Текст книги "Печать Тамирайны"

Пожалуй, я высказала бы этой пародии на мужчину все, что о нем думаю, если бы мне в лицо не смотрело дуло пистолета. Да Роман еще больший маньяк, чем Макар. Если тот все больше откалывал какие-то почти детские шутки, то этот был настроен серьезно. Пистолет с глушителем не берут ради того, чтобы попугать. Пистолет с глушителем? Из такого же была застрелена моя лучшая подруга, которая тоже, помнится, с нетерпением ждала встречи с Романом Коваленко.

– Это ты убил Марину? – почему-то шепотом спросила я.

– Конечно, я, дорогуша, – улыбнулся Роман. – Я так долго и так виртуозно водил тебя за нос. Разве тебя это не забавляет? Фу, у тебя совершенно нет чувства юмора.

Да уж, смеяться не над чем! Я встречалась с убийцей моей лучшей подруги. Который, по большому счету, должен был убить меня, да ошибся адресом. Надо ему об этом сообщить, может, хоть это известие сотрет мерзкую ухмылку с его морды.

– Роман, а тебя не мучает совесть? Ведь на самом деле ты должен был убить меня, потому что я вызвала демона. А Марина совершенно ни в чем не виновата. Она всего лишь лила в той квартире. Так что ошибочка у тебя вышла!

Моя тирада совершенно не смутила этого подлеца Коваленко. Он только еще гаже улыбнулся:

– В таких вещах я не ошибаюсь, дорогуша. Аргус, которого ты очень метко Гусем окрестила, сообщил о вызове демона в ту же секунду, когда он был совершен. Да нот очень неудачно сообщил – при этом жрица богини Тамир присутствовала. Она велела мне убить ведьму. Но такой вариант меня не устраивал. Это ей нужна была мертвая ведьма. Мне ты требовалась живой. Однако против жрицы не попрешь…

На следующее утро я пришел по адресу, который указал Аргус. Вроде, все сходилось: в квартире жила ведьма. Но вместо одной женщины в квартире оказалось две. Судьба давала мне шанс: если я убью одну (ту, которая ни при чем), выдав ее за виновницу вызова демона, то вторую, ведьму, смогу оставить в живых и дождаться, пока посланцу Бездны придет время воплотиться.

Я взял у твоей подруги фотографию, на которой вы пыли с ней вдвоем, уточнил у Аргуса, которая из вас вызвала демона. Ответ его меня удивил, я-то предполагал, что с Бездной связана Марина. Пришлось поменять свои планы: ее убить, а тебя соблазнить. Жрица богини Тамир, узнав о смерти женщины, которая, как я объяснил, вызвала демона, уехала в долгое путешествие за границу. Нервы лечить. Переволновалась она, блин. Всю грязную работу сделал я, а она переволновалась!

Роман замолчал, лицо его исказила ненависть. Кажется, он не очень любил эту самую жрицу. Картина начинала проясняться.

– Значит, Турок Марину не убивал… – начала вслух размышлять я, чтобы подтолкнуть Романа к дальнейшим словоизлияниям.

– Эта твоя идиотская история с ревнивым Турком пришлась очень кстати, – оживился мой собеседник. – Ну до чего же глупость-то, а? Турок взревновал! Ха-ха! Да у него таких шлюшек по городу штук пятнадцать наберется! А он вдруг ревновать стал да мочить эту Марину из пистолета! Табаков тебе поверил только потому, что хотел поверить. Его эта версия устраивала. Он шаг в сторону боялся сделать, чтобы кого-нибудь другого не заподозрить. Потому как если не Турок ее убил, то наипервейший подозреваемый – Воротов. На скромного редактора отдела журналистских расследований и тени подозрения бы не пало. И мотива у меня нет. На первый взгляд…

Чем дальше, тем большее отвращение я к себе чувствовала. Связаться с таким подонком! Не разглядеть такую дрянь! Вот уж правду говорят: любовь слепа. Любовь? Кажется, про любовь еще говорят, что от нее до ненависти один шаг. Вот мы и проверим! У меня созревал новый план…

– Слушай, а зачем тебе я? Убить ты меня мог в любой момент, но, видимо, делать этого не собирался. Так чего сейчас с пистолетом приперся?

– Мне не ты нужна, а демон, – помрачнел Роман. – Этот мир меня уже порядком достал. Кто я здесь? Никто, ничто и звать никак. Моя жизнь была расписана с рождения и до смерти. Где учиться, где работать, на ком жениться… Надоело! Я решил привлечь внимание богини Тамир к своей персоне. То бишь совершить что-нибудь такое, чего никто до меня не делал.

– Ну например? – заинтересовалась я.

– Например, пленить живого демона, – пояснил Роман.

– И где ты его собираешься взять? – ехидно хмыкнула я.

– А разве не ты должна дать новое тело демону? – ласково улыбнулся Роман.

Вот наивняк! Сейчас я его огорошу:

– Не будет нового тела! Генка Филашкин, в тело которого должен был вселиться демон, в реанимации без сознания валяется!

– Знаю, – спокойно ответил Роман. – Образно говоря, я его сам туда и отправил. И офис его поджег, и пожарных вызвал, и фотографии с места пожара сделал. И даже информацию о происшествии успел написать. В завтрашнем номере «КРАЙней меры» выйдет.

– Зачем ты это сделал? Нужен тебе живой демон, так принесла бы я в жертву Генку – и бери его готовенького.

– Ну нет. – Похоже, Роман искренне возмутился. – Не могу же я позволить, чтоб ни в чем не повинного человека в жертву демону принесли! Я его просто изолировал, чтобы он под ногами не вертелся. Сейчас мы с тобой вдвоем, милый такой тет-а-тет. Третий нам был бы лишним.

Вот гуманист хренов! Значит, в жертву демону ни в чем не повинного человека нельзя, а сжечь живьем можно. Ну, мурло журналистское, подожди! Демон ему понадобился! Устрою я тебе демона! Получишь прямо в руки! Кстати…

– Кстати, – это я произнесла уже вслух, – а кого ты тогда собрался в жертву приносить?

– Удивляюсь я твоей недогадливости, – вздохнул Роман. – Тебя, конечно же!

– Ме-ме-ме-ня-я-я?! – Вот такого поворота событий я точно не ожидала.

– Естественно, – пожал плечами Роман. – Это оптимальный выход. Одним ударом убью двух зайцев. Во-первых, избавлю мир от ведьмы, во-вторых, заполучу демона. В-третьих, и напрягаться особо не надо, достаточно полуночи подождать. А то тащись к какому-то Камню, жертвы приноси. Я просто прикую тебя наручниками к батарее и подожду, пока демон сам в тебя вселится.

Несколько минут мы просидели в полном молчании. Роман, видимо, размышлял о своем грядущем величии, а я пыталась осмыслить сказанное им. Что ж, тем лучше. Теперь-то уж точно любовь переродилась в ненависть.

Роман одной рукой держал пистолет, другой – дистанционку и бессмысленно переключал каналы. По РТР начались новости. Значит, ровно восемь часов.

– Слушай, – обратилась я к Роману, – до полуночи еще четыре часа. Мне что, так и просидеть все это время на диване?

– Рановато я, конечно, пришел, – согласился Роман. – Но что поделаешь? Запоздай я, так мало ли куда ты могла уйти! Придется подождать.

– Тебе хорошо говорить! – звенящим от возмущения голосом почти выкрикнула я. – Для тебя еще будет завтрашний день. А для меня это последние четыре часа жизни. Чуешь разницу?

– И чего ты от меня хочешь? – подозрительно прищурился Роман.

– Да чего от тебя можно хотеть-то после всего, что ты мне тут наговорил? Выполнения моего последнего желания, разумеется.

– Сексом заниматься не будем, водку пить тоже, – отрезал Роман. – Знаю я вас, баб! Только на секунду ослабь бдительность, тут же какую-нибудь гадость сделаешь.

– От напугал! Сексом он заниматься не будет, – вполне искренне развеселилась я. – Да не очень-то и хотелось! Пошли хоть чаю попьем. У меня и торт есть.

– Чаю, наверно, можно, – согласился Роман.

На кухне он все же положил свой пистолет в карман пиджака. Зато взялся за нож и не выпускал его из рук даже тогда, когда уже нарезал торт. «Что ж он меня так боится-то?» – размышляла я, разливая по чашкам чай. Роману – в пол-литровую чашку, предназначавшуюся для Генки Филашкина. Свою чашку я опрокинула, пробормотав в сторону Романа: «Прости, руки дрожат». Нарочито медленно вытирала пролитый чай, наливала новый. В общем, по моим подсчетам прошло достаточно времени, чтобы снотворное растворилось. Для верности я еще бухнула Роману в кружку четыре ложки сахара и тщательно перемешала.

Мой гость сделал глоток приготовленного месива и скривился:

– Это что за гадость?

– Чай. С травками. Для здоровья очень полезно, – как можно более убедительно произнесла я, отхлебывая из своей кружки.

– С травками, говоришь? – Роман сделал еще глоток и принюхался. – А почему аптекой воняет?

– Нет, – тут уж вполне искренне возмутилась я, – а откуда, по-твоему, травка? Из аптеки, вестимо.

– Какой только дряни бабы в чай не насуют! – Роман отхлебнул еще раз, скорчил недовольную мину, заел тортом и отодвинул чашку.

– Еще чайку? – предупредительно поинтересовалась я.

– Нет, спасибо, у меня еще есть, – вежливо ответил Коваленко.

При других обстоятельствах сложившаяся ситуация меня бы позабавила: убийца и предполагаемая жертва мирно пьют чай и обмениваются любезностями. Но сейчас мне было не до смеха. Роман доел торт, через силу глотнул еще чаю и выжидающе посмотрел на меня. Я без энтузиазма поковыряла свою порцию, прикидывая, достаточно ли снотворного проглотил мой гость. Хотя… больше пить он все равно не собирался.

Мы вернулись в комнату – смотреть телевизор. Я исподтишка следила за Романом, но сна у него не было ни в одном глазу. Только через полчаса он зевнул и признался:

– Что-то устал я сегодня. Просто глаза слипаются. До полуночи еще часа три, так я и поспать успею.

– Точно-точно, – обрадовалась я, – поспи, Ромочка.

– Ага, – ухмыльнулся он, – вечным сном. Ну уж нет, дорогуша. Я приму меры предосторожности.

С этими словами Роман подтащил меня к батарее и, не успела я оглянуться, как на моих запястьях защелкнулись наручники. Я оказалась прикованной к трубе. Мой «гость» спросил:

– Тебе кляп в рот засунуть или будешь сидеть молча?

Я хотела плюнуть ему в морду, но пересилила себя и улыбнулась:

– Конечно, помолчу. Разговаривать-то все равно не с кем.

Роман кивнул, доплелся до дивана, буквально упал на него и заснул. Ну и чего я добилась? Мой враг спит, но мне от этого не легче. Даже если он проспит до утра, какой от этого прок? В полночь в мое тело вселится демон. Кажется, я сама загнала себя в ловушку.

Помощи ждать было неоткуда. Спасти меня могло только чудо. Чудо, чудо, чудо-юдо. Чудо-юдо, рыба-кит. В смысле, дракон! Как я раньше о нем не подумала. Полкан был на месте, то есть на запястье. Я почесала его по голове. Дракон ожил и приземлился рядом со мной, приходя в себя после долгой спячки.

– Эй, Полкан, ты русский язык понимаешь? – шепотом спросила я.

Дракон утвердительно кивнул.

– Тогда слушай: я попала в беду. Мне надо избавиться от наручников. Лети, найди Макара и притащи его сюда. Слышишь? Найди Макара! – Я старалась говорить медленно, четко проговаривая слова, но, похоже, до рептилии все равно не дошло, что от нее требуется.

Дракон не двинулся с места. Наоборот, он уселся поудобнее, скептически оглядел меня, потом перевел взгляд на Романа, затем с самым задумчивым видом уставился в потолок.

– Ну лети же! Лети! – отчаянно умоляла его я.

Наконец-то дракон внял моим просьбам и полетел. Но не к открытой форточке, а к дивану. Там он приземлился прямо на спящего Романа, с профессионализмом опытного щипача обшарил носом все его карманы и с торжествующим видом принес мне ключ от наручников. Да, я недооценивала интеллект рептилий. А почему такое решение проблемы не пришло мне в голову? Через минуту я была свободна, а через пять Минут закованным в наручники оказался мой спящий красавец.

Раздался звонок в дверь. Что-то ко мне сегодня зачастили гости! Прихватив пистолет Романа, я открыла дверь и увидела блудного Макара. Он поддерживал какого-то Здорового парня, от которого за версту разило спиртным.

– Какого черта? – взорвалась я. – Где тебя носит? Что это за пьяницу ты приволок?

Пьяница приподнял голову, окинул меня мутным взглядом и радостно заявил:

– Вера!.. – потом заговорщицки подмигнул и прохрипел: – Все секреты по карманам, я гуляю с доберманом… Ам!

– Это я гуляю с доберманом. Как дурак, – прошипел Макар, затаскивая своего спутника в комнату.

Увидев, что диван занят, недоросль бухнул выпивоху в кресло и тяжело вздохнул. Я еще раз осмотрела незваного гостя, который мне напоминал кого-то очень знакомого, и уже намного спокойнее поинтересовалась:

– Это кто такой?

– По паспорту – Антон Сергеевич Вульф, – сообщил Макар. – По происхождению – оборотень. Уж его-то ты должна бы помнить!

– А почему он в таком состоянии?

– Он у нас оказался большим любителем ночной жизни. Из парикмахерской сразу зафинтилил по кабакам. Еле его разыскал. Поверь, вытащить его из ночного клуба, когда веселье только начиналось, было очень нелегко.

– Понятно, – отрезала я. – На треп нет времени. Ты на машине?

– Да, – ответил Макар и, указав на Романа, добавил: – Ну ты сильна! Никогда бы не подумал, что он будет жертвой. Мне казалось, что у вас другие отношения.

– Не твое дело. Понесли его в машину.

Мы с Макаром стянули Романа на пол, но на том наши силы и иссякли. Однако тут в дело включился оборотень. Он встал с кресла без малейших признаков опьянения, вскинул тело жертвы на плечо и понес его к дверям. Макар побежал за ним. Я задержалась, припоминая, что мне понадобится для проведения ритуала. Зашла на кухню за ножом и увидела Полкана. Вернее, его хвост, который торчал из торта. Вытащив рептилию, я отмыла его от крема и вернула на свое запястье. Сытый Полкан окаменел с таким блаженным выражением на морде, что я ему даже позавидовала. Как мало дракону надо для счастья!

Я захватила с собой нож и пистолет (так, на всякий случай) и выбежала на улицу. Недоросль с Вульфычем уже погрузили Романа на заднее сиденье «ауди», которую любезно предоставил на эту ночь отец Макара. До полуночи оставалось чуть больше двух часов…

Макар гнал машину изо всех сил, но дорога до столба все рано заняла около двух часов. Недоросль остановил машину и сообщил:

– Дальше только пешком. А пешком за полчаса да еще с телом мы не успеем.

Я оглянулась. На заднем сиденье Вульфыч спал в обнимку с Романом. Даже если нам удастся растолкать оборотня, сможет ли он за полчаса пронести Романа через лес? От нас с Макаром, как показала практика, толку мало. А времени – всего полчаса. Решение напрашивалось само собой…

Мы с Макаром вынесли Романа из машины, а потом я разбудила Полкана и объяснила ему, что от него требуется. Он кивнул головой, увеличился в размерах, позволил мне вскарабкаться ему на спину, схватил в лапы тело Романа и взлетел. Я изо всех сил вцепилась в казацкие Усы дракона и успела крикнуть Макару:

– Догоняйте!

Вниз я старалась не смотреть, поэтому не сводила глаз с летящей навстречу круглой луны. И тем не менее к горлу подкатывала тошнота. То ли от сумасшедшего полета, то ли от того, что мне предстояло сделать. Легко ли принести в жертву демону мужчину, которого еще вчера любила? Мне предстоит это выяснить.

Дракон домчал нас к Камню даже чуть раньше, чем требовалось. Минут десять в запасе оставалось. Я уложила Романа на Камень и стала вспоминать, что надо делать. В этот момент за моей спиной раздался голос Архипа:

– Я буду с тобой.

Интересно зачем? Поддерживать морально или следить, чтоб не отколола какую-нибудь шутку? Нет, в эту ночь мне не до шуток!

– Без двух минут полночь, – напомнил леший.

– Поехали! – скомандовала я и без колебаний провела по руке ножом.

Капли крови упали на Камень. В первые несколько минут ничего не произошло, но затем Камень стал наливаться малиновым светом и нагреваться. Я положила на него руки, и они словно вросли в поверхность. А потом начались толчки – как будто из Камня что-то пробивалось наружу.

В этот момент Роман распахнул глаза и, кажется, понял, где находится. Он попытался кинуться па меня, но было уже поздно. Из Камня вырвалось зеленое облако и вошло в его тело. Потом из тела, переплетаясь, вылетели две тени – зеленая и черная. Несколько секунд они боролись в воздухе, а затем опять вернулись в тело. Мне показалось, что в этот момент откуда-то с неба раздался отчаянный крик: «Роман, нет!», и на тело жертвы упала птица – Гусь. Черная тень, побежденная зеленой, опять зависла в воздухе и вдруг вошла в тело пернатого. Все стихло. Малиновое сияние погасло.

– Что произошло? – спросила я у Архипа.

– Ты выполнила свой долг. Демон получил тело, – пояснил леший и добавил: – Но это только начало.

Да, это только начало! Я убила мужчину моей мечты и привела на Землю демона. Посланец Бездны находился в глубоком отрубе. У него на груди в таком же отрубе валялся Гусь. Но вскоре демон придет в себя…

Потом нам с ним придется найти и убить богиню Тамирайну. При помощи лешего, незрелого их тиандра-пацифиста, калеки-оборотня, оказавшегося к тому же любителем выпить, и дракона, страдающего патологическим дружелюбием. И все это счастье на мою голову! Мама, роди меня обратно!

ГЛАВА ВТОРАЯ

В той башне высокой и тесной

Царица Тама-ра жила:

Прекрасна, как ангел небесный,

Как де Мон, коварна и зла.

М.Ю. Лермонтов, в интерпретации Макара

Сидеть в сундуке было не очень-то удобно. Вообще-то я сначала хотела залечь под кроватью, но это место занял Архип. Он так убедительно рассказывал о своей старости и многовековом радикулите, что заставлять его лезть в сундук показалось мне просто бесчеловечным. Через два часа сидения и мой позвоночник чувствовал себя лет на двести пятьдесят. Ноги затекли, руки тоже, но пошевелиться было нельзя: любой звук мог спугнуть того, кого мы ждали.

Я глубоко вздохнула и осторожно попыталась поменять позу, производя не слишком много шума. Вот такой зигзаг судьбы: сегодня корчусь в сундуке. А ведь еще вчера была героиней (ну как же, совершила то, что не удавалось никому на протяжении всей истории человечества: переселила демона из Бездны в тело человека). Правда, использовала я для этого тело единственного мужчины, которого, кажется, любила. А он убил мою лучшую подругу и собирался беззастенчиво принести в жертву меня. В общем, не взаимной оказалась любовь.

Теперь демон в теле Романа спал на кровати в доме Архипа. Спал он уже второй день (то есть не просыпался с той самой роковой полуночи). Несмотря на все усилия Архипа, пробудить демона не удавалось. Все настойки, которые леший вливал спящему в рот, и все вонючие снадобья, которые совал к носу, лишь на время приглушали богатырский храп пришельца из Бездны, разносившийся по всему дому.

В моей комнате в корзинке точно так же беспробудно дрых свалившийся невесть откуда Гусь. Он, правда, не храпел, зато шипел, метался во сне и хрипло выкрикивал что-то на непонятном языке. Архип утверждал, что язык этот очень древнеэльфийский, а выражения и вовсе не для женских ушей. Но, насколько я поняла по скупым замечаниям лешего, птица обещалась порвать Ширкута, как Тузик грелку. Должно быть, эти фразочки сообразительная птаха подцепила у кого-нибудь из приспешников Тамирайны. Если не у самого Романа Коваленко.

Сложившаяся ситуация всерьез удручала нас с Архипом, но, похоже, немало забавляла Макара. Зловредный недоросль утверждал, что все складывается замечательно: демон вот-вот отбросит копыта (фигурально выражаясь), Тамирайну искать не придется, и сам Макар спокойно вернется в родной универ пересдавать латынь.

Вот такое развитие событий меня не устраивало категорически. Из-за всей этой истории я потеряла подругу (лучшую и единственную), а также самолично расправилась с мужчиной моей мечты, с которым при ином варианте развития событий… у нас бы вообще ничего не было. Но тем не менее обидно! Поэтому я в любом случае собиралась найти эту самую Тамирайну и потребовать у нее компенсации (материальной, естественно). А также оживления моей подруга.

Кстати, чем дальше я размышляла над сложившейся ситуацией, тем отчетливее понимала, что с Тамирайной надо дружить. Она все-таки богиня и, стало быть, многое может. Идея Романа, которой он поделился со мной перед тем как, скажем, уснуть вечным сном, даже неплоха: тот, кто доставит демона богине, наверняка может требовать себе любую награду. Что ж, Буратино мне никогда особо не нравился. Предам его без особых угрызений совести. Тьфу, что это со мной? Просто Иуда Искариот! Но чтобы продать демона богине, надо, чтобы он сначала проснулся и сказал, где ее искать.

В темноте послышались осторожное шарканье тапочек. Я не ошиблась: недоросль решил сгубить операцию на корню. Ну хоть бы тапочки снял, раз пошел надело!

Судя по шарканью, Макар остановился у кровати со спящим демоном. Мгновение поразмыслил и прошептал:

– Что ж! Спи спокойно, дорогой товарищ!

Выждав несколько секунд, я вывалилась из сундука с криком: «Руки прочь от Гондураса!» В доказательство серьезности своих намерений я размахивала пистолетом Романа. Архип, как-то мгновенно забыв про старческие болячки, выскользнул из-под кровати и включил свет. Макар застыл у кровати демона в позе, не допускающей двойного толкования: двумя руками недоросль прижимал к лицу выходца из Бездны подушку.

– Так, так, так… – зловеще протянула я.

– И это мой наследник! – покачал головой Архип. – Как ты мог, Макар? Как ты мог? Все твои предки тысячелетиями боролись за то, чтобы демон явился в наш мир, а ты решил предать их всех.

Недоросль понял, что убийство сорвалось, скривился, плюнул и кинул подушку в угол.

– Макар, объяснись, – потребовал леший. – Сначала ты всячески досаждал Вере, теперь пытался убить посланца из Бездны. Причем именно тогда, когда мы так близки к победе. Зачем ты это делаешь?

– Да вам нужна одна победа, – хмыкнул Макар, – одна на всех, вы за ценой не постоите. Даже если придется сгубить весь наш мир. Но о чем с вами говорить? Я сотни раз объяснял, что произойдет, если демон убьет Тамирайну и откроет Ширкуту доступ на Землю. Начнется Апокалипсис. А тогда и нам всем мало не покажется. Если же демон найдет Тамирайну и не убьет ее, она убьет нас всех. С особой жестокостью.

Пораженческие настроения недоросля-пацифиста меня в очередной раз достали. Я поинтересовалась:

– Слушай, Макар, тебя в прошлой жизни не Кассандрой звали? Уж больно ты оптимистичные предсказания выдаешь.

– Посмотрим, что ты запоешь, когда встретишься с Тамирайной. Ей тысячи лет, она правит половиной Вселенной… И что ты с ней сможешь сделать? – взвизгнул недоросль.

Я не стала комментировать эти панические вопли, но подумала, что две женщины всегда найдут общий язык.

– Макар, прекрати истерику, – сморщившись и устало покачав головой, приказал Архип. – Даже если мы умрём, то это будет гибель во исполнение своего долга. И не стоит сгущать краски. Поверь мне, демон не так уж беспомощен.

– Мне все равно, – устало вздохнул Макар. – Делайте, что хотите. А я завтра же уезжаю домой – учить латынь, пить пиво и ходить на дискотеки. Вся эта допотопно-средневековая бредятина мне уже в печенках сидит. Счастливо вам сходить с ума!

Недоросль повернулся, чтобы уйти, но Архип остановил его:

– Про свое наследство помнишь? Про иномарку на совершеннолетие? Про «белый билет» после окончания университета? Про кругосветное путешествие? Помнишь? Забудь! Раз ты отрекся от своей семьи, то и семья отречется от тебя. А все причитающиеся тебе деньги я лучше Вере отпишу. Она по крайней мере свято выполняет свой долг перед предками.

– А сумма большая? – Я живо заинтересовалась перспективой.

– И тебе, и детям твоим до конца жизни хватит. Конечно, если экономно жить, – не отрывая взгляда от лица Макара, пояснил леший.

Да за такие деньги я сама и без Макара, и без демона всех богов уничтожу – оптом. Никогда бы не подумала, что во мне проснется стремление к богоборчеству. На лице Макара отразилась совершенно не характерная для него работа мысли. Судя по внешнему виду, недоросля уже начинала душить жаба.

– Подумай, – продолжил леший. – Я прощу тебя, если ты вдруг передумаешь и решишь к нам присоединиться.

– Макар, он тебя шантажирует! Неужто ты продашь принципы за его деньги? – возмутилась я, надеясь, что мой голос звучит искренне.

– Выбирай, Макар! – продолжил Архип. – Либо ты с нами, либо сам по себе.

Недоросль недолго боролся с собой. Природная жадность победила в нем природную трусость. После нескольких минут напряженного молчания Макар произнес:

– Я с вами.

С этими словами двуличный недоросль кинулся в объятия к деду. Какая трогательная семейная идиллия! Кто бы еще в это поверил!

– Не бывает преданности за деньги, – заметила я, увидев, что нежданное наследство от меня уплыло. – Сегодня он поклялся в верности партии и Отечеству, а завтра предаст. При первой же возможности.

Макар оторвался от деда и обжег меня ненавидящим взглядом:

– Я держу свое слово! Клянусь, что с этой минуты я не причиню вреда демону и буду всячески ему содействовать. До той поры, пока мы не найдем и не убьем Тамирайну.

– Он сдержит слово, – улыбнулся Архип. – А если не сдержит – век ему жить на одну зарплату.

Ночной совет над телом спящего демона завершился полным торжеством семейного единства. Мы разошлись по своим комнатам – спать. Я ворочалась в кровати с чувством невосполнимой утраты: обеспеченное будущее прощально помахало мне ручкой. И все из-за этого подлого недоросля. Ну прет же некоторым счастье прямо от рождения! И семья богатая, и наследство огромное, и сам практически принц (в изгнании, конечно, так что из этого?), и даже жабры имеются.

А у меня? Отец – шофер, мать – врач. Родственников не то что богатых, даже бедных не бывало – только нищие. Наибольших карьерных высот из всей родни достиг дедушка, который еще при коммунистах стал председателем сельсовета. Выше этого никто из семьи не поднимался. Жили на одну зарплату, благородством происхождения похвастать не могли, никаких суперспособностей не имели. На фоне моих новых знакомых из нечисти я начинала испытывать глубокий комплекс неполноценности. «Ничего! Они еще узнают, с кем связались! Я всем покажу, на что способны мы, беспородные. Ох, они у меня узнают! Особенно недоросль!» – подумала я, засыпая. И уже сквозь сон мне почудился полный гордости шепот прабабки: «Вся в меня пошла девочка!»

Утро не принесло никаких сюрпризов. Демон все так же бессовестно дрых. Архип все так же безрезультатно хлопотал вокруг него, Макар все так же бесцельно слонялся по дому с самым зловещим видом. Я поняла, что завтрака не будет, наскоро проглотила бутерброд с маслом, запив его холодным чаем, и отправилась в свою комнату – к Гусю.

Мне никак не удавалось привести в чувство несчастную птицу. Макар с самого начала предлагал выбросить эту, как он выразился, костлявую дохлятину, но у меня не хватило духа обречь безвинную животину на верную смерть. Пусть я расправилась с его хозяином, но сделаю все, чтобы помочь Гусю. И буду о нем заботиться. В конце концов, этот несчастный павлин чем-то напоминал меня саму: мы оба потеряли людей, которые нам дороги.

Я влила в горло Гусю отвар из трав, которым Архип накачивал демона. Позаимствовала незаметно у лешего бутылочку. Он, кстати сказать, запретил тратить драгоценное зелье на бесполезную птицу. Мол, выживет так выживет. Не выживет, сам виноват.

Пернатый поперхнулся и закашлялся. Я приподняла ему голову, чтобы легче было глотать зелье.

– А пива нет?

Прошло несколько невероятно долгих секунд, прежде чем я поняла, что это сказал Гусь. Но все же, чувствуя себя полной дурой, спросила:

– Гусь, это ты сказал?

– А что, в комнате кто-то, кроме нас, есть? – хрипло прокаркала птица. – И вообще-то меня зовут не Гус, а Аргус. С приставкой Ар.

Я приложила руку ко лбу. Температура вроде нормальная. Спала, конечно, мало, но не настолько, чтобы от недосыпа начались галлюцинации. Объяснение могло быть только одно: начал действовать цветок папоротника. Он, по преданиям, давал способность понимать язык птиц и зверей.

– Ну так пиво будет или нет? – прервала мои размышления птица, которую, как оказалось, звали Аргусом.

– Стоп. – Я начала что-то припоминать. – Аргус – это существо из какой-то легенды. С тысячью глаз, кажется. Он…

– Всевидящий, всезнающий и говорящий провидец. Знаю, знаю, – вяло махнула крылом птица. – Пару тысяч лет назад я именно таким и был. Сейчас слегка сдал, конечно. Возраст уже не тот. Но если меня подкормить и отпоить пивом, так я все еще – хоть куда!

– Слушай, все пиво в доме выдул Макар. Если хочешь, могу поискать спирт.

– Спирт с утра? – скривилась птица. – Да ты меня за кого принимаешь? За алкаша?

– Ну знаешь, – возмутилась я, – трезвенники с утра и пива не пьют.

Аргус перевернулся со спины на живот, нахохлился, пригладил крылом хилый хохолок на голове и плачущим голосом запричитал:

– Над бедным животным издевается! Последнего счастья в жизни лишает! Да я ж тебя с пеленок воспитывал! Стоп, не тебя… Парня какого-то…

Птица на секунду задумалась и провозгласила:

– Его Романом зовут!

Я внутренне напряглась: сейчас придется объясняться.

Аргус подозрительно посмотрел на меня:

– Совесть мучает? Ну и что ты с Ромкой сделала?

– А ты ничего не помнишь? – недоверчиво поинтересовалась я.

Пернатый прикрыл глаза, потер лапой лоб и сообщил:

– Сейчас почти все помню. Это сначала путаница какая-то была в голове. Помню, Ромка собрался переселить в твое тело демона и продать его Тамирайне. Я ж говорил, я ж предупреждал, чтобы он с тобой не связывался. Ему с тобой проще было договориться. Вдвоем вы бы… Вы бы многое могли сделать, поверь мне. Так что сейчас с Ромкой?

– Извини, у меня для тебя плохая новость: похоже, Роман мертв. В его тело вселился демон. А душа (ну если это была душа), прошла через тебя, и ты впал в кому.

– Да, – Аргус отвел глаза и внимательно изучал стенку, – похоже, Роман мертв. Пусть земля ему будет пухом! Ой, о чем это я? Физически-то он, получается, жив! А как демон в его теле?

– Хуже, чем ты. Ты-то опомнился, а он – нет. Так и валяется без сознания.

Птица раскрыла клюв, собираясь что-то сказать, но передумала, пару секунд помолчала и наконец жалобно проблеяла:

– Ну если пива нет, так кофе найдется? И поесть чего-нибудь.

Да, ему определенно надо поесть. Вероятно, он зверски голоден после почти двухдневного обморока. Может, за едой забудет о том, что его хозяин стал моей жертвой.

Возвращаясь с бутербродами и кружкой кофе для Аргуса, я прошла мимо комнаты, в которой спал демон. Дверь оказалась открытой – Архип, судя по всему, ушел, на время прекратив свои попытки привести посланца из Бездны в чувство. Тот все еще беспробудно дрых. Правда, храпеть перестал.

Я подошла к кровати, на которой лежало тело любимого когда-то мною мужчины. Он сильно изменился за последние двое суток: лицо осунулось, под глазами залегли черные тени, на щеках пробилась щетина. От прежнего Романа Коваленко осталась лишь тень. У меня предательски сжалось сердце, и я присела на стул рядом с кроватью. Все-таки Роман не был мне безразличен. И, видимо, уже никогда не будет.

– Люблю, ты слышишь, милый, милый! Открой глаза, ответь мне: «Да». Зато, что я тебя убила, твоей я стану навсегда, – слащавым голосом издевательски промурлыкал кто-то (не иначе Макар) за моей спиной.