Текст книги "И наступила тьма…"

– Ты захватила только часть моих воспоминаний, – ответил он, – Довольно ярких, но лежащих на поверхности. Да, иногда мне бывает грустно, но я ни о чем не жалею. Я хотел побывать там, где никто не бывал. Не просто в экзотической стране или заброшенных селениях, не на дне океана и не на северном полюсе, а в по-настоящему далеком месте, о котором даже в книжках не написано. И я побывал.

– Но мы могли бы…

– Не могли бы, – оборвал он меня, – Идем домой.

Я встала, раскрыла пространство и тихо сказала разверзнувшейся бездне:

– У меня ведь тоже был дом, а я совсем об этом забыла.

Не уверена, что Кей услышал меня, он молча поднялся и взял меня за руку.

***

Селяне успели навести порядок и оставили наши покои. Вопрос с отдельной комнатой для Кея так и не был решен, потому он без зазрения совести завалился на кровать сказав, что устал и хочет спать. Я же не могла последовать его примеру не только из морально-этических соображений, но и потому, что боялась, ведь после сна наступит завтрашний день. Понятие времени здесь весьма субъективно. А завтра случится то самое событие, которое меня и пугало, то есть свадьба с Аргентом. И все эти разговоры в духе «совы не то, чем они кажутся» радости не предвещали. Да и спать совсем не хотелось, если уж на то пошло.

Оставив Кей смотреть сны под балдахином, я тихо выскользнула в оранжерею, а уж оттуда отправилась на поиски Аргента. Просто не хотелось, чтобы Кей знал, что я покинула его.

Однако, я совершенно не представляла, как найти Аргента. Он мог быть за той круглой дверью, где я столкнулась с ним после заседания Совета, или в кабинете в английском стиле, или вообще в каком-нибудь тронном зале, или в любой точке обитаемой Вселенной, да и не обитаемой тоже.

Конечно, я посетила и кабинет, и зал заседаний, и даже некий тронный зал, вероятно мною собственноручно и созданный. Но никого так и не обнаружила, что не удивительно. И в мою голову пришло самое нелепое решение. Если я не могу найти Аргента, его нужно позвать. Конечно, бегать по замку и кричать я не стала, вместо этого сделав дырку в пространстве я закричала в нее:

– Аргент! Мне нужна помощь!

Эта черная бездна точно не испытывала на себе ничего подобного. Дырка задрожала, начала съеживаться и наконец исчезла вовсе. Зато через пару минут я услышала свой голос, доносящийся со всех сторон. Наверняка это слышали все обитатели замка.

Сделав свое дело, я присела на ступеньки в одном из переходов и принялась ждать результатов своей выходки.

– Никогда так не делай больше, – произнес знакомый голос со спины и холодные руки опустились мне на плечи.

– Почему? – спросила я обернувшись

– Тебя услышали даже глухие, – ответил он улыбнувшись.

– Здесь есть глухие?

– Вообще-то нет. Но в следующий раз, если захочешь увидеть меня, зови мысленно, я услышу, в крайнем случае шепотом, – я виновато кивнула, – Так что у тебя случилось?

– Я напугала Кея. Он сказал, что я мгновенно состарилась и превратилась в живую мумию.

– Да, неприятно, – согласился он, – Это время шутит, – он раскрыл одной рукой портал, и мы оказались в том самом ночном саду, я поежилась, это место перестало казаться мне приятным, – Это произошло здесь? – я снова кивнула, – Сад испорчен, жаль, – произнес он, и пейзаж начал меняться, будто кто-то гигантской кистью размазывал сырую краску, она стекала радужными каплями обнажая живую шевелящуюся тьму. Реальность плавилась на глазах, луна и без того щербатая освещала безобразным обрубком остатки прекрасного сада. Беспомощные цветы в панике метались по исчезающим островкам земли и протяжно стонали. Они ничем не отличались от других селян и безнадежно желали спастись от грядущего Апокалипсиса, вызванного небрежным движением легкомысленного божества.

Страха не было, я знала, что разрушение мира не коснется меня, ведь я не принадлежу ему. Но инстинктивно все-равно прижалась к Аргенту, его ледяные объятия делали мою кровь такой же холодной, и я равнодушно смотрела на исчезающий мир, не испытывая ни сожаления, ни желания изменить что-либо.

Когда нас окружала лишь черная пустота, Аргент сказал:

– Хочешь сотворить новое место?

– Не хочу, – ответила я, – Мне и так нравится, по крайней мере тут я ничего не испорчу.

– Ты и пустоту разнесешь на части, не сомневаюсь, – он рассмеялся, и я подумала, что именно так звучит звенящая пустота.

– Лучше ты создай что-нибудь, а я снова сломаю.

Темнота озарилась радужным светом, цветастый луч изогнулся дугой и осветил горные хребты. Подул свежий влажный воздух, запахло дождем. Меня окатила волна теплых брызг и я оказалась полностью в воде, через толщу которой я видела цветные огоньки. Вынырнув, я обнаружила себя посреди озера, поверхность которого бурлила, как кипяток, но не обжигала. Видимо, Аргент снова что-то намудрил с физическими законами. Что ж, оно и к лучшему. Не хватало еще свариться в новоиспеченном мире. Солнца на небосклоне не наблюдалось, но его функции взяла на себя радуга, раскрасившая пейзаж яркими красками.

Новый мир оказался красивей прежнего, но отсутствие Аргента несколько опечалило. Я боялась не одиночества, а того, что вновь своими непослушными мыслями испорчу хорошее место, как ребенок заляпаю своей мазней шедевр великого мастера.

– Нора, как ты там очутилась? – услышала я голос, доносящийся издалека.

Аргент стоял на берегу и махал рукой. Он улыбался совсем по-человечески, издали в этом радужном свете его можно был бы принять за вполне земного парня, пусть и неформально выглядящего.

Уж не знаю, из чего состоит жидкость в этом озере, но она была явно тяжелее моего тела. Распластавшись я могла лежать на поверхности, почти не погружаясь. Вместо того, чтобы плыть, я плавно скользила средь расходящихся волн.

Выбравшись на берег, я обнаружила, что вся жидкость крупными тяжелыми каплями скатилась с меня оставив абсолютно сухими одежду и волосы.

– Зачем ты полезла в воду? – спросил Аргент.

– Полезла? – удивилась я, – Я в нее упала. Прямо из той пустоты.

– Я могу видеть твои мысли, но никогда не знаю, чего от тебя ожидать.

– Это от того, что я сначала делаю, а только потом думаю. Или думаю не о том. А иногда вообще не думаю.

– Поэтому тебя и боятся.

– Боятся?

– Совет не может тебя прочитать, от того и боится.

– У меня от одного их упоминания настроение портится, – насупилась я.

– Тогда не будем о них, – он подошел ближе и положил обжигающе-холодные после горячего озера руки мне на плечи, – Я хочу, чтобы сегодня ничто не омрачало твоих мыслей, ведь завтра состоится свадьба, – его поведение показалось мне несколько не типичным. Если бы он был просто влюбленным парнем, это было бы вполне естественно. Но он столько пытался мне объяснить, что я неверно понимаю смысл слова «свадьба», что теперь во мне поселились смутные сомнения. К сожалению, читать мысли собеседника по собственному желанию я не умела. Приходилось полагаться лишь на то, что вижу.

– Алхимическая Свадьба, – поправила я, но он не обратил на это внимание.

– Завтра ты станешь императрицей. Это соответствует пророчеству, ты ведь помнишь, я говорил.

– И будем мы жить долго и счастливо? – не скрывая сарказма спросила я, – позовем гостей, я надену белое платье, а потом буду бросать букет в толпу незамужних колханок, – он проглотил все это не поморщившись, лишь улыбался и кивал, вот только темный цвет глаз выдавал его печальные мысли, но я уже слишком увлеклась, – А потом у нас будут дети, надеюсь у тебя тоже сорок шесть хромосом? И еще мы обязательно должны съездить к моей маме, она так мечтала выдать меня замуж, – последняя фраза все-таки смогла вывести Аргента из равновесия, он поднял брови и пристально посмотрел на меня уже практически черными глазами. Наверняка он пытался узнать, о чем я думаю на самом деле, но тут я начала мысленно исполнять «В траве сидел кузнечик», причем со всей страстью и симфоническим оркестром.

– В твой мир? – наконец спросил он.

– Аргент, ты начитался стереотипов в моей глупой голове? Ведь завтра все будет совсем не так, как я тебе описала.

– Завтра ты станешь императрицей. И это изменит Вселенную. Но сегодня, пока мир прежний, я хотел бы провести этот день с тобой. И не хочу говорить о серьезных вещах. Не сейчас, – он приложил палец к моим губам. Я согласно кивнула, и в его глазах вспыхнули желтые огоньки, как звезды на ночном небе. Он притянул меня к себе, и твердь под ногами исчезла. Мы взмыли в воздух и устремились к радуге.

– Так я все-таки умею летать? – спросила я, – Или только падать?

– Ну так лети! – он разжал объятия, но я, как ни странно, не соскользнула вниз, а продолжила парить, однако инстинкт самосохранения взял верх, и я все-таки взяла Аргента за руку в качестве страховки. Вдруг снова вспомню, что летать я вовсе не умею. Аргент вдруг рассмеялся.

– Какие забавные у тебя бывают мысли.

Единственное светило, радуга, оказалась твердой, как неоновая лампа, холодной и скользкой, как лед. Аргент высвободил руку, быстро оседлал фиолетовый луч и умчался вниз. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним и скатиться с радуги как с горки. Кажется, в основу этого мира легла песенка из «Спокойной ночи, малыши», только пластилинового коня недоставало. Вообще вся Колхана представлялась мне какой-то мультяшной, яркие краски, фантастические миры.

Радуга заканчивалась в очередном озере, таком же теплом и бурлящем, как то, в котором я уже успела искупаться. Вот это я понимаю, аквапарк.

Аргент восседал в позе лотоса прямо на одном из бурунов, этакий йог. Мне вдруг вспомнилось изображение индуистских богов, кажется, некоторые из них тоже обладали неестественной синевой кожных покровов.

Его глаза засветились белым огнем. Этот взгляд был куда более осязаемым, чем простое прикосновение. Он обжигал холодом, но не кожу, это ощущение было внутри, вода вокруг заклубилась паром, который подхватил меня и поднял над поверхностью воды. В то же время мне показалось, что я засыпаю, тело больше не подчинялось моей воле, зато с удовольствием отдавалось чужой. Я ощущала себя мягкой глиной в руках искусного ваятеля, эта пассивность вызывала во мне томительное вожделение, я принимала форму рук своего мастера, отражала линии на ладонях и отпечатки пальцев.

***

Озеро перестало бушевать, я лежала на гладкой поверхности воды и сквозь закрытые веки видела яркие вспышки. Поняв, что наступило окончательное пробуждения, я попыталась открыть глаза, но у меня ничего не вышло. Точнее, веки успешно поднялись, но зрение от этого не прибавилось. Вокруг была непроглядная темнота. Вскоре я поняла, что в этой тьме нет ничего метафизического, это банальное отсутствие источников света. Подо мной больше не было никакой воды, я лежала на самом обыкновенном и довольно жестком матрасе. А вот надо мной буквально в нескольких сантиметрах был потолок. Я в гробу, – первое, что пришло в голову. В панике я начала колотить по «потолку» руками и ногами, и истошно вопить. Однако, страх был напрасным, меня не успели заколотить, по всей видимости, и крышка, хоть и была довольно тяжелой, все же съехала в сторону, а передо мной возникла женщина, но не селянка, а урожденная колханка, обладательница лиловой перламутровой кожи, золотистых кудрей и такого же цвета глаз.

– Доброе утро, миледи, – произнесла она и отвесила довольно неуклюжий поклон, оно и понятно, трудно кланяться человеку, находящегося в горизонтальном положении, – Мое имя Цирруменика-но-Дохарис Альгонта, я стану Вашим личным советником, – официально заявила она.

– Почему я в гробу? – спросила я.

– Это традиционное королевское ложе, Вы привыкните, миледи, – безапелляционным тоном заявила мой личный советник, имени которой я не то что запомнить, даже по бумажке прочесть с первого раза не смогу.

– И Аргент спит в гробу? – воскликнула я.

– Император, разумеется, почитает традиции.

Да, стоит лучше интересоваться привычками того, за кого собираешься замуж. Вдруг он обладает и другими повадками графа Дракулы. Надо было быть внимательнее, мертвенно-бледная кожа, клыки, когти, а я-то, дурочка, все списывала на заморское происхождение, а он еще и спит в гробу. Кей просто умрет со смеху, когда узнает.

– Вам следует принять ванну и переодеться, – также категорично заявила эта Цирру… как ее там. Звонко цокая каблуками эта особа, наконец, покинула меня. Мне она жутко не понравилась.

Выбравшись из гроба, который оказался обыкновенным грубо сколоченным деревянным ящиком, подходящим скорее для хранения овощей, чем для покойников, я обнаружила, что мое платье, бывшее некогда белым превратилось в изорванную тряпку, к тому же я вся измазалась в каких-то голубых соплях.

Покои, в которых располагалось «королевское ложе», представляли собой довольно маленькое неуютное помещение без окон с тусклым светом неизвестного происхождения. Кроме гроба, мебели здесь больше никакой не было, лишь кипа бумаг пылилась в углу и небольшая деревянная дверь, пережившая не одно тысячелетие. Мне срочно захотелось вернуться в свою комнатку с уютным ночным небом над кроватью и волшебным зеркалом. Это помещение я обозвала для себя подвалом, иного имени оно не заслуживало. Что ж, как и подобает невесте графа Дракулы, меня держат в подвале, а сплю я в гробу. Убиться веником.

Чтобы внести ванну, селянам пришлось для начала поднять гроб и разместить его вертикально в углу. Вместо Этриссы, к которой я уже успела привыкнуть, прислуживали мне двое бритоголовых селян. Сначала я хотела потребовать свою служанку, но в очередной раз встречаться с этой Циррой мне не хотелось, а я была уверена, что на мой зов явится именно она. Пришлось смириться с этими соглядатаями, благо их лица не выражали никаких эмоций, и за все время они не произнесли ни слова. В этот момент я окончательно убедила себя, что они не люди, несмотря на то, что совесть сочла такое отношение расизмом.

В качестве одежды мне преподнесли просто шикарное, расшитое золотом платье из черного шелка. Сегодня же должна состояться моя свадьба, вспомнила я, неужто это и есть мой свадебный наряд? Что ж, вполне возможно, здесь традиционен именно черный цвет.

Мне не терпелось покинуть угрюмые царские покои, и я выпорхнула в пространственную дыру едва одевшись. Какая же все-таки замечательная была у меня комната. Нужно срочно что-то делать с этими идиотскими традициями. И советника уволить к чертям.

Кея мне удалось найти оранжерее, он что-то нечленораздельное бубнил в прозрачный потолок, не думала, что парень склонен к беседам с самим собой.

– Ты не представляешь, где я проснулась! – с порога заявила я и заставила его содрогнуться от неожиданности.

– И где же? – как-то безучастно спросил он, даже не пытаясь скрыть своего подавленного вида. Мое воодушевление сразу сошло на нет.

– Кей, я проснулась в гробу в каком-то подвале. Мне сказали, что это королевское ложе. Это было ужасно.

Однако, он даже не соизволил сделать вид, будто его это интересует. В гробу так в гробу, подумаешь, новость, дескать, чего от тебя вообще ожидать. С одной стороны, я прекрасно понимала, что моя свадьба для него вовсе не радостное событие, но мне не хватило великодушия, чтобы хоть немного не обидеться.

– Нет, я все понимаю, сегодня я выхожу замуж за Аргента, и тебя это совсем не радует, но неужели ты не можешь взять себя в руки и не портить своим ужасным настроением такой прекрасный день, – это заявление было весьма эгоистичным, надо признать.

– Вчера, – произнес он едва слышным голосом.

– Что? – не поняла я.

– Вчера. Твоя свадьба была вчера. Я был там. И ты неверно поняла причину моего плохого настроения, просто я крайне не хотел быть тем человеком, которому придется тебе все объяснять. Я до последнего надеялся, что ты не сразу заявишься ко мне. Но все произошло именно так, как говорил Аргент.

– Ты меня в конец запутал. Где ты был? На радуге? Это и была свадьба?

– Нора, пожалуйста, не заставляй меня. Аргент сказал, что ты сама все вспомнишь. Тебе просто нужно отдохнуть.

– Да что, черт возьми, происходит!? – я прекрасно понимала, что меня водят за нос, причем все, не только Кей, но и эта напыщенная Цирра, сам Аргент, даже селяне, они все меня дурачат, только и всего. Взмахом руки я открыла портал в пустоту.

– Куда ты? – он схватил меня за руку.

– Искать Аргента. Пусть он сам объяснит.

– Ты его не найдешь.

– Закричу и он придет! – настаивала я.

– Он не придет. Закрой дверь, – он с силой сжал мою руку и попытался оттащить меня от дыры.

– Аргент! – прокричала я в пустоту, и мы с Кеем повалились на пол, – Ты совсем сдурел? – кричала я и была готова обратиться в пламя от жара, поднимающегося изнутри.

– Он умер! – вдруг прокричал Кей. И эти слова моментально раздавили меня подобно бетонной плите, обрушившейся с небес. Я перестала сопротивляться, Кей выпустил мою руку, и она безвольно упала на пол, не было сил пошевелиться, а разум отказывался верить услышанному.

– Ты врешь, – сквозь слезы прошептала я, – Скажи, что ты врешь, – повторила я едва слышно.

– Знаешь, я ведь больше всего боялся сообщать тебе это, – тихо ответил он.

– Ты видел тело? Ты в этом уверен?

– Видел.

– Помнишь, ты думал, будто я умерла…

– Это другое. Ты все вспомнишь, сама поймешь. Не заставляй меня, прошу.

– Ты ведь можешь ошибаться?

– Я не знаю. Аргент объяснял, что твое вчера случится завтра и мне лучше ничего тебе не говорить. Ты ничего не помнишь потому, что время у нас теперь разное, – он на мгновение умолк, – Я сам ничего не понимаю.

– Ты ошибаешься.

Все произошедшие вдруг показалось мне дурацким сном, начиная с пробуждения в гробу. Это было слишком абсурдно. Не вписывалось в рамки возможного. Я смогла принять путешествия сквозь миры, говорящего кота, радугу в качестве аттракциона, ползающие цветы и многое другое, но сегодняшний день никогда не станет частью моего бытия. Это всего лишь сон. Я отчаянно зажмурилась.

***

Я уже отчетливо ощущала пробуждение своей постели, вот я встаю, откидываю ночное небо. Этрисса велит внести ванну. Именно так должен был начинаться мой день.

Сегодня она подала мне белое платье, украшенное сияющими звездами, и довольно долго возилась с прической. Она была особенно внимательна. Все верно, ведь сегодня состоится Королевская Свадьба. И больше никаких кошмаров.

– Кажется, я вовремя, – услышала я знакомый голос и, обернувшись увидела Аргента. На нем был тот же наряд, что и в день нашей первой встречи в тюрьме вертикального мира. Пластины кирасы теперь показались мне вовсе не кожаными, а будто бы из крупной чешуи, наверняка дракона, переливающейся под лучами солнца. Только кинжала на поясе не было. Он откинул плащ сверкнув багровым подбоем, и моему взору открылась маленькая шкатулка в его руке.

– Это свадебный подарок, – улыбаясь он протянул ее мне, – Но ты должна открыть ее только завтра. Спрячь.

– Хочешь, чтобы я умерла от любопытства?

– Я верю, ты выживешь.

Мне потребовалось не мало усилий, чтобы не заглянуть в шкатулку, но, собрав волю в кулак, я сунула ее под подушку. Лишь бы Кей не нашел ее раньше меня.

Аргент раскрыл пространство, и мы оказались у подножия каменной лестницы, исчезавшей в облаках.

– Нам идти пешком? Лифт не предусмотрен? – шутливо поинтересовалась я.

– Считается, что это последние шаги прежней жизни. Ступая на каждую ступень следует оставлять часть себя и двигаться вверх обновленным, очистившемся. Это долгий процесс, потому лестница такая длинная.

– А что наверху?

– Наверху нас ждут гости, твои друзья тоже там будут.

– А кто еще приглашен?

– Конечно же, Совет и Колдуны, без них никуда.

Мы ступили на первую ступень. С каждым шагом лестница немного потрескивала и из-под подошв выскакивали электрические разряды, а пятки начинали зудеть. Мне было щекотно, и я не могла сдерживать смеха. Но спустя десяток ступеней, ощущения перестали быть раздражающим. Хихиканье больше не вырывалось из моего рта. Не хотелось и ничего говорить.

Еще через несколько ступеней я вдруг осознала, что я не хочу не только говорить, но и думать тоже. В голове образовалась пустота, отзывавшаяся звоном в ушах. Какая разница, что будет дальше, даже если ничего не будет. Новые чувства меня успокаивали, умиротворяли.

Когда земля осталась далеко позади, во мне не осталось никаких эмоций. Не было ни радости, ни любопытства, ни страха, словно я смертельно устала, хотя это не то слово. Усталость подразумевает физическое истощение, но его не было. Ноги механически перебирали ступеньки, а глаза не хотели смотреть по сторонам. Точнее, я видела свое бредущее вверх тело как бы со стороны.

Погрузившись в слой облаков, я поняла, что меня больше нет. Вообще никогда не было. Это было не хорошо и не плохо, это была данность. И с этим фактом я могла поступить, как захочу. Но я ничего не хотела. Да и что вообще такое «хотеть»?

Лестница завершалась просторным залом, заполненным живыми существами. Они подходили к нам, что-то говорили, но их голоса напоминали мне щебет птиц, все слова вдруг стали мне незнакомы, а лица казались совершенно одинаковыми. Голоса этих людей слились воедино, они издавали странные повторяющиеся звуки, как мотив какой дурацкой песенки. Эта жуткая мелодия отзывалась биением сердца.

– Э-леон-оракол-ханс-каяпр-имиим-пери-ювс-воир-уки, – эта абракадабра повторялась снова и снова нестройным хором пронзительных голосов. Лишь этот звук напоминал мне о том, что я еще хоть как-то существую.

Сумасшедшей каруселью мир закружился вокруг меня, будто я оказалась в центре тайфуна, звуки стихли, галдящие существа исчезли. Нечто холодное и влажное обволакивало меня, поглощало, мне захотелось раствориться в этом леденящем небытие. Это желание было настолько томительным и безграничным, что ни для чего иного не осталось места во Вселенной. Холод проникал внутрь все глубже и глубже с каждым вздохом, еще немного и он переполнит меня, разорвет на куски. И это приводило меня в экстатическое исступление. Я жаждала этого.

– Режь, – услышала я шепот Аргента, тихий, но в то же время настолько раздражающий, как шипение между радиостанциями в приемнике, – Режь! – повторил он снова еще более пронзительно.

Я закричала, но не услышала своего голоса, вместо этого реальность вокруг меня застыла и осыпалась, как осколки разбитого стекла.

– Режь! – душераздирающе прошипел Аргент в третий раз и разрушил мое сладостное томительное небытие окончательно. Сознание заволокла пелена ярости. Мне хотелось не только взорваться, но и разорвать все, что могло существовать вокруг меня нанеся максимальный урон реальности, словно я превратилась в атомную бомбу. Моя злость не была направленной, она была абсолютной. Я разразилась диким ором, и звук собственного, но незнакомо звучащего, голоса причинял нестерпимую боль, глаза перестали видеть, а сознание поспешило покинуть меня.

***

Холодное и влажное касалось моих рук. После всей произошедшей сюрреалистической бури это было первое нормальное человеческое ощущение. Ладони сжимали что-то скользкое и пульсирующее. Перед глазами мельтешили цветные пятна, будто меня ослепило слишком ярким светом, но видение понемногу развеивалось, и я увидела Аргент, лежащего рядом. Он улыбался и смотрел на меня светло-голубыми глазами.

Как хорошо, что все закончилось, успела подумать я прежде чем увидела, что держу в руках ультрамариновое сердце. Его сердце. Оно вздрогнуло в последний раз и замерло. Вместе с ним было готово остановится и мое. Оно сжалось в тяжелый комок и с последующим ударом разлилось горькой желчью по внутренностям, но, к сожалению, так и не остановилось.

Откуда-то изнутри вырвался крик безысходности. Судорожными движениями я раскрыла одно рукой зиявшую в его груди, а второй вложила остановившееся сердце. Я пыталась вспомнить все, что знала об оказании первой помощи, ведь смерть мозга наступает только через пять минут после остановки сердца. В панике я перебирала все медицинские термины, засевшие в голове: «адреналин», «дефибрилятор», «ИВЛ», «прямой массаж», точно, прямой массаж. Я снова вынула его мертвое сердце и несколько раз с силой сжала в кулаке, но вместо того, чтобы забиться вновь, оно лишь выстрелило в меня струей голубой крови.

За спиной послышались шаги, отчего-то я решила, что они непременно мне помогут, кем бы они ни были.

– Врача! – закричала я, не оборачиваясь, – Аппарат искусственного кровообращение! Его можно спасти!

Оглянувшись, я поняла, что помощи от вошедшего ждать бессмысленно. За моей спиной стояла смерть в классическом черном плаще с капюшоном, затем появилась еще одна, потом еще, всего их было четверо.

– Его можно спасти! – повторила я, но двое пришедших безмолвно подхватили меня за локти, с силой подняли на ноги, едва не вывихнув плечи, и оттащили от тела Аргента. Его сердце выскользнула из пальцев и растеклось по полу безобразной лужицей.

Я кричала, извивалась, пыталась ударить головой и ногами, цепляла за плащи, но эти существа не ослабляли хватки. Казалось, мои дерганья даже не причиняли им не удобства. Двое других медленно зашли спереди. Они были совсем близко, и я попыталась ударить ногой, но их тела, казалось, высечены из гранита. Не замечая ударов, они схватили меня за ноги и вынесли из зала через дыру в пространстве.

Эти твари затащили меня в мрачный пыльный подвал. В глаза бросился деревянный ящик в человеческий рост, стоявший у стены. Мои ноги опустились на каменный пол, но руки по-прежнему были скованы железными пальцами колханцев. Я поняла, что вряд ли сама останусь в живых сегодня, но страха не было, его затмила злость. Совсем выбившись из сил от тщетного сопротивления, я безвольно повисла в руках своих похитителей. Мне хотелось снова превратиться во что-то смертоносное, но мне не удавалось вспомнить, как именно это делается. Я оставалась просто человеком, каковым и была всегда.

Они не спешили вершить расправы, а снова подняли меня теперь уже только вдвоем на этот раз больно выкрутив руки. Двое других опустили ящик и откинули крышку.

Они похоронят меня живьем, дошло до меня. Или выбросят в море в этом ящике. Один из колханцев подошел достаточно близко, опасно близко, его рука оказалась перед моим лицом, и я не упустила возможности напоследок вцепиться зубами в костлявый палец. Он даже не вздрогнул, будто ему было совсем не больно. Я ощутила сладковатый вкус голубой крови, сустав мерзко захрустел, и я выплюнула фалангу с черным когтем.

– Я сожру тебя целиком, урод! – выкрикнула я и рассмеялась.

Существа продолжали паковать меня в ящик, в том числе и новоявленный калека, не обращая внимания на сочащуюся голубую жидкость из обрубка пальца. Но я вдруг ощутила небывалый прилив сил, и не давала уложить себя растопырив ноги. Маленькая победа возрадовала меня, от того, что им приходится так долго возиться со мной я получала особое, извращенное удовольствие. Я истерически хохотала, хотя из глаз текли слезы.

– Держи крепче, пока пальцы целы, – кричала я и продолжала смеяться, но крышка «гроба» неожиданно захлопнулась.

Вот и все, подумала я. От моей отчаянной удали не осталось и следа. В маленьком ящике в полной темноте тихим шепотом я повторяла снова и снова:

– Вот и все, вот и все…

– Ты что-то сказала? – услышала я знакомый голос, – Нора… – теплая рука гладила меня по щеке.

Веки неохотно поднялись, и я увидела Кея, сидевшего рядом со мной.

– Что теперь будет? – спросила я.

– Колхана принадлежит тебе, – ответил он.

– Я видела, Кей.

– Ты вспомнила.

– Зачем они убили его? – спросила я, поднимаясь с цветастого пола оранжереи.

– Они? – переспросил Кей.

– Эти, смерти в капюшонах.

– Колдуны? – уточнил он.

– Это ведь они убили Аргента, – сказала я, но мой друг отрицательно помотал головой.

– Тогда кто? И зачем? Я не понимаю…

– Ты была сама не своя на этой церемонии, я сразу понял, что с тобой что-то не так.

– Кей, в чем дело? Объясни по порядку! – потребовала я стараясь придать своей речи твердости, но голос еле-еле звучал.

– Я ведь тоже ничего такого не ожидал, – начал он с оправдания, но, глубоко вздохнув, продолжил, – Меня разбудил Аргент, довольный такой был, сказал, чтоб я освободил помещение, поскольку ты должна проснуться в своей постели. Отправил меня в большую комнату без мебели. Там было много людей и этих, колханцев. Из людей были Евфера, Драт, Канк, Гилл и Илон, а из синемордых Колдуны и Совет, как я понял. Селяне раздавали какие-то сладости на палочках. Я в основном с Евферой общался, ей кто-то наплел про букет, который непременно нужно поймать, так она прыжки тренировала. Мы долго там были, но колханцы нас стороной обходили. Да и я их побаиваюсь. Я же кроме Аргента, никого из них и не видел раньше.

– Кей, переходи уже к сути, – поторопила я его.

– Я и перехожу. Потом как из-под земли появились вы с Аргентом. Ему кинжал вручили черненький, а тебе на голову корону нахлобучили, помнишь?

– Не помню.

– Все стали подходить к вам по очереди, кланялись, тебя называли Императрицей. Я тоже подходил, а ты на меня как на пустое место посмотрела, будто не узнала. Я еще тогда неладное заподозрил, но толком не понял, в чем дело, да еще и обиделся. А потом все хором стали кричать: «Элеонора Колханская прими Империю в свои руки». И тут вы оба начали растворяться, на точечки рассыпаться, вот тогда я уже испугался и даже забыл, что обиделся, – он вдруг замолчал.

– А дальше что? – он молчал и тяжко вздыхал, – Кей, просто говори, как есть. Я такое пережила, что ты меня вряд ли расстроишь еще сильней, – его манера изложения начинала меня злить.

– Расстрою, – грустно ответил он, – Потом вы снова стали собираться из точек, а когда целиком появились, Аргент вытащил из ножен кинжал, вложил в твои руки и сказал: «Режь». Колханцы тогда переполошились, хотели подойти ближе, но наткнулись на стеклянную стену. Я тоже пытался прорваться, но и меня стена не пустила, а дырки делать я не умею. Да и не вышло бы, наверно, у колханцев-то не получилось, – он опять начал заговариваться, уходя от линии повествования, и я укоризненно посмотрела на него, он вздохнул и продолжил, – Аргент опять закричал: «Режь!», но ты только голову руками обхватила. Тут Аргент скинул кирасу и рубашку, направил твою руку с кинжалом себе в грудь и опять как заорет нечеловеческим голосом: «Режь!» Колханцы вдоль стеклянной стены забегали, бьются как мухи, а поделать ничего не могут. И тут с тобой начало творится что-то страшное. У тебя волос огнем вспыхнули и вокруг пламя разлетаться стало, ты так кричать начала, что это стеклянная стена зазвенела. В общем, ты кинжал ему в грудь воткнула, а он стоит и улыбается, волосы твои огненные приглаживает, а ты все орешь, да так, что стена растрескалась и начала осыпаться.