Текст книги "Монашество Зосимовой пустыни"

* * *

Кроме специальных душеполезных творений преподобного Зосимы известны несколько его очень содержательных писем. Следует отметить особенно одно – его письмо к монаху Досифею²⁹ 1799 года, посвящённое изложению понимания монахом Зосимой, тогда ещё молодым, сути монашеского делания, и в частности отшельничества. Знакомы они были по рославльским лесам, где отец Досифей продолжал пустынничать в 1799 году, в то время как старцы Зосима и Василиск получили благословение покинуть Коневский монастырь, с тем чтобы найти для себя «глубокую пустынь».

Несколько отрывков из того письма выделил в своих келейных записках оптинский старец Варсонофий³⁰, что важно и для нашего контекста. В опубликованном Житии схиархимандрита Варсонофия об этом написано так:

«Книжные примеры подвижничества в душе о. Варсонофия сливались с живыми… Он постоянно читал жития и потом всегда говорил и проповедовал, что для монаха это самый полезный род чтения. Когда жили подвижники – в древности или совсем недавно, – мало имело значения, так как православные подвижники всех времен современны друг другу. Встреть, например, чудом каким, преподобный Антоний Великий преподобного старца Амвросия Оптинского – у них были бы общие, излюбленные обоими одинаково темы разговора, близкие мысли и сердечные устремления… Они братья во Христе Иисусе.

И вот благословил о. Иосиф³¹ рясофорному монаху Павлу[15]15
  Будущий схиархимандрит Варсонофий (Оптинский).


[Закрыть] для прочтения такую книгу: „Житие и подвиги в Бозе почившего блаженной памяти старца схимонаха Зосимы“.

Из этого жития о. Варсонофий в то время, то есть в середине 1890-х годов, сделал несколько выписок в свои „Келейные записки“ на слова „Любовь Божия“, „Промысел“ и „Пустыня“. В последнем отрывке – описание „внутренней пустыни“, то есть одинокого лесного монашеского жития, совершенно во всем подобного житию древнеегипетских иноков:

Пустыня. „Многовящше, уповаю, во успеяние приводит внутренняя пустыня, понеже в ней несть уже никоего утешения, еже имеется в мире сем, им же возмогла душа суетно заняться, зане рукоделие излишнее не потребно, тоже пойти для увеселения не к кому, разглагольствовать не с кем. Никто не посетит, не имать трапезы соутешаюшихся и утешающих брашен, разве единаго твоего ученика и сурового постного насыщения; ужас от бесов; скука и тоска от уединения всегдашняго и неисходнаго. Страх смертный, беспрестанно в душу входящий, страша звериным нападением, ядовитых гад уязвлением и умерщвлением, и от злых людей убиением; скудость во всем, нищета крайняя, недостаток везде, преболезненная хижина, ничтоже в себе имущая, разве малых книг, в них же всю отраду имать и утешение. О друзей своих жительстве не слышит, о родственников здравии не знает, о любимых своих вести не имеет. И все приятное бывшее от него удалилось, единым словом: мертвым учинился мир ему и он миру. Несть о чесом временном порадоваться, или им же бы помрачался ум, отлетая от Бога: но присно вся мысль, ум, память и все чувство и весь человек в Бозе бывает погружен, наставляясь к Нему чрез единое размышление и смотрение премудрости, величества и Промысла Его, еже в творении Его. И яко двое книг имать пред собою разверстые во всегдашнее время, – небо и землю, – смотряя в тыя и удивляяся, сколь велик и премудр есть Бог наш!.. И таковым внутренним пустынным пребыванием негли бы и пришел в страх Божий и в чувство о своей погибели“»³².

1.2. ЗОСИМОВА ПУСТЫНЬ И ОПТИНА

До появления своего храма в Зосимовой пустыне «все ходили и ездили по праздникам в приходскую церковь для слушания литургии и для причащения Святых Тайн; и священник, который и старцу Зосиме и всем сёстрам был отец духовный, отдал им хоры, где сёстры стояли одни без народа». На территории пустыньки при отце Зосиме поставлено было большое резное распятие в рост человека, подаренное донским архимандритом Афанасием (Петриевым) вскоре после поселения там старца с сестрами. Над этим крестом выстроили часовню, куда ходили на молитву. Около этой часовни впоследствии похоронили старца по его завещанию, «чтобы дождь с крыши, под коею распятие Спасителя, орошал его могилу». Над гробом основателя обители, по благословению владыки Филарета, позднее построили церковь во имя Святой Троицы. Был назначен священник, но регулярные службы там начались только после официального утверждения общежития в 1841 году.

Официальное признание общежития помогло, безусловно, не только в материальном отношении (так как именно после утверждения обители начали благодетели интенсивно обустраивать пустыньку), но и в духовном. Именно в 1840-х годах началась новая эра в сфере духовного руководства сёстрами Зосимовой пустыни. Благочинным обители стал наместник Свято-Троицкой лавры архимандрит Антоний (Медведев), почитавший старца Зосиму³³ и много сил положивший на окормление его осиротевших духовных чад в течение 30 лет. Огромный блок сохранившихся писем некоторых зосимовских сестёр к их духовнику игумену Антонию (Путилову) раскрывает страницы духовного руководства этим оптинским старцем. Тех своих духовных дочерей, которые проявляли желание уйти в монастырь, игумен Антоний благословлял в Зосимову пустынь. После его смерти некоторых сестёр взял под свое крыло старец Амвросий[16]16
  См. в разделе 1.2 данной книги.


[Закрыть]. Многие письма касаются вопросов переписывания духовных книг, их красочного оформления, написания икон сёстрами. Но главное содержание писем – постоянное покаяние, осознание своей греховности и немощи со стороны сестёр, и призыв к терпению и твёрдой вере в наставлениях отцов.

Несколько писем оптинских старцев касательно духовного окормления сестёр Зосимовой пустыни

В 1840-х годах началась замечательная эра общения зосимовских сестёр с богодухновенной Оптиной пустынью. Короткий отрывок из письма преподобного Антония (Путилова) 1830 года даёт косвенное свидетельство о знакомстве оптинских старцев с самим отцом Зосимой. Но существует об этом и прямое свидетельство – письмо настоятеля Оптиной пустыни отца Моисея (Путилова) от 19 мая 1860 года, где он, отзываясь на изданную книгу Жития «блаженныя памяти Старца Схимонаха Зосимы», писал, что «Господь удостоил видеть его и знать во время жизни на земле»³⁴. Но как же медленно и трудно складывались отеческие отношения Оптины с зосимовскими пустынницами! Об этом – письма 1840–1844 годов.

Из письма

иеромонаха Антония (Путилова) к родственнику³⁵

21 августа 1830 г.

Вселюбезнейший и достопочтеннейший о Христе Спасителе

Благодетель Григорий Федорович!

…Хотя и стыдно, но усерднейше прошу – ременные пояски Вашего усердия почти все разошлись по рукам, нечем было мне подарить и Батюшка Отца Строителя. То нельзя ли сделать одолжение хорошенькой для него приказать сделать поясок и при оказии прислать, а манером такой, как Вы для пустынника отца Зосимы делали. Да и меня, Вашего послушника, один барин, видно добрый человек, был да и распоясал – обещал за оной ржи воз или два прислать; распоясать-то распоясал, а ржи-то еще не прислал – Бог с ним!..

Из письма

игумена Антония (Путилова) к игумену Моисею (Путилову)³⁶

20 февраля 1840 г.

Всечестнейший и Достопочтеннейший Батюшка

Отец Игумен! Благословите!

Почтенным Семеном Логиновичем я более всех одолжен любовию и благодетельством, ибо пожаловал две сотни рублей да чаю и сахару, но при том убедительно просил меня посещать обитель отца Зосимы каждогодно и входить в посредство дев или им приезжать ко мне для советов. Я чем не отзывался, в резон не принял. Наконец, говорю, что я без воли Архипастыря и без воли моего Старца и шагу за ворота монастырские ступить за грех считаю, а не только ездить куды! – он паки о Его желании велел Вам донести и Его уведомить, почему и молю Вас, Батюшка, написать мне то, что Господь Вам известит, каковое писание Ваше я подлинником и отправлю к Семену Логиновичу.

Письмо

игумена Моисея (Путилова) к игумену Антонию (Путилову)³⁷

2 апреля 1840 г.

Высокопочтенный Отец Игумен,

Возлюбленный по Духу сын и брат!

На неоднократное твое вопрошение, касательно общины старца Зосимы, по усильному прошению общаго нашего благодетеля почтеннейшего Семеона Логгиновича, чтобы тебе хотя один раз в год посещать их обитель, я до сих пор не улучил свободнаго времяни тебе ответствовать. Не желая огорчить отказом благодетеля нашего и не надеясь на свои силы, в сем недоумении просишь ты от меня на сие разрешения, по связи нашей не только родственной, но паче духовной; и я одолжаясь по тем же правилам войтить в твое положение; ибо ты мне по плоти брат, а по духу сын, от самаго пострижения мне врученный; и ежели по моему нерадению и непредостережению тебя, последует тебе какой душевный вред, сверх сожаления о тебе, я еще и ответа пред Богом не избегну; и для того призвав в помощь Его ко вразумлению моему, сим тебе ответствую.

Посещении такого рода не могут быть в простом только значении сего слова, но со оными соединится необходимость входить в их дела, по Духовной части относящиеся, а как Правила церковныя запрещают в других Епархиях входить в сие без воли местнаго Архиерея, то и есть сей первый пункт тебе препятствием к оному. Но ежели бы и на сие последовало дозволение, то я нахожу неудобством твое собственное устроение, с которым ты, имея попечение и о вверенной тебе пастве, находишься в крайнем бедствовании и волнении; но когда еще присовокупить к сему и другое попечение, да еще о делах людей разнаго пола, то не будет ли сугубое бедствование души твоей? Хотя ты и находился немалое время на поприще безмолвной жизни, но чувства твои еще не встречали предметов, могущих разсвиреплять наши страсти; то можешь ли положиться на свои силы и вдать себя в сие море, и оставя свою храмину в развалинах, иных храмины созидать. Св. Исаак Сирин пишет в 56-м слове: «Лучше бо ти есть сам себе разрешити от связания греха, нежели свободити рабы от работы. Лучше ти есть умириться с душею твоею во единомыслие сущия в тебе Троицы, глаголю же тела и души и духа, нежели умирявати учением твоим разстроящихся». Григорий бо глаголет: «Добро есть, еже Бога ради возбогословити, лучше же сего есть, еже очистити кому себе Богови. Лучше ти есть косноязычну быти, разумевательну сущу, и искус приемшу, паче еже источати остротою ума твоего аки реку учение. Полезнее ти есть пещися воскресити умерлость души твоея от страстей в Божественных движением помышлений твоих, нежели воскресити умерших. – Мнози силы совершиша, и мертвых воскресиша, и потрудишася еже обратити заблужденных и сотвориша чудеса велика, и руками их мнози наставишася к познанию Бога. А по сих сами тии инех оживотворившии, падоша в скверны страсти и мерзостны, и самих себе умертвиша и соблазн мнозем быша, явльшимся от них деянием. Занеже еще в недузе бяху душа, и не попекошася о здравии душ своих, но предаша себе в море мира сего, еже исцелити души инех, еще суще сами недужни, и погубиша души своя от надежды Божия, им же образом рех. Немощь бо чувств не можаше усрестися с пламенем вещей имущих обычай разсвирепляти лютость страстей, ниже убо стерпети. Еще бо требоваху охранения, глаголю же, еже отнюдь не видете жен, и еще не упокоеватися, и стяжати сребро, и имения, и начальствовати инеми и вознестися на неких». Я сие от многаго малое предложил, что тебе и самому небезызвестно. Хотя же ты ныне и начальствуеши, но с коликим отрицанием на своя немощи, и с коликими горькими слезами, из единаго послушания понужден был принять на себя таковое иго; из чего можно полагать, что призвание Божие есть к прохождению сего служения, то Он силен тебе и помощь свою ниспослать, и избавить от всех сетей и козней вражиих. А здесь добровольное предание себя в сие море, где предлежать будут к теперешним твоим и еще другия попечении, потому что не может ограничиться единожды в год посещением, но откроются многия соотношении, от коих уже отказаться будет неудобно по соучастию в их положении, а с сим вместе предстанут и многоразличные искушении, о коих упоминает Св. Исаак.

По всем выше писанным причинам и не извещается сердцу моему дать тебе мое соизволение на вопрошенный тобою предмет. Думаю, хотя и неприятно будет сие благодетелю нашему просившему тебя Семеону Логгиновичу, но что ж делать? Лучше человеков огорчить, нежели Бога. Что и он разсудит, и нас извинит. Может быть, со временем ты не избежишь сей участи, чтоб иметь участие в подобных делах; но ныне не уприиде время.

При искреннем участии тебе душевнаго мира, здоровия и спасения от Господа. Остаюсь с отеческою и братскою любовию всегдашним твоим Богомольцем

недостойный игумен Моисей. Оптина пустынь.

Из писем

игумена Антония (Путилова) к игумену Моисею (Путилову)³⁸

[апрель 1840 г.]

Всечестнейший и достопочтеннейший

Батюшка Отец Игумен. Благословите!

Апреля 8-го писал я к Вам и того же дни к вечеру получил Ваше дражайшее писание от 2-го сего месяца писанное, которое на всю жизнь мою будет служить мне правилом – самопроизвольно не вдавать себя во искушение; за которое и приношу Вам мою всечувствительную благодарность с земным поклонением. Я в завтрашний день отошлю оное при своем Симеону Логиновичу для прочтения.

1 мая 1840 г.

Всечестнейший и Достопочтеннейший Батюшка

и Милостивый Благодетель мой Батюшка Отец Игумен!

Благословите!

…При сем прилагаю Вам письмецо Г. Лепёшкина, которой Вашим писанием ко мне остался очень доволен и Вам свидетельствует почтение.

Письмо

Семёна Лонгиновича Лепёшкина к игумену

Антонию (Путилову)³⁹

27 апреля 1840 г.

Ваше Высокопреподобие,

Пречестнейший Батюшка, Отец Антоний!

Наиприятнейшее Ваше письмо, от 14 числа посланное вместе с братцовым, получил. Содержания оных заметил за пожелании Ваши с братцом. Усерднейше благодарю и равным образом Вам желаю сердечно допраздновать Пасху спасательную, в день Утешителя получить благодать Святаго Духа, который Ваши добрые предприятия соделает легкими и удобоносимыми. Я верю и силен Бог, Вашим проектом(?) соделать их мудрыми Вашим наставлением и глубочайшим смирением. При случае письма братцу, будете писать, не оставьте им от меня пожелать того ж, что и Вам желаю. Их письмо к Вам препровождаю. Однако копию с него оставили.

При сем имею [быть] Вашим слугою, остаюсь при Ваших светлых молитвах

Ваш покорнейший Семен Лепёшкин.

Я как мирянин не оговариваюсь в своем письме, потому гордость не допускает себя унизить, какую я в себе замечаю нередко, но не исправляюсь.

Письмо оптинского старца о. Макария (Иванова)

к монахине Севского монастыря Досифее (Лыкошиной)⁴⁰

11 октября 1840 г.

Достопочтеннейшая о Господе Мати Досифея.

Очень жаль, что мать Людмила не получила моего письма от 27 сентября; а там было вложено и к тебе письмецо, в коем я писал о бытии моем в Зосимовой пустыни, где нашел совершенные мир и согласие между сестрами Верою и Маргаритою и между всеми и весьма пользовался(?) их жизнью в противность прошедших слухов о немирствии их. О чем я и тебе сообщил, но в тайне, а теперь слышу, что у вас в обители о сем говорят яве. Это не так хорошо!

Мат. Вера и Маргарита очень жалеют, что ты, бывши в здешних местах, не заехала к ним. Столько лет не видавшись, приятно бы было, что свиделись.

Мира, здоровья и спасения тебе желаю. Многогрешный иеромонах Макарий.

Из писем

игумена Антония (Путилова) к игумену Моисею (Путилову)⁴¹

30 октября 1842 г.

Высокопреподобнейший и Милостивейший Отец мой

и Благодетель,

Души моей Батюшка Отец Игумен! Благословите!

…В пустыни Зосиминой быть, я дал обещание мая первого, и с тех пор желал выполнить долг – быть там не ради назидания их, и не ради собственного удовольствия, но чтобы подать им яко убогим посильную милостыню и попросить молитв их о себе и о Братии, куда 16-го октября и отправился я безрассудно, также не ради собственного удовольствия; и как туда так и обратно ехал с унынием и с беспокойным воображением о том, что для ищущих во мне вины сколько материалов доставит таковая поездка. Почему и доныне беспокойное воображение не покидает меня, яко горе не тому, кто соблазняется, но тому, от кого соблазн происходит! Итак, грех сей исповедав Вам как Господу Богу, смиренно испрашиваю прощения Вашего и разрешения, и молитв святых в охранение на следующее время…

Малоярославец, монастырь.

25 мая 1844 г.

… Мая 17-го с г. Поливановой Александрою Андреевною ездил я на одни сутки в Зосимову пустынь, в которую дочь ее Феодосия Александровна решительно поступает и в конце сего месяца туда на жительство отправится. Старушка Надежда Петровна Загрясская с детьми к Вам располагаются проехать Петровским постом для говения.

Из письма

игумена Моисея (Путилова) к игумену Антонию (Путилову)⁴²

20 июня 1844 г.

Любезный Брат!

Письмо твое от 16 сего месяца к удовольствию моему получил. Благодарю за оное и за приятное посещение обители. Господь да помянет любовь твою.

На вопрошения ответствую: (1…; 2…). 3. Зосимину пустынь почитаю и всем обитательницам в оной искренне желаю спасения от Господа. Но в тех, хотя и благонамеренных потребностях, которые отречены законами верховного правительства, к удовлетворению совета дать не смею. И самые Епархиальные начальства на себя не берут сего. Примеров к тому не видно… Оптина пустынь.

Духовные чада игумена Антония (Путилова) и его келейные записки. Письма преподобного Антония (Путилова) к Екатерине Александровне Поливановой⁴³

«Достойная ученица послана была Промыслом Божиим игумену Антонию в Оптину пустынь, которая как бы в утешение старцу за все его труды о спасении ближних и примером своим показала, как сильно было влияние о. Антония на духовных его детей и какие плоды приносило его руководство, если принималось с верою. Познакомившись со старцем, она с горячею верою предалась духовному его руководству, под влиянием которого добрые её природные качества получили надлежащее направление. Она и среди мирской суеты проводила благочестивую жизнь и находила себе духовное утешение в посещениях Оптиной пустыни, где проживала на гостинице. Вкратце можно о ней сказать: каков был старец, такова была и ученица. Усердие к молитве и к церковной службе имела примерное. Духовное же её расположение к старцу росло, как она сама выражалась, не по дням, а по часам, и наконец достигла она такого блаженного состояния, что сделалась истою послушницею о. игумена Антония: заботилась об одном, чтобы исполнить все его заповеди и ни в чём их не нарушить; остальное всё как будто для неё не существовало. Через четыре года духовного отношения к о. Антонию она скончалась тридцати лет (29 августа 1859 года), и блаженная необыкновенная её кончина показала всем, в какое короткое время и в какое высокое преуспеяние человек приходит Евангельским путём послушания своему духовному отцу». Есть свидетельство, что старец Антоний хотел даже быть похороненным рядом с ней на новом кладбище⁴⁴.

Сколько бесконечной, неисчерпаемой любви в письмах старца к любимой духовной дочери!

2 февраля 1857 г.

Высокороднейшая и достопочтеннейшая

благодетельница моя о Господе, Екатерина Александровна!

Три весьма приятных мне письмеца Ваши, писанные – два вскоре по прибытии Вашем в Руднево, а третье ко дню моего Ангела[17]17
  17 января – день памяти преп. Антония Великого.


[Закрыть] с благожелательным поздравлением Вашим меня недостойного с тезоименитством моим, имел утешение получить исправно, за которые из глубины души моей приношу Вам всечувствительнейшую благодарность мою. А что доселе не отозвался я на оные ответом моим, то за сию неаккуратность мою, ради Христа, простите немощи моей! Ибо я и в настоящие дни выдерживаю нападение от лихорадки, равно и от посетителей, которые не уреживают посещать меня, а посему невольным образом опускаю я должное.

Видя из приятнейших мне писем Ваших, что Вы здоровы и что постоянное имеете желание приблизиться к Богу удалением себя от суеты сует, сердечно порадовался я и благодарил о том Бога – хотящего всем человекам спастися и в разум истинный прийти! А что Вы в домашней молитве своей, а иногда даже и в церковной, ощущаете разные мысли и рассеяние, то это бывает так иногда невольно, а иногда и произвольно. Например, в Москве и в С.-Петербурге почти беспрерывно проходят мимо окошек разносчики с разными мелочами и кричат: «Купите, купите. Продаю очень дешево!» Чтобы не проходить им и не кричать – это не в нашей воле, а остановить их и вступить в разговор с ними и рассматривание разносимых мелочей – это в нашей воле, и мы не без убытку бываем – когда купим у них что. Так должно разуметь и об мыслях: чтобы они не приходили – это не в нашей воле, а разговаривать с ними, т. е. если усладимся нечистым воображением, – от чего да сохранит Вас Господь!

Сожалею я и о том, что Вы в гостях у Ф. немного находите питания для своего духа. Что делать? Кто чем богат, тот тем и потчует. Как сказано: «Благой человек от благого сокровища сердца своего износит благое, а другой подобно попугаю – мелет и сам не знает что». Но добрые люди с удовольствием слушают и их. Так и Вы без скуки мимо ушей пропускайте все.

Вот, благодарение Богу, постепенно приближается к нам и Пост Святый, а посему усердно желаю, чтобы Господь Бог святое желание Ваше – приехать в обитель нашу для говения – исполнил. В то время переговорили бы мы с Вами обо всем, равно и о том, куда сложить вещи и когда вытребовать деньги. А если Ваши родные будут приглашать Вас к себе, то я уже и не знаю, что Вам на то сказать. Это обстоятельство предоставляю я собственному обсуждению Вашему.

Благодарю Вас за уведомление о комете. Впрочем, я уже слышал о том – два года назад, и говорят, что будет такая, каковой никогда не бывало, т. е. видом своим или явлением устрашающая людей! Помню я и о том, что предсказывали о прохождении в 1836 году одной страшной планеты – Меркурия – чрез или сквозь Солнце. А посему многие высокородные лица от страха с разных мест наехали к нам в Пустынь, и заняты были все гостиницы. Равно и нынешняя комета то же произведет. Дай Бог, чтобы она и Вас притащила к нам как целомудренную голубицу в Ноев ковчег!

За сим испрашиваю Вам от Господа Бога благословения, Милости Мира, здравия и спасения, и на все добрые намерения Ваши благопоспешения от Господа. И остаюсь навсегда с высокопочитанием моим к Вам и со благодарением, Вашим благожелательным богомольцем и всенижайшим слугою – немощный и приснослабый и недостойный

И. Антоний. Оптина пустынь.

16 марта 1857 г.

Дражайшее и возлюбленнейшее о Христе Иисусе

чадо мое духовное, достопочтеннейшая

Екатерина Александровна!

Возмогайте о благодати Божией

и будьте мужественны и благодушны!

Во время приятного мне посещения Вашего, хотя и благодарил я Вас устно за все усердие Ваше ко мне недостойному, но и по отбытии Вашем не преставал благодарить Вас мысленно и молить Господа Бога, чтоб Он по велицей милости своей ущедрил Вас за меня, убогого, богатою милостию в жизни сей и в будущей; и ныне благодарность оную повторяю Вам и письменно – чрез сии скудные строки. А вместе с сим приношу Вам еще благодарность мою и за весьма приятные мне писания Ваши – самые искренние и откровенные и из глубины души (а не поверхностно) писанные: одно из Козельска со станции писанное, другое от 2 марта с благожелательным поздравлением меня со днем рождения моего, а 3-е от 12 марта писанное и при оном еще в другом конверте Дух[овное] Зав[ещание] Ваше, имел утешение получить исправно. За все оное, из глубины души моей приношу Вам всечувствительнейшее благодарение мое. Вы, Богоданное чадо мое духовное, доказали мне на самом деле привязанность, любовь о Христе Иисусе и откровенность во всем ко мне недостойному, возрастающими в Вас – по замечанию Вашему – не по часам, а по минутам. Дай Бог и мне соответственным быть Вашему избранию и доверию. Но я, как лично говорил, то же самое и заочно скажу, что я весьма в ограниченном нахожусь положении и ничего другого обещать Вам не в состоянии, кроме всегдашней молитвы моей о Вас и сострадания моего к Вам, и сколько буду иметь зависящей от меня возможности, готовым себя имею содействовать Вашему спасению. А посему и пишу к Вам прежде обещанного времени, поелику на Страстной неделе намереваюсь я вторично говеть, и трудно мне было бы отвечать Вам на Ваши письма, а потому на свободе ныне к Вам и пишу. Письма Ваши, слава Богу, ныне я прочитал легче прежднего и все понял. Духовное завещание написано Вами по внушению Благого Духа, т. е. очень хорошо, но при личном свидании еще более поправим его, а до того времени пусть оно побудет у меня.

О болезненном состоянии Вашем сердечно сожалею я и прошу Господа даровать Вам скорое исцеление. Сон Ваш – о разматывании ниток и о питии воды – отчасти справедлив, т. е. общее имеем мы совещание с Вами, как выпутаться от суеты сует; и питие воды означает благодать очистительную грехов, которая совершена была над Вами при таинстве исповедания. А прочие сновидения: мясоедение, папиросы и иные гнусные представления бывают от врага, для того чтобы занять ум Ваш мечтою.

Весьма благо, что Вы ранее обыкновенного встаете, а для сего ранее прежнего должно и ложиться, дабы не чувствовать расслабления. Приятно Богу и воздержание Ваше, но чтобы не выставить себя перед другими постящеюся, то говорите любопытствующим, что Вы почувствовали к рыбе какую-то антипатию, но в Праздник Благовещения и Вербное Воскресение употребите оную; а о курочках скажите, что в пост опасаетесь употреблять их, дабы они не пожаловались Богу на меня, что их зарежут для меня; а с первого дня Св. Пасхи все предлагаемое Вам употребляйте во славу Божию, кроме среды и пятка. Теперь в утешение Ваше остается одна собачка, но и ту ради Христа оставьте, чтобы сердце Ваше ни к чему не было привязано кроме Бога.

Справедливо говорите Вы, что теперь у Вас весьма много работы и умственной и физической, которые приводят Вас в бессилие. То же самое и я в последний год при отбытии от суеты сует чувствовал, ибо было от всех скрывать о своем намерении, т. е. хитрить (обманывать, лгать) и наружно оказывать себя несколько рассеянным. Так я едва до чахотки себя не довел, абы кто два месяца не видел, тот и не узнавал. Но когда достиг я своей цели, то не только здоровье возвратилось, но еще и усугубилось. А посему и не опасайтесь своего бессилия, ибо Господь крепость людям своим (сам?) дает, и Господь миром (т. е. спокойствием душевным) бла[гословит?] люди своя. А мысленный голос, будто слышанный Вами: «Не верь ему, он.(?). дет и обманет тебя, и ты останешься самая несчастная», – есть голос вражий с(?) ввергнуть Вас в неверие. Но я отдаю Вам себя на суд Вашей совести, что я [никаких] корыстолюбивых видов не имею в Вас и ничем – ни делом, ни словом – не(?) к себе, и ничего не имею в себе, чем бы мог привлечь, ибо по душе(?) и потому нищ есмь и убог. А влечение это ко мне собственно Ваше или внушено Вам от благодати за Вашу пользу.

А я напомню Вам только то, что намерение Отца Архимандрита, чтоб прекратить посещение дам по келлиям[18]18
  В тексте воспроизводится написание слова в греческом (kelliou) и латинском (сella) языках. (Примеч. ред.)


[Закрыть] братии, не прекращается, а усиливается. По сему случаю и Варваре Викентьевне строится келлия или домик в Козельске на монастырской земле, куда и переедет она к осени, и будут ее оттуда привозить в обитель к обедне и по праздникам, или как ей самой пожелается. А посему и Вы после праздника Пасхи, если вздумаете приехать в обитель, то прежде прошу пожаловать налегке, а иначе что за отрада будет Вам жить при обители и не посещать меня? А мне хотя и можно бывать у Вас, но Вы можете судить, легко ли. А о гостиницах или презентах Ваших – для меня, для о. Феоктиста, для о. Димитрия и проч. – нисколько не озабочивайтесь. Некоторые посетители жалуют гостиннику за труды по гривеннику, а некоторые по двугривенному, и еще чайку оставляют по щепоточке – раза на два напиться, но он и сим доволен. А о. Димитрию и вовсе никто ничего не дает. А посему усердия Вашего довольно и прежнего без добавления, о чем я и лично Вам объясню.

О жалком конце Вашей ключницы лично переговорим. О памятнике для отца Савватия моего я докладывал О. Арх[имандриту]. Сначала он отрек было, а напоследок согласился, который можно здесь отлить на чугунном заводе и будет стоить рублей 50 или 60 серебром, судя по весу. А для решетки нет места, да и не нужна она. А посему пришлите или привезите рисуночек на памятник этот, и тогда по оному закажем отлить. А деньги не теперь, а после.

Письмецо братцево возвращаю к Вам. Он пишет как человек умный и всезнающий. А Вы теперь наиболее выслушиваете внутренний глас – никем не слышимый кроме Вас самих, а прочие хотя бы и силились все разгадать, но сказано: «Приступит человек и сердце глубоко», т. е. неудобозримо!

После сего всеусерднейше желаю Вам душеспасительную четыредесятницу Святого Поста во здравии довершить и возложенные на Вас поклоны окончить в великую субботу, и потом радостное и светлое торжество спасительного Воскресения Христова радостным и благоговеющим сердцем встретить и препроводить, а наконец и прочие дни и лета жизни своей до маститой старости препровождать под Покровом Божией Матери во здравии и благодушии со упованием на спасение Божие! Чего от всей души богомольчески желает Вам -

недостойный И. Антоний. Оптина пустынь.

[24 ноября 1857 или 1858 г.]

Дражайшая именинница и милостивейшая благодетельница

и возлюбленнейшее о Христе Иисусе Спасителе

нашем чадо мое духовное!

Боголюбивейшая Екатерина Александровна!

В сей святой день Тезоименитства Вашего, побуждаемый чувствованиями искренней о Христе Иисусе к Вам любви, приношу Вам, возлюбленнейшему чаду моему, чрез сии скудные строки всеусерднейшее поздравление мое с Святым Ангелом Вашим – Святой славной Великомученицы Екатерины! И из глубины души моей богомольчески желаю Вам, чтобы Господь Бог благословил наступающее новолетие Ваше Милостию Своею, вожделенным здравием, благоденствием, душевным миром, благопоспешением в Ваших добрых намерениях, утешениями в духе и радостию спасения. Всего этого из глубины души моей богомольчески желаю Вам, возлюбленному моему чаду! И вместе с сим прилагаю Святой образ Святителя и Чудотворца Николая, которым Вас ныне благословляю, и усердно желаю, чтобы и Его святые и всесильные молитвы содействовали Вам в спасении души и благопоспешали Вам в благих желаниях Ваших во славу Божию.

К сему еще по желанию Вашему посылаю Вам и плохонькое одеяльце свое под ножки Ваши, и еще простыню свою на кроватку Вашу, и еще маленькую коробочку с конфектами. Прошу Вас от убогого старца все сие принять и на меня, убогого старца, не попенять, ибо чем богат, тем и рад! Еще просвору Святую посылаю – вынутую сего дни о здравии и спасении Вашем.

А также и деньги прилагаю, присланные Вами вчерашний день, которые и потрудитесь Вы вручить Батюшке Отцу Архимандриту – как я Вам о том предварительно говорил. А от него и ко мне прошу пожаловать зайти. А я ныне всю ночь провел в весьма болезненном состоянии [без окончания[19]19
  Письмо не окончено. (Примеч. ред.)


[Закрыть]].