Текст книги "Маленьких все обидеть норовят!"

Глава 5
Дорога, дорога, ты знаешь так много…

Утро я встретил бодрым и выспавшимся. Дедуля подозрительно отмалчивался на задворках сознания, либо не зная о моем ночном приключении, либо просто не желая о нем говорить. Какая бы ни была причина – я этому только рад. Не хочу вспоминать. Не то чтобы боюсь, просто… неприятно. Словно откусываешь яблоко и понимаешь, что червяк скрывался в уже проглоченном куске. Вроде и не страшно, но плеваться хочется долго и нудно.

В зал я спустился первым. Там даже трактирщика еще не было. Пройдя сквозь пустое помещение, отправился на конюшню. Трим встретил меня радостным ржанием, застоялся видимо. Быстро оседлав грона, я, что-то бодро насвистывая, пошел будить других. Нечего спать в такое прекрасное утро! Тем более что некоторые уже проснулись.

Возле комнаты Шема во мне наконец проснулся здравый смысл. Не думаю, что оборотень будет рад, если к нему сейчас кто-то ввалится. Так что ограничимся только устным напоминанием. Слегка усиленным и на всякий случай продублированным возле комнаты Лин.

– Подъем! Труба зовет!

А «братца» сам разбужу. Недавно нашел тут неподалеку одну змейку… Посмотрим, как эльфы на них реагируют.

Пока расплачивались с трактирщиком за провизию и комнаты, пока заспанные и костерящие меня на чем мир стоит светлые седлали лошадей… в общем, я чуть было снова не заснул. А мой грон еще изрядно усилил веселье, начав гонять коней по двору. Бедные животные ржали, огрызались и кусали своих седоков, если те на них орали. Возмущаться поведением моей «лошадки» смысла не было – Трим только радостно скалился и щелкал клыками. Хм, странно, хоть и выглядит он единорогом, но зубы лучше не показывать.

– Куда тебя так тянет? – возмущался заспанный Рин. – Можно подумать, что без нас не начнут!

– Ой, да ну тебя, – отмахнулся я, – как ты не понимаешь, там же новое приключение ждет! А то едем ни шатко ни валко, тоска берет…

– Тоска? – возмущенно завопили оборотень и эльфийка. – Это пустыня тебе тоской показалась, что ли?

– Да ну вас, – обиженно протянул я, косясь на выползающее из-за горизонта солнце, – можно подумать, что сами вы в переделки не влипаете.

– Поехали уже! – воскликнул выезжающий из ворот Рин.

Грон, захрапев, ринулся с места в карьер. Уступать первенство какому-то там единорогу он решительно не собирался.

До ворот из города я доскакал первым. Эльф отстал на узких улицах, он еще не привык ездить галопом в таких условиях, а кони Лин и Шема вообще ни в какое сравнение не шли. Нет, для лошадей они были очень даже ничего, но рядом с нашими ездовыми животными проигрывали по всем статьям.

Караван торговца как раз собирался на выезде, чтобы разом пересечь границу города, не дожидаясь отставших. Кого здесь только не было. Подле ворот столпились люди, орки, гномы… Пустынные сторхи мирно соседствовали с таширкийскими аргамаками, степные швыйки, похожие на разжиревших гигантских мышей, задумчиво пережевывали жвачку, а между караванщиками сновали веселые ашконы – создания светлой магии.

Наш условный «наниматель» расплылся в широкой улыбке, радостно приветствуя пополнение. Угу, как только он узнает, во сколько это ему обойдется… может решить, что без наших услуг он как-нибудь проживет. Хотя вряд ли! Судя по рожам охранников, каторга по всему этому каравану плачет горькими слезами. Так что наши запросы могут оказаться вполне приемлемыми. Особенно если направить на переговоры Шема. Не договорится – так хоть покусает.

Увы, моим чаяниям не суждено было сбыться: договаривалась Лин. Эльфийка наивно захлопала ресничками, мягко улыбнулась («собственник» Шамит при этом сопел как разобиженный ежик), и караванщик тут же на все согласился! Скажи Страж, что для безопасности каравана его главе надо прыгнуть с ближайшей скалы, – сделал бы, не раздумывая!

Дорога до Плато оказалась нудной и скучной. За три часа, что мы ехали, не произошло ничего интересного. Первое время после выезда из города я изображал бывалого наемника: зорко осматривался по сторонам, не убирал руку с эфеса специально вызванного и висящего теперь на поясе меча («Дитятко балуется!» – хихикнул Дар), но потом мне это надоело, и до развилки я попросту рассматривал окружающий пейзаж.

Наконец, вильнув в очередной раз, дорога решила, что хорошего должно быть понемножку, и вздумала разделиться. Одна стежка – узкая, поросшая травой – вела прямо, вернее, ползла куда-то вперед и вверх. Вторая – широкая утоптанная тропа – резко поворачивала на юг, теряясь в небольшом леске на горизонте. Как я понял, нам – прямо.

Перед входом на Плато (честно говоря, особого входа я не заметил, но, как оказалось, эта развилка и была условной границей) караванщики решили сделать небольшой привал. Так сказать, морально подготовиться к долгому и трудному пути.

Я со вздохом сполз со спины грона. И зачем только эти остановки?

Тоскливо зевая, я бродил вокруг импровизированного лагеря и возмущался. Это был не караван. Что угодно, но только не он. Нет, я, конечно, понимаю: Светлые земли и традиции здесь могут быть совсем другими, но – не знаю, как назвать – правила, вернее, соображения целесообразности, – они одинаковы для всех. В равной мере это относится и к передвижению такой кучи народа.

Начнем с самого простого и понятного – охраны. Толпа вооруженных людей, а единого командира на них нет. У каждого караванщика или повозки – свой воин, если это можно так назвать. Неупорядоченный сброд, как сказал бы мой отец. Вот у кого все бы по струнке ходили, причем натянутой высоко над землей. Нет, я, конечно, понимаю, вольные солдаты и все такое прочее, но должен же быть кто-то, кого вся эта шайка-лейка слушается? А так… кто сам по себе, кто в небольшой компании – бред какой-то. И решились же идти по этой местности, идиоты непуганые…

Конечно, я сам ни разу караванов не водил, но умные книги читал. В том числе и «Записки путешественника Лорго Скранго». В них сей почтенный человек описывал не только земли, в которых побывал, но и местный быт, привычки, нравы. Путешествовал он чаще всего именно с караванами. Морем ли, по суше…

Вот исходя из его наблюдений я сейчас и видел неорганизованную толпу, а не караван. Телеги катились кто как хотел – никакого порядка, и мне показалось, что никто здесь ничего не знает. Видимо, у купца это был первый поход, да и у всех остальных тоже. От одной мысли, что охранничков уйма, а никто ничего не смыслит, и повстречай мы в пути (тьфу-тьфу, чтоб не нагадать) ватагу разбойников, хотя бы такую, как перед Стальной пустыней, – становилось как-то не по себе. Ведь даже личное заступничество Доргия не поможет.

Зло сплюнув в пыль, я решительно направился к главе этого… этой компании. Он «отдыхал от трудов праведных» в шатре, разбитом в самом центре лагеря. Угу, чтобы никакой муравей, не приведи боги, не добрался. Только лично меня это мало волновало, так что пришлось ему отложить и бокал с вином, и все остальные занятия до тех пор, пока я не перестану нависать над ним с самым зверским выражением лица.

– У вас есть ко мне вопросы? – недовольно поморщился торговец.

– Ага, – с самым серьезным видом кивнул я, – когда мы покинем это сборище и присоединимся к каравану?

– Что?! – вытаращился он. – Но мы и сейчас…

– Это не караван! – решительно рубанул я рукой по воздуху. – Это сборище непуганых светлых идиотов, за каким-то мархангом попершихся к маргулу на рога в поисках неприятностей на то место, откуда ноги растут! У вас же телеги едут вразброд, построения не угадывается даже при самой сильной фантазии! А охранники?! Сброд вооруженный! Каждый сам по себе и за себя!

– Да что ты себе позволяешь, мальчиш… Кхе… Простите, благородный дивный, но это, ну вот, совершенно не ваше дело! Вы ведь наемник? Вот и наемничайте себе дальше помаленьку, а в управление караваном не лезьте!

Я смерил его злым взглядом и… вышел из шатра.

Действительно, какое мне дело до этих людей? Через Плато перейдем – и все, прощайте. Что меня вечно тянет помогать да восстанавливать справедливость? Как хотят, так пусть и живут…

«Просто ты становишься Властелином», – как-то без ехидства отозвался Дар. А до этого я кем был? Светлым героем Такиреном? «Малыш, ты думаешь, что Властелин – это только рога, крылья, корона и хвост?! – возмутился предок. – Властелин – это тот, кто властвует над своим телом и помыслами окружающих тебя людей!» – немного непонятно объяснил он. Как это – над помыслами? Ладно еще – над своим телом. Тут вроде все ясно. Гойр говорил, что, только полностью владея телом, можно добиться успехов в военном деле. Но помыслы… Это что, внушать мысли? А кто сам не так давно устроил мне истерику по поводу принуждения?

«М-да… рановато я за это взялся… – задумчиво проговорил дед. – Пока просто поверь, я тебе потом все объясню». Ну ла-адно, раз ты так говоришь… Тем более что на «истерику» никакого внимания он не обратил. Живем.

В раздумьях я еще раз объехал вокруг лагеря. Внутрь заходить не хотелось, пришлось бы петлять мимо путешественников, палаток, а так… В любом случае, караванщики, похоже, решили задержаться надолго, часа на два как минимум. Чувствую, с такими-то попутчиками идти будем… Потребовать, что ли, расчет да ехать дальше самим? Так эти… «эльфийские новобрачные» меня со свету сживут! Мол, «Диран, какой ты переменчивый, у тебя на уме то одно, то другое»! «А что, разве не так?» Так-то оно так, но ведь скучно же! «Так займись чем-нибудь! Потренируйся, например». Ага, у всех на виду. Может, мне еще и облик сменить?! «Почему бы и нет? Скучать тогда точно не придется! Никому».

Не знаю, до чего бы мы опять договорились, но…

– О, кого я вижу! – насмешливый голос ворвался в мои мысли. – Юный глава рода решил прогуляться в гордом одиночестве?

Я резко повернулся. Маргуловы волосы, заплетенные в тугую косу, больно хлестнули по спине. Ой-й-й… К’ш’ен кхетраа! Чтоб у того, кто эти косы придумал, руки поотсыхали!

В глазах темного (как там его зовут – Рон?) светилась откровенная издевка.

– Предположим, – сдержанно согласился я. Он-то откуда здесь взялся?

– Ну и как? Нравятся Светлые земли? – Вопрос был задан так вежливо, с таким участием… Ну прям посланник Тирелены, возвещающий благую весть Алькаре!

– Без-з-зумно! – наивно захлопал ресницами я. – А что вы здесь де…

– Путешествую, – отрубил он, мрачнея на глазах. Куда только вся вежливость пропала?

Так, самое главное – взять инициативу в свои когтистые загребущие конечности, а там маргула с три он выберется.

– Ну и как? Нравится? – Теперь была уже моя очередь быть предельно вежливым.

Вот только отлученному рыцарю моя воспитанность как-то не особо понравилась. По крайней мере на его лице оч-чень крупными рунами было написано, куда мне, такому культурному, идти, что там делать и сколько находиться. Однако высказать это он не успел – в разговор вмешался новый участник:

– Ди!

Я оглянулся на голос: к нам, сияя широкой улыбкой, направлялся Рин. Где-то поодаль золотой точкой мелькнула Аэлин. Как мало для счастья человеку (тьфу, эльфу) надо. Всего-навсего из дома сбежать! «Ой, и кто бы говорил!»

Внимание рыцаря обратилось на моего кузена. Рон смерил княжича задумчивым взглядом и чуть насмешливо протянул:

– М-да, эльфы размножаются как тараканы. Вчера было два. Сегодня уже три.

Ну я-то, хвала богам, не эльф – мне все эти оскорбления до лампады. Вот если бы воин по поводу темных прошелся… Тогда конечно.

Но, похоже, в этой компашке таким миролюбивым оказался один я. Следующие пару минут мне пришлось посвятить удерживанию Рина, который очень хотел совершенно не по-эльфийски засветить в морду Рону.

– Повтори, что ты сказал?! – прошипел кузен, вырываясь из моих рук.

– Я сказал, – любезно начал темный, – что эльфы размножаются как тара…

А я не виноват, честно. Рин так дергался, так дергался, вот у меня руки и не выдержали… Задумчивое хмыканье: «Будем считать, что я поверил…»

Блеснул меч, выскользнувший из ножен… Клинок эльфа едва не снес голову темному, вот только за мгновение до того, как полоса мирина коснулась шеи рыцаря, тот легко ушел от удара. На левой ладони Рона гар’Тшхена свернулась ядовитой змеей «Черная плеть» – заклинание не особо сильное, но удары ею весьма ощутимы, а в правой руке сверкнул узкий длинный клинок.

Противники оказались достойны друг друга. На стороне рыцаря были бесконечные тренировки в Ордене (хе, а то я не слышал, как их там дрессируют? Да мои занятия с Гойром по сравнению с этим так, детская разминка), эльф же… В конце концов, моего кузена тоже тренировали, и, я так думаю, он не последний фехтовальщик в их Дубраве.

Постепенно вокруг нас начала собираться толпа любопытствующих торговцев. Одним из первых, разумеется, прибежал глава каравана.

– Что происходит? Немедленно прекратите! Я не позволю, чтобы мои охранники сражались между собой!

А, так Рон тоже нанятый…

– Они не дерутся, – любезно пояснил я, – они тренируются.

Меч темного едва не отсек Рину ухо.

– Тренируются?!

– Ага, – зевнул я.

Клинок Рина слегка подровнял рыцарю прическу.

– А почему настоящим оружием?! – не отставал наш наниматель.

– А смысл тренироваться с игрушками? – пожал плечами я.

«Черная плеть» рассекла пышный рукав камзола Рина. Караванщик задумчиво почесал голову:

– А, ну тогда, конечно…

Сражающиеся кружились по вытоптанной траве. Честно говоря, принять этот бой за тренировку мог только слепой. Но, как ни странно, торговец поверил…

Еще через пару минут ко мне протолкалась Аэлин:

– Ди, что здесь происхо… Диран, останови их, немедленно!

Ага, прям побежал. Делать мне больше нечего, только вот лезть между ними и останавливать. Чтобы кто-нибудь из них мне мечом по уху заехал? Они у меня хоть и слегка заостренные, но свои, родные…

– Диран, останови их! – не успокаивалась эльфийка.

Нет, ну что она ко мне привязалась? Как я их останавливать буду? Прыгать вокруг и кричать «не ссорьтесь»? Конечно, можно между ними какую-нибудь стенку уронить… Но это так сложно. Пока заклинание вспомнишь, пока все рассчитаешь… Вдобавок, они ж на месте не стоят. Как я их останавливать буду?!

Положение спас наш «наниматель». Рванувшись вперед (Аэлин, испуганно ахнув, зажала рот рукой), он запрыгал между Роном и Рином, чудом не поймав шеей лезвие чьего-нибудь клинка.

– Так-так-так, господа, заканчивайте тренировки, нам пора ехать, а то до вечера не управимся!

На мгновение замерли все. И темный, готовый одним ударом рассечь эльфа, и Рин, собиравшийся принять этот взмах на свой клинок, и караванщик, чье горло оказалось зажатым в этих странных и опасных «ножницах». Потом сражающиеся медленно, очень медленно развели клинки, и торговец облегченно выдохнул… Рыцарь смерил эльфа презрительным взглядом, сплюнул ему под ноги и, развернувшись, направился в глубь стана.

Рин рванулся за ним, но я успел перехватить его за плечо:

– Не стоит…

– Я убью его! – прошипел кузен, не отрывая ненавидящего взгляда от мощной фигуры темного. – У-нич-то-жу!

Я с трудом сумел его удержать.

Мы ехали по Плато уже около часа. Трава, изумрудно-зеленая за городом, выцвела и пожелтела, высокие деревья сменились закурчавившимися кустарниками, а Рин все никак не успокаивался:

– Я уничтожу этого темного! Сотру его в порошок! Я…

Наконец, я не выдержал:

– Боги, Рин, приедем в Д’Окмор – вызовешь его на дуэль! А сейчас остынь!

Аэлиниэль как-то странно покосилась на меня, но промолчала. Кузен же оказался менее сдержанным:

– В Дубраве лет пятнадцать как запрещены дуэли!

Я чуть с Трима не рухнул.

– А как же… А если тебя оскорбили? Как защитить свою честь? – наконец смог я сформулировать вопрос.

– Для этого есть суд! – отрезал эльф, а потом недовольно фыркнул: – Можно подумать, в Темной империи дуэли разрешены.

– Конечно!

Рин окинул меня долгим скептическим взглядом:

– Может, ты еще и дрался на них?

Я пожал плечами:

– Я – нет. – И прежде чем торжествующий эльф успел вставить хоть слово, продолжил: – Тери – пару раз, а Гил так вообще с шестнадцати лет с ристалища не вылазит. Ну он у нас по жизни мечом по голове стукнутый… Две дуэли в месяц как по расписанию. Мама уже замучилась рубашки ему зашивать!

– И что, – не успокаивался эльф, – ты хочешь сказать, что тем, кто посмел поцарапать принца, ничего за это не было?

– Ну во-первых, Гила так легко не поцарапаешь. Обучение у нас будь здоров, Гойр просто так не отстанет. А во-вторых… «Дуэль может и должна происходить только между равными. В вопросах чести Властелин – первый среди равных». Пункты первый и второй Дуэльного кодекса Темной империи, – задумчиво сообщил я, а потом сладко улыбнулся: – Что-нибудь еще?

Некоторое время Рин молчал, а потом тихо поинтересовался:

– Ди, твой отец предоставит мне на пару дней темное подданство?

Ну вот что тут можно ответить?

На закате, когда багровое солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, расцветив пожарным заревом желтую траву Плато, мы наконец доползли до небольшого лесочка, где глава каравана и предложил устроить привал. По мне, так лучше оставаться на опушке, но кто будет слушать простого наемника?

Хвала всем богам, в стражу нашу компанию – то бишь меня с Рином (Шамит же с Аэлиниэль у нас новобрачные, служить не нанимались) – не ставили.

– О-о-ох, – простонал Рин, сползая с единорога, – сейчас бы размяться…

Хех… Ну вот что за человек, а? Точнее, эльф. Того, что произошло утром, ему не хватило? Скептическое фырканье: «Можно подумать, ты не хочешь того же!» О, дед очнулся! А где ж ты весь день был, а, учитель?! «Где надо!» Всеобъемлющий ответ.

Хотя кузен по-прежнему ждет, что я как-то отреагирую…

– И не говори, – отзываюсь, растянувшись на пожухлой траве. И тут меня осенила идея! – Ри-и-ин?

Эльф лениво повернулся в мою сторону и наткнулся на очень заинтересованный взгляд. Моргнул – и выражение его лица сменилось на задумчивое:

– Ну давай попробуем…

– Только не здесь! – Поднявшись на ноги, стал оглядывать ближайшие заросли. – Пошли.

А то знаю я их… Сейчас опять набегут, и доказывай потом, что это просто еще одна тренировка. Особенно после жестов рыцаря и высказываний Рина. Мой родственник пошел следом. С минуту мы продирались через колючки и наконец набрели на довольно просторную полянку, окруженную деревьями. Куртка тут же полетела на землю. На нее шлепнулась верхняя одежка эльфа, также предпочитающего не стеснять себя в движениях. Потом и ножны его меча. Троюродный братик предпочитал один клинок. Теперь я наконец получил возможность рассмотреть его. Обычный прямой светлый. В общем, такой же, каким обычно и пользуются эльфы. «А ты откуда знаешь?» Книжки умные читаю! С картинками.

Единственным отступлением от правил, которое позволил себе Рин, стало некое подобие металлической перчатки, достигающей локтя. Хм… Я ухмыльнулся и встал напротив него. В руках тут же возникли темные полосы лезвий Ал’Дзаура. Отполированный металл поймал блик заходящего солнца, невесть как просочившийся меж ветвей…

Боевые стойки мы приняли одновременно. Время замерло, сгустившись, словно никр, чтобы через миг взорваться каскадом ударов.

Манера боя эльфа очень напоминала их стрельбу. Точные, сильные, неожиданные выпады, прямые блоки. Все вместе это походило на танец. Строгий и изысканный. В то время как танец Властелинов больше напоминал пляску огня – вроде бы и бессмысленные удары, но решивший так рисковал обжечься. Чаще всего – насмерть.

Выпад, блок, обвод, выпад… прыжок, взмах, низкая стойка… Рин отводит мои выпады металлической рукой, тогда как его клинок ищет слабые места в защите. Забывшись на мгновение, я оскалился и радостно зарычал – с ним приятно танцевать. Можно даже закрыть глаза, полностью отдавшись завораживающей музыке, ритм в которой вызванивали столкнувшиеся мечи, а сопровождение пел воздух, вспарываемый сразу тремя лезвиями.

Прыжок, поворот – и танец обрывается. Мы стоим друг напротив друга, глядя в глаза. Серебристый клинок нацелен мне в живот, тогда как чуть изогнутые полосы темного мирина едва не касаются его горла и сердца. Но мы улыбаемся. Широко, открыто, радостно.

М-да, давно я так не разминался. Наверное, со времени празднества у Храма. Здорово мы тогда с отцом потанцевали. Аж мышцы ноют, как вспомню.

Как же хочется повторить те мгновения. Или хотя бы полетать…

Долгая дорога и состязание с Рином вымотали меня. Вернувшись к костру, разожженному Шамитом и Аэлин, я сунул в зубы Триму кусок пеммикана (никто за нами не следит? А то будет шуму…) и рухнул на расстеленный плащ. Хай они там сами со всем разбираются! Все. Я сплю. Не будить…

В последнее время не люблю тренироваться в Кардморе. Просто – не-люб-лю. И причины назвать не могу, и объяснить не получается… А, к маргулу! Я лучше здесь, на полянке…

Черная полоса меча со свистом распорола воздух. Выпад, взмах, блок… «Халтуришь, однако! Если бы я стоял напротив тебя… Ты был бы уже трупом!» Не удерживаюсь от скептического хмыканья – даже так? Хорошо, что я один!

«А все-таки… О чем задумался?» Ни о чем. «Ой, да хватит тебе! У тебя такой туман в голове. Так о чем думаем, Властелин?» О Джейне… «Мм?» Тш’елт! Я не понимаю ее! Она… Последние дни она просто замкнулась в себе! Молчит, прячет глаза. Начинаю с ней говорить – отвечает невпопад. Думает о чем-то своем, на меня не смотрит. Меня не слышит. Что я сделал не так? Хмыканье: «Спроси у нее…» Ты прав. Приду в Кардмор и тогда… Смешок: «Зачем так тянуть? Обернись!»

Джейна стояла за спиной. Стояла, молча теребя в руках тонкий батистовый платок и не отрывая от меня какого-то напряженного взгляда.

И давно она здесь? «Ну… Посчитай. Минут двадцать будет…» То есть она видела, как я… обратно, в человека перекидывался?

Ледяные когти страха вонзились в сердце. Тарк мархар! Я же… Я же мог ее… Т-той эре… Вздох: «Не бойся. Я следил…» Я вскинул голову к небесам, надеясь, что беспощадное солнце уничтожит следы нежданно навернувшихся слез. Спасибо вам, всемогущие боги…

Джейна закусила губу, медленно шагнула ко мне.

– Дар, я… У меня… Я… – А потом резко, словно в ледяную воду шагнула: – У меня будет ребенок.

«Н-ну, и что ты стоишь? Сделай хоть что-нибудь! Улыбнись, по голове ее погладь. Не хочешь, так пошли ко всем нардхангам! Но не стой как пень!» А… что мне делать?! Что?! Посоветуй! «Не знаю…»

Меч по-прежнему был у меня в руке. Я несколько долгих, очень долгих мгновений смотрел на Джейну, потом сделал шаг вперед. Полоса мирина хищно блеснула в лучах солнца… Я опустился на одно колено, положив клинок к ногам девушки:

– Миледи, я прошу вас оказать мне честь стать моей женой.

…Она плакала навзрыд, спрятав лицо на моей груди, и в ее рыданиях я с трудом разобрал:

– Дар… Боги, я так боялась…

Сегодня родился сын. Джейна спит… А я стою и не могу оторвать взгляда от темного провала окна. Я не позволю, чтобы Кронэл стал таким же монстром, как и я! Слышишь, не позволю!

А безлунная ночь за окном ухмыляется холодным оскалом Тьмы…

Я проснулся оттого, что меня потрясли за плечо. А когда я, отмахнувшись, перевернулся на спину, пнули в бок. Какого маргула?! Резко сев, я огляделся по сторонам, собираясь высказать рыжему все, что я о нем думаю (а кто тут еще такой наглый, не Рин же, в самом деле?), и наткнулся на насмешливый взгляд Михшула. Южный бог воровства сидел на земле, задумчиво потирая босую ступню.

– Слушай, принц, у тебя что, ребра из мирина сделаны? Я чуть ногу не отшиб, мамой клянусь! Надо было сапоги надевать. И чтоб носки на них из брюликов были.

Утро только начинало вступать в права: меж деревьев проскользнули первые лучи солнца…

Я сложил руки на груди и, убедившись, что все мирно спят, не обращая внимания на явление Михшула народу (даже странная животина свернулась в клетке калачиком), вкрадчиво поинтересовался:

– Тебе чего надо, боже?

– О! – улыбнулся горбоносый. – Всегда приятно поговорить с воспитанным человеком. Принц, я ведь к тебе по делу… Слышал, у тебя корона одна, ненужная, завалялась… Подари, а? Будь ласка?

Я аж поперхнулся от неожиданности. Нет, вы посмотрите на него! Пришел, попинал, а теперь еще чего-то хочет! Кстати, а о какой короне он вообще говорит? Моей, что ли? Так как я ее отдать могу, если она вообще не снимается?

– Ну так как, твое высочество? – нетерпеливо поинтересовался бог воровства. – Подаришь диадемку?

– Какую? – не выдержал я.

– Тормозим? – скептически фыркнул южный покровитель путешественников. – Или тапочкой прикидываемся?

О чем это он? «Не догадываешься? – проснулся наконец Дариэн. – О той короне, что оборотень тебе в сумку засунул!» Ой, а я и забыл о ее существовании…

– Ну так что?! – не отставал Михшул. – Принц, а принц, ну отдай корону, а?

А я вот что-то не пойму… Он же бог воровства! Ну и украл бы эту диадему втихую.

– А сам что не возьмешь?

Южанин хлюпнул носом. Жалостливо-жалостливо:

– Так она заговорена… Ее без разрешения хозяйки только люди держать могут. А боги так, только если по доброй воле отдадут. Отдашь?

– Не-а, – фыркнул я, – а кто хозяйка?

«Придурок! Надо было сначала спросить, а потом уже отказываться!» Ну извини, не сообразил…

– А вот не скажу, – обиженно буркнул горбоносый и растаял в воздухе, подобно привидению.

Следующие пятнадцать минут я потратил на раскопки содержимого собственной безразмерной сумки. Корона, столь резко понадобившаяся богу воровства, то ли под подкладку завалилась, то ли еще куда. В любом случае найти я ее не мог. К счастью, широкая спина Трима надежно прикрывала меня от остальных палаток расположившегося на ночлег каравана, и можно было не бояться, что кто-то заинтересуется.

В какой-то миг мне попался томик «Уж замуж…». Я уже собирался засунуть книгу обратно в сумку, как вдруг услышал тихие всхлипывания под обложкой. Не понял!

Я осторожно приоткрыл обложку. На фронтисписе сидела, утирая глаза крохотным платочком, Микоши. Почувствовав, что кто-то открыл книгу, ведьмочка подняла на меня красные глаза:

– Чего смотришь?!

– Э, что случилось? – осторожно поинтересовался я.

– Ничего! – отрубила она, высморкавшись в платок.

– А все-таки?

Девушка вскинула зареванное лицо. И ее ответ поразил меня до глубины души:

– Ты меня с Эрриатой не поздрави-и-и-ил! А она вчера была-а-а!

Не, нормально, да? Я теперь еще, оказывается, виноват и в том, что не поздравил ее с Днем всех влюбленных. Прелестно!

Словно уловив мои мысли, ведьмочка зарыдала еще сильнее, а потом, кинув на меня злой взгляд, попросту захлопнула обложку. Открыть книгу я так и не смог… Ну и маргул с ней! Потом разберусь, что и как… Тихий смешок: «Поосторожней здесь с проклятиями, малыш. А то действительно маргула накличешь… Забыл, где мы сейчас?» Ой, вот только не надо мне! Ты сам-то в это веришь? Тихое хмыканье.

Засунув книгу обратно в сумку, я с утроенной энергией принялся выискивать корону. Наконец, она была обнаружена и извлечена наружу.

Ну венец. Ну красивый. Но что в нем такого, что бог воровства им заинтересовался? Нет, я, конечно, понимаю, работа обязывает, но все-таки… Меня похлопали по плечу:

– Ди?

Я аж на месте подскочил! Резко оглянулся… Это был всего лишь Рин, с интересом рассматривающий корону, которую я держал в руках.

– Боги, ну нельзя же так пугать! А если бы я тебя каким-нибудь заклинанием долбанул! – возмутился я.

Кузен пожал плечами:

– Я б отбил. Кстати, – эльф понизил голос, – а… откуда у тебя эта диадема?

– Нашел, – улыбнулся я, – а что?

– Можно? – И, не дожидаясь моего ответа, кузен вытянул корону у меня из рук, некоторое время задумчиво осматривал ее, а потом сообщил: – Очень уж она похожа на диадему Тирелены, пропавшую из храма около года назад. Воров так и не нашли.

Ой, как интересно-о-о…

– У, барыга проклятый! – обиженно всхлипнул над ухом голос Михшула.

– О чем задумался, Ди? – вырвал меня из размышлений Рин.

– Ну… – почесал голову я. – Ее надо ж вернуть, а где я здесь храм Тирелены найду?

На лице Рина появилась улыбка. Судя по промелькнувшему в глубине его глаз страху, кузен боялся, что я резко захочу оставить святыню себе… Вот делать мне прям больше нечего! Своей за глаза хватает…

– Нашел о чем беспокоиться! – хмыкнул он, возвращая мне венец, который я тут же засунул обратно в сумку. – Мы ж в Д’Окмор едем. Зря он, что ли, городом Ста Храмов называется? Там на алтарь и положишь.

– Ж-жадина! – фыркнул Михшул.

М-дя… Жизнь бьет ключом. Чаще всего именно по голове.

Дорога по Плато с каждым часом становилась все трудней. Лесок, в котором мы заночевали, давно закончился, и жаркое солнце нещадно палило с голубых небес, словно решив заживо испечь группу людей, невесть зачем решивших пересечь плоскогорье. Пожелтевшая трава неопрятными пучками торчала из растрескавшейся от жары земли. Листья на редких деревьях облетели, и лишь сухие ветки протягивали изогнутые ладони к беспощадным небесам. Хотелось одного – забиться в тень и сидеть там безвылазно. И за каким маргулом нас понесло в подобное пекло?!

Я с ненавистью покосился на висящее почти над макушкой солнце и поправил на голове некогда белый, а теперь серо-желтый и мокрый платок. Здесь, будь ты хоть пять раз эльфом, схлопотать солнечный удар – что лбом о дерево. Некоторые особо… умные и «опытные» путешественники уже отдыхали в фургонах, свалившись кто с облучка, а кто и прямо со своего копытного (и не очень) верхового животного.

Глава каравана еще в самом начале движения спрятался в кибитке, гордо двигавшейся впереди всех и поднимавшей такой столб пыли, что остальным приходилось натягивать еще одну тряпицу на нос, дабы иметь возможность нормально дышать, не откашливаясь и не отплевываясь после каждого вдоха-выдоха. Соответственно, и разговаривать при таком положении вещей тоже было на редкость затруднительно. Эмоциональное выражение отношения к подобному положению вещей я за разговор не считаю. По данному вопросу вся масса людей выражала редкостное единодушие.

Обеденный отдых не оправдал своего названия ни на дюйм. Казалось – только ты пристроил гудящее от перенапряжения тело в благословенном, но не менее жарком, душном и пропыленном теньке, как воплощение всех мнимых и явных пороков в этом мире, по какой-то прихоти судьбы маскирующееся под пухлого торговца, снова как заорет во всю глотку:

– Двинули-и-ись!!!

Я с тоской посмотрел в пронзительно-синее небо и выдал вслух длинное предположение о том, в результате каких браков и союзов родилось то создание, которое тащит нас, бедных и несчастных, туда, куда… В общем, куда редко кто ходит по своей воле. Кто-то неподалеку выразил свою полную солидарность со всем вышеупомянутым на не менее классическом старотемном. Рин повернул голову на звук, окинул прислонившегося к углу телеги отлученного рыцаря взором, полным бесконечной тоски и муки, и емко припечатал:

– Нас’шаллехт орра гварртакхарн!