Текст книги "Приготовься умирать"

– Мы хотим поговорить со всеми, кто тем вечером был в клубе. – Морган всплеснула рукой. – Люди порой замечают важные вещи…

– Ну ладно. – Пайпер тщательно вымыла руки, сняла перчатку, взяла телефон и продиктовала полное имя, адрес и номер телефона Кирана.

– Спасибо, что поговорили с нами! – Морган записала всю информацию на свой смартфон. – Позже у нас могут возникнуть дополнительные вопросы.

– Хорошо. Звоните. Готова на все ради Хейли! – Пайпер дала Морган свой номер телефона и проводила их с Лансом до двери.

– Она сильно нервничала, – сказал Ланс, когда они сели в машину.

– Она сказала, что страдает приступами тревожности. – Морган немного опустила окно.

Ланс в задумчивости барабанил пальцами по рулю.

– Ты ей не веришь? – Морган вытащила из сумки свой блокнот.

– Не могу определиться. Она весь разговор так волновалась, что невозможно было понять, какие моменты того дня ей особенно неприятны.

– Мне тоже было тяжело разобрать ее истинные эмоции. – Она начала записывать свои соображения, пока вся беседа еще была свежа в памяти. – Но кое-что нам выяснить удалось. Во-первых, она злилась на Хейли за то, что та оставила ее без внимания на день рождения. Во-вторых, у Хейли есть бывший парень, который, вероятно, в тот вечер также был зол. В-третьих, у Пайпер к нему есть чувства, и в-четвертых, поведение Хейли в тот вечер было не совсем обычным: менее сдержанным, более открытым.

– Алкоголь снимает запреты, особенно у тех, у кого с ним проблемы.

– Верно. – Морган сама крайне плохо переносила спиртное, и поскольку терпеть не могла вести себя как дурочка, один бокал был ее максимумом. – Наркотики, которые подсыпают в целях изнасилования, запреты снимают еще лучше.

– Но мы не можем доказать, что Хейли подсыпали наркотики.

– Знаю. – Морган постучала пальцами по блокноту. – Давай сначала соберем данные на бывшего Хейли.

– Сейчас позвоню маме и попрошу ее заняться им в первую очередь.

– А я пока еще раз просмотрю полицейские отчеты, хотя и не помню там никаких упоминаний о бывшем бойфренде Хейли.

– Я тоже, – согласился Ланс, нажимая на педаль. – Кстати, во время общения с Пайпер мы узнали еще кое о чем: она потрясающе управляется с ножом.

– Определенно.

Его телефон завибрировал, оповещая о новом сообщении, и Ланс взглянул на экран:

– Шарп пишет, что они с Хейли только что вышли из здания тюрьмы, и вокруг целая толпа репортеров и протестующих. Он хочет, чтобы я побыл в доме Элизы в качестве дополнительной охраны на случай каких-нибудь проблем.

– Не рано ли для протестов? – Используя телефон чтобы подключиться к сети, Морган открыла на ноутбуке веб-сайт одной из новостных телекомпаний. – О нет… Наше дело на всех федеральных каналах. – Она увеличила громкость.

– Мы находимся у входа в здание окружной тюрьмы, где большая группа протестующих выражает свое недовольство по поводу освобождения Хейли Пауэлл под залог. Мисс Пауэлл предъявлено обвинение в убийстве первой степени, которое она совершила, несколько раз ударив ножом Ноа Картера. – Корреспондент пересказал кровавые подробности дела. – Хейли является дочерью Элизы Пауэлл, которая владеет преуспевающей косметической фирмой «Вайлд».

Корреспондент подробно перечислил улики, которыми, по заявлению представителя полиции, она располагает, а также поведал о солидных размерах состояния матери Хейли. Затем он подошел к молодому человеку, стоящему с увеличенной фотографией Ноа Картера:

– Расскажите, почему вы пришли сюда?

Молодой человек потряс своим самодельным плакатом:

– Эта чокнутая стерва зарезала Ноа! Она должна сидеть за решеткой! Мы требуем справедливости!

Программа ушла на рекламную паузу. Когда она закончилась, на экране появился другой корреспондент, который на этот раз стоял на какой-то сельской улочке. Камера плавно сместилась в сторону, и в кадре возник солидных размеров дом. Место, где жила Элиза, было больше похоже на усадьбу, а благодаря ракурсу съемки, направленному снизу вверх, строение казалось еще более масштабным и внушительным, чем в действительности. Выполненное из стекла и кедрового дерева, оно возвышалось на вершине холма на фоне горного пейзажа и, вне всякого сомнения, открывало для своих обитателей виды захватывающие дух.

– Это резиденция семьи Пауэлл, – пояснил корреспондент. – Здесь Хейли Пауэлл будет пребывать под домашним арестом до начала судебного процесса по делу об убийстве Ноа Картера.

Новостной репортаж закончился, и Морган закрыла ноутбук.

– Как же не нравится мне вся эта шумиха! Совсем не нравится. Они выставляют ее какой-то развращенной знаменитостью. Сдается мне, теперь каждый присяжный, вошедший в зал суда, будет изначально убежден в том, что Хейли из тех богатеньких девочек, которые уверены, что могут легко и просто избежать любого наказания, даже за убийство.

– И что нам делать? – спросил Ланс.

– Пока не знаю. Но думать надо быстро, иначе Хейли признают виновной задолго до того, как дело дойдет до суда.

Телефона Ланса опять зажужжал.

– Поехали. Шарп говорит, Хейли только что получила угрозу расправы.

– Она еще не раз их получит, при таком-то пиаре… – Морган гневно впихнула с силой блокнот в сумку. – А благодаря журналистам теперь каждая собака в городе в точности знает, где она живет.

Глава 14

Выглянув из окна дома Пауэллов, что выходило на улицу, Шарп едва сдерживался от проклятий: у начала длинной и крутой подъездной дорожки толпилась целая армия репортеров, а вдоль гравийной обочины дороги выстроилась шеренга телефургонов. Территория владения была окружена высоким забором из кованого железа, а на въезде путь преграждали автоматические ворота. Другую сторону дороги оккупировали демонстранты – они выкрикивали требования и потрясали своими плакатами:

Правосудия для Ноа!

Убийц – за решетку!

Справедливость не продается!

К окну подошла Элиза.

– Надо же, сколько народу…

– Не думал, что они так быстро найдут твой дом. – Шарп закрыл жалюзи, не позволяя даже лучам заходящего солнца проникнуть внутрь.

– Надеюсь, они не станут лезть через ворота? – спросила Элиза, обхватив себя руками.

– Ну, большинство из них уважает частную собственность.

– Большинство?! – Она развернулась и посмотрела ему в глаза.

– Всегда найдется кто-нибудь наглый. – Он всмотрелся ей в лицо. – Ты держишься?

Она была сильным человеком, но Хейли была ее слабостью.

– Я стараюсь далеко вперед не заглядывать, ведь вырисовываются жуткие перспективы… – содрогнулась она. – Все еще не могу до конца осознать того, что случилось с Хейли. Она ведь никогда не была трудным ребенком. Другие родители обычно столько рассказывают, в какие истории попадают их дети, переживая подростковый возраст, и как с ними бывает тяжко, а я все думала: как же мне повезло! – Элиза приложила ко рту кулак. – Ее точно кто-то подставил. Она бы в жизни не смогла пойти на такой ужасный поступок! Она просто не способна на подобное!

Шарп не настолько хорошо знал Хейли, но был свято уверен в том, что дитя Теда просто по определению не могло стать убийцей. Он слегка сжал руку Элизы:

– Мы поможем ей пройти через все это.

– Спасибо. – В глазах у Элизы заблестели слезы. – Что бы я сейчас без тебя делала, не знаю…

– Не трать даже времени на подобные мысли! Что бы ни случилось, Хейли я не брошу.

– Ты всегда был настоящим другом, – сказала Элиза, притронувшись к его щеке.

– Как бы я хотел быть ближе к тебе все эти годы… – признался Шарп, накрыв ее руку своей.

– Это был мой выбор, Линкольн. Не вини себя. Мне нужно было уехать. Моя рана никогда бы не зажила здесь, где все напоминало о Теде.

– И я в том числе.

Вздох ее был тяжек и глубок, и казалось, что вместе с воздухом она выпускает наружу саму скорбь.

– Да. Прости.

– Не извиняйся. Ты делала все, чтобы выжить. Тогда самым важным было подумать о Хейли. Собственно, как и сейчас. – Шарп тщательно подбирал каждое слово, а в груди меж тем расходилась горькая тоска. У них с Элизой было общее прошлое, где на их долю выпали такие эмоции, о которых знали только они, и лишь они могли их понять. Увы, не все эти чувства были здравыми, но со всем, что осталось между ним и Элизой, можно было разобраться позже. На сегодня главное – Хейли. Он отпустил ее руку и отошел в сторону.

– Хочу сделать кофе, – сообщила Элиза и направилась в заднюю часть дома.

Шарп последовал за ней и очутился в просторном помещении. Посередине него, отделяя гостиную от кухонной зоны, возвышался островок – кремовая гранитная глыба размером с вместительный джип. Напольное покрытие было выполнено из темного дерева, а вид из окон открывался поистине прекрасный.

Посреди гостиной стояла Хейли, и вид у нее был потерянный.

Шарп не был уверен, что сможет утешить ее лучше Элизы, и отвернулся к стеклянной стене, которая была обращена к оврагу позади дома. Небольшой участок травы внизу был огорожен тем же железным забором, в самом дальнем конце которого находилась калитка, запертая на велосипедный замок, а за ней, уходя вдаль, вилась пешая тропа.

– Почему ты решила поселиться в лесу?

– Ужасно устала от города. – Элиза зачерпнула молотый кофе рожком кофемашины. – Я люблю чистый воздух и тишину. Поначалу, живя здесь, на отшибе, я чувствовала себя немного не в своей тарелке, но этот дом строили с учетом всех требований безопасности, к тому же я установила новую систему сигнализации, так что теперь могу сполна наслаждаться одиночеством.

– Ты любишь быть одна? – спросил Шарп.

– Даже очень, – кивнула Элиза. – Мне до Нью-Йорка всего несколько часов, и, кстати, я обожаю путешествовать, но дом у меня теперь здесь.

Она бросила обеспокоенный взгляд на дочь:

– Хейли, я хочу приготовить ужин. Макароны с сыром?

– Хорошо. – Хейли даже не пошевелилась.

Элиза запустила кофемашину и открыла холодильник.

Хейли приподняла ногу и стала разглядывать черный экран электронного устройства, привязанного ремнем к ее лодыжке:

– Он тяжелее, чем я думала.

– Тот, кто называет это браслетом, точно никогда его не носил, – сказал Шарп.

В ответ на это Хейли заморгала, будто внезапно очнулась от летаргического сна, и перед мысленным взором Шарпа возник образ улыбающегося младенца, то агукающего, то кричащего, и совершенно не понимающего, что люди, собравшиеся вокруг, пришли оплакать смерть его отца.

– Кофе хочешь? – Голос Элизы вырвал его из плена воспоминаний.

– Нет, спасибо. – Шарп стряхнул с себя остатки меланхолии: нельзя так выпадать из реальности. Он обещал Теду присмотреть за его семьей, и сколько бы ни минуло лет, данное им слово ничуть не обесценилось.

– Зеленого чая у тебя не найдется?

– Найдется. Хейли его как раз любит. – Элиза поставила на плиту чайник, потом достала из морозилки лоток из фольги и отправила его в духовку. – Солнышко, тебе налить?

Похоже, разговор вывел Хейли из оцепенения. Элиза жестом предложила ей сесть на один из барных стульев у кухонного островка:

– Может, тебе выпить «Гаторэйд»[16]16
  Наиболее популярная в США марка спортивных напитков, восстанавливающих запас жидкостей и важных микроэлементов в организме.


[Закрыть]?

– Точно, – наморщила брови Хейли. – Я, похоже, совсем обезвожена. В тюрьме все никак не могла утолить жажду: краны висели слишком низко над раковиной, и вода оттуда еле текла.

Что же с ней будет в тюрьме, если она получит двадцатипятилетний срок? Едва Шарп подумал об огромном количестве вещественных доказательств против нее, в животе у него стало нехорошо.

Стоп!

Работая помощником Морган, он должен был искать слабые места в версии обвинения, а не задумываться о виновности или невиновности Хейли.

Телефон Шарпа зажужжал, возвещая о пришедшем смс:

– Это Морган. Они приехали. – Они с Элизой подошли к окну, выходящему на дорогу. Шарп раздвинул пластины жалюзи и увидел, как джип Ланса подбирается к воротам, осторожно, но решительно тесня толпу репортеров и демонстрантов в сторону. Он нажал на кнопку, установленную возле двери, и створки ворот распахнулись. Ланс свернул на подъездную дорожку и остановил машину прямо у входа в дом, а Шарп впустил их внутрь.

В движениях Морган сквозила явная опаска, а Ланс неотступно шел следом, и было прекрасно видно его беспокойство за нее.

– Это кофе так пахнет? – вскинула голову Морган.

– Ага. Хотите чашечку? – предложила Элиза, направляясь на кухню.

– Определенно да! – ответила Морган.

Желая вставить свое дежурное замечание, Шарп уже было открыл рот, но Морган тут же пролетела мимо него:

– Не сегодня, Шарп!

Качая головой, Шарп вернулся в просторную двухъярусную гостиную.

– Что там насчет угрозы? – спросила Морган.

Шарп открыл ноутбук, стоявший на столе, и развернул его экраном к Морган. Сам он уже столько раз прочитал это письмо, что помнил его наизусть.

Госпожа Пауэлл!

Вы пролили кровь невинного человека. Вы – убийца! Хватит прикидываться бедной овечкой. Прекратите лгать! Покайтесь или будете уничтожены. Нечестивцам не избежать расплаты.

Глядя на экран, Ланс нахмурился:

– Морган сегодня получила похожее послание.

Морган достала из сумки компьютер, запустила его и прочитала Шарпу полученное ею письмо. Тот запустил руку себе в волосы:

– Вот черт!

– А ведь расследование может продолжаться месяцы, а то и годы. – Морган закрыла ноутбук и обратилась к Хейли: – Мне очень неприятно это говорить, но это явно не последнее предупреждение, которое вы получите. Я бы хотела предоставить доступ к вашей электронной почте нашему компьютерщику, чтобы впредь она могла отслеживать все поступающие угрозы.

– Хорошо. – Хейли смиренно опустила плечи и сгорбилась.

Ланс рассматривал стену, от пола до потолка представлявшую собой сплошное стекло, и недовольно поводил бровями:

– Не нравится мне, что дом так у всех на виду.

– Это да, – согласился Шарп. – Вчера вечером, когда я изучал систему безопасности, мы с Элизой договорились, что она прикроет все здесь чем-нибудь.

Прямо за черным забором задний двор резко обрывался в глубокую лощину.

Элиза подошла к нему, потирая руки:

– Во всех других комнатах у меня стоят жалюзи, но здесь надобности в них никогда не было. Нам всегда хотелось иметь вот такой вид, и чтобы ничто его не загораживало… Ладно, я вчера откопала все свои запасные простыни…

Хейли стояла все на том же месте, глядя вдаль сквозь стеклянную стену:

– Мне всегда нравился этот вид, но сейчас все время кажется, что кто-то за мной наблюдает.

Ланс внимательно оглядел открывающуюся панораму:

– А что по ту сторону калитки?

– Тропинка, которая ведет к обзорной площадке. – С тоской в голосе сказала Хейли. – Там потрясающий вид! Мы с мамой ходим туда чуть ли не каждый день. – Она хмуро взглянула на браслет на лодыжке: кто знает, когда она теперь сможет побродить по горам?

– Летом правда здесь лазит много народу, – добавила Элиза. – Поэтому приходится калитку запирать на замок.

– Вы пробовали спускаться вниз? – спросил Ланс Шарпа.

– Да, вчера вечером, – ответил тот. – После площадки тропинка снова поднимается вверх и выводит к небольшой придорожной парковке где-то метрах в восьмистах отсюда. Тропа удобная, я легко прошел в темноте с фонарем. Для целеустремленного фотографа ландшафт не станет препятствием.

А если у тебя есть мощный телеобъектив, то с противоположного склона лощины можно сделать вполне приличный снимок.

– Я проверю эту тропинку, когда буду уходить. – Ланс потер ладони друг о друга. – Давайте прикроем эти стекла.

– Сейчас принесу простыни, – сказала Элиза и вышла.

Шарп сходил в гараж за лестницей. С помощью скотча импровизированный занавес занял свое место, и, едва стеклянные окна, вместе с великолепным видом скрылись за простынями, просторное помещение с захватывающей дух панорамой мигом превратилось в душное и мрачное.

И хоть Хейли и не под арестом, свободной ее уж точно не назовешь – по сути, ее прекрасный дом теперь стал роскошной тюремной камерой.

Глава 15

Лишь просто наблюдая за тем, как Элиза готовит кофе, Морган почувствовала прилив бодрости – неужели у нее уже выработался рефлекс, словно у собаки Павлова?

Хейли сидела за кухонным столом и прихлебывала из бутылки бледно-фиолетовую жидкость, а ее взгляд продолжал блуждать по простыням, завесившим стеклянные стены.

– Мне нужно задать вам несколько вопросов, – сказала Морган.

– Понимаю. – Хейли сделала глоток своего напитка. – Простите, что в прошлый раз вела себя так глупо, если я не успеваю принять таблетки, у меня голова, как в тумане.

– Все нормально, не переживайте. – Морган оценивающе оглядела ее: на Хейли был все тот же свитер, который Элиза принесла ей накануне в больницу. Оно и понятно: домой она вернулась совсем недавно, времени, чтобы принять душ и переодеться особо не было. – Вы успели перекусить?

– Еще нет, – покачала головой Хейли. – Мама что-то готовит на ужин, а мне ужасно хочется в душ. – Она подняла ногу и потрясла ей: лодыжку опоясывала черная лента. – Мне сказали, эта штука непромокаемая, правда?

– Да, – ответил Шарп. – Душ принимать можно, только не опускайте ногу полностью в воду.

– Хорошо, – вздохнула Хейли, осев, словно мешок. – Я себя чувствую, как… как зомби. Не знаю, как это назвать. Это все… как-то чересчур. В голове не укладывается.

– Понимаю вас, но кое о чем спросить мне все же придется, – ласково сказала Морган. – Но сначала можете принять душ.

Бедная девочка.

Морган оставалось только догадываться, каково это – просидеть несколько дней в грязной камере предварительного заключения едва одетой, с босыми ногами, а затем еще целую ночь провести в настоящей тюрьме. Представить, чтобы такая тихая, стройная девушка зарезала молодого человека, она также не могла.

– Хорошо. – Хейли тяжело и медленно выдохнула и ушла.

– В ее комнате безопасно? – спросил Ланс.

– Элиза поставила самую крутую систему безопасности, – пояснил Шарп. – В доме стальные двери, усиленные дверные коробки и сверхпрочные замки. Чтобы пробраться внутрь, надо будет очень сильно постараться.

– Отлично. Думаю, ей нужно немного побыть одной, чтобы переварить последние несколько дней. – Морган забралась на барный стул. Элиза вручила ей чашку кофе и присела рядом.

– Я чувствую себя такой беспомощной… Что нам делать?

– Мы уже ведем расследование. – Морган глотнула кофе. – В ближайшее время вам нужно будет куда-нибудь уехать?

– Нет. – Элиза спрыгнула со стула и принялась расхаживать по кухне. – Хейли на первом месте. У меня надежные сотрудники в офисе на Манхэттене и есть все необходимое для работы здесь, дома. Отсюда я могу управлять всей компанией.

– Хорошо. Итак, вот наш план. – Морган поставила чашку на стол и заглянула в свой телефон. – Из прокуратуры постепенно приходят материалы по уликам, так что весь завтрашний день уйдет на их изучение. Мы уже запросили подготовить досье на нескольких человек, и по ходу расследования этот список будет пополняться. Я, Ланс и Шарп поговорим со свидетелями и привлечем экспертов для оценки улик и доказательств, которыми располагает обвинение. Мы буква за буквой изучим каждый отчет и найдем все слабые места. Наша цель – найти максимальное количество брешей в их версии.

– Звучит так, словно вы считаете Хейли виновной и просто стараетесь развалить версию обвинения, – сказала Элиза. – Моя дочь невиновна, и я хотела бы доказать это.

– Это наша конечная цель, – кивнула Морган. – Но нам не обязательно метить так высоко. Нам достаточно продемонстрировать, что обвинение не в состоянии доказать ее вину.

– Но я не хочу, чтобы она избежала наказания только лишь из-за несоблюдения каких-то формальностей! – возразила Элиза. – У нее же тогда вся жизнь пойдет прахом! Нам необходимо найти настоящего убийцу этого парня. Мне известен закон: «невиновна, пока не доказано обратное», но мы все знаем, что это чушь собачья. Нужно найти того, кто совершил это убийство.

– Это было бы лучше всего, – согласилась Морган. – И мы приложим для этого все усилия.

Хейли вернулась на кухню, одетая во фланелевые пижамные штаны и футболку с длинным рукавом.

– Где бы мы могли спокойно побеседовать? – Морган достала из сумки блокнот и ручку. Она хотела от Хейли откровенности и предполагала, что наилучший способ добиться ее – поговорить без свидетелей. Есть вещи, которые женщины не горят желанием обсуждать в присутствии своих матерей и не слишком знакомых мужчин.

– В моей спальне. – Хейли повернулась и повела Морган вверх по лестнице на второй этаж. – Мамина комната внизу, а я живу здесь, наверху.

Помимо самой спальни, здесь была просторная ванная и небольшая гостиная, оборудованная письменным столом, широкоэкранным телевизором и угловым диванчиком.

Хейли плюхнулась на Г-образный диван, а Морган разместилась на другой его стороне.

– Для начала я бы хотела, чтобы вы расслабились и рассказали мне обо всем, что помните о событиях того пятничного вечера. Начните с того момента, как вышли из дома. Не стесняйтесь говорить обо всем до мельчайших подробностей. Восстановите в голове все, что помните, и расскажите мне.

– Я постараюсь. – Она глубоко вздохнула, настраиваясь на монолог. – Мы с Пайпер вызвали такси и поехали в «Битс». У нее был день рождения, и это была единственная причина, почему я не осталась дома. Не особо люблю клубы. – Пока она рассказывала о том, как заказала безалкогольный коктейль и танцевала с Пайпер, темп ее повествования был ровным. – А потом я наткнулась на Ноа. Он помогал мне в разработке нового веб-сайта банка. Видела его пару раз. – Она прервалась и выдернула из коробки на столике бумажную салфетку. – Он мне понравился, даже, наверное, чересчур, ведь я позволила ему купить мне выпивку, да и к тому же бросила Пайпер, чтобы потанцевать с ним. Не стоило мне этого делать.

– Вы помните, в котором часу это было?

– Ммм, десять? – неуверенно сказала Хейли. – Знаете, за временем я совсем не следила…

Значит, Пайпер находилась у бара еще около часа после того, как Хейли покинула ее.

– Что было потом? – спросила Морган.

– Он купил мне второй бокал, мы ели начос. Еще немного потанцевали. А потом все начинает расплываться… – Хейли хмуро сдвинула брови. – Вчера и сегодня мне удалось вспомнить отдельные фрагменты вечера, но белых пятен по-прежнему очень много. – Она прикрыла глаза. – Выходя из клуба, я споткнулась и ударилась ногой. Она сильно болела, так что, когда мы пришли к нему домой, я попросила таблетку аспирина и лед. – Она открыла глаза, и по лицу друг за другом пробежали выражения горькой радости, замешательства и опустошения. – Он был очень милым. Не понимаю, что произошло…

– Это все, что вы помните? – Записывая в блокнот причину синяка у Хейли на ноге, Морган испытала некоторое разочарование. Она надеялась на то, что Ноа был груб, а отнюдь не на его обходительность.

– Нет, еще кое-что. Он привел меня к себе домой, посадил на кушетку и принес лед. Потом мне захотелось чего-нибудь солененького, и я выпила еще одну таблетку, ведь приступ влечения к соленому – сигнал о том, что нужно принять лекарство. Ноа принес мне воды и какие-то чипсы, и мы пошли в гостиную. Ноа включил телевизор, но я не помню, что там показывали. Мы стали целоваться… – Ее лицо посерело, и она задрожала всем телом. – Дальше провал, следующее, что я помню, это то, как проснулась утром.

Продолжая дрожать, Хейли натянула на ноги шерстяное одеяло с логотипом университета.

– Все остальные выходные как в тумане. Даже тот момент, когда я нашла тело Ноа, кажется нереальным. Пока меня не отвезли в больницу, все вокруг было будто бы за какой-то пеленой. У меня уже давно не было такой каши в голове, которая бывает при Аддисоне. Никогда не позволяю себе доходить до подобной отключки.

– Вы прежде когда-нибудь теряли сознание после выпитого алкоголя? – Морган сама не испытывала от этого никакой радости, но теперь вся личная жизнь девушки будет предметом тщательного изучения.

– Да, один раз, – шмыгнула носом Хейли. – После студенческой вечеринки первокурсников. Там у нас была текила, и пиво, и еще какая-то фигня, которую народ называл «соком джунглей»[17]17
  Сленговое название любого самопального крепкого алкогольного напитка.


[Закрыть], на вкус – как будто фруктовый пунш смешали со спиртом. Ну я и вырубилась. Но я тогда выпила намного больше двух стаканов и весь следующий день провела в обнимку с унитазом. Когда очнулась в доме у Ноа, я была в шоке, а в голове полный туман, но я не чувствовала никакого похмелье, как и тогда. – Хейли распрямилась и внутренне подобралась. – Такого просто не могло быть, чтоб я была настолько пьяной, что потеряла сознание, а на следующий день даже не чувствовала никаких болезненных последствий!

– Согласна.

Вот только можно ли Хейли верить? Ее история была весьма неоднозначной, и она не будет первым обвиняемым, который лжет своему адвокату. Она даже не будет первым клиентом, солгавшим Морган на этой неделе. Однако надо было продолжать.

– У вас до этого был бойфренд?

– Да, – вскинула голову Хейли. – Киран Харт. – Она продиктовала имя по буквам. – И раз про него речь зашла, в пятницу вечером он приходил в «Битс».

– Вы ссорились?

– Нет. Он поздоровался, я его проигнорировала, вот и весь разговор. Мы не общались больше полугода, и я никоим образом не пыталась вступать с ним в контакт, никаким способом. Пока мы встречались, он постоянно писал мне эсэмэски, все время хотел знать, с кем я и когда буду дома. Я просила его угомониться, но он не слушал, и тогда я с ним рассталась.

– Позволял ли он себе грубость или насилие?

– В прямом смысле слова нет, но он всегда доставал этим своим контролем и очень быстро выходил из себя. – Хейли потеребила в руках салфетку. Ей явно было еще что рассказать, но тема для нее была неприятна. – Даже говорить об этом неловко.

– Все, что вы мне говорите, сугубо конфиденциально. Я не стану передавать эту информацию никому, если только это не будет необходимо для твоей защиты. Так что лучше всего, если я буду знать обо всех фактах, которые кто-либо еще может использовать против вас. Чем честнее вы со мной, тем эффективнее я смогу выстроить вашу защиту.

Хейли понимающе кивнула:

– Однажды я ночевала с Кираном у него. Утром, когда я проснулась, он уже уехал на работу. В этом не было ничего необычного, он очень много работает. – Она посмотрела куда-то вдаль. – Он оставил для меня на тумбочке розу, круассан и термос с кофе. Мне захотелось его отблагодарить, и я пошла к нему в кабинет, чтобы написать записку. Киран крайне педантичен. Придя вечером домой, он тут же идет в кабинет поставить на место портфель. Ну и вот, я пыталась найти что-нибудь типа клейких листочков и в ящике для карандашей наткнулась на свою фотографию. Он недавно купил себе «Полароид» – ну знаете, этот ретро-фотоаппарат. Так вот, он заснял меня спящей в его кровати. Совершенно голой. – Ее лицо залилось краской.

– Вы потребовали от него объяснений по этому поводу? – спросила Морган.

– Да, я ему сразу позвонила. Он сказал, что сделал снимок, потому что я очень красивая, и он не думал, что я буду против. Он не собирался выкладывать его в интернет, сделал исключительно для себя. Ну, мы же встречались, и что тут такого, если у него будет мое «ню»?! – Хейли гневно сверкнула глазами. – Когда я сказала, что не в восторге от этой эротической фотосессии, проведенной без моего согласия, он сказал, что я ханжа, и тогда я ему объявила, что мы расстаемся. Прямо так и сказала, по телефону.

– И как он это воспринял?

– Плохо, – сказала Хейли. – Долго доставал меня эсэмэсками и звонками. Но мне не нужен мужчина, которому я не могу доверять. – Хейли бросила измятую салфетку в мусорную корзинку у дивана. – Он так и не понял, почему я почувствовала угрозу.

Морган обвела имя Кирана Харта жирной линией. Бывший парень Хейли случайно ли оказался в «Битс», или он следил за ней?

– У вас есть фото Кирана?

– В полиции у меня забрали… – покачала головой Хейли. – Ой, погодите! В моем же облаке есть резервная копия! – Она вскочила и подошла к элегантному компьютеру, стоявшему на столе.

– А компьютер у вас, получается, не изъяли? – удивилась Морган.

– Изъяли, но мама купила новый. Она знает, что у меня крыша поедет, если меня полностью отрезать от внешнего мира. Плохо, конечно, что я здесь как в западне. – Пальцы Хейли летали по клавиатуре с профессиональным мастерством. – Но я очень благодарна вам, что вытащили из тюрьмы, правда! Огромное спасибо. В тюрьме так… – В глазах у нее застыло выражение отвращения и страха, выразить словами которое не получалось.

– Понимаю. Домашний арест куда лучше окружной тюрьмы, но это далеко не курорт, как все думают.

Еще немного постучав по клавишам, Хейли переслала Морган фотографию по электронной почте.

– Кто-нибудь еще заслуживает моего внимания? – поинтересовалась Морган. Хейли не отвечала, и Морган подтолкнула ее другим вопросом: – Не заметили ли вы в клубе еще кого-либо, кто мог следить за вами?

– Нет.

– А на работе у вас нет людей, которые представляли бы для вас опасность?

– Нет.

– Какой из себя ваш начальник?

– Он хороший. По пятам за мной не ходит, всегда дает спокойно работать. Ни с кем из коллег у меня также проблем нет. – Хейли зевнула, в лице отчетливо проступила усталость. – Я совсем вымоталась, но пока еще держусь.

– Еще один вопрос. Вы носите медицинский браслет?

– Да, но сейчас он куда-то пропал…

– А в пятницу вечером он был на вас?

– Я его вообще не снимаю, – жестко сказала Хейли. – Никогда.

– Хорошо. Ну что ж, на сегодня хватит. – Морган прикрыла записи в блокноте пустой страницей. – Постарайтесь сегодня отвлечься от мыслей обо всем этом. Память зачастую возвращается тогда, когда ты прекращаешь все усиленные попытки все вспомнить. Займитесь чем-нибудь расслабляющим, чтобы ничем не загружать голову. Не читайте почту и не заходите в соцсети. На самом деле, я бы хотела, чтобы вы пока вообще деактивировали свои странички.

Хейли сдулась, как воздушный шарик, из которого выпустили воздух:

– Но у меня вся работа в социальных сетях.

– Сочувствую, – ласково сказала Морган. – Но это временная мера. Поверьте, там вам лучше сейчас не показываться. Вы общались с вашим руководством?

– Еще нет, – сказала Хейли вполголоса. – Позвоню им завтра. Хоть я не могу идти на работу и возможно у меня ее больше и нет. – Даже если в итоге ее признают невиновной, жизнь Хейли после обвинения в убийстве изменится навсегда.

– Да. Очень может быть.

– Но вы ведь выясните, что со мной случилось, да?

– Сделаем все, что сможем, – заверила Морган. – Я бы хотела, чтобы вас осмотрел психиатр. Если вы пострадали от какой-либо травмы, то хороший врач поможет справиться с ее последствиями и, возможно, восстановить пробелы в памяти.

– Не уверена, что хочу это вспоминать.

Морган полагала, что пребывать в неведении – не лучший вариант, однако была вероятность, что подсознание Хейли блокирует воспоминания о событиях той ночи именно по причине того, что знать правду ей будет явно не под силу…

– Ладно. – Хейли взяла со стола игровой джойстик. – Хочу сыграть в Call of Duty.