Текст книги "Звездный любовник"

Глава 24

Утром он на самом деле уехал очень рано, чтобы заскочить домой, а потом приниматься за слежку. Ведь мы не знали, когда Кира Гранатовая уезжает на работу и вообще где она работает. Конечно, все мог выяснить следователь, но пока не было времени. Если на офисе не окажется никаких табличек, будет посложнее, но я не сомневалась, что этот вопрос мы решим.

Проводив друга, я отправилась досыпать. Сына у меня в школу собирает мама, которая всегда встает ни свет ни заря, она же будит меня. Мне на работу к одиннадцати. Иногда, конечно, мы все приходим в офис раньше, но в обычные дни распределяем время как кому удобнее. Одной моей коллеге удобнее к десяти (раньше в нашем офисе вообще делать нечего), а я лучше попозже уйду.

– Ему бы закодироваться и на постоянную работу устроиться, – задумчиво сказала мама, когда я положила в рот кусок сырника. Сырник вылетел обратно в тарелку. – Карина, мы с отцом очень серьезно поговорили об этом Андрее, – продолжала мама, садясь напротив меня, как раз на то место, где вчера сидел Андрей. – Похоже, он неплохой мужчина. Женат не был, с Коленькой сразу общий язык нашел. Но нужно устроить его на работу. Поговори со своим начальником. И я у нас во дворе у женщин поспрашиваю, чтобы они со своими сыновьями поговорили.

– Не надо, мама!

– Почему не надо? Хочешь еще одного на шею посадить? – заорала мама. – Один поэт у тебя уже был, на диване кверху брюхом лежал. Денег в дом не приносил, только пил и жрал!

– Мать, прекрати, – зашел в кухню отец. – Карина сама разберется.

– Не разберется! Я желаю своей дочери только добра!

Я посчитала, что должна побыстрее уехать на работу. Надеюсь, к моему возвращению родители успокоятся. Правда, закрывая за мной дверь, отец мне подмигнул, как заговорщик. Может, проведет работу с мамой? Но мне тридцать семь лет!

Шеф, придя на работу, тут же вызвал меня к себе и спросил мое мнение о Кире Гранатовой.

– Бизнес-леди. Обеспеченная, но без мужика. Всего в жизни добилась сама. Такой палец в рот не клади.

– Она тебе симпатична или наоборот?

Я задумалась. Признаться, никаких эмоций я не испытывала, мне было все равно. Но определенно мы никогда не станем подругами. Затем я сообщила шефу, что Андрей, один из тех, кто писал под Рыжикова и который раньше работал в милиции, сегодня начнет слежку за Кирой.

– Правильно, – кивнул шеф. – По-моему, от этой бабы можно ожидать любой пакости.

– Вы считаете, что она могла…

– Могла. Но стала бы? – Шеф помолчал и продолжил: – Нужно выяснить, выгодна ли ей смерть Петра. И насколько выгодна.

– Ее дочь получила квартиру.

– Кира давно знала, что дочь получит квартиру. То есть квартира уже была оформлена на дочь, а та пока учится в Англии, и учебу оплачивал Рыжиков. Что, если ей срочно понадобились деньги? Скажи следователю, пусть покопает.

– Если бы ей срочно понадобились деньги, то лучше было бы обратиться к Рыжикову. К живому.

Шеф задумался.

– Ну не знаю, – произнес он наконец. – Кира – та еще штучка.

У меня зазвонил телефон. Андрей.

– Она работает в издательстве, – сообщил мой друг.

– Что?! – закричала я. – В каком?

– «Фантазия». Такая табличка висит. На Петроградской стороне, на одной из маленьких боковых улочек, отходящих от Каменноостровского. Рядом с издательством маленький магазинчик. В смысле их магазинчик. Я зашел, поговорил с продавщицами. Их тут две. Выпускают дешевые брошюры и отрывные календари. Лечение травами, астрология, магия, советы каких-то старцев. Я видел их брошюры во многих магазинах и в газетных киосках. Берут количеством. Офис, как я понял, тоже небольшой. Что делать?

– Пока посиди в машине. Надо позвонить следователю. Сейчас я в кабинете у шефа, что-то решим.

– Издательство? – переспросил мой начальник. – А не работает ли там тетка, которая командовала этим Андреем, твоим бывшим мужем и третьим соавтором?

– Вообще-то у них другая направленность. Хотя… Кира могла кого-то найти или посоветовать. Но если бы Андрей увидел ту тетку, то, несомненно бы, ее узнал.

– Он следил за Кирой. А тетка, вероятно приходит на работу раньше. Свяжись со следователем.

Я позвонила и сообщила о новом развитии событий. Следователь сказал, что по своим каналам попытается выяснить все об этом издательстве, а также о его сотрудниках, оформленных официально. Может, кто-то и окажется той теткой.

Я считала, что Киру нужно прямо о ней спросить. Но тут у меня мелькнула еще одна мысль, и я позвонила в издательство, которое печатало книги Петра Рыжикова, Алены Родионовой, Валерии Левицкой и мои. И попросила редактора Светлану Александровну узнать, каким образом Рыжиков появился в издательстве. Как у них оказался его первый роман? Он приходил лично? Ведь Рыжикова нельзя было не выделить из толп авторов, мотающихся по издательствам! Совсем другой типаж. При взгляде на него сразу же ясно – перед тобой обеспеченный бизнесмен.

Светлана Александровна обещала поговорить с директором. Сама она, по ее словам, Рыжикова в издательстве не видела, общалась с ним только по электронной почте. Я вспомнила, что приятельница мне это уже говорила, когда я впервые спросила ее про него.

Вскоре редактор перезвонила к нам в офис.

Оказывается, к его директору обратилась коллега, Кира Гранатовая, хозяйка издательства, специализирующегося на выпуске печатной продукции другого плана. Она попросила прочитать один роман – первую книгу начинающего автора, ее знакомого, которого считает очень перспективным, но у себя издать не может. Кира просила директора прочитать роман лично – в виде одолжения ей. Он начал читать и увлекся. На самом деле было хорошо написано. Директор принял решение книгу напечатать. Автор работал быстро, и вскоре имя зазвучало. Проект получился прибыльным, автор сам оплачивал рекламу. О том, что он – нефтяной король, в издательстве узнали не сразу и удивились. Писатель не выпендривался, нос не задирал, распальцовкой не занимался. В общем, не изображал из себя крутого, разговаривал вежливо, одевался прилично, но не вычурно. Внимательно выслушивал все предложения и пожелания издателей – и их выполнял!

– Нам всем очень жаль, что он погиб, – призналась Светлана Александровна. – Да, пусть за него писали, как выяснилось, литературные рабы, но сотрудничество с Рыжиковым нас устраивало. Я много думала о нем в последнее время. Наверное, человеку хотелось славы, но он не мог прославиться, как нефтяной король – был одним из многих в нашей стране владельцев бензоколонок, вот придумал способ добиться желаемого. Не на сцену же ему было вылезать… Тем более что там теперь в основном поющие трусы, как называл певцов в своих романах Рыжиков. А тут вроде как дело, вызывающее уважение. Кто еще у нас из нефтяных королей стал писателем, пусть и при помощи «негров»? И романов было много, а не по книжонке о себе любимом от артиста или певицы. Книги в самом деле хорошо продаются. Жаль, что все так получилось…

– Поехали в издательство к Кире, – принял решение шеф после того, как я пересказала ему суть разговора со Светланой Александровной.

Я предложила взять с собой и следователя, и шеф согласился. Представитель органов сказал, что встретится с нами перед офисом издательства, но Андрею предложил оставаться в машине и не высовываться. Мало ли кого принесет, или кто попытается сбежать…

Когда мы проезжали мимо машины Андрея, он помахал нам рукой.

Офис Киры Гранатовой состоял из одного большого помещения с двумя перегородками – отделялись ее кабинет и бухгалтерия. Не знаю, сколько человек работало в бухгалтерии, а в общем зале сидели пятеро и напряженно над чем-то трудились. Здесь был сделан хороший ремонт, стояла стильная мебель. Из работников трое были женщинами предпенсионного, а то и пенсионного возраста, двое – мужчинами за сорок, по виду – неудачливыми поэтами или писателями, то есть очень походили на моего мужа. Ни одна из женщин не походила на Ирину Рыжикову. То есть я не заметила ничего общего вообще. И шрамов на лице ни у одной из сотрудниц не было, и цвет волос не совпадал, и прическа.

При нашем появлении Кира вопросительно приподняла одну тонкую бровь, но больше никак не выразила своего удивления. Шеф сразу же плюхнулся на стул для посетителей, следователь уступил мне второй, а сам вышел в общий зал за стулом для себя, вернулся и плотно закрыл дверь.

– Я попала в списки подозреваемых в убийстве Петра? – усмехнулась Кира. – Так у меня стопроцентное алиби – я была в Англии.

– А бизнес-проекты у тебя с англичанами есть? – спросил шеф.

– Есть с индийцами и китайцами, – невозмутимо ответила Кира. – Только не понимаю, каким боком мои дела тебя касаются, Володя.

– Какие проекты с индусами и китайцами? – с удивленным видом встрял следователь. – У вас же издательство!

– Вы считаете, что у издательства не может быть проектов с индийцами и китайцами? О, вы очень плохо знаете наш рынок! – рассмеялась Кира. И объяснила.

Китайцы и индийцы пишут много книг как раз нужной ей направленности. Большинство издаваемых ею брошюр как раз принадлежит перу (или клавиатуре) граждан двух этих стран. Конечно, и наши граждане пишут о наших травах, но ей даже выгоднее иметь дело с индийцами и китайцами, рассказывающими о специфических методах лечения. Начинающие авторы из Индии и Китая отдают свои творения Кире бесплатно – или за символическую плату в… десять долларов. Им нужны только авторские экземпляры и чтобы где-то в брошюре (как правило, на обороте титула) указывалось имя автора на их родном языке и на английском. Получив авторские экземпляры, индийцы и китайцы отправляются домой в тамошние издательства. Ведь они могут предъявить свои книги, напечатанные в России! Да-да, публикуемый в России автор имеет неплохие шансы начать зарабатывать деньги на родине. Уж эту-то брошюру точно опубликуют! Кира регулярно выезжает в Индию и Китай с этими пресловутыми авторскими экземплярами – проще приехать самой и их привезти, чем пересылать. Как раз встречается с новыми авторами, иногда работает со старыми, уже за больший гонорар. Слух о Кире и ее издательстве с бешеной скоростью распространяется по двум странам с огромным населением. Там появляется все больше и больше начинающих писателей.

– А переводит кто? – поинтересовалась я. – Или они прямо на русском пишут?

– Переводчик с китайского сидит у меня в зале. – Кира мотнула головой в сторону большого помещения. – Индийцы отдают тексты на английском, а с английскими переводчиками у нас в городе вообще проблем нет.

– И выгодно? – спросил мой шеф.

– Выгодно, – кивнула Кира. – Но вы же не об этом пришли со мной беседовать?

И она вопросительно посмотрела на следователя. Тот откашлялся. Однако его опередил мой начальник:

– Понимаешь, Кира, мы узнали, что ты рекомендовала Петра в одно издательство…

Госпожа Гранатовая расхохоталась.

– Что смешного я сказал? – не понял шеф.

– Извини, Володя. Продолжай, пожалуйста.

– Кира Анатольевна, почему вы оказали ему такую услугу? – наконец подал голос следователь.

– Петр попросил – я оказала. Предварительно, конечно, прочитала роман, чтобы не выглядеть дурой. Если бы роман не имел никаких шансов, рекомендовать бы не стала. В любом случае Петр хотел знать мое мнение. Я его высказала и решила помочь – раз в данном случае могла помочь. Но я только попросила прочитать, и все. Издатели сами принимали решение. Я не имела к нему никакого отношения. Что еще?

– Вы знали, что романы за Петра писали литературные негры?

– Узнала, но не сразу. Что ж, его личное дело. Сейчас немало таких «писателей».

– Как вы думаете, зачем ему это было нужно?

– Славы хотелось. Чем-то отличаться от всех друзей и знакомых. Никто не пишет, а он пишет, и его романы продаются. Я, признаться, все ждала, когда кто-то из олигархов станет писателем, и была уверена, что станет именно таким образом. Правда, один нефтяник (олигархом, даже малым его назвать нельзя, но человек очень обеспеченный по меркам обывателя) наваял роман о себе – с юности до наших дней. Чувство умора прекрасное. Очень занимательно, если не считать переизбытка постельных сцен. Верю, что все они имели место. Но на второй роман не потянул – писать не о чем, а о себе уже все в первом рассказано.

– Как вы думаете, Петр Рыжиков жив? – вдруг спросил следователь.

– Что?! – Обе тонкие выщипанные брови взметнулись вверх. – Как он может быть жив, если… А с чего вы взяли, что он может быть жив?

– Так, подумал, раз тела в могиле не оказалось… А ведь ваше издательство печатает много литературы о потусторонних силах… Может, у вас есть мнение на этот счет?

По-моему, следователь «гнал пургу». Неужели надеялся, Кира Гранатовая что-то ляпнет, если застать ее врасплох? Не та дама. Ее из седла не выбить. Она умеет держать себя в руках и контролировать ситуацию.

– Вы считаете, что я придерживаюсь точки зрения всех авторов, которых печатает мое издательство? – Теперь Кира удивленно приподняла одну бровь. – Они, кстати, бывают диаметрально противоположными. К тому же, если бы я сама читала все, что выходит в «Фантазии», то уже давно стала бы постоянной клиенткой какого-нибудь желтого дома или, по крайней мере, дорогого психоаналитика.

– Вы верите в потусторонние силы?

– Нет.

– А в то, что есть определенные средства, приняв которые человек как бы умирает, а также другие, противоядия, которые его оживляют?

– Да. Вроде такие вещи активно практикуются на Гаити. Это, кажется, из Вуду, если не ошибаюсь. И у нас наверняка имеется что-то подобное. Наука не стоит на месте. Простите, а вы в самом деле считаете, что Петр принял некое средство, а потом его кто-то откопал и вколол противоядие?

– Одна из версий, – невозмутимо пожал плечами следователь.

Мы с шефом молчали. Кира задумалась.

– И куда, по вашей версии, он потом делся? – наконец спросила она.

– Не знаем. У вас вот хотели спросить. По крайней мере, две знакомые дамы Рыжикова его видели.

– Где?!

– В нашем городе. В разных местах.

– Я не видела. И ко мне он бы навряд ли пришел. Между нами все давно кончено.

– Но он же обратился к тебе, Кира, когда решил пристроить роман! – воскликнул шеф.

– Так я же владею издательством, это было вполне естественно. Прятаться у меня после воскрешения Петр бы не стал. Володя, ты лучше меня должен знать, к кому бы он пошел.

– Кира Анатольевна, если вы вдруг увидите Петра, позвоните, пожалуйста, по одному из этих телефонов, – попросил следователь и протянул ей визитку.

– Неужто вы и правда считаете, что Петр…

Кира все-таки утратила свою невозмутимость и сейчас переводила довольно растерянный взгляд со следователя на моего шефа. На меня не обращала внимания.

– Вы просто имейте в виду, – сказал следователь и встал.

Мы с шефом поднялись вслед за ним и издательство покинули.

– Ну и штучка! – покачал головой представитель органов.

Андрей, увидев нас, вышел из машины. Шеф предложил всем зайти в кафе напротив и выпить кофе. Следователь сказал, что организует наружное наблюдение за местом постоянного проживания Киры, а то Андрею одному не справиться с двумя адресами.

– Считаете, что если Рыжиков жив, то скрывается у нее? – уточнила я.

– Если подумать, то она – наиболее вероятная кандидатура, – кивнул мой начальник. – Ни к одной из своих моделек он бы точно не пошел. Им нельзя доверять, а Кире можно.

– Правда? – усмехнулся следователь. – Я, например, никогда не стал бы доверять такой штучке. Она голову откусить может. Или просто смертельно ужалить.

– Если Петр предложил ей выгодную сделку, то вполне мог рассчитывать на то, что она выполнит свою часть, – заявил шеф. – Если хотите, я найму детективов, к которым уже неоднократно обращался. Хм, вообще, в любом случае найму. Мне просто интересно, чем живет Кирка.

Следователь сказал, что прокачает ее по своим каналам. Ему тоже было интересно. Как и нам с Андреем.

Мой новый друг остался вести наружное наблюдение за издательством, следователь поехал к себе на работу, а мы с шефом – в офис партии.

Глава 25

Ближе к концу рабочего дня я набрала номер мобильного Андрея. Тот не ответил. Едет за объектом? Не хочет отвлекаться на телефонные разговоры? Если честно, мне казалось странным, что он мне ни разу не позвонил. Или это нормально? Кажется, я уже строю себе воздушные замки. Зачем ему мне звонить? Если бы имело место какое-то развитие событий… Но почему он не ответил на мой вызов?

Я еще полчаса потрудилась над статьей о нашей партии, думая о том, как, наверное, всем нормальным людям нашей страны надоела бесконечная череда обещаний, а также решений, указаний, поручений, взятия под контроль, круглых столов, государственных советов, комиссий, выездных сессий и селекторных совещаний. В течение многих лет поколение моих бабушек и дедушек, затем родителей, да и мое тоже слушало о строительстве социализма, потом развернутом строительстве того же самого, об ускорении и опять о строительстве социализма, правда, уже с человеческим лицом. Что изменилось? Кто-нибудь понимает, при каком строе живет? Что за новый светлый путь, намеченный очередной партией власти? Надоело!

Я опять набрала Андрея, и он опять не ответил на звонок. Я позвонила на мобильный следователю. Тот сказал, что сейчас сам попробует поговорить с ним и тут же свяжется со мной. Андрей не ответил и на его вызов.

– Карина, вы сейчас где?

Я сказала, что пока сижу на работе. Следователь обещал заехать за мной минут через сорок, чтобы, если Андрей так и не объявится, мы вместе съездили на Петроградскую сторону к тому месту, где видели нашего друга в последний раз.

В ожидании я решила наваять еще одну статью о нашей партии. Шеф давно отбыл из офиса и сейчас или пил с кем-то из друзей, или развлекался с кем-то из юных леди. Не исключено, что совмещал эти два приятных времяпрепровождения. Я не хотела его беспокоить. Да и какое дело ему до Андрея? Детективы вроде бы должны были заступить на работу с завтрашнего дня, то есть к наружному наблюдению приступить с завтрашнего дня, а сегодня, наверное, уже начали собирать информацию о Кире Гранатовой по разным источникам. Когда шеф узнает что-то интересное, он мне сообщит.

Я еще несколько раз набирала Андрея, но он все не брал трубку. Я начала серьезно беспокоиться. Правда, в душе теплилась надежда, что он просто напился. Например, увидел входящим в издательство кого-то из старых знакомых – с кем пересекался в других издательствах и вместе пил, и мужики решили отметить встречу. Трубку потерял или где-то забыл, не слышит, не в состоянии даже нажать на нужную клавишу. Только бы напился! Только бы это, а не… Нет, я не должна думать плохого.

Он забыл трубку в машине, а сам пешком идет за Кирой? Или еще за кем-то? Отключил звук, чтобы не привлечь внимание объекта? Тогда это вообще было бы отлично.

Наконец приехал следователь, попросил кофе. Пока я его готовила, звонил Андрею. Я высказала все свои версии. Молодой человек сказал, что раньше времени не стоит беспокоиться. Про Киру Гранатовую сообщил, что ни у каких органов к ней претензий нет. У дамочки маленькое, но прибыльное издательство, зарплата у сотрудников «белая», ни с каким криминалом она никогда связана не была. После комсомола и партии (КПСС) сразу же занялась издательской деятельностью – вначале с партнерами из партийно-комсомольской братвы, потом создала свое собственное издательство выгодной направленности. В законном браке не состояла. Имеет дочь двадцати одного года, которая проходит обучение в Лондонском университете.

– Надо надеяться, что-то накопают детективы вашего шефа, – заметил следователь.

– А что нам это даст?

– Смотря что накопают, – пожал плечами мужчина и улыбнулся.

Я закрыла офис, и мы поехали на Петроградскую.

«Жигулей» Андрея в том месте, где мы видели их днем, не оказалось. Вообще машин там было мало, не то что во время нашего посещения издательства. Рабочий день закончился, и граждане на своих «железных конях» отправились по домам или развлекательным заведениям. Квартир в той части города осталось не так много, большая часть переделана под офисы, по крайней мере, на нижних этажах.

Я предложила прокатиться по соседним улицам и приглядеться к автомобилям, припаркованным у различных кафе. Мы успели проехать всего по нескольким, когда привлекли внимание машины ГАИ. Нам предложили припарковаться у края тротуара. Но за рулем-то сидел следователь с соответствующим удостоверением. Ему козырнули, а мой спутник быстро сообразил обратиться к ребятам за помощью. Тем более они лучше нас знают злачные места района.

Через некоторое время мы снова остановились и провели совещание. Следователь еще в своей машине объяснил мне, что, к его великому сожалению, не может просто поехать в компанию сотовой связи Андрея со своим удостоверением, чтобы там определили местонахождение трубки. Я тут вспомнила шефа и Леонида Левицкого. Те-то быстро определили местонахождение трубки друга, Петра Рыжикова. Но станут ли они тратиться на Андрея? Однако брат кого-то из коллег наших добровольных помощников оказался сотрудником службы безопасности этой самой компании сотовой связи, ребята позвонили коллеге, тот – брату, а брат сказал, чтобы следователь позвонил ему завтра с утра – и он поможет. Как все-таки здорово, что мы живем в России, а не в какой-нибудь Германии или в США! У нас, если найдешь знакомых, тебе помогут. А если знакомые еще из общей сферы деятельности… Следователь ведь объяснил ребятам, что Андрей – бывший милиционер и в свое свободное время помогал ему, а теперь он просто обязан его найти… В общем, все всё поняли. Но беспокойство не покидало меня ни на минуту.

– Карина, дождемся утра, – сказал мне на прощание следователь, высаживая перед моим подъездом. – А вдруг в самом деле напился?

Я просто мечтала об этом!

Войдя в квартиру, услышала, что мама с кем-то ругается по телефону. По-моему, так она ругалась только с мамой Ивана – в годы нашего брака. Встретить меня вышел отец. Ребенок только высунул нос из своей комнаты, кивнул и опять исчез. Вероятно, в Интернете происходило что-то безумно интересное. Приход матери с работы, конечно, не мог конкурировать с Интернетом.

Я вопросительно посмотрела на отца. Между делом подумала: не выщипать ли мне брови, как у Киры Гранатовой? Правда, я не была уверена, что сумею научиться так приподнимать одну бровь. Да и лоб у меня уже не такой гладкий, хотя я младше ее на несколько лет. Вероятно, на десять. Но денег на такой лоб, как у нее, у меня нет.

– Андрей где? – спросил у меня отец.

– Понятия не имею, – ответила я и, пока раздевалась, вкратце рассказала о своем беспокойстве.

Отец сказал, что моя мама ругается с мамой Андрея. Мама Андрея считала, что мы должны знать, где ее сын, и уже оказываем на него дурное влияние (всей семьей), раз он не позвонил ей с отчетом о своем местонахождении и не берет трубку, когда она ему звонит. Я только печально вздохнула.

Мама пришла на кухню, когда я уже разогрела себе суп.

– Завязывай с этим мужиком, – дала она добрый совет. – С такой мамашей никакой мужик не нужен.

Я рассказала теперь маме об исчезновении Андрея.

– Ты бы лучше того нефтяника, Петра Рыжикова, искала, – дала мама очередной совет.

– Ты считаешь, что он жив?

– Наверняка сбежал и следы замел, чтобы не сесть, – хмыкнула мама. – Просто не хотел банкротиться цивилизованным образом.

Я отложила ложку в сторону и ошалело посмотрела на маму. А она спросила:

– Хочешь, чтобы я тебе объяснила, как банкротятся цивилизованным образом? Это без объявления в федеральный и международный розыск, без погонь и преследований толпой кредиторов и прочих совсем не товарищей и…

– Мама, что ты несешь?!

– Пересказываю тебе одну интересную передачу, которую слышала по радио. Кстати, в ней упоминали Рыжикова – как возможный пример. Конечно, пока никто ничего сказать не может… Но ты выясни у своего шефа или у этого следователя, который дело ведет, не наседали ли на Рыжикова власти – официально или неофициально.

– И что, если наседали?

– Он мог избавиться от компании, пока не арестовали счета и товар. И успел уехать. По радио объясняли, что бывает, если не успеешь уехать. Дадут не больше восьми, умелый адвокат сократит срок до шести, потом за хорошее поведение пойдет на УДО – то есть условно-досрочное, отсидев максимально четыре года, причем на общем режиме в «хорошей» зоне. А может, еще и с амнистией подфартит. Потом выйдет и начнет радостно тратить миллионы, которые все время лежали-полеживали и только набирали проценты на счетах в Швейцарии, Англии, а то и в Аргентине. Конечно, на оформленных не на героя, а на родных и близких или номерных.

– Значит, следует проверять родных и близких?

Мама рассмеялась.

– Ты на это прежде всего отреагировала? А мне схема в целом была интересна. Я тебе вкратце пересказала, а в передаче очень подробно все объясняли – для таких, как я. Ведь, как я понимаю, денег, вырученных Рыжиковым за акции, пока не нашли?

Я кивнула.

– Значит, они на каких-то счетах за границей, оформленных на родственников или людей, которым ваш «покойничек» полностью доверяет. Кто у него есть? Твой шеф и Левицкий исключаются. Те сами удивлены. Супруга? Надо проверять. Сын в Лондоне, который не приехал на похороны? Возможно.

Я подумала на Киру Гранатовую и ее общую с Рыжиковым дочь, которая тоже учится в Лондоне. Завтра же перескажу разговор с мамой следователю. Пусть по своим каналам проверит счета за границей – те, какие можно проверить. Если вообще можно. Но если Кира только что была в Лондоне… Оттуда ведь легко выехать в Швейцарию и в другие страны, а потом вернуться обратно. Я лично поставила бы на Киру. Ну не на моделек же!

Зазвонил телефон. Это опять была мама Андрея, явно обрадовавшаяся новой «дичи» – трубку-то сняла я. Оказывается, я должна теперь всегда знать, где находится ее сын, и сообщать ей. И вообще много чего должна. Мне же понятна одна из причин, почему Андрей до сих пор не женился. Насилу от его мамы отделалась, но беспокойство меня не оставляло. Спала плохо.

* * *

Утром поделилась соображениями с шефом.

– Я не стал бы доверять Кире. Змея гремучая, – прежде всего заявил он.

Собственно, его мнение о Гранатовой я уже знала.

– А Рыжиков?

– Если Петр жив, то все должен был провернуть один. Лично я не стал бы доверять никому. Вообще никому. Все делал бы сам.

Затем шеф задумался. Но, по-моему, у него пока не было поводов срочно покидать пределы родной страны, продав все, что только можно.

У меня зазвонил телефон. Звонил наш следователь и приглашал подъехать в один из дворов-колодцев на Петроградской стороне. Он сегодня с утра связался с парнем из службы безопасности компании сотовой связи, и тот выяснил местонахождение трубки Андрея. Следователь поехал на примерное место – и нашел во дворе «Жигули».

– Андрей…

– Он мертв, Карина. Приезжайте. Если хотите. Я вызвал бригаду.

На глаза навернулись слезы. Стало жалко Андрея, себя… Было очень погано на душе. Шеф заявил, что сам сядет за руль и отвезет меня на очередное место происшествия.

– Позвони третьему соавтору, Славе или как там его, – сказал мне шеф уже в пути.

– А он-то тут при чем?

– Убили твоего мужа, теперь Андрея…

– А вы уверены, что их смерть связана с написанием ими романов под Рыжикова?

– Я вообще ничего не понимаю! И не понимаю, почему Петр сбежал. Я выяснил: на него не наезжали ни власти, ни кто-либо. Все нормально было. Он сам предложил тому мужику, который у него купил акции, их купить. Сам!

– А тот не спросил, почему Рыжиков их продает?

– Таких вопросов не задают. Наверняка он провел какую-то проверку. Дал нормальную цену. И Петр не продавал по дешевке. То есть спешки не было. Мог предложить кому-то еще. Не исключено, что предлагал.

– Но мой муж мог погибнуть по глупости. А Андрей…

– Из-за того, что следил за Кирой? Ты это хочешь сказать? Кира точно не стала бы марать руки. Не ее стиль. Киллера могла бы нанять. Но зачем ей нанимать киллера для Андрея?! И быстро такие дела не делаются. Вообще, надо сначала посмотреть, как он погиб.

Вскоре мы притормозили перед нужным двором. Вход в него уже охраняли двое милиционеров в форме. Я позвонила по мобильному следователю, тот вышел из-под арки и провел нас с шефом к машине Андрея.

Мой друг сидел за рулем, уронив на него голову. Машина стояла в ряду других, заснеженных, и не привлекала ничьего внимания. Тем более сегодня ночью опять прошел снег. И кого могут заинтересовать старые «Жигули»? Если бы не наша активность, машина могла бы простоять здесь до весны, и никто бы ничего не заметил.

– Как он… то есть его… Я хотела сказать…

– Ножом в сердце. Одним сильным ударом, – сообщил следователь. – Нож, похоже, из того же набора, что и воткнутый в тело Петра Рыжикова.

Мы с шефом открыли от удивления рты.

Эксперт считал, что бил мужчина, причем опытный и сильный. Который точно знал, куда бить. Он застал Андрея врасплох. Более того, одежда Андрея полита дешевой водкой, и бутылка валяется на полу у места пассажира. После патологоанатомического исследования станет известно, пил ли Андрей, но обычно такие «поливы» служат декорацией для внешнего эффекта. В крови может не оказаться следов алкоголя.

Чувствовала я себя отвратительно. Потому что считала себя хотя бы косвенно виновной в смерти Андрея. Я втянула его в расследование. Или не я? Ой, что будет с его родителями?! Они-то наверняка станут винить меня. Я не чувствовала себя так после смерти Ивана. Но с мужем мы давно расстались, а с Андреем же отношения еще только начинались. У меня были надежды. У меня зародились планы, как, наверное, у всех женщин в моем положении.

– Карина, не вини себя, – тихо произнес шеф. – Ты ни в чем не виновата.

То же самое повторил следователь. И добавил, что лично сообщит родителям Андрея о случившемся. Тем более им придется приехать в морг для соблюдения необходимых формальностей. Я же не являлась родственницей.

Нам с шефом следователь сказал, что, по его мнению, Андрей увидел кого-то, кто входил или выходил из издательства Киры Гранатовой. Человека, которого не должен был видеть.

– У нее нет камер слежения! – воскликнул шеф. – Я специально смотрел.

– Андрей мог окликнуть того человека, и они поехали в этот двор поговорить. Или, скажем, отправился за ним, решив, что тот важнее Киры Гранатовой.

Следователь собирался поговорить с сотрудниками кафе, в котором мы все вчера были, а также офисов, из окон которых работники могли видеть, как в машину Андрея кто-то садился, или слышать, как он кого-то окликал. Также надлежало побеседовать с людьми, проживающими в доме с двором-колодцем. Хотя скорее всего Андрей завернул сюда уже после наступления темноты. Но вдруг? Хотя надежд на окрестности офиса Киры Гранатовой было больше.