Текст книги "Софи и маркиз Карабас"

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Шесть недель спустя Софи сидела в детской, со смехом наблюдая, как Антонио со всей серьезностью учит Лидию ползать.

– Боюсь, сейчас еще слишком рано, – мягко предупредила его Софи. – Мало кто из детей начинает ползать в таком возрасте. Вряд ли Лидия одна из них: она такая же спокойная и нерасторопная, как и ее мать. Белинде нравилось понежиться в теплой постели. А в выходные ее невозможно было вытащить из дома.

Софи наслаждалась счастьем, о котором раньше могла только мечтать. Шесть недель тому назад Антонио возил их с Лидией на виллу на берегу Карибского моря. Они чудесно провели время. Антонио учил Софи управлять яхтой, нырять и плавать под водой с аквалангом, а она учила его строить замки из песка, которые потом безнаказанно рушила Лидия. Это был прекрасный медовый месяц, Софи никогда в жизни не была так счастлива.

Вернувшись с Карибского побережья, молодая семья проводила большую часть времени в castillo. Спокойное течение жизни, тихая сельская местность, окружавшая замок, и природа – это был настоящий рай. Софи познакомилась со всей прислугой и даже самостоятельно провела два званых ужина. Она уже неплохо говорила по-испански и согласилась давать уроки вышивания в деревне.

Уложив малышку, Софи отошла от колыбели, и Антонио заключил ее в свои объятия.

– Пора обедать, – шепнул он ей на ухо.

Знакомый аромат его тела и низкий бархатный голос подействовали на Софи, как афродизиак, и она прислонилась к его мускулистой груди.

– Я готова пожертвовать обедом ради твоих ласк, – игриво намекнула она ему и вспыхнула от сознания собственной смелости.

Антонио хохотнул и развернул Софи к себе лицом.

– Природа создала тебя специально для меня, дорогая. Ты перевернула всю мою жизнь, но мне это нравится.

Не успели они дойти до спальни, как у Антонио зазвонил мобильный телефон. Они обменялись разочарованными взглядами, и Антонио со вздохом взял мобильник. По тому, как менялось выражение его лица, Софи поняла, что произошло что-то важное.

Родственник Антонио, который знал его с детства, был тяжело болен и хотел его видеть.

– Я должен ехать, – мрачно произнес Антонио.

– Конечно. – Софи понимающе улыбнулась ему.

Она распахнула дверь в спальню и остановилась как вкопанная. По всей комнате были расставлены огромные корзины с белыми цветами, тонкий аромат которых наполнял помещение.

– Боже…

– Это должен был быть сюрприз. Не следовало пускать тебя сюда до моего возвращения, – сказал Антонио.

– Но до моего дня рождения еще целая неделя…

– Я знаю. – Антонио наблюдал за тем, как Софи раскрывала конверт, прикрепленный к самому большому букету. – Но сегодня ровно два месяца, как мы вместе, querida.

У Софи в горле встал ком, и на глаза навернулись слезы радости, когда она читала открытку.

Сморгнув, чтобы Антонио не заметил ее слез, она крепко прижалась к нему и горячо прошептала:

– Цветы прекрасны, я в восторге! Какая замечательная идея!

Антонио возвращался от заболевшего родственника, когда у него вдруг зазвонил телефон. Это был его друг Наварро Теруэль, семейный доктор.

– Ты не мог бы заехать ко мне на работу? – взволнованно попросил Наварро. – Обычно я сам приезжаю в замок, но на этот раз удобнее поговорить у меня. Ты все поймешь.

Антонио встревожился. Что-то с бабушкой?

Последний осмотр показал, что донья Эрнеста в отличной форме. Но пару недель назад Наварро начал проводить полное обследование Лидии, включая тест на ДНК. Dios mio! Неужели Лидия нездорова? Но почему Наварро ждал так долго, чтобы сообщить о плохих результатах?

Софи не знала об обследовании почти ничего.

Она была у Наварро только раз, когда привезла Лидию на прививку. Но в тот день Софи подхватила простуду и провалялась несколько дней в постели, поэтому ребенком занимался Антонио. Наварро был весьма деликатен: он понимал, что Антонио не хочет беспокоить жену и не говорит ей, что Лидии надо проверить сердце. На ранней стадии можно вылечить практически все, утешал себя Антонио. Но почему голос Наварро был таким напряженным и взволнованным?

Вдруг у Лидии какая-нибудь серьезная болезнь? Ему тут же пришла на ум лейкемия. Передается ли она?

В клинике его встретил Наварро, высокий стройный молодой человек в белом халате и в очках. В помещении было тихо и пустынно, так как приемные часы уже закончились.

Наварро пригласил Антонио присесть, но тот отказался.

– Выкладывай, что случилось? Я готов услышать даже самое плохое.

– Сегодня я получил результаты тестов на ДНК…

– И ради этого ты меня сюда вызвал? – прервал его Антонио. – Я думал, ты хочешь сообщить мне, что у Лидии какие-то проблемы со здоровьем.

– Нет, она абсолютно здоровый ребенок. – Но Наварро был по-прежнему хмур. Он достал из своего стола лист бумаги и протянул его другу. – Прочти это.

Антонио внимательно прочел врачебное заключение. Не веря своим глазам, он перечитывал его еще и еще и наконец сказал:

– Не может быть… Это, должно быть, какая-то ошибка!

– Мне очень жаль, но анализ ДНК показал, что твой брат не является отцом Лидии, – сочувственно вздохнул Наварро. – Этот ребенок не имеет никакого отношения к твоей семье.

Антонио был в таком шоке, что бессильно опустился на кресло.

– Твоя жена будет потрясена до глубины души, поэтому я и пригласил тебя, чтобы побеседовать с глазу на глаз. Постарайся не судить строго мать ребенка…

Антонио его уже не слушал. Его охватили злость и досада. Ребенок, которого он признал и искренне полюбил, оказался неродным. В жилах Лидии течет чужая кровь. Белинда решила это скрыть, а Софи поддержала сестру. Ведь она не могла не знать секрета Белинды!

– Мне пора домой, – сказал Антонио.

Наварро был встревожен состоянием друга.

– Не принимай все близко к сердцу. Человеку свойственно ошибаться, а расплачиваются за эти ошибки невинные дети.

Но Антонио был в такой ярости, что такой философский подход его не успокаивал. Он позволил обвести себя вокруг пальца! И женился на едва знакомой девушке, будучи уверенным, что ее племянница – дочь его родного брата.

Вернувшись в castillo, Антонио вошел в гостиную и налил себе бренди. У него дрожали руки. Он залпом осушил бокал и направился в детскую. Антонио и сам не знал, почему ноги несут его именно туда. В комнате царил полумрак, и няня, которая разбирала белье, тотчас же вышла, чтобы оставить его наедине с ребенком.

Лидия безмятежно спала. Антонио мысленно отметил, что она похожа на Софи: та же форма лица, такая же хрупкая фигурка, такая же нежная, как персик, кожа. Только волосы и глаза малышки темнее, чем у ее тети. И этот ребенок не имеет к семье Роча никакого отношения. Антонио стало невыносимо тяжело и горько. Раньше он не испытывал привязанности к детям, но Лидия завоевала его сердце.

Теперь она стала ему чужой, но что самое ужасное – чужой для него стала и Софи. Ведь та Софи, которую он знал, никогда не обманула бы Антонио.

Софи критически посмотрела на себя в зеркало и решила, что она одета весьма вызывающе и откровенно. На ней было голубое шелковое белье, отороченное кружевами и украшенное крошечными розочками и жемчугом. Последний писк эротической моды. А вдруг Антонио будет смеяться?

В этот момент в дверь постучали: горничная привезла столик с едой и шампанским. Софи накинула халатик и вкатила столик в спальню, отпустив горничную. Она решила зажечь ароматизированные свечи. Антонио подарил ей цветы и открытку, а Софи подарит ему… еще одну брачную ночь с ужином на полу и любовными ласками.

Когда дверь распахнулась, Софи крикнула:

– Антонио, закрой глаза, прежде чем входить!

Но Антонио не стал закрывать глаза. Он был в ярости. Софи лежала на кровати, полуобнаженная, сексуальная, желанная. Красивое голубое белье едва прикрывало ее тело. Несмотря на злость, Антонио почувствовал непреодолимее желание овладеть ею.

Софи, не ожидая встретить холодный взгляд Антонио, покраснела до корней волос и села на кровати, обхватив руками колени. Она чувствовала себя глупо.

– Я прилегла подремать… – неловко соврала Софи и поспешно встала с кровати.

– Ты знала, что Лидия родилась не от Пабло? – бесстрастным тоном спросил Антонио.

Услышав это, Софи замерла, как лань, учуявшая хищника.

– Что ты сказал?

– Если ты собираешься убеждать меня, что ничего не знала, то не теряй времени, – раздраженно ответил Антонио. – Все равно не поверю. Разве ты могла не знать? Вы с сестрой были в хороших отношениях и жили вместе, когда она была беременна…

– Подожди, Антонио, ты ни с того ни с сего врываешься в комнату и говоришь, что Лидия, возможно, не дочь Пабло? – прервала его Софи. Она недоумевала. – Что на тебя нашло? Если это шутка, то она не смешная.

– Если бы, – вздохнул Антонио. – Имей в виду, если ты будешь дефилировать по комнате в сексуальных трусиках, это тебе не поможет.

– Не поможет? Что ты имеешь в виду? – взвилась Софи. – Объясни хотя бы, с какой стати ты обвиняешь в этом меня. Меня это оскорбляет.

– Ни о какой вежливости не может быть и речи. Белинда изменила Пабло и родила ребенка от своего любовника.

– Не смей позорить честь моей сестры своей гадкой ложью! – крикнула Софи. Она не верила своим ушам.

– Может быть, это и гадко, но это не ложь. У меня и у Лидии брали образцы ДНК для анализа. У меня есть врачебное заключение, которое подтверждает, что мы с ней не родственники.

– Вы с Лидией сдавали анализы? – Софи чуть не задохнулась. – Но это невозможно!

– Это было две недели назад, когда я возил ее к Наварро Теруэлю.

– Ты сделал это за моей спиной! – в ярости крикнула Софи.

– Я собирался проверить ДНК, еще когда ездил к тебе в Англию. Адвокат предупредил меня, что надо быть осторожным, так как Лидия родилась после того, как Белинда и Пабло разошлись.

Que demonios![12]12
  Черт возьми! (исп.)


[Закрыть] Но самое ужасное в том, что я не сомневался в отцовстве Пабло, а эти анализы надо было провести, чтобы обезопасить ребенка в будущем.

– Обезопасить? Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Когда дело касается денег, мои родственники не гнушаются всяких нелицеприятных предположений.

– Деньги? При чем здесь деньги?

– Моя бабушка очень богатая женщина. Как только она узнала о существовании Лидии, то решила изменить свое завещание и оставить солидное состояние правнучке, – холодно объяснил Антонио. – Поэтому я согласился сделать анализы прямо сейчас, чтобы доказать, что Лидия – законная наследница семьи Роча.

– Я не знала о планах твоей бабушки, – заметила Софи. – Но это тебя не оправдывает! Ты воспользовался моментом, когда я была больна, чтобы за моей спиной у Лидии взяли анализы!

– Больше всего я настаивал на проведении медицинского осмотра, чтобы удостовериться, что ребенок здоров. Я не хотел тебя беспокоить, но мне казалось, что Лидия очень хрупкая и может быть подвержена разным заболеваниям…

– Ясно, – бросила Софи. – Но насчет ДНК я тебе не верю! Белинда была замужем за Пабло, и в ее жизни не было другого мужчины. Это, должно быть, какая-то ошибка.

Антонио презрительно посмотрел на нее.

– Давай не будем терять время на пустую болтовню. Я уверен, что вам с миссис Мур было прекрасно известно, что Лидия родилась не от Пабло.

Ты хотела обвести меня вокруг пальца ради денег!

– Ради каких денег? – Софи чуть не сорвалась на крик.

– Ты наверняка рассчитывала, что я буду регулярно выкладывать тебе кругленькую сумму на содержание ребенка. Я богат. Попытка выдать Лидию за дочь моего брата стоила того!

– Какая неслыханная дерзость! Да мне бы и в голову не пришло пользоваться твоими деньгами!

Ты, похоже, забыл, что Белинда завещала передать опекунство как мне, так и тебе. Ты хочешь сказать, что она это нарочно задумала? Думаешь, она знала, что скоро умрет? – в голосе Софи слышалось отвращение. – И при чем здесь Нора Мур?

Антонио горько усмехнулся.

– А вот это был твой главный козырь. В тот день, когда мы гуляли по пляжу и беседовали, ты поняла, что события вряд ли сложатся в твою пользу, не так ли? Я собирался увезти Лидию в Испанию, а тебе не перепало бы ни крошки. И что ты сделала?

– Я не помню. Будь добр, расскажи, – отрывисто сказала Софи и дернула плечом. Ей трудно было вести этот разговор. Сердце разрывалось при одной мысли, что их отношения могут разрушиться из-за глупых обвинений и подозрений.

– Ты подослала миссис Мур ко мне в отель…

Софи в изумлении уставилась на Антонио. Она была потрясена.

– Что? О чем ты говоришь?!

– И эта женщина прекрасно справилась со своим заданием. Она вызвала у меня сочувствие.

– Я в первый раз слышу о том, что Нора приезжала к тебе…

– Она сыграла на моих чувствах, – продолжал Антонио. – И ты об этом прекрасно знала. Твоя подруга Нора сказала мне, что я не могу разлучить тебя с Лидией, потому что в детстве у тебя была лейкемия и ты не сможешь иметь детей. Я попался на эту удочку.

Когда Антонио заговорил о ее проблемах со здоровьем, Софи побелела как полотно. Она чувствовала себя так, будто ее предали.

– Я не знала, что Нора тайком ходила к тебе просить за меня, – едва слышно проговорила она. – Мне очень жаль, что так случилось. Я бы скорее выпила яд, чем стала просить твоего сочувствия!

Антонио не мог оторвать глаз от Софи. Очевидно было, что его слова задели ее до глубины души.

Неожиданно для себя Антонио понял, что у Софи не было никаких корыстных намерений и что Нора Мур сказала ему правду.

– Софи, если это действительно правда, то я…

Антонио хотел обнять ее. Но Софи шагнула назад и скрестила на груди руки.

– Да, все так и есть, у меня была лейкемия и я бесплодна, но это не имеет никакого отношения к истории с Лидией, которую ты выдумал, – четко и ясно произнесла она. – Мне все равно, что ты думаешь по этому поводу. Я не верю ни одному твоему слову. Лидия по-прежнему моя племянница, а дядюшка-сноб и деньги прабабушки ей ни к чему.

Ей и раньше было достаточно одной меня. Что бы ни случилось, я не брошу ее!

Софи стоило большого труда произнести эти слова решительно и твердо. Бросив на Антонио презрительный взгляд, она развернулась, ушла в ванную и захлопнула дверь.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Усевшись на холодный кафельный пол, она обхватила колени руками и уставилась в никуда.

Все кончено. Ее сумасшедшие романтические мечты, брак с Антонио, уверенность в завтрашнем дне – все это в прошлом. Антонио вдруг поверил, что она – жадная, охочая до денег, лживая мошенница.

Софи еле сдерживалась, чтобы не зарыдать в голос. Слезы беззвучно катились по ее щекам. Какая она все-таки эгоистка! Надо думать не о своих душевных переживаниях, а о судьбе Лидии. Если малышка действительно не имеет отношения к семье Роча, то ей придется многого лишиться.

В тихом омуте черти водятся, говорила Нора Мур про Белинду. Софи с неудовольствием вспомнила сейчас этот разговор. Нора считала, что Белинда рассказывала своей младшей сестре только то, что та хотела слышать. Видимо, она знала о Белинде гораздо больше, чем Софи.

Софи положила подбородок на колени и вздохнула. Нора выдала Антонио ее секрет. Софи хотелось побежать к Антонио и сказать ему, что для нее еще не все потеряно, что есть шанс зачать ребенка. Но зачем?

Она понимала Нору. Та не хотела, чтобы у Софи отняли малышку, поэтому и решилась рассказать Антонио грустную историю в надежде разжалобить его. Hope и в голову не пришло, что при таком раскладе дел Антонио сделает Софи предложение. Теперь понятно, почему Нора была против свадьбы: она знала, что он делает это из жалости.

Софи обливалась слезами, но сдерживала всхлипы, чтобы Антонио ничего не услышал. Через два часа она вышла из ванной и была очень удивлена, увидев, что Антонио до сих пор ждет ее.

– Что тебе нужно? – холодно спросила она, не глядя в его сторону, чтобы снова не расплакаться.

– Когда я узнал о результатах анализов, то потерял голову… Прости меня, querida, – печально сказал Антонио. – Я был в шоке, но это не извиняет моего поведения по отношению к тебе.

– Осталось добавить «я больше так не буду», – равнодушно сказала Софи, стоя к нему спиной в гардеробной комнате и кидая вещи в сумку.

– Не буду, – согласился Антонио. – Вместе мы с этим справимся…

– Нет уж, спасибо, – прервала его Софи. – Сразу надо было думать. А теперь оставим эту тему.

Антонио подошел к двери гардеробной.

– Что ты делаешь?

– Складываю кое-какие вещи. Собираюсь домой.

– Твой дом здесь.

– Нет, здесь твой дом. Я хочу поговорить с Норой, чтобы выяснить, знает ли она о Белинде что-то такое, чего не знаю я. Я допускаю, что по анализу ДНК Лидия не является дочерью Пабло, и хочу узнать, кто ее отец.

– Я еду с тобой.

Софи плотно сжала губы.

– Нет, теперь это тебя не касается.

Антонио глубоко вздохнул.

– Ты зла на меня, и это совершенно справедливо…

– Тогда отстань и дай мне спокойно собраться.

– Глупо ехать куда-то среди ночи. Мы встанем завтра рано утром и полетим в Лондон.

– С тобой я никуда не полечу. Я ведь уже сказала, что к Лидии ты не имеешь больше никакого отношения.

– Я готов взять свои слова обратно, – тихо сказал Антонио. – Но так как ты сама никогда не говорила мне о своем бесплодии, я решил, что Нора обманула меня.

Софи побледнела. Ей и в голову не пришло, что Антонио смотрел на вещи с такого угла зрения.

Софи неохотно призналась сама себе, что в таком случае у Антонио действительно были причины не поверить ей.

– Я молчала об этом потому, что наш брак ненастоящий, – попыталась оправдаться Софи.

Антонио посерьезнел.

– Ты не права. Ведь у нас было все, что есть в каждой нормальной семье…

– Да, было… ты говоришь в прошедшем времени. Мы хорошо провели время, но теперь давай закончим этот разговор! – прервала его Софи и натянуто улыбнулась.

– В любом случае я лечу с тобой в Англию.

– Мне все равно, что ты будешь делать, только оставь в покое меня и Лидию, – сквозь зубы прошипела Софи.

– Лидия с нами не поедет. Ребенок останется в castillo до нашего возвращения;

– Я не собираюсь возвращаться! – воскликнула Софи. – Я заберу ее с собой.

– Нет. Ты не имеешь права везти ее куда-либо без моего согласия, а я его не дам, – решительно ответил на это Антонио. – Ты сейчас не в том состоянии, чтобы решать вопросы, касающиеся будущего малышки.

Софи сжала кулаки.

– Какая тебе разница? Лидия тебе теперь чужая…

Темно-золотистые глаза осуждающе посмотрели на Софи.

– Это не так. Я недоволен тем, что меня обманули. Но Лидия нужна мне, как и прежде.

Следующим утром Софи и Антонио прилетели в Лондон. Софи всю дорогу спала, так как ночью не сомкнула глаз. Антонио укрыл ее пледом и подложил ей подушку. Софи оставила в замке и обручальное кольцо, и часы, которые подарил ей Антонио. На ней были старые потертые джинсы и футболка – та самая одежда, в которой Антонио впервые увидел ее, приехав в Англию. Его задело, что Софи предпочла одеться во все старое, хотя у нее был целый гардероб дорогой и красивой одежды. Она словно вычеркнула последние несколько месяцев из своей жизни.

– Можешь подождать в машине, – сказала Софи, когда они подъехали к дому Норы. – Обещаю, если узнаю что-то важное, я тебе расскажу.

Софи заранее позвонила Hope, чтобы предупредить о своем приезде, и рассказала ей о результатах анализов.

– Вы знали, что не Пабло отец Лидии? – прямо спросила Софи, пока миссис Мур ставила чайник.

Нора неохотно кивнула.

– Почему же вы мне ничего не сказали? – с упреком сказала Софи.

– Белинда умоляла меня не делать этого, а когда она умерла, я решила, что ни к чему расстраивать тебя еще больше.

– Ушам своим не верю! Моя сестра предпочла откровенно разговаривать с вами, а не со мной!

Нора пожала плечами.

– Наверное, каждая старшая сестра хочет быть образцом для подражания.

– Что Ж, я рада, что хотя бы вам она открылась. Ведь теперь я по крайней мере смогу выяснить правду.

– Однажды вечером я заглянула к Белинде и увидела на столе полупустую бутылку и стакан. Я упрекнула ее в том, что она пьет во время беременности, но она рассмеялась мне в лицо. Возможно, потому, что Белинда была пьяна, она и сказала мне, что ребенок не от ее мужа. И тут же стала умолять меня никому не рассказывать об этом.

– А кто отец Лидии?

– У Белинды было много мужчин. Она знакомилась с ними в барах, в кафе… Когда твоя сестра обнаружила, что беременна, то даже не знала, от кого. – Глядя на оцепеневшую от ужаса Софи, Нора Мур продолжала:

– У Белинды было трудное время. Такое случается. Ее брак разваливался, Пабло постоянно не ночевал дома и развлекался с другими женщинами… Вот она и решила отыграться.

– Какой кошмар, – поморщилась Софи. – Но если Белинда изначально знала, что ребенок не от Пабло, тогда зачем она включила в завещание имя Антонио?

– Завещание было составлено уже после смерти Пабло. Думаю, Белинда решила обмануть всех, сказав, что Лидия – дочь Пабло.

– Кстати, мне известно о вашем разговоре с Антонио, – сообщила Софи.

Нора опустила голову.

– Это была моя ошибка, – признала она. – Я хотела только, чтобы Антонио оставил Лидию здесь, с тобой. А он вместо этого сделал тебе предложение.

– Теперь я понимаю, почему вы были против свадьбы.

Попрощавшись с Норой, Софи вышла из дома и направилась к лимузину.

– Если нет настроения, можешь ничего мне не рассказывать, – сказал Антонио, стараясь проявить чуткость.

– У Белинды было много мужчин, и невозможно выяснить, кто из них отец Лидии, – поведала Софи. У нее на душе кошки скребли, но она старалась не выдавать своего состояния.

– Теперь ее отец – я, – спокойно проговорил Антонио.

Дорога из Англии в Испанию показалась Софи бесконечной. На борту подали ужин, но у нее не было аппетита. Когда лимузин подъезжал к замку, Софи поддалась наконец искушению украдкой взглянуть на Антонио. В конце концов, в будущем у нее больше не будет такой возможности, оправдывалась она перед самой собой. Их брак скоро будет расторгнут, ведь теперь у них нет причин жить вместе. Скоро ли ей удастся забыть Антонио?

Она безуспешно пыталась сделать это в течение трех лет.

В замке они, не сговариваясь, оба направились в детскую. Лидия безмятежно спала в колыбели, не подозревая о том, какое ужасное известие получили взрослые, которые заботились о ней и любили ее.

– Ты будешь навещать ее? – неожиданно для себя спросила Софи, когда они с Антонио вышли из детской.

– Лидия никуда не едет, – сказал Антонио, замедляя шаг, чтобы идти наравне с Софи.

– Ты не имеешь права отбирать ее у меня…

– При чем здесь права? Вне зависимости от того, что происходит между нами, я буду активно участвовать в жизни ребенка.

– Сомневаюсь, – с нескрываемым цинизмом ответила Софи.

– Я умею держать свое слово, mi amada[13]13
  Любимая (исп.)


[Закрыть]. Я всегда делаю то, что обещаю…

В следующую секунду он поднял Софи на руки, толкнул плечом дверь спальни и, закрыв ее за собой пинком ноги, усадил Софи на кровать.

– Хочешь поговорить – давай поговорим. Я сама все за тебя скажу, – пролепетала Софи. – Мы поженились только ради ребенка…

– Не согласен, – прервал ее Антонио.

Софи изумленно посмотрела на него. Она не ожидала такой реакции.

– Мне сейчас не до шуток. Из чувства долга ты принял Лидию в свою семью. А меня ты пожалел, потому что Нора Мур рассказала тебе, что я не могу им-меть д-детей…

Антонио сел на кровать рядом с Софи, и их глаза встретились.

– Это не так важно, mi amada.

– Да как ты можешь так говорить? – Слезы душили Софи. Каждое слово давалось ей с трудом.

– Конечно, это очень печально, – с горечью произнес Антонио и пожал руку Софи. – Такую цену ты заплатила за выздоровление. И я благодарен судьбе за то, что ты осталась жива. – Сияющие карие глаза ласково смотрели на нее. – Я могу прожить и не имея собственных детей, но без тебя не смогу.

Софи словно оцепенела. Ей казалось немыслимым, что Антонио испытывает к ней такие чувства.

– Я, должно быть, не правильно тебя поняла.

Тебе просто жаль меня, – на одном дыхании вымолвила она.

– Это не жалость. Конечно, я был огорчен, когда узнал о твоем бесплодии, но такое случается.

В конце концов, есть множество выходов из этой ситуации: например, можно усыновить ребенка.

Жизнь продолжается. Я понимаю, что для тебя это большое несчастье, но с этим можно жить, – ласково сказал ей Антонио.

– Неужели для тебя это неважно? – пробормотала Софи. – У меня есть шансы зачать, но они очень малы. Врачи точно не знают, насколько мне повредили лекарства… Но я не хочу вселять в тебя напрасные надежды.

– Понимаю. По-моему, лучше вообще не думать об этом. Мы живем один раз, и надо наслаждаться жизнью. С тобой я был счастлив, как никогда, и не собираюсь отказываться от своего счастья, – признался Антонио, с искренней нежностью глядя ей в глаза.

На некоторое время воцарилось молчание: Софи обдумывала слова Антонио, пытаясь найти какую-нибудь неувязку. Она боялась поверить своему счастью, которого так долго ждала.

– То есть… Ты имеешь в виду… ты что, хочешь быть моим мужем, хотя я и не могу иметь детей? – не веря себе, прошептала Софи.

– Si, enamorada.

Софи смотрела на Антонио широко раскрытыми глазами.

– Значит, все это время ты был счастлив со мной?

– Да.

– И ты не собираешься разводиться со Мной? – неловко спросила Софи.

– Даже и не думаю, – весело произнес Антонио.. – Я не могу без тебя. Со мной никогда такого не было. Я люблю тебя всем сердцем!

– Правда? – просияла Софи.

Антонио крепко обнял ее.

– Правда. Лидия дала мне повод быть с тобой, и я ухватился за него руками и ногами. Все мое хладнокровие и спокойствие испарились, когда я увидел тебя через три года после нашего знакомства. Даже споры с тобой доставляли мне удовольствие. Все изначально шло не так, как я планировал.

– И наша свадьба прошла ужасно…

– Я хотел увидеть тебя в пышном белом платье, – признался Антонио; – А когда ты явилась в ярком наряде, решил, что для тебя эта свадьба не играет большой роли.

– Если бы я знала! Я думала, ты рассердишься, если я оденусь как настоящая невеста, – протянула Софи.

– Это не твоя вина. Я сам не знал, чего хотел, а потом было уже слишком поздно, – с искренним сожалением сказал Антонио. – Я должен был сделать свадебный день особенным для тебя.

– Зато особенной была брачная ночь, – не удержалась Софи.

– Я не осознавал, что чувствую к тебе. Когда ты заявила, что воспользовалась мною, чтобы лишиться девственности, я потерял голову от злости, обиды и… от боли.

Софи обвила руками шею Антонио и извиняющимся тоном сказала:

– А я слишком волновалась за свою гордость и не поняла твоих чувств. Когда я не уверена в себе, то начинаю нападать.

– Да, например, угрожала забрать Лидию и уехать от меня, – улыбнулся Антонио, ласково поглаживая ее по щеке. – Никогда больше так не делай. Я вышел из себя, когда получил результаты анализов, и признаю, что был не прав. За последние двадцать четыре часа я пережил столько, сколько мне не доводилось переживать за всю свою жизнь: я так боялся потерять тебя.

– Ты был в шоке, когда выяснилось, что Лидия тебе не племянница, и я понимаю, почему ты винил во всем меня, – нежно сказала Софи. В ее голосе не было и тени обиды. – Но почему ты говоришь, что отцовство Пабло не так важно?

– Быть дочерью Пабло – не лучшая судьба.

Люди долго помнят плохое, а мой брат пользовался дурной репутацией, – с грустью сказал Антонио. – По крайней мере теперь Лидия избежит презрения и насмешек.

Софи была благодарна Антонио за то, что он с такой нежностью отнесся к малышке.

– Придется рассказать обо всем донье Эрнесте. Как ты думаешь, она очень расстроится?

– Бабушка будет разочарована, но справится с этим. Думаю, Лидия по-прежнему останется ее любимой правнучкой. Я считаю, что мы с тобой должны удочерить девочку.

При этих словах Софи просияла.

– Может быть, ты расскажешь мне прямо сейчас о чувствах, которые все это время скрывала от меня? – внезапно предложил Антонио.

Софи порозовела от смущения. Сейчас она впервые скажет Антонио, что любит его.

– Я люблю тебя! Очень, очень сильно люблю!

Антонио подхватил ее на руки и горячо поцеловал. За этим поцелуем последовал другой, потом еще и еще, и затем события развивались стремительно. После, когда они нежились в объятиях друг друга, Антонио потребовал, чтобы Софи еще раз устроила ему сюрприз с ужином на полу, кружевным дамским бельем и любовными ласками на подушках. Софи сказала, что подумает. У нее уже созрела идея преподнести Антонио такой сюрприз в его день рождения.

Через год, когда были улажены все вопросы с удочерением Лидии, Антонио и Софи устроили в честь этого события в castillo пышную вечеринку.

В тот вечер Софи неважно себя чувствовала.

Разные неприятные симптомы беспокоили ее целый месяц. Когда Софи прошла осмотр у доктора Теруэля, оказалось, что она на третьем месяце беременности. Радости молодой пары не было границ.

Роды прошли без осложнений. Дочку назвали Карисой. Лидия была в таком восторге, что у нее появилась маленькая сестренка, что в первый же день принесла ей все свои игрушки. Малышка была немного разочарована, узнав, что Кариса сможет играть с ней только через некоторое время.

Донья Эрнеста утешила Лидию тем, что она сможет рассказывать Карисе сказки, а потом научит ее играть в свои любимые игры.

К тому времени Софи уже хорошо владела испанским и начала посещать курсы кройки и шитья, чтобы развивать свое умение. Когда Лидии исполнилось пять лет, Софи забеременела во второй раз. Через восемь месяцев, немного раньше срока, она родила двух маленьких мальчиков. Близнецов назвали Франсиско и Джакобо. Их крещение отпраздновали в особняке Роча в Мадриде.

– У меня есть для тебя сюрприз, – шепнул Антонио на ухо Софи в ночь крещения, после того как гости разъехались по домам и дети уснули в своих кроватках. Антонио попросил Софи закрыть глаза и надел ей на палец кольцо.

– Боже, какая прелесть! – воскликнула Софи, открыв глаза. На ее пальце сиял огромный бриллиант.

– Это кольцо, которое я должен был подарить тебе в честь нашей помолвки, но дарю на несколько лет позже, чем нужно, – пошутил Антонио. – Если бы я сейчас сделал тебе предложение, ты бы по-прежнему согласилась выйти за меня?

Софи одарила его ослепительной улыбкой.

– Да! Ты сводишь меня с ума, как и раньше.

Антонио заключил Софи в объятия и с любовью посмотрел в ее изумрудно-зеленые глаза.

– Я буду любить тебя до конца своих дней, – искренне сказал он. И это была правда.