Текст книги "История России XVII – XVIII вв.: учебник для вузов"

Государство было заинтересовано в сохранении тяглоспособности посадского населения как одного из основных источников пополнения казны.

На протяжении всего XVII в. на это была направлена политика правительства в области посадского строения. Она не ограничивалась только мерами по закреплению тяглых людей на посадах, согласно Соборному Уложению 1649 г. Сделки продажи и наймы посадских дворов допускались, прежде всего, между тяглыми людьми. С середины XVII в. владельческих торговых крестьян, постоянно проживающих в тяглых дворах, и купивших или взявших под заклад тяглые дворы, лавки, амбары, соляные варницы, включали в тягло, а те, кто торговал наездами, должны были продать свои лавки, амбары и промысловые заведения тяглым людям. По указу 1655 г. стольники, стряпчие и дворяне московские, женившись на дочерях и вдовах членов Гостиной, Суконной и Черной сотен, должны были тянуть тягло с этими сотнями. Это положение было распространено в 1677 г. и на частновладельческих крестьян, вступающих в родство с посадскими людьми. Еще с 1665 г. осуществлялась практика закрепления частновладельческих крестьян за дворцовыми слободами. А указы 1685 и 1688 гг. закрепили всех частновладельческих крестьян, появившихся на посаде с 1649 г. по декабрь 1684 г., имеющих посадские дворы и занимающихся промыслами и торговлей, за посадами городов.

После ликвидации освобожденных от тягла, так называемых белых слобод, по Соборному Уложению 1649 г., беломестцы, несмотря на запреты, все же могли владеть тяглыми дворами, но только при условии несения тягла за них или выплаты оброчных денег сотским и старостам. Они имели право продать эти дворы вместе с тяглыми и оброчными обязательствами, предложив совершить покупку в первую очередь посадским людям, и только при отсутствии у них средств – другим беломестцам. Особые права предоставлялись белорусским и украинским городам, оказавшим содействие России в войне с Польшей: сбор податей и доходов в ратушу, выбор судей, беспошлинная торговля и т. д.

Многие тяглые посадские люди сочетали ремесленную и торговую деятельность с земледелием и скотоводством. Они имели пахотные и сенокосные угодья, кормились также за счет огородных работ. С одной стороны, общинная система управления и хозяйственная использовались как в городе, так и в черносошной деревне. С другой стороны, верховная государственная собственность на землю сочеталась с правом черных крестьян и посадских людей распоряжаться ею при условии несения тягла новым владельцем. Все это создавали условия для покупки земли городскими жителями в уезде, а сельскими тяглецами – торговых мест в городах. В этом случае они несли двойное тягло – и с крестьянской, и с посадской общинами.

Соборным Уложением 1649 г. были утверждены внутрисословные группы крестьян с соответствующим правовым статусом. Основной группой были государственные крестьяне (в нее входили черносошные и дворцовые), далее шли поместно-вотчинные и церковные. Две последних группы составляли категорию частновладельческих крестьян.

В черносошной деревне существуют два вида общественных отношений – с государством и другими тяглецами. Система государственной феодализации допускает наследственное владение и распоряжение крестьян землей в соответствии с нормами обычного права. Наиболее четко это прослеживается в Поморье и Сибири. Новый владелец принимал на себя обязательства по несению тягла, поэтому сделки могли совершаться не только между членами общины, но и со сторонними покупателями. Довольно широкое обращение черной земли свидетельствует о развитии товарно-денежных отношений. Крестьяне Севера предпочитали куплю-продажу, а старопоселенцы Сибири – сдачу тягла новопоселенцам за материальную компенсацию. Эти сделки позволяли поддерживать тяглоспособность крестьянских хозяйств и являлись инструментом регулирования их экономического развития. При этом ни община, ни государство не участвовали в этом процессе как самостоятельные стороны, так как несмотря на смену владельца, фонд государственной земли, закрепленной за конкретной общиной, оставался в прежнем объеме.

Правительство широко использовало общинные механизмы круговой поруки, активно внедряя институт поручительства. На поручителей переводилась пашня беглых крестьян, они же гарантировали возможность крестьян платить подати после использования льготы – освобождения от налогов на конкретный срок. При определении срока учитывались рабочие возможности крестьян, давность пустоши, ее величина.

Частновладельческие крестьяне заключали те же сделки, что и государственные – купля-продажа, наследование, раздел, обмен. Но возможность их заключения была ограничена принадлежностью покупателя к той же вотчине. Данные о 365 имениях в междуречье Оки и Волги в первой половине XVII в. свидетельствуют, что несмотря на довольно благоприятные климатические условия для ведения сельского хозяйства, барщина в чистом виде существовала только в 2,9 % имений, а оброк – в 14,7 %. При этом в основной части имений присутствовали обе формы эксплуатации. Денежный оброк наряду с ремесленной деятельностью крестьян активно способствовали разрушению натурального характера феодального хозяйства.

Поскольку 6–8 месяцев в году из-за климатических условий Нечерноземья заниматься земледелием было невозможно, в деревне активно развивались домашние промыслы. Они были ориентированы как на удовлетворении личных потребностей, так и на рынок. Кроме того, как государственные, так и частновладельческие крестьяне-отходники нанимались на различные работы на речном транспорте Волги и Северной Двины, в артели плотников, звероловов, строителей и т. д., на мануфактуры, к купцам, богатым посадским людям и крестьянам. При этом богатые крестьяне имели по несколько дворов и лавок в городах, осуществляли крупные торговые операции, брали на оброк рыбные ловли, дворовые места и т. д., а холопы могли стать высококвалифицированными специалистами на мануфактурном предприятии, получая оклад до 90 рублей серебром в год.

В XVII в. преобладало прикрепление крестьян к земле, а не к личности феодала, как это было в XVIII–XIX вв. Хотя уже встречаются случаи передачи вотчинной крестьянской семьи с имуществом, но без земли (при разделе наследства,

выделении приданого невесте, в счет долга и т. д.). Указ 1675 г. разрешил, а указ 1688 г. закрепил регистрацию подобных купчих. Соборным Уложением 1649 г. запрещался перевод крестьян из поместий в вотчины, а указами 1676, 1677, 1681 и 1689 гг. – из вотчин – в поместья. В 1690 г. был разрешен перевод крестьян из вотчин в другую вотчину или поместье, а из поместья – только в поместье. Иногда помещики уступали беглых крестьян вместе с передачей права на их сыск и получение компенсации с укрывающих крестьян землевладельцев как в денежном выражении (пожилое), так и рабочими руками (наддаточные крестьяне).

Одним из источников пополнения частновладельческих крестьян и холопов были пленные неправославного вероисповедания. Другой источник – поступление «вольных людей»: выходцев из-за рубежа, холопов и крестьян, отпущенных другими феодалами, в том числе после завершения срока кабалы в связи со смертью господина. По указу 1690 г. обязательное предоставление отпускных после смерти господина было распространено и на дворовых людей. Права помещиков и вотчинников подкреплялись послушными грамотами крестьянам. В случае, если землевладелец нарушал принцип «посильного» взимания податей и разорял крестьянское хозяйство, у него конфисковывались вотчины и поместья, полученные от Государя, а крестьяне купленных вотчин передавались его родственникам. Соборное Уложение 1649 г. закрепляло право частновладельческих крестьян уходить на заработки на условиях вольного найма, и землевладелец не мог препятствовать этому. В некоторых случаях найм становился формой укрывательства беглых крестьян. Круг лиц, принимающих беглых крестьян, значительно расширился. Согласно челобитным дворян за 1682 г., в него вошли не только феодалы, но и подьячие, белое духовенство, служилые люди по прибору, посадские люди, дворцовые и черносошные крестьяне.

Отход от бессрочного сыска беглых допускало и правительство в случаях, когда речь шла о пограничных районах. Указ 1656 г. устанавливал срок сыска в городах по Белгородской черте только с 1653 г. А по указу 1683 г. разбор служилых людей 1675 г. закрепил беглых крестьян и холопов в государевой полковой и городовой службе. В то же время тех, кто был записан в посаде или тягле, надлежало возвращать в соответствии с указом 1656 г. При дальнейших разборах беглых по-прежнему пишут в солдаты, стрельцы и т. д., за ними постепенно закрепляется наследственный принцип службы. Наказ 1692 г. даже предписывал возвращать в службу «по прибору» крестьян, если их отцы и деды были в разборе 1675 г. Указы 1656 и 1683 гг. действовали не только на южной окраине Белгородского и Севского полков, но и на востоке – в поволжских и сибирских городах. В 1671 г. в Сибири на государственных землях были закреплены беглые крестьяне из центральных уездов. Это было продиктовано необходимостью освоения новых земель. В уездах, перешедших к России по Андрусовскому перемирию, срок сыска устанавливался по переписным книгам 1668 г. Бежавшие до этого срока закреплялись по новому месту жительства.

Контрольные вопросы

1. Как влияло географическое расположение городов на их роль в экономическом и политическом развитии России?

2. Какова сущность политики «посильного тягла»?

3. Какие факторы препятствовали установлению жестких межсословных перегородок?

4. Как влияли климатический и политический факторы на развитие земледелия?

5. В чем причина и каковы последствия высокой оплаты наемного труда?

6. Какие задачи решала политика правительства в области регулирования внешней и внутренней торговли?

Литература

1. Голикова Н.Б. Привилегированные купеческие корпорации России XVI – первой четверти XVII в. Т. 1. М., 1998.

2. МаньковА.Г. Законодательство и право России второй половины XVII в. М., 1998.

3. Милов Л.В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. М., 1998.

4. Швейковская Е.Н. Государство и крестьяне России. Поморье в XVII в. М., 1997.

Глава II
Система сословно-представительных учреждений России в XVII в.

На рубеже 40—50-х годов XX в. в отечественной историографии остро дискутировался вопрос о периодизации политической истории России эпохи феодализма и определились два подхода. С.В. Юшков доказывал наличие в России XVI–XVII вв. сословно-представительной монархии, которая рассматривалась необходимой переходной политической формой от раннефеодальной монархии к абсолютной. К.В. Базилевич назвал государственный строй XVI–XVII вв. сословной феодальной монархией, обосновывая это тем, что сословия в России, в отличие от Западной Европы, не ограничивали царскую власть, а служили средством к ее усилению. Однако С.В. Юшков утверждал, что для сословно-представительной монархии характерным является не столько сословный характер общественного строя, сколько организация ряда центральных и местных учреждений на основе представительства.

Направление С.В. Юшкова получило дальнейшее развитие в трудах Н.Е. Носова, М.Н. Тихомирова, А.А Зимина, Л.В. Черепнина и других исследователей, которые по-разному решали вопрос о времени становления сословно-представительной монархии в России, не подвергая сомнению факт ее существования.

Активное функционирование Земских соборов в сочетании с использованием выборных элементов в деятельности местных сословно-представительных учреждений убедительно свидетельствует о том, что в XVII в. система сословного представительства достигла наивысшего развития и стала неотъемлемым механизмом государственного управления.

§ 1. Земские соборы

В исторической науке тема Земских соборов начала развиваться представителями различных научных и политических направлений с середины XIX в. Одни исследователи изучали их в рамках сравнительно-исторического сопоставления с западноевропейскими сословно-представительными институтами, подчеркивая их общестадиальный характер (Б.Н. Чичерин, В.И. Сергеевич, М.В. Владимирский-Буданов, В.Н. Латкин, И.И. Дитятин), другие – стремились показать своеобразие Земских соборов, их тесную связь с национальной почвой, «мирскими» традициями (К.С. Аксаков, П.В. Павлов, Н.П. Загоскин, В.О. Ключевский).

По-разному оценивая степень власти соборов, уровень развития сословного представительства на них, роль выборных участников, большинство историков видели в Земских соборах лишь совещательный орган. Однако в соборной практике можно выделить как особый период первое десятилетие правления Михаила Федоровича, когда отмечается наиболее высокая общественно-политическая значимость Земских соборов.

В условиях послесмутного времени первостепенными общегосударственными задачами становятся восстановление порядка в стране и выход из финансового кризиса, а это предполагало мобилизацию всех военных и экономических ресурсов, расширение фискальных интересов правительства. Реальной опорой центральной власти в начале царствования первого Романова стал фактически постоянно действующий Земский собор. В его состав входили: Боярская дума, «Освященный собор», представители от московских чинов и выборные от сословий разных городов. Сложно установить, когда распускался один собор и созывался другой, но есть основания предполагать, что он заседал по сессиям: 1613–1615 гг., 1616–1619 гг., 1619–1622 гг., а его представители получали полномочия на 3 года.

На Земском соборе 1613–1615 гг., начавшемся с избрания нового царя, рассматривались вопросы по восстановлению хозяйства, укреплению военных сил, решению внешнеполитических проблем. В апреле 1614 г. Земский собор вынес решение о сборе с населения пятинных денег (первой «пятины») на жалованье ратным людям. По городам были разосланы специальные лица – пятинщики, которые получали царские наказы и списки с земского приговора. 1 сентября 1614 г. на соборе разбирался вопрос о действиях казаков в уездах Замосковного края и Поморья. В апреле 1615 г. принимается указ о сборе второй «пятины».

На вновь собранном в 1616 г. Земском соборе основным вопросом стало материальное обеспечение служилых людей, защищающих страну от поляков и шведов. Был разработан порядок сбора третьей «пятины», по которому деньги взимались со «всяких людей», в том числе и с обладателей тарханных грамот, а также запрещалось брать «пятину» товаром. В конце 1616 г. на Земском соборе обсуждался вопрос об условиях мира со Швецией, а в июне 1617 г. и апреле 1618 г. было принято правительственное решение о сборе соответственно четвертой и пятой «пятины». На население возлагалось тяжелое налоговое бремя, и правительство не могло не заручиться поддержкой сословий.

Сессия 1619–1622 гг. с предположительно новым составом выборных принципиально отличалась от предыдущих созывов. Предметом рассмотрения становятся широкие, рассчитанные на перспективу проблемы «исправления» и «устроения» земли, а также различные сословные требования, отражающие обострение социальных противоречий. В частности, посадские люди требовали ликвидации белослободчиков, не плативших податей. На заседаниях 1621–1622 гг. обсуждались русско-польские отношения, нарушение со стороны Польши условий Деулинского перемирия и вопросы подготовки к войне.

После длительного перерыва Земские соборы возобновили свою деятельность в 1632 г., как действенное средство формирования общественного мнения по внешнеполитическим проблемам и по обеспечению организации сбора с населения пятинных и запросных денег на жалованье ратным людям. Военные неудачи стали причиной созыва Земского собора 1634 г., выделявшегося особенно большим числом представителей духовенства, которые должны были подтвердить необходимость очередного указа о сборе запросных и пятинных денег.

Земские соборы второй половины 30-х – начала 40-х годов XVII в. также касались внешнеполитических вопросов – взаимоотношений России с Крымом. Собор 1636–1637 гг., на котором основными участниками были служилые люди, обсуждал вопросы их содержания в связи с взятием Азова. Собор 1639 г. был более представительным. На нем присутствовали не только служилые люди столичных чинов, дворяне и дети боярские из городов, но и Гости – торговые люди. Обсуждались вопросы о надругательствах над российскими посланниками и о финансовых претензиях крымцев. Депутаты выступали по чинам и предлагали прекратить посылку в Крым денег, а в украинных городах разместить постоянный воинский гарнизон. Активная роль соборных представителей проявилась и на Земском соборе 1642 г., созванном в связи с обращением к правительству донских казаков с просьбой принять под свою защиту Азов. Необходимо было решить вопрос о войне с Турцией. Сохранился акт заседания Земского собора с изложением «речей» представителей сословных групп, которые выступали за включение Азова в состав России, а также предъявляли претензии правительству и выдвигали различные требования. Данный документ позволяет выявить соотношение представителей различных сословий, присутствовавших на заседании: 10 стольников, 22 дворянина московских, 4 стрелецких головы, 12 жильцов, 115 дворян и детей боярских из 42 городов, 3 гостя, 5 торговых людей Гостиной сотни, 4 торговых человека Суконной сотни, 20 посадских людей московских сотен и слобод.

Общественная активность достигла своего пика в период 1648–1650 гг., когда по инициативе сословий в обстановке обострившихся социальных противоречий и открытых выступлений был созван Земский собор 1649 г., завершившийся принятием Соборного Уложения, многие статьи которого были составлены по материалам челобитных от различных сословий. А городское восстание в Пскове стало причиной созыва Земского собора 1650 г. Земские соборы 1649 и 1650 гг. сняли острые проявления социального кризиса и способствовали нормализации обстановки в стране.

В начале 50-х годов XVII в. первостепенную важность вновь приобретают внешнеполитические вопросы – присоединение Украины к России и неизбежная война с Польшей. Земский собор 1653 г. принял постановление о вхождении Украины в состав Русского государства. Он рассматривается как последний собор, на котором присутствовали представители различных сословий. Однако соборная практика имела место и во второй половине XVII в. Есть данные о Соборе государственных, ратных и земских дел 1681–1682 гг., о Земских соборах 1682 г. (об отмене местничества и избрании на царство). Известен указ о созыве несостоявшегося из-за продолжавшихся военных действий Земского собора 1689 г., целью которого было обсуждение условий Вечного мира с Речью Посполитой. Эти соборы иногда называют совещаниями из-за неполноты их состава, однако они являлись продолжением соборной традиции в условиях формирующегося абсолютизма.

§ 2. Губные учреждения

Губные учреждения, являясь ключевым звеном в системе сословно-представительных учреждений на местном уровне управления, возникли в ходе губной реформы в 30—40-х годах XVI в.

и просуществовали до 1702 г., получив наибольшее распространение в центральных регионах России. Губные избы создавались, прежде всего, как карательные органы, которые ведали борьбой с разбойниками, татями, сыском беглых. Однако уже к концу XVI в. их функции выходили за рамки «татиных и разбойных дел». Еще в период опричнины правительство искало в них опору в проведении земельной политики, тем самым закрепляя эти вопросы в ведении губных старост. В XVII в. сохранилась широкая распространенность губного управления, как в крупных, так и небольших уездных городах, при значительном расширении функций губного аппарата.

Во главе губной избы стоял губной староста, избираемый, а в редких случаях назначаемый из детей боярских и дворян. Медынский губной наказ 1555 г., определяя порядок формирования губных учреждений, указывает на утверждение губных старост, целовальников и дьячков царской властью. Однако Уставная книга Разбойного приказа 1616–1617 гг. ограничивается губными старостами. Выборы производились всеми сословиями данной местности, но в каждом городе состав выборщиков имел свои особенности. Избранные губные старосты привозили «выбор» в Москву и целовали крест в Разбойном приказе, где утверждались на должности. Избирались к губным делам представители различных категорий дворян, при этом принцип непригодности к полковой службе не являлся строго обязательным. В каждом городе вопрос мог решаться по-разному. Иногда существовавший жесткий отбор при разборе и верстании на службу дворян и детей боярских уступал требованиям населения утвердить на должности избранных им конкретных лиц. Поскольку выборные должности, в том числе и губных старост, не оплачивались, отсутствие денежных средств могло сказываться на исполнении ими своих обязанностей. В 10-е годы XVII в. известны даже случаи государственной финансовой поддержки губных старост. В 1627 г. принимается указ о повсеместном выборе губных старост из дворян «добрых, по спискам лучших людей, которые были бы душою прямы и животом прожиточны и грамоте бы умели». Предусматривалось и назначение лучшего человека без выбора, но как крайний шаг, в нарушение требований указа.

В организации губного аппарата не существовало строгой системы, единой для всех городов. Она зависела от конкретного города и практики губного управления в нем. Наличие в губном аппарате двух старост чередовалось с пребыванием у дел одного или отсутствием его совсем в то или иное время. Ведение дел двумя или более лицами обеспечивало возможность взаимозаменяемости, исключавшую остановку дел, если один из них будет отставлен или переизбран. При этом они могли периодически вновь возвращаться на должность, поскольку уже имели опыт работы в данной сфере. Неограниченность сроков приводила к тому, что губные должности на много лет (до 15 и более) без перерыва или с перерывом закреплялись за определенными лицами. Таким образом формировался слой местной администрации.

В ряде городов происходило избрание на должность губных старост городовых приказчиков. Институт городовых приказчиков, известный еще в XV в., в XVI в. являлся постоянным и повсеместным учреждением, обладавшим широкой компетенцией (в военно-административной, финансово-податной, земельной и других сферах). Столь широкое распространение полномочий губных старост и компетентность в них городовых приказчиков, назначаемых из местных дворян и детей боярских, создавало основу для их взаимодействия. Неограниченность сроков также сближало этот институт с губными старостами. Выбор городовых приказчиков в губные старосты укреплял позиции губного аппарата.