Текст книги "Сказки, легенды, притчи"

Горностай

Однажды, когда лисица была занята трапезой, мимо пробегал горностай в своем великолепном одеянии.

– Хочешь отведать, приятель? Не стесняйся! – предложила ему насытившаяся и подобревшая лисица.

– Благодарю покорно, – с достоинством ответил горностай, – но я уже пообедал.

– Ха, ха, ха! – засмеялась та. – Скромнее вас, горностаев, не сыскать животных на земле. Какие же вы чистюли! Просто диву даешься. Едите раз в день и предпочитаете голодать, лишь бы не замарать свою шубку.

Вдруг откуда ни возьмись появились охотники. Рыжая молниеносно скрылась – только ее и видели, а горностай стремглав помчался к своему укрытию.

Но полуденное солнце успело растопить снег, и норка горностая, еще утром такая опрятная и ухоженная, заплыла грязью. Белоснежный зверек несколько замешкался, стараясь не запачкать шубку, и вот тут-то охотники сразили его наповал.

Умеренность служит надежной защитой от пороков. Гордый горностай предпочитает скорее погибнуть, нежели запятнать грязью свою чистоту.

Паук и виноград

Наблюдая несколько дней кряду за полетом мошкары, паук заметил, что чаще всего она тучами вьется над виноградником.

– Теперь мошкаре несдобровать! – ухмыльнулся паук и пополз вверх по лозе. Он протянул крепкую сеть к одной из самых крупных душистых кистей, а сам спрятался в углублении между прохладными виноградинами.

Из своего укрытия хитрый разбойник нападал исподтишка за беспечными мошками, привлеченными терпким запахом зреющего винограда и не подозревающими, какая их ждет опасность. Прожорливый паук передушил немало мошек, и подвох сходил ему с рук.

Но вот наступила пора сбора винограда. Урожай выдался богатый, и крестьянину пришлось немало потрудиться на своем винограднике. Ловко орудуя ножом, он срезал одну кисть за другой. Попалась ему и та, в которой притаился паук. Она тут же угодила в большую корзину, где была завалена другими крупными гроздьями.

Так виноград оказался ловушкой для вероломного паука. Он хитро плел сети для других, а запутался в них сам и был раздавлен.

Черемуха и дрозды

У черемухи лопнуло всякое терпение. С той поры, как созрели ее терпкие ягоды, житья не стало от дерзких назойливых дроздов. С утра до вечера они кружились стаями над ней, безжалостно обдирая клювом и когтями все ветки.

– Пожалуйста, прошу тебя! – взмолилась она, обращаясь к самому докучливому дрозду. – Знаю, что мои ягоды – твое любимое лакомство. Поедай их на здоровье, мне не жалко. Но оставь в покое мои листья. Не срывай их! Под их сенью я спасаюсь от палящего солнца. И не терзай меня острыми когтями, не сдирай кожу!

Дрозд был первым забиякой в стае, и слова черемухи пришлись ему не по вкусу.

– Помалкивай, коли тебя не спрашивают! Самой природой так заведено, чтобы ты плодоносила ради моего удовольствия. Да что с тобой, дубиной стоеросовой, толковать! Зимой пойдешь на дрова.

Услышав такой ответ, черемуха еще пуще опечалилась и молча заплакала.

Но предрекавший ей гибель озорной дрозд сам угодил в силок, поставленный крестьянином. Чтобы соорудить для пойманной птицы клетку, человек надергал прутьев из плетня и сломал несколько гибких веток у черемухи.

Так черемуха снова свиделась со своим обидчиком, который теперь сидел понуро в клетке и был тише воды ниже травы. Но она промолчала, вспомнив слова, услышанные еще в молодости: как теплая одежда спасает от стужи, так выдержка защищает от обиды. Умножай терпение и спокойствие духа, и обида, как бы горька ни была, тебя не коснется.

Устрица и мышь

Как-то устрица угодила в сеть и вместе с богатым уловом оказалась в рыбачьей хижине.

«Здесь всех нас ждет неминуемая гибель», – печально подумала она, видя, как в сваленной на полу куче задыхаются без воды и бьются в предсмертных муках ее собратья по несчастью.

Вдруг откуда ни возьмись явилась мышь.

– Послушай, добрая мышка! – взмолилась устрица. – Сделай милость, отнеси меня к морю!

Мышь понимающим взглядом оглядела ее: устрица была на редкость крупная и красивая, да и мясо у нее, должно быть, сочное и вкусное.

– Хорошо, – с готовностью ответила мышь, решив поживиться легкой добычей, которая, как говорится, сама шла в руки. – Но прежде ты должна раскрыть створки своей раковины, чтобы мне сподручнее было нести тебя к морю. Иначе я с тобой никак не управлюсь.

Плутовка говорила так убедительно и проникновенно, что обрадованная ее согласием устрица не учуяла подвоха и доверчиво раскрылась. Узкой мордочкой мышь тут же сунулась внутрь раковины, чтобы покрепче вцепиться зубами в мясо. Но впопыхах забыла про осмотрительность, и устрица, почувствовав неладное, успела захлопнуть свои створки, зажав крепко-накрепко, словно капканом, голову грызуна. Мышь громко запищала от боли, а находившаяся поблизости кошка услыхала писк, одним прыжком настигла обманщицу и сцапала.

Как говорится, хитри-хитри, да хвост береги.

Невод

И вновь, в который раз, невод принес богатый улов. Корзины рыбаков были доверху наполнены головлями, карпами, линями, щуками, угрями и множеством другой снеди. Целые рыбьи семьи, с чадами и домочадцами, были вывезены на рыночные прилавки и готовились окончить свое существование, корчась в муках на раскаленных сковородах и в кипящих котлах.

Оставшиеся в реке рыбы, растерянные и охваченные страхом, не осмеливаясь даже плавать, зарылись поглубже в ил. Как жить дальше? В одиночку с неводом не совладать. Его ежедневно забрасывают в самых неожиданных местах. Он беспощадно губит рыб, и в конце концов вся река будет опустошена.

– Мы должны подумать о судьбе наших детей. Никто, кроме нас, не позаботится о них и не избавит от страшного наваждения, – рассуждали пескари, собравшиеся на совет под большой корягой.

– Но что мы можем предпринять? – робко спросил линь, прислушиваясь к речам смельчаков.

– Уничтожить невод! – в едином порыве ответили пескари.

В тот же день всезнающие юркие угри разнесли по реке весть о принятом смелом решении. Всем рыбам от мала до велика предлагалось собраться завтра на рассвете в глубокой тихой заводи, защищенной развесистыми ветлами.

Тысячи рыб всех мастей и возрастов приплыли в условленное место, чтобы объявить неводу войну.

– Слушайте все внимательно! – сказал карп, которому не раз удавалось перегрызть сети и бежать из плена. – Невод шириной с нашу реку. Чтобы он держался стоймя под водой, к его нижним узлам прикреплены свинцовые грузила. Приказываю всем рыбам разделиться на две стаи. Первая должна поднять грузила со дна на поверхность, а вторая стая будет крепко держать верхние узлы сети. Щукам поручается перегрызть веревки, коими невод крепится к обоим берегам.

Затаив дыхание, рыбы внимали каждому слову предводителя.

– Приказываю угрям тотчас отправиться на разведку! – продолжал карп. – Им надлежит установить, куда заброшен невод.

Угри отправились на задание, а рыбьи стаи сгрудились у берега в томительном ожидании. Пескари тем временем старались ободрить самых робких и советовали не поддаваться панике, даже если кто угодит в невод: ведь рыбакам все равно не удастся вытащить его на берег.

Наконец угри возвратились и доложили, что невод уже заброшен примерно на расстоянии одной мили вниз по реке.

И вот огромной армадой рыбьи стаи поплыли к цели, ведомые мудрым карпом.

– Плывите осторожно! – предупреждал вожак. – Глядите в оба, чтобы течение не затащило в сети. Работайте вовсю плавниками и вовремя тормозите!

Впереди показался невод, серый и зловещий. Охваченные порывом гнева, рыбы смело ринулись в атаку.

Вскоре невод был приподнят со дна, державшие его веревки перерезаны острыми щучьими зубами, а узлы порваны. Но разъяренные рыбы на этом не успокоились и продолжали набрасываться на ненавистного врага. Ухватившись зубами за искалеченный дырявый невод и усиленно работая плавниками и хвостами, они тащили его в разные стороны и рвали на мелкие клочья. Вода в реке, казалось, кипела.

Рыбаки еще долго рассуждали, почесывая затылки, о таинственном исчезновении невода, а рыбы до сих пор с гордостью рассказывают эту историю своим детям.

Летучая мышь и ласточка

Прилепившись к стене сарая под козырьком крыши, летучая мышь укрылась с головой перепончатыми крыльями, чтобы не видеть солнечного света. Так она провела весь день до заката.

Когда солнце скрылось за горизонтом и небо потемнело, она высунула голову из-под крыла и осторожно огляделась вокруг.

– Наконец-то погас этот отвратительный свет! – сказала она. – Ах, как затекли мои бедные лапки! Уж теперь-то я их разомну и всласть полетаю в ночном приволье.

Как раз в это время возвращалась домой запоздалая ласточка, уставшая после дневных забот. Она чуть было не столкнулась с летучей мышью, которая незаметно, по-воровски, вылетала из своего укрытия под навесом.

– Чтоб тебе пусто было! – в сердцах промолвила ласточка. – Ты, как злое наваждение, не можешь жить открыто и честно.

Ласточка была права. Добру незачем таиться и некого бояться, ибо оно одаривает всех теплом и радостью, как солнечный день. А вот летучая мышь, боясь ослепнуть, сторонится и бежит от света, точно ложь от правды.

Осел на льду

Проплутав по полям до самых сумерек, осел так утомился, что не в силах был дотащиться до своего стойла. Зима в том году стояла суровая – все дороги обледенели.

– Мочи нет боле. Передохну немного здесь, – сказал вконец обессилевший осел и растянулся на льду.

Откуда ни возьмись подлетел юркий воробей и прочирикал ему на ухо:

– Осел, очнись! Ты не на дороге, а на замерзшем пруду. Но ослу так хотелось спать, что он уже ничего не слышал. Сладко зевнув, он крепко заснул, и вскоре из его ноздрей повалил пар. Под действием тепла лед стал понемногу подтаивать, пока с треском не обломился.

Оказавшись в студеной воде, осел тотчас проснулся и стал звать на помощь. Но было уже поздно, и бедняга захлебнулся.

Никогда не следует гнушаться добрым советом, особенно когда находишься в незнакомом месте.

Сокол и щеглята

Вернувшись с охоты, сокол, к величайшему удивлению, обнаружил в собственном гнезде двух щеглят, сидевших бок о бок с его неоперившимися птенцами.

Он был не в духе, потому что охота в тот ненастный день не удалась: попадалась одна мертвечина. А соколы, как известно, скорее умрут с голоду, но никогда не станут питаться падалью.

При виде незваных гостей он еще более озлился и хотел было выместить на них свою досаду и растерзать их в клочья, но вовремя одумался. Даже в гневе негоже соколу обижать беззащитных пичужек.

– Откуда вы взялись здесь? – грозно спросил хозяин гнезда.

– Мы заблудились в лесу во время дождя, – пропищал еле-еле один из щеглят.

Хищник метнул на него гневный взор. Его распирала злость и мучил голод.

Дрожа от страха, два щегленка прижались друг к другу и не смели ни вздохнуть, ни пикнуть.

Оба были жирненькие и упитанные, но такие беспомощные и жалкие, что гордый сокол был не в силах наброситься на них. Он только закрыл глаза и отвернулся, чтобы не поддаться соблазну.

– Вон отсюда! – зычно приказал хищник. – Чтобы духу вашего здесь не было!

И когда те стремглав полетели прочь, сокол обернулся к своим голодным птенцам и сказал:

– Наш удел – крупная добыча. Лучше умереть с голоду, чем позволить себе поживиться невинной птахой.

Филины и заяц

Сидя на суку, два филина наблюдали за зайцем, который носился по осенней стерне, словно за ним гналась свора борзых.

– Бедный зайчишка! – сказал один из филинов. – Ему даже недостает смелости укрыться в норе.

– Почему? – заинтересовался другой.

– Потому что боязно.

– Странно. Чего же ему бояться в собственном доме?

– Все зайцы таковы, – ответил первый филин. – Они живут в вечном страхе, а у страха глаза велики. Особенно теперь, когда начался листопад, зайцы носятся как угорелые при виде разноцветного дождя опадающих листьев. Их пугает любая перемена в природе.

– Так, значит, зайцы трусы!

– Конечно. Вот и этот зайчишка скачет без оглядки по голому полю, пока не угодит в капкан или не попадет на мушку меткому охотнику.

Воистину говорят: кто в страхе живет, тот и гибнет от страха.

Великодушие

Высунув голову из гнезда, орленок увидел множество птиц, летающих внизу среди скал.

– Мама, что это за птицы? – спросил он.

– Наши друзья, – ответила орлица сыну. – Орел живет в одиночестве – такова его доля. Но и он порою нуждается в окружении. Иначе какой же он царь птиц? Все, кого ты видишь внизу, – наши верные друзья.

Удовлетворенный маминым разъяснением орленок продолжал с интересом наблюдать за полетом птиц, считая их отныне своими верными друзьями. Вдруг он закричал:

– Ай-ай, они украли у нас еду!

– Успокойся, сынок! Они ничего у нас не украли. Я сама их угостила. Запомни раз и навсегда, что я тебе сейчас скажу! Как бы орел ни был голоден, он непременно должен поделиться частью своей добычи с птицами, живущими по соседству. На такой высоте они не в силах найти себе пропитание, и им следует помогать.

Всяк, кто желает иметь верных друзей, должен быть добрым и терпимым, проявляя внимание к чужим нуждам. Почет и уважение добываются не силой, а великодушием и готовностью поделиться с нуждающимся последним куском.

Верблюд и хозяин

Опершись на согнутые колени, верблюд терпеливо ждал, пока хозяин навьючит его. Он уже положил ему на спину один тюк, затем другой, третий, четвертый…

«Пора бы ему остановиться», – с грустью думал верблюд, не смея перечить хозяину.

Наконец человек управился со своим делом и повелительно щелкнул бичом. Верблюд с трудом поднялся на ноги.

– Пошли! – приказал хозяин и дернул за узду. Но животное не тронулось с места. – Чего стал? Пошевеливайся! – грозно крикнул человек и дернул за узду что есть силы.

А верблюд уперся ногами в землю и продолжал стоять как вкопанный.

– Ах ты упрямец, – догадался хозяин и со вздохом сбросил два тюка со спины животного.

– Теперь, кажется, мне под силу, – пробормотал про себя верблюд и послушно двинулся в путь.

Так они прошагали целый день под палящим солнцем, и человек подумал, что хорошо было бы засветло добраться до ближайшего селения. Словно разгадав его мысли, верблюд вдруг остановился.

– Вперед! – зычным голосом крикнул хозяин. – Еще немного пути, и мы будем на месте.

«Ноги у меня гудят, и сегодня я потрудился вдоволь. Хозяину пора бы и честь знать», – рассудил про себя верблюд и растянулся на песке.

И хотя человека распирала досада, но пришлось все же развьючить животное и устраиваться на ночлег в пустыне под открытым небом.

Думая только о корысти, хозяин, видать, забыл добрую дедовскую пословицу, что с одного верблюда две шкуры не дерут.

Лев и ягненок

Однажды голодному льву подбросили в клетку живого ягненка. Малыш был настолько наивен и добродушен, что ничуть не оробел при виде царя зверей. Приняв его, видимо, за свою маму, несмышленыш подошел к грозному мохнатому зверю, ласково заблеял и уставился на него широко раскрытыми ясными глазами, полными безграничной любви, кротости и восхищения.

Лев был обезоружен такой доверчивостью и не посмел растерзать ягненка. Недовольно ворча, он так и заснул в тот раз голодным.

Львица

Вооруженные дротиками и острыми пиками охотники неслышно подкрадывались все ближе и ближе. Львица, кормившая малышей-сосунков, вдруг учуяла незнакомый запах и тотчас поняла, что близка опасность. Но было поздно. Охотники уже обступили логово.

При виде людей с оружием в руках львица оторопела. Она хотела было спастись бегством, но тут же одумалась: ведь тогда ее львята станут легкой добычей для охотников.

Мать решила защитить малышей ценою собственной жизни. Низко пригнув голову, чтобы не видеть нацеленные на нее острые пики, она в отчаянном прыжке ринулась на людей и обратила их в бегство.

Беспомощные львята были спасены.

Страшный зверь

С некоторых пор все обитатели леса, даже самые отчаянные смельчаки и проныры, никак не могли взять в толк, отчего случались невероятные злоключения, стоило кому-нибудь из них оказаться подле старого кряжистого дерева с густой кроной?

Поползли слухи, один страшней другого. Поговаривали, что в лесу завелось чудовище, от которого скоро-де придет конец всей лесной братии.

Собравшись на большой совет, звери подумали и обратились к лисе:

– Ты у нас, лисонька, самая хитрая и проворная. Сделай милость, голубушка, выведай, в чем тут дело? Узнай, что за зверь такой поселился на старом дереве?

Польщенная вниманием лисица не заставила себя долго упрашивать. Но милостиво согласившись выполнить такую просьбу, она вовсе не собиралась рисковать собственной шкурой ради общего блага.

Поразмыслив немного, рыжая плутовка смекнула направить к злосчастному дереву свою закадычную подругу – любопытную сороку.

Полетав вокруг да около, сорока успела разглядеть среди густой листвы два светящихся огонька и услышала, как кто-то часто захлопал крыльями. С этой вестью на хвосте она вернулась ни жива ни мертва от страха.

Лисица тут же собрала всех зверей и объявила:

– Большая беда пришла в наш лес, друзья. Завелся страшный зверь по прозванью чудо-юдо. Пока никто еще не видел его клыкастую пасть и не слышал дикого рева. Но я судьбу испытывать не хочу, да и вам не советую, – и с этими словами лиса отправилась на житье в соседний лес. За ней молча последовали все остальные.

А на старом дереве, забившись в самую гущу ветвей, сидел глазастый филин и недоумевал, отчего вдруг все звери в лесу точно вымерли?

Взаправду говорят: у страха глаза велики.

Укус тарантула

Однажды, вскапывая огород, крестьянин увидел, как из-под кома земли выскочил большой тарантул.

– Какой мерзкий паук! – воскликнул крестьянин и от неожиданности отпрянул в сторону.

– Только тронь – укушу! – угрожающе прошипел тарантул и задвигал челюстями. – Знай, невежа, что мой укус смертелен, и ты умрешь, корчась в страшных муках. Не подходи, не то хуже будет!

Крестьянин, однако, смекнул, что тот явно привирает, набивая себе цену, раз так много разговаривает. Он сделал шаг назад, а затем с силой придавил велеречивого паука босой ногой, приговаривая:

– На словах-то ты страшен, а каков на самом деле? Поглядим, удастся ли тебе отправить меня к праотцам!

В последний момент тарантул все же успел изловчиться и укусил занесенную над ним ступню. То ли крестьянин был настолько уверен, что угрозы паука – пустое бахвальство, то ли кожа на его ногах вконец огрубела, но, кроме легкого укола, он ничего не ощутил.

Сокол и утка

Всякий раз охотясь на уток, сокол выходил из себя. Эти жирные плутни постоянно надували его: в самый последний миг, когда он готов был вонзить свои когти, они успевали нырнуть под воду и оставались там гораздо дольше, нежели он мог недвижно продержаться в воздухе, ожидая их появления.

В то утро сокол решил вновь попытать счастья. Сделав несколько парящих кругов, хищник оценил обстановку и точно наметил очередную жертву. Сложив крылья, он устремился вниз, словно камень, выпущенный из пращи. Но перед самым его носом утка успела нырнуть в воду.

– На сей раз тебе несдобровать! – крикнул разозлившийся сокол и нырнул вслед за ней.

Увидев хищника под водой, утка ловко отпрянула в сторону и тут же юркнула вверх. Выскочив на поверхность, она как ни в чем не бывало взмахнула крыльями и полетела, а отяжелевший сокол никак не мог выбраться из воды.

Пролетая над незадачливым охотником, барахтающимся в воде, утка весело прокричала сверху:

– Прощай, кум! Я в твоем небе чувствую себя, как в воде, а ты в моем озере захлебнешься! Впредь будешь умнее.

Обезьянка и птенец

Прыгая с ветки на ветку, молоденькая обезьянка нашла как-то гнездо с птенцами. Она тотчас запустила в него лапу, но птенцы мгновенно упорхнули в разные стороны. Не повезло лишь самому слабому из них, не умевшему пока летать.

Не чувствуя под собой ног от радости, обезьянка вернулась домой с птенчиком в руках. Он так очаровал ее, что она принялась его ласкать, чмокать, облизывать, качать на руках и крепко прижимать к груди.

Мать умиленно посмотрела на дочь, но не пожурила за шалость.

– Ты только посмотри, мама, какой он милый и потешный! – восторженно кричала обезьянка. – Ах, как я его люблю!

Она продолжала целовать и ласкать пичужку, пока та не задохнулась в жарких объятьях.

Пусть призадумаются некоторые родители, неспособные вовремя одернуть своих детей, потакая опасным забавам, которые никогда добром не кончаются.

Медвежонок и пчелы

Не успела медведица отлучиться по делам, как ее непоседливый сынок, забыв о мамином наказе сидеть дома, вприпрыжку помчался в лес. Сколько здесь раздолья и незнакомых манящих запахов! Не то что в тесной душной берлоге. Вне себя от радости, медвежонок принялся гоняться за бабочками, пока не наткнулся на большое дупло, откуда так сильно пахнуло чем-то вкусным, что в носу защекотало.

Приглядевшись, малыш обнаружил, что пчел здесь видимо-невидимо. Одни летали с грозным жужжанием вокруг дупла, точно часовые, а другие прилетали с добычей и, юркнув внутрь, снова улетали в лес.

Завороженный этим зрелищем, любопытный медвежонок не мог удержаться от соблазна. Ему не терпелось поскорее выведать, что творится внутри дупла. Вначале он просунул туда свой влажный нос и понюхал, а затем погрузил лапу и почувствовал что-то теплое и липкое. Когда он вытащил лапу наружу, она была вся в меду.

Не успел он лизнуть сладкую лапу и зажмуриться от удовольствия, как на него налетела туча свирепых пчел, которые впились ему в нос, уши, рот… От нестерпимой боли медвежонок взвыл и стал отчаянно защищаться, давя лапами пчел. Но те еще пуще жалили. Тогда он принялся кататься по земле, стараясь заглушить жгучую боль, но и это не помогало.

Не помня себя от страха, малыш пустился наутек к дому. Весь искусанный, прибежал он в слезах к своей маме. Медведица пожурила его для порядка за баловство, а затем промыла покусанные места студеной ключевой водой.

С той поры медвежонок твердо знал, что за сладкое приходится горько расплачиваться.