Текст книги "Пауки в банках. Есть ли альтернатива сырьевой экономике?"

Общее же ознакомление с многочисленными аргументами «противников ренты» приводит к горькому выводу: в российской науке, как в эпоху программы «500 дней», так и сейчас не было и нет прочных институтов, способных обеспечить отсев хотя бы самых явных случаев фальсификации и шарлатанства в общественно значимых вопросах.

Разобравшись с сырьевым перекосом, коротко остановимся на раздувании отраслей, производящих необмениваемые товары – торговле, сфере услуг, управлении. В значительной мере, стимулы к раздуванию этих отраслей будут убраны одновременно с ликвидацией сырьевого перекоса. Важнейшей дополнительной мерой станет изъятие у предприятий торговли земельной ренты за пользование участками, на которых они расположены (впрочем, со временем это следует распространить и на все другие отрасли). При этом, в случае широкого использования вмененного налога с торговых точек, очень важно установить его примерно на таком уровне, чтобы у сферы услуг максимально изымалась земельная рента. После этого факторные доходы на труд и капитал в этих отраслях должны отвечать их предельному продукту в соответствующей отрасли и облагаться такими же налогами, как и в обрабатывающих отраслях. Иначе привилегии малому бизнесу в виде единого налога сделают равные условия невозможными.

Другие меры следуют из построений второй части книги. Во-первых, мы предлагаем отмену НДС и введение дифференцированного НКП в зависимости от продаваемого товара (с прицелом на облегчение положения наиболее бедных слоев через цену простейших продуктов питания и лекарств). Это изменит соотношение цен и стимулы к потреблению материальных благ и услуг. Что же касается раздувшихся силовых структур, управления и других отраслей – получателей бюджета, то повышение их производительности отчасти будет обеспечено общим оздоровлением обстановки, но в значительной мере это вопрос организации и менеджмента, выходящий за рамки рассмотрения данной работы.

Глава 15. Ценовой дисбаланс: «клин клином вышибают»

Перейдем к более «приятной» теме – как улучшить положение наиболее пострадавших отраслей народного хозяйства. Как уже указывалось, для них дисбаланс имеет два аспекта: ценовой и спросовый. В первом случае объем рынка не имеет особого значения: предприятие загубленной отрасли не работает потому, что при нынешнем уровне цен и налогов его функционирование было бы нерентабельным даже при полной загрузке мощностей. Во втором случае – наоборот: при данном уровне цен и налогов предприятие загубленной отрасли могло бы существовать и развиваться, если бы объем спроса на рынках, доступных данному предприятию, позволил ему работать с загрузкой, достаточной для эффективного производства. Часто оба сценария переплетаются, действуя одновременно.

Какие же меры помогут уничтоженной трети экономики увеличить спрос и улучшить ценовые параметры рентабельности?

Задача этой главы – с помощью чисто теоретических соображений найти «общее направление» ценовой реформы, а далее будет указан метод нахождения конкретных параметров реформирования.

Рассмотрим проблему спроса. Сразу оговоримся: наше понимание вопроса не имеет никакого отношения к кейнсианской проблеме т.н. «совокупного спроса». Грубо говоря, кейнсианский анализ печется о том, тратятся ли заработанные в экономике деньги или бесполезно складываются в кубышку. Нас же интересует, на что именно тратятся зарабатываемые в экономике деньги – на продукцию загубленных обрабатывающих отраслей или на ее импортные заменители и товары раздутых отраслей обслуго-сырьевого комплекса.

Соответственно двум подходам, различаются и предлагаемые меры. Кейнсианские предложения, относящиеся к периодам сокращения активности во время циклических спадов, сводятся к тому, чтобы побудить людей больше тратить путем увеличения их доходов. Это достигается либо увеличением государственных расходов, покрываемых за счет денежной эмиссии, либо сокращением налогов. Наши же предложения нацелены на то, чтобы изменилось направление существующих трат. А именно, чтобы конечные потребители меньше покупали импортную роскошь, но больше покупали отечественный массовый ширпотреб. Чтобы сократилось потребление некоторых услуг, но выросло потребление отечественной материальной продукции. Чтобы сократился удельный расход сырья (в пересчете на единицу выпускаемой продукции), но выросли закупки как отечественных, так и импортных ресурсосберегающих технологий. Чтобы сократился чистый экспорт (вывоз капитала и роскошное потребление русских за границей) и уменьшилась в относительных цифрах потребляемая доля ВВП, но выросли инвестиции и увеличились закупки отечественного оборудования, комплектующих, строительных услуг.

Достичь этого предлагается на следующих направлениях:

1. Уменьшить имущественную дифференциацию через выравнивание условий хозяйствования в различных отраслях и регионах, ввести высокий (1,5–2%) налог на недвижимость и земельный налог, а также восстановить прогрессивный подоходный налог с отменой регрессивного характера ЕСН. Выравнивание доходов приведет к росту массового спроса на отечественные потребительские товары, пусть поначалу и хуже западных, но приемлемого качества. Этот прирост будет получен за счет сокращения импорта дорогого ширпотреба и не приведет к сокращению спроса на других участках, с новым «спросовым» ударом по отечественной экономике.

2. Поднять для обрабатывающих отраслей и населения внутренние цены на сырье и энергоносители, компенсировав это снижением налогов и/или ростом доходов (подробнее см. ниже). Тем самым, текущее благосостояние сможет не упасть, но меры по ресурсосбережению станут более выгодными, так как принесут большую денежную экономию. Это приведет к росту спроса на ресурсосберегающие технологии в счет средств, расходуемых на будущую закупку энергии и сырья. В то же время, сырьевые отрасли и электроэнергетика не пострадают от сокращения спроса, потому что экономический рост приведет к росту потребности в сырье и электроэнергии, а их излишки, в крайнем случае, можно будет экспортировать.

3. Увеличить рентные налоги на те отрасли, хозяева которых в наибольшей степени злоупотребляют вывозом капитала, и увеличить налоги на те слои, которые злоупотребляют турпоездками за границу. Вырученные деньги направить на широкомасштабное государственное инвестирование и кредитование промышленности и сельского хозяйства. В то же время, дабы выигравшие отрасли промышленности и средние слои не спустили весь прирост доходов на вывоз капитала и сиюминутное потребление, ввести механизмы налогового принуждения и стимулирования «правильной» траты части дохода – на реинвестирование, строительство собственного жилья и т.п.

4. Улучшить с помощью налоговых мер ценовые условия для обрабатывающих отраслей, производящих обмениваемые товары, что позволит некоторым из них расширить производство за пределы своего нынешнего рынка сбыта, замещая импорт или отправив часть товаров на экспорт.

Традиционным способом корректировки межотраслевых перекосов, подобных российскому, является использование системы экспортных и импортных пошлин, разнообразных квот и экспортных субсидий. Отклоняя внутренние цены на обмениваемые товары от мировых, они призваны выровнять производительность и рентабельность отраслей, имеющих неравноправный доступ к доходам монопольного и рентного характера.

Но в современных условиях, из-за резкого усложнения экономики, задача объективного назначения таможенных пошлин, которые не мешали бы максимизации текущего национального дохода и ускорению технологического роста, стала практически нерешаемой. Всегда есть опасность назначить столь высокие пошлины, что Россия потеряет возможность специализации в международном разделении труда, а защита от конкуренции ряда отечественных товаров повлечет самоуспокоенность их производителей и отказ от участия в технологической гонке. Относительно низкие цены на энергию и сырье подрывают ресурсосбережение.

Поэтому простое увеличение и уточнение тарифов не решает проблему. Само по себе сосредоточение рентных доходов в сырьевых отраслях делает возможным мощное лоббирование интересов сырьевиков в органах власти. Это усугубляет проблему нахождения оптимального пути протекционистской поддержки с точки зрения общенародного благосостояния.

Можно утверждать, что существующая система ограничения сырьевого перекоса, построенная на использовании экспортных пошлин на углеводороды с одной стороны, и импортных пошлин на готовую продукцию – с другой, за прошедшие годы показала свою бесперспективность.

Казалось бы, наши попытки преодолеть ценовой дисбаланс зашли в тупик. Оставляя нынешние ценовые пропорции, а тем более, приближая их к мировым, мы увековечиваем или усугубляем обслуго-сырьевой перекос. Попытка же вернуться к советским ценовым пропорциям через систему высоких пошлин и субсидий или монополию внешней торговли затормозит экономический рост, поощрит ресурсозатратную направленность экономики и принесет такой клубок проблем в организации внешней торговли, что никакому госаппарату его не распутать.

Тем не менее, ситуация не столь безысходна. Чтобы понять это, достаточно внимательно присмотреться к структуре расходов предприятия обрабатывающей промышленности, финансовое положение которого мы собрались улучшить. Помимо материальных издержек, то есть денег, идущих на сырье, комплектующие и коммунальные услуги, структура расходов такого предприятия включает выплачиваемые прямые налоги и фонд оплаты труда, с которого тоже взимаются налоги. С остающейся в распоряжении владельца прибыли взимается налог на прибыль. Следовательно, финансовое положение такого предприятия можно улучшить не только снижением цен на затрачиваемые ресурсы или увеличением отпускной цены на произведенную продукцию, но и снижением налоговой нагрузки.

Предвидим первое возражение оппонентов: как же можно снижать налоговую нагрузку, ведь доходы бюджета упадут! Отвечаем: сейчас мы говорим только о снижении налоговой нагрузки на обрабатывающие отрасли. Общую налоговую нагрузку на экономику мы предлагаем повысить, изымая у сырьевых отраслей намного больше средств, чем будет отдано обрабатывающим в результате налоговой реформы. А дополнительно собранные средства должны пойти на то самое расширение спроса, о котором мы говорили.

Однако простого облегчения налоговой нагрузки мало. Для того чтобы положение обрабатывающих отраслей качественно изменилось, мы считаем необходимым пойти еще на один болезненный, но неизбежный шаг. Собственно, он и так частично реализуется правительством, но несколько неуклюже. А именно, одновременно с резким снижением налоговой нагрузки на обрабатывающие отрасли, необходимо окончательно отказаться от их поддержки через систему импортных пошлин и заниженных внутренних цен на энергоносители и сырье. Иными словами, государственная поддержка обрабатывающих отраслей через снижение налогов, облегчение кредитования и увеличение спроса должны быть такими, чтобы эти отрасли смогли конкурировать с иностранными даже при мировых ценах на обмениваемые товары и «почти западных» ценах на необмениваемые. Поблажки в виде импортных пошлин, дешевых газа и электричества, дотируемых коммунальных услуг следует исключить.

Необходимость повышения внутренних цен на энергоносители и коммунальные услуги осознавалась в стране очень долго и вылилась в конкретные меры только к концу второго срока президентства В.В. Путина. Сам Президент сформулировал относительный консенсус, к которому пришли правительственные структуры, на пресс-конференции 2 февраля 2007 г.:

««Газпром» не может ничего отпустить, в том числе и цены, без соответствующих решений Правительства Российской Федерации. Правительство Российской Федерации приняло, на мой взгляд, достаточно взвешенные решения в сфере развития энергетики. Это касается не только цен на газ, это касается электроэнергетики, атомной энергетики, гидроэнергетики, это касается регулирования и дерегулирования на рынках. В чем, собственно говоря, дело, если оттолкнуться от первичного ресурса, от газа? Дело в том, что газ у нас регулируется и внутри страны продается по нерыночным ценам, и это ведет к тому, что вся экономика страны: жилкомбыт, население, все потребители энергии и тепла – садятся на один первичный энергоноситель. Это вредно отражается на других отраслях энергетики. Это опасно с точки зрения обеспечения энергоресурсами и населения, и экономики страны. Понимаем, что система достаточно уязвима, и нам нужен сбалансированный энергетический баланс. Вы знаете, можно хоть к каждому потребителю по милиционеру приставить – все равно будут потреблять то, что дешевле. И поэтому у нас должны быть равно выгодные цены как внутри страны, так и при продаже этого энергоносителя за рубежом. Но в любом случае в России, имея в виду транспортные расходы, которых нет при экспорте, имея в виду экспортные пошлины, которые внутри страны естественным образом отсутствуют, всегда газ будет дешевле процентов на 40–45.

Правительство приняло решение, согласно которому мягко в течение четырех лет будет производиться соответствующая реформа в сфере энергетики, с тем чтобы сбалансировать ее и сделать жизнеспособной и конкурентоспособной. Ведь энергоемкость нашей экономики в три-четыре раза больше, чем энергоемкость наших основных конкурентов в Западной Европе и в Северной Америке или даже в Китае. И если мы так будем развивать свою экономику, мы никогда не выйдем на лидирующие позиции, мы всегда будем в отстающих. Это базовая причина, по которой мы просто вынуждены переходить на те формы регулирования, о которых я сказал. Но, повторяю, это будет делаться мягко, и в отношении экономики в целом темп все-таки приличный, но тем не менее постепенный: в этом году – 15 процентов, в следующем году – 25, потом – 26, по 13 в год – немало. Но Правительство приняло решение, согласно которому, скажем, в области электроэнергетики субсидирование и регулирование тарифов на электроэнергию для населения будет продолжаться даже за рубежом 2011 года, как минимум до 2015 года. И на рынок электроэнергетика, в частности, будет уходить только в том случае – во всяком случае, такие решения приняты сегодня, надеюсь, что они будут сохранены и после 2007 и 2008 годов, – на рынок для населения электроэнергетика (а это в балансе расходов населения самая значимая статья) будет выводиться только после определения и выработки системы субсидий для тех категорий граждан, которые будут в этих субсидиях нуждаться».

Как видим, в политике цен на энергоносители произошли существенные позитивные сдвиги, причем понимание тупиковости заниженных цен сопровождается также и пониманием социальных проблем, которые нужно решить одновременно с отказом от заниженных цен. Плохо то, что одновременно с повышением цен не проводится реформа налоговой системы, перераспределяющая налоговую нагрузку на рентные источники доходов. И еще плохо то, что не предполагается именно этим способом – через перераспределение налоговой нагрузки – решить и проблему доходов малообеспеченных слоев, дав им возможность заработать себе на жизнь в возрождающихся обрабатывающих отраслях и сельхозпроизводстве (естественно, мы ведем речь о трудоспособных). Это бы позволило и существенно ускорить темпы повышения цен, и быстрее снижать объемы субсидий.

* * *

Чтобы прояснить нашу позицию подробнее, подойдем к проблеме повышения цен на энергоносители в рамках модели структурных перекосов. Зачем нужно повышение цен до мировых и выполнимо ли это благое пожелание?

Начнем с первого. Что касается отмены импортных пошлин, то одна из целей, которых мы хотим этим достичь, прямо следует из обсуждавшейся ранее проблемы спроса. Если снижение налогов позволит предприятию не снизить рентабельность при снижении отпускной цены до мировой, то сохранять импортную пошлину непродуктивно. Пошлина даст предприятию возможность «почивать на лаврах» завышенных отпускных цен, получая избыточную прибыль на внутреннем рынке, но никогда не заставит его снизить отпускные цены и пойти на агрессивное расширение рынка, экспорт продукции. Поэтому стране выгоднее снизить какому-то предприятию налоги и убрать импортные пошлины, позволяющие ему держать завышенную отпускную цену, чем оставлять высокие налоги и не трогать пошлину. (Естественно, когда есть возможность компенсировать потери бюджета за счет других источников.) Именно поэтому мы считаем, что снижение налоговой нагрузки на пострадавшие отрасли должно полностью или существенно перекрыть даже отмену пошлин. Однако это снижение не должно создать им рентный источник дохода, когда доходы на труд и капитал будут искусственно завышены по сравнению с таковыми в сырьевых отраслях.

Вторая цель прямо вытекает из первой. Нынешняя система импортных пошлин защищает от конкуренции с импортом только часть производств, что связано как с неуниверсальностью этой системы, так и с несовершенством таможни. Именно поэтому любые финансовые вливания в экономику не столько «запускают» внутренний спрос на продукцию пострадавших отраслей, сколько сразу уходят по «короткому контуру» на закупку импортного ширпотреба, оборудования, комплектующих и полуфабрикатов – везде, где импортные пошлины недостаточны, чтобы эти деньги пошли на закупку аналогичных отечественных товаров. Когда же мы снизим налоговую нагрузку обрабатывающих отраслей настолько, что работающие сейчас предприятия смогут конкурировать с иностранными без импортных пошлин, то это значит, что погибшие сейчас производства в тех же отраслях, которые «забыли» защитить пошлинами, смогут возродиться. И новые финансовые вливания в экономику не пойдут напрямую на закупку импорта, а создадут спрос на продукцию «выпавших» из экономики подотраслей, не выдержавших конкуренции с импортом. Это станет ключевой мерой по реинтеграции фрагментированной российской экономики.

Наконец, перейдем к главному – поясним, зачем мы хотим поднять цены на сырье, энергоносители и электроэнергию до экспортных и убрать дотацию для коммунальных услуг, повысив их стоимость до уровня, сравнимого с европейским. (А точнее, до уровня бездотационного функционирования с покрытием инвестиционной составляющей.)

По нашему мнению, сама по себе поддержка обрабатывающей промышленности через низкие цены на сырье, а не посредством низких налогов, провоцирует еще один перекос внутри самого обрабатывающего сектора – низкопередельный. Возможно, читателю надоело, что мы используем одну и ту же модель экономических неурядиц на все случаи жизни. Но, право, нам ничего не остается, как указывать на этот недостаток повсюду, где он встречается. Неравные условия хозяйствования проявляются во всех срезах российской экономики – между обрабатывающими отраслями и сырьевыми, между отраслями, производящими обмениваемые и необмениваемые товары, внутри сырьевых отраслей при разных условиях добычи, внутри сферы услуг в зависимости от местоположения и, наконец, между низкопередельными и высокопередельными производствами обрабатывающей промышленности. Спад обрабатывающих отраслей распределился неравномерно между низкопередельной нефтеперерабатывающей промышленностью и черной металлургией, с одной стороны, и высокопередельным машиностроением, с другой.

Причина – в том, что «протекционизм» отечественной промышленности через заниженные цены на сырье спасает, в первую очередь, только низкопередельные отрасли, в структуре расходов которых сырье занимает существенную долю. Высокопередельные отрасли такой протекционизм защищает в намного меньшей мере – только через низкие цены на коммунальные услуги, электроэнергию и транспорт. В результате, даже внутри обрабатывающей промышленности, высокопередельные отрасли не могут полноценно конкурировать с низкопередельными за рабочую силу и другие ресурсы. И дешевизна энергии и сырья высокопередельным отраслям больше мешает, чем помогает.

Поэтому, повысив цены на энергию и сырье, мы выровняем условия работы внутри обрабатывающей промышленности, убрав рентный излишек в нефтепереработке и металлургии. При этом, конечно же, нельзя забывать о том, что дифференцированный НДПИ уберет привилегии в сырьевых отраслях. Снижение налогов компенсирует высокопередельным предприятиям и их работникам рост расходов на коммунальные услуги, электроэнергию и транспорт, а низкопередельным предприятиям поможет и частично компенсировать рост издержек на сырье. Таким образом, условия хозяйствования выровняются по всей промышленности: и в сырьевой, и в перерабатывающей промышленности низких и высоких переделов.

В нынешней системе много других недостатков. Заниженные цены на сырье поощряют расточительство, задерживают ресурсосберегающий технологический рост и дают ложные сигналы к международной торговле. Достаточно сказать, что энергоемкость ВВП в 90-е годы существенно повысилась, то есть, Россия стала тратить на производство продукции стоимостью один доллар больше энергии, чем раньше. Следовательно, ни о каком технологическом росте в энергосбережении за эти годы говорить не приходится. Конечно, проявилось и лишение нашей промышленности инвестиционных средств, на которые можно было провести ресурсосберегающую модернизацию, но и слабость стимулов к ресурсосбережению налицо.

Мы же предлагаем повысить внутренние цены на сырье и электроэнергию, компенсировав это для обрабатывающих отраслей снижением налогов. Для тех, кто будет придерживаться прежнего технологического цикла, разницы никакой. Но для тех, кто начнет экономить ресурсы, прибыль увеличится. Это станет стимулом к массовому ресурсосбережению.

Еще одним положительным результатом вывода сырьевых цен на мировой уровень станет оздоровление международной торговли России. Часто упрекают Советскую власть за закупки фуражного зерна в обмен на нефть: по некоторым подсчетам, если бы в обмен на эту нефть покупалось напрямую мясо, то и мяса было бы больше, и меньше нефти тратилось бы на отопление животноводческих комплексов. Мы не проверяли эти подсчеты, но если внутренние цены на энергоносители сравняются с экспортными, то подобное расточительство станет невозможным: на это сразу укажут цены. Это позволит принять осознанное решение о степени поддержки животноводства, соотнося расходуемые средства с минимальным требованием по производству мяса, необходимым для национальной безопасности.