Текст книги "Блистательные дикари"

Роберт во все стаза уставился на женщину.

– Джек? Не может быть. Он бы никогда так не поступил. По крайней мере с Сарой. И со мной!

Рейчел пожала плечами.

– Как видишь, поступил. И с Сарой, и с тобой. Впрочем, он проделал это с Сарой только один раз, но не потому, что мало работал в этом направлении. Ему-то как раз очень хотелось добиться еще одного свидания, но она и слышать об этом не хотела.

Роберт чувствовал себя, как оплеванный.

– У тебя неверная информация, – попытался слабо защититься он. – Джек не такой. Он один из моих самых близких друзей. Мы вместе с ним…

– О людях, Роберт, трудно утверждать что-либо со стопроцентной уверенностью. Я по крайней мере при всем моем жизненном опыте не стала бы.

– Ну хватит! – забормотал Роберт. – Не желаю ничего больше слушать. Ты зашла слишком далеко, и я…

– Ничего подобного. Ты будешь слушать меня до тех пор, пока не поверишь в то, что я говорю правду. Что, скажи мне, произошло в отеле «Блэкбендж»? Вы с Сарой остановились там на уик-энд, когда приехали в Оксфордшир. Ты ведь все помнишь, верно? Вы тогда едва не померли от смеха, обсуждая имена, которые готовились дать своим будущим детям. Первенца – если это будет мальчик – вы собирались назвать Борисом, а девочку – Бертой. Скажи, ты помнишь или нет? Потом вы приняли ванну и отправились в спальню и там, прежде чем заняться с Сарой любовью, ты впервые завязал ей глаза. Ну как, все еще мне не веришь?

Роберт заколебался, Удары сыпались на него один за другим, и он был слишком озадачен, чтобы вымолвить хоть слово.

– Когда мы с тобой в первый раз занялись любовью, я, помнится, предложила тебе причинить мне боль. Ответь, ты догадываешься, почему я это сделала?

Роберт замотал головой, давая понять, что он уже вообще перестал понимать что-либо.

– Разве не правда то, что Сара время от времени была не прочь пострадать от боли, которую причинял ты? Кстати, это ведь и тебя заводило, так?

– Нет!

– Ты лжешь, Роберт, – твердо сказала Рейчел.

– Нет, не лгу! Правда!

В его голосе прозвучало отчаяние. Она решила придержать коней и некоторое время молчала, склонив голову, обдумывая вырвавшееся у Роберта восклицание.

– Хорошо. Может быть, ты не чувствовал ничего такого. А может быть, ничего подобного раньше за собой не замечал. Но ей нравилось насилие – это уж точно. Поверь мне.

– Не могу.

– Вернее, не хочешь поверить. Но тебе придется мне поверить. Поверить во все, что я говорю. Позволь в этой связи рассказать тебе еще кое-что.

Как-то раз вы были с Сарой в ее квартире на Эрл-Корт-роуд вдвоем. Тебе показалось, что она заснула, и вот тогда ты прошептал ей на ухо: «Давай поженимся, Сара». Разве этого не было – скажи?

Воспоминания обожгли Роберта, несмотря на все гадости, которые он напридумывал себе о Саре.

– Так вот, Роберт, она не спала. Она слышала твои слова и в тот момент поклялась себе, что, если ты нежно ее разбудишь и снова предложишь руку и сердце, она скажет тебе «да».

Ну откуда, спрашивается, Рейчел может все это знать? Спорить с ней становилось все труднее и труднее. Даже, пожалуй, невозможно.

– Ты меня убедила, – сказал он.

Рейчел очень близко поднесла указательный палец к большому, так, что между ними остался лишь едва заметный просвет. В ее глазах темным огнем полыхнула радость. Секунду помедлив, она произнесла:

– Тебе не хватило, вот столечко, чтобы сделаться ее мужем, дорогой.

Глава 16

– Роберт? Роберт?

Кэсси напоминала тень былой миссис Лоренцо. Пряди ее белокурых волос в беспорядке торчали из-под надетой кое-как светлой панамы. Тонкая кожа вокруг глаз покраснела и припухла. В заплаканных глазах светилась тревога.

– Не могли бы вы мне помочь?

Роберт испугался, что случилось нечто из ряда вон выходящее. Он очень осторожно осведомился:

– Конечно. Что я должен делать?

– Наши чемоданы… Отнесите их, пожалуйста, вниз – они очень тяжелые.

Женщину била дрожь. Она словно стала меньше ростом, съежилась и стала сутулиться, хотя раньше ходила гордо вскинув голову. Роберту показалось, что миссис Лоренцо вот-вот упадет без чувств.

У Роберта имелись собственные трудности, и ему вовсе не хотелось взваливать на плечи чужие.

– Вы хотите от него уехать? – поинтересовался он.

Подумать только, ему необходимо ответить на основополагающие вопросы человеческого бытия! Смерть и бессмертие, гибель Сары и несостоявшаяся женитьба так тесно переплелись у него в голове, что было почти невозможно отделить одно от другого. Неужели он в самом деле отстоял от женитьбы всего на один шаг? Доказательств у него не было, но с каждым новым откровением Рейчел недоверие к ее словам у Роберта слабело.

Кэсси подняла на молодого человека слезящиеся глаза и прошептала:

– Сегодня утром он пытался побить ребят. Он угрожал и вел себя настолько мерзко, что мне ничего не оставалось… Поверьте, я просто не могла…

– Где дети?

– В квартире, – сказала она, переводя дух.

Интересно, что сейчас поделывают полицейские? Сколько у него времени в запасе, прежде чем стальные наручники охватят его запястья? Как он себя поведет на допросе? Станет все отрицать или, наоборот, сразу же расколется и выболтает им все в обмен на эфемерную надежду на снисхождение?

Роберт погрузил чемоданы в лифт. Кэсси в последний раз оглядела квартиру и захлопнула за собой дверь. Когда они спустились на первый этаж и подошли к подъезду, женщина потребовала, чтобы дети подождали ее в машине. Она проследила за тем, как они расположились на заднем сиденье поджидавшего их такси, а затем повернулась к Роберту. Теперь она выгядела куда спокойнее и собраннее – особенно после того, как надела солнцезащитные очки, скрывавшие от нескромных взглядов покрасневшие от слез глаза.

– Спасибо вам, Роберт. Спасибо за все. Так продолжаться не могло. И вы один из тех немногих людей, кто в состоянии меня понять.

– Можете не сомневаться.

Она стряхнула с плеча своего синего блейзера несуществующую пушинку, взглянула на Роберта поверх очков и спросила:

– Вы хорошо себя чувствуете?

– Ну… Вообще-то вполне сносно.

– Не хочу показаться невежливой, особенно после того, как вы проявили ко мне столько доброты и понимания, но я все же считаю своим долгом сообщить, что выглядите вы не блестяще.

– Все нормально, – соврал Роберт. – Итак, куда вы направляетесь?

– Мне бы не хотелось отвечать, Роберт.

– Понимаю.

– Если Вернон станет задавать вам вопросы, скажите ему…

– Я скажу, что вас не видел.

Женщина улыбнулась:

– Еще раз спасибо за все.

– Вы приняли правильное решение, – заверил Роберт миссис Лоренцо.

Он проследил за тем, как она усаживалась рядом с Кевином, Мелиссой и Никсоном на заднем сиденье черного такси. Все помахали Роберту на прощание, и машина тронулась с места.

Хэролд Дейли перехватил поудобнее лежавший у него на согнутой руке помятый пиджак и прикурил очередную сигарету. Обыкновенно в этот утренний час станция бывала битком набита пассажирами, но теперь толпы исчезли, а поезд продолжал сиротливо стоять у платформы с распахнутыми дверьми. Забастовка работников метро означала, что торопиться некуда. Тем не менее ребята из отдела экспертизы уже заканчивали свою работу, поэтому делать в вагоне и рядом было особенно нечего. Скоро вагон отгонят в депо, как следует почистят и помоют, и он снова станет как две капли воды похож на своих собратьев.

Брайан 0'Салливан стоял рядом с Дейли и с невозмутимым видом потягивал отвратительный чуть теплый кофе из пластмассового стаканчика. Дейли чувствовал, что вымотался до предела. Лоб инспектора покрывала испарина, а рубашка прилипла к плечам и спине. Он снова окинул вагон усталым взглядом: пятна крови по-прежнему красовались на оконных стеклах, а темные лужи превратились в засохшую бурую корку у резиновых окантовок дверей на полу. 0'Салливан еще раз глотнул кофе, скривился и вылил остаток на грязный пол. Затем он скомкал пластмассовый стаканчик и швырнул его на рельсы. Туда же отправилась недокуренная сигарета Дейли.

– Я еду в участок, – заявил главный инспектор, обращаясь к 0'Салливану. – Хотите, подвезу?

Смита они нашли у турникета. Дейли ухватил его за воротник и повлек вслед за собой сквозь толпу, собравшуюся у входа на станцию со стороны Эрл-Корт-роуд. Солнце нещадно палило сквозь пелену смога, затянувшую небо. Дышать было нечем. Движение на улицах почти замерло. В связи с забастовкой жители города решили воспользоваться индивидуальными средствами транспорта, и теперь их автомобили безнадежно застряли в чудовищных пробках.

Несколько завзятых пьяниц ожидали у газетного стенда, когда откроется винный магазин, торгующий спиртным навынос. Временами они принимались пересчитывать мелочь в надежде выяснить, хватит ли у них денег, чтобы приобрести желанную бутылку крепкого сидра. В ожидании открытия заволновались люди у почты. Дейли едва не столкнулся с человеком, который с аппетитом поедал гамбургер, капая растопленным сыром себе на ботинки. Он даже в такой толчее ухитрился читать спортивный раздел бульварной газетенки. Оказавшись в непосредственной близости от Дейли, он забормотал что-то невразумительное набитым ртом, не поднимая глаз, обошел инспектора и двинулся своей дорогой, оставляя за собой следы в виде капель пролившегося кетчупа и увядших листочков салата.

Полицейский протянул Дейли большой конверт со штемпелями. Дейли забрался в машину, и водитель сразу же нажал на газ, чтобы успеть вписаться в поток городского движения. Голубая мигалка на крыше автомобиля мало помогла машине инспектора быстрее передвигаться по забитым транспортом и переполненным пешеходами улицам.

– Что в конверте? – осведомился Смит.

– Видеозапись, сделанная с помощью скрытых камер, которые недавно стали устанавливать на станциях метро.

Наконец полицейскому автомобилю удалось пробраться сквозь полчища замерших без движения машин, и он оказался у Кенсингтонского полицейского участка в самом начале Эрл-Корт-роуд. Они прямиком направились в помещение, где, несмотря на утренний час, горели тусклые лампочки и воздух был отравлен до последней степени стойким запахом табачного дыма. В углу стоял компьютер с включенным монитором и освещал зеленоватым светом располагавшиеся перед ним пустые кофейные чашки и переполненную пепельницу из зеленого стекла, украденную кем-то в пабе.

Смит принялся перебирать бумажные листы, на которых были записаны свидетельские показания.

– Похоже на то, что имена мужчины и женщины начинаются на «Р». Робин, Ричард, Роберт. Или что-нибудь в этом роде.

Дейли кивнул:

– Правильно. Два свидетеля из соседнего вагона утверждают, что он называл ее Рейчел.

Послышался стук в дверь, и в комнату вошел полицейский с листом бумаги в руке.

– Что это? – спросил Дейли в тайной надежде, что не придется читать очередной рапорт.

– Результаты проверки в отеле «Кэдогэн».

– И что там нового?

– Нашлись двое, которые вспомнили кое-что по делу. Один раз мы их уже допрашивали, но вот теперь выяснились новые подробности. Мальчишка-посыльный добавил к первоначальному заявлению еще одно, а женщина, сидевшая за конторкой в день убийства, неожиданно поведала то, что ей поначалу показалось несущественным.

В тот день она несла службу за столиком администратора – оформляла новых постояльцев, отвечала на вопросы и все такое. Тогда-то она и увидела женщину, внешность которой соответствует по описанию внешности подозреваемой, и ей удалось хорошо ее рассмотреть. Женщина ни с кем не разговаривала – так по крайней мере утверждает конторщица. Ей показалось, что у посетительницы назначена встреча в отеле, и она знает куда идти.

– Очень мило, – пробурчал Дейли. – Кстати, я хочу, чтобы ты связался с Лэнгом.

– С Лэнгом?

– Ну да, с тем янки. Кажется, он остановился в «Монархе», где-то в Помлико. Помните его?

– Охотник на вампиров, что ли? – осведомился с удивлением Смит.

– Помню, помню. Он тоже мне кажется малость чокнутым, но знает при этом куда больше, чем ему полагается. Вполне вероятно, что беседа с ним позволит кое-что прояснить.

Смит пожал плечами:

– Как скажете, сэр.

Дейли взглянул на стоявшего перед ним в выжидательной позе полицейского и кивнул в сторону двери:

– Теперь можете впустить всех остальных.

Молодой человек открыл дверь, и в комнату стали один за другим входить ожидавшие аудиенции с начальником офицеры. Тем временем Дейли открыл конверт и извлек из него видеокассету. В углу комнаты на стальном кронштейне размещался солидных размеров телевизор. Дейли подошел к нему и вставил кассету в видеомагнитофон.

– Господа, – обратился он к собравшимся, – прежде всего мне бы хотелось услышать, как продвигается расследование. Поэтому мы вместе с вами просмотрим видеокассету с новым материалом по этому делу.

Смит пролистнул несколько страниц из папки, которую услужливо предложили его вниманию, Дейли оглядел притихшую аудиторию. В комнату набилось не менее дюжины полицейских. Четверо стояли, остальные расселись вокруг стола для заседаний. Смит поднял глаза и обратился к молодому человеку с коротко подстриженными рыжими волосами.

– Насколько я понимаю, кое-какой прогресс у вас наметился?

Полисмен с готовностью закивал и повернулся к Дейли, чтобы иметь возможность наблюдать за реакцией главного инспектора.

– Совершенно верно, сэр. Информация получена из дома, где проживала Рейнолдс.

Дейли устроился поудобнее и закурил.

– Ну и какого рода эта информация?

– Нашу даму видели и там. Об этом сообщил один из жильцов, которого зовут Роджер Квик. Он живет в квартире под номером тридцать один. Ему сорок четыре года, и он читает лекции по экономике в Кингс-колледже. Он как раз выходил из дома и встретился с этой женщиной в холле. Она искала имя кого-то из жильцов в висевшем на доске для объявлений списке, поэтому он обратился к ней с предложением оказать посильную помощь. Женщина не обратила на него внимания и – что интересно – ни единым словом не отозвалась на его любезное предложение. Она просто прошла мимо, так близко, что коснулась его локтем – это его собственные слова, – и пошла вверх по лестнице.

Дейли поискал глазами Маллоя и, не обнаружив последнего, спросил:

– А где Кевин?

– Говорят, его видели, когда он допрашивал какого-то бродягу, утверждавшего, что тех четверых в вагоне убил он. Выяснилось, разумеется, что это полнейшая чушь.

– И сколько у нас уже таких явившихся с повинной?

– Не меньше десятка.

– Черт! – с негодованием произнес главный инспектор. Он поднялся с места и прошел к столу, где стояли три компьютера в ряд. Уперевшись локтем в один из них, он перегнулся через монитор и включил телевизор. В душной, пропитанной запахом пота и табачным дымом комнате установилось напряженное молчание. Двух или трех сотрудников по-прежнему не было. Кэллогэн занимался проверкой автомашин, а Рози Марш допрашивала свидетелей, оказавшихся на станции в момент появления злополучного поезда.

– Джентльмены, – обратился к собравшимся главный инспектор, – судя по всему, нам предстоит искать женщину. Свидетели утверждают, что ни в «Кэдогэн», ни в доме, где жила Рейнолдс, подозрительных мужчин замечено не было. Таким образом, перед нами возникает вопрос: когда и при каких обстоятельствах к женщине присоединился мужчина?

Дейли отошел от компьютера и принялся кругами ходить по комнате. Он вытянул руку и почесал сначала спину, а потом поросшую щетиной щеку.

– Кроме того, мы знаем наверняка еще одну вещь – женщина не использует оружия. И в первом, и во втором случае, когда ее видели, при ней не было никакой ручной клади, и даже одежда, которую она носила, исключала всякую возможность спрятать не то что инструмент, позволяющий разрезать человека на куски, но и листок папиросной бумаги. Далее, она не использовала в качестве оружия и те предметы, которые вполне подходили для этой цели и были обнаружены на месте преступления. Об этом свидетельствует характер полученных жертвами ран – во всех известных нам случаях ранения абсолютно идентичны.

Дейли прошел к столу и включил электрический чайник. Потом он насыпал ложечку гранулированного чая в пластмассовую чашку. На столе находились также четыре молочных пакета, причем три из них были пусты. Дейли налил себе в чашку молока, добавил сахару, после чего нажал кнопку воспроизведения видеомагнитофона.

Сразу же вспыхнул экран. Камера была установлена под определенным углом над платформой. В правом углу появились постоянно мелькавшие белые цифры, обозначавшие время суток. Перед камерой двигались пассажиры, направлявшиеся к выходу. Появилась компания подвыпивших молодых людей. Затем прибыл поезд. Большинство фигур в отдалении находилось не в фокусе, но женщину признали сразу, как только она вышла из вагона. Наблюдать за беззвучно передвигавшимися персонажами импровизированного фильма было довольно забавно, но вот сидящие в комнате заволновались: двое или трое пассажиров на платформе что-то обнаружили – они собрались у двери вагона и принялись отчаянно жестикулировать, разевая рты в немых восклицаниях. Через секунду собралась небольшая толпа. Все тыкали пальцами в сторону вагона, внезапно превратившегося в катафалк. На лицах собравшихся словно по команде проступило выражение ужаса. По распоряжению Дейли один из офицеров перемотал пленку назад и снова прокрутил то место, где было зафиксировано появление Рейчел. Затем с помощью увеличения удалось получить довольно крупное изображение женщины и следовавшего за ней мужчины. Однако чем крупнее становилось изображение, тем больше страдала резкость. В этот момент Дейли задал себе вопрос: что бы он услышал, если бы пленка имела звуковое сопровождение? Скорее всего уши собравшихся в комнате поразил бы истошный крик стоявших в тоннеле людей, и эхо только усилило бы звуковое воздействие.

Дейли потребовал, чтобы пленку остановили. На экране замер «стоп-кадр», который отпечатался у всех собравшихся в мозгу. После этого в комнате зажгли свет и в помещении сделалось чуточку светлее.

– Я знаю, о чем вы думаете, – объявил офицерам главный инспектор, – я это вижу по вашим лицам. Эта стерва на пленке выглядит спокойной, как скала. Вот вы все и спрашиваете себя – и я вместе с вами: каким, черт возьми, образом ей удалось все это совершить? Откуда у нее, спрашивается, силы? И вообще, кто она, эта мразь?

Когда Крис и Кэтрин добрались до Леннокс-гарденс и принялись уже знакомым путем спускаться в подвал, они столкнулись с Рейчел, как раз выходившей из квартиры Роберта.

– Скажите, Роберт Старк дома? – спросил Крис.

На Рейчел были свободного покроя полотняные синие брюки и белая футболка, которая была ей сильно велика. Темные очки скрывали ее глаза. Она сразу догадалась, кто такая Кэтрин, – ну конечно, перед ней младшая сестра Дженнифер Колсен. Рейчел улыбнулась, припомнив кое-что из наследия, перешедшего ей от Дженнифер. Идентифицировать мужчину оказалось труднее, но, когда ее догадка подтвердилась, Рейчел здорово удивилась.

– Нет, он отсутствует, – сообщила она посетителям.

– Он скоро вернется?

Рейчел пожала плечами:

– Не знаю. Могу ли я чем-нибудь помочь?

– Вряд ли. Кто вы?

Рейчел улыбнулась:

– Его самая близкая приятельница. Меня зовут Рейчел Кейтс. А вы кто?

– Мое имя Крис Лэнг. А это – Кэтрин Росс.

Кэтрин почувствовала, как у нее внутри что-то сжалось – женщина, беседовавшая с ними, показалась ей на удивление знакомой, – она только не могла припомнить, где и при каких обстоятельствах с ней встречалась. Рейчел, однако, никак не отреагировала на вопросительный взгляд девушки и обратилась к Крису:

– Неужели вы – Лэнг? В самом деле?

– Да, я – Лэнг. Можете быть в этом уверены.

Рейчел на мгновение задумалась, но потом кивнула, как бы отвечая на свой собственный вопрос. Теперь наконец она разобралась во всем.

– Скажите, это вы приходили сюда днем раньше? И с вами еще двое? – осведомилась она.

Крис утвердительно кивнул:

– Да. С нами были Ричард Элмор и Стефан Абрахам.

– Абрахам? – притворно удивилась Рей-чел. – Уж не скульптор ли он?

– Скульптор. Вы с ним знакомы?

Казалось, вопрос Криса чрезвычайно ее позабавил. Она изобразила скептическую улыбку и произнесла:

– В некотором роде. Я видела его работы. На мой взгляд, они перегружены деталями.

Крис склонил голову и сказал:

– Не могу не согласиться с вами.

Кэтрин наблюдала за их беседой, но сама думала о другом: «Да, я определенно знаю эту женщину. Но вот где и когда я ее видела?»

Рейчел откровенно разглядывала Криса. Он был высокого роста, широк в плечах, с густыми кудрявыми волосами. Темные глаза подернуты поволокой, придававшей ему привлекательный, но чуточку сонный вид. Заодно она отметила, что Кэтрин не столь уж отличается от старшей сестры. Дженнифер довольно сильно ревновала девушку, стоявшую сейчас перед Рейчел на ступеньках, хотя не обмолвилась об этом сестре ни единым словом. Интересно, насколько обоснованной была эта ревность? Имелся только один способ ответить на этот вопрос, и Рейчел испытала приятное волнение при мысли о том, как она бы проникла в маленькие тайны Кэтрин и выяснила, догадывалась ли эта девушка о чувствах сестры. Что и говорить, сестры – лакомый кусочек. У этой такие же прямые темные волосы и бледная кожа, как у Дженнифер. Кэтрин стояла, спрятавшись за плечо Криса, и выглядела взволнованной – ей бы очень хотелось заглянуть за темные очки Рейчел.

– Может быть, мы все-таки войдем в квартиру мистера Старка и поговорим там? – предложил Крис.

Рейчел подняла глаза к небу.

– Я собиралась немного погулять в парке. В квартире сейчас слишком темно и душно. Почему бы нам не пройтись вместе?

Втроем они снова поднялись наверх, вышли через парадный вход, миновали улицу и оказались у решетки парка. Пройдя вдоль забора, они достигли чугунных ворот. Рейчел извлекла из кармана ключ, отперла боковую калитку, и они проникли в сад.

– Вы живете в этом доме? – спросил Крис.

– Да, на втором этаже, – ответила Рейчел и повернулась, чтобы продемонстрировать посетителям окна своей квартиры, выходившие в парк. – Вон те французские окна, что открываются на балкон, – мои.

– Значит, вы и он… – начала было Кэтрин.

Рейчел мгновенно повернулась к ней лицом.

– Я и он… А что вы, собственно, имеете в виду?

– Ну, знаете ли… Все это не совсем обычно…

– Вы хотите сказать, жиличка и консьерж? Да, полагаю, вы правы. Но ведь вы не станете привлекать к суду за любовь? Уверена, что ваша сестра поняла бы меня, как никто.

Рейчел порадовалась про себя, что ей удалось с самого начала их поразить. Но ведь Дженнифер Колсен и в самом деле была без ума от любви, когда к ней пришла смерть.

– Что вы хотите этим сказать? – поинтересовалась Кэтрин.

Рейчел на секунду захотелось поведать им правду, но она удержалась.

– Насколько я помню, она встречалась с Андрэ Перлманом, известным скрипачом, который был значительно моложе ее и отличался тем, что у него бывали беспричинные вспышки ярости, в то время как она считалась заурядной домохозяйкой. Вот что я хотела сказать. Временами любовь выбирает, казалось бы, совсем неподходящие для того или иного человека объекты.

Крис достал из кармана пачку сигарет и предложил одну Рейчел. Та отказалась. За оградой маленькая девочка-индианка выгуливала внушительных размеров овчарку. Рейчел ступила на пожухлую траву, в которой лишь изредка проглядывали пятна зелени. На верхних ветках деревьев сидели сонные от жары голуби.

– А вы в курсе, что Роберт нездоров? – осведомился Крис, прежде чем поднести спичку к сигарете.

– Разумеется.

– И знаете, что у него за болезнь?

Рейчел кивнула.

– Я совершенно точно знаю, чем он болен. А вот насколько вы представляете себе характер его заболевания?

Крис нахмурился. Как может быть она так уверена, когда сам он не вполне разобрался в этом вопросе? Он снова заговорил, но на этот раз не столь уверенно, как минутой раньше.

– Мне кажется, что у него болезнь крови.

Рейчел хохотнула, и в ее смехе прозвучало неподдельное презрение.

– Болезнь крови? Боюсь, что его болезнь куда серьезнее, чем вы себе представляете.

Неожиданно Криса осенила блестящая мысль. Он вспомнил, что говорил Абрахам о своих странных чувствах по отношению к Старку, когда они впервые встретились в ночном клубе, – и во второй раз, когда болезненное впечатление от встречи у Абрахама проявилось куда сильнее.

– Вы ведь встречались раньше со Стефаном Абрахамом, правда?

– Возможно.

– В «Семерке червей». Вы были там со Старком, не так ли? Так что же произошло между вами, когда вы неожиданно наткнулись на Абрахама?

Она улыбнулась.

– Отлично. Дважды два – как ни переставляй цифры – всегда четыре, если я не ошибаюсь. Скажите, где сейчас Абрахам? Неужели вы не спросили его?

– А отчего вы предположили, что я стану его о чем бы то ни было спрашивать?

– Это вы мне скажите. Почему в первый раз он пришел с вами? Что, просто решил прогуляться? В жизни этому не поверю!

Рейчел играла с ним. Крис и в самом деле утром позвонил Абрахаму и предложил ему вместе съездить в Леннокс-гарденс, но тот отказался, заявив, что ему необходимо готовиться к презентации своей пресловутой выставки «Прорыв сквозь кожу».

– Он был занят.

– Могу себе представить! – закатила глаза к небу Рейчел.

– У него на носу выставка и…

– Только не считайте меня наивной дурочкой. Я-то знаю, что вы используете Абрахама, как шахтеры используют канарейку в шахте.

Неожиданно оживилась и заговорила Кэтрин:

– Вы – часть его персонального собрания!

Крис, казалось, ничего не понял.

– Как это?

Рейчел же ухмыльнулась и согласно кивнула.

Кэтрин повернулась к Крису.

– Любимая часть коллекции Абрахама. Только для личного пользования. Помните? Те работы, что он не собирается выставлять? Там на стене еще висели наброски и эскизы для мраморной скульптуры.

– Грубая глыба мрамора, из которой – как вы, должно быть, заметили – появлялась я, – сообщила Рейчел, смахивая непокорную прядь, упавшую на лоб.

Крис одно мгновение обдумывал сказанное.

– Господи Боже мой! А ведь он прав, верно?

Ситуация все больше забавляла Рейчел.

– Вы что, до сих пор меня не узнаете? – осведомилась она.

Крис сдвинул брови.

– О чем вы?

– Мы с вами уже встречались. Неужели не помните?

Теперь Крис был не просто удивлен – от изумления он просто открыл рот. Он был уверен, что не знает имени этой женщины и припомнить ее лицо тоже не мог, хотя очень старался. Приглушенная музыка чуть слышно доносилась из дешевого автомобильного приемника. Водитель автомобиля, едва различимый сквозь чугунную ограду, свесил руку из окна и отбивал ритм, негромко постукивая по дверной панели.

– Не думаю, что я с вами знаком. Вы ошиблись, – медленно выдавил из себя Крис.

– Нет. Подумайте-ка получше.

Крис задумался. Кэтрин прикусила губу: ей определенно не нравилось направление, которое стал приобретать разговор.

– Нет, – заявил он. – Никак не могу вспомнить.

– В таком случае позвольте мне вам помочь, мистер Лэнг. Впрочем, никакой вы не Лэнк Ведь это не ваша фамилия, не так ли?

– Нет, моя, – сказал Крис, впрочем, без всякого энтузиазма.

– Полагаю, что ваша настоящая фамилия Мартин, – произнесла Рейчел.

– Нет, – едва слышно прошептал Крис.

– Очень может быть, что сейчас вы зоветесь Лэнгом, но так было не всегда. Насколько я знаю, вы родились в доме, принадлежавшем Мартинам.

Кэтрин никогда прежде не видела, чтобы человеческая кожа с такой скоростью меняла свою естественную окраску на пепельную. Казалось, Криса обсыпали мелом.

– Вашим отцом был доктор Эндрю Мартин, верно?

Крис в ужасе воззрился на Рейчел. Она медленно сняла солнцезащитные очки, и он увидел в ее глазах хищный блеск. Кэтрин вытянула руку и на крыла ею ладонь Криса.

– А вашу мать звали Маргарет Мартин. Если мне не изменяет память, ее девичья фамилия была Форбс. У вас есть сестра, которую зовут Джулия. Правильно?

Крис ощутил сильнейший приступ лихорадки. У него стали клацать зубы. ноги мгновенно ослабли в коленях, и он решил, что еще немного – и он упадет в обморок.

– Она… Джулия… мертва!

Рейчел посерьезнела.

– Джулия умерла? Не знала об этом, извините. – Она вопросительно изогнула дугой бровь и склонила голову набок, намереваясь не пропустить ни слова из того, что скажет Крис. – Что же с ней приключилось?

Крис молча и в полном отчаянии покачал головой. Кэтрин еще сильнее ухватила его за руку и крикнула, обращаясь к Рейчел:

– Прекратите, прошу вас! Оставьте его в покое!

Рейчел улыбнулась, но улыбка у нее вышла какая-то кривая.

– Хорошо, хорошо! Как это я раньше не поняла… А ведь мне и в голову не могло прийти, что вы двое… хм… И куда, спрашивается, подевалась моя интуиция?

– Откуда вы все знаете? – хрипло спросил Крис.

Рейчел, казалось, не расслышала вопроса и продолжала гнуть свое:

– Фамилию Лэнг вы получили при усыновлении. Так звали вашего калифорнийского дядюшку… Насколько я помню, он родом из Сан-Франциско. Кажется, именно в Сан-Франциско вы с Джулией и перебрались?

– Откуда вы все узнали? – упрямо повторил вопрос Лэнг.

– Так вы меня еще не вспомнили?

– Нет не вспомнил.

– Что вы делали в тот день, когда убили президента Кеннеди? – в свою очередь спросила Рейчел, продолжая гадко улыбаться. – Обычно все помнят чем в этот день занимались.

Криса колотила такая сильная дрожь, что он был вынужден присесть на стоявшую поблизости скамеечку. Он спрятал лицо в ладони, поник головой и стал походить на сломленного и усталого старика. Кэтрин внимательно изучала лицо Рейчел со слабой надеждой понять, о чем они с Крисом толкуют. Неужели он ей лгал? Или, наоборот, лгала Рейчел? И почему она все время говорила о том злополучном дне, когда был убит президент Кеннеди? Даже если Рейчел в год смерти президента появилась на свет, то самое место ей тогда было в люльке для младенцев.

– Что произошло 22 ноября 1963 года?

– Кеннеди.

– Нет, не Кеннеди. Что еще случилось в этот день?

Он поднял на нее глаза. Сверкавший солнечный диск над ее головой исходил немилосердно ярким светом, и он беспомощно замигал.

– Нет, это не вы!

Она утвердительно кивнула. Кэтрин находилась в полнейшем недоумении и только переводила глаза с Криса на Рейчел и обратно.

– В те дни я жила под другой фамилией, – произнесла между тем загадочная женщина. – Вы должны меня знать. Тогда я именовалась Мэрилин…

– Уэббер! – выкрикнул он.

Она удовлетворенно хмыкнула.

– Правильно. Мэрилин Уэббер. Другой цвет волос, другая стрижка, разумеется, совсем другое одеяние… Я была Мэрилин Уэббер.

– Но это невозможно, – воскликнул он. – Не могли же вы…

– В ту ночь Джулия была дома. Я знала, что вы оба в доме. Я подсматривала за вами через щелочку в двери. Она закрыла вам рукой глаза и пыталась также заткнуть уши, но сама она видела и слышала все – не так ли? – Рейчел подождала с минуту, словно хотела, чтобы информацию хорошо усвоили, а затем добавила: – Интересно, имеет ли тот случай отношение к ее безвременной кончине?