Текст книги "Выход есть всегда"

Целью моей поездки в Дольск был сбор информации о прошлом Варвары Котляровой. Мне удалось выяснить, что, точнее кого, она от всех тарасовских знакомых скрывала – своего сына. И к этому мальчику сейчас была приставлена телохранительница. Причем появилась она в семье Рафиковых примерно тогда же, когда произошло убийство Кулика. Или несколько позже… Прямой связи между двумя этими событиями не прослеживалось. Либо ее, этой связи, не было вовсе, либо я пока не могла ее обнаружить.

Часа полтора, пока Женя гуляла с Тимуром, в наушниках не было ни звука. Вернувшись, няня с порога стала жаловаться, что мальчик очень плохо себя вел. Голос у Евгении был слишком уж возбужденный, поэтому я предположила, что она снова выпила пивка, а может, чего и покрепче. Для телохранительницы это было по меньшей мере странно. Так ведь и работу потерять можно! А что, если она все-таки вторая жена хозяина дома?

Вскоре пришел с работы Шамиль Камильевич. С ним Женя вела себя сдержанней, чем с Руфиной, и в их разговорах не было ничего личного, даже когда они общались наедине. Я утвердилась во мнении, что Евгения была телохранительницей малыша, а не второй женой хозяина дома. Еще мне стало ясно – Рафиковы всерьез опасаются, что кто-то выкрадет у них внука. А Женя, вместо того чтобы убеждать своих работодателей в том, что с ней малыш в полной безопасности, внушала им, что возможны самые неблагоприятные последствия. Это было как-то противоестественно. То ли она и добивалась того, чтобы от ее услуг отказались, то ли она напилась, поэтому не соображала, что несет. Еще более странным было то, что Рафиковы спускали все на тормозах. Искать Жене замену в их планы, кажется, не входило.

Часов в десять вечера позвонила Нина и поинтересовалась, что мне удалось услышать с помощью «жучка». Происходящее в доме Рафиковых было, конечно, странным, но пока никак не могло помочь мне в расследовании. Так я ей и сказала.

– Жаль, – вздохнула Котлярова-младшая и попрощалась со мной.

Меня стали одолевать сомнения, а не прошел ли этот день впустую? Надо было встретиться с бывшим вахтером «XXI века», который, возможно, знал больше, чем сказал следователю. Было бы также не лишне выяснять, чего боится Шумилов, исполняющий обязанности директора этой фирмы. А я торчала в этой глуши и теряла драгоценное время.

Но поздно вечером я услышала нечто, заставившее меня осознать, что я не зря провела этот день в Дольске.

– Прикинь, Эдик, сегодня Варькина сестра пожаловала сюда! – с неким сарказмом в голосе говорила Евгения. – Нет, не пропалились! Нам это как раз на руку. Я сумела внушить этим придуркам, что они в сговоре… Конечно, поверили. Куда они денутся? Да, я сфотографировала мальчишку и даже видео сделала. У него там такой жалкий вид! Ну, естественно, я его перед этим накрутила так, что он разревелся. Сброшу… Скорее бы все закончилось. Надоело здесь торчать, хочу домой, в Тарасов. Надеюсь, все наши договоренности в силе? То-то же! Ладно, пока, а то еще разбужу этого засранца.

Итак, Женя была не местная, а приехала в Дольск из Тарасова, причем с определенной целью – войти в семью Рафиковых и убедить их в том, что Тимура могут выкрасть. Это было очень странно, потому что в Тарасове никто не знал, что у Варвары есть сын. Как это никто? А Парамоновы? Варина однокашница была в курсе ее семейной истории. Я толком и не поняла, почему Котляровой пришлось уволиться из ресторана «Старый город». Ах да, ее попросили съехать с квартиры, принадлежавшей родственникам Светиного мужа. А снять новое жилье на зарплату калькулятора блюд было проблематично. Получилось, что Парамоновы заманили Варю в Тарасов, а через несколько месяцев бросили ее на произвол судьбы. Я бы сказала, Котляровой повезло, что она довольно быстро смогла трудоустроиться в крупной строительной фирме, если бы именно там не произошло убийство, в котором теперь подозревали Варю. Уж не Света ли с Игорем каким-то образом посодействовали ее новому трудоустройству со всеми вытекающими отсюда последствиями?

Я набрала Мельникова.

– Ну, здравствуй, пролуночница, – ответил тот.

– Извини, что так поздно. Я сейчас в Дольске.

– Вот уж не думал, что ты туда поедешь!

– Не думал, но адресок все равно дал. Спасибо тебе за это.

– Неужели ты там что-то раскопала по тарасовскому убийству? – удивился мой приятель.

– Есть кое-что. Андрей, ты мог бы завтра прямо с утра навести для меня кое-какие справки?

– Попробую. А ты там надолго засела?

– Не знаю, все будет зависеть от того, что ты мне скажешь. Короче, у нас есть такой ресторан – «Старый город». Его владельцем является Игорь Парамонов. Я хочу знать, не связаны ли он и его супруга Светлана с криминалом, а также с фирмой «XXI век».

– Чтобы пробить их связи, время нужно.

– А ты постарайся сделать это побыстрее! И еще… я сейчас вышлю тебе фотографию одной женщины. Ее зовут Евгенией. Больше мне о ней ничего не известно, а хотелось бы знать, кто она такая, чем занимается, с кем дружбу водит.

– Ну ты и загнула!

– Не сможешь? – надавила я на самолюбие Мельникова.

– Попробую, но у меня к тебе будет встречная просьба.

– Слушаю.

– Когда будешь возвращаться из Дольска в Тарасов, купи мне на трассе раков. Я знаю, там продают их…

– Хорошо, – согласилась я. – Тебе сколько – килограмма два-три?

– Ведро, – обозначил объем Мельников.

– Ну у тебя и аппетиты! – усмехнулась я.

– Да что там есть-то!

Поговорив с Андреем, я подошла к окну. В квартире Рафиковых не было света. Похоже, там все уже спали.

Глава 5

Будильник в моем смартфоне зазвонил ровно в восемь. Хотелось еще полежать, но я боялась упустить что-то важное, поэтому заставила себя подняться с постели. Первым делом я надела наушники. У Рафиковых, судя по их разговору, уже завтракали.

– Спасибо. Все было очень вкусно, – сказал мужской голос. – Руфина, проводи меня.

– Да-да, уже иду, – отозвалась хозяйка.

– Ну и чего мы не едим кашу? – грубо осведомилась нянька.

– Я не хочу, она невкусная.

– Не будешь есть кашу, я твою машину выброшу к чертям собачьим! Ты бы ее еще на стол положил! Убери с коленей, кому говорю!

– Я все равно кашу не буду, – упрямствовал Тимур.

– Бабуля, вы видите, он не съел ни ложки! – пожаловалась Женя на своего подопечного.

– Тимурчик, надо поесть, – ласково сказала бабушка. – Давай я тебя покормлю… За дедушку… Молодец! За бабушку… Умничка!

Разговор о еде откликнулся ураганом в моем желудке. Мой вчерашний день прошел на жесткой диете. С утра я выпила чашку крепкого кофе и отправилась в путь-дорогу. Мой обед состоял из йогурта с маленьким круассаном, а ужин я, как и полагается, «отдала врагу». Впрочем, на ночь был стаканчик капучино из автомата, стоящего в холле, но он мне не понравился.

– Напрасно вы его балуете, – села на своего конька воспитательница. – Он разленится и вообще самостоятельно есть не будет. А если в садик надумаете Тимура отдать, то кто его там кормить станет?

– Какой уж тут садик?

– Да, сейчас нельзя, но, наверное, скоро все уляжется, – не слишком уверенно произнесла Женя. – Впрочем, поступайте, как знаете! Хотите, чтоб он вам на шею сел, так продолжайте, кормите его с ложки!

– Это же мой внучок, единственный, – ласково говорила Руфина. – Как же я не буду его баловать. Вот молодец! Вот и кашка закончилась. А теперь можешь попить какао. Держи чашку сам. Умничка! Да, Женя, я сейчас пойду на рынок за продуктами. А вы чем заниматься будете?

– Как обычно – гулять пойдем.

– А это не опасно? – В голосе Рафиковой прозвучали тревожные нотки. – А вдруг Нина вчера действительно не случайно приходила, а проверить обстановку?

– Наверняка так и есть. Но мы сидеть дома не будем. У нас все под контролем, – уверенно заявила Евгения.

– Надеюсь, – устало произнесла Руфина Александровна.

Женя явно водила Рафиковых за нос, расписав им какую-то мнимую угрозу. Я не могла понять, как они могли повестись на байки девицы, вид которой не вызывает доверия. А что, если расспросить об этом саму Руфину Александровну? Я пока не знала, как заставить эту женщину откровенничать со мной, но все равно решила пойти за ней.

Быстро собравшись, я вышла из номера, спустилась по лестнице на первый этаж и, минуя кафе, в котором пропадал мой завтрак, направилась сразу же к выходу. Пробежав через двор, я увидела Рафикову, уже удаляющуюся от дома. Хорошо, что вчера Руфина несколько раз выходила на балкон, иначе бы я ее не узнала.

Рынок оказался всего-то в квартале от гостиницы. Я догнала женщину у входа и пристроилась за ней. Мне нужен был какой-то предлог, чтобы завязать с ней разговор на любую тему, хоть о продуктах. А уж затем я бы перевела его в нужное русло. Руфина Александровна сразу же направилась в мясные ряды. Для меня было настоящей пыткой вдыхать ароматы домашних копченостей. Только я собиралась попробовать кусочек аппетитной буженины, как услышала оклик:

– Руфа, дорогая!

Это обращение заставило меня оглянуться.

– Здравствуй, Алия! – Рафикова приобняла черноволосую женщину лет пятидесяти пяти. – Как поживаешь?

– У меня все нормально. А у тебя как дела?

– Все по-старому. – Бабушка Тимура тяжело вздохнула. – Живем как на пороховой бочке.

– Слушай, Руфа, я тут со своим родственником разговаривала, с Ибрагимом…

– Это который в полиции работает? – уточнила Руфина.

– Да, с ним, так вот, он мне сказал…

– Тише, тише, – остановила ее Рафикова, – не надо здесь об этом говорить.

– Хорошо, давай отойдем в сторонку. – Алия повертела головой, подыскивая подходящее место. Чтобы она меня ни в чем не заподозрила, я стала заинтересованно рассматривать копченых кур. – Вон там пустые ряды. Пойдем туда.

Женщины отправились в безлюдное местечко. Оценив обстановку, я перебежала на соседний ряд, на котором торговали свежими овощами, и, проглотив слюну, пошла по нему в том же направлении, что и две почтенные татарки, выключая на ходу звук смартфона. Когда прилавки опустели, я нагнулась и буквально на корточках стала передвигаться дальше, пока ряд не закончился – женщины остановились с другой стороны пустого прилавка.

– Так вот, Руфа, – заговорила Алия, уверенная в том, что ее никто не слышит. – Ибрагим очень удивился, услышав от меня, что Она в розыске. Никаких ориентировок на Нее в Дольск не приходило.

– Все правильно, так и должно быть. Женя сказала, что ее решили заманить сюда, как в мышеловку.

– Странно это все как-то..

– Ничего странного. Если здесь повсюду будут висеть листовки с Ее фотографией, Она поймет, что Ее тут ждут. А так Она будет чувствовать себя в безопасности, поэтому попадется в ловушку. Везде, где Она, – Рафикова всякий раз делала акцент на местоимении, – может появиться, расставлены посты, причем не местные. Если наших полицейских посвятить в детали предстоящей операции, то обязательно найдется тот, кто Ее саму или Ее родственников предупредит.

– Так родственники же от нее отреклись! – напомнила Алия, подтверждая мои догадки.

– Не все. Нина, младшая сестра, похоже, поддерживает с Ней отношения. Она как раз вчера к нам приходила. Вероятно, на разведку.

– Думаешь, Варька уже здесь? – спросила Алия.

– Я уже не знаю, что думать, – устало проговорила Руфина. – Скорее бы все это закончилось! Еще эта Женя…

– А что с ней не так? С Шамилем заигрывает? – предположила приятельница Рафиковой.

– Да при чем здесь Шамиль! Он дома почти что не бывает – работы много. Понимаешь, Женя за все это время сильно изменилась. Сначала она была очень обходительная, милая, а сейчас совсем распоясалась – на Тимурку кричит, мною пытается командовать. А последние дни от нее даже спиртным попахивает…

– Да ты что? – изумилась Алия.

– Вай, какая девушка! – раздалось где-то сзади сверху. Я обернулась и увидела кавказца лет сорока. – Потеряла что-то?

– Ага, потеряла, – подтвердила я, делая вид, что ищу пропажу. – Кулончик, такой маленький…

– Я смотрю, ты уже давно его тут ищешь, – мужчина кавказской наружности усмехнулся. – Забудь! Я куплю тебе новый кулон, большой, чтоб не потерялся, а еще колечко. Хочешь колечко?

– С бриллиантом? – уточнила я, поднявшись с корточек.

– Ну это от тебя самой зависит, красавица. – Кавказец приблизился ко мне почти вплотную. – Ну так что, пойдем колечко с кулончиком выбирать?

– Обязательно пойдем, только вечером, – перевела я стрелки. – Я сюда зайду, часов в шесть…

– Обманешь ведь меня, красавица? – догадался небритый брюнет, в ответ я загадочно улыбнулась ему.

Пока мы вели с ним диалог, дамы разошлись. То ли они уже все обсудили, то ли не захотели продолжать разговор при посторонних. Алия подошла к прилавку со специями, а Руфина снова направилась в сторону мясных рядов. Мне больше не было смысла налаживать контакт с ней. Я поспешила в гостиницу, чтобы успеть съехать до расчетного времени. У входа в отель я вспомнила про телефон, достала его из сумки и, посмотрев на дисплей, поняла, что мне звонили двое: Нина и Мельников. Хорошо, что у меня выработалась привычка выключать звук на время слежки. Первым делом я позвонила Андрею.

– Извини, что не ответила. Была занята.

– Короче, я навел справочки. Парамонов ни в чем криминальном замечен не был, а вот на Александре Буряк клейма ставить негде…

– Ты о ком? – уточнила я, перебив Мельникова.

– Да на твоих фотография никакая не Женя, а Буряк Александра Ивановна, – пояснил Андрей, – судимая ранее за мошенничество.

– А если конкретно?

– Я знал, что ты спросишь, поэтому уточнил детали. Так вот, Буряк ходила с поддельными документами соцработника по квартирам и обирала доверчивых пенсионеров, пока не наткнулась на отставного прокурора.

– Спасибо, Андрей, за эту информацию. Я у тебя в долгу.

– Про раков не забудь, – напомнил мне Мельников и прервал связь.

Я зашла в гостиницу, но лишь затем, чтобы вернуть ключ, который не успела отдать на рецепцию – боялась упустить Руфину. Все мои вещи были при мне. Выйдя из отеля, я увидела Нину, не решающуюся туда зайти.

– Здравствуйте, Татьяна! А я вам звонила, – сказала она.

– Извини, я не могла ответить… Пойдем в кафе, поговорим, – предложила я.

– Спасибо, я уже позавтракала.

– А я еще не успела – дела…

– Ладно, я выпью чашку чая, – сказала Нина, – за компанию. Только не в гостиничном ресторане.

– Скажи, а здесь поблизости есть какое-нибудь кафе? – спросила я, оглядываясь по сторонам.

– Пойдемте, я покажу.

Мы перешли через дорогу, где располагалось кафе быстрого питания. Там было многолюдно. Нина заняла только что освободившийся столик, а я пошла на раздачу. Стоя в очереди, я анализировала услышанное на рынке, поэтому ставила на поднос все, что мне попадалось под руку, без разбора. Только на кассе я поняла, что переборщила, но оплатила все. Когда я села за стол и стала расставлять тарелки и чашки, Нина спросила:

– А вы вчера действительно ничего дельного не услышали?

– На тот момент, когда ты мне звонила, ничего. – Придвинув к ней чашку чая и тарелку с омлетом, я предложила: – Угощайся!

– Спасибо, но сейчас Успенский пост. Так, только чай. – Нина отодвинула омлет в сторону. – А потом?

– А потом кое-что услышала… Нина, скажи, что для Варвары самое главное в жизни?

– Не что, а кто. Сын, конечно, – не задумываясь, ответила девушка. – В Тимурчике весь смысл ее жизни.

– А как ты думаешь, Парамоновы понимали, что ради сына Варя согласится на все?

– Это вы к чему клоните? – насторожилась девушка.

– Кто-то, возможно, те самые Парамоновы, – негромко говорила я, – сыграли на безграничной любви твоей сестры к сыну.

– Нет, не может быть! Моя сестра, конечно, очень любит Тимурчика, но чтоб убить, – прикрыв рот рукой, сказала Нина, – кого-то ради него… Это исключено!

– Ты меня неправильно поняла.

– А как мне вас понимать?

– Я сейчас тебе кое-что расскажу… Ты чай-то пей, а то совсем остынет.

Я поделилась с Ниной своей последней версией, на которую меня натолкнул подслушанный на рынке разговор. Как я ни старалась сгладить углы, мой рассказ все равно сильно впечатлил Котлярову-младшую.

– Это что же получается? Женя никакая не няня, а аферистка? – Глаза моей визави округлились. Но Нина еще не знала, что она вовсе не Женя, а Саша, которая имеет за плечами судимость. – Как же Рафиковы могли ей поверить? Особенно меня удивляет дядя Шамиль. Вроде серьезный бизнесмен…

– У каждого человека есть своя ахиллесова пята. Так уж получилось, что Тимур стал ею и для Варвары, и для Рафиковых. Женя, – я не сочла нужным называть ее настоящее имя, – внушила последним, что ребенка могут выкрасть, а она будет его охранять.

– Теперь понятно, почему Руфина Александровна со мной вчера так разговаривала. – Нина задумалась. – Да, она действительно опасалась, что я могу выкрасть Тимура. Раньше у нее таких мыслей не было. Погодите, если Рафиковы боятся, что Варя может забрать у них своего сына, значит, они не знают, что она в тарасовском СИЗО?

– Все гораздо хуже. Женя внушила им, что она оттуда сбежала и здесь ее ждет засада.

– Но Варя ведь не сбежала? – забеспокоилась Нина. – За побег ведь срок добавляют, да?

– Нет. Я сегодня разговаривала по телефону с сотрудником тарасовской полиции. Он знает, чем я сейчас занимаюсь, поэтому непременно сказал бы мне о побеге, если бы таковой имел место. Это все легенда, придуманная Женей и ее сообщниками, чтобы войти в дом Рафиковых и быть поближе к Тимуру.

– Но зачем им это?

– Я пока до конца со всем этим не разобралась. – Мне пришлось слукавить, потому что я не могла поделиться своими мрачными подозрениями с семнадцатилетней девушкой. – Мне надо вернуться в Тарасов, поскольку тот, кто стоит за Женей, находится там.

– Мы что же, с вами больше не увидимся? – спросила Нина, сделав несколько глотков чая.

– Не знаю. Все может быть. Поверь, мне сейчас действительно важнее быть в Тарасове. Я тебя очень прошу, никому не рассказывай ни обо мне, ни о том, что нам с тобой удалось выяснить…

– Мне и поговорить-то на эту тему не с кем. – Котлярова-младшая погрузилась в задумчивое молчание. Я воспользовалась этой передышкой в разговоре, чтобы подкрепиться. Сначала я съела омлет. Когда же я приступила к творожникам, Нина спросила: – Скажите, Татьяна, Тимуру угрожает опасность?

– Ну что ты! – постаралась я успокоить девушку. – Женя всего лишь мелкая мошенница.

– А мне как-то тревожно… Может, пойти в полицию и рассказать о том, что у Рафиковых живет аферистка?

– Вот этого категорически нельзя делать! – поспешила я предостеречь Нину от опрометчивого поступка.

– Почему?

– Потому что мы до конца не выяснили, как все это связано с Варей. За Женей надо присматривать. Ты сможешь хотя бы раз в день издалека наблюдать за тем, как она гуляет с Тимуром? Примерное время и место прогулок нам известно.

– Постараюсь. А может, вы мне оставите аппаратуру для «прослушки»? – попросила Нина, воодушевившись своей важной миссией. – Если я что-то интересное услышу, обязательно позвоню вам и расскажу.

– Да ни о чем они дома не говорят! Самую ценную информацию я услышала на рынке.

– Ладно, я буду просто наблюдать, – не слишком уверенно пообещала мне Котлярова-младшая.

– Если что-то покажется подозрительным, сразу же звони мне. Сама ничего не предпринимай, – предупредила я девушку.

– Хорошо, – пообещала она.

– Ну вот и все. – Я поставила на стол пустую чашку. – Здесь самообслуживание, или…

– Да, – кивнула Нина, – здесь убирают посуду.

– Скажи, а где можно купить пластиковое ведро? – поинтересовалась я, когда мы вышли на улицу. – Знакомый попросил раков на трассе купить.

– Тут неподалеку есть магазин хозтоваров. – Нина объяснила мне, как до него доехать. После чего мы с ней попрощались.

Сев в машину, я решила позвонить Мельникову.

– Андрей, это снова я. Мне бы пробить контакты Буряк…

– Таня, ну это уже перебор! – возмутился Андрей. – Я же не могу только на тебя работать.

– Да какая там работа? Всего-то надо выяснить, какие мобильные номера зарегистрированы на Буряк, и сделать распечатку ее контактов за последние два месяца.

– Ты представляешь, какие это могут быть «простыни»? А если на нее зарегистрированы несколько номеров?

– Я больше переживаю, что симка, которой она сейчас пользуется, числится на подставном лице.

– Ладно, что могу, сделаю. Ты когда возвращаешься-то?

– Сегодня. Скоро выезжаю.

– Жду с нетерпением!

Я открыла сумку, чтобы убрать телефон, и мне на глаза попалась выпавшая из кармашка визитная карточка адвоката Суворова. Нелестный отзыв о нем моей клиентки заставлял меня колебаться, звонить ему или нет. Я даже в Дольск поехала в том числе и для того, что уговорить родственников Варвары нанять хорошего адвоката. У меня был кое-кто на примете. Но оказалось, что, кроме несовершеннолетней сестры, никому и дела нет до нее. Варя, как выяснилось, опозорила благочестивую семью Котляровых и они от нее отреклись.

Повертев в руках визитку Суворова, я положила ее на колени и полезла в бардачок. Там лежал мешочек с моими неизменными помощниками, гадальными двенадцатигранниками. «Можно ли рассчитывать на содействие Кирилла?» – мысленно задав этот вопрос, я легонько бросила косточки на приборную панель. Они ударились о лобовое стекло. Две костяшки, отлетев немного назад, сразу застыли, а третья несколько раз перевернулась с грани на грань. В итоге получилась комбинация таких чисел: «2+24+33». Ее трактовка была слишком однозначной: «Он талантлив, скромен, в меру честолюбив, приятный компаньон, сдержан и доброжелателен». Именно такой человек мне и был нужен. Я привыкла доверять двенадцатигранникам, поэтому взяла смартфон и набрала номер с визитки.

– Алло, – ответил мужской голос.

– Кирилл Николаевич? – уточнила я.

– Да, это я, – подтвердил тот.

– Кирилл Николаевич, моя подруга рекомендовала обратиться именно к вам. – Я сознательно не стала предупреждать о том, что речь пойдет о деле Котляровой.

– Слушаю вас. – Голос Суворова ожил.

– У меня срочное дело, поэтому я хотела бы с вами встретиться уже сегодня. – Прикинув, сколько времени мне понадобится на то, чтобы доехать до Тарасова, заглянуть домой и переодеться, я уточнила: – В четыре часа вам будет удобно?

– Сейчас посмотрю свои записи… Да, в 16.00 я как раз свободен.

– Тогда до встречи! – Я отключила смартфон и завела двигатель.

В адвокатскую контору на Никольской улице я зашла за пять минут до назначенного времени.

– Вы к кому? – поинтересовалась девушка, сидевшая на входе.

– К Суворову.

– Да ладно! – Секретарша прижала подбородок к шее и уставилась на меня поверх очков, как на инопланетянку.

– Да, я Кириллу Николаевичу, – подтвердила я со всей серьезностью.

– Ну к Суворову, так к Суворову, – повела она плечиком, после чего указала мне взглядом на стеклянную дверь. – Туда проходите. Он сидит спиной ко входу.

– Спасибо.

Офис был разделен прозрачными перегородками на несколько кабинетов. В одном из них работал Кирилл Николаевич, и у него было самое невыгодное место – он не видел входящих клиентов. Его коллеги с интересом смотрели на меня сквозь стекло, едва я появилась в конторе, а Суворов даже не оглянулся.

– Здравствуйте! – сказала я, глядя на его затылок.

– Вы, наверное, ко мне, – обрадовался рыжеволосый краснощекий адвокат лет тридцати, сидевший как раз напротив входа. Приподнявшись, он указал мне рукой на стул: – Прошу вас, присаживайтесь.

– Не-нет, это моя клиентка, – возразил из дальнего угла брюнет лет сорока и зазывно махнул мне рукой: – Девушка, проходите сюда.

– Мальчики, а с чего вы взяли, что она к кому-то из вас? – усмехнулась адвокатесса бальзаковского возраста, сидевшая за столом у окна. – Надеюсь, никто не станет спорить, что женщина женщину лучше поймет?

– Мне жаль вас всех разочаровывать, но я пришла к Кириллу Николаевичу.

Услышав свое имя-отчество, Суворов наконец-то оторвался от бумаг, повернулся ко мне и сказал:

– Это я, присаживайтесь, пожалуйста.

– Кирилл Николаевич, а мы могли бы поговорить с вами в другом месте? – спросила я, обведя взглядом присутствующих, которые даже не скрывали своего любопытства.

– Думаю, это возможно.

– Ну и отлично. Я подожду вас на улице. – Мило улыбнувшись Кириллу, я пошла к выходу. Хотя улыбаться мне совсем не хотелось. Вопреки предсказанию гадальных двенадцатигранников, адвокат выглядел очень уж закомплексованным на фоне своих более опытных коллег. Впрочем, первое впечатление может быть обманчивым.