Текст книги "Тайная история преступных сект"

В «Конституциях» Андерсона обрядовая беседа мастера с братьями ещё носит следы рабочей практики, так как в «Конституциях» ещё ясен простой характер договора, заключённого между рабочими. В первоначальных формах ритуала сохранилось ещё много простого и наивного, что превратилось потом в аффектацию и набор слов.

В старых обрядах масонства продолжается народный цеховой обычай, и тайна братской любви, помощи и верности придавала ему нравственно-поэтический смысл. Этот смысл терялся больше и больше в позднейшем искусственном масонстве, и прежний наивный обряд превратился, наконец, в произвольную фантастическую церемонию уловки, чтобы производить действие на новопосвящаемого. Понятно, что если обычаи и символические обряды простых рабочих не могли в новом «масонском» обществе не потерять своей непосредственности, то и масонская «тайна», естественно, должна была получить совсем иной смысл.

Новейшее масонство, выдумавшее высшие степени, эксплуатировало эту тайну в самых различных смыслах: или в виде заговоров в пользу изгнанных Стюартов, или с рыцарскими (т. е. феодальными, юнкерскими) занятиями, или с наклонностями клерикальными, т. е. иезуитско-обскурантными, или, наконец, в виде алхимии и нелепого колдовства. В этих случаях «тайну» знали только изобретатели новых степеней и ближайшие адепты, которым она доверялась, множество других членов ордена томились нетерпеливым стремлением узнать тайну, мучились в поисках её, иногда находили, наконец, какую-нибудь из пошлых подложных «тайн», часто не удовлетворялись ею и начинали искать снова и т. д. Такова была история множества масонов в прошлом столетии.

Старые английские ритуалы не знают этой фантастической тайны, здесь тайна является в форме простого секрета между членами цеха, связанными одной работой и одними нравственными правилами и обязанностями: братской любовью, помощью и верностью. Символы, тайны, инструменты их ремесла, средства уверяться во взаимном знании тайны – известные слова и приёмы, которые поэтому также составляют их тайну. Дальше этого не идёт старый английский ритуал, он не даёт никаких обещаний раскрыть таинства природы, научать секретам алхимии и магии, философского камня и жизненного эликсира, духовидения и т. п., одним словом, не впадает в ту пошлость, которая наполняет позднейшие ритуалы. Лекции читаются таким образом:

Мастер. Брат, нет ли чего-нибудь между вами и мною?

Ответ. Есть, достопочтенный.

Мастер. Что же такое брат?

Ответ. Тайна.

Мастер. Какая это тайна, брат?

Ответ. Масонство, каменщичество.

Мастер. Итак, вы, я полагаю, масон?

Ответ. Таким меня считают и принимают братья и товарищи.

Мастер. Скажите, прошу вас, каким человеком должен быть каменщик?

Ответ. Это должен быть человек, родившийся от свободной женщины.

Мастер. Где вы сначала готовились сделаться масоном?

Ответ. В моём сердце.

Мастер. Где вы готовились потом?

Ответ. В одной комнате подле ложи.

Мастер. Как вы были приготовлены здесь?

Ответ. Я не был ни раздет, ни одет, ни босой, ни обутый, с меня снят был всякий металл, я был с завязанными глазами, с верёвкой не шее, тогда меня повели к дверям ложи в неподвижно-подвижном положении, под руку с другом, в котором я узнал потом своего брата.

Мастер. Как вы могли знать, что тут была дверь, когда у вас были завязаны глаза?

Ответ. Потому что я нашёл сначала задержку, потом вход, или допуск.

Мастер. Как получили вы допуск?

Ответ. Тремя сильными ударами.

Мастер. Что вам сказано было изнутри?

Ответ. Кто там?

Мастер. И что вы отвечали, брат?

Ответ. «Человек», который желает иметь и просить участия в благах этой достопочтенной ложи, посвящённой святому Иоанну, как это сделали до меня многие братья и товарищи».

Мастер. Почему вы надеялись получить это участие?

Ответ. Потому что я родился свободным и имею добрую славу.

Мастер. Что сказали Вам на это?

Ответ. «Войдите».

Мастер. Как вы вошли и по чему?

Ответ. По острию меча, или копья, или другого военного оружия, которое было приставлено к моей обнажённой груди.

Мастер. Что сказали вам после этого?

Ответ. Меня спросили, не чувствую ли я чего?

Мастер. Что вы отвечали?

Ответ. Я чувствую нечто, но видеть не могу ничего.

Мастер. Вы рассказали мне, как вы были приняты, скажите теперь, кто принял вас?

Ответ. Младший надзиратель.

Мастер. Что он сделал с вами?

Ответ. Он передал меня мастеру, который приказал мне стать на колени и получить благо молитвы.

Следует молитва, обращённая к Великому и Всеобщему Архитектору (каменщику) мира и Строителю человека, о благословении для всех их предприятий, о том, чтобы новый друг стал их верным братом, чтобы им послана была милость и мир, чтобы, как он (т. е. друг) простирает руку на божественные слова писания, так бы простирал её и на служение брату, «если только это не будет вредно ему или его семейству», и, наконец, чтобы они могли сделаться участниками Его божественной природы… Молитва заключается прошением о ниспослании всеобщей братской любви, чтобы масонство под божьим благословением распространилось во всём мире и чтобы все соединились тогда как один человек.

Затем новый брат по вопросам мастера, продолжает рассказ о приёме. «Когда я получил эту молитву, меня спросили, на кого я возлагаю своё упование, я ответил: на Бога. Потом меня взяли за руку, и один брат сказал: встаньте и следуйте за вашим водителем и не бойтесь никакой опасности. Меня провели три раза кругом ложи.

Первое препятствие я встретил в спине младшего надзирателя на юге, я постучал в неё тремя ударами, как в дверь, он сказал: кто там? Я отвечал то же, что при двери (повторяется ответ).

Второе сопротивление я встретил в спине старшего надзирателя на западе, где я повторил то же, что при двери (повторяется вопрос и ответ).

Третье сопротивление встретил я в спине мастера на востоке, где я повторил то же. Мастер послал меня назад к старшему надзирателю на запад, чтобы получить наставления. Он велел мне сделать шаг на первую ступень прямоугольного продолговатого четвероугольника, причём левое колено было обнажено и согнуто, тело оставалось прямо, а правая нога составляла прямой угол, моя обнажённая правая рука лежала на св. библии, на которой лежали наугольник и циркуль, а левая рука поддерживала её, тогда я принёс торжественное обязательство, или присягу масона».

На вопрос мастера новопринятый встаёт и повторяет присягу. После того мастер произносит тост за Солнце, которое скрывает, и Язык, который никогда не рассказывает, и все братья принимают тост с известными обрядами. Ученик по вопросам мастера отвечает снова:

– «Когда обязательство было принято, у меня спросили: чего я желаю всего больше? Я отвечал: быть приведённым к свету. Меня привели к свету мастер и остальные братья. Когда я был приведён. к свету, то первые вещи, которые я увидел, были библия, наугольник и циркуль, мне сказали, что они означают три великие светильника масонства: это – Библия, чтобы управлять и руководить нашей верой, наугольник, чтобы делать прямыми наши действия, циркуль, чтобы соединять нас в известных границах со всеми людьми, а особенно с братом. Потом мне показали три свечи, о которых сказали, что это три меньшие светильника в масонстве, они представляют собой солнце, луну и мастера-масона: – потому что солнце управляет днём, луна управляет ночью, а мастер-масон управляет или по крайней мере должен бы был управлять своей ложей. Затем мастер взял меня за правую руку и дал мне прикосновение и слово новопринятого ученика».

Прикосновение, которым братья ученической степени узнают друг друга, состоит в том, что надо ногтем большого пальца правой руки прижать к первому суставу правой руки брата. Слово если Jachin, произносимое братьями раздельно и по очереди: первый говорит «Ja», второй «chin» – или же каждый говорит поочерёдно по одной букве слова, которое потом выговаривается целиком.

По Причарду, ученик должен знать и другое слово «Боаз». «Иакин и Боаз» были названия двух мифических столбов в Соломоновом храме, к которым относятся различные легенды, масонские и средневековые предания, вероятно, послужившие источником или поводом для масонских. Наконец, знак ученической степени: надо правой рукой горизонтально провести у шеи.

Когда мастер испытывает на примере, знает ли новопринятый прикосновение, слово и знак, новопринятый отвечает на новые вопросы как он оделся снова по-прежнему, как принёс мастеру и всем братьям благодарность за принятие в «достойное общество», как мастер призвал его на «северо-восток ложи» и подарил ему запон, «знак невинности, более старый, чем золотое руно или римский орёл, и почётные звёзды и повязки какого бы то ни было другого ордена под солнцем».

Ответы продолжаются так:

«Я сел потом по правую руку мастера, который показал мне инструменты принятого ученика: это были 24 дюймовый масштаб, наугольник и молот. Наугольник служил мне, чтобы делать мою работу прямоугольной, 24 дюймовый масштаб, чтобы вымерять мою работу, молот – отсекать ненужный материал, чтобы можно было легко и верно наложить наугольник».

Мастер. «Брат, так как мы не все работающие масоны (каменщики), то мы относим эти инструменты к нашей нравственной жизни, что мы называем одухотворением: объясните это».

Ученик. «24-дюймовый масштаб представляет 24 часа дня».

Мастер. «Как вы делите их?»

Ученик. «Шесть часов на работу, шесть часов на служение Богу, шесть часов на служение другу или брату, „сколько я имею возможности без вреда себе и своему семейству“, и шесть часов для сна».

Ученик опять по вопросам мастера, рассказывает:

– Я был ни одетый, ни раздетый, ни босой, ни разутый и с верёвкой на шее, потому что если бы я оступился и выбежал на улицу, то народ принял бы меня за сумасшедшего, если же бы увидел меня брат, то он воротил бы меня назад и позаботился бы, чтобы мне оказали справедливость. Глаза были мне завязаны для того, чтобы моё сердце могло воспринять то, что, как я находился тогда во мраке (т. е. относительно тайны масонства), так я должен весь мир держать во мраке. Металл был отобран для того, чтобы я не принёс в ложу ничего для нападения или защиты, и ещё потому, что так как я был беден и не имел денег, когда был сделан масоном, то это научило меня, что я должен помогать всем бедным и не имеющим денег братьям, насколько это для меня возможно. Три сильные удара в дверь означают известное изречение Писания, простите и дастся вам, ищите и найдёте, стучите и вам отворят.

К масонству это изречение применяется так: я искал и в моей душе, я просил моего друга, я стучался, и дверь масонства открылась мне. Меч, копьё или другое военное оружие было приставлено к моей обнажённой левой груди потому, что левая грудь всего ближе к сердцу, для того, чтобы это тем больше могло быть уколом для моей совести, как оружие кололо тогда моё тело. Меня обвели три раза кругом ложи для того, чтобы все братья видели, что я должным образом приготовлен. После принятия в ученики моё левое колено было обнажено и согнуто, потому что левое колено есть слабейшая часть моего тела, как новопринятый ученик есть слабейшая часть масонства, в которое я только что вступил.

Затем братья снова пьют тосты. Дальше идут вопросы о ложе, о её внутреннем составе, внешних украшениях и её символическом смысле.

Ученик. «Ложу составляет известное число масонов, которые соединились, чтобы вместе работать. Ложу составляют числа: три, пять, семь или одиннадцать (в других ритуалах масонов упоминается и число девять, и к нему приводятся аргументом девять муз).

Три составляют ложу потому, что три Великие Масона создали мир, так же как и это благородное произведение архитектуры, человека, которые так совершенны в своих пропорциях, что древние начинали свою архитектуру с тех же самых правил, и ещё потому, что три Великие Масона были при строении Соломонова храма.

Пять составляют ложу потому, что каждый человек одарён пятью чувствами, именно: слухом, зрением, вкусом, обонянием и осязанием. В масонстве три из этих чувств имеют для меня великую важность, именно: слух, зрение и осязание. Слух служит к тому, чтобы слышать слово, зрение, чтобы видеть знак, осязание, чтобы чувствовать прикосновение, так что я могу так же хорошо узнать брата в темноте, как при свете.

Семь составляют ложу потому, что есть семь свободных наук, именно: грамматика, риторика, логика, арифметика, геометрия, музыка и астрономия. Грамматика учит меня писать и говорить на языке, которому я учусь, «по правилам первого, второго и третьего согласования». Риторика учит искусству говорить обо всяком предмете. Логика учит правильно рассуждать, чтобы тем отличать истину от заблуждения. Арифметика учит свойству чисел. Геометрия учит искусству измерять… Музыка учит свойствам тонов. Астрономия учит знанию небесных тел.

Одиннадцать составляют ложу потому, что было одиннадцать патриархов, когда Иосиф был продан в Египет и считался погибшим, и ещё потому, чтобы было только одиннадцать апостолов, когда Иуда предал Христа.

Ложа имеет вид продолговатого, прямоугольного четвероугольника. Длина её – от востока до запада. Ширина – от севера до юга. Высота – от земли до неба. Глубина – от поверхности земли до её центра. Глубина ложи простирается от поверхности земли до её центра потому, что масонство универсально.

Ложа расположена от востока к западу потому, что так расположены, или должны быть расположены, все церкви и часовни, и это потому, что евангелие прежде всего возвещено на востоке и оттуда потом распространилось на запад.

Ложу поддерживают три великие столба, они называются: мудрость, сила и красота. Столб мудрости представляет собой мастера на востоке. Столбы силы – старший надзиратель на западе. Столб красоты – младший надзиратель на юге. Первое: потому, что мастер даёт рабочим наставления, чтобы они вели своё дело в должном стиле, с хорошей гармонией. Второе: как солнце заходит, чтобы окончить день, так старший надзиратель стоит на западе, чтобы выдавать рабочим их плату, что и Составляет силу и опору всякой работы. Третье: потому, что младший надзиратель стоит на юге в самый полдень (который и есть красота дня), чтобы сзывать рабочих для отдыха от работы и смотреть, чтобы они вовремя возвращались на работу для того, чтобы мастер получил от этого удовольствие и прибыль. Ложа поддерживается этими тремя столбами потому, что мудрость, сила и красота суть совершители всех дел и без них ничто не может быть сделано. Это оттого, что мудрость придумывает, сила поддерживает, а красота украшает. Ветер масона дует прямо от востока к западу.

Мастер. «Который час, брат?» Ответ. «Самый полдень».

Мастер. «Созовите людей от работы для отдыха и смотрите, чтобы они вовремя воротились опять на работу».

Этим заканчивается масонская беседа, в заключение поётся масонская песня, причём масоны становятся вокруг стола. При последнем стихе песни они берутся за руки следующим образом: человек, стоящий справа, берёт левую руку своего соседа правой рукой, или стоящий слева берёт правую руку своего соседа левой рукой – так составляется масонская цепь. Братья всё поют в хоре, поднимая и опуская в такт руки и громко стуча ногами.

После того все говорят о чём хотят, а мастер делает распоряжение об отдыхе. На этом кончается изложение степени ученика в ритуале Старых Масонов.

13 ритуале Великой Ложи 1717 года, или Новых Масонов, изложенном у Броуна и Престона, мы находим ещё некоторые черты, которые мы приведём вкратце, в дополнение символики и нравственного учения старого английского масонства. Три столба, тосканского, дорического и коринфского ордена, представляют Соломона, Гирама, царя тирского, и Гирама-Абифа. Ложа покрыта многоцветным балдахином (небом), которого масоны надеются достигнуть но символической «лестнице Иакова».

Она имеет три главные ступени: веру – в Христа, надежду – на спасение, любовь – ко всему человечеству. Эта лестница ведёт к небу и утверждается на Библии. «Но любовь обнимает целое, кому свойственна эта добродетель в её обширном смысле, о том мы говорим, что он достиг вершины своего признания, или говоря метафизически, достиг того эфирного жилища, которое закрыто от глаз смертных звёздной твердью, и далее представляется эмблематически семью звёздами, обозначающими семь принятых масонов».

Внутри ложа состоит из украшений, принадлежностей и клейнодов. К первым относится: мозаиковый пол (изображаемый на чертеже) «прекрасное основание масонской ложи – он представляет богатство творения и божественных благодеяний так же, как переменчивый, неизвестный ход жизни и разнообразные внешние отношения людей, которые по рождению и могиле все равны», пылающая звезда, напоминающая о создании десяти заповедей на Синае, о любящем и благом вездесущии Бога и т. п.

Принадлежности ложи, библия, чтобы управлять и руководить нашей верой и обязывать на ней новопринимаемого, циркуль и наугольник, чтобы управлять нашими действиями. Библия исходит от Бога для всех людей как самое красноречивое объяснение его воли; циркуль относится к великому мастеру как его отличие, наконец, наугольник принадлежит всему цеху… Наконец, ложа тщательно бережёт и скрывает от профанов свои клейноды. Этих клейнодов – три подвижных и три неподвижных. Подвижные – наугольник, линейка и отвес, – собственно, это необходимые инструменты рабочего каменщика, а для масона это клейноды неоценимого достоинства по своему нравственному значению, потому что наугольник учит нравственности, линейка – равенству, а отвес – прямоте и чистосердечию во всю жизнь.

Подвижными они называются потому, что колеблются, когда они висят на груди мастера и двоих надзирателей, и они движутся каждый раз в день св. Иоанна, а если нужно, и чаще. Неподвижные клейноды – чертёжная доска для мастера, дикий камень для ученика, чтобы обделывать его и вырезать на нём знаки и нарезки, и совершенный камень для опытного работника, чтобы пробовать на нём свои клейноды и приводить их в порядок. Они называются неподвижными потому, что всегда должны находиться перед глазами масона, как знак того, что они означают в нравственном смысле.

Ложа, украшенная таким образом, посвящается вообще Соломону, как первому великому мастеру, а так как он был еврей, то теперь ложа посвящается Св. Иоанну Крестителю и Иоанну Евангелисту.

Степень товарища сообщает уже некоторые указания на строение Соломонова храма, масонскую легенду, которую стали сообщать окончательно в степени мастера.

Человек, который хочет сделаться франк-масоном, должен познакомиться с членом какой-нибудь хорошей ложи, и этот последний предложит его кандидатом в следующем собрании. Брат, предлагающий нового члена, должен доставить ложе сведения о звании и качествах кандидата, братья рассуждают потом, может ли он быть принят, и в случае утвердительного решения принятие назначается в следующий же вечер.

Братья пунктуально собираются в назначенный час. Число братьев, принадлежащих к ложе, не ограничено, но ложа вообще может составиться только тогда, когда в ней присутствует мастер и необходимые должностные лица. В общераспространённой практике трое сведущих братьев уже составляют ложу, пятеро составляют «справедливую», семеро – «совершенную» ложу.

При мастере состоят два главных должностных лица, старший и младший надзиратели, которые смотрят за соблюдением законов ложи и исполнением приказаний мастера. Надзиратели имеют своих помощников, старшего и младшего диакона, при них были, наконец, стюарты.

Когда братья соберутся, мастер, два его ассистента, секретарь и казначей («хранитель сокровищ» в русских ритуалах) прежде всего надевают на шею голубые ленты треугольной формы: у мастера висит на ленте циркуль и линейка, ассистенты, старшие надзиратели носят один циркуль.

На столе, за которым сидит мастер, ставятся свечи в виде треугольника, и в лучших ложах на подсвечниках бывают искусно вырезаны эмблематические фигуры.

У каждого брата надет белый кожаный передник (запои). Место мастера за столом, на востоке, перед ним лежит открытая библия, на ней положен циркуль, концы которого покрыты lignum vitae, или наугольником. Старший и младший надзиратели находятся напротив него, на западе и юге. «На столе ставится также вино, пунш и проч., чтобы угощать братьев, которые занимают места по масонскому старшинству». Когда все братья сядут в таком порядке, мастер приступает к открытию ложи. Оно происходит таким образом.

Мастер спрашивает младшего диакона: – Какая первая обязанность масона? – Смотреть, чтобы ложа была покрыта. – Исполните свою должность.

Младший диакон ударяет три раза в дверь, и покрыватель (собственно кровельщик; один из братьев, состоявший на страже у дверей) отвечает с другой стороны также тремя ударами.

Диакон доносит об этом мастеру: – Достопочтенный, ложа открыта.

Мастер. Скажите, где место младшего диакона в ложе?

Ответ. Позади старшего надзирателя или по его правую руку, если он позволит.

Мастер. В чём состоит ваша обязанность?

Ответ. Передавать поручения от старшего надзирателя младшему, чтобы они могли быть сообщены по ложе.

Таким же образом задаются вопросы старшему диакону. Он отвечает, что его место позади мастера или по правую руку его, «если он позволит», обязанность мастера к младшему надзирателю. Затем мастер задаёт вопрос об обязанностях младшего надзирателя, за него, по соображениям масонской скромности, отвечает сначала старший диакон (стоящий ниже младшего надзирателя), а потом уже сам младший надзиратель и т. д. Всё это делается, по вероятным объяснениям комментаторов, для того, чтобы в конце экзамена, когда заходит речь об обязанностях мастера, за самого мастера мог отвечать другой, т. е. его подчинённый, старший надзиратель.

Мастер. Где место младшего надзирателя в ложе?

Диакон. На юге.

Мастер (к младшему надзирателю). Почему на юге?

Младший надзиратель. Чтобы можно было лучше наблюдать солнце, когда оно стоит прямо на полудне, – для того, чтобы звать людей от работы к отдыху и смотреть, приходят ли они в должное время, чтобы мастер получал от этого удовольствие и прибыль.

Мастер. Где место старшего надзирателя в ложе?

Младший надзиратель. На западе.

Мастер (к старшему надзирателю). Какая ваша обязанность там, брат?

Старший надзиратель. Как солнце заходит на западе, чтобы окончить день, так и старший надзиратель стоит на западе, чтобы закрыть ложу, платить людям их заработок и отпускать их с работы.

Мастер. Где место мастера в ложе?

Старший надзиратель. На востоке.

Мастер. В чём его обязанность там?

Старший надзиратель. Как солнце всходит на востоке, чтобы открыть день, так мастер стоит на востоке, чтобы открыть свою ложу и поставить людей на работу.

Затем мастер снимает шляпу и объявляет ложу открытой следующими словами:

«Эта ложа открытая во имя св. Иоанна, я запрещаю всякую брань, клятвы или шёпот и все профанные разговоры, какого бы рода ни было, под не меньшим штрафом, чем какой положит большинство».

Мастер ударяет три раза о стол деревянным молотком и надевает шляпу. Остальные братья остаются без шляп. Он спрашивает потом, готов ли к принятию джентльмен («масон без маски» также даёт кандидату название дворянина и замечает при этом: «так называют кандидатов, хотя бы они были и самые подлые»), предложенный в прошлый раз, и, получив утвердительный ответ от брата, которому поручен кандидат, посылает надзирателей приготовить его.

Кандидат помещается в особой комнате, довольно отдалённой от самой ложи, и оставляется там один.

Оттуда его приводят в другую комнату, совершенно тёмную. Здесь спрашивают его, имеет ли он истинное желание быть принятым. Если он отвечает утвердительно, у него спрашивают его имя и звание, отбирают все металлические вещи, например пряжки, пуговицы, кольца и даже деньги, потом обнажают ему правое колено, на левую обутую ногу надевают туфлю, завязывают платком глаза и предоставляют его на несколько времени размышлениям.

Комната охраняется братьями.

Между тем, в ложе братья приводят всё в порядок, например, на полу ложи, в верхней части комнаты, рисуют мелом или углём символический чертёж, или употребляют для этого тесёмку и маленькие гвозди, «чтобы не пачкать пола» (впоследствии стал употребляться так называемый «ковёр», вошедший вместе с изобретением высших степеней: рисунок делался на клеёнке, потом употреблялись и готовые живописные «ковры». В английский ложах ковёр не употреблялся и вошёл в обиход, не раньше XIX века), чертёж делается от востока к западу. Мастер стоит на востоке, на груди у него висит наугольник, библия открыта на евангелии от Иоанна, и три горящие свечи ставятся в чертеже на полу в виде треугольника.

Должностные братья располагаются в известном порядке около мастера, потом на юге, западе и севере ложи: «бывший мастер» недалеко от настоящего мастера стоит с солнцем, циркулем и связкой верёвок около шеи; старший надзиратель – на западе, с отвесом, который висит у него на шее на ленте, и с колонкой, которая стоит на столе и имеет в длину около 29 дюймов; младший надзиратель – на юге, на шее висит у него отвес на ленте, в руке он держит колонку; секретарь – на севере, с лежащими накрест перьями; старший и младший диаконы – каждый с чёрной палкой, на шее циркуль; хранитель сокровищ с ключом, висящим на шее. Остальные братья стоят во время церемоний кругом.

Когда все приготовления окончены, предлагающий стучит три раза в двери ложи, мастер отвечает тремя ударами молотка, и младший надзиратель спрашивает: кто там? Кандидат (научаемый провожатым) отвечает: «Человек, который желает иметь и просить участия в благах этой достопочтенной ложи, посвящённой св. Иоанну, как это сделали до меня многие братья и товарищи». Тогда двери растворяются, старший и младший надзиратели или их помощники берут кандидата под руки и обводят его (всё ещё с завязанными глазами) три раза вокруг чертежа и, наконец, ставят на нижнем его краю, лицом к мастеру, и братья, став по обе стороны, поднимают шум, стуча в находящиеся на них атрибуты ордена.

Потом мастер, став за низкими креслами, спрашивает кандидата, имеет ли он желание сделаться каменщиком, и после утвердительного ответа говорит: «покажите ему свет». У кандидата снимают с глаз платок, а братья в ту же минуту окружают его с обнажёнными мечами в руках и направляют острия в грудь кандидата. (Масонский эффект, который, – как замечает «Иакин и Боаз», – производил впечатление на новичка, при оригинальности всей обстановки и после долгого ожидания с завязанными глазами.)

После того кандидата подводят тремя обычными масонскими шагами к скамейке, стоящей перед упомянутым чертежом. На скамейке лежит линейка и циркуль, и один из братьев говорит кандидату так: «Вы вступаете теперь в почтенное общество, которое серьёзнее и важнее, чем вы думаете. Оно не допускает ничего противного закону, религии и нравственности, оно не допускает также ничего противного обязанностям подданного, достопочтенный великой мастер объяснит вам остальное».

После этих слов от кандидата требуют, чтобы он встал правым, т. е. обнажённым коленом на скамью, и великий мастер спрашивает его: обещает ли он никому и никаким образом не выдавать масонской тайны, кроме брата в ложе и в присутствии великого мастера? – и когда кандидат даёт это обещание, ему расстёгивают жилет и к обнажённой левой груди приставляют остриё циркуля, который он сам держит в левой руке. Кандидат кладёт правую руку на евангелие, развёрнутое на чтении от св. Иоанна, и при этом произносит за мастером присягу.

Присяга состоит в обещании хранить и не выдавать ни под каким видом «никакой из тайных мистерий свободного каменщичества», далее в обещании, что новопринятый не будет изображать этой тайны никаким вообразимым способом, – «ни писать, ни печатать, ни вырезать, ни рисовать, ни красить или гравировать, ни подавать повода к тому, чтобы это случилось, ни на какой вещи под небесами, подвижной или неподвижной, на которой бы она могла быть прочитана или понята», – для того, чтобы тайна не могла быть приобретена кем-нибудь незаконно. Всё это обещается безо всякого колебания, внутреннего умолчания к какой бы то ни было увёртки и под страхом такого наказания: «пусть мне будет перерезана шея, язык вырван с корнем и зарыт в морском песке при низкой воде, за кабельтов расстояния от берега, где прилив и отлив проходят дважды в двадцать четыре часа».

Затем новопринятого члена учат ученическому знаку, прикосновению и слову, – по которым «братья» узнают друг друга, потом его учат масонскому шагу, каким он должен подходить к мастеру по чертежу, сделанному на полу. «Этот чертёж, – рассказывает старый ритуал, – походит в некоторых ложах на большое здание, которое называется мозаиковым дворцом и рисуется с величайшей точностью. Рисуют также и другие фигуры: одна из них называется бахрома, а другая – усеянный звёздами престол. Там представляется также перпендикулярная линия в виде каменщического инструмента, который обыкновенно называется отвесом, другая фигура представляет могилу Гирама, первого великого мастера, умершего три тысячи лет тому назад. Все эти фигуры объясняются новопринятому самым точным образом, и украшения или эмблемы ордена описываются с большей лёгкостью».

После этого новопринятый обязан смыть на полу чертёж, если он был сделан мелом или углём. Затем кандидата уводят, возвращают ему все взятые у него вещи, и он, вернувшись, садится направо от мастера. Ему дают также запон (передник) и список лож.

После этого братья поздравляют новопринятого и садятся к столу, мастер пьёт за здоровье нового брата, последний произносит свои тосты, начинается так называемая «пальба», т. е. масонский пир, опять сопровождаемый известными масонскими приёмами.

Церемония приёма окончена. Кандидат считается «братом» и может участвовать в «работе». Он приобретает первую каменщическую степень, и «работу» этой степени мы увидим в так называемой «ученической лекции», в том, что после называлось обыкновенно катехизисом.