Текст книги "Базил Хвостолом"

Глава 43

Потайной выход из винного погреба с виду был как обычная бочка. К счастью, Трембоуд слишком спешил, чтобы его хорошенько закрыть. Он открылся, когда Лагдален проходила мимо и слегка задела его.

Лессис вознесла благодарственные молитвы Великой Матери за то, что она не оставляет в беде своих верных слуг. А то последнее время Лессис начала уже было в этом сомневаться.

– Теперь быстро туда, внутрь. Релкин, не дыши! У мальчишки пострадали глаза.

– Пожалуйста, леди, скажите, что это было?

– Полезай внутрь, у нас нет времени. Это Хого. Все, кто остался на кухне, обречены – их схватят.

– Ящик был такой маленький, я не думал…

– Ты лучше пошевеливайся, господин Релкин! Он полез вперед, Лессис протиснулась за ним. Бесы уже надвигались на них с факелами и обнаженными мечами.

Бочка скрывала узкую дверь, ведущую в небольшой коридор с каменными стенами и полом. Лессис с силой давила на засов, чтобы закрыть потайную дверь, но про-деть его сквозь накладку было не так-то просто; видимо, поэтому Трембоуду в спешке не удалось с ним справиться. Бесы колотили по бочке снаружи, кто-то уже принялся дергать дверь. Релкин вмиг оценил ситуацию: у леди было недостаточно сил, чтобы вставить засов на место. Он оттеснил ее В сторону и ударил по засову ребром ладони.

Тот встал на место, и бочка оказалась закрытой. Лессис пыталась справиться с дрожью, охватившей все ее существо. Еще один миг, и они столкнулись бы с бесовскими мечами и копьями.

– Спасибо, господин Релкин, вы молодец! Релкин сжимал ушибленную о засов руку, пытаясь не закричать от боли.

– Я сам виноват, что замешкался. Потому что сразу не понял.

Лессис восстановила дыхание и обследовала место. Времени прохлаждаться не было.

Темнота была как смола, холод стоял неимоверный, и пахло сыростью. Лессис подняла кольцо на правой руке и пробормотала заклинание силы. Слабый свет зажегся внутри маленького голубого камня, и их тени вытянулись вдоль длинной темной галереи. Света хватало ровно на то, чтобы разглядеть дорогу.

– Хого – это кто, миледи? – спросил Релкин.

– Очередная пакость из лаборатории Рока. Он испускает такую жуткую вонь, что большинство людей падает в обморок. Драконы тоже вряд ли против него устоят, хотя тролли, похоже, не подвержены его действию.

Взглянув Лагдален в лицо, Лессис забеспокоилась.

– Сейчас нет времени объяснять. Теперь только мы втроем сможем выполнить нашу задачу. Изловить мага придется нам.

– Неужели одни мы и остались? – произнес Релкин, как будто и сам не знал.

– Боюсь, что так.

Лагдален была не столь простодушна, как Релкин, и промолчала. Но ей очень хотелось знать, как они одни собираются победить многочисленную армию Туммуз Оргмеина.

Позади них уже работали топоры, взламывая потайную дверь. Бесы не собирались их оставлять в покое.

– Сюда, – сказала Лессис уверенно и направилась по коридору.

Релкин и Лагдален последовали за ней. Они подошли к развилке с другим коридором. Звук топора за их спинами достиг максимальной силы.

– Скорее! – сказала Лессис.

Они повернули за угол, и после секундного размышления она повела их по другому коридору.

Где-то впереди они услышали женский голос; в нем звучала мольба. Ему громко отвечал грубый мужской бас.

У Лессис забилось сердце.

– Это они. – Она ускорила шаги. Они обогнули еще один угол. Голоса стали ближе.

Сзади раздался грохот и торжествующий звероподобный рев.

Они еще раз свернули за угол и увидели, как мужчина в белой рубашке и черном трико помогает женщине в зеленой ночной сорочке подниматься по приставной лестнице; лестница вела к люку, из которого струился желтый свет.

Они побежали к лестнице; Трембоуд отвесил женщине могучий хлопок под зад, и та с воплем исчезла в люке.

Лессис прыгнула на ступеньки и стала карабкаться вверх, зажав кинжал между зубов.

На этот раз чародею не улизнуть!

Но он был уже наполовину в люке. Посмотрев вниз, он увидел ведьму и побелел от ужаса. Судорожно передернув плечами, он продолжал подъем.

Лессис выхватила из зубов кинжал и ударила мага в подошву, Трембоуд издал страдальческий вопль и лягнул ее неповрежденной ногой.

Лессис сорвалась с лестницы, чародей, потеряв равновесие, чуть было не свалился сам. На мгновение он закачался, но тут его пальцы поймали лодыжку Беситы, и этого было достаточно, чтобы схватиться другой рукой за ступеньку.

Через мгновение он захлопнул на люке крышку и уселся на нее сверху, сжимая ногу и подвывая от боли.

Лессис, сорвавшись с лестницы, угодила прямо на Релкина, и оба они растянулись на каменном полу. Никто из них серьезно не пострадал, и через пару секунд они с помощью Лаг дален были уже на ногах. Сверху раздавались вопли Трембоуда.

Для Лессис это означало очередную неудачу. Она не знала, что делать.

Положение становилось критическим.

– Они приближаются, – произнесла Лагдален.

Действительно, где-то неподалеку двигалось огромное множество бесов, их ужасные голоса эхом отдавались в каменных коридорах.

В тот момент, как захлопнулась крышка люка, погибли почти все ее надежды.

Трембоуд получил предупреждение, чародей знал, что она идет за ним по пятам, и все-таки он был в безопасности. Теперь все силы врага поднимутся в погоню за верховной ведьмой, раз она оказалась в ловушке. Как могла она надеяться ускользнуть?

Она покончит с собой, но не дастся им в руки – нельзя позволить выдать секреты этому жуткому Року, или того хуже, его создателям в их далеких холодных монастырях. Но она была не одна, на ее попечении находилось двое молодых людей, в сущности детей, и она не могла так просто бросить их на погибель.

Они бросились бежать; Лессис двигалась впереди, освещая дорогу слабым светом камня в кольце. Топот полчища бесов раздавался все ближе.

Они достигли развилки и собрались было свернуть направо, когда в нескольких ярдах впереди распахнулась дверь и оттуда вырвался свет. А вместе со светом появилась пара солдат с обнаженными мечами.

– Вот они! – закричал один, и несколько бесов выскочили за ними следом, высоко поднимая сабли.

– Бежим! – воскликнула Лессис, толкая Релкина в противоположную сторону.

Они побежали; бесы их почти догоняли, когда коридор внезапно изогнулся и пошел под уклон, а затем Закончился у коротких перил и обрыва, ведущего в темную бездну.

– Ловушка! – простонал Релкин, разворачиваясь назад и поднимая меч.

Лессис остановилась у перил, сердце ее переполнял мрак. Она чувствовала, что еще немного – и сдастся. Чувство это было невыносимо странным. Никогда раньше она не была столь близка к поражению.

– Прыгайте! – сказала Лагдален. – Там внизу должна быть вода.

Девушка была права. В Лессис проснулась надежда, хоть слабая, но надежда.

– Ты права. – Лессис приготовилась перелезать через перила. Релкин продолжал стоять лицом к бесам, держа в руке меч.

– Лагдален права, молодой человек, мы прыгаем.

Но тут бесы набросились на них, меч Релкина взметнулся, ударившись о саблю, отразил другую и саданул по шее ее владельца. Релкин почувствовал сбоку еще одного беса, увильнул в сторону, поскользнулся и – упал за перила, в темноту бездны.

Он падал, а перед его глазами стояла Лессис, сраженная бесовским мечом.

Затем тьма поглотила его, он почувствовал сильный удар и оказался в холодной воде.

Релкин ушел в глубину, ногами вперед, а затем с трудом выбрался на поверхность. Удар был жестким, тело болело.

Он судорожно стал ловить воздух и несколько минут отплевывался; наконец ему удалось глотнуть воздуха своими измученными легкими. Внезапно чья-то рука схватила его за плечо, и он с трудом повернулся. Это была Лагдален.

– Где она? – спросила девушка.

Он не ответил, потому что еще до конца не мог справиться со своим дыханием.

Но Лагдален уже что-то разглядела в воде – свет от кольца, который поднимался к поверхности неподалеку. Она отвернулась от Релкина и поплыла на свет. В одно мгновение она приподняла Лессис над водой. Леди была без сознания.

Наконец Релкин набрал достаточно воздуха, чтобы заговорить.

– Я видел, как в нее попали мечом. Она ранена. Лессис задыхалась.

– У нее сильное кровотечение. Рана в боку. – Лагдален поддерживала ее на поверхности. – Мы должны вытащить ее отсюда.

Рядом раздался всплеск.

– Бесы, они бросают вниз камни.

– За мной. – Релкин быстро поплыл по направлению к бледно-зеленому пятну света, которое заметил в пятнадцати футах от них.

От камней по воде побежали волны, они накатывали на них сзади, пока Релкин и Лагдален медленно удалялись от подножья скалы, таща за собой леди.

Высоко над ними заметался свет фонарей; Лагдален посмотрела вверх и увидела множество фигур, столпившихся на небольшом выступе. Но прежде чем беглецов смогли разглядеть, Лагдален почувствовала, как ее пятка коснулась чего-то твердого. Она встала на скользкую каменную поверхность, и Релкин помог ей вытащить Лессис из воды; они находились в каком-то туннеле, наполненном бледным фосфоресцирующим сиянием от слизистой поросли, которая густо покрывала стены и потолок.

Пол туннеля был устлан песком, здесь и там из песка торчали какие-то непонятные полузасыпанные предметы.

Фонари уже опустили почти до самой воды, и в туннеле стало светлее. Он уходил в темную глубину, слегка загибаясь вправо.

– Надо идти вперед, – сказал Релкин. Лагдален покачала головой: она осматривала рану Лессис, подсвечивая себе ведьминым кольцом.

– Она не сможет долго идти, смотри. Это было правдой. Из глубокой шестидюймовой раны поперек нижних ребер текла кровь.

– Мы можем остановить кровотечение? Она погибнет, если мы этого не сделаем.

Лагдален, ничего не ответив, сорвала с себя мокрое платье и принялась рвать его на полоски.

Фонари снаружи убрали. Должно быть, наблюдатели убедились, что никто не плавает в этом глубоком омуте.

Лагдален за последние дни сделалась неплохим лекарем. Она видела, как Лессис бинтовала раны солдатам. Теперь она сама принялась за работу. С помощью Релкина она сумела перевязать рану за какие-то несколько минут.

Платье ее теперь было вконец загублено, и Лагдален осталась в одной тонкой сорочке из хлопка, тоже мокрой до нитки. Она съежилась, обхватив плечи руками, но не смогла унять дрожь.

Релкин снял с себя форменку, выжал из нее воду и обернул ею Лагдален. Она пробовала отказаться, но он настаивал.

– Ты так дрожишь, что сводишь меня с ума. Надень. На Релкине все еще оставались кожаные безрукавка и штаны, правда, мокрые. Когда они высохнут, он еще успеет согреться. Если они вообще когда-нибудь высохнут в этом холодном и влажном месте.

– Ну, теперь нам пора, – сказал Релкин. Он взял Лессис на руки. Она оказалась удивительно легкой и весила не больше ребенка. Затем они углубились в туннель под горой. Лагдален шла первой.

Глава 44

В пятке у Трембоуда пульсировала боль. И что особенно действовало ему на нервы и подрывало чувство собственного достоинства – из-за повязок было невозможно носить башмак. Поэтому его ступня была упакована в нелепую комнатную туфлю у хирурга при воротах Мор. Но несмотря на боль, он пытался стоять прямо и ходить не слишком прихрамывая. Рок был нетерпим к человеческим недостаткам, особенно к болезненным ранам.

Несколько лет назад один бедняга из младших магов чихнул в его присутствии. Он тут же отправился в Бездну, чтобы лишиться ушей и языка и превратиться в глаза Рока. История эта имела множество продолжений, поэтому-то Трембоуд и делал все, чтобы не обращать внимания на вспышки боли в своей проколотой пятке. Проклятье ведьме!

Солдат ударил тяжелым молотком по стальной плите. Перед Трембоудом раскрылись огромные двойные двери. Угрюмые стражники, исполинские солдаты, чем-то напоминающие троллей, дали ему знак войти.

Главный зал освещался через высокие узкие окна. За ними был виден уходящий вниз амфитеатром город. Посреди зала, доминируя над всем остальным, стояла металлическая решетка, окружавшая трубу Рока.

А вот и он сам. В горле мага застрял комок, вовсе не от любви к нему.

Идеальная сфера из черного мрамора, тридцати футов в диаметре, внутри которой и обитало это злобное мыслящее существо по имени Неумолимый Рок. Созданный Повелителями в их темной цитадели. Рок был некой проекцией самих создателей, подчиненный только им и предназначенный, чтобы расширить их господство над миром.

Труба была открыта с одной стороны, чтобы те, с кем Рок желал побеседовать, могли подойти поближе.

Камень внутри трубы покоился в сетке из стальных тросов, подвешенной на огромном крюке и удерживаемой с помощью блоков и талей.

Перед отверстием в трубе стояла небольшая группа мужчин, облаченных в черное с золотыми полосками на груди; они о чем-то шептались. Проходя мимо, Трембоуд почувствовал на себе их взгляды и представил, что они о нем думают.

Лязгнули цепи; глаза Рока были подняты вверх из Бездны. В тесной клетке стоял изможденный нагой человек с большими, навыкате глазными яблоками.

На черном камне появилось красное пятно; оно медленно пульсировало.

Трембоуд остановился. Он встал на пятку, хотя она болела так сильно, что он едва не скрипел зубами, чтобы только не закричать. Из узкой клетки на него пристально смотрели глаза.

Трембоуд опустился на колени и склонил голову перед Роком.

Опять зазвенели цепи, и появился рот.

– Ага! – загремел он. – Ты уже вернулся к нам, чародей Трембоуд, после долгого пребывания в городах врага. Ты посеял там беспорядки и прислал нам много полезных донесений. И теперь ты доставил нам важную пленницу. Да, отличная работа.

Рот был рослым мужчиной, слепым и глухим; он был заточен в другую тесную клеть. Иногда он говорил громко, порой шипел и мурлыкал, когда Рок его голосом менял оттенки своего настроения.

– Но, разумеется, мы должны учесть и другое. Предполагалось, что ты должен был оставаться в Марнери, чтобы обеспечить быстрое и мирное наследование короны принцем Эральдом.

Наверху завизжали шкивы, и уши – женщина непомерного обхвата, тело которой чуть ли не выпирало из прутьев клетки, – развернулись в исходное положение.

Трембоуд прокашлялся; он терпеть не мог ощущение подавленности и страха, возникавшее всякий раз, когда он находился так близко от этой твари. Но что еще мог чувствовать человек, видя это чудовищное порождение Повелителей.

– Да, это правда.

Голос его звучал слабо и нерешительно. Он сделал паузу и собрался с духом.

– Сложилась трудная обстановка. В Марнери были задействованы имперские органы. Меня обнаружили, возможно, из-за предательства со стороны наших местных агентов.

Красное пятно на мгновение вспыхнуло.

– Или, возможно, из-за твоей собственной неосторожности, чародей.

– Не думаю. Я всегда осторожен. Но в тех городах, что во власти старой карги, малейшая вещь может уличить человека во лжи.

– В самом деле? И в моем городе тоже? Или мне кажется?

Трембоуд хранил молчание. Это была опасная область. Рот продолжал:

– Получается, некий агент врага в сопровождении горстки солдат фактически захватил ворота Мор и почти добрался до тебя с твоей пленницей. Тебе известна личность твоего пылкого преследователя?

– Это она, их верховная карга, Лессис из Валмеса. Рок сделал паузу, красное пятно пульсировало. Рот в клетке схватился за стойки, истекая слюной.

Наконец он заговорил снова:

– Да. Так было объявлено. Но у нас нет тела. Пропало в пучине под горой Мор.

– Я не командовал этими поисками, о Великий.

– Это правда. Говорят, ты был выведен из строя.

– Простое ранение, ничего больше.

– Ты уверен, что сможешь продолжить поиски?

– Абсолютно.

Последовала многозначительная пауза.

– Хорошо. – Рок опять замолчал – на время, пока продолжался весь этот непристойный кукольный театр и уши со ртом дергались и стабилизировались.

– Мне нужна старая ведьма, живой или мертвой. Нам известно, что она была не одна – по крайней мере двое ее спутников свалились в бездну вместе с ней.

– Я уверен, что, пока мы здесь разговариваем, ваши органы безопасности выслеживают и ловят ее, Великий.

– Возможно, но я сомневаюсь. Я назначаю тебя в специальную комиссию с заданием разыскать старую ведьму или ее тело и доставить ко мне.

Трембоуд побледнел. Заколебался. Затем понял, что пытаться уклониться от этого поручения бесполезно.

– Разумеется, о Великий.

– Я правильно уловил колебание в твоем голосе, чародей?

– Это всего лишь трепет радости, о Великий. Я полностью посвящу себя этой задаче.

– Прекрасно, потому что если ее не доставят ко мне в течение трех дней, то я захочу узнать, почему.

– Будет сделано, о Великий, – ответил Трембоуд, еще раз склонив голову.

Он выпрямился и, чтобы уйти в сторону от своих неприятных перспектив на будущее, перевел разговор на другое.

– Я хотел бы добавить, что, кроме принцессы Беситы, мы доставили еще и приличный улов других пленников.

– Да, – произнес голос более спокойно. – Двух драконов, и это замечательно. А принцесса, я полагаю, будет для нас очень полезна. Однако, голос вмиг сменил теплоту на холод, и Трембоуду стало совсем не по себе; к тому же нога его нарывала и колени болели, – мы не можем не принять во внимание тот факт, что потеряно огромное количество троллей, бесов и солдат. К тому же мне донесли, что батуты Красного Пояса полностью выведены из строя. Теперь в наших информационных источниках за Высоким Ганом существует огромная брешь. И в лесах Тунины моих сил стало значительно меньше.

Трембоуд ничего не ответил. Рок беспощадно продолжал:

– Не так давно здесь был с донесением генерал Эркс. У него есть много замечаний по поводу того полководческого искусства, которое было продемонстрировано в ходе твоего похода, чародей.

– Я с уважением отношусь к генералу, но хочу заметить, что его там не было. При Оссур Галане мы захватили их с фланга и уничтожили отряд.

Красное пятно пульсировало.

– Уничтожили отряд? – Голос был снова громок и зол.

– Ну да, они остались с горсткой солдат и несколькими драконами.

– Тогда что же произошло с багутами Красного Пояса?

Трембоуд пожал плечами:

– Это все ведьма. Она сотворила ослепляющий свет, ярче, чем полуденное солнце.

Красное пятно Рока продолжало пульсировать.

– Ага, значит, он был не из этого мира. Она, должно быть, проникла в Дуггут. Там все еще существует трясина Твари Небытия.

– Не понимаю.

– Этот секрет выше твоего уровня, чародей.

– Что ж, тогда это мощное оружие. По счастливой случайности, я смотрел в сторону, когда вспыхнул свет, но багутам не повезло. Они были ослеплены и полностью выведены из строя.

– Мне неприятно это слышать. Каким-то образом старая ведьма проникла к секретам восьмого уровня. Они должны быть глубоко спрятаны в недрах верховной иерархии.

Трембоуд содрогнулся. Неужели какой-нибудь шпион ведьмы внедрился в Падмасу? Просто невообразимо.

Рок сделал паузу, словно бы размышлял над новыми сведениями.

– Так или иначе, твоя миссия закончена и стоила она нам дорого. Но если ты разыщешь для меня ведьму, лучше живой, хотя тела ее тоже будет достаточно, тогда мы тебя пощадим. У меня есть одно задание, мне надо послать какого-нибудь чародея на юг, на Дружественные острова.

Наконец Трембоуда отпустили; он заставил себя идти спокойно, хотя готов был кричать от боли.

Камень развернулся и вдруг пошел вниз; Трембоуд шел под грохот цепей; рабы внизу травили их через блоки.

Чародей вновь миновал прислужников Рока. Он жил, и власть его теперь, пожалуй, укрепилась больше, чем прежде. В их глазах была смесь почтения и сожаления об их собственном положении, в случае если Трембоуд схватит ведьму живой.

Проклятая ведьма! Но если на карту поставлено путешествие к южным морям и Дружественным островам, значит, быть ей пойманной. Трембоуд поклялся в этом.

Глава 45

Туннель уходил все дальше; стены его покрывал светящийся мох, по которому деловито сновали пещерные улитки и скальные долгоносики. Их следы создавали на стенах переплетающиеся узоры.

Пока они шли, становилось теплее; местами попадались участки, залитые теплой водой. Воздух здесь был пропитан гнилостным запахом, и вокруг них отдавалось эхом поскрипывание дерущихся долгоносиков.

Наконец Релкин решил сделать привал. Леди хотя и была не тяжелой, но после мили похода нужно было дать отдых рукам. Потом какое-то время ее несла Лагдален, затем Релкин вновь взвалил на себя эту ношу.

В конце концов туннель расширился, превратившись в пещеру; в центре ее имелось маленькое озерцо. В воздухе стоял запах серы, вода была горячей, и из глубины поднимались пузырьки газа. Верх пещеры в нескольких местах был обрушен; они отыскали плиту, плоскую как стол, и уложили на нее Лессис.

Релкин привалился к камню, руки его дрожали, дыхание было прерывистым. Пот струился по шее и по лицу, и весь он был липким и скользким – с головы до ног.

Скоро он разглядел, что стена пещеры покрыта темными трещинами, бегущими от пола до потолка. Некоторые из них были достаточно широки, чтобы туда мог проскользнуть мальчишка его габаритов.

Лагдален тем временем осматривала Лессис с помощью кольца голубого камня.

То, что она обнаружила, было и обнадеживающим, и печальным.

Повязки держались, и кровотечения почти не было, но леди по-прежнему оставалась без сознания, и пульс ее едва пробивался. Лагдален пришла в ужас от мысли, что Лессис может умереть здесь, в этом мрачном, промозглом месте. Она настолько была этим огорчена, что едва ли принимала в расчет опасность, грозящую ей самой.

Но когда она переставала думать о Лессис, мысли ее обращались к Холлейну Кесептону: она представить не могла, что капитан мертв или, хуже того, взят в плен для развлечения Рока.

Ничто не могло ее утешить. Она оказалась вовлечена в водоворот страшного бедствия. Она знала, как нужна была Лессис из Валмеса для Империи. За шесть месяцев своей дружбы с ней Лагдален многое узнала о подлинной силе Империи Розы, равно как и о ее слабостях. Потеря леди была бы неизмеримым бедствием.

Рядом с такой потерей ее собственные горести о судьбе молодого капитана были слишком обыденными, чтобы принимать их во внимание. Но мысль эта нисколько не помогала ей смириться с его смертью.

Релкин тем временем постепенно пришел в себя. Он умирал от жажды, но горячая вода в озерце оказалась насыщенной солями и горькой на вкус.

– Надо достать питьевой воды, – сказал он.

– Она умирает, Релкин.

Он почувствовал, как у него пересохло во рту и глотке. Они обязаны были что-то сделать.

– Нужно идти дальше, здесь оставаться нельзя.

– Но мы не можем нести ее дальше. Возможно, ее совсем нельзя двигать.

– Нужно найти воду и пищу. Лагдален кивнула.

– Один из нас останется здесь, вместе с ней. – Релкин показал на Лагдален.

– Другой отправится дальше и попытается найти отсюда выход.

– И немного пищи и воды.

– Правильно.

Релкин собрался с силами. Лагдален отдала ему кольцо.

– Думаю, тебе оно понадобится больше, чем мне. Он кивнул, и девушка сменила тему.

– Как ты думаешь, где мы?

– Под горой. – Он пожал плечами. – Марко Вели говорил, что здесь был вулкан и внизу находятся горячие воды.

– Насчет горячей воды он был прав. Релкин взял их единственную флягу и косынку Лагдален, затем привел в порядок свои башмаки.

– – Не уходи далеко, Релкин. Возвращайся быстрее. Он вдруг усмехнулся, откуда-то пришла смелость:

– Жаль, что я еще не так стар, чтобы признаться тебе в любви, Лагдален из Тарчо, Она фыркнула:

– Обойдешься. Не забывай, что наша миссия более важна, чем наши чувства друг к другу.

Она еще не до конца произнесла свою фразу, а лицо ее уже подобрело;

Лагдален не могла сердиться на Релкина долго.

Он рассмеялся.

– Тебе хочется, чтобы я был капитаном, верно?

– Нет. Это тебе хочется. Ступай, нам нужна вода. Но он по-прежнему смотрел на нее.

– Я слишком стара для тебя. Сирота Релкин, и я совсем не собираюсь ждать, пока ты вырастешь. – Она улыбнулась. – Кроме того, не похоже, что мы проживем достаточно долго, чтобы ты успел повзрослеть.

Он все мешкал.

– Убирайся! – сердито сказала она. – И принеси чего-нибудь поесть, если сможешь.

На другой стороне пещеры он обнаружил вход в новый туннель. Благодаря слабому свечению мха на стенах и свету голубого камня в кольце, Релкин шел теперь намного быстрее.

Но все равно туннель казался бесконечным. Милю или больше он двигался при тусклом свете. Туннель этот был не таким ровным и широким, как первый. Местами пол был завален глыбами лавы. В стенах и потолке открывались небольшие боковые ходы и бреши.

А затем он заметил впереди свет, красноватый, теплый, не такой как бледная немочь стен. И вместе со светом донеслись слабые, приглушенные звуки. Он явственно различил звук металла, звенящего о металл.

Дойдя до конца туннеля, он увидел на лавовой поверхности пола отблески красноватого света. Свет лился из отверстия высоко в стене, почти под потолком.

Под отверстием лежал камень, достаточно большой, чтобы рассмотреть с него, что находится за стеной.

Релкин вскарабкался на камень и заглянул в дыру.

Это было окно в совсем другой мир. Коридор за стеной был отделан камнем, пол покрыт кафелем. Свет шел с одной стороны, шум тоже. Коридор был в довольно плачевном состоянии. Кафель разбит, пол усеян свалившимися с потолка кирпичами.

Поблизости на полу лежали кучи камней, высотой по колено.

Релкин с усилием подтянулся, перелез через край пролома и несколько минут приходил в себя на полу. Воздух в коридоре был горячий и отдавал серой.

Релкин осторожно встал на ноги и двинулся на источник света. Скоро он завернул за угол; свет стал значительно ярче, а звуки сделались оглушительными.

Впереди, по одной стороне коридора, открылся проход; из него-то и лился свет. Минуту спустя Релкин вышел в крошечную галерею, прорезанную в скале, высоко над полом громадного помещения.

Внизу ярко пылал огонь в кузнечных горнах Неумолимого Рока. Изумленными глазами он наблюдал, как несколько огромных троллей трудились, швыряя гигантские лопаты руды в маленькое озерцо расплавленного металла. В другом месте бригада полуголых людей, в одних лишь кожаных фартуках, занималась отливкой мечей, пик и топоров. Дым клубами шел от кипящей стали, когда она перетекала по песку в формы.

Еще здесь рядами стояло множество наковален и верстаков, на которых ковали металл и обрабатывали оружие; готовые изделия складывали в вагонетки и увозили дальше, чтобы придать им конечный вид: приделать рукоятки, накладки, древки словом, полностью подготовить для новых армий Неумолимого Рока.

Огромные двери с шумом распахнулись, и из другого громадного помещения появилась вагонетка с рудой, которую тащили взмокшие от усилий рабы. Бес со злобной физиономией щелкал над их головами длинным хлыстом.

Вагонетка остановилась рядом с платформой, где орудовали лопатами тролли.

Рабы взялись за вагонетку, чтобы вывалить руду в кучу. Все время, пока они трудились, а| потом разворачивали вагонетку и тащили ее из кузницы, над ними свистели хлысты.

Релкин увидел, как какой-то человек споткнулся и упал. Бесы тут же принялись его бить. Он поднялся на колени, а затем рухнул вновь.

Тележку уже выкатили из кузни, но бесы по-прежнему продолжали его бить.

Затем они схватили несчастного за ноги и потащили к отверстию, из которого поднималась тонкая струйка дыма. Бесы швырнули тело в дыру. Последовала моментальная вспышка пламени, дым повалил гуще, а бесы развернулись и бросились догонять вагонетку.

Огромные двери захлопнулись.

Релкин вздрогнул.

Один из троллей повернул голову; Релкину показалось, что налитые огнем глаза тролля уставлены на него. Релкин низко припал к земле, сердце его колотилось.

Но никто не забил тревоги, и через несколько секунд Релкин снова выглянул за край каменного бордюра.

Тролли продолжали швырять руду; содержимое еще одной вагонетки полетело в лужу расплавленного металла. Рабочие, что стояли внизу, открыли выпускное отверстие, освобождая очередной поток жидкой стали. Он ревел и шипел, выливаясь на песок.

Релкин отполз назад и вернулся в коридор. Он осознал смысл увиденного: вот он, источник могущества Рока. Производство оружия в таких масштабах позволит Року вооружить целые орды бесов и солдат, и им ничего не стоит разбить легионы Аргоната. Еще раз города Аргоната окажутся окруженными бесчисленными врагами.

Немного дальше от галереи коридор разделялся натрое. Один вел прямо, другой вниз, а третий заворачивал вправо.

На коридоре, ведущем вниз, Релкин сразу поставил крест: наверняка он вел к кузнице и троллям. Прямой коридор уходил в темноту, а в том, что шел вправо, в глубине мерцал слабый свет.

Релкин пошел на свет и скоро оказался возле маленького оконца в стене, освещавшего узкую лестницу; она спиралью уходила куда-то вниз.

За окошком находилось другое огромное помещение, но, кроме серо-желтого сумеречного тумана и зловонных струй дыма, ничего было нельзя разглядеть.

С тревожным чувством Релкин ступил на лестницу и скоро оказался на дне колодца; вокруг были одни голые стены.

Единственное, за что цеплялся глаз, были два кирпича, для чего-то выступающие из стены.

Релкин потрогал их, затем нажал. Ничего не случилось. Он попытался давить на них по очереди – без толку. Релкин уже решил сдаться и вернуться наверх, но случайно потащил кирпичи на себя.

Тут же кусок стены повернулся внутрь, и Релкин обнаружил, что стоит посреди кладовой; свет в нее падал через отверстие, примерно в тридцати ярдах впереди.

По одной стороне стояли бочонки с водой. По другой стояли лари, наполовину заполненные овсом.

С благодарственными молитвами Релкин открыл в одном из бочонков кран, и вода хлынула ему в рот. Напившись, он набрал в косынку овса, завязал ее и спрятал под безрукавку. Затем он наполнил флягу.

Надавив на кирпичи, Релкин вышел к потайной лестнице, подумал и опять вернулся в хранилище, чтобы разведать как следует обстановку.

На этот раз он обнаружил еще ряд кладовок различного размера и назначения.

Одна была совсем маленькой, в ней плавали пары рома, которым были заполнены сотни небольших бочонков.

На выходе из этого помещения стояли стражники, высокие, трезволицые, облаченные в черное здоровяки, вооруженные копьями и луками. Заметив их, Релкин вернулся назад и попытался обследовать другую кладовку.

В ней хранился воск, в блоках по три фута длиной и одному футу шириной и высотой. Еще одна кладовая была заполнена ящиками смолы, и ему пришлось спрятаться, когда группу рабов, подгоняемых несколькими бесами, заставили нагрузить тележку тяжелым ящиком и затем тащить ее за собой.

Наконец Релкин решил, что увиденного достаточно; кроме того, Лагдален тоже нуждалась в воде и пище, а отсутствовал Релкин уже довольно долго. Он разыскал хранилище с овсом и водой и вновь привел в движение потайную дверь.

Он поднялся наверх, прошел коридорами мимо кузницы и вернулся к дыре в стене, что вела к нижним пещерам. Потом одолел дыру и по камням спустился вниз, в туннель.