Текст книги "Пауки в банках. Есть ли альтернатива сырьевой экономике?"

Глава 11. «Вавилонское столпотворение»

«Отчитываясь перед президентом России о росте благосостояния в своем регионе, глава республики Коми Владимир Торлопов похвастался, что впервые в столице республики появились автомобильные пробки. «Никогда в Сыктывкаре, даже еще два года назад не было автомобильных пробок, а теперь они появились», – с улыбкой отметил он. Это вызвало удивление президента. «Чему вы радуетесь?», – спросил Путин». [4]

Перегруженность мегаполисов – не только российская проблема. Скорее наоборот, действовавшие в советское время ограничения на передвижение населения, низкая доля частного автотранспорта и планирование застройки жилых кварталов сдерживали болезненные тенденции, связанные с разбуханием крупнейших городов. Эти тенденции имели место не только в развивающихся странах, но также в США и Европе. Болезни крупных городов у всех на слуху: загрязнение, шум, дорожные пробки, стресс, дефицит воды и многое другое. Пожарные меры, предпринимаемые властями для «расшивки узких мест», когда какая-то из проблем подходит к критической точке, только отодвигают кардиальное решение на будущее и немного погодя требуют новой «расшивки». Третье транспортное кольцо в Москве было построено к тому времени, когда количества транспорта хватило для образования пробок и там. Порой складывается впечатление, что попытки улучшить положение мегаполисов путем развития инфраструктуры способствуют нарастанию тех самых проблем, которые призван решить тот или иной инфраструктурный проект. Именно, развитие Москвы в последние годы наводит на мысль, что строительство транспортных развязок и все более плотная застройка как раз и порождают кумулятивный эффект, заставляющий строить новые развязки и уплотнять застройку. Чем больше борются с пробками путем строительства транспортных развязок и расширения дорог за счет тротуаров и зеленых зон, тем более интенсивным становится дорожное движение; чем больше этажности надстраивают для увеличения простора, тем более тесно там становится. Ресурсы, якобы предназначенные для решения проблемы, переводятся даже не впустую, а способствуют разрастанию проблемы. Страна тратит миллиарды на то, чтобы через какое-то время пришлось тратить еще больше.

Не кроется ли за этими наблюдениями какая-то общая закономерность, заставляющая страну принимать неоптимальные решения и действовать себе во вред?

В настоящей главе будет представлена модель, раскрывающая одну группу факторов такой «неоптимальности». В результате их действия страна принимает инвестиционные решения, которые не только не оптимальны, но и могут привести, через череду промежуточных причинных звеньев, к снижению благосостояния. Если бы не было других, не вошедших в модель, факторов, вызывающих общий подъем экономики, то такое инвестиционное решение могло бы привести к снижению жизненного уровня. А если бы не было данного инвестиционного решения, то, скорее всего, страна жила бы лучше. Мы попытаемся указать на те факторы, которые приводят к описанному феномену, и предложим возможные меры по преодолению явления.

Начать анализ нам придется с выбора принципа, на основе которого оценивается интересующий нас параметр – благосостояние. Эта оценка должна быть тесно связана с реальным экономическим поведением в данной стране, то есть соответствовать представлениям населения о благополучии. Очевидно, что такой показатель как доход нас не устроит, потому что в нем никак не отражаются те самые явления, которые мы хотим учесть – пробки и аварии на дорогах, загазованность атмосферы, повышенная шумность и другое. В общем случае нас вряд ли устроит показатель «индекса человеческого развития», принятый в ООН и других международных организациях, потому что он может не отражать предпочтений жителей данной страны.

Необходима методика для измерения благосостояния на основе многих параметров, входящих в искомую величину с некоторыми весовыми коэффициентами. Главное требование к такой методике – чтобы она отражала реальные взгляды населения страны на качество жизни. В одних странах больше ценится доход, следовательно, там при подсчете благосостояния доход будет иметь больший весовой коэффициент, в других больше ценится послеобеденный отдых, следовательно, в них отсутствие такого отдыха будет отражаться снижением оценки благосостояния.

Для построения модели, которая будет прогнозировать поведение населения, нам нужен такой показатель, который учитывает массовые предпочтения населения данной страны и его взгляды на качество жизни. И если благосостояние в двух городах оценивается по этому показателю одинаково, то большей части населения должно быть безразлично, в каком из городов проживать, и количество переездов между ними в поисках лучшей жизни должно уравновешиваться.

Итак, мы предполагаем существование функции благосостояния, которая определяется массовыми предпочтениями (мы считаем их более или менее одинаковыми для населения страны), а не общим для всех стран показателем вроде дохода на душу населения. И массовые предпочтения выражаются, прежде всего, в миграционном поведении населения, выборе им места жительства в том городе, где лучше жить.

Ключевым элементом нашей модели станет определенная гипотеза о зависимости благосостояния жителей данного города от его заселенности. Будем считать, что, помимо заселенности, благосостояние зависит только от «костяка» инфраструктуры, созданного в этом городе за государственный счет. Попытаемся определить, каким будет благосостояние горожан при неизменной инфраструктуре, но разной возможной заселенности.

Если определенная инфраструктура уже есть, то существует некоторый минимум заселенности, до которого инфраструктура будет настолько недогруженной, что уже ее содержание потребует слишком много средств, в пересчете на оказываемые жителям услуги[8]8
  Здесь мы фактически предполагаем, в примерном соответствии с российскими реалиями, что текущее содержание инфраструктуры в данном городе ложится на плечи горожан, а не общегосударственного бюджета.


[Закрыть]. Это само по себе влечет более низкие доходы, чем были бы при эффективной загрузке инфраструктуры. Мы даже опускаем другие факторы, приводящие к снижению доходов при чрезмерном уменьшении населения, как-то невозможность функционирования полнокровной многоотраслевой экономики в городе, невозможность экономии на транспортных и транзакционных издержках, которые были бы возможны при компактном заселении в городе, и другие.

С другой стороны, при таком малом населении и сильно недогруженной инфраструктуре, «беды» мегаполисов не проявляются никак. Поэтому другие параметры, входящие в функцию благосостояния, остаются при таком малом населении неизменными и начинают действовать только тогда, когда население превысит указанный минимум. Если бы в Москве, с ее нынешней инфраструктурой, вдруг стало 2 миллиона жителей, то увеличение населения до 3 миллионов не породило бы пробок и загазованности, то есть не ухудшило бы качество жизни ни по одному параметру.

Итак, если население города ниже некоторой критической черты, определенной уже имеющимся костяком инфраструктуры, то при дальнейшем уменьшении населения доход на душу населения падал бы, в то время как остальные параметры благосостояния не улучшались бы. Следовательно, при малой заселенности дальнейшее снижение населения вело бы к снижению интегральной оценки благосостояния, а рост – к повышению. Запомним это положение: при имеющейся инфраструктуре для малой заселенности (влекущей заметную недогрузку инфраструктуры) среднее благосостояние горожанина – растущая функция от населения.

Совсем другая картина наблюдается при населенности, влекущей перегрузку имеющейся инфраструктуры. В этом случае перегрузка инфраструктуры (например, пробки на дорогах) ведет к тому, что важность соответствующего параметра благосостояния, в оценке граждан, резко растет. Начиная с какого-то момента, положение становится настолько невыносимым, что перевешивает возможное улучшение жизни, например, по параметру располагаемого дохода. Таким образом, при большой населенности (влекущей перегруженность инфраструктуры) среднее благосостояние горожанина – убывающая функция от населения.

Раз мы говорим о среднем благосостоянии, то можно говорить и о функции суммарного благосостояния, зависящей от количества жителей. Попробуем нарисовать график производной функции суммарного благосостояния, то есть график предельного прироста суммарного благосостояния в условиях неизменной инфраструктуры при добавлении одного дополнительного жителя в зависимости от населения (Рис. 16). Мы видим, что поначалу, пока инфраструктура недогружена, добавление жителей позволяет повысить среднее благосостояние одного горожанина и дает к суммарному благосостоянию все больший прирост. Даже когда прирост только начинает убывать, добавление одного жителя все еще дает для суммарного благосостояния больше, чем добавление самых первых жителей города к нулевому населению, поэтому среднее благосостояние продолжает какое-то время расти. Далее начинает проявляться эффект перегрузки ресурса, и среднее благосостояние тоже начинает убывать. Максимум среднего благосостояния достигается правее точки максимума предельного прироста благосостояния, и максимум этот меньше, чем максимум функции предельного благосостояния.

Площадь под кривой предельного прироста благосостояния – это суммарное благосостояние жителей данного города, график функции суммарного благосостояния от населения является S-образной кривой. Теоретически функция может принять и отрицательные значения – в этом случае появление дополнительного жителя даже снижает суммарное благосостояние. Но для нашей модели это не требуется: можно считать, что до таких крайностей ситуация не доходит.

Рис. 16. Предельный прирост благосостояния в условиях неизменной инфраструктуры

Заметим, что кривые такой формы описывают многие экономические процессы и отвечают одной из двух наиболее распространенных форм т.н. производственной функции. В частности, именно такая форма кривой описывает наиболее часто встречающееся положение с предельной отдачей какого-то ресурса при разной степени его загрузки: возрастающая отдача при малой загрузке, постепенно переходящая в убывающую отдачу. Средняя отдача тоже сначала растет, затем убывает, но ее максимум достигается правее, чем максимум предельной отдачи.

Посмотрим теперь, что происходит с нашей кривой при государственных инвестициях в расширение инфраструктуры, то есть попробуем понять, как благосостояние зависит от инфраструктуры, рисунок 17. В этом случае инфраструктуры становится «больше», а кривая предельного благосостояния сдвигается вправо вверх и становится более пологой. Объясним, почему мы предполагаем именно такую зависимость от «объема инфраструктуры». С одной стороны, расширение инфраструктуры приводит к увеличению расходов на ее содержание и сдвигу вправо точки, при которой достигается оптимальная загрузка. Соответственно, поначалу возрастающая отдача проявляется еще заметнее. По той же причине, предельное благосостояние при очень малом населении еще ниже, чем прежде: еще большая часть их доходов уходит на поддержку излишней инфраструктуры. С другой стороны, перегрузка ресурса наступает позже, и те же ее негативные эффекты проявляются при большем населении, чем раньше. Некоторый подъем кривой вверх связан с тем, что в большом городе появляется возможность сократить транспортные и транзакционные издержки, что даст определенный рост доходов. Наконец, кривая становится более пологой, потому что загрузка инфраструктуры дополнительными жителями дает более медленный эффект, чем раньше, а перегрузка проявляется более медленно, чем раньше[9]9
  Параллельно с наглядным объяснением, мы будем давать более формальное обоснование наших выводов в сносках. Перечислим основные свойства W(x,a) – функции предельного прироста благосостояния при добавлении одного жителя при населении x и «объеме инфраструктуры» a. Для выводов данной работы мы будем использовать только первые два из перечисленных свойств, но для дальнейшего моделирования важно зафиксировать реалистичные допущения относительно функции. Мы предполагаем, что «объем инфраструктуры» параметризован так, чтобы максимум функции W(x,a) по x достигался в точке a.
  1. При каждом фиксированном a функция W(x,a) сначала возрастает по x, потом убывает (типичная картина предельной отдачи при приложении к ресурсу увеличивающегося количества какого-либо фактора).
  2. С увеличением параметра a максимум по x функции W(x,a) растет и достигается при больших значениях x (если взять большой и малый город, у которых нет недогрузки инфраструктуры, а убывающая предельная отдача еще не проявилась, то предельный прирост благосостояния в большом городе выше).
  3. При x=0 функция W(0,a) убывает по a (при очень малом населении среднее благосостояние будет выше в маленьком городе, чем в большом, потому что на одного жителя приходится меньше расходов, связанных с поддержкой избыточной инфраструктуры).
  4. W(0,0)=b>0 – на хуторе с одной проживающей семьей, хорошо оборудованном для этого количества жителей, уровень жизни ненулевой.
  5. W’’x (x,a) <0.
  6. Если a₂ > a₁, то функции W(x,a₂) – W(x,a₁) и W(x,a₂) – W(x-a₂+a₁, a₁) возрастают при x> a₂ – свойство «большей пологости» кривой для более крупного города.
  Нетрудно видеть, что перечисленным свойствам удовлетворяет функция W (x, a) = – Fx-a Sup42;a + b + c a, где 0<c<1.


[Закрыть].

Рис. 17. Сдвиг кривой предельного прироста при улучшении инфраструктуры

Мы не будем сейчас подробно раскрывать механизм, с помощью которого расширение инфраструктуры осуществляется в реальной жизни. Важно отметить, что из-за политического давления населения первоочередные инвестиции идут обычно именно в те сферы, положение в которых служит главным фактором снижения среднего благосостояния. Если главным ограничивающим фактором развития города является нехватка воды, то первым делом будет проложен новый трубопровод; если непреходящей головной болью являются пробки, то следует ожидать появления новых магистралей и развязок[10]10
  Заметим, что даже если известна функция W(x,a), в общем случае наша модель не позволяет дать прогноз, в каком из двух городов в условиях равновесия более вероятны государственные капиталовложения в расширение инфраструктуры – ответ зависит от конкретного соотношения различных параметров благосостояния в каждом городе и от того, какой из параметров власти считают наиболее важным, заслуживающим приоритетного улучшения через развитие инфраструктуры. По этой причине для реального прогноза пришлось бы брать дополнительную фактическую информацию об эволюции системы, не сводящуюся к функции благосостояния.


[Закрыть].

Введенная нами функция предельного благосостояния задает среднее благосостояние, которое будет иметь место в данном городе при данной инфраструктуре (Рис. 18, на котором мы обозначили функцию предельного благосостояния через W(x,a), а среднего – через m(x,a)).

Рис. 18. Предельное и среднее благосостояние при разной обеспеченности инфраструктурой

Отметим важное свойство функции среднего благосостояния.

Если ее максимум при данной инфраструктуре еще не достигнут, то нет перегрузки имеющейся инфраструктуры и стимулов к ее расширению. Иными словами, в этом случае прирост инфраструктуры при данном числе жителей даст снижение среднего благосостояния.

Если же этот порог уже перейден, то ресурс инфраструктуры становится перегруженным, и расширение инфраструктуры даст прирост среднего благосостояния[11]11
  Заметим, что если функция среднего благосостояния
  то непосредственно проверяется, что в точке максимума m(y,a) при данном фиксированном a имеем m(y,a) = W(y,a), что и показано на рис.3. Дополнительное условие, наложенное нами на функцию m(y,a), эквивалентно требованию на частные производные m’_a(y,a)>0, если m’_y(y,a)<0, и m’_a(y,a)<0, если m’_y(y,a)>0.
  Для конкретной функции
  благосостояния среднее благосостояние вычисляется по формуле:


[Закрыть].

Для иллюстрации тех эффектов перегруженности мегаполисов, о которых идет речь в данной работе, нам будет достаточно самой простой модели. Представим, что имеется некоторая планета, все население которой сосредоточено в двух городах – мегаполисе Давилоне и маленьком провинциальном Сан-Комарике[12]12
  Названия городов взяты из книги Н.Е. Носова «Незнайка на Луне».


[Закрыть]. Пусть население планеты составляет фиксированную величину (на графике мы приняли 10 млн. жителей). Что получится при различных вариантах распределения населения между городами, и каким будет это распределение? Проще всего показать решение этой задачи графически. На Рис.19 показаны кривые предельного прироста благосостояния в Давилоне (верхняя кривая) и Сан-Комарике (нижняя кривая).

Рис. 19. Предельный прирост благосостояния в большом и малом городах

Построим еще один график: давилонскую кривую оставим, как есть, а кривую благосостояния в Сан-Комарике прочертим в новой системе отсчета, в которой ось ординат смещена вправо на 10 (численность населения планеты), а ось абсцисс направлена в противоположную сторону (Рис. 20). Тогда кривая благосостояния в Сан-Комарике на этом графике будет зеркальным отражением соответствующей кривой на предыдущем графике относительно вертикальной линии, проходящей через точку (5,0). Благодаря этому приему только одна точка на оси абсцисс отвечает какому-то варианту распределения населения между городами и, в то же время, расположенные над ней точки двух кривых показывают, каков предельный прирост благосостояния в Давилоне и Сан-Комарике. Нетрудно увидеть, что суммарное благосостояние жителей двух городов наибольшее, когда население распределено так, чтобы предельный прирост выровнялся.

Рис. 20. Оптимальное размещение населения, максимизирующее суммарный прирост благосостояния (предельное благосостояние выравнивается)

Однако мы предполагаем, что распределение населения идет по другому закону. Жители переезжают в другой город, если видят, что среднее благосостояние в нем выше, и равновесие устанавливается тогда, когда среднее благосостояние в двух городах выравнивается. Это соответствует нашему требованию на функцию благосостояния, отвечающую предпочтениям населения. Ненадолго отвлекаясь от абстрактной модели, заметим, что именно такое предположение о миграционном поведении населения более реалистично и точнее описывает миграционные процессы, происходящие во многих странах. Современное демократическое государство, как правило, лишено институтов, которые позволили бы оптимизировать размещение населения в соответствии с правилом выравнивания предельного прироста благосостояния. Право на пользования городской инфраструктурой имеют все, кто приезжает в город, и плата за это пользование либо не взимается, либо недостаточна. Право приехать в город имеют все, а плата за съем жилья или стоимость строительства нового жилья обычно не снижает доходы, которыми располагает вновь приехавший житель, до предельного продукта. И это положение неизбежно имеет место, если допускается дальнейшая застройка пригородов или уплотнение застройки городской территории. (Например, в перенаселенный Мехико приезжают все новые провинциалы, незаконно захватывают незастроенные участки на склонах гор и устанавливают там свои лачуги.) Впрочем, даже если доходы вновь прибывающих в город жителей очень низки по сравнению со средним доходом горожанина, это все равно не останавливает миграционные потоки, направленные в более богатые места: каждый надеется на лучшее.

Конечно же, наша гипотеза содержит некоторую идеализацию. Да, население стремится туда, где выше среднее благосостояние. Но это только «виртуальное» стремление, то есть, мечты. Для реального переезда нужно преодолеть «потенциальный барьер»: нерешительность, лень, неуверенность в том, что удастся действительно хорошо устроиться на новом месте и реализовать потенциальную возможность лучшей жизни. Мы пренебрегаем этим «потенциальным барьером», считая, что в долгосрочной перспективе он не сказывается на окончательном распределении населения между городами, потому что за длительное время все те, которые хотели бы переехать, сделают это.

Итак, мы предполагаем, что тенденции распределения населения между Давилоном и Сан-Комариком таковы, чтобы выравнивалось среднее благосостояние жителей. Вообще говоря, при выравнивании среднего благосостояния население может перераспределиться относительно оптимального уровня как в пользу Давилона, так и в пользу Сан-Комарика, то есть, точка фактического размещения Mf населения может быть как справа, так и слева от точки оптимального распределения Mo. Результат зависит от конкретных параметров системы: теоретически две точки Mo и Mf могут совпасть.

Само по себе такое выравнивание, как уже говорилось, неоптимально, так как влечет потерю суммарного благосостояния (Рис. 21; для определенности на этом рисунке показан случай, когда распределение населения смещено в пользу Давилона). (Заметим, что, максимизировав суммарное благосостояние, можно было бы организовать перераспределение, результат которого был бы лучше для всех, чем при неоптимальном размещении.) Однако это выравнивание, в общем случае, происходит не за счет выравнивания по большинству параметров благосостояния, а за счет взаимной «компенсации» различий по параметрам, влияющим на значение функции благосостояния. Загазованность воздуха компенсируется, в глазах населения, повышенной зарплатой. Происходит перегрузка инфраструктуры того из двух городов, в пользу которого смещено распределение населения, и эта перегрузка делает жизнь в нем не более привлекательной, чем в другом городе, хотя доходы в перегруженном городе могут быть выше.

В этой бы «точке равновесия» и остановиться, чтобы решить, куда двигаться дальше. Но невыносимое положение в перегруженном мегаполисе или перегруженном провинциальном городке (в зависимости от расположения точки Mf относительно Mo) заставляет власти расширять его инфраструктуру. В результате ситуация в городе улучшается, привлекательность жизни вновь повышается, и его население вновь растет за счет другого города.

Рис. 21. Неоптимальное размещение населения, выравнивающее среднее благосостояние

Казалось бы, в нашей чистой модели сам по себе процесс неоптимального роста мегаполиса или провинциального городка носит самоподдерживающийся характер: новые государственные инвестиции, призванные «расшить узкое место», стимулируют перегрузку ограничивающего ресурса на новом витке и вызывают массовые требования о расширении инфраструктуры, которым власти не могут сопротивляться. Но в общем случае невозможно сказать, будет ли этот процесс затухающим. В принципе, возможна ситуация, когда выравнивание среднего благосостояния произойдет именно за счет выравнивания по всем его параметрам, то есть и недостаток воды, и пробки на дорогах будут одинаково ощущаться в обоих городах. В этом случае у властей не будет стимулов приоритетно развивать инфраструктуру только одного города и может установиться долгосрочное равновесие между двумя городами. Наконец, на политику властей могут повлиять факторы, выходящие за рамки нашей модели, например, соображения национальной безопасности, заставляющие поддерживать на всей территории страны население и инфраструктуру не ниже определенного уровня.

По этой причине новые содержательные выводы в рамках нашей модели можно получить только в том случае, если мы примем дополнительные предположения об инвестиционных проектах, которые осуществляются по решению властей, изменяют «объем инфраструктуры» в городах и влияют, таким образом, на дальнейшую эволюцию системы.

Наши дополнительные предположения таковы. Мы по-прежнему считаем, что население планеты остается фиксированным, а решение об инвестировании в инфраструктуру данного города тем вероятнее, чем больше инвестиции повышают среднее благосостояние в этом городе при данном населении. В частности, если в одном городе инфраструктура относительно перегружена и инвестиции в нее повысят среднее благосостояние нынешнего количества горожан, а в другом городе относительно недогружена и инвестиции в нее снизят среднее благосостояние нынешнего количества горожан, то расширение инфраструктуры произойдет в первом городе.

При этих предположениях мы рассмотрим одну из возможных частных ситуаций – случай, при котором выравнивание среднего благосостояния наступило в условиях, когда для одного из городов имеет место убывающая средняя отдача по количеству населения в нем, для другого – возрастающая, рисунок 22. Не нарушая общности, рассмотрим более вероятный (с точки зрения эмпирики) случай, при котором перегрузка ресурса наступила в более крупном Давилоне, а население Сан-Комарика настолько мало, что проявляется недогрузка имеющейся там инфраструктуры. Мы не будем разбирать предысторию вопроса: такая ситуация могла, например, сложиться в результате решения президента нашей планеты построить в Давилоне лучшее во Вселенной метро, после чего жизнь в Давилоне настолько улучшилась на какое-то время, что население резко перераспределилось в его пользу. Попытаемся спрогнозировать в этой ситуации дальнейшее развитие городов.

Рис. 22. Убыль среднего благосостояния при улучшении инфраструктуры мегаполиса в условиях неоптимальных тенденций размещения населения

A – среднее благосостояние до инвестиций в давилонскую инфраструктуру;

B – среднее благосостояние после инвестиций в давилонскую инфраструктуру (B<A).

Поскольку в Давилоне, по нашим предположениям, инфраструктура относительно перегружена, то инвестиции в расширение инфраструктуры пойдут именно туда. Когда инвестиционный проект по расширению инфраструктуры будет осуществлен, он улучшит жизнь в Давилоне и привлечет новых жителей из Сан-Комарика. Это приводит к очередному перераспределению населения, выравнивающему среднее благосостояние. Однако ситуация в Сан-Комарике такова, что дальнейшее сокращение населения в нем приводит к снижению среднего благосостояния. Это еще больше усилит стимулы для переезда в Давилон, который прекратится только тогда, когда благосостояние в двух городах выровняется. Но в новой ситуации среднее благосостояние в Сан-Комарике оказалось ниже, чем раньше, следовательно, и в Давилоне среднее благосостояние тоже оказалось ниже, чем до осуществления инвестиционного проекта.

Кроме того, в новой обстановке снова оказывается, что инфраструктура Давилона перегружена, а Сан-Комарика – недогружена. Это провоцирует новые массовые требования по «расшивке узких мест» Давилона и новые государственные инвестиции в его инфраструктуру. Снова происходит кратковременное улучшение жизни в Давилоне и повторяется прежний алгоритм снижения благосостояния в результате инвестиций: часть населения Сан-Комарика переезжает в более благополучный Давилон, но сам по себе отъезд жителей еще больше снижает благосостояние в Сан-Комарике. В результате выравнивание среднего благосостояния и прекращение миграции происходит только тогда, когда благосостояние в переполненном Давилоне снижается больше, чем до прежней величины благосостояния.

Итак, государственные инвестиции в расширение инфраструктуры Давилона в такой ситуации приводят к снижению среднего благосостояния и в Давилоне, и в Сан-Комарике. Оговоримся, что, конечно же, это расширение приводит к снижению благосостояния не само по себе: если бы размещение населения осталось прежним, то благосостояние давилонян выросло бы. Эффект связан с тем, что улучшение инфраструктуры Давилона запускает очередное перераспределение населения, которое и приводит к перегрузке ресурса в одном месте, к недогрузке в другом и, в результате, к снижению благосостояния[13]13
  Для той функции благосостояния
  которую мы предложили ранее, можно взять параметры c=0,5, b=3, «объем инфраструктуры» в Давилоне и Сан-Комарике a₁=10, a₂=6, общее население планеты 29,7, а начальное распределение населения 21:8,7. В этом случае процесс инвестирования в инфраструктуру Давилона будет продолжаться вплоть до исчезновения Сан-Комарика.


[Закрыть].

Подчеркнем важный феномен. Если планета уже попала в «ловушку сверхконцентрации», то есть, в ситуацию, когда среднее благосостояние выровнялось в условиях недогрузки инфраструктуры в одном городе и перегрузки инфраструктуры в другом, то дальнейшая «цепная реакция» новых инвестиций в перегруженный город, новых переездов в него и новых массовых требований очередных инвестиций идет в самоподдерживающемся режиме, задана самой логикой процесса (если, конечно, выполняются наши предположения о мотивах инвестиций, миграционном поведении и о форме функции благосостояния). Этот процесс будет продолжаться вплоть до полного исчезновения одного из городов (в реальной жизни – опустошения тысяч городков, поселков и сел), и только после этого исчезновения дальнейшие инвестиции в инфраструктуру выжившего города, конечно же, будут повышать благосостояние в нем, потому что эффект инвестиций не перекроется притоком новых жителей.