Текст книги "Империи Средневековья. От Каролингов до Чингизидов"

Мехмед II повторно взошел на престол в 1451 г. Вскоре его единственный оставшийся в живых маленький брат исчез. Султан начал осторожно готовиться к выполнению своей главной цели – взятию Константинополя. Несмотря на неприязнь, он оставил Чандарлы Халила на должности великого визиря. Мехмед заключил перемирие с сербами, венграми и венецианцами, заплатил византийцам за содержание Орхана, внука Баязида I, и напомнил правителю Карамана о его вассальном положении. Обезопасив тыл, он возвел на Босфоре к северу от Константинополя крепость Румелихисар напротив Анадолухисара, построенного Баязидом I в 1393–1394 гг. Перекрестный огонь из двух крепостей мог заблокировать пролив в самом узком месте посередине. В 1453 г., 6 апреля, Мехмед подвел свои войска и внушительный артиллерийский корпус, созданный усилиями европейских канониров, к стенам Константинополя. Часть турецкого флота смогла войти в залив Золотой Рог, обогнув генуэзскую колонию Пера и миновав по суше цепь, преграждавшую проход в пролив. Константинополь пал 29 мая, император Константин XI был убит (так же как и Орхан), город предан трехдневному разграблению, а собор Святой Софии превращен в мечеть. После этого арестовали и незамедлительно казнили Чандарлы Халила, а новым визирем стал Заганос. С тех пор большинство великих визирей назначались из числа людей, призванных по девширме.

Первейшей задачей Мехмеда II было заселить новую столицу[155]155
  «Константинополь» оставался официальным названием столицы Османской империи до конца ее существования. Современное название «Стамбул» – это искаженный вариант греческого словосочетания «εἰς τὴν Πόλιν» («в город»). Мехмеду II приписывают игру слов «Исламбол» («наполненный исламом»).


[Закрыть] подданными империи: мусульманами, христианами и иудеями. В 1478 г. в Константинополе насчитывалось 9517 мусульманских дворов, 5162 христианских и 1647 иудейских. Он возвел мечеть Фатих («Завоеватель»), при которой образовали медресе, рынок и дворец в центре города, законченный к 1455 г. Однако Мехмед так и не поселился в нем, предпочтя обосноваться в дворце Топкапы на восточной окраине города, на возвышенности, нависшей над морем; его строительство началось в 1459 г. Чтобы сделать город неприступным, в дополнение к крепостям на Босфоре в 1462 г. султан построил укрепления на берегах Дарданелл.

Захватив Константинополь, Мехмед II совершил то, что не удавалось арабским завоевателям в 668–669 гг. и в 716–717 гг., Баязиду I в 1393–1402 гг. и Мураду II в 1422 г. Он претворил в жизнь апокрифический хадис «Блажен будет тот правитель, что завоюет Константинополь, прославлены будут те мусульманские воины, что возьмут его…». Мехмед был султаном гази в полном смысле этого слова, кроме того, он использовал древний тюркский титул каган («властитель мира»), что утверждало его превосходство над анатолийскими беями и даже над мамлюкским султаном Египта. Сохранив греческое название города, Мехмед заявил о себе как о наследнике Римской империи, кайсаре («цезаре») Востока и Запада (Рим был его следующей целью).

Султан Мехмед II Гази не останавливался на достигнутом. Генуэзская колония Пера сдалась вслед за Константинополем, крымская Каффа начала выплачивать дань в 1454 г. Для предотвращения нападений латинян начиная с 1455–1456 гг. Мехмед II один за другим захватывал острова в Эгейском море: Митилини (Лесбос), принадлежавший генуэзцам, пал в 1462 г., Негропонт (Эвбея) сдался в 1470 г. в ходе войны с венецианцами (1463–1479), в результате которой Республика обязалась выплачивать дань за то, чтобы иметь представителя (байло) в Константинополе. Вслед за взятием Константинополя турки активизировались на Балканах: в результате нескольких кампаний в состав империи в 1459 г. вошла Сербия, в 1463 г. – Босния и Герцеговина. Под Белградом в 1456 г. турки вновь потерпели поражение. В 1458–1460 гг. была завоевана Морея, а в 1466 г. состоялся новый поход против Скандербега в Албании. Тем временем на востоке Анатолии возникло туркоманское государство Ак-Коюнлу («белобаранные»), соперничавшие с Османами за Караман, часть населения которого Мехмед II перевез в Константинополь в 1468 г. Они заключили союз с Венецией и открыли восточный фронт. Противостояние началось, однако в 1473 г. войска правителя Ак-Коюнлу Узун Хасана были разбиты, что позволило Османам окончательно присоединить Караман и дойти до земель мамлюков. На побережье Черного моря в 1461 г. туркам удалось взять Синоп и покорить Трапезундскую империю, где правила династия Комнинов. В 1471 г. сдалась колония Тана в устье Дона, в 1475 г. – Каффа, а в 1478 г. крымский хан из рода Чингизидов признал себя турецким вассалом. Черное море стало «Османским озером», а Мехмед II – повелителем «двух земель (Румелии и Анатолии) и двух морей (Черного и Эгейского)».

В 1480 г. Мехмед предпринял два крупных похода: он намеревался захватить Родос и вторгнуться в Италию, конечной целью предприятия, по-видимому, был Рим. На Родосе, расположенном на морском пути из Константинополя в Александрию, обосновался орден госпитальеров, совершавший регулярные набеги на мусульман. Необходимо было уничтожить это препятствие. Османский флот причалил к острову 23 мая, город был подвергнут бомбардировке. 27 мая турки предприняли штурм, однако их ждала неудача и 17 августа осада была снята. В Италии Османы собирались высадиться в Бриндизи, но 28 июля переменившийся ветер отнес вышедший из Валоны турецкий флот к Отранто. Турки незамедлительно приступили к осаде, 11 августа они пошли на штурм, а на следующий день город был взят. Итальянцы медлили с контрнаступлением, лишь 10 сентября 1481 г. турки вышли из города. Мехмед II скончался 3 мая 1481 г., готовясь к отплытию в сторону Родоса или Египта. После себя он оставил могущественную, но истощенную и обескровленную 30 годами военных походов империю.

Вопрос престолонаследия

Структуры, сложившиеся в Османской империи к концу правления Мехмеда II, сохранялись на протяжении всей ее последующей истории. Империя была собственностью династии Османов, а султан – единственным главой семейства. В соответствии с исламским правом и ханафитским фикхом мужчина мог иметь четырех законных жен (это правило не распространялось на женщин иных вероисповеданий) и содержать столько наложниц, сколько ему хотелось, если позволяли средства. Дети от всех матерей имели законный статус. Мужчина мог даже признать своих детей, рожденных от рабынь, тогда их матери получали более высокий статус и становились свободными после смерти мужа. Со времен Мурада I в роду Османа официальные жены выполняли политическую функцию, а наложницы должны были родить султану наследника. До начала XVI в. султаны переставали делить ложе с женщинами, родившими им сыновей. Мальчик должен был воспитываться матерью отдельно от кровных братьев (будущих соперников за трон), а по достижении отроческого возраста султан передавал ему в управление провинцию, куда тот отправлялся вместе с матерью, не терявшей своего статуса. До середины XV в. Османы заключали династические браки как с представителями мусульманских, так и христианских родов, что уравнивало османского эмира с правителями из более могущественных и древних династий. Самый известный брак подобного рода был заключен в 1346 г. между Орханом и Феодорой, дочерью Иоанна VI Кантакузина. Планировалось также, что в 1359 г. состоится бракосочетание между Халилом, сыном Орхана, и Ириной, дочерью Иоанна V Палеолога. Баязид I по велению своего отца в 1370-е гг. взял в жены дочь бея Гермияна, что принесло ему часть этого бейлика. Династические браки использовались во взаимоотношениях с вассалами (так, Баязид I в 1392 г. женился на Оливере, сестре Стефана Лазаревича) или для того, чтобы обеспечить спокойствие на границах. Мурад II, например, в 1435 г. сочетался браком с Марой, дочерью сербского правителя Георгия Бранковича, что помогло в войне с венграми, а Мехмед II в 1450 г. – с Ситти Хатун, дочерью Сулейман-бея, правителя Дулкадира, бейлика на восточной границе. Это был последний альянс такого рода.

В первое время передача власти проходила мирным путем, даже если эмир не следовал тюрко-монгольскому обычаю, предполагавшему раздел территорий между сыновьями. Неизвестно, были ли у Османа братья. Еще при жизни он провозгласил Орхана своим соправителем, что объясняет признание последнего остальными сыновьями. Братья Орхана получили в управление провинции или стали военачальниками. Однако при его наследниках ситуация изменилась. Мурад I был вынужден начать гражданскую войну, в результате которой его братья были убиты. Получив одобрение военачальников, Баязид I убил своего брата Якуба на Косовом поле. Из-за того что султан попал в плен к Тамерлану в 1402 г., он не смог выбрать себе наследника (если и собирался это делать), что привело к 11-летней гражданской войне. Мехмед II не отступил от традиции, что подтверждает исчезновение его малолетнего брата в 1451 г. В конце XV в. братоубийство упоминается в правовом кодексе, приписываемом Мехмеду II: «Убийство братьев необходимо для сохранения целостности империи, оно позволительно с точки зрения исламского права, о чем говорит большинство улемов».

Дворец: средоточие власти

Султан был воплощением власти, поэтому власть концентрировалась там, где находился султан. Ибн Баттута писал, что в распоряжении Орхана имелось около сотни крепостей, между которыми он неустанно перемещался. Его отец Осман предпочитал останавливаться в Караджахисаре (Малагине), расположенном на холме в долине реки Сакарья, там также бывал его сын Орхан, а в 1387 г. некоторое время провел Мурад I. В 1326 г. османской столицей стала недавно покоренная Бруса, где Орхан построил себе новый дворец. Однако в 1402 г. она пала под ударами армии Тамерлана. Захватив Адрианополь, Мурад I построил там Старый дворец, а его внук Муса, один из претендентов на престол в годы Османского междуцарствия, расширил его и укрепил. Четырехугольная в основании крепость имела единственный вход с северной стороны и большой двор, а внутренние строения располагались по периметру стены. В 1451 г. Мурад II начал строительство Нового дворца за пределами города на берегу Тунджи; комплекс был закончен при его сыне Мехмеде II в 1454 г. Он состоял из двух дворов, вокруг которых располагались жилые помещения, а мост соединял дворец с островом посреди реки. Мехмед II бывал там только во время отдыха, а в центре новой столице он возвел новый дворец на месте византийского Бычьего форума (Forum Tauri). Комплекс четырехугольной формы включал в себя и гарем, «во дворе которого солнце не могло найти дорогу», а также жилые помещения для ближайшего окружения, родственников и прислуги и даже заповедник с дикими животными для охоты. Однако дворец не пришелся Мехмеду II по душе, сразу после завершения строительства в 1458 г. он приказал возвести новый на более защищенном и лучше проветриваемом месте[156]156
  Дворец Топкапы в Стамбуле. – Прим. ред.


[Закрыть]. Комплекс расположился на холме на восточной оконечности Константинополя, возвышавшемся над Босфором, откуда открывался вид на Азию, неподалеку от собора Святой Софии – символа Римской империи для Османов. Первый камень был заложен в 1459 г., а завершилось строительство в 1478 г. План дворца по устройству напоминал османский военный лагерь: в центре находилась резиденция султана, а по сторонам расположились различные постройки в соответствии с их функциями. Комплекс был отделен от города стеной, окружавшей, помимо дворца, обширные сады, а старые византийские укрепления защищали его со стороны залива Золотой Рог, Босфора и Мраморного моря (Мармара). Проходя через Императорские ворота возле собора Святой Софии, позднее получившие известность под именем Высокой Порты, посетитель попадал в шумный двор, где среди прочего располагался оружейный склад в церкви Святой Ирины, а вокруг находились различные служебные и складские помещения, а также общежития для мальчиков. За Средними воротами во втором дворе царила тишина. Лишь султан мог въезжать туда на лошади. Во второй двор допускались придворные, чиновники, а также подданные, пришедшие ходатайствовать на императорском совете, заседавшем в небольшом здании. Здесь же располагались кухни и конюшни. Ворота Блаженства вели в третий двор, где находились покои султана, куда изредка могли попасть некоторые члены правительства. Напротив ворот располагался приемный зал, где султан давал аудиенции и встречал иностранные посольства, а поодаль – сокровищница. Сады, окружавшие дворец, спускались до самого берега. Через покои султана можно было попасть в небольшой гарем Мехмеда II (часть женщин оставалась в старом дворце). Подобная планировка позволяла султану все больше удаляться от своих подданных, что, возможно, было отголоском традиций аббасидского двора в Багдаде. Со временем церемониальный протокол становился все строже. Все придворные слуги были рабами: многие мальчики попадали во дворец в качестве военных трофеев, но главным образом набирались по девширме. Они в строгости воспитывались при дворце, где принимали ислам и турецкий образ жизни. Повзрослев, получали должности в соответствии со своими способностями: при дворе (всадники, стражи, посланцы, сокольничие, интенданты, казначеи…), в корпусе янычаров или в бюрократическом аппарате. Наиболее одаренные могли однажды стать визирями. За ними присматривали «белые» евнухи, в то время как «черные» служили в гареме, а потому были приближены к султану.

Управление империей

Во главе имперской администрации стоял диван – совет под началом великого визиря. Первоначально в него входили сановники, дававшие эмиру советы в делах, касавшиеся военных действий и политики, а также помогавшие ему вершить правосудие. Политические решения принимались на полузакрытых заседаниях, в то время как суд был открытым для публики. Со временем административный аппарат трансформировался, и диван стал включать в себя визирей (министров, числом до трех), войскового судью, возглавлявшего судебный аппарат, бейлербеев Румелии и Анатолии, главу канцелярии и дефтердара (министра финансов и главного казначея). Они собиралась в совещательной палате в Константинопольском дворце, в одной из провинциальных резиденций или в походном шатре султана. Мехмед II был первым правителем, который не посещал заседания дивана, тем самым демонстрируя свои отстраненность и превосходство. В XIV–XV вв. одни и те же люди могли последовательно занимать различные должности, однако позже это запрещалось. До середины XV в. визири были выходцами из среды улемов. Будучи правоверными суннитами, высокообразованными знатоками права и вероучения, они являлись поборниками централизованного государства, противниками дервишей и правителей приграничных территорий. Должность визиря чаще всего передавалась по наследству в семье Чандарлы. Кара Халил Хайреддин был судьей в Биледжике, Изнике и Бруссе, в 1362 г. стал первым войсковым судьей, а к 1381 г. – визирем. Он скончался в городе Серры в 1387 г., а его старший сын Али вслед за ним занял должности войскового судьи и визиря. Он участвовал в битве на Косовом поле и сохранил свои полномочия при Баязиде I. В 1402 г. в сражении при Анкаре ему удалось спастись бегством, после чего он служил Сулейману. Али скончался в 1406 г., перейдя на службу к Мехмеду I. Его младший сын Ибрагим был судьей в Бруссе с 1405 г., по-видимому, он также служил Сулейману, затем перешел к Мусе и в конце концов к Мехмеду. В 1415 г. султан сделал его войсковым судьей, в 1420 г. – визирем, а после смерти албанца Баязид-паши в 1421 г., назначенного на эту должность семью годами ранее, он занял пост великого визиря. Ибрагим умер в 1429 г. на службе у Мурада II. Старший сын Ибрагима Халил стал войсковым судьей в 1426 г., а после смерти своего отца получил место великого визиря. Как уже было сказано, он выступил против Мехмеда II, что стало причиной его трагической смерти. Заганос, сменивший Ибрагима на должности великого визиря, изначально попал ко двору по девширме. Он занимал этот пост до своей смерти под Белградом в 1456 г. Следующим великим визирем стал Махмуд Ангелович, потомок правителей Фессалии, имевший владения в Сербии. Он оставался на этом посту рекордный срок: с 1456 по 1468 г., а затем с 1472 по 1474 г. После него визирями становились только те, кто попал во дворец по девширме. Делопроизводство велось на староосманском, арабском и персидском языках, на которых говорили в Анатолии (тюрки, арабы и армяне), но с покорением Румелии чиновники начали использовать рагузский, греческий, на котором, помимо покоренных византийцев, можно было вести переговоры с итальянцами, и сербский, необходимый для общения с венграми, валахами и молдаванами.

К концу XV в. Османская империя состояла из четырех крупных провинций (бейлербейликов, или эялетов): Румелии и Анатолии, образованных в конце XIV в., а также Рума и Карамана. Дань выплачивали Валахия, Молдавия и Крымское ханство. Провинциями руководили бейлербеи («беи всех беев») – генерал-губернаторы, наделенные, прежде всего, военными полномочиями. Те, кто показывал себя с лучшей стороны на этой должности, в будущем могли стать визирями. Провинции делились на санджаки, которые более или менее совпадали с предшествующим территориальным делением. Зачастую они сохраняли старое название и даже правящую династию, что было особенно характерно для регионов на восточной границе. По свидетельству некоего генуэзца, в 1475 г. Румелия состояла из 17 санджаков. Во главе каждой территориальной единицы такого типа стоял санджак-бей, наделенный военными, политическими, налоговыми и экономическими полномочиями – лишь судебная власть оставалась у кади[157]157
  Кади – мусульманский судья-чиновник, назначаемый правителем и вершащий правосудие на основе шариата. – Прим. пер.


[Закрыть].

Бóльшая часть земель принадлежала султану, частные собственники предпочитали передавать свои владения в своеобразные «фонды» (вакуф), чтобы избежать их передела между своими наследниками. В конце XV в. вотчины различали по годовому доходу: тимар приносил до 20 000 акче[158]158
  Акче или аспр – мелкая серебряная монета. – Прим. пер.


[Закрыть], а субашилик[159]159
  Чаще встречается название зеамат. Порой под словом «субашилик» понимается налог, который платился государству, за держание зеамата. – Прим. пер.


[Закрыть] – до 100 000 акче. Тимар представлял собой одну или несколько деревень, вверенных сипахам (всадникам), за что те должны поддерживать на подвластных территориях порядок, собирать налоги и нести военную службу. Тимариот не владел своей землей, потому что тимар был военным налоговым леном, но получал с него доход благодаря сбору налогов. Предоставление тимара было хорошим способом привлечь на свою сторону местную знать, к чему часто прибегали в Румелии в отношениях с христианами. Существовала опасность того, что тимариоты захотят присвоить себе земли, поэтому правительство проводило постоянные переписи и создавало фискальные регистры.

Армия и флот

Первоначально Османское войско состояло из конных лучников, тактика которых заключалась во внезапном нападении, за которым следовало отступление, а затем новая атака, что идеально подходило для стремительных набегов (razzias), но не для строевых сражений и длительных осад. Орхан брал города Вифинии измором, захватывая окрестные земли, но вскоре турки освоили осадную тактику. Осадив Константинополь в 1394 г., Баязид I построил крепость на противоположном берегу Босфора для того, чтобы блокировать подступы к византийской столице, а под стенами он установил метательные орудия (вероятно, требушеты). В 1398 г. в Ларинде на территории Карамана Баязид использовал две передвижные осадные башни. Артиллерийские орудия впервые упоминаются в 1422 г. в связи с осадой Константинополя Мурадом II. Без всякого сомнения, наиболее впечатляющим примером осадной тактики Османов стало взятие Константинополя в 1453 г.

Османская армия состояла преимущественно из кавалеристов – сипахов, получавших за службу тимары, а с конца XIV в. к ним добавились пехотинцы-янычары, охранявшие султана. В 1402 г. в битве при Анкаре янычары до последнего оставались с Баязидом I, в то время как кавалерия предпочла спасаться бегством. Число янычаров значительно возросло в XV в.: на момент вступления Мехмеда II на престол в армии было 5000 янычаров, а ко времени войны с Узун Хасаном в 1472–1473 гг. их число достигло 10 000. В распоряжении Мехмеда было также шесть отрядов дворцовой кавалерии (около 3500 всадников). Помимо регулярной армии, в Османском войске служили азапы, пехотинцы, рекрутированные из крестьян и ремесленников, сведения о которых не встречаются ранее 1389 г. В городах они набирались по кварталам, жители которых должны были обеспечивать солдат вооружением, экипировкой и денежным содержанием. К 1475 г. их число достигло 6000, однако оно было непостоянным и менялось в зависимости от количества военных кампаний, проводимых Османским государством. Легкую кавалерию составляли акынджи. Их отряды появились в Румелии до начала XV в., у них были собственные командиры и своеобразная организация – по духу они напоминали отряды гази. Акынджи нанимались во время военных походов для устрашения противника, а в мирное время они использовались на приграничных территориях, где источником их доходов была добыча от набегов. К 1475 г. численность акынджи достигла 8000, из которых 6000 были всегда в боевой готовности, а 2000 базировались на границах.

Лук был традиционным оружием тюркского всадника, пехотинцы использовали саблю, копье, булаву и щит, однако османы быстро переняли вооружение своих противников. Довольно рано они научились использовать арбалет, но важнейшим нововведением была артиллерия. Она появилась в 1340-х гг. на Западе, а во второй половине XIV в. распространилась по Центральной и Восточной Европе. Должно быть, османы познакомились с артиллерией в 1380-е гг. Первое документальное свидетельство восходит к осаде Константинополя в 1422 г.: некий очевидец-грек пишет о том, что турки использовали большие бомбарды, однако это не возымело никакого эффекта. Неудачи в борьбе с венграми в 1440-е гг. отчасти объясняются тем, что противник использовал вагенбурги (укрепления из повозок), но уже в битве на Косовом поле в 1448 г. турки-османы также стали их использовать. Османское огнестрельное оружие показало свою мощь во время последней осады Константинополя, когда огромные бомбарды обстреливали стены. Тогда же на полях сражений стали активно применять пушки и аркебузы. Османы признавали, что именно эти орудия принесли победу над Узун Хасаном в 1473 г.

Взяв Галлиполи в 1354 г., турки приступили к созданию военно-морского флота. Все указывает на то, что Мурад I (1362–1389) строил там корабли и галеры. В 1402 г. кастильский посланник при дворе Тамерлана писал, что гавань может вместить 40 галер. Покорив Константинополь в 1453 г., османы заполучили военный порт в заливе Золотой Рог, и Мехмед II приступил к созданию галерного флота. Гребцы набирались в континентальных районах Румелии и Анатолии, а капитаны и другие члены экипажа рекрутировались в прибрежных зонах. Военную службу на кораблях несли исключительно азапы, а главнокомандующим флота традиционно становился санджак-бей Галлиполи. Османский флот показал свою высокую боеспособность во время взятия Мителена в 1462 г. и Негропонта в 1470 г.

Юридические аспекты

Завоевывая новые территории, турки-османы не навязывали местному населению ислам. Согласно исламскому праву, христиане (православные греки и армяне) и иудеи получали статус зимми, то есть становились «защищенными» данниками[160]160
  Зимми в переводе с арабского означает «защищенные» (законом). – Прим. пер.


[Закрыть]. В обмен на денежную выплату султан назначал или утверждал главу религиозной общины, в том числе константинопольского патриарха. Так, в 1453 г. Мехмед II назначил на это место Геннадия Схолария, противника унии с Римом. Общины сохраняли свое обычное право, однако должны были решать спорные вопросы при посредничестве мусульманских судей. Если спор возникал между «подзащитным» и мусульманином, вести дело мог только мусульманский судья. Официальной религией Османской империи был ислам суннитского толка ханафитского мазхаба. Султан имел в своем распоряжении муфтиев (юрисконсультов), которые могли давать ему советы с точки зрения исламского права. Также существовала должность войскового судьи, возглавлявшего систему правосудия во всей империи. Чтобы упрочить ислам, эмиры и султаны создавали медресе, где учили основам вероучения и праву: Орхан построил медресе в Изнике, а Мехмед II – восемь учебных заведений в Константинополе. Суфийские братства, объединяющиеся в текке (монастыри), находились на периферии суннизма, однако зачастую получали государственную поддержку, что подтверждает пример ордена Мевлеви в Конье, находящегося под покровительством султанов со времен свадьбы в 1378 г. Баязида I и правнучки великого Джалал ад-Дина Мухаммада Руми. В Анатолии также сохранялись шииты.

Султан не мог менять исламское право, однако он мог устанавливать светские законы, которые с конца XV в. объединялись в специальные сборники (Канун-наме), посвященные уголовному, земельному и налоговому праву. Общество было разделено на аскери (военные и чиновники, подотчетные войсковому судье) и райя (податное сословие граждан). Среди прочего светское право регулировало отношения между тимариотами и податным населением.

Менее чем за два столетия Османам, предки которых жили набегами на приграничные территории, удалось создать многонациональную, многоэтническую, многоконфессиональную и многокультурную империю на стыке Азии и Европы. Развитие Османского государства не было прямолинейным и равномерным, что хорошо видно на примере поражения Баязида I в битве при Анкаре или гражданской войны, вызванной несовершенной системой престолонаследия. Покорив Константинополь, Мехмед II создал альянс между Европой и Азией, придав Османской империи ее классические черты. В дальнейшем Османы распространили свою власть на Сирию, Мамлюкский Египет, которому принадлежали Мекка и Медина (1516 и 1517), Белград и Алжир (1521), Родос (1522), Венгрию (1526), Ирак (1534), Йемен (1538), Триполи (1551), Кипр (1571), Тунис (1574), Крит (1669). Дважды Османы терпели поражение от Габсбургов под Веной (1529 и 1683). В XVI в. на Востоке появился грозный враг в лице государства Сефеведов, а в XVII в. туркам пришлось вести целый ряд истощающих войн против русских на Севере. В эпоху Нового времени Османское государство контролировало разветвленную торговую сеть сухопутных и морских путей, проходящих через Азию, Европу и Африку, Средиземное и Красное моря, Персидский залив. В XV в. уровень экономической активности был еще довольно низким, а все дороги неизменно приводили в Константинополь, где концентрировалось все то, что было взыскано с провинций, будь то юноши, плоды натурального хозяйства или деньги. В столице пребывал султан – воплощение верховной власти, все дальше и дальше отстраняющийся от своих приближенных и подданных. Власть, в свою очередь, находилась в руках армии и чиновничества, верой и правдой служивших своему государю в силу рабского положения.

Избранная библиография

ÁGOSTON, Gábor, et MASTERS, Bruce (éd.), Encyclopedia of the Ottoman Empire, New York, Facts on File, 2009.

FINKEL, Caroline, Osman’s Dream. The Story of the Ottoman Empire 1300–1923, New York, Basic Books, 2005. (Финкель К. История Османской империи: Видение Османа. – М.: АСТ, 2010. 829 с.)

GEORGEON, François, VATIN, Nicolas, et VEINSTEIN, Gilles (dir.), avec la collaboration d’Elisabetta Borromeo, Dictionnaire de l’Empire ottoman, Paris, Fayard, 2015.

IMBER, Colin, The Ottoman Empire 1300–1650. The Structure of Power, Houndmills, Palgrave Macmillan, 2002.

MANTRAN, Robert (dir.), Histoire de l’Empire ottoman, Paris, Fayard, 1989[161]161
  На русский язык переведена другая книга этого автора: Мантран Р. Повседневная жизнь Стамбула в эпоху Сулеймана Великолепного. – М.: Молодая гвардия, 2007. 367 с. (Mantran, Robert, Istanbul au siècle de Soliman le Magnifique, Paris, Hachette, coll. «La vie quotidienne», 1965, nouv. éd., 1990). – Прим. пер.


[Закрыть].