Текст книги "12 религий, которые меняют мир сегодня. Все об их истории, учении, практиках и значении. 2-е издание"

Групповые ритуалы

В центре туземных мистических практик всегда находится община. С помощью групповых ритуалов люди традиционных культур не только поклоняются своим святыням, но и укрепляют связи друг с другом и со всем творением. Посредством групповых ритуалов люди могут способствовать поддержанию всеобщей гармонии во вселенной.

Чтобы поддерживать естественный баланс и обеспечить успех в охоте или уборке урожая, необходимо совершать специальные церемонии, и притом – совершать с особой точностью. Например, для рассказа определенных историй существует свое, особое время. Чоно, женщина-врач из племени тохоно-одам[75]75
  Индейское племя на юге штата Аризона (США) и в Мексике. В XVII–XVIII веках поднимало восстания против испанских конкистадоров. В 1990-е годы численность тохоно-одам составляла около 17 тысяч человек. – Прим. пер.


[Закрыть] (папаго), поведала антропологу Рут Андерхилл:

Мне не следовало бы говорить вам об этом [о происхождении койота, который помог привести мир в порядок, совершив несколько ошибок]. Подобные рассказы о Начале Начал – святыня. Их не следует рассказывать в жаркое время, когда змеи выползают [из нор]. Змеи охраняют наши тайны. И если мы скажем что-то запретное, они ужалят нас.[76]76
  Ruth M.Underhill, Papago Woman, New York: Holt, Rinehart and Winston, 1979, p. 9.


[Закрыть]

Ритуалы часто выводят людей за рамки повседневного сознания и позволяют почувствовать присутствие сакрального. В таких измененных состояниях сознания адепты могут переживать опыт возвышенного группового сознания, которое объединяет людей в сплоченную общину.

У каждой группы есть свои средства ритуального посвящения, но в принципе сходные схемы существуют повсюду. Некоторые особо почитают определенные моменты человеческой жизни, такие как рождение, наречение имени, достижение пубертатной (половой) зрелости, вступление в супружество и смерть. Эти ритуалы помогают людям перейти из одного состояния в другое, а также оценить свое личное место в жизни. Когда ребенку племени хопи исполняется двадцать дней, его впервые представляют миру ранним утром, в лучах Отца Солнца, и нарекают официальным именем. Его личико ритуально окрашивают священной кукурузной мукой – церемония, которая повторяется и после смерти, при подготовке к путешествию в Нижний мир.

Девушки также совершают специальный ритуал в честь их первой менструации (менархе), которая служит сигналом к окончанию детства и подготовке к тому, чтобы стать женой и матерью. Для мальчиков и девочек ритуалы достижения пубертатной зрелости обычно включают отделение от общины, переходный этап, в ходе которого они изолируются, лишенные определенного социального статуса, для подготовки к взрослой жизни, и третий этап, когда молодые мужчина или женщина возвращаются в общину уже в новом качестве – как взрослые. Девушки в традиционных семьях племени лакота проводят переходное время, занимаясь такими полезными делами, как шитье и приготовление пищи. Мадонна Свэн рассказывает, что она уединилась в уголке бабушкиной хижины, отмечая свой первый лунный (менструальный) цикл, и что бабушка каждый день наставляла ее в домашних делах и этических принципах. Ее бабушка и мать ежедневно омывали ее водой с очистительным шалфеем и зеленым кедром и молились за нее следующим образом:

Деды, которые вверху и во всех четырех сторонах, сделайте из Мадонны добрую женщину. Помогите ей приветливо принимать гостей. Деды, помогите ей стать хорошей работницей. Деды и ты, Мака Инна (Мать Земля), помогите Мадонне стать хорошей матерью. Молю вас, пусть вся пища, которую она будет готовить, будет вкусной и сытной для тех, кто будет ее вкушать. Деды, помогите ей стать хорошей женой и всю свою жизнь прожить с одним и тем же мужем. Деды, благословите ее здоровыми детьми.[77]77
  В: Mark St. Pierre and Tilda Long Soldier, Walking in the Sacred Manner, New York: Simon and Schuster, 1995, pp. 69–70.


[Закрыть]

Существуют также коллективные ритуалы, способствующие выживанию группы. В земледельческих общинах – это практики вымаливания дождя, созревания посевов и благодарности за урожай. В Великую засуху 1988 года к святому племени сиу по имени Леонард Вороний Пес обратились три неиндейских общины со Среднего Запада с просьбой провести для них обряд вызывания дождя, признав тем самым действенность традиционных магических практик.

Ритуальные драматические представления о начале мира и священной истории народов выводят исполнителей и зрителей на особый эмоциональный уровень с помощью специальных костюмов, ритуального раскрашивания тела, музыки, масок и, возможно, воздействия священных мест. Эти представления создают чувство гармонии между людьми, землей и миром духов. Они также облекают мистику в драматическую форму, подвигая людей вступать в прямой контакт с миром духов. Те, кому посылаются священные видения и сны, должны, как предполагается, поделиться ими с другими, и это часто и совершается посредством фольклорных драм.

Согласно легенде, Женщина по имени Теленок Белого Буйвола вручала равнинным индейцам священную трубку в качестве средства общения с тайнами и постижения образа жизни. Чашечка трубки символизировала женский аспект Великого Духа, а ее черенок – его мужской аспект. Когда эти детали ритуально соединялись, могущество Духа проявлялось при переходе трубки по кругу в знак коллективного общения друг с другом и с божеством.

Группы собираются также для ритуального очищения и духовного обновления каждого человека. Коренные жители Америки «обкуривали» свои жилища и владения, очищая их дымом особых трав, например шалфея и солодки. Многие племена строили в виде иглу «парильни», куда приносили раскаленные камни. Люди собирались в темноте вокруг каменной ямы. Когда на камнях начинала выступать вода, сильный поток пара очищал тела и легкие. Все присутствующие старательно молились. Леонард Вороний Пес говорит об инипи (парной):

Инипи – это, по-видимому, наш старейший обряд, поскольку он строится вокруг простейших, дарующих жизнь вещей: огня, исходящего от солнца, тепла, без которого на земле не было бы жизни; иньян-вакан, или тунки – камня, который существует с сотворения мира и который останется до скончания времен; земли – материнской утробы; воды, в которой нуждаются все земные существа; нашего зеленого брата, шалфея, словом – всего того, что окружает человека, простого человека, нагого, как в первый день рождения, чувствующего особую весомость – дух бесчисленных поколений, бывших до него, ощущающего себя частью земли, чадом природы, а не ее властелином.[78]78
  Leonard Crow Dog and Richard Erdoes, в Joan Halifax, Shamanic Voices, op. cit., p. 77.


[Закрыть]

Паломничества к священным местам часто также являются коллективными. Так, буряты собираются на вершине Земли – горе, где обитает дух Земли, и берутся за руки, образуя круг. Считается, что в центре этого круга возникает мощная энергия. Индейцы уичоли с гор западной Мексики совершают ежегодное паломничество в пустыню, которую они называют Вирикута – Священная страна Солнца. Они считают, что сотворение мира началось в этом месте. И, как и их предки, они собирают ежегодный урожай кактуса пейот в этом священном месте. Пейот обладает способностью изменять сознание; это их «маленький олень» – дух, который помогает общаться с миром духов.

* * * * *

Религия на практике. Солнечный танец самопожертвования

В большинстве аборигенных традиций высоко ценится ритуал самопожертвования во имя благополучия и спасения всех. Проходя церемонию очищения, люди стремятся преодолеть собственное ничтожество и самость, чтобы стать чистыми проводниками энергии Великого Духа. В Северной и Южной Америке для этого проводится грандиозный ритуал, представляющий собой танец солнца. Члены племени Огала Лакота могут танцевать четыре дня, без пищи и воды, глядя на солнце и моля о благословении народа. Члены племени рассказывают, что некоему человеку по имени Каблайа предстало видение, которое легло в основу обряда, исполняемого и ныне в тех же формах, в которых он был явлен в видении.

Во множестве мест, на Среднем Западе и на северных равнинах Северной Америки, каждую весну и лето исполняются многообразные варианты солнечного танца. При этом танцевать могут лишь те, кто сподобился видения, которое теперь следует выразить в танце. Некоторые приходят в состояние глубокого покаяния и чают очищения, другие ощущают себя посредниками, через которых изливается благодать на всех людей, а особенно на тех, кто нуждается в особой помощи. Считается недостойным танцевать ради помощи самому себе.

Танцующие твердо уверены в необходимости совершать танцевальный обряд известное им число раз. В некоторых солнечных танцах принимают участие и женщины; некоторые же исполняются детьми. Люди, не принадлежащие местному племени, не вправе участвовать в танце.

Чтобы воздействие танца оказалось наиболее мощным, необходимо скрупулезное следование сакральным принципам. Перед ритуальным танцем обязательно совершался обряд поиска видений и очищения, которое и ныне проводится в парильне[79]79
  Парильня – помещение для обрядового или лечебного потения. Пар, который получают, наливая воду на раскаленные камни, достигает температуры от +60 до +77 гр. по Цельсию. – Прим. пер.


[Закрыть]. Несмотря на жажду и переутомление, ежедневно, пока длится ритуал, танцующие совершают обряд в парильне. В центре круга помещают дерево (в племени Ллакота это обычно тополь трехгранный, если его срубить поперек, то появляется множество точек, напоминающих созвездия, которые, в свою очередь, прообразуют солнечный шар). К дереву жертвоприношения собираются исполнители ритуальной молитвы. Прежде чем установить дерево в центре, участники ритуала натягивают на его ветки молитвенные флаги.

Во время же самого действа танцоры проходят через созвездия, имеющие символическое значение. Хореография варьируется от одной группы племен к другой. Так, например, танцоры племени сиу почти не движутся по кругу, но лишь слегка смещаются, чтобы всегда быть лицом к солнцу. В Мексике танцующие постепенно воздают честь всем четырем частям света, поочередно обращаясь к каждой из них.

Во время ритуала танцоры издают свист, обычно с помощью кости крыла пятнистого орла, но сегодня их чаще заменяют выструганными полыми тростями. Сообщая, что и как делать во время танца, Каблайа, говорят, так объяснил смысл свиста: «Когда вы свистите, то постарайтесь помнить, что это – голос Пятнистого Орла, нашего Деда, Вакан Танка, который всегда слышит его, ибо, как вы понимаете, это Его собственный голос».[80]80
  Quoted by Black Elk in Joseph Epes Brown, The Sacred Pipe, op. cit. p. 71.


[Закрыть]

Во время недавнего исполнения солнечного танца в Мексике, один из его участников[81]81
  Имена людей, давших интервью, не приводятся ради сохранения конфиденциальности и священного характера их танца.


[Закрыть] заявил:

Когда силы танцующих исчерпаны и почти полностью истощены, ибо уже на исходе крайне долгий и знойный солнечный день, в воздух воспаряет орел, и в течение примерно пяти минут сам совершает круги Танца. Пролетая вновь и вновь вперед и назад, он устремляется на звуки танцевального свиста барабана Хехуэтля. На глазах многих людей при этом появляются слезы. Танцующие продолжают свистеть и приветствовать огромную красивую птицу. Я часто видел орла, пролетающего над нашим кругом во время танца в течение минуты, но никогда не видел, чтобы он сам кружился и так долго не улетал. Это зрелище воистину завораживает, как и заверение Создателя, что все будет хорошо и наши молитвы будут услышаны.

У танцующих есть группа поддержки – ее члены поют особые священные песни и ударяют в большой барабан. Если их силы ослабевают, то же происходит и с танцорами. Участвовавшая в солнечных танцах женщина рассказывает, что спустя некоторое время «барабан звучит уже не рядом с вами; кажется, что он внутри вас, а вы даже не знаете, танцуете вы или нет». Танцующие помогают друг другу. Например, они приносят с собой перья, чтобы, словно веером, обмахивать ими тех, чьи силы, кажется, уже на исходе. Кроме того, можно совместно участвовать в церемонии поиска видений.

У каждого танцующего имеется священная курительная трубка. Среди пришедших оказать поддержку можно выделить различные группы наблюдателей, которых вводят в круг, чтобы передавать трубки по кругу среди танцующих, чтобы укрепить их силой дыма.

На третий или четвертый день в круг танцующих могут ввести особую группу людей – тех, кто нуждается в помощи целителей. К этому времени танцоры настолько очистились и наполнились духом, что исцелять могут уже все без исключения, используя для передачи божественной силы перья орла.

Страдание, которому добровольно подвергается каждый танцующий, особенно усиливается во время пирсинга. Кому было видение, что он должен пройти этот обряд, и если его племя практикует его, потому что есть племена, в которых не делают такого пирсинга, тогда ему в определенный момент танца наносятся надрезы на кожу груди, спины или рук, куда вставляются деревянные штанги для пирсинга. Существует масса способов повреждения кожного покрова. На долю вождя выпадает особое испытание: в его тело втыкаются штанги с привязанными к ним веревками, с помощью которых нужно тянуть черепа буйволов, символизирующих бремя ответственности за народ, которое несет вождь. Чаще веревки перебрасывают через деревья и привязывают к деревянным штангам. Танцора подвешивают, и он «летает» и машет крыльями орла до тех пор, пока штанги не прорвут кожу. Считается, что чем больше просит совершающий акт самопожертвования, тем труднее ему будет освободиться от веревок. Один танцующий из племени лакота получил в видении откровение, что он должен всю ночь провисеть на дереве. Ему сделали пирсинг во многих местах тела, чтобы вес был распределен равномерно. И лишь утром опустили на землю.

Почему танец так тесно переплетается со страданием? Участник солнечных танцев из племени лакота объясняет это следующим образом: «Никто не знает почему, но страдание делает наши молитвы искреннее. Во время солнечного танца становится ясно, насколько вы честны и искренни; насколько ваш дух готов преодолеть собственную ограниченность». По мере совершения танца многие танцующие переступают границы физической боли, доходящей до агонии, и переживают все возрастающее чувство эйфории.

Один мексиканский танцор поясняет:

Это не боль. Это – экстаз. Мы черпаем силы у солнца и получаем энергию, соприкасаясь с матерью-землей. Также мы чувствуем энергию, идущую от орла [который часто парит над нашими головами], от всех животных, всех растений, которые окружают нас, от всей растительности. Эта энергия даруется нам, чтобы мы смогли поддержать силы в случае недостатка еды и воды. Когда вы курите трубку, она заряжает вас энергией и как бы питает вас. Весьма часто мы обращаем свои ладони к солнцу, чтобы получить энергию от солнца. Вы почувствуете, как она разливается по всему телу, словно вы только что приняли энергетическую ванну.

* * * * *

Когда племена раскалывают внешние силы, люди утрачивают коллективную силу этих групповых ритуалов. Африканцы, привезенные в Новый Свет в качестве рабов, утратили не только свою индивидуальность, но и членство в таких сплоченных группах. В попытке возродить былой коллективизм единой групповой традиции в среде афроамериканцев, профессор Молана Рон Каренга устроил современный праздник, Кванза, основанный на африканских праздниках «первых плодов» – праздников урожая. Используя для создания специфической атмосферы символические предметы (такие, как свечи, початки кукурузы, фрукты и овощи, а также «общую чашу», причем все эти предметы носили названия на языке суахили), семьи и целые семейные кланы встречаются и общаются в период с 26 декабря по 1 января, чтобы отметить свои успехи по сравнению с предыдущим годом. Они разбирают свой опыт усвоения «семи принципов» – единства, самостоятельности, коллективного труда, примата семейных ценностей, целеустремленности, креативности – при наличии ограниченных средств и уверенности и награждают друг друга за успехи символическими подарками.

В туземных мистических практиках считается весьма важным, чтобы каждый участник имел опыт личного общения с духами. Люди обращаются к духам и общаются с ними в своем повседневном опыте. Например, собирая целебные травы, человек не срывает первое найденное растение. Напротив, ему приносят небольшую жертву вместе с молитвой о том, чтобы его сородичи поняли нужды искателя и помогли ему. К духам-хранителям и видениям могут обращаться все члены племени, а не одни лишь посвященные мистики. Шаман может иметь множество духов-помощников, обладать большой силой, но опыт визионерства и возможности культового почитания доступны для всех. Таким образом, туземные практики получили название «демократического шаманизма».

Существуют храмы, посвященные духам, но каждый адепт может поклоняться им где угодно. Ванде Абимбола отмечает:

Для почитания ориза большие храмы просто не нужны, хотя в Африке и существуют храмы, посвященные большинству ориза. Если вы – почитатель Ифы, вы можете носить в своей походной сумке предметы, связанные с Ифой. Если вы хотите принести жертвоприношение Огуну, положите на пол кусок железа и возложите жертву на него. Это напоминает то, что христиане носят с собой Библию и крест.[82]82
  Интервью с Ванде Абимбола, 6 августа 1992.


[Закрыть]

Чтобы открыть сознание для контакта с миром духов, адепты различных туземных культур совершают обряд поиска видений. После ритуального очищения адепт в уединении отправляется в священное место и взывает к духам, прося их о помощи во время странствия.

Предпубертатный этап или начало пубертатного этапа считаются оптимальным временем для обряда поиска видений, ибо дети находятся ближе к миру духов. В племени дене тха детей неформально поощряют надолго уходить в буш (заросли кустарников) и проводить там время в уединении, ища себе духа-помощника. Близкое знакомство с духом животного считается необходимым для дене тха, который помогает другим:

Когда ты совсем юн, ты уходишь в буш и остаешься там, и животное само приходит к тебе. Оно говорит с тобой, как мы с вами [сев рядом], и рассказывает о себе и своей силе, даруя вам силу исцелять других. Вместе с ним вы сможете исцелять людей. Если оно расскажет о себе все от начала до конца, ты сможешь лечить и исцелять самостоятельно. Если же оно не расскажет вам ничего и вы не узнаете о нем, вы тоже сможете исцелять, но, излечив человека, вы заболеете сами.[83]83
  В Jean-Guy Goulet, Ways of Knowing: Experience, Knowledge, and Power among the Dene Tha, Lincoln, University of Nebraska Press, 1988, p. 73.


[Закрыть]

Взрослые также могут совершать обряд поиска видений перед выполнением некой сакральной миссии, такой, как танец солнца. Вождь одного из индейских племен Мексики Тлакаэлель так описывает обряд поиска видений, который он наблюдал лично:

Ты остаешься на горе, в пустыне или пещере один, совершенно нагой, имея при себе лишь священные предметы, которые ты собрал в годы подготовки: орлиные перья, трубку, копал [древесная кора, используемая в качестве благовония]. Ты проводишь в полном одиночестве, без пищи и воды четыре дня и четыре ночи. За это время, пока ты ищешь видений, происходит немало интересного. Ты видишь, как вещи движутся сами собой. Ты видишь животных, которые приходят, чтобы взглянуть на тебя. Иной раз кажется, что о тебе кто-то очень заботится, и эти существа приносят тебе воды. Ты чувствуешь, что буквально умираешь от жажды, но вокруг тебя – сотни ограничений, защита из сотен табачных побегов. Смотри, не покидай этот круг, ибо твое видение исчезнет, когда они [существа, духи] принесут тебе воды или чего-нибудь еще и положат все это на землю. Или кто-нибудь поможет тебе своей силой или поведает некую весть.[84]84
  Tlakaelel, op. cit.


[Закрыть]

Обычно не допускается спрашивать о видениях исходя из эгоистических побуждений. Главный аспект этого сурового испытания, трудного и в физическом, и в эмоциональном плане – спросить, чем сам испытуемый может помочь людям и планете.

Вызовы современности

К сожалению, традиционная духовная мудрость во многих частях мира фактически уничтожена людьми, стремящимися захватить земли коренных народов или спасти свои души на каком-либо ином пути к Богу. Под лозунгом «Убей индейца и спаси человека» американский основатель школ-интернатов для индейских детей забирал их в раннем возрасте из родных семей и трансформировал их культурную идентичность, изображая местные духовные практики как пути, ведущие в ад, и лишая воспитанников возможности участвовать в традиционной сакральной жизни. Ученикам навязывалась «современная» картина мира, которая отвергает веру в чудеса, сверхъестественные исцеления или божественное вмешательство, то есть противореча тысячелетней мудрости их собственной духовной традиции.

Коренные индейцы, обращенные в христианство, сами иной раз становились рьяными миссионерами, помогая распространению христианства среди местных народов. Иногда туземцы обращались в христианство в попытке «задобрить» беспокойных чужаков, но иногда это были действительные примеры миссионерского служения, побуждавшие туземцев принимать «веру белых людей», хотя она и была религией их угнетателей. Например, в начале XIX века новообращенный христианин по имени Канчи из племени чокто[85]85
  Одно из пяти «цивилизованных» племен. В 1990 году его численность составляла около 82 тысяч человек. – Прим. пер.


[Закрыть] утонул, пытаясь спасти подростков, плот с которыми перевернулся, когда племя чокто переправлялось через полноводную и бурную реку Миссисипи, будучи насильственно изгнано с родных земель колонистами. Люди чокто были настолько тронуты его жертвой, что вскоре члены племени начали читать Библию в память о нем, и впоследствии здесь сформировалась новая христианская община, находившаяся на землях нынешнего штата Оклахома. Индейская традиционная духовность настолько тесно смешивалась с христианством, что многие христиане-индейцы сегодня хотели бы внести перемены в свою религиозную жизнь и самосознание. Мария Тереза Аршамбо уверяет:

Кода мы читаем Священное Писание, мы должны читать его как туземцы, ибо мы и есть туземцы. Мы не можем больше пытаться стать тем, кого хочет сделать из нас доминирующее общество… Мы просто учимся отбрасывать шовинизм и чувство культурного превосходства, с которым это Евангелие часто преподносят нашему народу. Мы должны выйти за рамки Евангелия для белых, чтобы воспринять заключенную в нем истину.[86]86
  В James Treat, ed., Native and Christian: Indigenous Voices on Religious Identity in the United States and Canada, New York: Routledge, 1996, p. 52.


[Закрыть]

Аналогичная политика насильственного лишения коренных жителей их культуры проводилась и в отношении детей австралийских аборигенов в период с 1880 по1960-е годы. Будучи насильственно отобраны у своих родителей, дети этого «украденного поколения» подвергались жестокому обращению или превращались в рабов. Пятеро детей Элизы Сондерс были отобраны у нее социальными служащими, а ей с мужем оставалось лишь искать работу. Она вспоминает: «Можно пройти много миль и не встретить ни единой души. Это все равно, как если бы вашего ребенка убили». Одна из ее детей, политик Шармэйн Клерк из партии зеленых, сумела вырваться из-под назойливой опеки, после одиннадцатилетней разлуки воссоединилась с матерью и поведала историю своей исчезнувшей семьи. «Когда я со своими братьями и сестрами прихожу домой, мы все впятером безмолвно садимся и слушаем и смотрим по сторонам. Увы, нам больше не вернуться сюда».[87]87
  “Aborigine aiming to be first native woman MP,” AFP, Asian Age, September 30, 1998, p. 5.


[Закрыть] В 1998 году австралийские граждане принесли извинения за эту «мягкую попытку геноцида». В Книге Скорби было собрано боле 300 тысяч подписей, а в церквях, школах и городах по всей Австралии прошли многие сотни трогательных межрасовых служб и церемоний.

В Мексике, после продолжавшегося несколько десятилетий восстания коренных жителей против центрального правительства и культурных репрессий, наступил поворотный момент, когда караван с лидерами мятежников, прибывший с юга, у въезда в Мехико встречали десятки тысяч манифестантов, требовавших политической автономии для десяти миллионов коренных жителей Мексики. Лидер восставших из Чиапаса младший командир Маркос заявил: «Настал час индейского народа, людей, кожа у которых – цвета земли».[88]88
  В Lee Romney and James F.Smith, “Crowds hail Zapatistas’ Arrival in Mexico City,” Los Angeles Times, March 13, 2001.


[Закрыть] Однако предложенный восставшими билль о правах туземного населения, предполагавший значительную автономию для коренных жителей Мексики, был изменен до такой степени, что реально у них стало даже меньше законных прав, чем прежде.

В Африке, несмотря на изменившиеся социальные условия, традиционная религия еще сохраняет достаточно сильные позиции у некоторых племен и народностей, таких как йоруба, у которых жрецы-прорицатели до сих пор пользуются большим уважением. По их утверждению, в состоянии транса они часто вступают в контакт с ориза, что подчеркивает близость и важность невидимых сил. Однако в современных урбанистических районах Африки быстрым потоком уходят в прошлое традиции, и главный акцент делается на интенсивность этой, земной, жизни. Они уступают место западному взгляду на время, в котором главное – постоянное беспокойство о будущем. Этот сдвиг привел к серьезной психологической дезориентации, а также социальной и политической нестабильности. Приверженцы туземных духовных культур сливаются с такими мировыми религиями, как ислам, буддизм или христианство, и изучают взаимосвязь этих ранних традиций с межкультурными миссионерскими традициями. Так, например, африканские ученые отмечают, что выдвижение на передний план Бога, как это делают христиане, подрывает имеющую большую социальную значимость традицию почитания духов предков в традиционных африканских религиях.

Туземцы и аборигены также порой становятся жертвами разрушительных проектов по переустройству. Так, в Зимбабве многие тысячи представителей архаической и самодостаточной культуры вадума были переселены с родных мест, так как их исконные земли были залиты водой при создании огромного искусственного озера для ирригации земель, лежащих в сотнях километрах от него. Джеймсон Кураша из Университета Зимбабве так описывает влияние этой акции на племя вадума:

Когда им была навязана эта «идея» развития, многие семьи оказались разделенными огромными массами воды. Сегодня они превратились в людей без прошлого, которое вело и объединяло бы их, поскольку их прошлое (то есть предки) оказались либо погребены под слоем воды, либо снесены ею. Это разделение причинило громадный культурный ущерб, который никогда не удастся исправить.[89]89
  Jameson Kurasha, “Plato and the Toroise: A Case for the death of ideas in favour of peace and life?”, доклад, представленный на Ассамблее Мировых религий, Сеул, Корея, август 1992, сс. 4–5.


[Закрыть]

В Малайзии коренная народность оранг-асли, а также антропологи, социологи и вообще специалисты, знакомые с ситуацией, сознают, что правительство Малайзии сознательно и неуклонно вытесняет людей с их исконных земель с тем, чтобы правительственные структуры могли сами распоряжаться богатыми древесиной землями.

* * * * *

Религия на практике. Оранг-Асли из Малайзии: утраченные традиции

На полуострове Малайзия около 147412 жителей племени, известного как оранг-асли («первоначальные люди»), до сих пор придерживаются некоторых традиционных обрядов. Среди них есть этническая группа, известная под названием якуны, обитатели которой некогда жили в обширном болотистом лесу, на торфяниках. Согласно традиционному укладу якуны жили охотой и собирательством, а также возделыванием овощей на небольших клочках земли. Они жили очень скромно, проявляя уважение к лесу, лесным зверями и невидимым духам, пребывающим вокруг. Но сегодня большая часть болотистого леса осушена, вырублена и превращена в плантации масличных пальм или каучуконосов. Разрушение экосистемы губчатых торфяников леса привело к частым разливам и наводнениям на исконных землях племени вдоль реки Бебар, настолько сильным, что департамент по делам оранг-асли решил переселить их на более высокое место возле Кампунг Симпай. Дети племени были высланы в отдаленные школы-интернаты и учились вместе с детьми малайцев. Они попали в поле воздействия массовой поп-культуры и сделались любителями телевидения, сотовых телефонов и западного фасона одежды. Оранг-асли остаются одним из беднейших народов в рамках исламского большинства Малайзии.

В прошлом жизнь яукнов определялась целым набором всевозможных табу. Так, например, они не имели права срубать незнакомые деревья или кричать в лесу, иначе дух дерева мог наказать их или наслать на них проклятие. Ни в коем случае нельзя было убивать или причинять вред животному, обладающему качествами бади (священного духа или духов умерших), иначе эти духи отомстили бы обидчику точно таким же образом, как было ранено или убито животное.

Несмотря на эти и другие табу, людей племени по традиции учили жить уважительно, проявляя особую осторожность в отношении духов, окружающих людей. Поэтому люди племени вели себя почтительно всюду, будь то в лесу, на реке или дома. Абу Бин Ле, энергичный пятидесятитрехлетний человек, помогающий осуществлению Проекта садового наследия, финансируемого Европейской комиссией и Программой развития ООН, и составлению описи и сохранению туземных лекарственных растений, а также разумного использования лесных ресурсов, констатирует утрату уважительности у молодого поколения:

Дети нашего времени не верят [в грозные последствия нарушения табу], поскольку ничего такого при их жизни не случалось. Леса, окружавшие нашу деревню, исчезли, так что никаких духов здесь не осталось. Возможно, здесь и наберется несколько духов, но – далеко не так много, как в старые дни. Если говорить о тех временах, у нас были леса – огромные леса. В лесах обитало множество духов. Сегодня же эти леса исчезли, и никто не знает, что нам предстоит в будущем. В старину, когда духов было много, мы не решались нарушать табу.

Семнадцатилетний Хабиб не чувствует никакой связи с духами лесов. Он говорит:

Это нас не касается. К тому же лесов осталось совсем мало, только бесчисленные акры плантаций масличных пальм. Я помню: когда я был ребенком, леса сплошь окружали наши дома.

Несмотря на утрату многих традиционных табу, некоторые меры предосторожности сохранились до сих пор, например запрещение детям шуметь и вести себя бесконтрольно. Дети сдержанны в поведении, поскольку многие малыши помнят или слышали о страшной буре, вызванной нарушением одного из табу – не шуметь. Двадцатичетырехлетняя Энн, правнучка бывшего бомоха (шамана), была в лесу, когда началась буря:

Пиран, который тогда был еще совсем мальчишкой, играл с лягушкой, но тут его дядя отобрал у него лягушку и выпустил ее. Пиран принялся плакать, и его было невозможно унять. И тут внезапно, прямо-таки с ясного неба, грянул гром. Мать Пирана поспешно схватила его и побежала в сторону дома, но у нее за спиной полыхнула молния. Они наткнулись на дом местного шамана, который мигом совершил джампи [установил контакт с духами]. И дождь тотчас прекратился, а небо вновь стало ясным и солнечным.

Санисах Деп, тридцатидевятилетняя внучка покойного деревенского бомоха, тоже была там:

Я была страшно напугана увиденным. Это было похоже на бурю, но это была не обычная буря, к которой мы привыкли. Когда она [мать Пирана] бежала, казалось, группа темных облаков нависает над ней, преследуя ее. Дядя вырвал у нее ребенка, так уж получилось. И теперь, когда ребенок капризничает, мы стараемся мигом успокоить его.

В старые времена бывали бомохи, которые умели исцелять людей, знали, как общаться с духами и проводить необходимые ритуалы. Санисах жила по соседству со своим дедом, деревенским бомохом, и была уверена, что его кончина в 1997 году была результатом того, что он не смог совершить необходимые обряды, чтобы умилостивить духов:

Дедушка был уже стариком. Ему перевалило за восемьдесят. Но, несмотря на это, он был очень силен и гибок. Он был старостой деревни и шаманом, и многие люди уважали его и приходили к нему за советом и помощью. Тогда, в начале 1997 года, лес вокруг наших домов вырубили, осуществляя второй этап плана устройства пальмовой плантации. Он был крайне недоволен решением деревенского комитета расчистить лес позади его хижины и просил их оставить ему хоть небольшой клочок леса, поскольку там он должен был совершать ритуал бела кампунг, обеспечивающий благополучие его семейства и всей деревни в целом. Он предостерегал их, что если они не оставят ему места, чтобы совершать ритуал бела кампунг, духи будут разгневаны, и впоследствии в деревне начнутся беды. Но никто не стал его слушать; лес был вырублен, и на его месте высажены масличные пальмы.