Текст книги "Инкубатор"

Результатов не было.

– Веника можете не искать, – уверенно заявил Степа. – Я вам говорю, его подменили до аудиенции. Тот человек в зале, когда мы шли в библиотеку – это уже не Веник.

В рамках проверки обеих версий мы прогулялись в операторскую. Там был еще один пульт, не такой, правда, грандиозный, как в кабинете хозяина дома, но вполне рабочий, с множеством небольших экранов и системой управления. Мы проверили запись и выяснили, что Веник покидал усадьбу как раз после нашего разговора. Через некоторое время вышел Иван. Веник вскоре вернулся, а Иван – нет.

Все, что было на записи, подтвердили секьюрити, дежурившие в это время на воротах. Действительно, молодой господин выбегал пообщаться к подъехавшему приятелю, о чем секьюрити в установленном порядке сразу же сообщили Ивану. Иван вроде бы уехал с Вениковым приятелем (обратно он не пришел), а сам Веник вернулся. Вот, собственно, и вся «привратная» история.

Мы оделись, взяли фонари и всей толпой прогулялись к тому месту, где, предположительно, стояла машина приятеля Веника.

Так, про погоду вам надо? На оперативную обстановку она не влияет (Степа сказал, что «стилеты» не оставляют следов), но если кому хочется лирики, извольте: кружился легкий снег, волшебными блестками переливавшийся в лучах наших фонарей и устилавший пустую дорогу невесомым белым покрывалом.

– Это бессмысленно, – предрек Степа, когда мы обнаружили на обочине люк. – Если тут работали… эмм… «диверсанты», то там ничего нет, кроме дерьма вперемешку с кислотой.

Мы со Спартаком открыли люк и отшатнулись: снизу шибануло резкой вонью, от которой сразу запершило в горле и полились слезы из глаз. На миг мне показалось, что это ловушка и нас травят каким-то ядовитым газом.

– Кх… Кх… Кхислота, – подтвердил Спартак. – С дерьмом, судя по всему.

– Я туда не полезу, – торопливо предупредил Юра. – Я вдаренный по черепу, мне нельзя.

– А никто и не настаивает, – пожал плечами Петрович. – Думаю, Степа прав и там нам ловить нечего.

Подождав, когда вонь немного рассеется, мы посветили фонарями: от камеры в противоположных направлениях уходили две трубы диаметром немногим более метра. Спартак быстро вычислил, где могут быть другие колодцы и предложил прогуляться в обе стороны, посмотреть, нет ли там каких следов.

– Прежде чем куда-то идти, надо вооружиться и провести боевой расчет, – заявил Степа. – Как минимум разделиться на две группы, еще лучше, вызвать охрану для прикрытия.

– Думаешь, за нами кто-то наблюдает? – живо заинтересовался Ольшанский.

– Не исключаю.

– Ну, это уж совсем наглость! – возмутился Домовитый. – После всего, что произошло, и еще оставлять людей для наблюдения…

– Не исключаю также, что если наша активность будет сочтена опасной, нас уничтожат, – зловещим тоном добавил Степа.

Да уж, помимо сбоя в программе оценки противника, у нашего боевого робота вдобавок полетел модуль оценки обстановки.

– Да ладно! – усомнился Веня. – Тут рукой подать до ворот, вокруг дома «телки́» стоят – свистни, мгновенно толпа прибежит.

– Пока добегут, нас успеют убить трижды, – совершенно серьезно пообещал Степа. – Или сделают это так быстро, что никто и свистнуть не успеет.

Мы все-таки прогулялись поочередно в каждом направлении, проигнорировав столь зловещее предупреждение. Степа молча следовал вместе со всеми и непрерывно сканировал окрестности, я чувствовал, что он напряжен и крайне недоволен нашим легкомыслием.

С обеих сторон были люки, ничем запредельным больше не воняло, но никаких следов, равно как и прочих признаков чьей-либо активности, мы не обнаружили. Вокруг люков тоже было чисто. Несмотря на снежный покров, можно было сделать вывод, что тут не так давно кто-то хорошенько поработал метлой.

– Они не оставляют следов, – напомнил Степа. – Так что мы могли бы никуда не ходить. Сэкономили бы время и нервы…

* * *

Прогулка по свежему воздуху вызвала неурочный аппетит, и на обратном пути мы решили немного подкрепиться.

В «кухоньке», однако, нам были не рады. Там ликвидировали последствия погрома и момент нашего появления пришелся как раз на пик авральных работ. Веня сказал, что мы можем перекусить в апартаментах юного лорда, и распорядился, чтобы туда доставили бутерброды и чай.

Когда мы уже выходили, я обратил внимание, что наибольшее столпотворение царит в малом зале (там так славно порезвились, что даже стены были забрызганы кровью).

И тут меня посетила мысль, несколько поколебавшая веру в незыблемость версии «сумасшедший Веник». Видите ли, в отличие от просторного кабинета Веника и большого обеденного зала, малый зал не очень-то и удобен для вольготной резни с быстрыми пробежками в произвольных направлениях. Скажу больше, двигаться здесь можно только линейно вдоль стен, поскольку основную площадь занимает огромный стол и монументальные дубовые стулья с фамильными гербами, больше похожие на троны. Во время резни я тут не был, но по логике, здесь должна была царить неизбежная суматоха и давка, сильно осложнявшая перемещение на противоположный конец зала, где и было совершено убийство. Чтобы добраться туда, по ходу дела орудуя ножом, а потом вернуться обратно к выходу, убийце пришлось проявить чудеса изворотливости и ловкости и очень четко контролировать ситуацию: достаточно кому-то было отодвинуть стул к стене, и проход был бы надежно заблокирован. Согласитесь, такие действия мало напоминают спонтанный припадок ярости, когда человек режет всех подряд, кто подвернется под руку и не соображает, что творит. Это больше похоже на целенаправленное и хорошо отрепетированное действие.

Когда мы возвращались в апартаменты Веника, я поделился своими соображениями с Ольшанским.

– Если предположить, что Степина версия верна и это на самом деле была подмена…

– А ты в этом сомневаешься?! – мгновенно вклинился Веня. – Слушай, ты почему такой тугодум? Тут надо так мало мозгов, чтобы понять, что Веник не мог это сделать!

– Если предположить, что это не буйство, а целенаправленная акция, – стоически продолжал я. – Невольно напрашивается вопрос… А есть ли какая-то связь между объектами нападения?

– Ты имеешь в виду, между убитыми и мной? – живо отреагировал Домовитый. – Знаешь, я сразу об этом подумал.

– И?

– Да вроде бы нет никакой связи. По крайней мере, вот так навскидку, без глубинного копания. Мы все из разных кланов. Пасемся в разных нишах. Совместно никого не обижали. Хмм… Единственно, что нас связывает – классовая принадлежность.

– Это не может быть объединяющим признаком, – возразил Петрович. – Тут подавляющее большинство гостей такие.

– Нет, связующих звеньев пока что не видно, – резюмировал доктор. – Мы непременно поищем информацию по данному вопросу, но сейчас остается только строить догадки.

По возвращении в апартаменты Веника нам принесли бутерброды и чай. Едва мы успели приступить к позднему ужину (или раннему завтраку, это уж кому как больше нравится), с улицы послышался рокот винтов и Веню тотчас же вызвали к Серому.

– Что за жизнь! – чертыхнулся Веня, наспех дожевывая бутерброд и устремляясь к выходу. – В собственном доме пожрать спокойно не дают…

Я слегка напрягся, прислушиваясь к рокоту винтов. Наверное, Серому здесь надоело и он покидает нас, не дождавшись результатов работы следственной группы. Коллеги, судя по всему, тоже так подумали:

– Я так понял, утреннего совещания не будет? – предположил Ольшанский.

– Хозяин – барин, – Домовитый даже слегка приободрился. – Сейчас поужинаем и спать завалимся.

– Он не улетает, – сказал Степа.

– Почему так думаешь? – уточнил Спартак.

– «Вертушка» одна, без сопровождения, – пояснил Степа. – Если бы Верховный убывал, сейчас бы в воздухе дежурили как минимум две пары поддержки.

В самом деле, вскоре рокот винтов прекратился и воцарилась тишина.

– Интересно, что это за «волшебник в голубом вертолете»? – спросил я, вздохнув с заметным облегчением (несколько позже я расскажу, почему с некоторых пор мне не нравятся вертолеты).

– Скорее всего, картотеку привезли, – пояснил Степа, кивнув за окно. – Сейчас проверят, чтобы исключить принадлежность к… гхм… к «диверсантам», и возьмут данные для «пробивки». К утру будет известно, чьи это бойцы.

Степа оказался прав. Как садился вертолет, мы не видели – посадочная площадка находилась на другой стороне усадьбы, – но через некоторое время к одной из трех застекленных беседок, расположенных прямо под окнами кабинета, подошли люди.

В рамках карантина эта беседка выполняла функции мертвецкой, там лежали несчастный дайвер Виталик и камрады, которые очень неловко всплыли под плотным огнем нашего взбесившегося боевого робота.

Посетителей было четверо: Веня, начальник СБ и двое незнакомцев. Экскурсия длилась недолго, вскоре все четверо покинули беседку и утопали за угол.

По итогам этого события меня посетила еще одна ценная мысль и, воспользовавшись отсутствием Вени, я ее немедля озвучил:

– А мы можем как-нибудь деликатно, под благовидным предлогом, получить данные по надзирателю Веника – Ивану?

– У нас есть такая информация, – сообщил Ольшанский. – Как только Иван попал в схему преступления, я попросил у Вени данные и он их добросовестно представил.

Ага, выходит, не один я такой умный.

– Ну и как, есть какие-то нюансы?

– Да вроде бы ничего особенного, – Ольшанский пожал плечами. – Отставной майор спецназа ГРУ, мастер спорта по трем видам единоборств и стрельбе. В общем, нормальный парень.

Замечательно. Если выяснится, что камрады в беседке тоже из спецназа ГРУ, многие странности сразу прояснятся и все встанет на свои места. А то ходишь тут, понимаешь, и ломаешь голову: как это слабак Веник мог «в одно касание» вырубить нас с Юрой и кто его научил так ловко обращаться с ножиком, обеспечил прикрытие и эвакуацию?

Вскоре опять зарокотали винты, затем гул вертолета стих вдали, вернулся Веня и уныло сообщил, что результаты кругом нулевые: как снаружи (по линии поисковых мероприятий МВД), так и внутри усадьбы. Потом он предложил желающим воспользоваться спальнями Веника, и мы прилегли немного вздремнуть до утреннего совещания.

* * *

В шесть утра в кабинете хозяина дома состоялось обещанное итоговое совещание.

Серые выглядели по-разному: один был бодрый и на удивление жизнерадостный, второй постоянно зевал и явно хотел спать.

Совещание вел бодрый Серый. Первым делом заслушали доклад Ольшанского о результатах проделанной работы. Доклад был коротким и безрадостным, поскольку мы ни на йоту не продвинулись в своих изысканиях. Скорее, это был даже не доклад, а отчет о мероприятиях, без каких-либо результатов. Любой вменяемый начальник по итогам такого отчета должен был возмутиться в формате «да вы все тут саботажники, даже на копейку не наработали!».

Серого, однако, это ни капельки не огорчило.

Он был настроен на удивление благодушно, думал о чем-то своем и слушал доклад вполуха. Если сравнивать его настроение на ночном совещании и сейчас, можно сделать вывод, что ситуация, сложившаяся на шесть утра, его вполне устраивает и даже радует. Ночью Серый был не по-хорошему задумчив, озабочен и порой необоснованно резок.

А сейчас он вел себя так, как ведет любой человек, который без потерь проскочил какой-то неслабый катаклизм. Ну, например, сообщили человеку о каком-то крупном бедствии на его улице, а по прибытии домой он обнаружил, что все гадости случились у соседей, в то время как его усадьбу неприятности обошли стороной, все имущество осталось в целости-сохранности – даже ни разу забор не забрызгали и тещу не разбудили.

В отличие от ночного совещания, Серый никому высказываться не предлагал и сразу после доклада Ольшанского сам взял слово.

– Первое, и главное, – он поднял палец вверх, призывая собравшихся к вниманию. – Запомните, зарубите на носу: «стилетами» здесь и не пахло. Забудьте это слово. Забудьте о том, что говорил Степан. Считайте, что это был пьяный бред. Всем понятно?

Все дружно кивнули… кроме Степы.

– Для действующего он слишком молод, – Степа кивнул куда-то за окно. – Надо бы на всякий случай проверить «инкубатор». Бьюсь об заклад…

– Проверили в первую очередь, – оборвал его Серый.

– И как?

– Никак. Я же сказал: пьяный бред.

– А насколько вы доверяете… – Степа осторожно пытался подобрать слова. – Человеку… эмм… который проверял…

– Доверяю, как себе, – безапелляционно заявил Серый. – Считай, что сам лично пересчитал по головам и проверил алиби каждого.

– Понял, – обескураженно пробормотал Степа. – Вопросов нет.

– Зато у меня есть вопрос, – сказал Серый, пристально гладя на Степу. – Вернее, не вопрос, а недоумение. Такое большущее, здоровенное недоумение… Скажи мне, Степан… Как могло получиться, чтобы «паладин» так облажался? Ну, не знаю, может, грубовато звучит… Но в моей практике это впервые: чтобы «паладин» упорол такой косячище. И при этом еще раструбил всем подряд, и про «стилетов», и про «инкубатор»… Гхм-кхм…

Степа молчал, опустив голову и не решаясь поднять глаза. Весь его облик категорически возражал против обвинения, но озвучивать эти возражения наш терминатор даже не пытался. Очевидно, он прекрасно знал, как нужно вести себя с Серым.

– Мм-да… Хорошо, хоть не выгораживаешь себя, понимаешь, что накосячил… – благосклонно заметил Серый. – Знаешь, после того как закончит работу следственная группа, мы будем думать, что с тобой делать. Ничего не обещаю, потому что сам пока в замешательстве. Вопрос непростой, сам понимаешь, такого раньше никогда не было.

– Понимаю, – кивнул Степа. – Я… Постараюсь…

– Да, ты уж постарайся… – Серый переключил внимание на Ольшанского. – Итак, другой следственной группы не будет, так что вы должны в ближайшее время закончить свою работу. Ищите Веника, этого, как там его… Ивана, в общем, занимайтесь. Если найдете что-то необычное, немедленно сообщайте мне, я выкрою для вас пару минут. Так… Ну а с тобой, милый друг, разговор особый…

Последнее относилось к Вене – тон был вроде бы доброжелательный, но слова хлестали страшнее кнута:

– Твой сын обоср…ся по полной программе. Принимай меры, решай вопросы с пострадавшими. Помощи от меня не жди, это все твое личное г…но. Разбирайся. УСТРАНЯЙ. Надеюсь, больше мы о нем никогда не услышим. По итогам доложишь лично мне.

Веня сидел ни жив ни мертв, глаза наполнены слезами, губы дрожали. Казалось, сейчас он зарыдает, упадет на пол и забьется в истерике.

Не дожидаясь реакции на последнее распоряжение, Серый лучезарно улыбнулся и отпустил нас с миром:

– Ну все, ребята, все свободны. Работайте. Покажите, что от вас есть хоть какая-то польза…

Глава 7
«370-й». Самоволка

Падение в озеро было слабым подобием тренировки на центрифуге в шестом секторе Полигона.

Центрифуга в шестом секторе несколько отличается от той, что любезно демонстрируют телезрителям, рекламируя обучение в отряде космонавтов. Это шар диаметром два с половиной метра, покрытый изнутри тонким слоем пористой резины. Там, внутри, нет абсолютно ничего, за что можно держаться, ни ремней, ни поручней, ни каких-либо иных приспособлений для фиксации тела.

А в «Лендкрузере» было хорошо. Кувыркнуло его всего-то лишь на два с половиной оборота, причем не болтало под внезапно меняющимся углом, а несло строго линейно, в одном направлении и лишь немного развернуло при приземлении.

Насчет фиксации тела в пространстве тоже было полное раздолье: прочно укрепленное сиденье, близкий потолок, двери с удобными ручками, в общем – гуляй, не хочу!

Единственно, что внесло неожиданное разнообразие в равномерное вращение под заданным углом – кто-то из парней с передних сидений, кувыркаясь, крепко заехал Руслану ногой в голову, так что перед глазами некоторое время расплывались красные круги, в ушах звенело, а во рту появился привычный вкус крови.

Да, это интересная мысль… Если когда-нибудь доведется калекой вернуться на Полигон в качестве инструктора, надо будет разнообразить тренировки на центрифуге таким занятным новшеством, как «дружеский удар ботинком по черепу» – у них до такого пока что никто не додумался, и это явное упущение.

Экипажу «Лендкрузера» здорово повезло: машина встала на колеса и все стекла были целы. Хотя, если разобраться, «повезло» в такой ситуации, это весьма сомнительный термин. Если бы действительно повезло, то снегоход бы не вписался в маневр, они проскочили бы дальше и теперь бы уже находились вне пределов досягаемости погони.

Итак, «Лендкрузер» стоял на дне озера, высоко задрав корму: берег здесь был крутой, градусов тридцать – тридцать пять. В салоне была кромешная тьма, негромко булькала прибывающая вода, кто-то протяжно стонал, а кто-то яростно матерился, сатанея от страха и неизвестности. Еще были слышны шлепки и удары, судя по всему, сидевший рядом с водителем боец орудовал ножом, пытаясь избавиться от сработавшей подушки безопасности.

Нужно было бегом анализировать ситуацию и принимать меры.

– Вы как там, живы? – уточнил Руслан, принимаясь спешно раздеваться.

– Живы, – ответил боец. – Э, у меня тут под ногами хлюпает… Мы, типа, под водой, что ли?!

– Мы под водой, – подтвердил Руслан. – Что с водилой?

– Не знаю.

– Ну так узнай. Фонарь есть?

– Да, где-то в «бардачке».

– Достань и передай сюда.

– Ща погоди, у меня тут херня эта…

Боец наконец-то дорезал подушку и передал Руслану фонарь.

Руслан осветил салон. Вода быстро прибывала, товарищам на передних сиденьях было уже по колено. Водителю досталось больше всех, похоже, у него были сломаны ребра и повреждена шея.

Боец уничтожил подушку со стороны водителя, а Руслан тем временем закончил раздеваться. В завершение он сорвал с себя чужой «поводок» и бросил его на приборную панель.

Водитель был плох: он все реже испускал стоны, не двигался и практически не реагировал на свет фонарика.

– Быстро раздевайся и полезай сюда, – скомандовал Руслан.

– Зачем? – не понял боец. – Сейчас стекло разобьем и поплывем.

– Пока нельзя. Полезай сюда, раздевайся.

– Почему нельзя?! Может, объяснишь свой гениальный замысел? Чет я ни хера не догоняю.

– Может, ты просто будешь делать все, что я скажу?

– С какого перепугу? Саня «выключился», теперь я командир. У меня задача доставить тебя в пункт назначения.

– И ты доставишь?

– Ну… Как получится, – тут голос бойца дрогнул. – Давай сначала выберемся отсюда.

– Как собрался выбираться?

– Как-как… Стекло разобьем да всплывем.

– А ты уже бывал в такой ситуации?

– Чтобы утонуть в транспорте? Нет, не бывал.

– Ну тогда послушай, что скажу…

Руслан в двух словах обрисовал перспективу: если разбить стекло, в салон хлынет ледяная вода и у всех, кто здесь находится, будет мгновенный шок, за которым последует либо коллапс, либо гиперактивность. Как бы ты ни готовился к этому моменту, организм сработает автоматически: если тебя не «заколодит», ты будешь судорожно и глубоко «дышать», пытаясь выбраться из машины – а так как дышать будет нечем, просто нахлебаешься воды, и на этом конец операции.

Как вариант, можно попробовать постепенный метод: вода прибывает довольно быстро, минуты через три-четыре салон будет затоплен. Вот тут сзади, ближе к багажнику, должен образоваться нормальный такой воздушный «карман». Здесь можно переждать спазм, справиться с шоком, подышать из «кармана», адаптируя организм к холоду и уже потом спокойно разбить стекло и всплывать.

– И сколько мы протянем в ледяной воде? – тоскливо уточнил боец. – Я уже сейчас замерз, как собака, а всего-то только ноги промочил.

– Полезай сюда, раздевайся, двигайся, «гоняй» мышцы, грейся. Мы все сделаем за пять минут: ты за это время даже не простынешь.

– Ладно уболтал. Попробуем твой вариант…

Боец перелез назад и стал снимать ботинки. Руслан тем временем откинул спинку водительского кресла и втащил водителя повыше – спереди воды было уже по пояс.

Руслан обманывал бойца. Для него проблема холодного шока не значила ровным счетом ничего, и если бы это было целесообразно, он бы немедленно разбил стекло и всплыл.

Алгоритм последующих действий был продиктован элементарным анализом обстановки.

Те двое в коридоре могли легко догнать его. Эта проклятая мелкая тварь (вот уж не ожидал!) укусила так сильно, что какое-то время Руслан заметно хромал.

Однако они четко выдерживали дистанцию и дали ему уйти.

Ни один нормальный «охотник» так бы не поступил.

Вооруженные секьюрити должны были открыть огонь.

Безоружные секьюрити должны были догнать его, вступить в схватку и очень быстро умереть.

Эти же не стреляли и сокращать дистанцию не спешили.

Значит, у них не было оружия и они знали, кто он такой и на что способен.

Кто мог знать о том, кто он такой и на что способен? Только два типа людей: свои, «стилеты», или… «паладины».

Если бы свои работали на противоположной стороне, они не раздумывая догнали бы его и убили.

Значит, оставался один вариант: это были «паладины». Или «паладин», руководивший группой сторонних спецов.

«Паладины», помимо всего прочего, это своего рода ограничитель и орган контроля для «стилетов» при выполнении задач в «особых условиях». Как и «стилеты», они никогда не работают по своему произволу, а только по личному распоряжению Верховного.

Какого черта «паладин» забыл на этом мероприятии («особыми условиями» тут даже рядом не пахло), это уже опрос риторический, сейчас гораздо важнее выработать правильный алгоритм.

Так вот, если в той машине, которая преследовала «Лендкрузер», ехали «паладины» и на этот раз они удосужились прихватить оружие, нетрудно просчитать, что попыток захвата не будет.

Будет сразу стрельба на поражение.

Последняя на момент столкновения со снегоходом оценка ситуации была такова: первая машина преследователей шла близко, чуть поодаль следовали другие машины – если всплывать сразу, есть почти стопроцентный шанс попасть под массированный огонь.

А вот если немного подождать, шансы на спасение заметно увеличиваются. Там по берегу, на другой стороне озера, было полно народу. Инцидент неизбежно привлечет публику (нетрезвую, небедную и местами, возможно, влиятельную и с гонором), возле полыньи вскоре непременно образуется толпа со всеми вытекающими: суматохой, толчеей, шумом, встречными разъездами, а то и столкновениями…

Хорошая обстановка для тихого ухода. Не факт, что получится, но попробовать стоит.

Ну и, разумеется, «паладинам» нужно принести жертву, чтобы они успокоились и ослабили бдительность. Группа обеспечения вполне подойдет на роль такой жертвы…

Вскоре салон полностью залило водой, остался лишь «карман» сзади, как и предполагал Руслан.

Боец охал, кряхтел и судорожно хватал ртом воздух. Раненый тоже хорошо сосал воздух, холодная ванна словно бы взбодрила его и вернула к жизни. «Карман» получился довольно солидный, но надо было спешить, такой толпой и с таким беспорядочным дыханием они выберут весь запас за пару минут.

– Готов?

– Госс-пади, как холодно! – у бойца зуб на зуб не попадал. – Адрр-гих варр-нтоф нет?

– Нет. Соберись, тут совсем неглубоко. Будь внимателен, «слушай» мои руки.

Руслан глубоко вдохнул, насыщая легкие кислородом, нырнул и тяжелым фонарем разбил лобовое стекло. Затем он дернул бойца за ногу и тотчас же поволок водителя наружу.

Боец держался молодцом: выбравшись из салона, не рванул на волю, нащупал Руслана с раненым, схватил его (раненого) под руку, и они стали слаженно всплывать.

Когда до ярко освещенной поверхности осталось что-то около метра, Руслан сильно толкнул раненого вверх, развернулся и поплыл к еле различимому в нескольких метрах силуэту машины.

И тут сверху раздались негромкие шлепки, как будто кто-то несильно хлестал по воде чем-то гибким и упругим, наподобие ивового прута.

Руслан обернулся: на том месте, где только что всплыл боец с раненым водителем, расходилось во все стороны темное пятно.

«Угадал, – подумал Руслан, пробираясь в салон и всплывая в «кармане». – Группа обеспечения свое отработала…»

* * *

Руслан размеренно и экономно дышал в «кармане», «включив» терморегуляцию и принудительно разогревая организм, который настырно норовил подстроиться под температуру окружающей среды.

Между делом Руслан машинально вел отсчет времени и производил в уме несложные подсчеты.

Даже при сверхэкономном дыхании воздуха в «кармане» хватит не более чем на десять минут. Так что минут через пять надо будет всплыть и провести рекогносцировку.

Если повезет и к тому моменту уже начнут вытаскивать трупы, можно попробовать уйти. Не повезет – придется вернуться и немного подождать. Потом по-любому придется всплывать, и если в ближайшие пятнадцать минут до вылавливания трупов дело так и не дойдет… Что ж, значит, совсем не повезло.

Всплывать, однако, не пришлось.

Через несколько минут Руслану составил компанию невесть откуда взявшийся аквалангист в зимнем гидрокостюме.

Приблизившись к машине, он некоторое время плавал вокруг, освещая ее мощным фонарем.

Руслан притворился утопленником и решал мучительную дилемму: атаковать или воздержаться? Если это рекогносцировка, аквалангист сейчас всплывет и сообщит публике на берегу о результатах. И кто его знает, что будет дальше: может, сюда сейчас припрутся полдюжины водолазов, а может, напротив, в ближайший час никто больше не нырнет…

Аквалангист любовался видами недолго и вскоре отправился на поверхность. Через пару минут он вернулся с тросами и принялся крепить их к машине.

Когда последний трос был закреплен, Руслан «ожил», выскользнул из салона и одним движением свернул аквалангисту шею. Тот светил фонарем в другую сторону, Руслана не видел, и, похоже, даже удивиться не успел.

«Спасибо, Ваше Величество!!! – с глубокой благодарностью обратился Руслан к Случаю, перехватывая загубник акваланга. – Вот это подарок так подарок. Я о таком даже и не мечтал…»

Руслан раздел мертвого и облачился в его гидрокостюм. Тело «усадил» в машину и осторожно всплыл.

Так и есть, на берегу действительно была приличная массовка: множество фар и фонарей, толпа народа, крики, шум, суета и толкотня.

– Ну как там? – крикнул кто-то.

Руслан отплыл в сторону от тросов, изобразил интернациональный жест «трави помалу» и неспешно двинулся к берегу.

Взревели моторы, натянулись тросы… Руслан подплыл к краю полыньи и все так же неспешно вылез на берег. До него никому не было дела: публика сгрудилась у края полыньи, светя фонарями в место предполагаемого появления машины.

Прошлепав в ластах сквозь толпу, Руслан осмотрелся, выбирая свободную машину и увидел «Лексус» с открытой дверью со стороны водителя. На водительском кресле спал пьяный человек, уткнувшись головой в руль. Второй пьяный человек сидел рядом с машиной, прямо на снегу и что-то тихо бубнил. Заметив Руслана, он радостно озарился:

– А, Виталька! А нам ведь надо кого-то вытаскивать, разве нет?

– Уже не надо, – ответил Руслан, бесцеремонно вытряхивая пьяного из салона и занимая его место.

Закрыл дверь.

Завел двигатель.

Спокойно развернулся и неспешно поехал в сторону дачного поселка.

И – ничего.

Никто не бежал за ним, не стрелял вслед, никто вообще не обратил внимания на то, что главный виновник «торжества» безнаказанно удрал с места происшествия. Все были по горло заняты подъемом машины.

«Спасибо, – еще раз поблагодарил Руслан. – Это был царский подарок».

* * *

В пункте «С» (а если попросту, в небольшом тупичке у занесенного снегом шоссе посреди дачного поселка) Руслана поджидал микроавтобус «МЕТЕО-ТВ».

Стороннего спеца не было, из своих присутствовали только «интеллигент» и «дознаватель».

Руслан спросил, где Феликс. «Интеллигент» ответил, что возникали кое-какие проблемы, Феликс поехал разбираться. При этом он с нескрываемым удивлением рассматривал облаченного в гидрокостюм Руслана, который в свете фар выглядел, наверное, несколько странно и даже феерично.

– Мы чего-то не знаем? – озадаченно уточнил «дознаватель». – Это так задумано или как?

Это был воистину триумфальный момент: Руслану на ровном месте удалось удивить и озадачить старших.

– Это экспромт, – скромно сообщил Руслан. – Акваланг нам нужен?

– Акваланг у нас есть, – совершенно серьезно ответил «интеллигент». – А где твоя «эвакуация»?

– Выбыли, – лаконично ответил Руслан.

– Блин… – без всякого мастерского гонора, сугубо по-человечьи огорчился «интеллигент». – Хорошие спецы, жалко… Как так вышло?

– Может, по дороге…

– Точно, малыш, спасибо что поправил. Поехали, по дороге расскажешь.

Руслан с «интеллигентом» устроились в салоне, «дознаватель» сел за руль, звуконепроницаемую перегородку опустили и отправились в путь.

– Переодевайся, рассказывай, – потребовал «интеллигент».

Руслан принялся стаскивать гидрокостюм и по ходу дела стал докладывать о результатах:

– Объекты № 2 и № 3 – исполнены. Объект № 1 исполнить не удалось.

– Что случилось?

Версия про «паладинов» без должной аргументации выглядела диковато, поэтому, прежде чем ее озвучить, Руслан осторожно спросил:

– Могу я задать вопрос по организации операции?

– Вообще-то нет, но… чувствую, это что-то серьезное, так что спрашивай.

– Послушайте… А не могло быть такого, что там, в усадьбе… операцию кто-то контролировал «сверху»?

«Дознаватель» резко притормозил, включил в салоне свет и пристально уставился на Руслана.

«Интеллигент» многозначительно переглянулся с коллегой и без тени иронии предположил:

– Ты хочешь сказать, что тебе помешал «паладин»?

– Ого… А откуда вам…

– «Да» или «нет»?

– Понимаю, что звучит дико, но… Да, я думаю, это был «паладин».

– Давай-ка поподробнее.

Микроавтобус опять поехал, и Руслан, переодеваясь на ходу, быстро рассказал о «сбое в программе», от фонаря в голову и таксы за ногу – и вплоть до благополучного выхода из озера.

За гибель группы обеспечения его никто укорять не стал. А он другого и не ожидал, все было рационально и правильно. Жаль, конечно, специалистов, но любой «стилет» на его месте поступил бы точно так же, потому что поступить по-другому было нельзя.

– Все в цвет, – выслушав Руслана, резюмировал «интеллигент».

– Точно, все сходится, – подтвердил «дознаватель».

Руслан не понял, что они имели в виду, но спрашивать постеснялся.

– Ну что, малыш, неплохо сработано, – подвел итог «интеллигент». – Ты молодец. А теперь, молодец, для тебя есть две новости. Ты готов?

– Готов, – Руслан слегка напрягся: вроде бы все сделал правильно, но…

– Малыш, тебя «засветили». Сейчас в Инкубаторе идут кое-какие мероприятия. Чем все кончится, неясно, так что… С этой минуты ты в «самоволке»…

Кровь бросилась Руслану в голову, он замер и перестал дышать.

«Самоволка» – это приговор.

Любой, кто попробует самовольно оставить Инкубатор, автоматически становится врагом всего Братства. Он подлежит немедленному уничтожению и на него охотятся все «стилеты» мира. Это закон, который с детства вдалбливается в голову каждого курсанта.