Текст книги "Маленьких все обидеть норовят!"

Глава 7
Последний бой, он трудный самый…

Я лежал на кровати, закинув руки за голову и уставившись пустым взглядом в потолок. Бред какой-то получается… И зачем, спрашивается, они вообще ко мне в комнату вломились? И ладно бы сказали что-нибудь хорошее (или хотя б плохое), так нет. Помолчали, потоптались, развернулись и ушли. Дружно. Даже кузен ничего не спросил. И не сказал. Кто-нибудь, объясните мне, какого маргула они сюда заходили?!

Весь день какой-то… вывернутый. Неправильный. И начались все эти неправильности с того момента, как странная зверушка, Шамитом купленная, оказалась девушкой. Все, все неправильно! Дедушка вон сперва молчал как светлый партизан в засаде, потом разорался как маргул под причастием, а теперь опять ни звука. Дед, а дед, где ты там?! Молчит. Вот так и думай, куда он девается… А сам еще утверждал, что это я от него экранируюсь. Хе, да очень надо! Да ну это все подальше… Молчит, ну и пусть себе молчит. А я, а что я? Вниз на первый этаж спущусь? Не-этушки, не хочется! А то опять с этой Тэ ненормальной столкнусь. Так что ж делать?! Здесь дальше лежать, не раздеваясь и не разуваясь?

Я покосился на окно, через которое влез в комнату. А вот если дождь уже закончился, тогда… на волю, в пампасы!

Ой, куда-то меня не туда занесло… А, ладно, сейчас посмотрим, а потом пойду пройдусь, подышу свежим воздухом. Главное только вылезти так же, как я сюда влезал…

На улице между тем действительно посветлело. Дождь закончился внезапно, как и начался. Я распахнул ставни, высунулся из окна по пояс. Ага, вот здесь можно вниз по стеночке, так же как наверх забирался, а потом, на уровне крыши первого этажа, небольшой тент будет, надо на него спрыгнуть, вернее, соскользнуть, а то грохнусь еще на мостовую. То-то местным пацанам смеху будет.

До навеса я добрался легко и быстро. А вот спрыгнуть с него на землю оказалось намного труднее. Прежде всего потому, что, когда я на него свалился, пружинить этот самый тканевый навес отказался, уверенно разорвавшись под моим весом. Ой, ма… Тайшеен эр гриё эс’кхаа… Закончить эту красивую и сложную фразу в соответствии со всеми правилами старотемного мне не дала внезапно приблизившаяся земля, а еще какой-то человек, оказавшийся так некстати на том месте. Именно ему на голову весь такой красивый я и свалился…

Человек что-то невнятно пискнул и больше признаков жизни не подавал.

Ой, маргул! Я взвился на ноги, судорожно вернул себе эльфийский облик (кстати, а я только сейчас заметил, что перекидывание стало мне легче удаваться! «Еще бы! – насмешливо фыркнул Дар. – После Плато-то!» О! Заговорил!) и лишь тогда рискнул посмотреть на столь неожиданную жертву своей неосмотрительности. Надеюсь, ее хоть откачать можно? А то придется потом кузену придумывать что-то невообразимое, на тему «он сам напал на благородного эльфа, а мы тут мимо проходили». Боюсь только, никто не поверит…

Конь этого несчастного, поводья которого так и не выпустили, нервно всхрапнул. Будь я в нормальном облике, кинулся бы помогать и спасать, но с этой эльфийской мордой лица… Рин меня потом со свету сживет за «роняние» чести всех длинноухих. И так за прошедший день меня раз семь идиотом обозвал – во исполнение обещания, так сказать.

В общем, мне ничего не оставалось, кроме как стоять и молча ждать, когда ж жертва моей неосмотрительности наконец встанет на ноги. Та, однако, провела ладонью по черным волосам, заплетенным во множество косичек, медленно поднялась на колени.

Стоп. Косички?

Я, конечно, понимаю, мало ли какие в этих Светлых землях веянья моды, но… Тут сшибленный мной человек наконец встал на ноги, тихо ругнувшись, повернулся ко мне…

– Элиа?!

Девушка, как раз вытирающая со щеки потеки грязи (точнее, равномерно размазывающая их), вздрогнула:

– Д-да? – В следующий миг она взяла себя в руки и холодно сообщила: – Но, боюсь, вас я не знаю.

Я посмотрел по сторонам, проверяя, нет ли поблизости никого излишне любопытного, убедился, что в такую погоду порядочные люди дома сидят, и притворно вздохнул:

– Тогда будем знакомиться! – А вслед за тем протянул руку для пожатия: – Диран ас’Аргал гар’Тарркхан, ненаследный принц Темной империи.

Если бы Грим, наш дворецкий, услышал столь вольное сокращение титула – придушил бы меня собственными руками. Но, извините, если бы я сейчас начал произносить весь не то что полный – краткий титул, ждать ответа мне бы пришлось долго.

– Ди?! – только и смогла выдохнуть потрясенная девушка.

Ой, ну хоть не милорд! Уже хлеб. «Надо было с первого дня ее на перевоспитание шаманам отдать!» – хмыкнул Дар.

– А что, не похож?

– Н-нет…

Я только вздохнул:

– Объяснять долго и нудно. Пошли в трактир, там рыжий со своей женушкой все тебе поведают.

Элиа, только сделавшая шаг мне навстречу, замерла, захлопав ресницами:

– С какой женушкой?!

Ой, маргу-у-ул… Ее же на площади во время венчания не было, а потом как-то не до рассказов… Со всей этой суматохой.

– С Аэлин, – мрачно пояснил я.

Похоже, Элиа наконец мне поверила: шагнула вперед, – но в следующий миг вдруг замерла:

– А как я пойду? Такая… грязная, – с несчастным взглядом выдохнула она.

– Вот в своей комнате и отмоешься, – пожал плечами я. Хотя, если честно, с трудом представлял, как можно отмыться в местных условиях. – Коня в стойло, и пошли.

В самых дверях трактира мы буквально столкнулись с Роном. Странно… А что он так долго внутри делал? Из моей комнаты все вроде одновременно ушли. Брови темного удивленно поползли вверх, но в следующий миг отлученный рыцарь насмешливо хмыкнул:

– Кажется, я зря сравнивал с тараканами светлых…

В первый момент до меня не дошло, а когда я понял, о чем он, Рон был уже далеко. Да я его, да я ему… «Остынь, – со смешком посоветовал Дар. – Он ведь и по себе прошелся подкованными сапогами. Причем, судя по всему, совершенно осознанно».

Да? Ну тогда ладно…

Шамит и Рин уже вернулись к столу, за которым, как оказалось, все это время оставалась Страж, так что я попросту подвел Элиа к этой странной компании.

Уж не знаю, с какого перепугу они все так ко мне ломились и чего им там наплел Рон, но сейчас все вернулось в прежнее русло. Кузен объяснял грубоватому оборотню всю прелесть оружия, украшенного драгоценными камнями. Рыжий хмурился и, крутя в руке родной стилет, упрямо твердил, что главное – подобрать клинок по руке. А камни, гравировка – это все излишества. Его что, Тэ покусала? Та вон тоже что-то такое рассказывала. «А ты что думаешь?» Ну… Все зависит от оружия. А вообще спроси об этом Гила. Это он у нас мечом по голове стукнутый. С детства. Несколько раз.

Аэлин в спор не вмешивалась. Лишь с какой-то странной усмешкой переводила взгляд с Рина на Шамита.

Первой наше приближение заметила именно она. Вскинула голову и охнула, потрясенно уставившись на меня с Элиа. А затем и оборотень с эльфом соизволили прервать диалог и посмотреть в нашу сторону.

Та-а-ак… Наверно, надо всех друг другу представить?

– Элиа, это Рин, мой кузен. Рин, это Элиа… – Как продолжить, я просто не придумал, да, впрочем, это бы и не понадобилось.

– Я счастлив быть представленным вам, миледи! – согнулся в глубоком поклоне эльф, чудом не долбанувшись головой об стол. И кажется, он говорил совершенно серьезно.

А темная вдруг покраснела как шкертов цвет, глаза опустила… Что это с ней?! «С холода пришла, замерзла?» – наивно предположил дедушка.

Ну и маргул с нею… Не знаю, как и кто, но на меня вдруг накатила дикая усталость. Все эти превращения, карабканья туда-обратно… Я маргран знает сколько так не выматывался. День был просто диким!

Надеюсь, они здесь и без меня разберутся. Благо, Аэлин и Шем, замершие при виде Элиа, наконец отмерли и синхронно шагнули к ней. Уж не знаю, обнять ли собрались, придушить…

В общем, я сладко зевнул и, пожелав всем спокойной ночи, направился наверх. Уже на лестнице столкнулся с Тэ, спускающейся со второго этажа. Девушка смерила меня гневным взглядом и прошипела:

– Ни звука!.. Ничего не было! Я не заходила и тебя не видела! Я вообще тебя не знаю! Ясно?!

– Как будет угодно, миледи, – равнодушно пожал плечами я, проскальзывая мимо нее.

И, уже падая на кровать в своей комнате и покосившись на серое небо в щели между ставнями, я успел только слабо удивиться, как рано темнеет в этом Д’Окморе.

Еще немного. Еще чуть-чуть. Тонкие пальцы скользят по испещренной трещинами стене.

Удар. Еще один. Ледяное крошево режет руки в кровь. Застывают капли прозрачными рубинами.

Удар. Еще один. Ветер кружит хлопья снега.

Удар. Смех вплетается в завывание вьюги.

Удар.

И грохот, с которым рушится преграда, будет услышан даже за сотней Граней.

Ну что ж, Дар… Не знаю, как ты, а я очень ждала этой встречи! Первой за тысячи лет. И последней!

Ночная хмарь окутывала мир. Серая дымка клубилась по земле, струящимися змейками подымаясь до колен. А вокруг… Вокруг не было ничего. Лишь эта странная темнота, в которой, я уверен, можно было бы рассмотреть что угодно, если бы это «что угодно» здесь существовало.

Да где ж это я оказался?! Я судорожно огляделся по сторонам.

– Не дергайся, – мрачно обронил Дариэн, стоявший рядом со мною с обнаженным мечом в руке.

Не понял… Почему я его вижу?! Он ведь всего один раз мне на глаза показался!

– Не дергайся! – вновь бросил он.

А я вдруг заметил, что вокруг его правого запястья обвязана тонкая алая нить, тянущаяся к эфесу меча.

– Но…

– И заткнись, – подытожил он чреду советов.

Странно… раньше он таким не был… Может, кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит?

– Смотри… – вдруг тихо обронил Дар, указывая взглядом куда-то вперед.

Я всмотрелся в туманную дымку и замер, не в силах отвести взора. На какой-то миг мне показалось, что невидимый режиссер отодвинул кулису в театре, а вслед за этим… Блеснула вдали тонкая горизонтальная полоса. И еще одна. И еще… Потом проступил силуэт… О нет! Только не говорите мне…

Фигура, закутанная в черный балахон, уверенным ровным шагом шла вперед, приближаясь к нам, и казалось, сама дорога, вымощенная белесыми янтарными плитами, стелется под ноги ей.

Нас разделяло всего несколько футов, когда женщина остановилась, вскинула руки над головой… И над пустотой разнесся торжествующий звонкий девичий смех:

– Я вернулась!

На меня вдруг накатила холодная волна апатии. Ни злобы, ни ненависти, просто равнодушие. Я не знаю ни где это происходит, да и происходит ли вообще, но раз я здесь… Я готов пройти этот путь. Пусть он даже будет без возврата.

Но Дариэн вдруг мотнул головой и тихо обронил:

– Не вмешивайся. Это моя битва.

…Сказать я ничего не успел. Да и не смог бы. Дариэн сделал шаг вперед, и… Я почувствовал, как вырастает между мною и ним прозрачная стена.

Над полем прошелестел тихий смешок:

– Надеешься спасти свой род, Дариэн? Ты остался все таким же. Наивным романтиком. Или попросту – дураком.

Он даже облик не пытался поменять, оставаясь человеком. Промолчал и лишь отсалютовал ей мечом.

Она ударила первой.

А я, понимая, что силы слишком уж неравны, рванулся вперед, но… Не знаю, какой магией пользовался дед, но стена была крепка. Мне оставалось только со злостью ударить по ней кулаком, разбивая руку в кровь.

– Не вмешивайся… – тихо шелестнуло за моей спиной.

Я резко оглянулся, готовясь дать отпор любому, кто подобрался сзади, но… за моей спиной стояли они: те, чьи портреты я сотни раз видел в Кардморе. Веселые и грустные. Молодые и старые. Серьезные и мечтательные. И всех их объединяло только одно – они были Властелинами. И все они стояли, не отрывая напряженных взглядов от Дара и его дуэли.

На мгновение мне показалось, что я увидел промелькнувшее лицо отца…

– Не вмешивайся… – вновь прошелестел чей-то голос из толпы. – Это его битва…

Сжав губы, я вновь повернулся к Дару. Почему дерется он?! Почему он, а не я?!

Я ведь помню все! Помню ту холодную ярость, накатывающую при воспоминаниях, помню боль… Помню невидящие глаза Тийлы, уставившиеся в темное небо, помню горький вкус пепла в сожженных деревнях, помню разграбленную Дубраву… Помню!

Тихий шелест вздоха:

– Думаешь, ты один – помнишь? А он – пережил. И выжил.

Но все равно, он один из нас! Мы никогда не оставляли своих. Никогда. Не хочу становиться первым, кто нарушит это правило! Пусть я не могу помочь физически, но…

Рука привычно легла на сердце. Глаза закрылись, для Той, которую я хочу позвать, свет и дороги не нужны. Она придет и так. Кончики волос тронул легкий ветерок, горько пахнущий полынью. Невесомые теплые руки опустились на плечи, даря спокойствие и так необходимую уверенность. Сила поднялась изнутри волной и полноводной рекой полилась в канал, крепче мириновых цепей связавший меня с дедом. Ты можешь думать что угодно, но не зря мы встретились.

Совсем не зря…

Глупый, глупый Дар… Неужели ты думаешь, что если я создала тебя, так не могу тобой управлять? И, например, полностью обездвижить?

Глупый, глупый Дар…

Я слишком много пропустил из того боя, а потому просто не понял, как получилось, что Дар внезапно замер с отведенным для удара мечом. Замер, не в силах пошевелиться… А в голосе Царицы зазвенела издевка:

– Вот и все, Дар… Знаешь, если бы ты не вышел вперед, я бы еще подумала, кого, тебя или кого-то из твоих потомков, оставить в живых, но теперь… А может, ты хочешь что-то сказать напоследок? Давай, говори, я сегодня добрая. – Ее ладонь ласково коснулась его щеки.

– Знаете, миледи, – голос Дариэна больше походил на хрип, – разделение души очень удобная вещь. Главное только найти ту часть себя, которая не имеет к вам никакого отношения! – И меч, словно ожив в его руке, рассек черный балахон…

Я не знаю, в какой миг исчезли те, что стояли за моей спиной (да и были ли они вовсе), но в тот миг, когда стена пропала и я рванулся к Дару, никого, кроме нас двоих, не было. Присутствие той невидимой силы, что была рядом, и даже черный балахон – все как будто растворилось в тумане.

Услышав мои шаги, воин резко обернулся, намерившись отразить внезапное нападение, но потом разглядел, что это я, опустил меч и устало улыбнулся.

– Вот теперь все, малыш… На этот раз действительно все, – вздохнул он, приглаживая свободной рукой волосы.

Властелин хотел сказать что-то еще, но мельтешение этой красной нитки, то на левой руке, то на правой, попросту выводило меня из себя. Не дождавшись того, что он собирался сказать, я перехватил его ладонь в воздухе, подцепил пальцем нить, обвившуюся вокруг запястья, и одним рывком разорвал.

– Вот, а теперь можно поговорить, – хмыкнул я, вскидывая глаза на Дариэна. Но, натолкнувшись в следующий миг на его ошарашенный взгляд, только растерянно вздохнул: – Я опять сделал что-то не то?

А Дар вдруг расхохотался. Весело и беззаботно:

– Нет, малыш! На этот раз – то!

И мир закружился бешеной каруселью, ломая и сминая все в ярком калейдоскопе красок…

Отступление седьмое, практически ненужное

Рон не запомнил, как он добрался до постоялого двора, где оставил Ниру. Как ни странно, ожидаемых беспорядков пока даже не намечалось, а потому воин попросту рухнул на кровать, надеясь подремать хоть пару часов. Странная встреча с Властелином не принесла ничего. Выйдя из комнаты, где находился мальчишка, воин на мгновение замер, пытаясь сообразить, что же все-таки происходит. Как могло получиться так, что Властелин никак не отреагировал на гнев Царицы? А уж в том, что он этот самый гнев почувствовал, отлученный рыцарь не сомневался.

Первым пришел в себя эльф – тот, что некоторое время назад столь усиленно требовал сатисфакции.

– А что, собственно, происходит? – не выдержал он, не отводя напряженного взгляда от захлопнувшейся двери. – Зачем мы вообще сюда приходили?

– У Стража спроси, – мрачно буркнул Рон, спускаясь по лестнице.

На первом этаже он задержался около стойки – заказал стакан «Слезы хримтурса», надеясь, что молодое вино сможет хоть чуточку прочистить мозги.

И вот сейчас, уже в своей комнате, воин прикрыл глаза, кажется, лишь на мгновение…

Спал ли он? Одним богам известно. А потом резко сел на кровати, уставившись во тьму за окном. Неужели правда?! Или почудилось?..

Шак’саэр задумчиво подбросил на ладони кинжал. За прошедшие годы он уже свыкся с этой намертво прилипшей кличкой. Смысл отзываться на настоящее имя, если былого уже не вернуть? И вдруг…

Забавно. Жизнь только начала налаживаться, а тут опять такие перемены. Похоже, богиня судьбы посмеялась, сведя на той лесной тропинке со странным эльфом-неэльфом. Не зря была та встреча, ой не зря…

Интересно, кто из старой компании еще жив? Гарриэн еще двенадцать лет назад был дряхлым стариком, Риф – безусым юнцом, только посвященным в рыцари. Вряд ли они пережили изгнание. А вот Рона стоит поискать. Чем маргул не шутит? Возвращаться в Орден, так вместе. А уж что возвращаться можно будет, Шак’саэр… нет, уже Ильрих гар’Кхаен, не сомневался.

Что ж, похоже, лейтенанту городской стражи Карагната придется в ближайшее время искать себе нового заместителя.

Над Кардмором разразилась гроза. Молнии прицельно били в основание замка. К счастью, охранные заклинания, устанавливаемые многими поколениями Властелинов, были крепки. Замок выстоит. Вот только…

Гроза несла перемены. К добру ли, к худу?

Темный Властелин, засидевшийся до ночи в кабинете, встал на ноги и, захлопнув тяжелый фолиант и бросив последний взгляд на клочок испещренного проблесками молний неба, вышел из комнаты.

Марика места себе не находила. Куда мог подеваться Кей? Сестры ничего не знают, родители в тревоге. Нужно что-то делать! Но вот что?

На этот раз Теренс не стал дожидаться, пока магистр соизволит поговорить с ним. Принц попросту ворвался в кабинет главы Ордена, отшвырнув в сторону охранника, решившего было остановить нежданного гостя, и резко бросил:

– Я требую объяснить мне, что здесь происходит!

Магистр бросил последний взгляд на прозрачно-голубое небо, расчерченное проблесками абсолютно черных молний, и улыбнулся, легко и открыто:

– Происходит то, Ваше Высочество, что с утра Ордену придется отменять указы двенадцатилетней давности.

Я рывком сел на кровати. Через приоткрытые ставни было видно, что за окном только занимается мутноватый рассвет. Было или не было? Приснилось или произошло наяву?!

– Было, малыш, было. Чего уж тут гадать? – раздался откуда-то из дальнего угла тихий смешок.

Я резко повернулся на голос.

В углу, возле криво сколоченной тумбочки, стоял, скрестив руки на груди и меряя меня насмешливым взглядом… Дар. Но как же так?! Он ведь до этого только во снах появлялся!

Властелин усмехнулся, словно прочтя мои сумбурные мысли, сделал шаг ко мне.

– Я пришел попрощаться, малыш. – Сколько повторять?! Я не малыш! Мне уже семнадцать. Еще одна теплая улыбка: – Я помню, малыш, помню.

Я не ма… Стоп. Попрощаться?!

Дариэн неслышно опустился на край моей кровати.

– Попрощаться, – вздохнул он, и лишь теперь я заметил, что вижу сквозь него…

Но… Как? Он призрак?! На Крома – кардморское привидение – Дар сейчас совершенно не похож! Но когда я протянул руку, надеясь, что все-таки смогу коснуться его, пальцы прошли сквозь… Дар недовольно поежился, а меня же словно прорвало:

– Прощаться?! Почему?! Как?! Ты же привязан к мечу и…

Дар усмехнулся, перебив волну моих невнятных восклицаний:

– Малыш, ты так ничего и не понял? Это все было наяву. И Янтарный путь, и схватка.

Я сглотнул комок, застрявший в горле. И Царица?

– Подожди, то есть теперь она действительно мертва?

– Да. Окончательно и бесповоротно. Но ведь тогда выходит…

– А магия?! Мы ведь получали ее от нее?! Теперь темные беззащитны?!

Властелин недовольно поморщился:

– Ди, ну что за чушь ты несешь? Ты хоть думай, прежде чем говорить. Ну возьмем, к примеру, Орраш. Его создал Доргий с помощью других богов. Наш мир – преимущественно светлый, темная магия в него привнесена извне… Подумай сам. Доргий создал мир. Орраш целиком и полностью принадлежит ему. Разве понадобится царю богов захватывать и уничтожать какой-то еще? У него есть Орраш! Но есть и более слабые боги, не способные создавать что-то свое, и вот они как раз таки могут попытаться захватить, уничтожить, изменить чужое творение.

– То есть… Царица не была самой сильной из темных богов?

– Конечно нет, – хмыкнул Дариэн, – просто теперь, когда ее нет… ты замечал, какую боль причиняют темным светлые заклинания? – О, еще б я не замечал! До сих пор при одном воспоминании о светлом общеисцеляющем мурашки по коже бегут. – А вот для светлых таких неудобств от темных заклинаний нет, – продолжал Дариэн. – Фактически, мы всегда в какой-то мере были чужими для Орраша. Да, обученный Властелин способен выйти на бой против целой армии, но… Это скорее исключение из правил. Теперь же, когда исчезла преграда, которой, по сути, и являлась Царица Ночь…

– Теперь темные заклинания станут сильнее?!

– Малыш, – поморщился Дариэн, – ты опять передергиваешь факты. Теперь… просто изменится сила действия многих заклинаний, как темных, так и светлых. Какое-то время будет очень трудно. А потом чаши наконец придут в равновесие. Что ж, – вздохнул он, – что-то я с тобой заболтался, а клятву Мира по отношению ко мне ты уже выполнил… Пора. Мне еще в Стальную пустыню надо зайти, завести одного заплутавшего ребенка к родителям…

– А потом тебя ждет о-очень долгий разговор с двумя известными тебе дамами. И, честно говоря, я тебе не завидую, – хмыкнул незнакомый голос откуда-то от двери.

Да что здесь, проходной двор им всем, что ли?! Я вскинул голову и остолбенел: в дверях стоял… эльф, причем такой же прозрачный, как и Дариэн. И вот где-то я его уже видел…

– Мирноэль?! – потрясенно выдохнул Первый Властелин.

На мгновение наступила тишина…

– Я пришел проводить тебя, – вздохнул эльф, опуская глаза.

– Ты?! Нет уж, увольте, с тобой я не пойду!

Ощутимо повеяло холодом. Где-то вдали раздался запоздалый раскат грома.

Каким-то десятым чувством я понимал, что при этом диалоге мое присутствие более чем нежелательно… Но комната-то была моя! В общем, я старательно прикидывался предметом меблировки и в разговор не вмешивался.

– Да, я! – не выдержал князь, взглянув на Властелина. – Я! Доволен?! Я семь тысяч лет ждал встречи с тобой!

– А общения в Дубраве не хватило? – искривил губы в усмешке Дариэн.

– Не хватило! – взорвался Мирноэль. И куда девалось хваленое эльфийское спокойствие?

– А что ж так?!

– Да то, что я семьдесят веков ждал этого дня! Семьдесят веков, слышишь? Ждал, чтоб извиниться!

В мертвой тишине, наступившей в это мгновение, мое «а-а-апчхи!» прозвучало громом.

– Извините, – шмыгнул я, вытирая нос подвернувшейся под руку простыней. – Наверное, все-таки простудился вчера.

Эльф отвел глаза, пряча усмешку. Дариэн встал на ноги, провел мне рукой по лбу:

– Спи, Диран, день будет тяжелым.

– Да не хочу я спать!

– Хочешь, – усмехнулся он, подмигивая эльфу. – Правда, Мирн?

– Конечно! – весело рассмеялся призрак риновского предка, делая странный пасс рукою. – Безумно хочет.

Да не хочу я! Не хочу! Не хо…

Последняя мысль была: «Если бы они не были уже мертвы – придушил собственными руками!»

Отступление восьмое, почти предательское

Убедить императора Благоземья в том, что посещение Темной империи абсолютно излишне, Влариэль так и не смог, а потому эльф встречал нынешний прохладный рассвет в небольшом леске, расположенном… маргул его знает, где расположенном: над Оррашем всю ночь вились ветры магических искажений, а потому граф ли’Алиристиаль не мог бы с уверенностью сказать, куда его выкинул портал, на скорую руку сотворенный его будущим тестем.

Эльф вскинул глаза к медленно бледнеющему небу, расчерченному кривыми ветвями редких деревьев, и задумчиво сообщил:

– В гробу я видел все это Благоземье!

Небо осталось безразлично к высказываниям осерчавшего графа. В отличие от земли – из ближайших кустов раздалось невнятное фырканье, уверенно переросшее в цветистое высказывание на старотемном. А всего через пару минут все из тех же кустов показался хрупкий черноволосый парень.

Сбегая из Кардмора в облике пантеры, Кей совершенно не задумывался о таких мелочах, как одежда (гигантская кошка в брюках и рубахе смотрелась бы несколько странно) и деньги (не на шею ж кошелек вешать). И если вопрос с одеждой можно было более или менее быстро решить, тайком стянув брюки с бельевой веревки в ближайшей деревне, то с деньгами было труднее. Опускаться до кражи чего-то по-настоящему ценного сыну начальника личной императорской гвардии не хотелось.

Другими словами, нежданная встреча не принесла радости ни Кею, ни Влариэлю.

– Ты кто такой? – Эльф решил, что инициативу надо брать в свои руки.

– А ты? – не остался в долгу Кей.

– Путешественник, – мрачно сплюнул под ноги граф ли’Алиристиаль.

– По Темным землям? – скептически заломил бровь многоликий, прекрасно разглядевший, что его собеседник не может похвастаться принадлежностью к человеческой расе.

– А это запрещено? – вспыхнул эльф. Честно говоря, его, никогда не страдавшего особой сдержанностью, начал раздражать этот странный допрос: стоит тут какой-то оборванец в одних штанах да еще вопросы смеет задавать!

– Не особо, – хмыкнул оборотень, как-то мгновенно теряя интерес к удивительному страннику. Какая разница, кто он и куда идет, когда в душе горит только одно желание – месть!

А вот эльфа столь странные перепады настроения заинтересовали. Люди обычно сдержанней, а перевертыши, как бы они ни назывались – оборотни ли, вверчи… И если предположить… оборотень – кем бы он ни был и откуда бы он ни пришел – мог быть полезен в Темных землях. Допустим, рассказать, как пройти до Таркрима.

Эльф покаянно опустил глаза:

– Прошу простить мою несдержанность… – Лучше один раз извиниться – перерезать глотку за унижение можно будет потом. – Я впервые в этих землях, перенервничал… Влариэль ли’Алиристиаль, – склонил он голову в вежливом поклоне.

Вряд ли до этих трущоб дошло имя участника битвы в Затерянном Храме.

Многоликий окинул эльфа задумчивым взглядом и решил, что ему нечего терять:

– Кей ас’Гойр гар’Ашхайт.

Влариэль замер, не отводя потрясенного взгляда от мальчишки. Уж что-что, а родовое имя начальника личной гвардии Темного Властелина граф ли’Алиристиаль знал. Какая удача. Сразу можно узнать, попало ли письмо к адресату.

Кстати, если это действительно его сын, то что он делает здесь, да еще в таком виде?!

– Тот самый гар’Ашхайт?! – Эльф старательно подпустил в голос радостного удивления. – Для меня честь быть представленным вам! Но я думал, вы… старше?

На узком лице Кей заиграли желваки:

– Боюсь… Вы спутали меня с моим отцом.

– О? Но… что представитель столь знатного рода делает здесь? Да еще… в столь странном одеянии? Это какой-то маскарад? Игра?

Если бы у Кея была хоть пара минут на размышления, он бы еще задумался: а стоит ли хоть что-нибудь говорить странному путешественнику, – но злоба, подавляемая столько времени, рванулась наружу в одном коротком горьком слове:

– Месть!

А теперь осторожно, Влар, осторожно… Похоже, задумка императора Благоземья осуществилась. И пусть на крючок попалась не столь крупная рыба, но… если это правда…

– Месть? Кому? – Главное сейчас – не переборщить с личиной наивного идиота. – Вы, представитель столь знатного рода, здесь, в этих… лесах, ради мести? Да по вашему слову любой, кто перешел вам дорогу, будет повешен на первом же суку! – Мальчишки в этом возрасте столь падки на лесть… И, судя по яркой вспышке гнева в черных глазах, слова затронули больное место. – А может, я не прав и оскорбивший вас более знатен? И кто это? Уж не император ли?

В этот момент Влариэль как никогда осознавал, что он балансирует на острие клинка. Если он ошибся, если мальчишка оказался здесь не потому, что нашел подложное письмо… Пальцы привычно скользнули в кошелек, висящий на поясе, прикоснулись к возвратному амулету. Если он ошибся… По спине потекла холодная струйка пота. Надежда только на амулет… А вдруг он не сработает? Что ждет тогда? Дыба? «Железная дева»? «Оркский сапог»?

– Даже если он, что с того?! – зло выпалил Кей и запнулся, осознав, какую ошибку совершил. Открыться совершенно незнакомому эльфу…

Незнакомец сделал шаг вперед. По губам скользнула таинственная улыбка:

– А то, что я могу предложить вам содействие лица, которое поможет вам осуществить ваше желание…

На рассвете, едва ворота Д’Окмора распахнулись, из города, направляясь на восток, выехала странная парочка: черноволосый мужчина, в котором любой, кто хоть немного разбирался в магии, признал бы темного, да хрупкая девушка, среди предков которой явно были эльфы.

Когда ты работаешь в Стальной пустыне, тебе ежеминутно грозит опасность. На серьезные отношения времени попросту не остается, да и… какая жена или какой муж по доброй воле отпустит супруга на столь опасную работу. Понять тебя может лишь тот, чья жизнь столь же полна опасностей. А раз так, очень часто «пустынные волки», работающие в паре, были больше чем компаньонами…

Между Нирой и Роном не было ничего, кроме приятельских отношений. Ни он, ни она никогда не стремились перешагнуть тонкую грань, отделяющую дружбу между мужчиной и женщиной от чего-то большего. Воин был слишком скрытен, чтоб пускать кого-то в свой внутренний мир, ну а Нира… Ей хватало того чувства надежности и защищенности, что исходило от отлученного рыцаря.

То, что отлучение снято, Рон понял, едва горизонт окрасился первыми лучами солнца в розовые тона. А раз так, можно возвращаться в Темную империю. Туда, где ждет жена.

Вот только… Как объяснить присутствие Ниры? Но не бросать же ее одну, в самом деле?

– Назовешь меня своим внебрачным ребенком, – полушутливо хмыкнула девушка.

– То есть отцом я стал в восемнадцать лет? – заломил бровь рыцарь. – С каждым днем узнаю о себе все больше нового и интересного.

Кей сидел в глубоком кресле, не отрывая мрачного взора от пейзажа, расстилавшегося за настежь распахнутым окном. Горы, горы, сплошные горы… Но нервничал Кей совсем не по этому поводу. Гораздо сильнее его волновал короткий разговор, произошедший всего пару минут назад, после внезапной телепортации из леса в какой-то замок…

Предательство. Иначе это не назовешь. Как ни крути. Рассказать о наиболее удобных местах для высадки кораблей, поведать об основных точках расположения защитных барьеров… Предательство. И пусть платой за это будет возможность отомстить, но…

Можно оправдывать себя, что тем, кто тебе дорог, гарантирована безопасность, можно, но…