Текст книги "Нёрд"

– Каролина снова выложила фотку со своей собакой, – сказала Джулия.

– Да ты что-о? Чего она так привязалась к этой собаке? – Хедди сымитировала зевок. – Ей нужно найти что-нибудь новое. Это прошлый век. Но ладно, поставлю сердечко. Лол.

Хедди сидела на полу и красила ногти на ногах, Джулия лазила в телефоне. Вообще говоря, нам нужно делать совместный проект на естествознание, чтобы подготовиться к контрольной в среду, но пока никто к учебникам не притронулся, и первой мне быть не хочется.

– Надо? – спросила Хедди и протянула мне лак для ногтей. Я медленно открутила крышку, не сводя с неё взгляда. Чуть дольше, чем нужно.

– Что-то не так?

Молчу. С одной стороны, хочу спросить, а с другой – может, оно и не надо.

– Почему ты ставишь сердечко под фотографией Каролины, если она тебе кажется скучной?

Хедди засмеялась.

– О-о, Мари, ты такая милая. Наш маленький интернет-нуб, – сказала она и тряхнула головой. – Я поставила сердечко под её фоткой, потому что Каролина ходит в десятый класс. И когда-то её блог был довольно популярным, пока она не остригла волосы.

Джулия посмотрела на Хедди и покачала головой.

– Такие волосы.

Хедди закатила глаза.

– Вот именно. Big mistake[20]20
  Большая ошибка.


[Закрыть].

Она снова взглянула на меня и улыбнулась.

– Но хоть сейчас у неё уродская прическа, лучше, если другие будут думать, что мы друзья, хотя по факту это не так, понимаешь?

Я взяла телефон и нашла аккаунт Каролины. Пролистала её страницу и увидела, что раньше она была блондинкой с длинными волосами, а сейчас носит каре с челкой.

Я потянулась к собственной челке и поморщила нос.

Хедди отбросила волосы и посмотрела на мои ногти. О них я забыла напрочь.

– Святые бигуди, Мари. Тебе помочь, наверное, надо? Ты ведь у нас такая неуклюжая.

Я положила телефон и кивнула.

Пусть лучше Хедди накрасит мои ногти, от греха подальше. А если я когда-нибудь захочу перекрасить волосы, то сперва спрошу у неё.

В моей комнате полная тишина. Во всей квартире полная тишина.

Мама уже пошла спать, а я не могла заснуть. Залезла в телефон посмотреть, есть ли Эспен где-нибудь онлайн. Есть.

Подумала, какие непонятные у нас теперь отношения и что это за «Л», которую я увидела у него на рисунке. Мы не разговаривали уже несколько дней.

Пишу.

У вас с Леей что-нибудь есть?

Его аватарка висит в самом низу экрана и смотрит на меня. Напротив его имени горит зелёный кружок – он точно здесь.

Удалила текст.

Вместо этого написала: «Я скучаю по тебе». Проще, но это именно то, что я чувствую. Ведь всё так и есть на самом деле. Зачем мне что-то прятать.

Зелёный все еще горит. Он всё ещё здесь: либо тут, либо там по другую сторону Интернета, с кем-то общается.

Часто бывало: он стоит передо мной, и я хочу ему что-то сказать, но комок в горле не дает словам вырваться наружу. В спортзале, после школы, в тот раз на празднике Дня независимости. Столько раз я могла ему об этом рассказать. Но так и не решилась. Кажется, только я открою рот и начну говорить, всё взорвется.

Снова удалила текст, сидела и смотрела на пустое поле.

Его имя. Зелёная точка рядом с ним.

Смотрю, смотрю до конца. Пока она не исчезла.

На большой перемене в фойе набился народ. В окна постукивал дождь, и свободных мест на лавочках вдоль подоконника не осталось.

Эспен стоял в одиночестве, облокотившись на стену возле входной двери в спортивный зал, и я на автомате направилась к нему прежде, чем поняла, что делаю. Хотя между нами сейчас всё непонятно, тело об этом не помнит.

Я чертыхнулась про себя, но он уже увидел меня, поэтому развернуться и уйти я не могла. Это получилось бы очень тупо.

– Привет, – сказала я.

– Привет, – ответил он.

Напряжение. Мы как будто разыгрываем спектакль: говорим громче обычного и за нашими словами следует эхо. Все это как-то неправильно. Лучше бы я развернулась.

Молчу в растерянности, но Эспен нашел что сказать.

– Что у вас после перемены?

Поднял рюкзак с пола и закинул на плечо. Он улыбался, но по было заметно, что он хочет уйти.

– Норвежский, – ответила я.

Не знаю, куда девать глаза, когда он разговаривает со мной. Куда я раньше смотрела? На его губы? Каждый раз, когда смотрю ему в глаза, внутри меня как будто стискивает клещами. Как будто кто-то включает пылесос и затягивает все мои внутренности.

Прозвенел звонок.

– Ок. Увидимся тогда, – сказал он.

Лучше смотреть в другую сторону. На пол рядом с ним. Не забывать дышать. Не дышать – опасное дело. – Да, давай.

Эспен ушёл. Смотрю ему в спину. Чем дальше он уходит, тем тяжелее становится на душе. Лучше думать о чем-нибудь другом. Ничего страшного не произошло. Я просто делаю из мухи слона. У нас все по-старому. Ничего не изменилось. И завтра утром на дискотеке ничего не произойдет.

Я надеюсь.

В отеле пахло свежей краской, приглашены только особые гости – обычным постояльцам на открытии делать нечего. Все пространство в холле благоухает духами.

«Это супер-эксклюзив», повторяла мама всю дорогу в машине.

Теперь она профессионально лавирует между укутанными в бархат стульями и со всеми здоровается.

– О, надо же! Какая радость наконец-то встретиться! – закричала она высокой блондинке с ярко-зелёным рюкзаком на плече и большим кольцом в носу.

– Мари! Пойди познакомься с Plasticfantastic! Обалдеть, это ты – Everybodyisbeautiful?!

Одна полная дама со слезами на глазах кинулась маме на шею. Я улыбнулась и направилась в их сторону. Не успела подойти, как меня остановила какая-то женщина. Ее лицо показалось мне знакомым, но не помню, где я её видела. Она высокая, загорелая, крашеная блондинка. Очень шумная.

– Прощу прощения, это ты #nerd?

Кивнула.

Высокая коричневая блондинка повернулась к маме и закричала на все фойе:

– Эй, Тильда. Почему ты никогда не рассказывала, что у тебя дочь такая смешная? Ведь это она #nerd?

Мама засеменила к нам.

– О-о, Сюзи! Правда, круто? Я так ею горжусь. Она самая настоящая звезда!

– Это просто школьный пр…

Высокая коричневая блондинка Сюзи не дала мне закончить.

– Школьный проект? Но ведь это происходит здесь и сейчас! То, что ты делаешь – уморительно. С радостью разрешаю тебе сделать нёрд-версию меня. Буду только польщена таким вниманием.

– Правда, можно?

Вытащила телефон. Отлично! Мы с Эспеном уже подустали искать новые видео, которые можно переделать.

– Как вас зовут?

Сюзи громко засмеялась, а мама строго посмотрела на меня.

– Мари, как ты могла не узнать Golffrue? Самого первого блогера Норвегии, которого стали узнавать за рубежом.

Сюзи снова засмеялась.

– Ничего страшного, что она меня не знает, Матильда, не смущайся. Теперь это так редко случается, мило вспомнить good old days[21]21
  Старые добрые деньки.


[Закрыть]. Была рада познакомиться, #nerd. Моя дочь тебя обожает. Вам обязательно надо что-нибудь придумать вдвоем.

Мама смотрит на меня, гордится.

– Согласна! Точно надо что-то придумать. Правда, Мари?

Я кивнула.

Убрала телефон, но перед этим проверила уведомления от Хедди. Пока никаких сообщений.

Поужинав и попробовав на себе пять разных масочек для лица, я поднялась в номер. Одна. Девять часов. Дискотека закончится через час. Или когда она обычно заканчивается? Остался час? Не знаю. Надеюсь, всё будет хорошо.

Я плюхнулась на кровать, которая приняла меня с распростертыми объятиями, и укуталась в мягкое гостиничное одеяло. Перевернувшись на спину, разблокировала телефон. Открыла фотки с дискотеки. Сложно узнать, кто есть кто: все в костюмах. Пока у Тарьея самый забавный – костюм яичницы: он раскрасил лицо жёлтой краской и напялил белый воротник.

Дискотека уже закончилась.

Стала писать Хедди сообщение. Надеюсь, что не выгляжу как воплощённое отчаяние отвергнутой женщины.

Как все прошло?

От Хедди моментально пришёл ответ. Три точки в серой рамке долго мигают на экране.

О-о-о-о-о-о, было так круто! Надеюсь, в следующий раз ты к нам присоединишься. Miss you[22]22
  Скучаю по тебе.


[Закрыть].

Снова пишет.

Амрит предложил Кристине встречаться. Он что, не знал, что они со Стине уже давно вместе? Ло-о-о-ол.

Прислала фотку, где она с Джулией. Обе одеты как близняшки. За две ручки держат между собой кубок.

Не хотели хвастаться, но мы выиграли приз за лучший костюм. ♥

Я отправила им смайлик и сердечко. Судя по всему, я не так уж и много упустила.

Нашла фотку с Golffrue, мамой и собой, которую я сделала сегодня вечером. На нас глиняные маски, и мы еле-еле улыбаемся на камеру.

На Blog hotel weekend все тоже неплохо. #тройняшки

Хедди прислала три сердечка.

Снова пишу.

В следующий раз тебе надо пойти с нами!

Отправила.

Прошла пара минут, но Хедди не отвечала. Это странно, что я предложила ей поехать в следующий раз?

Может быть, они только вышли из актового зала и идут домой. Может быть, у неё села батарея. Может быть.

Ещё раз просмотрела фотки с дискотеки. Попыталась найти Эспена на них. Во что бы он нарядился, если бы пошел? Увеличила масштаб, чтобы изучить зомби, сексапильных вампиров и Франкенштейна. Никто на него не похож. Нет никого достаточно высокого, оригинального и симпатичного. Выдохнула. Он бы никогда не пошёл на эту дурацкую дискотеку. Хедди, наверное, ошиблась.

Эспен и Лея целуются. Они целуются.

Хедди прислала фотографию.

Кста. Забыла вчера прислать. В школе новая парочка – подпись под ней. И много-много сердечек. Я снова посмотрела на фотку. Снова и снова, снова и снова. После того, как мы вернулись после завтрака в номер, где меня ждала эта фотка, я больше ничего не делала. Увеличивала и уменьшала пальцами масштаб. Это они. Это он и это она. Одетые как солонка и перечница.

Эспен целуется. С идиотской металлической шляпкой на голове. С кем-то, но не со мной.

– Ты готова?

Мама уже оделась и была готова выходить – рядом с ней стояли чемоданы на колесиках.

– Я подумала, можно записать видео про то, как мы отсюда уезжаем – подытожить поездку, так сказать. Сначала я запишу, как я привыкла, а потом ты можешь присоединиться и добавить своих гиковских штучек, или как там это у вас называется.

Убрала телефон. Посмотрела на маму и покачала головой.

– Я не могу.

– Что? Вчера ты была обеими руками за. Ты не слышала, что сказала Golffrue? Что если мы запишем что– то вместе, это будет просто бомба. Мама и лапочка-дочка в одном посте!

Она улыбалась, но, не получив от меня никакой реакции, подняла брови.

– Так, я что-то ничего не понимаю, Мари.

– Ясно.

– Знаешьли, if you change your mind, you change your life[23]23
  Поменяй отношение – поменяется жизнь.


[Закрыть]. Я бы на твоем месте хорошенько об этом задумалась.

Она покачала головой и вышла из номера, чемоданы, скрипя колесиками, покатились за ней.

– Машина ждет внизу, спускайся! Я слышу, как чемоданы катятся по коридору, как подъезжает лифт, слышу, как со стуком закрывается дверь.

Потом я поднимаю телефон и швыряю его о стену.

Всю дорогу домой я искала в Интернете информацию о Лее.

Выглядит она обыкновенно. Милая. Светло-русые волосы. Зелёные глаза. Губы, которые целовали Эспена.

День рождения в марте. Братьев, сестер нет. Гимнастка.

ГУБЫ, КОТОРЫЕ ЦЕЛОВАЛИ ЭСПЕНА.

Обыкновенная.

О Б Ы К Н О В Е Н Н А Я.

Обычно по воскресеньям мы с Эспеном смотрим сериалы, но теперь у него, конечно, другие занятия. Теперь он с Леей, а я с Хедди и Джулией, наблюдаю как они запихивают замороженные бананы в блендер.

– Так, девочки. Нам нужно чаще встречаться в пятницу, чтобы поболтать, – сказала Хедди.

Мы сели за кухонный стол. Он высокий и немного шатается, вокруг стоят барные стулья. Ненавижу их. Не умею на них нормально сидеть.

К счастью, Хедди и Джулия без остановки чесали языками, не обращая на меня внимания, и я могла сосредоточиться на том, чтобы не свалиться, пока пью смузи.

Хедди и Джулия любят посплетничать. Им нужно ещё раз обсудить всех, кто был на пятничной дискотеке. Танцы Стиана, несчастный Амрит, который не знал, что Кристина уже с кем-то встречается, и целующиеся Эспен и Лея.

– А-а-а, какие они милые, да? Когда вместе, – сказала Хедди.

Притворилась, будто ничего не слышу и думаю о совершенно других вещах.

Это сложно. Хедди прикопалась.

– Он давно в неё влюблен, не знаешь?

– Не знаю, – ответила я.

Это правда. Я действительно не знаю. Наверное, именно это причиняет больше всего боли.

Потому что наверняка он влюблен очень давно, но ничего не рассказывал. А мне казалось, что ему нравлюсь я. Хоть немного.

Он ведь говорил, что я его нёрд.

– Повезло же ей. Иметь такого парня, – сказала Хедди.

– М-да.

Я вслух это сказала? Хедди посмотрела на меня, удивленно приподняв брови.

– Что значит «м-да»? Он же такой крутой. Конечно, Лее повезло иметь такого парня.

Ничего не ответила. Смотрю в телефон. Думай о другом, Мари, думай о другом, думай о другом.

– Ой!

Посмотрела на Хедди. Та прищурилась.

– Ты ревнуешь, что ли?

Комната моментально сузилась до размеров тюремной камеры.

– Э-э, нет.

Хедди засмеялась.

– Э-э, да. Твое лицо говорит, что да.

Попробовала взглянуть на нее со всей строгостью, на которую была способна. Не помогло.

– Ох, бедная наша Мари.

Хедди наклонилась ко мне поближе.

– Ты что, была влюблена в лучшего друга, пока он был влюблен в кого-то другого?

Она прикоснулась к моей щеке. Я отстранилась от нее.

– Ты что, глухая? Я же сказала, что нет. Я не люблю Эспена.

Хедди продолжила:

– Джулия, ты только посмотри на Мари. Она же ревнует. Бедная.

Джулия улыбнулась и кивнула:

– Да, бедняжка. Это дико мелочно.

Голове стало жарко. Всё происходит быстрее обычного.

– Вы обе сбрендили, я же сказала – нет! Я не люблю Эспена.

Почему они меня не слышат? Нет, нет, нет, нет.

– Здесь нечего смущаться, Мари, – сказала Хедди.

– Да блин, ничего я не смущаюсь, я не люблю его.

Хедди склонила голову набок.

Она всё ещё мне не верит. Я это вижу. И мне не выносимо думать, как она будет ходить по школе и рассказывать всем, что я люблю Эспена. По крайней мере сейчас, когда со всей очевидностью стало ясно, что он в меня не влюблен. Просто невыносимо.

Но теперь от неё никуда не спрятаться. Я вижу, что она вбила себе это в голову. У меня всё написано на лбу большими буквами.

– Не бери в голову, Мари. Я уже всё забыла.

Мне очень хочется ей верить. Но я понимаю, что это неправда.

Эспен и Лея сидели в столовке вместе, за самым дальним столом.

Я пока не видела, как они целуются, и не видела, как они держатся за руки, но понятно, что скоро они начнут встречаться. По крайней мере, так утверждает Хедди. Не уверена, что полностью ей доверяю. Вообще говоря, я направлялась в раздевалку в спортзале, но остановилась возле колонны перед дверью в столовую. Я не хочу смотреть, но должна это увидеть.

Я прислонилась щекой к ледяной колонне и чуть наклонилась вперед. Я их видела, а они меня нет.

Эспен выглядел совершенно обычно. Как будто он всегда так сидел и разговаривал с Леей. Как будто это они знакомы целую вечность, с детского садика.

Он яростно размахивал руками над каким-то рисунком в блокноте. Лея громко засмеялась. Так громко, что даже я услышала. Чистый переливчатый смех, исходящий откуда– то из живота. Мне кажется, или она смеется слишком громко?

Она так долго и весело смеялась, что её волосы растрепались, и блестящая челка упала на глаза. Эспен наклонился и убрал с ее лица прядь волос. Не нахально взъерошил челку, а аккуратно заложил за ухо. Рука скользнула вниз по щеке и легла обратно на стол.

Со мной он никогда так себя не вёл. Он ни к кем себя так никогда не вёл.

Только с Леей.

– И что, у тебя совсем ничего нет? Не сможешь рассказать какую– нибудь историю?

Пол в коридоре очень твердый. На нём больно сидеть. Хедди склонила голову на бок и посмотрела на меня. Когда она так делает, кажется, что ей очень интересно, но на самом деле она просто хочет, чтобы её волосы казались длиннее.

Покачала головой.

– Нет, ничего.

– Хоть какую-нибудь.

Хедди вздохнула. Она нервничала. Ей была нужна история, и быстро.

– Мы, как знакомые друг другу люди, должны обсуждать важные и сложные вещи. Нам нужно делиться! Вот почему у всех блогеров на этой неделе #strongstoryweek[24]24
  Неделя важных историй.


[Закрыть].

– И дико важно, чтобы история была очень сильная, – сказала Джулия.

Хедди энергично закивала. Я тоже кивнула. Даже я знала, что #strongstoryweek – это самое важное блогерское событие в году. Но если бы у меня была какая-то сильная история, то я бы уже ей поделилась, а не занималась всякой фигней с #nerd.

Посмотрела на свои ладони. Думай, Мари, думай. Но ничего не приходило в голову.

– О’кей.

Хедди встала.

– Отлично. Мне нужно хоть что– нибудь, а то в прошлом году я рассказывала, как у меня умерла собака. Во второй раз. В третий – не прокатит.

Джулия покачала головой.

– Самое превосходное в этой истории то, Мари, что она – твоя. Ты сейчас очень популярна.

Я закусила губу. В голове что-то скребется. Хедди уверенно на меня посмотрела.

– Подумай! Времени до завтра вагон.

Развернулась и ушла. Джулия побежала за ней.

Я осталась сидеть одна на полу перед классной комнатой, пытаясь отыскать в голове что-нибудь интересное.

Отпустила губу. Ещё секунда и прокусила бы её до крови.

Мой старый альбом с фотографиями лежал посреди гостиной на полу. Давно его не вытаскивала.

Фотки глянцевые, на них отсвечивались лампочки в люстре. Под фотографиями мама подписывала, когда они были сделаны: «Мари на даче – первое лето», «Первый подарок Мари на Новый год».

На первых страницах она поместила фотографии, где я только родилась: в колыбельке, в ванночке и в маленьком кресле-качалке. Здесь фотографии мамы, которая подбрасывает меня в воздух; папы, который держит меня за руки, когда я учусь ходить. Мама, папа и я – все вместе.

Потом почти на всех фотографиях только я и мама.

– Мари, что ты делаешь?

Мама стояла на пороге комнаты.

– Смотрю старые фотографии.

Она ахнула.

– Боже, какая же у меня была страшная челка! Не могу на это смотреть. Пойду готовить обед.

Я провела пальцем по длинным маминым волосам на фотографии. Мы тут праздновали мой третий день рождения. Ее челка опускалась почти до самых глаз.

На переднем плане изображены только мы вдвоем. Папа стоит немного позади. Он пришёл внезапно и не успел снять куртку. Отец улыбается. Я тоже улыбаюсь и тяну руки к его лицу. Взяла телефон, сфоткала фотографию и отправила ему.

Он ответил быстро.

Смайлик и сердечко.

На следующих страницах мама поместила рисунки и новогодние украшения, которые я, наверное, смастерила в детском саду.

Как раз перед тем, как я пошла в первый класс, появилась первая фотография Эспена. Она была сделана на детской площадке перед нашим домом.

Эспен смотрит на меня с фотографии справа. Выглядит растерянным, как будто просто шёл мимо и нечаянно на нас наткнулся. Но все так и случилось на самом деле: он как бы случайно наткнулся на меня и стал лучшим другом. И после этого нет ни одной фотографии, где рядом со мной не стоял бы Эспен.

Тут фотки с наших обедов, занятий по плаванию и выпечке пряничных человечков. Фотки, где на нас одинаковые джинсовые комбинезоны, одинаковые шапочки и одинаковые футболки с мишками. Я громко засмеялась.

Летом после завершения третьего класса мы поехали вместе отдыхать. Мама, я, мама Эспена и Эспен. На фотографиях «до» Эспен сильно бледнее, чем на фотках «после».

В первый день школы он худее, чем сейчас. Одежда висит мешком, и он отворачивается от камеры.

Положила альбом.

В горле комок, а во рту тот же самый металлический привкус, что и тогда.

Это то самое лето, когда ушёл папа Эспена. Тогда Эспен перестал есть. Он заболел. Погладила рукой по фотографии.

Все стало по-другому после того, как папа Эспена уехал. Никто ничего не понимал. Ни его мама, ни сам Эспен. Тогда никто ничего не понимал.

Мой палец остановился на щеке Эспена-четвероклассника. Как я пыталась сделать тогда, но так и не решилась. Как я пробовала сделать каждый день после этого момента. Глубоко вдохнула. Медленно выдохнула и закрыла альбом.

Вот она. Самая важная история, которая у меня есть.

Его история.

На ночном столике завибрировал телефон. Подняла и поднесла экран к лицу.

Так-с. Надеюсь, что теперь думаете ОЧЕНЬ сильно. ЛОЛ

Хедди пишет дальше.

Шучу, конечно, но дело серьёзное. Сейчас видела, как Сара поделилась очень сильной историей о депрессии. Нам придется постараться.

Отправила большой палец вверх. Плохой ответ.

О’кей. А где ответ нашего нёрда?

Ха-ха.

Джулия смеется. Я тоже смеюсь.

Сорян, пока торможу. Я немного устала.

Хедди быстро отвечает:

Тормозить не надо, потому что, если ты не найдешь хорошую историю, то мы больше не будем с тобой общаться.

Чат затих, все увидели сообщение. Не знаю, что мне ответить. Не понимаю, серьезно ли она. Хедди снова пишет:

Шучу-у-у-у-у-у-у.

Джулия отправила смайлик, плачущий от смеха.

Оки-и-и-и-и. До завтра.

Заблокировала телефон и положила на прикроватный столик. Закрыла глаза и натянула покрывало до подбородка. Попыталась расслабиться, утопить тело в матрасе, но оно не поддавалось. У меня скованы мышцы. Словно парю над матрасом. Снова взяла телефон. Быстро набираю текст.

Истории, которые у меня есть.

– Разведены папа и мама.

– Я просто ужасна в спорте (шедеврально).

– Как Эспен перестал есть.

Мышцы напряглись ещё сильнее. Развод – это слишком просто, к тому же этим никого не удивишь. Важная история должна помогать другим людям преодолевать трудности, рассказывать о таких вещах, о которых обычно сложно говорить. Снова посмотрела на список. В нём есть только одна такая тема, способная произвести на кого-то впечатление. И ей будет довольна Хедди. Но можно ли мне использовать не мою историю? Хотя необязательно же говорить, чья она конкретно? Поменяю «Эспен» на «один хороший друг».

– Как один хороший друг перестал есть.

Так лучше. Ну хотя бы чуть-чуть.