Текст книги "Приказ: огонь на поражение"

Товарищи оказались удивительно проворными, но обстановку оценили неправильно, схватились за «стволы» и пожелали умереть как солдаты. А прапоров взяли в плен.

Пленных допрашивал Петрушин, и был он немножко не в настроении из-за того, что не удалось взять «духов» живьем. В результате один из пленных умер от сердечного приступа, а второй сошел с ума. Наглухо, без перспективы к ремиссии. Так психолог определил. В ходе допроса ничего путного установить не удалось: прапора знали только троих свежепочивших и торговали лично с ними.

– Они так жалобно кричали, – задумчиво рассматривая ухоженные коготки, поведала Иванову законопослушная Лиза. – И плакали, как албанские дети. Я пожалела их и предложила пристрелить. Но Женя – бессердечный, черствый человек…

– Молодцы, – бесстрастно похвалил Иванов. – «Духов» завалили. Прапоров угробили. Результат – ноль. Вы так славно умеете обрубать концы…

– Ситуация так сложилась, – пожал плечами психолог. – Не продумали. Если бы догадались взять один из Лизиных «маяков», можно было бы как-то там скомбинировать…

– Да, запросто, – подхватил Вася Крюков. – Я бы в два счета пришпандорил маяк к их «УАЗу». Там проползти-то всего ничего было. Потом можно было бы элементарно пропасти этих индюков издали…

Петрушин чувствовал себя виноватым. Оправдываться он не стал, но внешне был искренне печален.

Иванов разнос не устраивал – не его стиль, но сурово поинтересовался:

– Мистер Петрушин… а как там поживает ваша шершавая задница?

– Гхм! – Петрушин подозрительно уставился на командира и зачем-то ощупал свою правую ягодицу. – А что вам до моей задницы?

– Она по-прежнему опасается случайного выстрела со стороны соратников?

– А, это… – Петрушин тяжело вздохнул. – Злопамятный вы, полковник… Нормально поживает. В принципе бойцы толковые, не зря же отбирали… Просто надо было проверить, убедиться…

– Убедился?

– Без вопросов.

– Ну и славно. Тогда с завтрашнего дня прекращаем боевое слаживание.

– Ага… Это из-за этой «залепухи»?

– Да ну, при чем здесь это… Просто есть кое-какие соображения. Вы пока продолжайте в прежнем режиме, я день-другой поразмышляю и… в общем, времени у нас не будет на баловство. Скоро начнем работать…

– Так… А сейчас, стало быть, мы дурака валяем, да? И куда это мы начнем работать?

– В смысле – когда?

– Нет, в смысле – куда. В какую сторону?

– Вы трудитесь, не берите в голову. Только я вас очень прошу – без особого фанатизма! Незачем зря привлекать внимание. Как буду готов – доведу…

Взяв в отделе милицейские сводки и уточненный анализ происшествий за истекший период года, Иванов, руководствуясь пожеланием представителя «зайти с другой стороны», принялся работать с данными. Поработав некоторое время, полковник вник в ситуацию и тематически закручинился:

– Ну прям какой-то ежик получается… Что ни «игла», то тема, что ни тема, то как минимум пару месяцев разработки…

На самом деле опечаленный полковник, конечно, слегка преувеличил: у ежа тысячи игл – и все одинаковые. Бумажная обстановка, представленная в сводках и анализах, была больше похожа на клубок шерстяных ниток, который по недосмотру хозяйки угодил в лапы праздному коту-шалопаю. Отовсюду торчат разной величины концы, каждый из которых может равновероятно оказаться как просто порванным фрагментом, так и основной нитью, ведущей к сердцевине. А ты сиди и гадай, который правильный. Ошибешься – потратишь массу времени и сил, разматывая совершенно ненужный фрагмент, который никуда не ведет.

– А подать сюда психолога, – решил полковник, наметив-таки для себя один из кончиков, самый здоровенный и многообещающий. – У него голова большая, пусть тоже попотеет…

– А я дилетант в таких вопросах, – сразу начал «отмазываться» ленивый психолог. – Вы мне пару военных шизоидов дайте, в мозгах поколупаться, или пьяную роту уговорить не штурмовать продсклад! Это – да, это мое. А в этих ваших шпионских хитростях я ни в зуб ногой.

– Я мнение уже составил. – Иванов и бровью не повел, давно понял, что за фрукт этот умник. – Мне нужен свежий взгляд со стороны, чтобы либо подтвердить его, либо опровергнуть. И не просто взгляд какого-нибудь проходимца, а… мнение нестандартно мыслящего человека, наделенного чудовищным интеллектом.

– Эка вы хитро подъехали! – Психолог скептически хмыкнул, но при этом приятно порозовел. – Эксплуатируете старую прописную истину: доброе слово и дебилу приятно. Хорошо, давайте, я посмотрю… Один вопрос: куда мы идем?

– Так… Товарищ Гестапо уже задавал подобный вопрос. – Полковник озадаченно помял подбородок. – Вы что, сговорились?

– Боже упаси! Никогда не лез ни в какие коалиции… Но вопрос правильный. Ответ будет?

– Да, в общем, никуда мы не идем. – Иванов пожал плечами. – Так, смотрим, оцениваем обстановку…

– Так не пойдет, – решительно помотал головой психолог. – В таком случае мы уподобляемся пресловутой кэрролловской Алисе.

– «Алиса в Стране Чудес»? – заинтересовался Иванов. – Знаком. Но не помню, чтобы она там оценивала оперативную обстановку.

– Она, как и мы, хотела найти выход, – пояснил психолог. – В связи с этим привожу в первозданном виде фрагмент разговора с Котом:

«… – Вы не будете столь любезны сказать, какой дорогой мне следует выйти отсюда?

– Это в значительной мере зависит от того, куда вы хотите прийти, – ответил Кот.

– Мне безразлично куда, – сказала Алиса.

– Тогда нет разницы, какой дорогой ты пойдешь, – сказал Кот…»

– Занятно, – одобрил Иванов. – Век живи, век учись! А вроде бы сказка…

– Так куда мы идем? – напомнил психолог. – Надеюсь, здесь все не так сложно, как в ситуации с пресловутым приятелем Винни-Пуха?

– И что там за ситуация? Черт… А, вспомнил: «Куда идем мы с Пятачком – большой-большой секрет…» Константин, ты не прав!

– В смысле?

– Я пригласил тебя оказать помощь, а ты развлекаешься словоблудием. Не хочешь, так и скажи сразу!

– Мне нужно знать направление, – настырно уперся психолог. – Давайте определимся сразу, иначе нет смысла тратить время на анализ. Что мы хотим конкретно?

Иванов вспомнил представителя Витю и поморщился:

– Лично я хочу домой… А вот насчет тебя… Если тебя погонят из войск, я знаю местечко, где ты пригодишься. Там как раз все такие…

– И все-таки?

– Резидент. Резидентная сеть. Найти и обезвредить. Нет, лучше так: найти и уничтожить. В общем-то, это и так понятно, к чему вопросы?

– Мы уверены, что оно есть? Если да, то как оно выглядит? Каковы характерные черты?

– Мы не уверены, – Иванов поневоле втягивался в дискуссию, – но предполагаем – есть. Как выглядит, понятия не имеем. Возможно, с бородой…

– …и наличием отсутствия крайней плоти! Хм… Хотя это вовсе и не обязательно… Ясно. Мы предполагаем, что объект в природе существует, но не знаем, есть ли он в данный момент времени в ареале нашего функционирования. Так… Какие исходные данные нам нужны? У нас есть суммарный эмпирический актив?

– А по-русски?

– Если мы не знаем, как объект выглядит, но желаем его обнаружить, нам нужна информация о характерных особенностях его жизнедеятельности. Проще… Проще – следы. Зверолов в первый раз поймал волка, осмотрел его лапы, сопоставил со следами… Теперь другого волка ему поймать проще, он знает, как выглядят его следы, и не спутает их, допустим, со следами зайца. Если зверолов поймал много волков, он знает не только их следы, но и повадки, уловки, характерные особенности… Вот вам эмпирический актив. Сумма знаний, основанных на опыте. У нас есть такая сумма?

– Костя, я знаю, что ты жутко умный, – угрюмо заметил Иванов. – Но толку от тебя пока – ноль. Ты прекрасно знаешь, что ни одного резидента у нас тут не ловили и, как следствие, не уничтожили ни одной резидентной сети.

– Значит, мы – первопроходимцы?

– Мы – не пойми кто! Тут такое ведомство могучее трудится – впустую… А мы – группка дилетантов, собранная упорством одного пробивного, но не шибко дальновидного парня, который всерьез надеется на успех, уповая на нестандартный подход к проблеме…

– Нормально надеется, – пожал плечами психолог. – Прописная истина: если ты делаешь то, что делал всегда, ты получишь то, что всегда получал. Если хочешь получить другой результат, сделай что-то другое. Мы знаем основную цель объекта?

– Да что там – цель! Цель проста – навредить как можно больше.

– Не факт. Остальные тоже вовсю вредят, минируют, стреляют, засады делают… Что, вся Чечня – резидентная сеть? Вон, мы за пять дней выявили кучу наших уродцев, что торгуют всяким военным хламьем с местными. Эти – тоже сеть? Сформулируйте, как вы себе видите объект?

– Да как вижу… Обычный, ничем не примечательный с виду человечек. С хорошо выправленными документами. Живет в чеченском селе, под многослойной, хорошо продуманной легендой. Неплохо ему там, в селе, чувствует он себя вполне комфортно. Знает языки. Психологию. Пашет на него целый отряд местных товарищей – за деньги, разумеется. Отчасти – за идею. Идея, сам знаешь: свободная Чечня, оккупанты – вон. Более конкретно работают на него несколько местных, отобранных из общего числа по ряду критериев – примерно как нас отбирали. Очень может быть, прошли эти отобранные спецподготовку в каком-нибудь особом учреждении закрытого типа. При возникновении опасности перемещаются в другие села, имеют перевалочные базы. Лично сам он ни в чем не участвует, стоит себе в сторонке, наблюдает за процессом, умело и вовремя отдает распоряжения, регулирует события…

– В сторонке, значит?.. – Психолог вдруг призадумался. – В сторонке… Так… Как он может выглядеть? Хотя бы гипотетически?

– Хм… На шпиона он не похож, если ты об этом. Черную шляпу, очки и кожаный плащ он точно не носит. Резидент, если таковой существует, должен полностью сливаться со средой. Совершенно ничем не выделяться на фоне окружающих. Незапоминающийся такой тип. Не внушающий опасений, располагающий к себе, какой-нибудь приятный толстячок в выцветшей тюбетейке… Ну, это азы…

– В тюбетейке?!

– Ну, это к слову пришлось. В общем – неотъемлемая часть среды.

– Так… – Психолог нахмурился и продолжал сосредоточенно размышлять. – Так-так… И чем конкретно этот резидент занимается?

– Резидент без сети – ноль. Правильно мыслит представитель, должна быть сеть. Если попросту, не вдаваясь в подробности… Готовит вербовки, контролирует агентов, занимается финансированием. Агенты работают. Кто-то «сливает» информацию, кто-то так или иначе задействован в акциях… Что нам это дает?

– Неприметный, говорите… – буркнул психолог, отсутствующим взором уставившись на карту республики, разложенную на столе. Похоже, не на шутку чем-то озаботился. – Не внушающий… Что нам дает… Что дает… Нет, видимо, ничего не дает…

– То-то и оно! Мы занимаемся словоблудием, я сразу сказал… Ты данные смотреть будешь?

– Данные… Данные… Гхм… Вы откуда думаете начинать?

– Тут и думать нечего – с расстрела колонны генерала Супонева у Хелчу Ме. Налицо не просто «слив» информации, а этакое махровое предательство. Тщательно спланированная и успешно проведенная акция. Оценка «отлично».

– Там уже и без нас работают. И ФСБ, и прокуратура, и всех командированных ментов подключили. Даже коллеги нашего серьезного лейтенанта там замечены были…

– Пусть себе работают. А мы им мешать не станем. – Иванов этак свойски подмигнул собеседнику. – У нас свои методы, несколько отличные…

– Начинать надо с обмена, – не совсем корректно перебил командира психолог, внезапно выныривая из задумчивого состояния. – Это я вам точно говорю!

– С какого такого… А-а-а! С вашего провалившегося обмена! – Иванов осуждающе покачал головой. – Костя, ну ты же умник у нас, светлая голова! Зачем же уподобляться? У каждого бывают неудачи. Жизнь вообще – это полоса взлетов и падений! Забудь ты про эту неурядицу, никто не ставит под сомнения твои профессиональные качества…

– Это вовсе не неурядица, – уверенно возразил психолог. – Просто я раньше думал не в ту сторону, как-то не обратил внимания на ряд деталей… У меня объявление, Сергей Петрович.

– Ну, началось!

– У меня есть для вас две новости…

– Ну, давай с плохой. Давай, выкладывай, да делом займемся!

– С плохой так с плохой… Вот вы нас инструктировали – всем «впаривать», что мы разрабатываем отряд Абдулаева.

– И что с того?

– Вы совершили страшную ошибку, Сергей Петрович, – в голос психолога вкрался зловещий трагизм. – Нет, вы, конечно, не виноваты, но так уж получилось…

– Костя, я очень терпелив, но… – щеки Иванова стали наливаться нездоровым багрянцем, – …я, кажется, начинаю понимать, за что тебя так не любит начальство!

– …Так уж получилось, что вы указали направление, на котором команде действительно предстоит крепко потрудиться, – игнорируя начальственное недовольство, завершил психолог. – И хорошая новость. Мне кажется, я видел этого вашего резидента. И теперь мы знаем, откуда начинать…

ГЛАВА 7
Костя Воронцов
2 сентября 2002 г., Ханкала – Хелчу Ме

Иванов мне понравился с первого предъявления. Озабоченных просьба не беспокоиться, понравился он мне исключительно как личность. Таких начальников в войсках осталось мало, можно составить своеобразную Красную книгу и отрядить к каждому караул, чтобы берегли и лелеяли с утра до вечера. А его здоровый скептицизм в отношении моей бредовой идеи вполне объясним и легко укладывается в обычные рамки нормальной логики.

Представьте себе, что вы волей случая оказались в орбите деятельности маньяка, озабоченного поисками некоего загадочного существа. Допустим, чешуйчатого Пидзокрыла, шестиглавого Семикуя либо просто хрестоматийного волосатика – Бигфута. Существование данного объекта в природе никем не доказано, имеется лишь предположение, что он есть, а сами вы, как нормальный мыслящий индивид, на этот счет здорово сомневаетесь. Но маньяк – большой человек, вы от него некоторым образом зависите, кроме того, он обещал вам немалые блага, если вы все бросите и займетесь поисками вышеупомянутого объекта. И вот вы начинаете, чисто риторически, рассуждать на эту тему со своим подчиненным, лукаво посмеиваясь и всячески давая понять, что рассчитывать на успех в этом деле может только сумасшедший. Надо лишь обозначить кипучую деятельность, показать фактологически обоснованный результат, чтобы можно было потом отчитаться перед маньяком – вот, мол, работали, но… А подчиненный, скотина этакая, задумчиво ковыряясь в носу и изучая дырку на своем правом носке, глубокомысленно заявляет: да видел я его, этого вашего Бигфута! С утра пробегал тут, нечесаный, клыками лязгал…

Ну и как вы отнесетесь к такому заявлению? А к самому подчиненному?!

Версию свою я обосновал исключительно интуитивными проблесками и личным видением ситуации. Явных фактов, однозначно указующих на ее правильность, должен признаться, не было.

Во время того тупого обмена, сами понимаете, мне недосуг было обращать внимание на детали обстановки – я маленько занят был. А потом, спустя некоторое время, все проанализировал и обнаружил кое-что. А именно: несколько нестыковок и одну совершенно лишнюю деталь.

Выражаю нестыковки в вопросительной форме:

– Зачем чекисты поперлись на обмен?

– Зачем боевики Султана Абдулаева поперлись на обмен?

– Почему понадобилось выезжать с трупами заранее и ночевать в комендатуре?

– Труп сперли специально или где?

– Откуда Турпал узнал о сиэнэнщиках?

Выражаю лишнюю деталь в форме гипотезы:

– Тот гражданский кругляш, в тюбетейке… В тюбетейке! Можете расчленить меня двуручной пилой, но на обмене он был совершенно лишним. Как инородное тело. Привезли его на джипе и спасали в первую очередь! На месте происшествия остались лежать все, кроме него и его мелкого водителя…

Вот такие соображения. Как видите, имеет место набор деталей и ничем не подтвержденная гипотеза. Отчетливо прослеживаемая логическая цепочка отсутствует ввиду нехватки ряда звеньев и невозможности ответить на некоторые вопросы. Иванов, как опытный аналитик, сразу указал мне на данный факт и прямо сказал, что я не оправдал его чаяний.

– Нет, я понимаю, конечно, что ты личность творческая, с нестандартным мышлением… но рассчитывал на более трезвый и осмысленный подход к данной ситуации…

Насчет чекистов он слегка призадумался и обещал на днях разобраться с этой их странной заинтересованностью в обмене. А по поводу наших близлежащих перспектив определился однозначно:

– Все, что ты тут рассказал, конечно, интересно, мы примем это к сведению, но… Начнем, как я сказал, с самого вопиющего факта: расстрела колонны у Хелчу Ме. Завтра с утра и покатим…

И покатили. Но не с утра и не завтра. Завтра было первое сентября, и с утра нам позвонили из штаба:

– Вам посылка из Моздока. Контейнер на летном поле, борт ушел, а караула нет. Распоряжения не было. Если не хотите, чтобы расхитили все подряд, быстренько хватайте грузовик и забирайте.

– «Бардаком» увезем?

– Нет, контейнер солидный. Да у вас же грузовик есть! Давайте, шевелитесь…

Вася Крюков прыгнул на броню и рванул на поле – охранять. Наш штатный водитель-контрактник Григорий Гвоздь по роковому стечению обстоятельств сидел на гауптвахте: его в жутко пьяном виде отловил комендант и влепил десять суток. Веселые ростовчане братья Подгузные – земляки Глебыча (это наши славные прапора), стали заводить «66-й», но вот так с ходу у них ничего не вышло. При ближайшем рассмотрении оказалось, что отсутствует карбюратор, прерыватель-распределитель, аккумулятор и компрессионные кольца. Мелочь вроде бы, но машина из-за этого почему-то не работает.

– Гришка – сволочь, пропил, не иначе, – витиевато выругавшись, заключил старший брат – Федор. – Вечерком сходим на кичу, выпишем ему хороших п…дюлей. Чтоб знал, ракал каличный, как таскать народное добро!

– До вечера далеко, а машина нужна сейчас, – мудро заметил Глебыч. – Так… У моих транспорт освободится только после обеда. Есть предложение навести мосты с соседями…

Для «наведения мостов» с артиллеристами и укомплектования нашего авто потребовалось что-то около полутора часов и двух литров непаленой водки. Примерно столько же времени ушло на доставку контейнера и разгрузку. Кроме того, Иванов вспомнил, что сегодня День знаний, везде усиление по поводу ожидаемых терактов, лишняя публика на трассах шарахается… В общем, никуда мы не поехали.

В посылке было все, что обещали, и даже сверх того. Четыре «вала», семь «ПСС» (6П28)[61]61
  Пистолет самозарядный специальный под патрон «СП-4» для бесшумной, беспламенной стрельбы.


[Закрыть], полцентнера патронов «СП-5» и полпуда – «СП-4», плюс одна «СВУ-АС»[62]62
  7,62-мм снайперская винтовка укороченная на базе «СВД», прицельная дальность с оптикой – 1300 м.


[Закрыть] с оптикой и лазерным целеуказателем, приборы ночного видения, тройной комплект укладок с обмундированием, двести норм сухпая, семь комплектов связи «Кенвуд», той же фирмы стационарная станция с бензоагрегатом и десятком запасных аккумуляторов и ряд других удовольствий, про которые даже и разговора не было.

– Этот Витя, видимо, полагает, что мы будем шпионов штабелями валить, – озадаченно высказался Иванов. – Тут одного хотя бы найти…

Остаток дня осваивали посылку и громко радовались удачному попаданию под такую конкретную «крышу». Наш оперативный начальник всех страшно удивил, проявив невоенную пробивную способность. Иванов мимоходом обронил: «Обещал, мол, помочь», – и никто на это не обратил внимание. Потому что у нас – вы в курсе, обещанного ждут так долго, что зачастую не дожидаются вовсе. А тут – нате вам! Позавчера обещал, сегодня получили. Ну, это вообще конкретно – запредельно – нереально. Я такого за все время своей военной карьеры не видел.

* * *

Покатили утром второго сентября, в половине седьмого утра, не дожидаясь разрешения «колонистов» на выезд. Лизу оставили на «хозяйстве» – пристреливать винтовку и руководить ростовскими братьями.

– Спецтехника нам сегодня не понадобится, – успокоил накуксившуюся было даму Иванов. – Сегодня – рутинная работа на местности, никаких трюков…

До места добрались без осложнений, но в половине девятого. Тридцать пять километров, которые должны были проскочить минут за пятьдесят, преодолели за два часа. И не Васин «бардачок» тому виной, железяка мчала с похвальной резвостью, невзирая на всевозможные «буедобины и колдораки». Просто на всем пути следования было понатыкано постов и КПП – немерено, приходилось перед каждым заблаговременно сбавлять скорость до минимума, затем тормозить и опознаваться. Как-то не хотелось давать повод какому-нибудь рязанскому пареньку, наводчику БМП Федору Удодову, для последующего написания объяснительной по факту рокового выстрела из 30-мм пушки «2А42». Я, мол, ночь не спал, а тут оно прет, пылит, на частоте радиоопознавания преступно молчит – не довели, видимо, ну я и…

– Выберите позиции, – скомандовал Иванов по прибытии. – Наблюдать, обеспечить прикрытие. Глебыч, пошли, прогуляемся…

Глебыч взял щуп, нерусский металлообнаружитель, купленный за свои кровные (без этих двух предметов он даже в туалет не ходит!), и они с полковником отправились обследовать окрестности.

Насчет позиций – это актуально. Местечко здесь глуховатое и тактически невыгодное: ближайший РОП – аж под Гудермесом, ровное, как стол, открытое пространство, совсем рядом посадки начинаются, село метрах в четырехстах от дороги… В общем, сиди и крути башкой на триста шестьдесят градусов в предвкушении молодецких забав каких-нибудь приблудных снайперов. Приблудных – это потому что село «мирное». В смысле, поддерживает с федеральными силами некое подобие нейтралитета, взаимовыгодное для обеих сторон. Только это и обнадеживает – при других обстоятельствах нашу прогулку можно было бы смело считать весьма рискованной и непродуманной затеей.

– Как-то здесь того… – настороженно озираясь и хищно раздувая ноздри, изрек Вася Крюков. – Не того…

– Согласен, – кивнул Петрушин, задумчиво глядя на посадки. – Самое удобное место для засады – там, в двухстах метрах отсюда. Тут ровно, сообрази водилы побыстрее, могли бы и разъехаться…

– Да я не про то, – хмуро буркнул Вася. – Как-то здесь вообще… неправильно все…

В данном случае я был с Васей солидарен. Что-то мне здесь не нравилось. Только вот что именно – пока не понял. Но вовсе не просто сам факт нашего нахождения на месте, где неделю назад ловкие «духи» угробили колонну. Случалось бывать в местах и похуже, не впервой. Верно, что-то тут такое было…

– Первыми убьют полковника и Глебыча, – глубокомысленно заметил лейтенант Серега. – А мы будем мстить до последнего патрона. Спецназ акбар, короче.

– Сам дурак, – немедленно отреагировал Вася. – Мы сюда не за тем приехали.

– Откуда такие мрачные мысли, Серый? – Я с неодобрением посмотрел на лейтенанта. – Вы у нас втроем взвода стоите! Гляди внимательно по сторонам, и никого не убьют…

Как и следовало ожидать, прямыми и косвенными уликами место происшествия утыкано не было. Все-таки неделя прошла, а тут не тропинка какая – примыкающая к федеральной трассе широкая дорога, хоть и раздолбанная вдрызг. Помимо двух наполовину засыпанных воронок, ничего не напоминало о трагедии: сожженную технику утащили рембатовцы, окопы рядом с дорогой заровняли еще в тот же день. Чего вообще Иванов тут собирался найти спустя столько времени, ума не приложу!

– Есть контакт! – Минут через десять наша сладкая парочка вернулась к «бардаку» – Иванов, счастливо улыбаясь, показал нам пакет с гильзами, осколками и еще каким-то хламьем. – А ну, Саня, подай лопату…

Васин водитель – ефрейтор Саня Жук, отцепил от брони лопату и передал полковнику.

– Маразм, – буркнул Петрушин, наблюдая, как Глебыч с Ивановым раскапывают присыпанные накануне «духовские» окопы. – Больше заняться нечем, что ли?

– Наверно, мы тупые и чего-то не понимаем, – поддержал Вася, обозревая местность в бинокль и щурясь, как кот, – солнечно было, небо ясное, все подряд лужи и даже листва на деревьях активно давали блики. – Наверно – дедукция, блин…

– А может, полковник что-то знает, а нам не говорит? – предположил лейтенант Серега. – Если это не так, я начинаю в нем разочаровываться…

Замечания, сообщу вам, были вполне уместны. Прокуратура и ФСБ тут ковырялись накануне, все, что можно, собрали, в том числе и полцентнера гильз с осколками. Те, что Иванов с Глебычем нашли, просто были втоптаны в землю. Ну и зачем, спрашивается, полковнику лишнее железо и мусор? Это ведь только в кино бывает так, что тупые полицейские плохо осматривают место происшествия, а умненький ремба придет и обязательно отковыряет там нечто сногсшибательное! Типа, групповое фото банды (главарь обведен красным фломастером) и на обратной стороне адреса проживания. Если даже предположить, что Иванов собирается проводить дополнительную экспертизу и определит типы оружия нападавших, – какая нам от этого польза? Нет, полковник, конечно, умница, но вот в данном случае… точно – маразм!

– К нам гости, – флегматично буркнул Петрушин. – А ну, взяли…

Гости были не к нам. И, наверно, не гости вообще. Из села неспешно выкатила белая «Нива» и, не доехав до нас двести метров, свернула в сторону посадок. Петрушин с Васей взяли ее на прицел, лейтенант Серега шустро юркнул за пулеметы и повел башней вслед за удаляющейся машиной.

– Плотно отзавтракавший «дух» убывает в базовый лагерь, – скороговоркой пробормотал Вася. – И никто не желает его укокошить?

– Отличная мишень, – глухо пробубнил из недр «бардака» лейтенант. – Одна очередь – куча железа. А?

– Полковник?! – возвысил голос Петрушин.

– Да прекратите вы, фанаты! – отмахнулся Иванов. – Село мирное, мало ли кто тут катается!

«Нива» скрылась за поворотом. Лейтенант выполз на броню, ничего не сказал, но посмотрел на всех осуждающе.

– Понимаешь, Серый… принцип «стрелять – потом смотреть» хорош далеко не во всех случаях. – Я счел нужным слегка реабилитировать опечаленного юношу. – А мы здесь просто информацию собираем. А «Нива», вообще говоря, не летела сломя голову. Никуда она не спешит, едет спокойно.

– Село замерло, – возразил лейтенант. – Затаилось. Наблюдает за нами. Спустя пятнадцать минут с момента нашего прибытия стало ясно, что мы не случайно встали, а адресно… и поехала «Нива». Не думаю, что просто за молоком. Думаю, что водитель не спешит специально, не хочет привлекать внимания. Можно было хотя бы остановить и проверить. Посмотреть в глаза…

– Медленно угасающие глаза, – добавил Вася. – Конвульсическая дрожь конечностей…

– Конвульсивная, – подправил Петрушин. – Но ход ваших мыслей, коллега, мне нравится…

Село затаилось… Вот оно! Наблюдательный лейтенант озвучил некую несуразность обстановки, которая чисто интуитивно не понравилась Васе Крюкову сразу по прибытии на место.

– Затаилось, говоришь… – Я взял у Васи бинокль и всмотрелся в панораму села. – Замерло?..

Обычно «мирные» села встречают появление федералов некоторым скоплением оживленной публики. Детвора на заборах виснет, старики в кучу собираются, дамы любопытствующие из-за калиток выглядывают… Все однообразно прикладывают к бровям ладонь и придирчиво высматривают: куда это кяфиры направляются? Зачем приперлись? Чего вообще делать собираются?

А тут было пусто. То есть ну совершенно ни одной головы! Ни на улицах, ни над заборами, ни в проемах калиток. Создавалось такое впечатление, что село вымерло…

Я решил провериться: Вася у нас как старый чувствительный барометр со сломанной и неладно склеенной пьяным дедом шкалой. Стрелка начинает колебаться при малейшем намеке на перепад, только не всегда понятно, каково истинное значение отклонения.

– Вася, вот как мы приехали, ты осмотрелся и сразу высказался… тебе не понравилось отсутствие публики?

– Да, оно мне не понравилось. – Вася забрал обратно свой бинокль и опять принялся сосредоточенно изучать окрестности села. – И село, и отсутствие…

– Надеюсь, мы туда не поедем. – Петрушин кивнул в сторону села. – Надеюсь, что…

– Мы закончили! – жизнерадостно сообщил Иванов, завершив обследование окопов. – Теперь прокатимся в село, пообщаемся с главой администрации.

– Плохая идея, полковник. – Петрушин неодобрительно покрутил головой. – Тут люди сомневаются…

– Хватит сомневаться, люди! – отмахнулся Иванов. – Село мирное, никаких проблем… Мы, вообще, работать приехали или где? Заводи! Сейчас отыщем главу, быстро переболтаем, и – на базу…

* * *

Искать главу не пришлось. Едва мы свернули в сторону села, как от околицы нам навстречу резко стартовала еще одна белая «Нива».

– Парк «нивского» периода, – отметил Вася. – Любят они «Нивы», мать их за ногу!

– Назад, назад! – Выскочивший из «Нивы» местный – пожилой седобородый крепыш в высокой папахе замахал руками. – Уходи!

– Ни хера себе – кавказское гостеприимство! – Иванов спрыгнул с брони и протянул седобородому руку. – Полковник Иванов. С кем имею?

– Глава администрации Шарип Мадугов. – Седобородый руку полковника в упор не замечал, выглядел неприветливо, а местами и вовсе враждебно. – Ты зачем здесь? Ты зачем к нам идешь?

– Потому что мы вас любим, – буркнул Петрушин. – И хотим. И чего такой надутый?

– Уходи! Быстро уходи! – Из-за работающего двигателя «бардака» главе приходилось напрягать голос, и выглядело это так, словно он ругался на нас. – Нельзя тебе здесь!

– Мотор! – поморщившись, скомандовал Иванов.

Саня Жук послушно заглушил двигатель. Воцарилась тишина.

– Плохая идея, – не одобрил Петрушин. – Надо быть готовым в любой момент…

– Помолчите, дайте пообщаться! – Иванов принял главу под ручку и деликатно повлек его прочь от «бардака» – подальше от неприветливых подчиненных. – У меня к вам пара вопросов, уважаемый…

– Где твой «вертушка»? Три-четыре беэмпе? Рота солдат? – Глава непримиримо выдернул локоть и отстранился от Иванова. – Зачем один пришел, так мало солдат брал? Говорить не буду с тобой! Уходи, быстро! Нельзя тебе здесь!

– Сотрудничать со следствием не желает. – Петрушин с урчанием потер ладони. – Чует печень, без допроса не обойтись!

– Что вообще случилось? – Иванов выглядел весьма озадаченным. – Зачем нам «вертушки»? Почему нам нельзя в село?

– Жить хочешь – быстро уходи. – Глава махнул рукой в ту сторону, откуда мы приехали. – Быстро, быстро!

– Вот заладил! – Иванов посмотрел на меня, словно ожидая поддержки. – Ну и как нам теперь?

– Мы вот что сделаем. – Я спрыгнул с брони и присоединился к мило беседующим товарищам. – Мы сейчас посадим уважаемого главу на броню… загоним броню в его двор и попросим гостеприимства! Местные люди очень гостеприимные. Нам спешить некуда, мы будем долго сидеть за столом и даже можем остаться ночевать!

– Не понял? – Глава от растерянности разинул рот. – Как сказал?

– Будут шашлыки! – поддержал идею Вася. – И гулянка – всю ночь. Девчонки красивые есть?

– Я не шучу. – Я уставился на главу, давя его жестким взглядом. – Мы люди простые, мы так и сделаем. Или есть вариант… Быстро ответь на вопросы командира, и мы уедем. Ну?

Глава беспомощно огляделся, словно ища глазами того, кто даст совет. Советчики отсутствовали, на улицах никого не было, село затаилось в предвкушении какой-то гнусности.