Текст книги "Ценители древностей"

Глава третья
Бахтияр-рыболов

Вдруг со стороны моря до слуха Аль-Мажнуна долетели слова песни:

 
Лейся, песня, на просторе,
Не скучай, не плачь, жена.
Штурмовать далёко море
Послала меня нужда.
 
 
Курс на берег невидимый,
Бьется сердце корабля.
Вспоминаю про верблюдов
У послушного руля.
 
 
Буря, ветер, ураганы —
Ты не страшен, океан:
Бедуины-капитаны
Поведут наш караван.
 

– Кто это так удивительно поёт? – поинтересовался Аль-Мажнун у торговца пряностями Хамзы.

3.1 Сказания о Бахтияре-рыболове

– Как! Ты не знаешь? Да это же отважный Бахтияр-рыболов возвращается с уловом на своей шхуне «Медуза пустыни».

– Уважаемый Хамза, а случалось ли отважному Бахтияру-рыболову отправляться в дальние моря? – Аль-Мажнун, предчувствуя удачную сделку, эффектно изобразил изумление.

– Бахтияр-рыболов – это живая легенда нашего города! Видишь там вдалеке едва заметные вершины скалистых гор? – указал торговец на несколько тёмных точек почти у самого горизонта. – Это Вахши Сахиль[3]3
  В переводе с арабского – «дикий остров».


[Закрыть]. Говорят, там обитают неверные, поедающие людей! Бахтияр-рыболов – единственный из всех моряков нашего славного города, кто побывал на этом злополучном острове. Да продлятся его славные дни!

Хамза вознёс руки к небу.

– Не может быть! – воскликнул Аль-Мажнун.

– А вот и может! История, произошедшая с отважным Бахтияром-рыболовом на диком острове, способна затмить все ранее слышанные тобой легенды и предания!

Взгромоздившись на внушительный камень и подняв вверх правую руку, Хамза начал свой рассказ:

– Слушай меня, Аль-Мажнун! Было это года два назад, а, может, и все три! Жара стояла неимоверная!

Аль-Мажнун сел на песок и приготовился слушать. Даже осёл Кусай перестал жевать стащенные с соседнего прилавка финики и внимательно уставился на торговца.

– Отважный Бахтияр-рыболов сидел на берегу и латал свои рыбацкие сети.

– Да, да! Точно! Прямо тут неподалёку сидел! – поддержали его торговцы и многочисленные посетители рынка, собравшиеся послушать очередной рассказ о невероятных приключениях Бахтияра-рыболова.

– Днём он сидел на берегу, а вот по утрам… – загадочно замолчал Хамза.

– И что же, что же он делал по утрам? – спросила нетерпеливая толпа.

– А вот что! – громко воскликнул Хамза и проворно извлек из холщового мешка деревянный обруч. – С помощью этого волшебного предмета наш отважный герой обрёл неповторимые способности! Рано утром Бахтияр надевал его и извивался, словно змея. А обруч все крутился и крутился!

Хамза ловко раскручивал деревянный обруч на пальце.

– Невероятно! Неслыханный магический ритуал! – удивлённо шумела толпа.

– После этих ритуалов Бахтияр-рыболов изменился до неузнаваемости! Стал он строен и гибок, да так, что с лёгкостью выскакивал из любых штанов, а из халатов выныривал словно рыба!

– Вот чудеса!

– Так вот, сидел как-то Бахтияр на берегу после утренних упражнений, сидел, а потом подошел ко мне и сказал: «Жарко здесь, Хамза! Пойду я в море, заодно и рыбы наловлю!». Так сказал он и дружески хлопнул меня по плечу.

– Невероятно! Какая честь! Сам Бахтияр-рыболов по плечу хлопнул, – раздался восхищенный гул.

Хамза демонстрирует волшебный обруч

– А море в тот день было неспокойное! Волны высотой с взрослого верблюда разбивались о прибрежные скалы и обдавали пристань фонтанами морской воды! Бесстрашный Бахтияр-рыболов повёл свою знаменитую шхуну «Медуза пустыни» в открытое море навстречу штормовому ветру. И когда мачта сравнялась с линей горизонта и превратилась в крошечную точку, случилось невероятное! – воскликнул Хамза, подпрыгнув.

– Что, что с ним случилось? – под восхищённый ропот собравшихся выпалил Аль-Мажнун, нервно потряхивая бородой.

– О достопочтенные горожане и многоуважаемые гости Нуадибу! Проделав опасный путь сквозь бушующие волны, Бахтияр-рыболов достиг…

– Да говори уже, не томи!

– Он достиг Вахши Сахиль! Как ни в чём не бывало причалил к острову и высадился на берег! – прокричал Хамза, восторженно размахивая руками.

– Невероятно! Невероятно! – ликовала взволнованная толпа.

– Не успел он сойти на берег, как был схвачен ужасными обитателями острова – людоедами! Они прятались в прибрежных скалах, словно поджидая его и вынашивая подлые планы!

– Вот злодеи! – негодовали слушатели.

– Любой другой бы упал без чувств и неминуемо был съеден нечестивыми людоедами, но только не Бахтияр-рыболов! – Хамза многозначительно поднял вверх указательный палец правой руки. – Накинувшись всей шайкой, людоеды схватили его и потащили в лагерь! Но не ведали они, что Бахтияр-рыболов был одет не в обычные одежды, какие носит каждый из присутствующих здесь!

– Что же на нём было одето?! Неужели волшебный халат самого Сулеймана?! – загудела толпа.

– Я знаю что! – раздался радостный крик.

Ужасные людоеды ловят отважного Бахтияра-рыболова

– Конечно же, ты знаешь, о искуснейший из мастеров, великий портной Будур! Ведь ты сам сшил этот великолепный халат, который удивительным образом сохранил Бахтияру жизнь!

Будур сквозь толпу пробрался к Хамзе. Он вежливо поклонился и сказал:

– Было это ещё задолго до славного путешествия, недели за две, а может, и за три. Сижу я в своей лавке, мастерю одежду, и тут откуда ни возьмись – Бахтияр-рыболов с мешком на плече. А одежда на нём ветхая, дыра на дыре! Смотреть страшно! Я ему и говорю: «Бахтияр, что же ты в таком дранье ходишь! Я на одного здоровяка халат сшил, так он за ним вот уже год зайти не может! А тебе в самый раз будет. Правда, размеров на пять великоват, но тебе за полцены уступлю!»

Толпа недовольно загудела:

– Да как у тебя только язык повернулся! Говорить такое об отважном Бахтияре-рыболове!

Даже Хамза, бросил на него негодующий взгляд.

– Ой, простите! Ну конечно же, это был совершенно другой рыболов! А вовсе не наш несравненный Бахтияр! Да и не рыболов это был вовсе, бродяга какой-то! Проходил мимо, еды просил! Жалостно так, что я-я-я-а-а!.. Внезапно Будура подбросило высоко в воздух. Осел Кусай зло лягнул незадачливого рассказчика.

– Ай! Ой! Ай! Ой! – кричал Будур, совершая головокружительный кувырок после очередного тычка, пока не приземлился прямо на спину осла и оседлал его задом наперед.

– Откуда взялся этот ужасный осёл! – простонал он, пытаясь слезть.

Едва Будур коснулся ногой земли, как Кусай поскакал.

Под радостные крики и восторженный гомон бежавшей вслед детворы они стремительно неслись мимо лавок торговцев, поднимая клубы пыли.

Кусай – правдолюбец

– Ох и доберусь я до тебя, негодник! – жалостливо голосил портной Будур, ритмично подпрыгивая на спине разозленного Кусая.

«Да у него просто нюх на неприятности! – подумал про себя Аль-Мажнун, наблюдавший за сумасшедшей скачкой. – Ох и натерплюсь же я с ним!»

– И чей же это удивительный осёл, наказавший обидчика нашего почитаемого Бахтияра-рыболова? – воскликнул Хамза, обращаясь к толпе.

– Это мой осёл! Раньше он умел говорить, но с возрастом стал нелюдим и вспыльчив. Сказалось скудное питание и неблагоприятное окружение – ответил, смутившись, Аль-Мажнун.

– Первый раз вижу столь благородное животное, неравнодушное к чужой лжи!

– Удивительно прозорливое животное! Что за редкая порода такая? – восхищаясь ослом поинтересовался Хамза.

3.2 Чествование Бахтияра-рыболова

– Явно порода не здешняя…, местные ослы способны лишь реветь, да упрямиться…, а этот…, – измеряя взглядом Кусая, оценивал он достоинства необычного животного.

– Точно! Вспомнил! – словно роясь в памяти, вдруг воскликнул Хамза. – Дед мой, Мухтар-ибн-Хаттаб, плыл как-то по реке…, и остановился у одной деревушки…, зашёл он в это поселение воды набрать…, а там вроде как собрание проходит. Уважаемые жители все на почётных местах восседают, шумят, руками размахивают…, явно что-то важное обсуждают…, глядь, а среди них конь сидит…, строгий такой, белый в яблоках. Глазищами собравшихся обводит и сноп сена жуёт, словно размышляет о чём-то. Перестал конь жевать, да как заржёт…, все собравшиеся так в раз и затихли. И в наступившей тишине, один особо уважаемый житель вдруг поднялся, и говорит: «Прав Иоким, так и поступим!». «Иоким» – это так коня звали, – внёс в рассказ ясность оратор-Хамза. – Уму не постижимо! Вроде с виду обычный конь…, а какова глубина мысли, а проницательность! – вспоминая дедовскую историю, делился впечатлениями Хамза. – Чудеса, да и только! – выронив из рук колпак, изумлённо воскликнул Аль-Мажнун. – Вот, я и думаю…, а не родня ли этот осёл тому коню из деревни у реки…, больно повадки у них схожи…, осёл этот тоже сено любит, гляди уже вторую копну доедает, а глазами так вращает…, точно о чём-то великом думает! – выдвинул предположение оратор-Хамза. – Готов купить у тебя этого замечательного осла за двойную цену, а в придачу дам мешок отборного перца и волшебный обруч самого Бахтияра-рыболова! – громогласно заявил Хамза.

– С удовольствием обзавёлся бы таким на редкость рассудительным ослом за полкорзины отборной морской рыбы! – раздался чей-то хрипловатый голос.

Толпа зевак мгновенно расступилась. Это был сам Бахтияр-рыболов!

Неспешно волоча за собой по пыльной площади полы волшебного халата огромных размеров, шел неказистого роста человек средних лет. Он слегка сутулился и с явным трудом переставлял ноги, обутые в гигантские сандалии. Складывалось впечатление, что ходьба. давалась ему с трудом.

– Ну что? Заждались свежей рыбки? А я вот наловил! – торжественно произнёс Бахтияр, протягивая полупустую корзину Хамзе.

– А вот и наш герой! Вернулся из бушующего и полного опасностей моря! Вы только посмотрите на улов!

Хамза тщетно пытался отыскать в полупустой корзине хоть что-то похожее на рыбу и умудрился вытащить исхудалую маленькую кильку.

– Явно заморская рыба! У нас такую не встретишь!

Некоторое время спустя чествование Бахтияра-рыболова по устоявшейся традиции переросло в бурное празднество, сопровождавшееся танцами, раздачей сладких фиников и всеобщим весельем. Под одобрительные возгласы Бахтияр-рыболов приобрёл пару корзин огромных рыбин, приговаривая: «Это на удачу!». Чем весьма растрогал собравшихся.

Аль-Мажнун, избавившись от осла Кусая и верблюда на неимоверно-сказочных условиях, сумел договориться с Бахтияром-рыболовом о предстоящем морском путешествии.

Тот, увидев пригоршню золотых монет, охотно согласился прокатить Аль-Мажнуна и Аль-Фаруха вдоль побережья завтрашним утром.

Аль-Мажнун, не теряя времени, за пару серебряных монет отправил посыльного с запиской к Аль-Фаруху об удачной сделке.

А вот с Будуром пришлось повозиться. Опытный взгляд Аль-Мажнуна безошибочно определил, что казус с ослом не прошел для портного бесследно. Путая слова и периодически забывая своё имя, он то подозрительно хихикал, то впадал в глубокую задумчивость. Лишь благодаря пригоршне золотых монет Аль-Мажнуну наконец удалось загладить перед ним вину.

– Премного благодарен вам, о достопочтенный незнакомец, что вы по достоинству оценили мой товар и купили этот замечательный колпак и великолепные штаны! – приговаривал Будур, потирая здоровенную шишку на лбу и пересчитывая монеты.

– Прошу извинить меня, о достопочтенный Будур, за это недоразумение! Мой осел, знаете ли, весьма впечатлительное животное, только вот воспитание никудышное.

– Будур? Кто такой Будур? – удивленно переспросил портной, косясь на Аль-Мажнуна. Аль-Мажнун понял, что разговор не клеится, и быстро распрощался с Будуром, сославшись на невероятную занятость. Он распорядился погрузить вещи на шхуну «Медуза пустыни», а затем с удовольствием присоединился к городскому празднику.

Рады были все, кроме Кусая.

Воспользовавшись неразберихой, он сбежал от своего нового хозяина и спрятался в одном из сундуков Аль-Мажнуна.

– Аль-Мажнун! Когда вернёшься из путешествия, не забудь заглянуть в мою лавку пряностей! – кричал, пританцовывая, Хамза.

Праздник на рынке Нуадибу

– Обязательно загляну! – отвечал Аль-Мажнун, выдувая череду пронзительных звуков из волшебной дудочки.

Горожане веселились до самого утра. С трудом проснувшись утром, Аль-Мажнун поспешил к городскому причалу, где шхуна Бахтияра-рыболова готовилась к предстоящему плаванию.

– Где ты пропадешь, негодник! – издалека услышал Аль-Мажнун голос хозяина. – Скорее поднимайся на корабль, прохвост! Да вон тот мешок не забудь!

Аль-Фарух указал на кучу тюков и вязанок, сваленных неподалёку у деревянных сходен.

– Будет сделано, о величайший из великих! – ответил Аль-Мажнун, с трудом карабкаясь на борт по пружинящим доскам корабельных сходен.

Не успел он ступить на корабль, как навстречу ему с радостным завыванием выскочил осёл Кусай.

– О-о-огого-о-о! – прокричал Аль-Мажнун и упал с деревянных сходен в неспокойные воды океана.

Вынырнув на поверхность, он проворно увернулся от летящего следом мешка. Вдруг Аль-Мажнун вспомнил, что не умеет плавать. Он барахтался в воде и изо всех сил звал на помощь. Бах! Что-то большое и увесистое ударило его по голове. – Вот злодей! Да он мне всю рыбу распугал! А с виду милейший человек! Правда, птичка? – Бахтияр-рыболов лихо свесился за борт. На плече у него сидел попугай.

– Аль-Мажнун! Видишь корзину для кокосов? Хватайся за верёвку и забирайся внутрь! И побыстрее! Мы скоро отплываем.

– Вот осёл, вот пакостник! Он меня повсюду преследует! Как он мог здесь оказаться?! Ведь я же его продал! Нет, здесь явно какие-то чары! Мокрого и крайне рассерженного Аль-Мажнуна медленно подняли на борт в корзине для кокосов.

Сквозь туман пробивались лучи утреннего солнца. Несмотря на ранний час на причале толпился народ в надежде разглядеть Бахтияра-рыболова, отправляющегося в очередное морское путешествие. Кто-то даже залез на крышу, а детвора вскарабкалась на высокие пальмы.

Женщины, утирая слёзы, с тревогой всматривались в силуэт корабля и пытались отыскать среди суетливо снующей команды знакомую фигуру всеобщего любимца. Все затаив дыхание ожидали отплытия знаменитой шхуны.

– Отдать кормовой! – раздался хрипловатый голос Бахтияра-рыболова.

Под бурные крики и оглушительный гул труб и барабанов рыночных музыкантов «Медуза пустыни» отчалила от пристани Нуадибу и направилась в открытое море. Свежий морской бриз надувал парус, и корабль, скрепя снастями, взбирался на волну. Вскоре Нуадибу исчез в тумане.

Аль-Мажнун смирился с присутствием Кусая, любовался морем и сушил промокшую одежду, повесив халат и новый колпак на бортик. Свои ветхие широкие штаны он расправил, словно парус, так что они развевались и хлопали на ветру. Этим Аль-Мажнун весьма изумил отважного Бахтияра-рыболова и заставил понервничать Кусая.

– Аль-Мажнун! Прекрати размахивать своими штанами! Это дурно влияет на обитателей моря и нервирует животных на моём корабле! – прокричал Бахтияр радостно пританцовывающему слуге звездочёта.

Но тот не обратил на него никакого внимания.

– А вот и колпачок подсох! – Аль-Мажнун весело натянул на свою голову колпак.

– Бахтияр-рыболов, я хотел спросить вас… – неожиданно раздался голос звездочёта.

– Да, достопочтенный Аль-Фарух, спрашивайте! Буду рад быть вам полезным! – любезно ответил Бахтияр-рыболов.

– Твой корабль разительно отличается от всех судов, на которых мне ранее приходилось путешествовать! – произнёс Аль-Фарух, внимательно осматривая «Медузу пустыни». -Поверь, мне доводилось бывать на многих, но такую оснастку я вижу впервые… Вот, например, это деревянное приспособление, с помощью которого ты можешь регулировать натяжение паруса… Невероятно! Или вот это колесо, при помощи которого ты управляешь кораблём, – указал он на штурвал в руках Бахтияра.

– Да, вещицы весьма полезные и удобные… – нехотя выдавил он. Бахтияр чувствовал себя лисицей, попавшей в искусно приготовленную ловушку охотника. – Правы жители пустыни, когда говорят, что ни одна мелочь не ускользнёт от всевидящего взора звездочёта халифа Аль-Фаруха! Вам я открою секрет удивительных механизмов, которыми я оснастил мой корабль!

Глава четвёртая
К берегам Магриба

Была у меня обычная рыбацкая лодка. Вышел я на ней в море порыбачить. Погода в то утро стояла удивительно тихая: ни ветерка, вода словно остановилась и застыла. Одним словом – полнейший штиль. Отплыл я недалеко, берег виднелся вот как сейчас.

Я уже собирался забросить сеть, как вдруг всё изменилось в считанные мгновения. Ещё недавно безоблачное голубое небо покрылось тёмными тучами. Откуда ни возьмись налетел шквалистый ветер и поднял такие огромные волны, что моя лодка чуть не перевернулась, а небольшая мачта с парусом не улетела. Я пытался противостоять шторму и не заметил, как оказался совсем рядом с островом. Огромная волна подхватила мою лодку и стремительно понесла на прибрежные скалы.

Бахтияр-рыболов в бушующем море

Неистовой силы ветер чуть не выбросил меня за борт, и я бы неминуемо погиб в бушующем море, но смог ухватиться за руль.

Борьба с разбушевавшейся стихией продолжалась недолго. От удара о скалы лодка разлетелась на мелкие щепки, а мне лишь чудом удалось добраться до берега.

Я оказался в бедственном положении! Выбравшись на берег, я побрёл в глубь острова, чтобы найти хоть какое-то укрытие. Отойдя на достаточное расстояние от берега, я неожиданно оказался на берегу лагуны, сплошь усыпанного остовами кораблей и лодок. Удивительно, но здесь царил полный штиль, на голубом небе светило солнце, а в зарослях финиковых пальм пели птицы.

Моё внимание привлёк небольшой кораблик необычной конструкции. Он словно совсем недавно причалил и стоял в тени раскидистых пальм.

Я с опаской поднялся на борт. Убедившись, что на корабле никого нет, я внимательно изучил его устройство, которое поначалу казалось мне слишком мудрёным. Весь день я плавал по лагуне на чудо-корабле, пока, наконец, не разобрался в управлении и смог беспрепятственно выйти в открытое море.

4.1 Под парусами «Медузы пустыни»

Ещё на острове мне пришло в голову назвать корабль «Медуза пустыни», и вот с тех самых пор я выхожу на ней в море, чтобы порадовать горожан богатым уловом диковинной рыбы, – закончил свой рассказ Бахтияр-рыболов, не скрывая гордости.

– Тебе дважды неслыханно повезло! – многозначительно сказал Аль-Фарух.

– Не иначе Аллах Всемилостивый защищает меня в морских странствиях, – уверенно заявил Бахтияр, вознеся руки к небу. – Ну что ж, великий звездочет, мы в открытом море. Всё как и договаривались! А сейчас развернемся и назад, в родную гавань! Да и заждались меня там! Ждут с нетерпением, праздник готовят!

Попыхивая длинной трубкой, Бахтияр-рыболов крутил штурвал.

На мгновение оторвавшись от чтения древнего свитка, Аль-Фарух внимательно взглянул на него. – Спешу огорчить тебя! Праздник придётся отложить как минимум на неделю! А сейчас держи курс на Вахши Сахиль, у нас там будет непродолжительная остановка! – и он снова вернулся к чтению свитка.

– Вахши Сахиль? Да там же ужасные людоеды! – вскричал изумленный Бахтияр.

– Ой! Ой! Людоеды! – испуганно воскликнул Аль-Мажнун.

– И тебе приходилось с ними встречаться? – спокойно спросил Аль-Фарух, разворачивая ещё один древний свиток, очень напоминавший карту с подробным описанием местности.

– Лично мне нет. Но как же – целую неделю без праздника?

– Именно так, – Аль-Фарух бросил увесистый мешочек золотых монет остолбеневшему Бахтияру.

– Это совершенно другой разговор! Знаете, ещё у городского причала я заметил, что на мою шхуну грузят огромное количество воды и продовольствия. Мне сразу показалось, что у великого звездочёта есть куда более грандиозные планы, чем просто морская прогулка у берегов Нуадибу!

Аль-Фарух меняет планы

– И ты не ошибся. Держи курс на Вахши Сахиль! По моим расчётам, мы должны быть в бухте затонувших кораблей уже к полудню, если ветер не переменится, – со знанием дела произнёс Аль-Фарух, выполняя с помощью замысловатого прибора сложные вычисления на древней карте.

– Будет вам, достопочтенный Аль-Фарух и Вахши Сахиль, и магрибские моря! – прокричал Бахтияр.

Переваливаясь с волны на волну и скрипя снастями, «Медуза пустыни» держала курс на таинственный остров.

Раскуривая трубку, Бахтияр-рыболов всматривался в морскую даль, где на линии горизонта виднелись очертания острова.

– Вот угораздило! Добровольно в лапы людоедов плывём!

«Страх то какой!» – бормотал под нос Аль-Мажнун, натягивая успевшие просохнуть штаны.

Осёл Кусай мерно пожёвывал сочную бамбуковую хворостину и с любопытством осматривал бескрайние морские просторы.

Вдруг он замер и издал протяжный крик.

– Ух, какой умный ослик! Всё подмечает! – произнёс Бахтияр засунул охапку сена в открытую пасть Кусая. Он пытался рассмотреть, что так встревожило животное.

– Вижу лодку! – прокричал Аль-Мажнун и показал на крошечную точку на горизонте.

– Что ты так шумишь, Аль-Мажнун! Даже осёл понял, что это рыбацкая лодка! Только вот не могу разобрать, кто в ней… Абдурахман или Хасан, уж больно их лодки похожи! Но ты молодец, наблюдательный! Глядишь, из тебя выйдет отменный рыбак! – Бахтияр дружески хлопнул Аль-Мажнуна по плечу.

– А вдруг этот человек в лодке терпит бедствие и нуждается в помощи?

– Вот сейчас подплывём к нему и поможем, даже не сомневайся!

Рыбак в обветшалом халате был настолько увлечён своим делом, что даже не заметил приближения шхуны.

– Приветствую тебя, Хасан! Никак порыбачить решил? – прокричал Бахтияр-рыболов, свесившись за борт и пристально разглядывая скудный улов.

– Только тебя здесь не хватало! Еще и не один! – пробормотал под нос Хасан, а потом громко добавил. – Ну здравствуй, Бахтияр! Рыбачу, как видишь!

– Какая же это рыбалка, Хасан! Ну кто так ловит? Такую мелочь и рыбой-то назвать стыдно! Неужели этих хворых головастиков ты собираешься доставить на стол почтенных горожан Нуадибу!

– Вот ведь напасть, явился на мою голову! – раздраженно пробормотал Хасан.

– Вот, Хасан, смотри! Вот это рыба! Только что поймал! – Бахтияр-рыболов гордо потряс недавно купленной на рынке здоровенной селёдкой.

Незадачливый рыбак Хасан

Осёл Кусай издал что-то очень похожее на громкое ехидное хихиканье.

– Нехорошо, Хасан! Ты позоришь всех рыбаков! Даже ослы и те над тобой потешаются!

– Ой! Что-то мне нехорошо! – позеленевший Аль-Мажнун прикрыл рот рукой.

– Это морская болезнь! Видимо, первый раз в плавании, вот тебя и одолело. Да ещё объелся вчера! Так и бегал по рынку в поисках куска пожирнее! – с укором заметил Бахтияр.

– Да что ты такое говоришь? Не видишь – мне плохо!

– Советую перегнуться за борт. Помогает!

Аль-Мажнун воспользовался советом и свесился за борт прямо над лодкой Хасана.

– Негодяи! Шайка разбойников! Я доберусь до тебя, Бахтияр! Вот только вернусь в Нуадибу! – кричал Хасан, пытаясь огреть веслом Аль-Мажнуна.

Солнце неспешно клонилось к зениту, «Медуза пустыни», снявшись с якоря, продолжила свой путь к бухте затонувших кораблей.

Белые шапки волн, мчались к горизонту, сталкиваясь они разлетались в искрящихся на солнце брызгах.

Завороженно созерцая всю широту океана, Аль-Мажнун меж гребней волн разглядел, появившиеся вблизи корабля, плавники дельфинов.

Поравнявшись с бортом «Медузы пустыни» они задорно выпрыгивали из воды, словно приветствуя моряков, отправляющихся в плавание. Ещё долгое время они сопровождали корабль, весело резвясь в океанских волнах, пока не исчезли в бескрайних просторах океана.

К полудню «Медуза пустыни» миновала прибрежные рифы и подошла к Вахши Сахиль.