Текст книги "Ожившие легенды"

«У победителей, – читаем мы в газете ленинградского комсомола «Смена», – ярко выделялся их капитан Иван Артемьев. И дело не только в том, что он забил два мяча из четырех. Артемьев проявил себя и как великолепный мастер футбола и как великолепный организатор».

Мастерство, вдохновенную игру Ивана Артемьева видели не только москвичи и ленинградцы. Команда начала систематические выезды в главные рабочие центры страны. Очень памятной была, например, поездка к текстильщикам ярославской фабрики «Заря социализма», к горнякам Донбасса, к нефтяникам Баку. И везде команда московского «Динамо» учила своих друзей-соперников не только во время матчей – она устраивала показательные тренировки, ее игроки, и прежде всего сам капитан, выступали с лекциями, беседами, разъяснениями.

«Рабочий Баку, нефтяная столица Советской России, благодарит московских динамовцев и их капитана Ивана Артемьева за доставленную радость, за все, что они сделали для развития спорта в Азербайджане», – читаем мы в одном из номеров газеты «Вышка».

Иван Тимофеевич Артемьев покинул «Динамо» весной 1928 года – ему было тогда тридцать три года. Он решил уступить дорогу молодым. Через несколько месяцев родной клуб впервые завоевал звание чемпиона Москвы. Когда проходило чествование динамовцев, они потребовали, чтобы с ними рядом стал их первый капитан и тренер.

«С вашим именем, – писали они ему в приветственном адресе, – навсегда связано становление, первые радости и успехи московского «Динамо». Мы никогда не забудем об этом»…

А мы, любители самой красивой и яркой спортивной игры, никогда не забудем, что с именем Ивана Тимофеевича Артемьева связаны памятные дела, совершенные во славу и честь советского футбола.

Первый комсорг сборной

Передо мной маленькая, безжалостно истрепанная временем книжечка. На обороте обложки выбитые типографской машиной слова – «Российский Коммунистический Союз Молодежи. Союзный билет № 5019». Он выдан в далеком восемнадцатом году. А рядом сидит человек, который вот уже пятьдесят лет подряд никогда, ни при каких обстоятельствах не расстается с ним, носит на груди – у своего нестареющего, навечно отданного комсомолу сердца. Это – Петр Тимофеевич Артемьев, второй по старшинству брат в знаменитой футбольной династии.

Еще стояли изуродованные, с выбитыми стеклами, корпуса знаменитых пресненских фабрик, еще голод держал своей костлявой рукой за горло, еще мирная жизнь казалась далекой, несбыточной мечтой, а Петька бегал по дворам, собирал рабочую молодежь, и они строили первые в столице волейбольные площадки, учили ребят основам гимнастики. Он был «физкультурным вождем», но занимался самыми разнообразными делами: помогал устраивать безработную братву, записывал во Всевобуч, подбирал инструкторов, которые часто были вдвое по возрасту старше его, водил комсомольские бригады на разгрузку эшелонов с топливом, вместе с братом и его товарищами-комсомольцами помогал строить первый на Пресне Красный стадион, выступал с до кладами и речами, ходил ловить беспризорников и думал о том, как их получше устроить… Казалось, на все это не должно было хватить и двадцати четырех часов, но Петька не только управлялся, но еще успевал почти ежедневно часок-другой погонять в футбол.

Он тренировался и играл с тем искренним увлечением, с тем неподдельным азартом, с каким всегда брался за любое дело. И старший брат, наблюдая за тем, как растет мастерство мальчишки, с радостью говорил:

– Будет из тебя, парень, толк!

Вскоре они уже играли вместе в одной команде – клубе футболистов «Сокольники». Но настоящая слава и подлинное, единодушное признание пришли к Петру в команде «Красная Пресня», где молодой Артемьев был поставлен на левый край, в одну линию нападения рядом с такими форвардами, как Петр Исаков, Павел Канунников, Дмитрий Маслов. Вместе с Артемьевым дебютировал тогда в «Красной Пресне» и Николай Старостин.

«Третьего дня на поле ОЛЛС (что у Калужской заставы) футболисты местного клуба играли с командой Московского клуба спорта (так поначалу называли «Красную Пресню». – Л. Г.) и победили со счетом 4 на 2, – сообщает нам газета тех дней.

У проигравших был очень сильный состав по именам, но лучше всего проявила себя молодежь, особенно левый крайний нападения Петр Артемьев, с подач которого и были проведены два гола в ворота ОЛЛС».

Высокое мастерство, неистребимая жажда игры, общительный характер – все это вскоре сделало Петра Артемьева любимцем публики и друзей-футболистов. Как многим игрокам в ту пору, ему сразу же приклеили кличку – «Велосипед». Звали его так за удивительную быстроту бега. Катится по полю высоко поднимая коленки, разворачивая ноги в стороны – точно педали нажимая.

Полюбился Петр и своей высокой, своеобразной по тем временам техникой: стремительным дриблингом, точным и рассчитанным пасом, умением на небольшом пятачке искусно обыграть четырех, а то и больше игроков соперника, пройти сквозь плотную защиту, найти в ней щель, как находит нитка узкое горлышко иголки, и, освободившись от опеки, лихо, смело и неудержимо понестись вперед.

12 июля 1922 года, как раз когда ему исполнился двадцать один год, узнал Петр Артемьев радостную весть – включен в состав сборной Москвы. А через год мы уже видим его среди одиннадцати лучших игроков, которым выпала честь выступать за национальную команду Российской Федерации, отправляющуюся в свое первое заграничное турне по странам Скандинавии и Прибалтики.

Есть много поводов рассказать о его уверенной, опасной для соперников игре, о резких прорывах, точных передачах, неотразимых голах.

Но в те далекие, трудные для нашей страны годы Петр Артемьев проявил себя не только как отличный мастер кожаного мяча, но и как бесстрашный политический боец, настоящий патриот, комсомолец.

Когда участников сборной России собрали вместе на беседу, Петр Артемьев спросил:

– А что, если взять с собой Красное знамя и выйти с ним на буржуазные стадионы?

– Вы же знаете, – последовал ответ, – что нашу страну окружают враги. Каждый советский гражданин, пересекающий границу, подвергается самому тщательнейшему таможенному осмотру, который иногда трудно отличить от обыска. Так что знамя вам провезти просто не позволят. Об этом даже мечтать нечего.

Петр сам понимал, что задачу, которую он сам для себя придумал, осуществить невероятно трудно. Как одинокий остров, окруженный со всех сторон врагами, стояла молодая Советская страна. Капиталистический мир не хотел признавать ее, сочинял различные небылицы о первом в мире государстве рабочих и крестьян.

– Понимаешь, Ваня, – говорил уже не первый раз своему старшему брату Петр, – хочется, чтобы запылал наш стяг над чужой страной, чтобы резанул его алый свет глаза буржуям, чтобы показал всему рабочему люду: вот мы, живы мы, не сдаемся и не сдадимся никогда!

– Понимаю, – кивал тот в ответ.

– Понимаем, – поддерживали товарищи. – Дело ты задумал хорошее. Да как его осуществить?

И Петр придумал. Он взял, договорившись с секретарем, знамя в райкоме комсомола и в день отъезда обмотал его вокруг тела, а сверху натянул костюм. Никому не сказал о своей затее. Так и провез на себе знамя через два кордона – сначала миновали границу с Финляндией, потом благополучно прошли шведскую таможню. Ну, а остальное вы знаете из рассказа, записанного мною у Михаила Павловича Бутусова: «Алое знамя Страны Советов взвилось сорок Пять лет назад над Королевским стадионом Стокгольма. Взвилось, несмотря на бешеное сопротивление властей, на всяческие ухищрения буржуазных руководителей спорта».

Это событие, кажущееся сегодня обычным, произвело тогда впечатление разорвавшейся бомбы. Первый алый флаг над стадионом капиталистической страны. Он был символом нового мира, уверенно набирающего силы, во весь голос заявляющего о себе во всех областях жизни. Не случайно об этом «происшествии» написали на следующий день не только все газеты Швеции, но и пресса Англии, Франции, Италии, Германии и многих других стран мира. Одна из буржуазных газет Парижа опубликовала в те дни заметку под кричащим заголовком «Вызов».

«Выступление русских в Швеции, – говорилось в этой заметке, – еще раз показало всему цивилизованному миру, что большевики используют поездки своих спортивных команд для пропаганды, а поэтому надо всячески препятствовать встречам, имевшим место в Стокгольме и других городах». Как видим, поступок нашего комсорга изрядно напугал врагов Советской власти.

Не обошла вниманием пресса и самого виновника торжества. Газета «Идроттебладет» поместила на первой полосе огромный снимок Петра Артемьева, снабдив его выразительной подписью: «Главный большевистский агитатор среди русских футболистов». Не знали, наверное, авторы этой фотографии и подписи к ней, что мы будем приводить их как доказательство подвига, совершенного простым парнем с Пресни во имя чести и славы нашего спорта, во имя своей великой Родины.

Через два года – в декабре 1925-го – Петр Артемьев назначается капитаном и комсоргом сборной Москвы, отправляющейся во Францию для встречи с рабочими командами этой страны.

Вратарь сборной Федор Федорович Чулков вспоминает:

– Выехали из столицы 27 декабря 1925 года. Нас пришла провожать чуть ли не вся спортивная Москва. Еще бы – ведь мы отправлялись «открывать» Францию, сказать правду ее трудовому народу о нашей стране.

Вот и Париж. Встретили очень тепло. Извинились: средств у рабочих-спортсменов мало, будут принимать скромно. В самом деле – поместили в бедной гостинице. Ничего, живем. Внизу, в киоске, покупаем каждое утро газеты. Многие из них – буржуазные, конечно, – требовали запретить, отменить матч. Зато коммунистическая «Юманите» посвятила гостям очень много теплых слов, опубликовала фотографии советской команды.

Чем ближе день матча, тем все больше свирепела желтая пресса. И мы уже начали подумывать, что встречу сорвут. Но сделать это «хозяева города» побоялись. Приняли, как им казалось, соломоново решение: перенесли состязания на второстепенный, отстоящий далеко от центра города и от рабочих кварталов, стадион «Першинг», добираться до которого нужно было на трех видах транспорта.

Но расчет провокаторов от спорта провалился. Рабочий Париж готовился к состязанию как к празднику. Накануне матча «Юманите» и «Авангард» вышли с лозунгами: «Завтра все на Першинг!». Так же называлась и передовая статья «Юманите». Ее автор, один из руководителей Коммунистической партии Франции, писал: «Я не знаю, все ли товарищи достаточно оценивают важность приезда русской команды в рабочий Париж. Это историческая дата для пролетарского спорта».

Наступил долгожданный день – первый день нового, 1926 года. Он выдался ярким, солнечным, теплым. Стадион переполнен.

Сборная Москвы вышла на поле под громовые раскаты. Впереди с Красным знаменем в руках шел наш капитан Петр Артемьев.

Он привез алый стяг, и вот теперь нес его, твердо сжимая древко в руках, нес как боевой привет трудящихся России трудящемуся люду Франции. При виде этого знамени подавляющее большинство зрителей встало. Многие кричали:

– Слава Советам!

– Ура русским!

…Вот о чем вспоминал ветеран нашего футбола. Та памятная встреча закончилась со счетом 5:0 в пользу москвичей. Два гола в ворота хозяев поля забил Петр Артемьев, третий был проведен с его подачи. В отчете о матче газета «Авангард» писала: «Невообразимая овация, устроенная зрителями после окончания состязания, конечно, прежде всего означала признание французскими трудящимися великого дела, совершенного рабочими Советского Союза. Но вместе с тем это было и признанием высокого искусства русских футболистов. Вратарь Федор Чулков, нападающие Сергей Иванов и Петр Артемьев полюбились зрителям, они ни в чем не уступают профессионалам…»

Через день состоялась новая встреча на стадионе в рабочем предместье Сан-Дени. Здесь гостям из России преподнесли трогательные подарки – выкованные мастерами одного из заводов маленькие серпы и молоты, на которых было выцарапано по-русски: «Братья, мы с вами!».

Игра сложилась на редкость трудно, противник оказался упорным. Только во втором тайме москвичи провели два гола. И снова газеты, отмечая высокий класс русских, отмечали Константина Блинкова, Дмитрия Маслова… О Петре же Артемьеве было сказано следующее: «Этот удивительно быстрый, напористый крайний форвард был на этот раз выше всяких похвал».

А одна из газет поместила фотографию Петра Артемьева. Под фото стояла подпись: «Простой рабочий из пролетарского района Москвы Петр Артемьев стал при Советской власти видным общественным деятелем и выдающимся спортсменом. Он привез рабочей Франции в подарок Красное знамя наших русских братьев по классу и свое прекрасное мастерство».

Если просмотреть летопись наших международных выступлений в начале и середине двадцатых годов, мы увидим, что почти ни одно состязание не проходило без участия Петра Артемьева.

Наступил следующий, 1924 год. Уже в июне в гости к советским спортсменам приехала команда Финского рабочего спортивного союза. Против нее выступила сборная советской столицы. Вот короткий отрывок из описания этого матча: «Двенадцать тысяч зрителей, собравшихся на поле ОППВ, с интересом следили за игрой, так как финских футболистов помнят еще по выступлениям двадцать второго года. На этот раз гости играли гораздо лучше, и победа Москвы со счетом 2:0 оказалась трудной. У победителей следует отметить очень сильную и слаженную игру звена Артемьев – Исаков – Канунников».

Стадионы Родины, а также Швеции, Финляндии, Германии, Франции, Турции, Австрии, Норвегии, Чехословакии видели игру Петра Артемьева и восхищались ею. Не раз в иностранной прессе появлялись заметки, отмечавшие высокое мастерство Петра Артемьева.

«Из русских форвардов, безусловно, лучшим был капитан команды Артемьев, игрок большого класса, с напористым бегом, хорошей распасовкой и точным ударом. По этому матчу можно с уверенностью сказать, что русский футбол сделал огромный успех, и теперь русские футболисты в международных матчах не только не будут иметь жестоких поражений Стокгольмской олимпиады, но и легко могут бить некоторые команды Европы», – отмечает одна из парижских газет того времени.

О том, какое значение придавалось выступлению Петра Артемьева, красноречиво свидетельствует, например, сохранившееся до сих пор в архиве письмо руководства Высшего Совета физкультуры в Краснопресненский райком ВЛКСМ от 17 июня 1925 года, в котором говорилось: «Высшим Советом физкультуры при ВЦИК СССР командируется команда СССР в Турцию. Поездка имеет громадное политическое значение, как устанавливающая связь с народами Востока.

Товарищ Артемьев П. Т. является одним из лучших техников футбольного дела и в то же время как политический работник – незаменим в составе назначенной команды».

– Он действительно часто оказывался просто-напросто незаменимым, – сказал мне однажды непременный участник всех поездок сборной СССР в те годы вратарь Николай Евграфович Соколов. – Выдумщик невероятный.

Это качество отмечают и все другие товарищи Артемьева по спорту. Причем все его «выдумки», вся его инициатива, весь его порыв всегда были направлены на то, чтобы превратить каждое состязание в большое политическое событие, в яркую форму пропаганды нашего советского строя. Тогда это имело колоссальное значение.

Вот всего лишь два примера, показывающих кипучую деятельность этого страстного коммуниста, человека, умевшего оставаться партийным бойцом и на зеленом поле, и в гостинице, и в вагоне международного экспресса – всегда, везде, во всем.

После Парижа и Страсбурга сборная Москвы отправилась в Берлин. Рабочие немецкой столицы встретили ее очень гостеприимно, с интересом ожидали предстоящие встречи; руководители Немецкого рабочего спортивного союза объявили в печати, что они выставят против гостей самую сильную команду, в составе которой будет много игроков, имеющих большой опыт международных встреч.

Состязание назначили на 15 января. А накануне весь день лил холодный, пронизывающий дождь. Представители нашей команды поехали осмотреть поле. Оно раскисло, стало скользким.

Вернулись в гостиницу. Петр Артемьев собрал ребят и приказывает:

– Немедленно заменить поперечные шипы у бутсов круглыми.

– Да стоит ли? – запротестовали некоторые из ребят.

– Стоит, – решительно заявил Артемьев. – Это я вам как наследный сын сапожника говорю.

Послушались ребята, А на следующий день от души благодарили Петю: стояли на ногах уверенно. А немцы все время падали.

Но бутсы это «деталь», а главное состояло вот в чем. Когда руководители Немецкого союза пришли в гостиницу договариваться о регламенте матча, о порядке его открытия, Петр Артемьев предложил свой план. Он был принят и осуществлен следующим образом. Начало матча назначили на три часа дня. Но уже в двенадцать сборная Москвы вышла из гостиницы в своих алых футболках и с Красным знаменем в руках. Сюда же, к гостинице, прибыла в полной форме и немецкая команда. Друзья-соперники выстроились и под звуки ставшего впереди оркестра направились по улицам и проспектам Берлина на стадион. За ними шла огромная толпа. Простой выход на игру превратился в грандиозную политическую демонстрацию.

«Приезд спортсменов из Советской России стал важнейшим событием, – писала «Роте Фанэ». – Он еще раз доказал, какими уверенными шагами идет вперед первое в мире государство рабочих и крестьян во всех областях. Мы гордимся нашими друзьями, их спортивным мастерством (москвичи победили со счетом 7:0. – Л. Г.), их мужеством и благородством».

Под статьей была помещена фотография, на которой был запечатлен Эрнст Тельман, крепко пожимающий руку нашему капитану – Петру Артемьеву.

– Приезжайте к нам почаще, – сказал тогда руководитель немецких коммунистов. – Каждый ваш визит – это огромная помощь нашей партии и серьезный удар по ее врагам.

– Будем приезжать, – ответил за всех Петр Артемьев. И он сдержал свое слово, посетив Германию в составе сборной СССР еще дважды. Стадионы Дрездена, Франкфурта-на-Майне, Кельна, Лейпцига, Хемница и других городов рукоплескали его мастерству: в этом турне Петр Артемьев забил двенадцать мячей в сетку чужих ворот. Он оказался опять достойным партнером Бутусова и Исакова, Батырева и Селина – людей, которыми гордится советский спорт.

А вот второй пример. В июне 1925 года Артемьев едет в составе сборной СССР в Турцию, опять как ее капитан и комсорг. Во время острейшего поединка против национальной сборной при счете 0:0 Петр забил в прыжке мяч в ворота соперников, при этом задев его рукой. Судья не заметил этой ошибки. Но Артемьев сам рассказал о ней, и гол не был засчитан. Когда об этом объявили по радио, весь стадион стоя приветствовал благородный поступок советского спортсмена. А вечером, на приеме, Владимир Петрович Потемкин, бывший в ту пору послом СССР в Турции, обнял Артемьева и сказал:

– Спасибо, коллега!

– Почему коллега? – удивился спортсмен.

– Да вы же первоклассный дипломат. И ваш поступок, и ваша победа (матч закончился со счетом 2:1 в пользу СССР) принесут всем нам большую пользу.

Мне хочется отметить еще одну, особенно подкупавшую, черту в характере Петра Артемьева – его благоговейное отношение к игре, горячее стремление превратить каждое состязание в праздник подлинной физической культуры. В мае 1927 года к нам, в Советский Союз, приехала сборная рабочая команда Саксонии. В первый день гостей принимала сборная Москвы и победила их со счетом 4:1. Два гола в этом матче забил Петр Артемьев. После игры он заявил корреспонденту газеты «Гудок»:

– Во вторник против гостей выступит моя родная команда «Пищевик». Сделаем все, чтобы выступить достойно.

Но начало матча сложилось трудно для хозяев поля. Немецкие футболисты повели в счете – 3:0! И в этот момент совершил ошибку один из ведущих игроков – центральный полузащитник. При системе «пять в линию» это была ключевая позиция каждого коллектива. Игрок, которого уже тогда знал весь спортивный мир, не выдержал и в сердцах тяжело выругался. Судья был далеко – не услышал. Но Петр подскочил к товарищу:

– Немедленно покинь поле.

– Да ты очумел? Проиграем…

– Покинь поле…

– Не буду больше…

– Покинь поле!

Матч «Пищевик» все же выиграл – 4:3!

– Ну, а если бы проиграли тогда? – спросил я у Петра Тимофеевича, прослушав этот рассказ.

– По-моему, с любым поражением можно смириться, – убежденно отвечает он. – На то спорт и называется спортом. Но с хамством, с бескультурьем мириться нельзя!

Хочется, чтобы эти его слова и сегодня прозвучали над нашими стадионами, дошли до сердец молодежи, зажгли их чудесным огнем истинного спортивного благородства.

Общество физического воспитания «Красная Пресня», знаменитая прародительница «Спартака», сборные Москвы и Советского Союза – вот команды, где прошла его главная футбольная жизнь, где родилась, окрепла, стала прочной и долгой его большая спортивная слава.

Но, что бы ни случилось, как бы ни играло с ним время, – спорт всегда оставался для Петра Артемьева делом святым, любимым видом развлечения и отдыха. Кончив с отличием Плехановский институт, он в мирные годы выполнял сложнейшие задания по проектировке пищевых заводов, а когда началась война, талантливому и энергичному инженеру поручили заботу о полевых пекарнях для Красной Армии. Шел он вместе с ней на Запад, помогал громить врага. А в походном его имуществе всегда хранился мяч. И если выпадала свободная минута, Петр Артемьев не упускал случая, чтобы «вспомнить старину». На лесных полянах, на околицах деревень, в которых располагался неглубокий армейский тыл, устраивал он такие футбольные сражения, что дух захватывало. А в сорок пятом, после победы, он вывел на поле как капитан сборную команду штаба на Спартакиаду Белорусского военного округа. Команда заняла первое место, забив в ворота соперников десять мячей. Девять из них пришлись на долю Петра Артемьева. Ему тогда исполнилось сорок четыре года.

– Молодой был, – мечтательно улыбается он.

Но молодость и сегодня не оставила Петра Тимофеевича. Каждую неделю он отправляется в Краснопресненский райком комсомола, внештатным инструктором которого остается до сих пор. Спорит, подсказывает, принимает вместе с другими ветеранами пресненских юношей в комсомол. С весны до глубокой осени тренирует пресненских мальчишек, готовит их к соревнованиям на приз «Кожаный мяч». Готовит стенды, выступает с докладами, пропагандирует историю спорта.

– Неугомонный Петька, – с удивлением и завистью говорят о нем друзья, уже давно перешедшие на «тихий ход». А Петр Тимофеевич Артемьев все не желает тормозить – несется по жизни с прежней комсомольской скоростью.

Я никогда не забуду раннее июньское московское утро 1968 года. Солнце еще не взошло над громадами домов, до начала работы оставалось часа два. В эту раннюю пору на стадионе «Метрострой» – неподалеку от станции метро «Краснопресненская» – шел горячий футбольный поединок между командами районных комитетов КПСС и ВЛКСМ Красной Пресни.

Зрителей на трибунах почти не было, но это не мешало людям на поле играть с огромным азартом, с завидной настойчивостью, с заразительным весельем. Счет открыла команда райкома партии, и результат 1:0 держался почти до самого финального свистка.

Но вот на левом крае кто-то принял мяч, стремительно понесся вперед, работая ногами, словно он нажимал на педали велосипеда, обвел одного защитника, другого и сильно ударил. Мяч вонзился в чужие ворота прямо под верхней перекладиной.

К человеку с седой головой подбежали безусые форварды, полузащитники, защитники и, радуясь, говорили:

– Спасибо, Петр Тимофеевич! Вот уж действительно выручили.

Да, это был наш Петр Тимофеевич Артемьев – нестареющий футболист и нестареющий комсомолец, свой человек на Красной Пресне.

«Здесь в каждом ратнике узришь богатыря!»

Нет, право, невозможно остановиться, рассказывая об этой удивительной семье. Кроме Ивана и Павла было в ней еще три брата – Тимофей, Георгий, Сергей, и ни один не прошел мимо большого футбола. Если вы возьмете на себя труд перелистать подшивки довоенных газет, то непременно встретите фамилию Артемьевых и в коротких отчетах, и в специальных репортажах, и в маленьких теплых очерках.

Пожалуй, не меньшей славой пользовался и младший из Артемьевых – Сергей. Придя в двадцатилетнем возрасте в знаменитый клуб «Пищевик» (где тогда еще выступал Петр Тимофеевич) весной 1928 года, Сергей с успехом выступал за эту прославленную команду (менявшую до поры до времени имя то на «Дукат», то на «Промкооперацию», то на «Мукомолы»). Он был среди тех, кто вышел в первый боевой состав московского «Спартака».

Осенью 1936 года московский «Спартак» впервые написал на своем знамени гордое и почетное имя – чемпион Советского Союза. Среди тех, кто принес клубу эту большую победу, был и Сергей Артемьев. Он разделил счастье победы вместе со своими товарищами – молодыми, но опытными Анатолием Акимовым, Иваном Рыжовым, Александром, Андреем и Петром Старостиными, Виктором Соколовым, Георгием Глазковым, Станиславом Леутой и многими другими.

Уже одно перечисление этих имен говорит о том, какими первоклассными силами располагал тогда клуб. Кажется, ничего не стоило затеряться в подобном созвездии. Но нет, даже в данном варианте спортивные обозреватели, тренеры, крупнейшие специалисты футбола неизменно отличали в боевом строю красно-белых правого полузащитника – Сергея Артемьева.

Я уже не раз обращался к высказываниям Михаила Ромма – человека, еще в далекие дореволюционные годы игравшего за сборную России, а затем ставшего Журналистом, крупным, интересным литератором. Осенью 1936 года в очерке, посвященном чемпионскому восхождению «Спартака», он писал: «Есть люди удивительной судьбы: они не очень примечаются зрителям на зеленом поле, они не вызывают вдохновения у журналистов, потому что не забивают звонких голов и не совершают головокружительных бросков, т. е. не совершают действий, бросающихся в глаза. Только истинные специалисты смотрят на таких людей с искренним восхищением, иногда с завистью, потому что видят – в огромной черновой работе, которую проделывают эти люди за время матча, в их творческом бескорыстии, в их удивительной настойчивости, понимании игры, постоянном создавании возможностей для других и состоит ударная сила команды, подлинный фундамент ее побед. К таким игрокам я лично отношу правого хавбека «Спартака» Сергея Артемьева».

Думаю, что любой футболист мог бы гордиться подобной характеристикой.

С тридцать шестого года я был завсегдатаем московских стадионов. Вот почему имею право поделиться своими личными воспоминаниями об игре Артемьева-младшего.

Как и многие другие футболисты той поры, он имел кличку – и это значило, что публике он не безразличен, что она выделила его в общей массе спортсменов, признала своим, близким, «заметным» в тех поединках, которые ведутся на зеленом поле.

Сергея называли любовно и уважительно «Слон», видимо, за то, что сражался он всегда азартно, горячо, но не резво, двигался по полю скорее медленно, чем быстро, действовал деловито, с какой-то хозяйской серьезностью. Был он удивительно мудр тактически.

– Серега – человек с понятием, игру он чувствует прекрасно, – говорили о нем на трибунах.

И в самом деле он неимоверно тонко чувствовал, кому и когда именно надо отдать пас, как вывести на ударную позицию того или иного нападающего. Он досконально знал скоростные, технические и тактические возможности каждого партнера и всегда учитывал их с максимальной предусмотрительностью: скоростнику «выложит» мяч на свободное место, за спину защитника, предложит сыграть на рывке; тому, кто свободно обращается с мячом на «пятачке», не побоится сделать кинжальную передачу в ноги даже тогда, когда рядом вплотную стоит его страж, а с тем, кто не любит (да и не умеет) финтовать, сыграет в стенку и этаким манером пройдет оборонительный рубеж.

– Легко и приятно играть с Сергеем, – неизменно говорили о нём товарищи по команде, его неизменные боевые друзья. Очень часто его, может быть, не очень эффектная с виду, но чрезвычайно эффективная игра находила отклик у болельщиков на страницах печати, в отчетах и корреспонденциях.

В 1937 году, после своей блистательной победы над басками, московский «Спартак» получил право представлять нашу страну на футбольном турнире III Мировой рабочей олимпиады, которая проходила в Антверпене. Состав участников этого состязания оказался крайне неоднородным. Наряду с явно слабыми здесь оказались коллективы, имеющие подготовку на уровне высокого международного класса. Особенно «тяжелые бои» пришлось вести москвичам в полуфинале и финале.

В полуфинале жребий свел «Спартак» с очень сильной, сплоченной, волевой командой, представлявшей республиканскую Испанию. В ее составе были настоящие мастера своего дела, футболисты очень техничные, физически сильные, а порою – слишком резкие… Поединок с ними был выигран ценой огромных усилий с минимальным перевесом – 2:1!

На следующий день в специальном выпуске газеты «Рабочая олимпиада» этой встрече была посвящена одна из полос. В отчете, подписанном тренером французской команды Франсуа Менье (кстати, проигравшей нашим ребятам со счетом 1:7), говорилось: «Советские товарищи проявили вчера на поле высокое мастерство, ставящее их в один ряд с сильнейшими командами континента, а также поражающую выдержку… Среди отдельных игроков мне бы очень хотелось отметить полузащитников, особенно поистине неутомимого и мудрого Сергея Артемьева. Первый гол в ворота каталонцев, во многом предрешивший исход борьбы, был забит Георгием Глазковым, но, бесспорно, соавтором его является советский правый хав»… Были в этой рецензии даны очень лестные оценки и другим игрокам «Спартака», в частности Андрею Старостину, но французский тренер посчитал необходимым прежде всего выделить нашего героя.

Если внимательно перелистать подшивки довоенных лет, то в разных советских газетах, под разными подписями найдешь немало заметок, где воздается должное этому мастеру.

Сергей Артемьев «вошел в силу» уже тогда, когда советский футбол получил современные организационные формы, переживал пору буйного расцвета. И Сергей Тимофеевич в этих условиях принес новую и большую славу в дом – трехкратный чемпион страны, двухкратный обладатель Кубка СССР, чемпион III Мировой рабочей олимпиады в Антверпене. Право же, можно было гордиться таким блестящим перечнем достижений, к которым он пришел со своей родной, неповторимой командой.

Увы, тяжелая болезнь и безвременная смерть вырвали его из жизни. Но он на долгие годы останется в памяти любителей футбола большим, настоящим мастером этой великолепной игры.