу сообщение Саймону: «Еду домой, со мной все в порядке».

Еще один пролет лестницы – и я в коридорах станции.

Шаги людей эхом отражаются от бетонных стен, все звуки меняются, а мои чувства словно обостряются, и я слышу каждый шаг за спиной: вот стучит каблучками какая-то женщина, стук усиливается, когда она обгоняет меня; мягко шлепают подошвы кед; звенят стальные набойки – старомодный звук, мало кто из мужчин в наши дни ставит такие набойки на обувь. Наверное, этот мужчина старше меня, думаю я, пытаясь отвлечься и представить себе, как он выглядит: костюм от лучшего портного, сшитые на заказ туфли, седые волосы, дорогие запонки. Этот мужчина не следит за мной, он просто идет домой, к жене и псу, он торопится в свой коттедж в Котсуолде.

Но жжение в затылке не ослабевает. Я достаю проездной, но у турникета отхожу в сторону и прислоняюсь к стене с картой метро. У турникетов толпе приходится замедлиться, пассажиры переминаются с ноги на ногу, топчутся на месте, как будто не могут просто подождать. Время от времени этот поток нарушают люди, которые не знают правил: например, забывают вовремя достать билет и теперь судорожно роются в карманах или сумках. Толпа недовольно ворчит, пока билет все-таки не находится, и поток пассажиров продолжает свое движение. Никто не обращает на меня внимания. «Это все в твоей голове», – говорю я себе, повторяю эту фразу вновь и вновь, надеясь, что мое тело поверит гласу разума.

– Извините, разрешите…

Я отхожу в сторону, чтобы женщина с маленьким ребенком могла посмотреть на карту за моей спиной. Пора ехать домой. Я прикладываю проездной к турникету и на автопилоте иду на платформу линии Дистрикт. Вначале я направляюсь к концу платформы, но затем вспоминаю совет констебля Свифт: «Поезжайте в другом вагоне. Поступайте иначе, чем обычно». Я резко разворачиваюсь на каблуках и иду в начало платформы. Краем глаза я замечаю какое-то поспешное движение – что-то прячется от моего взгляда. Что-то? Нет, кто-то! Кто-то прячется? Кто-то не хочет, чтобы я его увидела? Я всматриваюсь в лица стоящих вокруг людей. Я никого не узнаю, но что-то в увиденном только что показалось мне знакомым. Может быть, это Люк Фридланд? «Люк Харрис», – напоминаю я себе. Его выпустили под залог, но он не соблюдает предписание держаться от меня подальше.