Текст книги "Почти идеальная жизнь"

Эди достала пижаму, затем закрыла ящик чуть резче, чем необходимо.

– Я не спрашивала, как она себя чувствует. Я просто интересовалась, спит ли она.

– Эди…

– Если хочешь беспокоиться о чьих-то чувствах, наверное, следует начать с Томаса и Эйвери.

Она с большим трудом контролировала голос.

Мак глубоко вдохнул.

– Как они?

– Переживают. В растерянности. Напуганы. Они даже назвать не могут. – Она до боли в пальцах стиснула одежду в руке. – Она не может оставаться здесь, Мак. Ты же понимаешь? Это их разрушит. Это разрушит все.

– Мы этого не знаем.

Она уставилась на него, не понимая его вопиющего неуважения к их семье, их детям, всей их жизни.

– Мы знаем. Я знаю. Мы не можем просто… Она не может… – Эди подняла глаза к потолку, как будто там были написаны ответы. – Как ты не видишь?

– Я вижу. Я знаю, что будет трудно. И я не думаю, что она хочет остаться здесь. Я не знаю, чего она хочет.

«Как насчет того, чего хочу я? Что нужно нам?»

Он вздохнул и снял рубашку, затем откинулся на подушку, закинув одну руку на голову. В комнате горела только лампа с ее стороны.

Переодевшись в ванной, Эди легла рядом с ним. Лежа на спине, скрестив руки на груди, она уставилась на вентилятор, вращающийся под потолком. В голове теснились заботы и вопросы – Райли и Кэт. Прошлое Мака и ее собственное. Все, что они знали, и все, чего не знали.

Мак повернулся на бок лицом к ней. Эди чувствовала его взгляд, уговаривающий повернуться к нему. Она подумала. Взвесила все, что хотела сказать, против того, что надо держать при себе. Затем подняла руку, выключила свою лампу и перекатилась на бок спиной к нему.

Глава 12

Мак

Наши дни

Среди ночи Мака разбудил какой-то шум. Не один из обычных ночных звуков, к которым он привык: гудки поездов у реки, грузовые фуры, проезжающие через Мобил по магистрали, бульканье аквариума в спальне Томаса. Этот был другой. Плач. Всхлипы.

Уверенный в том, что это Эйвери не может уснуть, он прошел по темному коридору к ее комнате и приложил ухо к двери, но внутри было тихо. Тут он снова услышал звук, он шел с другой стороны коридора. Мак повторил действия, стоя перед комнатой Томаса, затем перед дверью ванной. Вот. Это в ванной. Тихий стон и еще один всхлип.

Мак тихо постучал и услышал голос Райли. Он звучал выше, чем обычно.

– Не входите.

– Райли? – мягко позвал он. – Что происходит?

– Ничего. – Она шмыгнула носом. – Я не знаю, но я… вам нельзя входить.

Что-то в ее голосе заставило сердце забиться быстрее. Мак еще раз постучал в дверь кончиками пальцев.

– Ты одета?

– Типа того.

– Прикройся. Я вхожу.

Тогда ее шмыганье превратилось в плач. От тихих всхлипов в груди Мака забилась стая птиц. Он повернул дверную ручку и приоткрыл дверь, не зная, чего ожидать. Посмотрел на пол, ожидая, что Райли будет там, но она сидела на унитазе. Он едва различал ее силуэт в отсвете уличных фонарей за окном.

Мак отвел глаза и шагнул к ней, закрыв за собой дверь.

– Ты заболела?

Он щелкнул выключателем душевой. Свет не такой яркий, как потолочный, но хотя бы что-то видно.

Райли прищурилась и шмыгнула носом, потом схватилась за живот.

– Не знаю.

Она задышала чаще.

Мак быстро прошел вперед и встал на колени рядом с ней. Слава богу, на передний план вышли врачебные инстинкты и моментальная реакция при виде человека, явно страдающего от боли, отодвинув в сторону неловкость и неуместность момента.

– Ты должна сказать мне, что происходит.

Он приложил ладонь к ее лбу, потом к ушам. Температуры нет.

– Больно. – Ее голос упал до шепота. – Все время как будто очень сильно сжимается. И еще… кровь.

Мак посмотрел вниз, на ее крепко сжатые колени, потом обратно в лицо.

– У тебя кровотечение?

– Угу.

Мгновение она сидела тихо, потом втянула воздух и медленно выдохнула.

С его губ сорвалось ругательство.

– У тебя схватки. Когда они начались?

Райли отвела волосы с лица.

– Не знаю. Они давно то начинаются, то проходят. Вот только в последние несколько дней усилились.

– Дней? – Мак сел на пятки. – Почему ты ничего не сказала?

– Не было так больно. Это новое.

– Ладно, насколько сильное кровотечение?

– Не сильное. – Она наклонилась вперед и спрятала лицо в ладонях. – Вы можете уйти? Это унизительно.

– Райли. Я врач. Это моя работа.

– Сидеть с полуголыми девушками в туалете?

– Нет, конечно нет. Но ты правда хочешь быть одна сейчас?

Она покачала головой, все еще закрывая лицо руками.

– Можете позвать Эди?

Мак подумал о том, какой была Эди перед сном. Стиснутые челюсти, напряженные линии тела, потом отвернулась от него. Он с трудом сглотнул. Эди хорошо управлялась с кризисами, но что-то подсказывало ему, что этот кризис она предпочла бы пропустить.

– Ты уверена?

Райли с несчастным видом кивнула.

«Ладно».

Он положил руку ей на плечо и сжал. Выходя из ванной, он понял, что это первый раз, когда он до нее дотронулся. До этого он столунулся с ней у подножия лестницы, но это было первое намеренное прикосновение. Заботливое, успокаивающее. Интуиция подсказывала, что если бы Райли не было так больно, она стряхнула бы его руку. А так она этого даже не заметила.

В спальне он тихонько подошел к Эди с ее стороны кровати. Она все еще лежала на боку спиной к его половине. Он встал на колени и позвал ее по имени. Она всегда крепко спит, и просто шепотом ее не разбудить. Ее рука дрогнула, но больше ничего.

– Эди. Мне надо, чтобы ты проснулась, детка.

Она застонала и уткнулась лицом в подушку, потом повернулась к нему. Приоткрыла один глаз.

– Зачем?

– Райли в ванной, и ей нужна твоя помощь.

– Чего? – Она приподнялась на локте и потерла глаза. – Зачем ей помощь в ванной?

Он сглотнул.

– Я думаю, у нее схватки. И она говорит, что у нее кровь.

Поначалу Эди никак не отреагировала, затем вскочила с такой скоростью, что ему пришлось упереться рукой в пол, чтобы не упасть. Она откинула одеяло, спустила ноги на пол и выбежала из спальни, он даже встать не успел.

Мак последовал за ней к ванной и задержался снаружи, неуверенный насчет своего места, но точно зная, что время важно. Он педиатр, а не гинеколог, но понимает, что кровотечение и схватки в шесть месяцев не к добру. Мгновение он подождал, затем вошел следом за Эди.

Эди сидела на краю ванной, уперевшись локтями в колени, наклонившись к Райли. Ее голос звучал на удивление ласково и, смешиваясь со стонами Райли, напомнил Маку прошлое, когда Эди по ночам вставала к заболевшим Эйвери или Томасу. Он давно не думал о тех ночах – кажущихся бесконечными часах рядом со страдающим от крупа малышом или ребенком, которого рвет или напугал кошмар. И всегда голос Эди был океаном спокойствия в хаосе ночи.

Сейчас ее голос был этим океаном и, похоже, успокоил Райли. Или просто схватки ослабли.

– Райли, тебе придется встать, – стала уговаривать Эди. – Надо встать с унитаза, чтобы поехать в больницу.

– В больницу? Я не могу… У меня нет… Я не могу в больницу.

– Что? Почему нет?

Райли оторвала туалетной бумаги и высморкалась, потом выбросила ее в мусорку.

– У меня нет денег, ясно?

– Для неотложки не нужны деньги. Они все равно тебя осмотрят.

Она посмотрела на Мака, и он кивнул.

– Правда?

– Да. И чем скорее мы тебя туда привезем, тем скорее поймем, что происходит.

Эди встала и взяла Райли за обе руки.

– Вставай. Я помогу.

Райли подчинилась и начала вставать, но потом замерла и посмотрела на Мака, стоящего у двери.

– Вы можете…

– Мак, я справлюсь.

Эди мягко тянула Райли за руки, пытаясь уговорить ее. Мак вышел и закрыл за собой дверь.

В спальне он надел шорты с футболкой и нахлобучил на голову шляпу. Он схватил свои ключи и сунул бумажник и телефон в задний карман, пытаясь угадать, кто сегодня дежурит.

В коридоре раздался тихий голос Эди. Одной рукой она поддерживала Райли за спину, а другой сжимала ее ладонь.

– Она готова.

Он протянул руку, чтобы заменить Эди рядом с Райли, но Райли посмотрела на Эди широко раскрытыми глазами.

– Вы не поедете со мной?

– Ох, я… – Эди бросила взгляд на Мака. – Мы не можем оставить Эйвери и Томаса. Я должна остаться с ними.

– Я отвезу тебя, Райли. Поехали. Может, я даже знаю врача, который сегодня дежурит, так что, возможно, получится осмотреть тебя быстрее.

Райли метнула взгляд на него, потом на Эди.

– Вы не можете поехать?

Лицо Мака вспыхнуло от неловкости, хотя он знал, что она неуместна, но больнее было от сокрушительного разочарования. Его дочь выбрала Эди вместо родного родителя, стоящего рядом. Глупо было думать, что он сможет восполнить свое отсутствие в ее жизни за одну полную страха ночь, но он ничего не мог с собой поделать. Он был благодарен, что в коридоре достаточно темно, чтобы скрыть выражение лица, выдающего его эмоции.

Эди снова взглянула на него, потом на Райли. Наконец ее плечи опустились, и она заправила волосы за уши.

– Я отвезу ее.

Спорить бесполезно. Он одет, взял ключи и протягивал руку, готовый поддержать Райли, но Мак знал этот тон. Он ничего не добьется. Эди все решила.

– Подожди секунду, – обратилась она к Райли и метнулась в спальню.

Райли наклонилась вперед и уперлась ладонями в колени. Мак наклонился к ней.

– Больно?

Она кивнула. Он хотел сказать что-нибудь успокаивающее – что все будет хорошо, что Эди позаботится о ней, что завтра будет лучше – но правда в том, что он не знал. Где Райли будет завтра, будет ли она все еще беременна, когда выйдет из больницы, увидит ли он ее снова и встретит ли внучку – ничего этого он не знал.

Сердце колотилось, но потом вернулась Эди в легинсах и рубашке, с собранными в небрежный хвост темными волосами. Он не успел сформулировать свои тревоги и вопросы во внятные слова, а Эди уже вела Райли вниз по лестнице, одной рукой поддерживая ее под локоть, а второй обнимая за спину. Спустившись, Эди открыла входную дверь и вывела Райли на улицу. Перед тем как дверь закрылась, Мак увидел профиль Райли в свете уличного фонаря в конце их подъездной дорожки: очертания лба, угол скул, выпуклость живота.

Три дня назад он не знал о ее существовании и теперь может опять потерять.

«Пожалуйста, не забирай ее у меня».

Глава 13

Эди

Наши дни

Эди прожила в Оук-Хилл всю жизнь, но когда мчалась по Камелия-авеню из Оук-Хилл с сидящей рядом Райли, все казалось другим. Чужим. Деревья напоминали призраков в лунном свете, а улицы были пустынными, хотя, учитывая время, не удивительно. Они ехали по неподвижному и пустому городу, ее машина была единственным движущимся объектом.

– Как часто идут схватки? – спросила она у Райли.

Райли крепко вцепилась в ремень безопасности, протянувшийся через грудь.

– Не знаю. Они просто приходят и уходят. Но теперь это больно. Раньше не было.

– Раньше? Когда ты была в ванной?

– Нет, до сегодня. Они у меня давно. Я думала, это просто ребенок ворочается. Они никогда не причиняли боли. Просто живот на минуту становился очень твердым, потом проходило.

Эди хорошо помнила эти ощущения.

– Но до сегодняшней ночи у тебя не было кровотечений?

Райли отвернулась к окну.

– Нет.

Когда Эди было восемнадцать, ее самой большой проблемой было, что надеть на баскетбольную игру Мака в четверг. Какова будет тема следующей картины на уроке рисования. В каком колледже она будет учиться осенью. То, что казалось ей невероятно важным в то время, не шло ни в какое сравнение с жизнью Райли.

Эди старалась не думать о том, чего не знала. Даже если каким-то чудом Райли завтра благополучно уедет на попечение кого-то другого, что будет с ней и Маком? Как сможет она преодолеть шок, предательство, унизительный факт, что ее муж зачал ребенка в те несколько месяцев, что они жили в разных местах, а она узнает об этом только сейчас? Как вообще возможно преодолеть такое?

А если она решит не делать этого? Что, если это слишком?

Она въехала на ярко освещенную стоянку больницы Мобила без двадцати четыре утра. В других больницах, в более крупных городах, пункты неотложной медицинской помощи в это время ночи, скорее всего, переполнены больными и пострадавшими. В их маленькой больнице Эди без проблем нашла парковочное место прямо перед стеклянными дверями. Она припарковалась, поставила машину на ручник и помогла Райли выйти.

Внутри флуоресцентная лампа мигала над приемным покоем, где сидели несколько человек. Медсестра, пожилая женщина в розовом медицинском костюме и огненно-красных очках, с улыбкой подняла глаза от экрана компьютера. Когда она увидела Райли – густые светлые волосы, заплетенные в растрепавшуюся косу, заплаканное лицо, очевидную выпуклость живота под рубашкой, ее улыбка растаяла.

У стойки регистрации Эди положила ладонь на спину Райли.

– Ей нужен врач. У нее шестимесячная беременность и схватки. И небольшое кровотечение.

Медсестра встала и показала на планшет:

– Подпишите здесь, потом присядьте. Я сейчас вызову доктора Абада.

На бланке требовалось указать имя, фамилию, адрес и имя врача. Из всего этого Эди знала только «Райли».

– Сможешь заполнить?

Она протянула Райли планшет с ручкой. Райли взяла, и они сели на твердую пластиковую лавочку рядом со столом.

Меньше чем через минуту другая медсестра открыла боковую дверь и выкатила кресло-каталку. Она позвала их и показала, чтобы Райли села в кресло.

Райли посмотрела на Эди.

– Я могу идти.

– Можешь, но не будешь. Давай.

Эди потянула ее за руку и повела к медсестре с креслом. Наконец Райли села, и медсестра провезла ее по нескольким коридорам и через двойные двери с надписью «Предродовое и родильное отделение» толстыми черными буквами над ними. У Эди засосало под ложечкой.

«Я не могу».

Медсестра открыла дверь в помещение с пустой стерильной кроватью, компьютером со множеством экранов и приспособлений и различными аппаратами, подвешенными к стене позади кровати. Райли развернулась вместе с креслом.

– Я не могу. – В высоком голосе звучала паника. – Я не могу рожать ребенка сегодня. Я не готова. Я не могу…

Эди нечего было возразить, потому что мысли Райли отражали ее собственные. К счастью, вошла медсестра.

– Милая, поэтому мы здесь. Чтобы пока не дать ребенку родиться. Давай посмотрим, что происходит, прежде чем делать выводы.

Укладывая Райли на кровать и измеряя показатели – артериальное давление, температуру, уровень кислорода, она спрашивала, когда началось кровотечение и насколько оно сильное. Когда начались схватки и какой промежуток между ними.

– Крови было всего пара капель. – Взгляд Райли метнулся к Эди, пока медсестра прикладывала термометр к ее лбу. – И боль немножко утихла. Уже не такая сильная, как была.

Медсестра внимательно посмотрела на нее.

– Ты так говоришь потому, что хочешь побыстрее выбраться отсюда, или это правда?

Райли не отвела глаз.

– Правда.

– Хорошо. Ты чувствуешь шевеления ребенка?

Она кивнула.

– Немного.

Медсестра сделала отметку в своем планшете и достала из узкого шкафчика в углу сложенную рубашку.

– Мы сделаем УЗИ, посмотрим, как ребенок, затем придет доктор Абад и проведет физический осмотр. Хорошо?

– Да. – Голос Райли был тихим.

Медсестра вручила Райли рубашку.

– Снимай все, рубашка открытая на спине. Я сейчас вернусь.

* * *

Они провели в смотровом кабинете несколько часов. Медсестры, интерны и ассистенты приходили и уходили – снова проверяли жизненные показатели, ставили капельницы, поправляли мониторы. Наконец в дверь постучала и вошла их первоначальная медсестра. Они ни на секунду не оставались одни, чтобы Эди могла расспросить Райли. Получить ответы, необходимые, чтобы наметить дальнейший путь. У Райли уже взяли анализы крови и мочи, провели физический осмотр, и теперь она лежала на кровати в задранной рубашке, а вокруг живота обернули мягкие ремни фетального монитора, который записывал сердцебиение и состояние ее ребенка – ее дочки.

Медсестра подошла к белой бумаге, вылезавшей из принтера рядом с Райли.

– Выглядит хорошо, – проговорила она, затем повернулась к Райли и освободила ее живот. – Можем выключать. Думаю, у нас достаточно информации.

– Вы уже знаете, что происходит?

– По-моему, похоже на обострение схваток Брэкстона-Хикса, но давайте подождем доктора. Уже недолго.

Она взяла планшет с тумбы рядом с раковиной.

– Я заметила, что тут не хватает сведений. Мне нужен ваш домашний адрес и акушер. – Она приставила ручку к странице. – Мисс Миллс? – поторопила она, когда Райли не ответила.

Райли подняла на Эди встревоженные глаза, и Эди быстро приняла решение.

– Не могли бы вы дать нам несколько минут? – попросила она медсестру.

Та цокнула языком.

– Да, хорошо. Я вернусь через несколько минут.

Как только она закрыла дверь, Эди скрестила руки на груди и повернулась к Райли.

– Выкладывай.

– Выкладывать что?

– Все. Мне надо, чтобы ты рассказала все. Ты являешься сюда без предупреждения, беременная и ничего нам не рассказываешь. Почему ты приехала, что ищешь, что оставила. И кто отец ребенка. Какой у тебя план. Я старалась не задавать слишком много вопросов, но с меня хватит.

Эди не хотела злиться, но злость сочилась из раны глубоко внутри. Это было видно по лицу Райли, но вместо того, чтобы ответить тем же, она просто стала как будто меньше. Слабее.

– Я… я не могу ответить.

Эди вздохнула и прижала запястья к вискам.

– Извини. Это было грубо. – Она прислонилась бедром к краю кровати. – Если тебе нужна моя помощь – помощь моего мужа – мне надо, чтобы ты сейчас рассказала правду. Я смогу лучше помочь, если буду знать, что происходит на самом деле.

Лежа на кровати, нежно касаясь кончиками пальцев боков живота, Райли выглядела такой юной, такой беззащитной. Подумать только, всего каких-то три дня назад они совершенно не знали о ее существовании. Но теперь она здесь. Настоящая и несомненно живая.

Она кивнула Эди.

– Ладно. Я расскажу вам, что вы хотите знать.

– Ты знаешь, кто отец ребенка?

– Конечно. – Райли замолчала на мгновение, потом выдохнула, щеки набрали воздуха, потом сдулись. – Его зовут Декс. Декстер Махони.

– Он твой парень?

Райли пожала плечом:

– Не совсем. Просто знакомый.

– Насколько хорошо знакомый?

– Достаточно, чтобы знать, что он не хочет ребенка.

– Но он знает о ребенке?

Она потерла глаз и кивнула:

– Вообще-то, сначала он был даже в восторге. Во всяком случае выглядел таким. Но когда узнал, что мне негде жить…

– Почему тебе негде жить?

– Потому что Тамми не сможет платить за нас обоих.

– Тамми?

– Мамина лучшая подруга.

– Ладно. – Эди подтянула стул на колесиках вплотную к кровати. – Мы можем вернуться назад? Давай начнем с твоей мамы. – Она замялась. – Мак сказал, что она умерла год назад. Это так? – Райли кивнула. – Где ты жила после ее смерти?

– У Тамми, как я сказала. Мы с мамой жили там с тех пор, как уехали от Стива.

– Стива?

– Стив – мужчина, за которого мама вышла замуж. Но он был… Ну, не такой уж хороший. К нам обеим. Когда маму это достало, Тамми сказала, что мы можем переехать к ней. Мне было лет пятнадцать. Мы жили там, когда мама разбилась.

– И Тамми заставила тебя съехать?

– Нет, она не заставляла меня съехать. Тамми классная. Она сказала, что я могу жить там, пока в состоянии обеспечивать себя. И поначалу я нормально справлялась. Стала работать в «Уинн-Дикси» после школы и по выходным. Там я познакомилась с Дексом.

– Он работал в «Уинн-Дикси»?

– Нет, просто ходил за покупками.

– Сколько ему лет?

– Может, двадцать два – двадцать три.

Эди втянула воздух.

– Ладно, идем дальше. Как ты успевала в школе, если так много работала?

Райли пожала плечами.

– Мне всегда было легко учиться. Я закончила в мае с одними А. Ну… – Она закатила глаза. – Кроме одной B, но это потому, что учительница меня не любила. Меня вырвало на ее уроке. Первые пару месяцев меня часто рвало. – Она потянула подол голубой рубашки в цветочек. – Из-за этого я потеряла работу. Оказалось, что им в продуктовом не нужен больной работник. Я говорила, что не больная, просто беременная, но какое-то время была не состоянии отработать смену, чтобы не побежать в туалет. Тамми сказала, что еле сводит концы с концами и ей нужна соседка, чтобы оплачивать жилье пополам. – Эди провела по лицу ладонями. Усталость брала свое и мешала ясно мыслить. И было сложно осмыслить всю горечь истории Райли. – Потом она решила переехать в Апалачиколу, поближе к своему новому парню. Она заплатила за квартиру вперед, чтобы я могла пожить там, пока решаю, что делать. По сути, вариантов было два: или найти соседку, или съехать. Конечно, она не понимала, почему бы мне просто не жить у Декса. Она со своим парнем так и сделала, а ведь даже не беременна.

В дверь постучали, и в палату опять заглянула медсестра.

– Могу я?..

– Нам надо еще несколько минут, – произнесла Эди с многозначительным взглядом. – Спасибо.

Медсестра вздохнула и снова закрыла дверь.

– Значит, ты не захотела жить с Дексом, – попыталась вернуться к теме Эди.

Райли покачала головой.

– Я знаю, Тамми хотела как лучше, но именно из-за этого у моей мамы появились проблемы. По крайней мере, я так вижу.

– У твоей мамы? Что ты имеешь в виду?

– Мама была беременна. Вот почему она вышла за Стива. Но у нее случился выкидыш. – Райли на секунду замолчала. – Должно быть, вы думаете о ней ужасные вещи. И это логично, учитывая… все.

– Нет, я не…

– Две беременности, с такой разницей, от двух разных мужчин. – Райли подняла на нее глаза. – И один из них ваш муж.

К горлу Эди подкатила тошнота. От того, что на тот момент Мак не был ее мужем, легче не становилось. Она сильно прикусила губу и стала дышать носом.

– Я знаю, как называют таких женщин. Но она была не такая. Просто маме всегда не везло в жизни. Постоянно случалось что-то плохое. – Райли снова сосредоточилась на Эди. – Стив был плохим. И я не говорю, что Декс обязательно плохой, он никогда меня не бил. Даже близко к этому не подходил.

Такое у этого ребенка определение «неплохой»? Что не бил ее? Эди закрыла глаза, пропуская через себя это заявление.

– Я просто… Я не могла поверить, что Тамми ожидала, что я перееду к нему. Я имею в виду, что он живет в квартире над мотомастерской. Мотоциклы. Впереди у них тату-салон, а сзади большой гараж. Она ожидала, что я перееду туда со своим животом и упаковками подгузников и плачущим ребенком.

От выражения ее лица – как будто это Эди ожидала, что Райли переедет к Дексу, – по телу Эди прокатилось чувство вины, с головы до пят, и ее эгоизм скукожился до твердого комка в середине живота. Ее собственное детство было относительно легким, родители – щедрыми, а жизнь – комфортной. И Мак был дома с ними все эти годы, когда эта девочка и ее мать терпели лишения. У Эди были двое красивых, любимых детей, чья жизнь была совсем не похожа на Райли.

И, пожалуй, самое худшее. У нее мелькнула мысль – всего на миг: что если бы Райли переехала к Дексу, она не принесла бы весь этот хаос в их жизнь.

– Давным-давно я сказала себе, что не пойду по маминым стопам. Я любила ее – и сейчас люблю – но не хотела совершать тех же ошибок. – Она подняла руки. – И вот я здесь.

Мгновение они сидели в тишине, слова Райли эхом звенели в воздухе.

Перед этим Эди подкатила свой стул к двери, так что, когда медсестра снова открыла ее, она ударилась в ножку стула и толкнула ее. Медсестра сунула голову в щель.

– Мне очень жаль, но я должна…

– Все в порядке. – Эди встала и отодвинула стул. – Можете входить. Извините, что заблокировала дверь.

Медсестра хмыкнула, явно возмущенная и желающая поскорее со всем покончить.

– Итак. – В одной руке она держала планшет, а в другой ручку, готовая записать недостающие данные. – Адрес?

Она посмотрела поверх планшета на Райли. Райли перевела взгляд на Эди.

– Линден-авеню, тридцать пять, – продиктовала Эди.

Медсестра аккуратно записала.

– Врач?

Она снова ответила:

– Доктор Абрамс из «Абрамс и Вулф».

Медсестра постучала ручкой по странице.

– Это было не трудно, верно?

Когда она открыла дверь, чтобы выйти, за ней стоял дежурный врач, подняв руку для стука.

– Как вовремя. – Медсестра сунула ему белую бумагу из фетального монитора. – Они ваши. О, и акушер – Абрамс.

Доктор Абад выдвинул стул из-под раковины и сел.

– Похоже, у вас была тяжелая ночь. – Он выставил вперед одну длинную ногу и устроил на коленке свой айпад. – Ваши анализы крови и мочи не показали ничего, кроме обезвоживания, но мы исправили это капельницами. Обезвоживание может вызвать усиление схваток Брэкстона-Хикса.

– Но обычно они не такие болезненные, не так ли? – Эди бросила взгляд на Райли. – По виду, ей было очень больно.

– Все ощущают их по-разному. Вы правы в том, что обычно они не слишком болезненные, но если добавить боль в круглых связках, что распространено на этом сроке, плюс страх и тревогу по поводу происходящего, я бы сказал, что в усилении болей нет ничего удивительного. Однако вы правильно сделали, что привезли ее. Любые схватки, которые не проходят или учащаются, необходимо проверить. – Он постучал ручкой по коленке. – Но в вашем случае после капельниц схватки стихли, слабые выделения, которые вы упоминали ранее, прекратились, раскрытия шейки или выкидыша не наблюдается.

– Это хорошо, да? – с надеждой посмотрела на него Райли.

Он улыбнулся.

– Да, это хорошо. – Он взглянул на белый рулон бумаги, переданный медсестрой. – Фетальный монитор показывает, что с ребенком все хорошо. Никаких нарушений. Все это говорит мне, что сейчас вы рожать не собираетесь. – Он скрестил руки на груди. – Готовы уйти отсюда? – Он увидел, как Райли попыталась подавить зевок, и рассмеялся. – Я так понимаю, это «да». Запишитесь к Абрамс как можно быстрее. Я отправлю ей всю информацию, чтобы была под рукой. Уверен, она тоже скажет вам это, но берегите себя. Ешьте, когда проголодаетесь, и пейте как можно больше воды. Это предотвратит сильные схватки. – Он потер руками колени. – И можете идти. – Он встал и протянул Райли руку. – Удачи вам, мисс Миллс. – Он перевел взгляд на Эди. – И вам тоже. Это ваш первый внук?

От потрясения Эди запнулась.

– Эм… Я… да. Да. У меня нет внуков.

Он снова заглянул в свой айпад.

– Предполагаемая дата родов – середина декабря. Похоже, в этом году у вас будет особенное Рождество.

* * *

Эди уговаривала себя, что присутствие Райли в их жизни будет коротким. Потом она уедет, как задутая свеча, оставив после себя только струйку дыма. Ведя машину по утреннему Оук-Хилл – в воскресенье люди ехали в церковь, на поздние завтраки, может по магазинам, Эди понимала, что ошибалась. Райли никуда не денется. Она здесь – в их мире, в их жизни, в их гостевой комнате – на какое-то время. На сезон. Может быть, даже дольше. Ее мозг с трудом воспринимал этот факт.

– Расскажи мне про тетю Мэри.

Эди повернула направо, на Камелия-авеню.

Она не заметила, но голова Райли склонилась набок, и она задремала во время короткой поездки обратно домой. Услышав Эди, она вскинула голову и потерла глаз.

– Хм-м-м?

– Никакой тети Мэри нет. Я права? – Растрепавшийся пучок светлых волос свесился на одну сторону. Райли не ответила, только тяжело вздохнула. Эди восприняла это как «да». – Ты пришла на работу к Маку по дороге куда-то, но если ты не собиралась в Новый Орлеан, тогда куда ты пыталась добраться? – Райли закусила нижнюю губу, потом уперлась локтем в уступ окна. – Твой конечный пункт был здесь, да? – Эди знала ответ, но ей было нужно услышать его от Райли. – Ты ехала к Маку. К нам.

Сердясь, Райли опустила руку и отвернулась от Эди.

– Я долго была сама по себе. Даже когда мама еще была жива, казалось, что взрослый – это я. С головой на плечах. Но я делала что нужно. Я справлялась.

Ее слова были решительными. Уверенными. Голос человека с историей за плечами и долгой дорогой впереди. Но потом она закрыла глаза и обняла себя руками, и вся эта взрослость развеялась.

– Я ненавижу просить о помощи. Ненавижу. Но я не знала, что еще сделать.

Эди глубоко, размеренно дышала, глотая горькую пилюлю собственного высокомерия. Собственного невежества. Мак раньше нее понял, что они не могут выпроводить Райли. Не могут отказаться от нее, не могут игнорировать, не могут предоставить ее самой себе. Но теперь Эди это знала. Придется все согласовывать, начиная с графиков работы и встреч до ожиданий семьи и списков покупок. Это сильно ударит по детям. Делить дом с сестрой, о которой не знал до вчерашнего дня? Немыслимо. Дать место за столом и на диване дочери мужа, девочке, к зачатию которой ты не имела отношения? Не передать словами.

Она не знала, что будет с ней и Маком, сумеют ли они пережить этот шторм, но сейчас Райли была ребенком с собственным ребенком и ей нужно где-то жить. Ей нужен дом. Какой бессердечной была бы Эди, если бы поддалась своему первому порыву и сделала вид, что Райли не существует. Она хотела, чтобы та ушла. Помоги ей, Боже, но она хотела. Вплоть до этого момента, когда Райли признала – как бы сложно это ни было для нее – что ей больше некуда идти.

Эди была матерью, а у матерей есть кодекс, как у врачей. Не навреди. В первую очередь думай о других. Помогай при необходимости. И всегда люби, даже когда это трудно. Даже если это противоречит всему, что ты чувствуешь.

– Ты можешь остаться у нас. До конца беременности. Потом…

– После этого я уйду.

– Куда ты пойдешь?

– Не знаю. Но у меня есть несколько месяцев, чтобы решить.

Они с Райли были совершенно разными, но с ее словами пришло осознание, что они в одинаковом положении: в подвешенном состоянии, в ожидании, пока решат, что делать дальше.

– Когда ребенок родится, посмотрим, как пойдут дела и что будет нужно вам обоим, – размышляла Эди. – Мы просто… Мы просто посмотрим, что будет дальше. Как тебе такое?

– У меня есть выбор?

Эди посмотрела Райли в глаза.

– Да. Есть.

Райли подняла руки, потом уронила их.

– Ладно. Хорошо. Я останусь. – Затем тише вымолвила: – Спасибо.

– Пожалуйста. Тебе надо сообщить кому-нибудь, что ты здесь? Может, Тамми? Дексу? Они же захотят знать, где ты?

Она медленно кивнула.

– Я позвоню Тамми и скажу, что в порядке. А Декс… – Она вздохнула. – Я не знаю. Я не очень хочу ему звонить.

– Дело твое. Тебе восемнадцать, значит ты можешь делать большинство вещей без чьего-либо разрешения. Вероятно, у Декса есть какие-то права, раз он отец, но поскольку ты мать, я уверена, твои желания перевешивают его.

Эди свернула с Камелия-авеню налево, на Линден-авеню, и насладилась, как делала всегда, прохладным тенистым тоннелем над дорогой. Гордыми историческими домами по обеим сторонам улицы. Толстыми, вековыми деревьями. Маленькими табличками во дворах, объявляющими обо всем – от недавнего бойскаутского завтрака с панкейками до разных школьных спортсменов и их номеров. Утреннее солнце ложилось на тротуары пятнами света, а легкий ветерок шелестел листьями над головой.

Эди остановилась на подъездной дорожке, и они сидели в молчании. По соседству мальчишки Миллеров перекидывались футбольным мячом на лужайке перед домом, все еще в костюмах, в которых ходили в церковь, а рядом их друг во всю глотку орал боевой клич Университета Оберн. Через несколько домов мистер Грегг, стоя посреди дорожки, распутывал гирлянды с лампочками, готовясь к ежегодному рождественскому световому шоу, которое каждый год начиналось на следующий день после Хэллоуина.