Текст книги "Поздравляю со смертью"

Фотография. Больничная палата, я на кровати, бледная как поганка, лохматая и ненакрашенная, четыре девчонки вокруг меня, включая Наташку, и парень, который усиленно отворачивает лицо в сторону. Но даже в профиль…

– Нет! – закричала я. – Это невозможно! Это же… Это же… – я не смогла договорить.

– Да! Это Павел из кафе. Который почему-то представился Жаном. Почти как Дон Жуан, только Жан. Ага-ага, как же! – заржала она снова. – Имечко отпад, но ему совсем не подходит. Слишком простоват.

Я сбросила, чтобы больше этого не слышать. Встала и заходила по квартире, забыв совсем про покусанную ногу. Этому должно быть какое-то рациональное объяснение. Федор был прав, а я нет. Мистики не существует! Никакой убивающей открытки не было, а был убивающий яд на острой скобе. Почему же я так легко поверила?

«Старички!» – вспомнила я. Да, это странно, но тоже должно быть какое-то объяснение. Может, они актеры и им заплатили? Ага, чтобы конкретно меня развлечь или обмануть. Зачем я кому-то сдалась? Наташка! Она это все спланировала. Она подготовила в фотошопе фотографию, где вместо моего красавчика Жана вставила того невзрачного прыщавого парня… Но где она нашла его фотографию? Не сходится… Значит, они изначально были в сговоре!.. Ага, а как они узнали, что ко мне подойдет знакомиться нормальный парень?.. Значит, они все трое в сговоре! Боже, я схожу с ума…

Я метнулась в спальню. На шкафу давно стояла бутылка со святой водой, еще с того периода, когда я была воцерковлена и мы вместе с мамой ходили на службы в великие праздники, святили куличи на Пасху и брали крещенскую воду. Не знаю, не потеряла ли она силу за столько лет…

– Силу, – хмыкнула я. – Это просто вода…

Однако в моей жизни уже давно все не «просто». А что, если?..

Я полезла на шкаф, взяла воду и начала пить прямо из бутылки. Жар меня потихоньку отпустил. Разум прояснился. Итак, что я могу сейчас сделать? Мне нужно понять, является ли Жан Павлом. Это простая логическая задачка из разряда строгой дизъюнкции. Ответ: или да, или нет. Третьего не дано. Если они двое – один человек, то что не позволяет мне это увидеть?

И тут я вспомнила сегодняшние слова Натальи: «Когда человек влюбляется, он будто под мороком ходит».

Я поднесла телефон к губам и задала поиск:

– Рунический став от мороков.

Нанесла на руку первую попавшуюся картинку обычным черным маркером, который всегда валяется у меня на журнальном столике. В дверь позвонили. Как не вовремя… Видимо, это Жан вернулся.

Так оно и оказалось. Я всматривалась в его лицо так жадно, будто была в Лувре и отстояла гигантскую очередь к Джоконде, а теперь пыталась понять, что в ней такого, раз пришлось переться в другую страну, потратить кучу времени и денег, чтобы на нее взглянуть.

Овал лица совпадает с тем парнем, как я его запомнила. Но все остальное – другое. Глаза другие, их цвет. Кожа. Что-то еще, чего я не могу постичь, что-то неуловимое…

– Пустишь? – хмыкнул он, и я поняла, что держу его на пороге и не даю пройти.

Я молча посторонилась. Затем вспомнила по руны на руке и перевела на них взор. Картинка от длительного всматривания закрутилась, как карусель – примерно так же, как было в усадьбе на той стене. Затем я подняла глаза на его лицо.

О боже… На него как будто навели резкость. Одежда неряшливая, грязная. Кожа, до этого прекрасного ровного цвета, приобрела подростковые угри и аллергическую сыпь. Нос будто укоротился, превратившись в неаристократическую пуговицу. Глаза будто стали меньше, хотя цвет все равно был другой, не как у того парня – красивый ярко-синий. «Линзы», – подумала я. Ведь очки пришлось снять, линзы все равно нужны, почему бы не выбрать цветные? Волосы… такие же жирные, как в нашу первую встречу в кафе. Губы теперь тоньше и обветрены – ничего общего с теми соблазнительно блестящими и чуть более пухлыми. Два лица какое-то время еще наслаивались друг на друга, то пропуская вперед некрасивое, прыщавое, узкогубое, то возвращая красивое и любимое. На каком лице остановится эта круговерть, мне было безразлично, ведь свой ответ я уже получила.

Я стала пятиться обратно в комнату, а Жан наконец заметил каракули у меня на руке.

– Что… О нет, нет! Ну зачем?! – Он завыл, как раненый зверь, которому прострелили лапу.

У тебя ранена лапа, а у меня – душа!

Я повернулась к нему спиной, потому что смотреть на него не было сил и желания. Что-то нехорошее крутилось у меня в животе от осознания того, что произошло. В итоге я оказалась лицом к столу, на котором все еще стояла еда. А вот это зря, лучше бы смотрела на что-то другое…

В вазе лежали персики поверх яблок. «Желтое на красном», – вновь подумала я, подбегая к углу помещения, когда все мои внутренности полезли наружу…

* * *

– Да, прости, я тысячу раз виноват. Но я столько раз проходил мимо тебя в усадьбе, любуясь тобой, восхищаясь даже, а ты меня не замечала. Даже ленивый взгляд не бросала в мою сторону. Подумаешь, нищий очкарик с плохой кожей! А ты ведь королевна! Твое место – во дворце! Недаром усадьбы любишь. Если бы я морок на свою квартиру со старой советской мебелью не навел, ты бы сбежала, едва переступив порог!

– Ты себя пытаешься так оправдать или что?!

Я сидела на кресле, руки сложены на груди, а он ходил передо мной, как просящий еду кот, и сознавался во всем. Скажешь тут всю правду, лишь бы тебя снова погладили. Только вот Жан не кот, и гладить его, как и в принципе трогать, я больше не буду.

– Нет, я говорю как есть. Я объясняю свою мотивацию. Ты могла быть моей только под приворотом.

– И давно ты практикуешь такие вещи? – спросила я без любопытства. Так, для справки. Но, в сущности, мне было все равно. Я хотела, чтобы он убрался из моего дома, но он не уходил. Он жаждал все объяснить и покаяться. Вымолить прощение. Почему-то до людей никогда не доходит, что, чтобы не вымаливать прощение, нужно просто не делать что-то такое, за что придется его вымаливать.

– Давно. Я даже снискал себе славу в определенных кругах, есть постоянные клиенты. Никакой подруги ведьмы, конечно, нет, я ее выдумал, чтобы ты не заподозрила, что я знаю больше, чем говорю. Но в реальности я сам придумываю рунические ставы и ритуалы. И они всегда срабатывают. Но каждый раз я провожу тест. Чаще всего – в усадьбе, я знаю это место не хуже тебя, на самом деле.

– Тест в усадьбе? Погоди… старички! – догадалась я.

– Да, как я тебе и говорил, это было сведение дорог и двойной приворот с сильнейшими мороками. У стариков защита слабая, их тут же проняло. После чистки – второго става, который видела как раз ты, – у них даже воспоминаний не осталось. Но так бывает редко, конечно. Чаще люди потом жалуются: «бес попутал», «все как в тумане».

– Как в тумане, – эхом повторила я. – У меня тоже все было как в тумане. Твоих рук дело?

– Ну конечно! Но ты сама виновата, тебе надо было сразу сказать. Я-то думал, что тебя ничего не берет. Я думал, у тебя сильная защита, хотя Таро этого не показывали. Но мало ли, диагностика на картах иногда дает сбой. Я ведь не чувствовал работу приворота. Ты не пыталась мне первая звонить, не навязывалась и быстро убегала со свиданий. Такого у меня еще не было. Я же не знал, что у тебя там занято.

– Где – там?

– В сердце! Пришлось добавлять другие работы. Рассорки делал на вас с этим твоим… хм, папашей. Остуды лепил на тебя, внушал тебе отвращение к нему. Добавлял мороков, чтобы ты во мне видела прекрасного принца. Я же знаю, что не идеал! Но моя ошибка в том, что я не видел проявлений и усиливал работу. А потом плюнул на все, решил, что руны тебя не берут, такое бывает, и пошел проторенной дорожкой. На погост.

– Что?!

– Ну да. Сделал кладбищенский приворот. Я проследил за тобой еще в нашу первую встречу. Ну, то есть ту, которую ты считаешь первой, на себя сделал «пыльную накидку».

– Чего?!

– Ну это как плащ-невидимка… Чтобы ты меня не заметила. Вот, проследил. Провел ритуал на погосте и затем подбросил тебе вольт.

– Кого?!

– Ой, ну куклу эту… Обвязанную веревкой повешенного.

– Чего?!

– Да. Это мощнейший оккультный предмет, к твоему сведению. Видимо, он сам тебе и являлся в астрале. То ли предупреждал, то ли был недоволен, что его к тебе привязали.

– Как это?!

– Ой, на каждое воздействие делают замок. Чтобы нелегко было снять. На замок ставят охрану. Охрана – это бесы, покойники и прочие сущности.

– Ничего не понимаю… Но ведь странные сны были и до того, как я нашла куклу! Почему?

– Слушай, тебе это так важно сейчас? – разозлился он. – Я устал объяснять. Пойми, что магия – не наука. Бывают кошмары и при магических атаках, и при мороках. Никто точно не скажет, почему так. Возможно, защита сигнализирует. Я все сниму, я обещаю. Это все, что тебе нужно знать.

– Отлично. Он решает за меня, что мне нужно, а что нет. Ты правда думал, что мне нужны отношения с тобой? Выстроенные на лжи и фантазиях? Я же влюбилась не в тебя! Я влюбилась в придуманный образ!

– Да, но переспала-то ты со мной! – логично заметил он, из-за чего захотелось треснуть его недопитой бутылкой. – В этом и есть прелесть данной ситуации. Ты получила прекрасного принца, о котором сама мечтала, ведь рисовала мой образ именно ты, а я получил тебя. И все довольны!

– Но я-то почему-то недовольна! Как ты не понимаешь?! Так нельзя делать!

– Слушай, ты недовольная, ибо узрела мой настоящий облик. Истинно говорю тебе…

– Хватит выражаться, как средневековый колдун! И лучше бы ты действительно был средневековым! Вот правильно вас на кострах сжигали. А сейчас что прикажешь мне делать? Идти в полицию заявление писать? Мол, меня изнасиловали нестандартным способом – заставили верить, что это кто-то другой. У меня кровь возьмут на анализ, а там наркотиков нет… Ведь нет?! – зарычала я, испугавшись. Может, и нет никакой мистики и магии, а?

– Нет-нет! – к сожалению, ответил он. – Только магия, клянусь! Я тебе в пищу еще добавлял заговоренную траву. Но это не марихуана, – увидев мое лицо, быстро добавил. – Клянусь! И все напитки заговаривал. Но я тебе дам водичку, которая все опои и окормы выведет естественным путем!

– Щас я тебя из жизни выведу естественным путем! – пригрозила я. Господи, как я могла в него влюбиться? Неужели все люди, с которыми мы общались, к которым ездили, видели его именно таким? Вот почему он тогда не стал останавливаться возле Наташкиного дома, а проехал дальше. Он ведь знал, что она его вспомнит. При поимке Глеба ему повезло, она его в темноте не разглядела, да и не до этого было. Потому-то он и отказался ехать в отделение! Тем более с документами на Павла, а не на Жана, вообще прелесть! Вот я была бы ошарашена!

– А что это были за странные фотографии, которые ты распечатал и отдал нам в кафе?

– Я сперва девочке одной заплатил, чтобы она тебе шарик подарила. На шарике была иголка вдета в ленту. Ты шарик оставила, и я его забрал. Если бы не оставила, я бы снова девочку ту подослал, и она бы слезно выпросила шарик обратно. С твоей кровью на ленте…

– Какую молодую актрису ты нашел!

– Эта еще ладно, а вот Виталик, который тебя фоткал по моему заказу, вот он – парень хоть куда!

– Виталик тоже твой агент?! – я была шокирована. – С ума сойти!

– Да. Твою кровь я использовал для фотографии, наносил на рунический приворотный став, а потом еще и для вольта… Ну это не важно. Тебе я распечатал и принес, чтобы усилить действие, я думал, если ты будешь часто смотреть на этот став, который я на тебя и поставил, то работа пойдет быстрее. Это мое ноу-хау, и многие практики со мной спорят в этом. Ничего не произошло, и я подумал, что нужно твое фото, где ты одна. Иногда, если кто-то рядом стоит, кто сильнее энергетически, то он как бы перекрывает, что ли, другого человека, и с этим образом работать невозможно, даже если обрезать в фотошопе. А в соцсетях я тебя не нашел. Хотя имя редкое. – Ну да, у меня не только дата рождения неверная стоит, но и город. Но ему это знать необязательно. – Короче, я послал мальца, интересующегося магией, он мой подписчик; кстати, заказывал у меня друзей и уважение одноклассников, так вот, он должен был наделать мне кучу твоих фоток, где ты одна. Ты его, правда, поймала, хорошо, что малец умен и сумел придумать что-то.

– Я же удалила все свои фотки из его телефона!

– Да, но недавно удаленные файлы можно восстанавливать в течение какого-то времени, точно не помню. Мы с ним восстановили, короче. Но, говорю же, я тогда решил, что это все не сработало, зря ты мне про свои симптомы не сообщила, поэтому я и перешел к более агрессивной магии.

– Лучше бы ты более агрессивно девушек нравящихся завоевывал, чем с магией развлекался. Ты не думаешь, что тебе это все когда-нибудь аукнется? Ведь ты влияешь на жизни других людей, на их энергетику, на целостность их души, на их судьбы! Не боишься, что есть Высшие Силы, которые контролируют такие вещи и могут надавать по башке в какой-то момент, когда чаша твоих злодеяний переполнится? Уж сколько я ни слышала деревенских баек про ведьм, они всегда плохо кончали и умирали в муках!

Он долго молчал, обдумывая мои слова. Загрустил.

– Будем надеяться, что это просто байки…

– Ага, надейся. А почему ты в расследовании мне помогал? – Я все-таки не стала его душить голыми руками лишь по той простой причине, что он мне пару раз конкретно спас жизнь. И этот неожиданный альтруизм не давал мне покоя. – Чувствовал свою вину в глубине души, да? Голос совести?

– Не, – отмахнулся он от этакой глупости, – пришлось помогать с расследованием, потому что я думал, что по этой причине не ложится приворот: твой организм перегружен лишними вещами и переживаниями. Нужно было освободить тебя от этого бремени, то бишь быстрее найти разгадку гибели твоих подруг.

Ах вот оно что!

– Ну хорошо, тогда этот разговор считаю законченным. Вали из моего дома.

Он угрюмо поплелся в прихожую. За порогом обернулся.

– Можно я позвоню тебе через пару дней, когда ты дуться перестанешь?

Я молча захлопнула перед ним дверь. Затем полезла в душ и очень долго терла себя мочалкой.

* * *

Павел-Жан сдержал слово. Прошло несколько дней, и кошмары меня больше не мучили. В сновидениях я куда-то ехала, иногда на поезде, иногда на автобусе, а иногда даже скакала на лошади. Но каждый раз было ощущение, что я еду в хорошее, светлое место – в прекрасное будущее.

В полнолуние я замерла возле окна. Огромный желтый диск с загадочными темными вкраплениями манил меня всю жизнь, сколько я себя помню. В этот момент зазвонил телефон.

– Смотришь? – спросил Федор. Он знал мою страсть к полнолунию.

– Прямо в этот момент. Как ты узнал?

– Почувствовал. Я подал на развод, – без перехода сообщил он. Кто-нибудь вроде Жана шутливо бы добавил: «Поздравь меня!» Но Федор был не из таких. Как выяснилось, весельчаки слишком часто шутят чужими жизнями, а мне это было сейчас не близко. Федор молча ждал ответа, и я была рада, что он молчит.

– Это, наверно, хорошо, – осторожно сказала я. – Нельзя быть вместе, если нет любви.

– А ее давно нет. – Он взял паузу, собираясь с духом. – А у тебя ко мне? Что-нибудь осталось?

– Может быть, – лаконично ответила я. Прошло еще слишком мало времени, чтобы говорить, где мое, а где наносное. Нужно дождаться, когда действие приворота, рассорок, отворота и прочей дряни, которую делал на меня Павел, полностью уйдет.

– Увидимся?

– Может быть, – повторила я и улыбнулась.

2022