Текст книги "Подозревается сыщик"

Глава 5

Наталья предложила посидеть в баре за бутылочкой «Мартини». Она порекомендовала Гурову попробовать разбавлять напиток ананасовым соком. Вкус получился интересным. Наталья стала чувствовать себя заметно спокойнее в обществе Гурова, чаще улыбаться и шутить. Лев, размышляя о происшествии, в который уже раз пожалел, что рядом нет старого друга Крячко с его скепсисом и неожиданными суждениями.

– Наташа, – проговорил он зловещим шепотом, наклонившись к женщине и изображая легкое опьянение, – давайте играть в знаменитых сыщиков. Я с моим опытом независимых адвокатских расследований и вы с вашим глубоким знанием человеческой натуры – это же великолепная пара. Мы раскрутим это плевое дело в два счета!

– А кто у нас подозреваемые, мистер Холмс? – с удовольствием включилась Наташа в игру и сделала кровожадные глаза.

– Нет, Ватсон, вы начинаете не с того конца. Нам нужен мотив убийства: не определив мотива, подозревать можно абсолютно всех. Что вы можете сказать о личности убитого?

– Это темная личность, Холмс, – ответила Наташа, подняв многозначительно указательный палец, – вчера он явно чувствовал себя не в своей тарелке.

– Вы думаете, Ватсон, что он опасался убийц?

– Нет, Холмс, – Наташа слишком много жестикулировала. Она явно была уже навеселе. – Чувствовалось, что наш круг его тяготит. Ему как будто не о чем было с нами поговорить. Он пил, ухмылялся и весь вечер сидел в своей скорлупе.

– За что же его можно было убить, как по-вашему?

– Я думаю, Холмс, что он здесь прятался! – неожиданно выдала Наталья предположение. Она явно валяла дурака, но то, что она вчера замечала на подсознательном уровне, сейчас выдавалось в шуточном виде.

– От кого он мог прятаться, Ватсон, и зачем?

– Убитый привез с собой пять килограммов краденых бриллиантов и прятался здесь от преследователей. Но его выследили. – Дальше Наташа продолжила очень зловещим шепотом: – Тот, кто приехал позже его, и есть убийца. Вы отпадаете, значит – Вячеслав. Хотя нет, он не потянет. Слишком мелок для серьезного преступления. Пустышка он, а не человек.

– Значит, о бриллиантах узнал кто-то из служащих пансионата и убил несчастного! – продолжил игру Гуров, отметив характеристику, которую женщина дала Вячеславу.

– Точно! – загорелась Наталья новой идеей. – Горничная вошла в номер, когда Сергей сладострастно перебирал свое богатство. Мысль о преступлении так захватила несчастную девушку, что она не задумываясь проломила несчастному голову и скрылась!

– Нет, не скрылась, – печально возразил Гуров, – она утром обнаружила труп и страшно закричала. Я видел ее в этот момент – думаю, что так не сыграешь.

– Что вы понимаете в актрисах, Холмс? – возмущенно всплеснула руками Наталья. – Вы когда-нибудь хоть одну талантливую актрису видели близко? Вот то-то и оно! Женщины по своей натуре все талантливые актрисы, – Наталья в запале стала противоречить сама себе, – она заранее подготовилась к этой роли и сыграла ее так, чтобы всех убедить.

Слушая Наталью, Гуров прикидывал, где в ее пьяной болтовне может быть крупица истины, когда в баре появился Демин. Он не спеша огляделся и направился к пожилой паре, которая сидела по обыкновению в углу за бутылочкой дорогого вина. Демин что-то сказал и, очевидно, получил разрешение присесть за столик. Вряд ли внутренним распорядком поощрялось посещение персоналом баров и игровых мест вместе с отдыхающими. Значит, желание побеседовать? Значит, Демин проводит свое собственное расследование? Гуров наблюдал краем глаза за безопасником и пытался определить направление разговора. Пожалуй, этого сделать не удастся. Интересно, он со всеми беседует или только выборочно? По какому принципу? С Гуровым он мог побеседовать, когда тот приходил к нему по поводу сейфа, но не стал.

– Наташа, новая версия, – показал Гуров глазами на Демина, – убийца – директор по безопасности или Аркадий Сергеевич.

– Или двое парней, которые приходили к нашим девчушкам-подружкам, – неожиданно продолжила женщина.

Гуров оторопел. Вот это новость! Это может в корне изменить все представление о ситуации в тот злополучный вечер.

– Когда?

– Когда мы всей компанией отправились купаться на пляж ночью, наши девчушки были там с двумя парнями. Они, наверное, проплыли вокруг ограждения и попали на пляж.

– Так за вами же охранники увязались, когда вас понесло купаться при луне.

– Не знаю, не обратила внимания… Может, проглядели в темноте, там так шумно было.

Вот это здорово, подумал Гуров. Или он в темноте не разглядел, что девчушки были не одни, или Наталье показалось. Но уж больно уверенно она говорит. Теоретически, при большом желании, в корпус можно попасть и минуя дежурного администратора на первом этаже в холле. Вот вам еще один вариант. Причем вариант до того реальный, что становится на первое место.

– Наташа, а вы на допросе у следователя об этом говорили?

– Кажется, нет.

– И следователь не задавал вопросов о том, не видели ли вы посторонних в пансионате?

– Да нет же. Она спрашивала, кто, во сколько и куда пошел. И с кем. Кто последним видел.

– А больше с вами никто не беседовал?

– Нет, а кто еще должен? – вдруг испугалась Наташа.

– Из милиции, Наташа, не пугайтесь. Из милиции с вами никто больше не беседовал?

Гуров увидел, что Демин встает из-за стола пожилой пары и вежливо раскланивается. Что-то толкало Гурова поставить местного безопасника в известность о парнях. Извинившись перед Наташей за то, что оставляет ее на пять минут, Лев, стараясь не торопиться, двинулся к выходу из ресторана. На улице было еще светло. Постояльцы слишком рано сегодня потянулись к алкоголю, подумал Гуров.

Выйдя в коридор, он уже быстрым шагом двинулся вслед уходящему Демину. Окликнуть безопасника он не решился, чтобы не привлекать к их беседе внимания. Пришлось догонять и одновременно делать вид, что не спешишь. В любой момент в коридоре может появиться любой из постояльцев, в том числе и возможный убийца. Надо придумать какой-нибудь убедительный ход, чтобы причина разговора с Деминым была очень естественной.

«Причина» стояла справа от Гурова на декоративной тумбочке и представляла собой металлический, под старое серебро, кувшин, из которого торчали сухие веточки каких-то местных растений. Гуров не стал больше размышлять – того, что кувшин небьющийся, было вполне достаточно. Изменив траекторию движения и представив, как бы это у него получилось в состоянии сильного опьянения, Лев Иванович очень натурально споткнулся о тумбочку, и вся конструкция с грохотом полетела на пол. Впрочем, ваза могла стоить прилично, и Гуров постарался уронить ее мягко. Демин оглянулся. Живописная картина стоявшего на четвереньках солидного и всегда степенного «адвоката» Гурова, который перестарался и сильно ушиб ногу, поразила его. Долг обязывал Демина броситься на помощь. Ругнувшись вполголоса, Александр Михайлович подошел к раскорячившемуся посреди коридора постояльцу.

– Как же вы так неосторожно, Лев Иванович? – спросил он, помогая Гурову встать.

– Ничего страшного, Александр Михайлович, – отозвался Гуров совершенно трезвым голосом, – просто голова немного закружилась. Я спешил вас догнать и споткнулся.

– Меня? – удивился Демин. – А зачем?

– Хотел поделиться кое-какой информацией, – снизил Гуров голос до шепота. – Вчера ночью, если вы этого не знали, на территории пансионата гостили двое неизвестных парней. Они приходили к двум девушкам, Наташе с Аней.

– Откуда вы об этом знаете? Вы их видели? Почему же раньше об этом не сказали?

– Вы меня засыпали вопросами, – с иронией сказал Гуров, отряхивая брюки и незаметно оглядываясь по сторонам. – Отвечать в том же порядке или в произвольном?

– В произвольном, – согласился Демин, подозрительно глядя на постояльца.

– Я живу в пансионате среди других гостей и общаюсь с ними, слышу разговоры и все такое прочее. Я их не видел, а раньше вы меня об этом не спрашивали, – нравоучительным тоном стал излагать Гуров. Он не стал рассказывать, что сам узнал парнях только что.

– Вы абсолютно уверены в достоверности вашей информации?

– Абсолютно! Где-то ваши ребята проворонили, Александр Михайлович.

– Да, спасибо, конечно, Лев Иванович, – спохватился Демин, – я, разумеется, разберусь со своими подчиненными и накажу виновных. Не беспокойтесь, больше на территорию посторонние не попадут.

– А мне, собственно, и беспокоиться не о чем. – Голос Гурова вдруг стал жестким и начальственным, Демин даже подобрался от неожиданности, как в свое время стоя перед генералом. – Беспокоиться положено вам по должности, а мое дело – отдыхать.

– Да, конечно, Лев Иванович, – согласился Демин, нахмурившись, он отвел глаза, – просто вы сегодня высказывали озабоченность…

– А вот это уже мое право. Успехов вам.

Гуров повернулся и пошел назад, в бар. Он специально добавил в конце стальных ноток в голосе. Надоел ему снисходительный и пренебрежительный тон безопасника. Тем более что в скором будущем Гуров собирался побеседовать с Деминым в открытую.

Лев сразу не пошел в зал, а свернул в мужской туалет. Убедившись, что там никого нет, он набрал номер телефона Сергея Катамадзе.

– Да, слушаю, – отозвался опер на том конце.

– Сергей, здравствуйте. Это Лев Иванович Гуров из «Соснового бора», очень важная для вас информация. Вам удобно говорить?

– Да, удобно. Слушаю вас, Лев Иванович.

– В пансионате проживает одна богатая дочка Наташа с подружкой Аней, фамилий их я не знаю. Так вот, вчера ночью на территорию пансионата к этим девочкам проникли двое неизвестных парней. Во сколько и как проникли, когда ушли и чем здесь занимались, я не знаю. Это вам в подарок еще одна ниточка.

– Интересно. Спасибо, Лев Иванович, – задумчиво отозвался Катамадзе. – Я завтра буду в пансионате, расскажете подробнее.

– Сережа, если у вас есть для меня информация, то побеседую с вами с большим удовольствием. Если нет, то мне вам сказать больше нечего, – отрезал Гуров и отключился.

Ну, вот пока и все, решил он, а своих источников я тебе не сдам. Ишь какой шустрый!

Лев отправился наконец назад, в бар, где оставил в одиночестве Наталью. Нехорошо, конечно, пользоваться человеческими слабостями и одиночеством, но придется выжимать из нее все до капли.

К большому удивлению Льва Ивановича, бар был пуст. В приглушенном свете белели скатерти столов, за стойкой призывно улыбнулся молодой бармен, протиравший бокалы под тихие звуки блюза, льющиеся из динамиков над стойкой бара. Вот те раз, подумал Гуров, куда это все подевались? И где «мистер Ватсон»? Тут до Гурова дошло, что, идя по коридору, он не слышал характерных звуков ни из бильярдной, ни из спортзала. Ладно, тогда пойдем и мы гулять, решил Лев – пойдем, так сказать, в народные массы.

Пройдя по коридору, Гуров вышел через главный вход на ступени с колоннадой и ощутил, что цветочные запахи стали несколько удушливыми. Не иначе дождь с грозой собирается, решил он. Воздух был неподвижен, и Гуров сразу же покрылся испариной. Вытерев лоб тыльной стороной руки, он спустился со ступеней и стал гадать, где сейчас могут быть «народные массы». Справа откатились ворота, и на территорию въехала машина Золотарева. Начальство съезжается, решил Гуров, неспокойная у них здесь работа, несмотря на всю окружающую благодать.

Пройдя мимо цветников, Гуров двинулся к калитке, ведущей на пляж пансионата. Действительно, со стороны моря раздавались визги и смех. От забора до воды, где резвились постояльцы, было метров сто, но Гуров разглядел, что резвилась в воде одна молодежь: две подружки и Ольга плескались в воде, Вячеслав, прижав к уху мобильник, важно вышагивал в плавках вдоль берега. В воде показалась голова, и, как нимфа, на берег вышла бизнес-леди Наталья. «Вот ты где, моя помощница; видать, надоело тебе в сыщиков играть», – подумал Гуров.

Он хотел было уже двинуться в сторону компании, когда увидел, что невдалеке на шезлонгах сидит пожилая чета. Не хватало, естественно, Маргариты и Николая. Гуров подумал, что Николай вполне мог быть исполнителем убийства, если Серегу заказала Маргарита Владимировна. А вдруг у нее много денег, а вдруг они давно знакомы, а вдруг у него перед ней неоплатный долг, ради которого он готов на все что угодно…

Идейка бредовая, но не лишена смысла. Гурову расхотелось вести пьяный треп с Натальей, и он решил не спеша пройтись по территории. Может, увидит недостающих постояльцев и получит какой-нибудь ключик к загадкам вчерашней ночи. Интересно, решится завтра Катамадзе поделиться с Гуровым результатами расследования или нет? Он бы на его месте посоветовался со своим начальником и убедил он в целесообразности этого. А если у них в числе первых подозреваемых? Тоже, в общем-то, версия. Приехал новый человек, и сразу убийство. Хиленькая, но версия. Могут с ним и в игру поиграть, если подозревают. Начнут сгущать краски в его сторону и посмотрят на его поведение. Вдруг запсихует, в бега ударится. Что оперативники могли «нарыть» за один день? Вряд ли очень много, особенно, если это касается иногородних. Запросы быстро не выполняются.

Гуров расстегнул рубашку до самого низа и распахнул ее на груди. Бесполезно, с моря совсем не тянуло. Ладно, решил он, пойдем побродим среди сосен, подумаем, поищем остальных. Иногда подслушивать очень полезно. Лев двинулся в глубь территории, обогнув живую изгородь. На параллельной дорожке он тут же увидел Золотарева. Аркадий Сергеевич встретился с Гуровым взглядом, вежливо улыбнулся и куда-то заспешил. Гуров, ответив вежливым кивком, вдруг увидел, что впереди него в глубь аллеи удаляется странная парочка. Маргарита Владимировна шла, опираясь на руку Николая, а тот, чуть склонив голову, что-то объяснял или рассказывал. Ну, вот. Теперь откровенно идти за ними не стоит. Еще Золотарев этот попался некстати… Пришлось идти к бассейнам, это было самым естественным. Надо выждать минут двадцать, решил Гуров, а потом идти на поиски. О чем они могут говорить? Он шел в сторону малого бассейна и боковым зрением фиксировал, в какую сторону движется беседующая парочка.

Его внимание привлек звук автомобильного мотора. В ворота пансионата въезжал массивный «БМВ» Сазонова. «Суетитесь, ребятки, – подумал Гуров. – Ну, суетитесь-суетитесь, это ваш хлеб».

Сазонов сразу же вызвал к себе Демина. Николаю Ивановичу пришлось подключить и свои связи, помимо связей своего безопасника. Демин был практически в курсе хода расследования, но для его ускорения пришлось и Сазонову выйти на медицинские круги. В местных органах не было аппаратуры для исследования потожировых следов на предполагаемом орудии преступления. Чтобы провести такое исследование, нужен был звонок в одну из клиник, где это сделают быстро и бесплатно.

Глаза у Демина были красными от бессонницы. Он так и не прилег сегодня, занимаясь внутренним расследованием, обзванивая своих знакомых и бывших сослуживцев, чтобы иметь информацию о ходе расследования. Сазонов кивнул ему на кресло.

– Экспертизу проведут сегодня. Если следы найдутся на статуэтке, то завтра утром жди специалистов для отбора проб у всех постояльцев и персонала. Соответствующее постановление уже есть.

– Отлично, – кивнул головой Демин, – встретим и организуем.

– Что у тебя нового, Михалыч? – спросил Сазонов устало.

– Пока одни версии, тем более что мы не знаем, что Кравец хранил в сейфе. И хранил ли. Убит он ударом чугунной статуэтки в висок. Отпечатки стерты. Смерть наступила в период с трех до пяти часов утра. В крови убитого никаких химических веществ вроде наркотиков и транквилизаторов не обнаружено. Очень большое содержание алкоголя. Органы сделали запрос в Самару по месту жительства, ответа пока, естественно, нет. Особых отношений ни с кем из постояльцев он не поддерживал, скорее уединялся. Та гулянка, после которой его убили, была единственной, в которой он участвовал. Вечером у Кравца была серьезная стычка с Маргаритой. Это единственный мотив для убийства на сегодняшний день.

– Брось ты фантазировать! – недовольно поморщился Сазонов.

– Согласен, Маргарита – балаболка, не более того. Но других версий, подтвержденных какими-либо косвенными уликами, пока нет. В номере не обнаружено никаких следов, которые могли бы быть хоть какой-то зацепкой. Единственная неподтвержденная версия – убийство с целью ограбления.

– Может, все же кто из наших? – очевидно, в который уже раз задал вопрос Сазонов.

– Клясться и «зуб давать» не буду, но вы знаете, как мы подбирали персонал. Существует вероятность, что кто-то со стороны, кому нужно было содержание сейфа Кравца, мог войти в контакт с кем-то из персонала. Нельзя исключать и женщин. Убитый был настолько пьян, что ни о каком сопротивлении речи и идти не может. Подходи и бей по голове. Но вся беда в том, что Кравец не местный, и здешним о его ценностях не узнать. Действовать наобум? Преступники так не действуют, а у всех остальных нет мотива.

– Тупик?

– Трудно пока сказать, Николай Иванович, но в данной ситуации следовало бы подозревать кого-то из постояльцев, кому он мог проболтаться об имеющихся у него ценностях. Но к нам приезжают люди с таким достатком, что грабить и убивать не станут. Я продолжаю работать в этом направлении, но это скорее для очистки совести, чем надеясь на результат. Я бы на месте органов рассмотрел еще одну версию, но у них пока нет оснований.

– Какую? – оживился Сазонов.

– Заказное убийство. Может, его вели от самой Самары, может, он здесь прятался от возможных убийц, а они его выследили. Но для этого нужен «хвост» из Самары, а его пока нет. Единственное, что я пока могу сделать для развития этой версии, – это прощупать всех местных, кто мог бы претендовать на роль киллера. Дотянуться до других городов руки у меня коротки. Попробую хотя бы убедить следствие. Думаю, что эту версию они возьмут как крайнюю, когда кончатся основные. А они кончатся, – убежденно закончил Демин.

– Значит, все плохо, – заключил Сазонов. Он поймал скептический взгляд своего безопасника и понял его по-своему. – Меня беспокоит возможная причастность кого-то из наших. Вот это – очень серьезный удар по имиджу пансионата. Я бы сказал, что удар смертельный. Возможность со временем выкарабкаться из этого скандала нам даст лишь виновность кого-то из постояльцев.

– В этом ключе нас интересуют только двое из местных. Это Шевчук Наталья Петровна, владелица сети салонов красоты, и Костенко Николай Васильевич, заместитель генерального директора частного охранного предприятия, по непроверенным данным, бывшего военного.

– И что, серьезное предприятие?

– Довольно серьезное. Большое количество клиентов, пультовая и физическая охрана, реализация и монтаж охранного оборудования, все с лицензиями. Кстати, выиграли тендер на охрану кое-каких строящихся олимпийских объектов.

– Это, пожалуй, не претендент, – согласился Сазонов.

– А вот как раз и наоборот, – неожиданно возразил Демин. – С разного рода успехом и в разных видах предприятие существует уже лет двадцать с лишним. В свое время, насколько я знаю, легче было губернатора посадить, чем их хозяина.

– Что ты имеешь в виду?

– Связи в криминальном мире, а мир этот, вы сами знаете, пустил свои щупальца очень высоко. Думаю, что до сих пор за ними стоят большие и авторитетные люди, поэтому и предприятие на плаву, и заказы хорошие пробиваются в бюджетных организациях. Владимир Маркин, один из учредителей их конторы, известен как Вова Паленый. Не сидел, правда, ни разу, но это как раз показатель того, что его отмазывали очень весомые люди.

– И что, этот Костенко в официальном отпуске?

– Увы, да, как мне удалось узнать.

Гуров посидел немного около малого бассейна на лавочке под кустом форзиции, где утром выясняли отношения Вячеслав и Ольга. Хотелось искупаться, но он решил не расслабляться. Кажется, можно было идти на поиски Николая и Маргариты. Если повезет, то удастся подслушать их беседу. Что за общие интересы могли у них быть? Впрочем, сам Гуров тоже беседовал с Маргаритой, и со стороны это могло походить на доверительные отношения. Николай жил в пансионате дольше Гурова, поэтому мог иметь что-то вроде дружбы с пожилой дамой. Что ж, отрицательный результат – тоже результат.

Поднявшись с лавки и лениво потянувшись всем телом, изображая лень и расслабленность, Гуров двинулся в глубь аллеи. Он старался выбирать свой путь таким образом, чтобы его скрывали деревья и кусты от тех, кого он искал. Они наверняка сидят на лавочке. Маргарита – не девочка, не станет романтически бродить по аллеям с мужчиной. В ее возрасте хочется посидеть. Начинало чуть смеркаться, и Гурову приходилось всматриваться. Он продолжал изображать блаженное безделье, на тот случай, если его кто увидит. Еще не хватало, чтобы кто-нибудь подумал, что он занимается слежкой. А увидеть его могли и охранники, и другие отдыхающие, которых может занести сюда.

Гуров прочесывал все закоулки уже минут десять, подбирая шишки и нюхая цветы. Он начинал подумывать, что парочка вернулась назад, а он их проморгал. Неожиданно до слуха Гурова донесся чуть слышный топот. Кто-то мчался по соседней дорожке в сторону главного корпуса. Чуть пригнувшись, Гуров присмотрелся. По дорожке бежал один из охранников, и выражение его лица Льву Ивановичу очень не понравилось. Подождав, пока охранник не удалится на приличное расстояние, Гуров прибавил шаг и двинулся в ту сторону, откуда тот бежал. Предчувствия у Льва Ивановича были тревожные. Из-за кустов Гуров услышал голос охранника, переговаривавшегося с кем-то через свою гарнитуру. Выйдя неслышно из-за кустов, Гуров увидел, что охранник стоит около лавочки, на которой, запрокинув голову назад, сидит Маргарита Владимировна. Наметанный глаз старого сыщика сразу же определил, что она мертва.

– Что-то случилось? – спросил Гуров, подходя к лавке. Охранник встрепенулся. Кажется, он несколько растерялся.

– Ничего страшного, – заговорил он слишком взволнованным голосом, – Маргарите Ивановне немного плохо. Сейчас приведут врача, это просто обморок от духоты. Отдыхайте, ваша помощь не потребуется.

Охранник говорил, а сам старался оттереть Гурова от лавки, чтобы тот не смотрел на тело. Силу он применять не имел права и не стал, а Гуров стоял не шелохнувшись и смотрел на тело женщины. Первое, что бросилось в глаза Льву Ивановичу, – это то, что на Маргарите Владимировне не было никаких украшений. Никаких! До этого Гуров ни разу не видел пожилую даму без колье на шее, солидных старомодных серег и пары перстней на пальцах. Было ли все это сегодня на ней, он не видел. Маргарита уходила с Николаем по дорожке, и Гуров видел женщину только сзади. Крови и следов насилия на теле тоже не было.

Сзади раздался топот ног – запыхавшись, с мокрыми пятнами пота на рубашке, рядом возник Демин. Он мельком глянул на женщину и перевел взгляд на Гурова.

– Опять вы? – не скрывая досады и недовольства, спросил безопасник. – Вас что, магнитом притягивает?

– Не горячитесь, Александр Михайлович, – угрюмо ответил Гуров, – можете называть это интуицией. Разумеется, я никому ничего не буду рассказывать. Все это вполне может оказаться сердечным приступом.

– Может оказаться? – переспросил странным голосом Демин. – Что вы этим хотите сказать?

– Только то, что меня можете не подозревать, если выяснится, что женщина, например, отравлена. Если ко мне вопросов нет, то я пойду.

Гуров повернулся и пошел в сторону главного корпуса. Он умышленно не стал ничего говорить Демину о том, с кем недавно видел Маргариту Владимировну. Возможно, охранники видели их вместе – тогда это их дело; а если не видели, то Льву Ивановичу хотелось сначала самому разобраться. Ему почему-то перестало вериться в причастность Николая к этой смерти, равно как и к предыдущей. Нет, сказать, конечно, придется, но не сейчас. Тем более что ему вопросов служба безопасности не задавала. Сейчас они вызовут милицию, и пойдет второй круг. Гурову пришла в голову мысль почему-то именно о спирали. Интуиция, что ли? Если по спирали, то это еще не все. Если это убийство, то наверняка вынужденное, не планировавшееся до этого. Значит, у убийцы что-то пошло не так, и ему пришлось принимать дополнительные меры. У него началась паника, а это означает: вероятность того, что убийца себя выдаст, очень велика. Надо только быть очень внимательным. Но Маргарита? Если убийство, то каков мотив? Может, правда она заказчик убийства Кравца, а теперь исполнитель испугался, что кольцо сжимается вокруг него, и решил убрать женщину. А может, выяснил, что она его видела в ночь убийства выходящим из комнаты Сереги. Или входящим. Ясно одно: если это убийство, то оно связано с предыдущим.

Гуров понимал, что сейчас ему не удастся услышать разговоры охраны, а значит, ничего нового для себя он не почерпнет. Безопасники будут вызывать милицию, писать объяснения и все такое прочее. Тогда в данной ситуации решение одно – искать Николая Костенко. Задача первая – посмотреть, как он себя ведет, вторая – разговорить.

Взглянув в сторону пляжа, Гуров отправился в главный корпус проверить бар, бильярдную и спортзал. Если не в номере, то где-то он должен быть. Найти Костенко удалось на редкость быстро. Он сидел в баре за столиком. Руки Николая были глубоко засунуты в карманы брюк, а сам он, откинувшись на спинку кресла, каким-то отрешенным взглядом уставился на остатки виски на самом донышке бутылки. Рядом с бутылкой валялся мобильный телефон. Гуров вздохнул и, пройдя к стойке, попросил еще одну бутылку виски и содовую.

– Давно мой приятель здесь тоскует? – спросил он бармена, попытавшись вложить в свой голос всю подобающую случаю иронию.

– С полчаса, – шепотом ответил бармен, – один бутылку уговорил. Может, его женщина бросила? Какой-то ваш друг смурной.

– Разберемся, – уверенно ответил Гуров и направился с бутылками и рюмками к столику Костенко.

Николай как будто не замечал ничего вокруг себя. Погруженный в свои, судя по всему, мрачные мысли, он не сразу осознал, что рядом с ним кто-то стоит. Гуров не стал церемониться и сел напротив. Костенко уловил движение и медленно стал поднимать глаза. Сначала они остановились на бутылке, потом поднялись и сфокусировались на Гурове. Костенко действительно был пьян в лоскуты. Он тупо смотрел, как Гуров распечатывает бутылку и наливает виски ему и себе. Себе Лев наполовину разбавил содержимое бокала содовой.

– О чем тоскуем, Николай? – спросил Гуров, поднимая бокал и очень выразительно глядя собеседнику в глаза.

– А с чего вы взяли, что я тоскую? – медленно, с трудом ворочая языком, спросил Костенко. Он даже не сделал попытки вытащить руки из карманов.

– Проще простого! Когда мужик остается наедине вот с этой дамой, – пояснил Гуров свою мысль, кивнув на пустую бутылку, – это значит, что ему очень плохо.

– Вы пришли, и теперь мне станет хорошо? – спросил Николай, чуть приподняв один уголок рта. Это могло означать как улыбку, так и гримасу презрения.

– Обязательно! – отрезал Гуров и для вескости махнул рукой, как бы отметая все сомнения. – Кто-то должен поддержать человека в трудную минуту, вот я и пришел.

– Зачем? – осведомился Костенко.

– Поддержать, – улыбнулся Гуров.

Костенко медленно осмотрел Гурова от пояса до головы, насколько позволял стол. Может быть, он хотел глянуть и под стол, но сил у него явно не было. Он что-то взвешивал в своей пьяной голове, но мысли проворачивались, кажется, с большим трудом.

– Вот и Маргарита Владимировна вас, наверное, пыталась утешить; я видел, как вы прогуливались под ручку.

Костенко без особых эмоций скривил губы и отрицательно покачал головой. Вопрос его не испугал, не шокировал. Вообще не был неожиданным. Это тоже о многом говорило. Например, о невиновности. А может, о железной выдержке и профессионализме убийцы.

– Это я ее утешал. Она никак не успокоится. Иззуделась вся, – не очень связно заговорил Костенко.

Нет, решил Гуров, если Маргариту убили, то это не Николай. Если предположить, что сейчас он ведет себя профессионально, то убита женщина весьма непрофессионально. Глупая имитация ограбления! Ее побрякушки стоят тысячи две, пусть – пять. Но кто из постояльцев станет убивать из-за таких копеек? Если это еще одно убийство, то убийца сглупил по полной программе. Глупее выглядела бы только табличка около тела «Убита, чтобы замести следы, потому что я в панике!». Ладно, решил Гуров, может, он хоть что-то или кого-то видел.

– И вы ее бросили одну в темном парке в растрепанных чувствах? – решил Лев Иванович пристыдить собеседника. Но тот лишь вяло пожал плечами. – И сидит она теперь там одна, бедная несчастная женщина, всеми покинутая!

– Ее проблемы, – наконец отреагировал Костенко, – мне и своих хватает, во! – Он провел ребром ладони по горлу.

Тут до Гурова дошло, что Костенко мог получить плохие известия. Вот и телефон на столе лежит так, как будто его швырнули в раздражении.

– Что, Николай, плохие известия получили?

Костенко отреагировал очень живо. Даже более живо, чем можно было от него ожидать в его состоянии. Он вскинул голову, которая до этого вяло моталась из стороны в сторону. Глаза его прояснились и пронзили Гурова горячим взглядом.

– Вы кто? – спросил Николай почти трезвым голосом, как будто впервые видел Гурова.

Это Льву Ивановичу не понравилось, он стал лихорадочно соображать, на какое такое больное место он нечаянно наступил своему собеседнику, что тот почти протрезвел. «Я спросил про известия, – быстро думал Гуров, – наверняка угадал с телефоном. Что его так обеспокоило, а точнее – напугало? Если какое-то несчастье с кем-то из близких, то чего он испугался? Значит, не личное. Или личное, но, может, какой-нибудь шантаж, угроза близкому человеку. Или он решил, что я контактер от тех, кто шантажирует, отсюда и вопрос «Вы кто?». Или служебные неприятности. Может, афера в его отсутствие вскрылась, взятка какая-нибудь, другое должностное преступление… И он решил, что я из милиции». Надо было форсировать, пока нащупывалась ниточка в разговоре.

– Я тот, кто может вам помочь в вашей беде.

Взгляд Николая был подозрительным и враждебным. Вот сейчас он никак не походил на балагура-весельчака и рубаху-парня, сейчас обнажилось его истинное лицо, понял Лев Иванович.

– Помочь, – процедил сквозь зубы Костенко. – Вы оттуда? – кивнул он головой куда-то назад. Географически этот кивок, очевидно, привязывать смысла не было.

– Конечно, оттуда, – спокойно согласился Гуров, абсолютно не понимая, о чем идет речь, – не отсюда же.

– И что же вы хотите? – снова зловеще спросил Костенко. – Наказать?

– Я же говорю, – повторил Гуров, – помочь вам выбраться из вашей беды.

Значит, все же должностной проступок, за который его могут наказать оттуда. Может, он боится, что его убьют. Или «тоже убьют».