Текст книги "Очерки истории банковской системы России. 1988–2013 гг."

Вторая волна массовых убийств банкиров пришлась на 1995 год. Тогда от рук наемных убийц погибли 22 руководителя кредитных организаций. Судя по сообщениям криминальной хроники, этот год был невероятно жестоким по части устрашения элиты российского банковского и финансового бизнеса.

9 апреля 1995 года Профессиональная ассоциация участников фондового рынка (ПАУФОР) распространила в СМИ обращение к Президенту и Правительства России, в связи с покушением на генерального директора крупнейшей в России инвестиционной компании «Грант» (“Grant Financial Group”) Андрея Орехова.

Неизвестный убийца, вооруженный автоматом, стрелял по служебной машине, в которой находился г-н Орехов с семилетней дочерью, водитель и сотрудник службы безопасности. Позже в больнице от полученных ран девочка умерла. Орехов был доставлен в реанимацию. Обращение ПАУФОР заканчивалось словами: «Риски людей, создающих новую Россию, достигают апогея. Террор проникает во все сферы деятельности. Убийцы остаются безнаказанными. В этих условиях каждый, кто проявляет свой талант, энергию и профессионализм, оказывается под прицелом преступников. Мы требуем от президента и правительства России – принять решительные меры по пресечению террора в стране. Господа, вам скоро не с кем будет строить новую Россию!»

4 августа 1995 г. погиб председатель правления «Росбизнесбанка» Иван Кивелиди, входивший в десятку самых богатых людей России того времени[93]93
  Иван Харлампиевич Кивелиди родился в 1949 году. Он был внуком преуспевающего греческого торговца, переселившегося с семьей в Сухуми еще до революции. После окончания школы Кивелиди поступил в Институт нефти и газа имени Губкина, откуда вскоре ушел и закончил факультет журналистики МГУ. С началом перестройки Кивелиди решил заняться предпринимательством. Он создал несколько кафе-закусочных, а потом собственный ресторан. В это время он продолжал образование и в 1989 году окончил курс экономики Кембриджского университета. В начале 1990-х Кивелиди организовал известные коммерческие фирмы «Интер-агро» и «Красные холмы». В 1991 г. Иван Кивелиди основал «Росбизнесбанк», а затем – общественно-политическую газету «Век». Банкиры и предприниматели стали объединяться вокруг Кивелиди, чтобы отстаивать свои экономические интересы. В 1993 году банкир-бизнесмен создал и возглавил организацию под названием «Круглый стол бизнеса России». Но в должности председателя ему удалось проработать меньше двух лет.


[Закрыть]. Следователи Генпрокуратуры установили, что убийца обмазал телефонную трубку в кабинете банкира сильнейшим отравляющим веществом синтетического происхождения класса VX. От этого же яда умерла и секретарь-референт Кивелиди – Зара Исмаилова. Однако вскоре в деле появилась и еще одна жертва. Спустя некоторое время после гибели банкира скончался судебный медицинский эксперт, принимавший участие в следственных мероприятиях. Яд оказался настолько сильным, что продолжал действовать даже на теле погибшего.

На 40-й день после смерти Кивелиди в Москве на Лубянской площади у монумента жертвам политических репрессий прошла беспрецедентная акция протеста. Впервые столичные банкиры вышли вместе, чтобы почтить память погибших коллег и высказать свои претензии властям. Странно и непривычно было видеть обладателей крупнейших в стране состояний, вышедших на городскую площадь отстаивать свои гражданские права.

На этот раз голос банковского сообщества был услышан. 21 декабря 1995 года Ассоциация российских банков (АРБ) заключила с Министерством внутренних дел «Соглашение между Министерством внутренних дел Российской Федерации и Ассоциацией Российских банков (АРБ) о сотрудничестве в области обеспечения межбанковской безопасности». В нем стороны согласились об оказании друг другу содействия в предупреждении и раскрытии преступных посягательств на денежные средства, принадлежащие банкам и их клиентам, преследуя цели нейтрализовать и устранить причины и условия противоправных проявлений.

В июне 1998 г. во время встречи представителей АРБ с Министром внутренних дел РФ С. В. Степашиным данное Соглашение было дополнено новым документом. Это – «Протокол о мерах по повышению эффективности взаимодействия между МВД России и АРБ по предупреждению правонарушений в банковской деятельности». В документе был прописан комплекс задач по противодействию проникновения организованной экономической преступности в банковскую сферу. В октябре 1998 г. в дополнение к «Протоколу…» было подписано Соглашение между Главным управлением вневедомственной охраны МВД России и АРБ о сотрудничестве в области охраны кредитных организаций.

Абсолютное большинство преступлений первых двух «сезонов охоты на банкиров» до сих пор не раскрыто. Мотивы каждого конкретного убийства неизвестны. Есть различные версии, в том числе связанные с приватизационными сделками, в которых участвовали устраненные посредством наемных убийц руководители кредитных организаций. По степени риска стать объектом насилия профессия банковского работника в начале 1990-х годов вышла на второе место после сотрудников милиции.

* * *

Россияне имели весьма разные взгляды относительно ваучерной приватизации. Один из опросов ВЦИОМ в декабре 1993 г. показал, что люди сделали или хотели сделать со своими ваучерами:

• 26 % выбрали наиболее легкий вариант покупки акций в ваучерном фонде;

• 25 % предпочли продать свои ваучеры за наличные рубли;

• 7 % подарили родным и близким;

• 15 % купили акции тех предприятий, где работали они сами, члены их семей или друзья;

• 8 % купили акции других предприятий;

• 25 % не знали, что делать со своими ваучерами.

К 30 июня 1994 г. 144 млн. из 148 млн. россиян (97 %), так или иначе, распорядились своими ваучерами. В результате 14 % населения, или 21 млн. россиян, стали прямыми владельцами акций, а еще 30 %, или 44 млн. человек, стали непрямыми собственниками. Эти цифры по-настоящему впечатляют. Однако, несмотря на это, в августе 1993 г. 56 % населения, по данным ВЦИОМ, соглашалось с утверждением, что раздача ваучеров была «спектаклем, который ничего в действительности не изменил». На одном из давних заседаний Государственной Думы, когда подводились итоги приватизации за 1993–1994 гг., депутат Владимир Лисичкин из фракции ЛДПР подошел с ваучером в руке к трибуне, где отчитывался А. Б. Чубайс:

– Вот, – шлепнул депутат бумажкой перед носом председателя Госкомимущества. – Отдавай мне обещанные две «Волги»!

Приватизацию можно отнести к важнейшим событиям переходного периода. В качестве компонента пакета радикальных экономических реформ приватизация рассматривалась как необходимое условие развитие конкуренции, в первую очередь благодаря тому, что именно приватизация должна была создать децентрализованные стимулы для соперничества между участниками рынков. Действительно, акционирование и приватизация оказали существенное влияние на становление структуры российских отраслевых рынков, однако в ряде случаев это влияние оказалось не вполне ожидаемым.

Спустя полтора года, в июле 1994 г. российское Правительство приняло решение о переходе ко второму этапу приватизации – денежному. Одновременно было признано, что ваучерная приватизация не дала ожидаемого эффекта и не привела к оживлению промышленного производства и появлению класса собственников. Базовым документом для денежного этапа приватизации стали «Основные положения Государственной программы приватизации государственных и муниципальных предприятий в РФ после 1 июля 1994 г.», утвержденные Указом Президента Б. Н. Ельцина № 1535 от 22 июля 1994 г.

Считается, что приватизация «по Чубайсу» реально обогатила лишь 25–30 тысяч человек. По оценке американского инвестиционного банка Merrill Lynch, в 2007 году в России насчитывалось 119 тыс. долларовых миллионеров. Их совокупный капитал, по неофициальным данным, превышает $200 млрд. Что интересно, наши богатые люди, особенно в регионах, не всегда кичатся своим состоянием. Конечно, они строят виллы, покупают дорогие квартиры и автомобили, но деньги предпочитают хранить далеко от дома.

Многие крупные предприятия переходили в частные руки по смехотворно низким ценам. Знаменитый санкт-петербургский судостроительный Балтийский завод был продан за 15 тыс. ваучеров, или 150 млн. рублей по номиналу ваучеров. В Москве на ваучерном аукционе гостиница «Минск» была продана за 200 тысяч ваучеров. А за гигантский московский автомобильный завод им. Лихачева (ЗИЛ) было уплачено около 800 тыс. ваучеров.

Самый крупный в России Уральский машиностроительный завод, знаменитый Уралмаш, на котором работало более 30 тысяч человек, в июне 1993 г. приватизировал за 130 тыс. ваучеров колоритный предприниматель Каха Бенукидзе. В 1995 г. в интервью «Financial Times» он заявил: «Купить Уралмаш оказалось легче, чем магазин в Москве. Мы купили этот завод за тысячную долю его действительной стоимости».

Светогорский ЦБК, на строительство которого было потрачено более миллиарда инвалютных рублей (52 копейки за доллар), был оценен в тот же миллиард, но «простых» рублей (к моменту оценки – 200 рублей за доллар). Каждый работник предприятия получил свои акции ровно на 8 долларов США (столько стоил ваучер), администрация – свои законные 15 процентов. Далее – в течение нескольких месяцев на предприятии не выплачивалась зарплата, а потом появились неведомые «доброхоты», которые скупили у рабочих принадлежащие им акции по цене 10 долларов США за пай.

Одновременно с «большой приватизацией» в 1992–1994 гг. проходила «малая приватизация», то есть продажа предприятий розничной торговли, сферы услуг, общественного питания и т. д., стоимость основных фондов которых составляла менее 1 млн. рублей (по балансовой оценке 1990 г.). В конце 1993 г. было приватизировано около 89 тыс. предприятий, что составляло более 70 % всех малых предприятий. Скорость приватизации снизилась с 3500 предприятий в месяц в 1993 г. до 2 тыс. в месяц в 1994 г. К 1 сентября 1994 г. было приватизировано 106 тыс. малых предприятий.

Наряду с этим в стране проходила приватизация жилья. В соответствии с «Актом о приватизации жилья в России» граждане и их семьи, живущие в государственных квартирах, могли (и могут до сих пор) по желанию пробрести по чисто символическим ценам законные права собственности, включая право продавать, отдавать внаем или завещать свои квартиры. К концу 1992 г. было приватизировано 2,8 млн. квартир, а в 1993 г. – еще 5,8 млн. К 1 октября 1994 г. 10,4 млн. квартир (31 % жилого фонда) было приватизировано. Приватизация жилья расширялась и достигла максимума в марте 1993 г., когда было приватизировано 729 тыс. квартир, затем снизилась до 150 тыс. квартир в месяц. К сожалению, и здесь не обошлось без криминала. За первый же год после того, как началась приватизации жилья, только в Москве безвестно пропали более 30 тыс. квартиросъемщиков.

Наиболее сложной в техническом и экономическом отношении оказалась приватизация земли, хотя частное владение землей вызывало одобрение у большинства населения страны. Этому всеобщему настроению противостояли руководители колхозов и совхозов, чиновники агропромышленного комплекса, стремившиеся сохранить в своих руках максимум функций по управлению сельским хозяйством и распоряжению государственными субсидиями. Приватизация в аграрном секторе осложнялась огромными масштабами аграрного сектора, слабостью инфраструктуры и т. д.

К началу рыночных реформ сельское хозяйство страны столкнулось с отсутствием адекватной кредитной системы и с абсолютной неготовностью участников кредитного процесса адаптироваться к коммерческим отношениям. В сложившейся ситуации аграрный сектор стал обеспечиваться заемными средствами при помощи субсидированного кредитования, что и определило направление развития системы сельскохозяйственного кредита в последующие годы.

Изначально государство предоставляло аграриям так называемый льготный централизованный кредит. В 1992 г. еще функционировавшим в тот период колхозам и совхозам выделялся кредит за счет федеральных источников под 28 % годовых, фермерам – под 8 процентов. Эта ставка включала разрешенную для кредитовавших коммерческих банков процентную маржу в размере 3 %. В 1993 г. ссудный процент для всех аграрных товаропроизводителей был установлен на уровне 28 процентов.

Указанный кредит был льготным не только по процентам, но и по срокам погашения. Он выдавался почти на год, в то время как средние сроки краткосрочного займа по стране были в 6 раз меньшими. Разница между официально установленными и применявшимися процентными ставками компенсировалась банкам из федерального бюджета[94]94
  См.: Калашников М. В. Взаимоотношения аграрных формирований с банковской системой // Тезисы докладов всероссийской научно-практической конференции «Государственное регулирование агропромышленного производства». Рязань: РГСА им. П. А. Костычева, 1999.


[Закрыть].

Кредит размещался через уполномоченные банки (в основном через Агропромбанк), но реально его распределяли по заемщикам администрации регионов. При этом они, как правило, увязывали выделение централизованных кредитов с поставками продукции в федеральные и региональные фонды. А это означало, что единственный источник кредита для сельскохозяйственных товаропроизводителей стал рычагом сдерживания коммерциализации производства, его структурной перестройки, формирования альтернативных каналов сбыта и т. д.

Уполномоченные банки, получая государственные финансовые ресурсы для кредитования села, в свою очередь, не пренебрегали возможностью их краткосрочного использования на более выгодных денежных рынках в собственных коммерческих интересах.

* * *

С 1993 года в России непрерывно нарастает объем выпуска акций негосударственными эмитентами – частными и приватизируемыми предприятиями, банками, а также инвестиционными и финансовыми компаниями. Всего для публичного размещения было предложено акций на 3,9 трлн. руб., по сравнению с 315 млрд. руб. в 1992 году. Кроме фондовых отделов товарных бирж фондовая торговля осуществлялась самими эмитентами ценных бумаг в ходе их первичного размещения.

Существовавшие в этот период фондовые биржи (98 в 1992 г. и 72 в конце 1993 г.) совершенно упустили момент, когда нужно было начать формирование инфраструктуры цивилизованного фондового рынка с регистраторами, депозитариями, клиринговыми центрами и т. п. Вопросы эмиссии, размещения, отчуждения, модифицирования и погашения корпоративных бумаг (акции и облигации) решались хаотично и без единых правил на внебиржевом рынке (dealer-driven).

Вакуум в законодательстве, существовавший на тот момент, также был сильным фактором, сдерживавшем развитие рынка акций.

15 мая 1994 года в Москве 15 компаний – ведущих участников внебиржевого рынка ценных бумаг учредили профессиональную ассоциацию участников фондового рынка (ПАУФОР). Первоначальными задачами организации были разработка стандартов торговли ценными бумагами и комплекса мер дисциплинарного воздействия на их нарушителей.

Для обслуживания внебиржевого рынка акций была выбрана американская система ПОРТАЛ. Ее адаптированный для России вариант позволял поддерживать двустороннюю связь между пользователями, находящимися в своих офисах далеко друг от друга, и центральным сервером. В конце 1994 года систему установили в брокерских компаниях-членах ПАУФОР и были проведены пробные торги.

Значительным шагом в развитии отечественного фондового рынка стало создание в июле 1995 г. Российской торговой системы (РТС), объединяющей разрозненные региональные фондовые рынки в единой электронной биржевой системе (order-driven) торгов. При биржевой торговле акциями сделки заключаются между участниками на принципах анонимности, выставляемые в системе котировки акций обязательны для исполнения. Таким образом, фондовая биржа выступает в качестве посредника и гаранта исполнения сделок.

При создании РТС многие правила ее работы, а также критерии аттестации специалистов были позаимствованы у SEC – комиссии по ценным бумагам США, а программного обеспечение – у американской торговой системы NASDAQ.

Группа РТС объединила все сегменты фондового рынка:

– классический рынок РТС – торги ведутся в неанонимном режиме без депонирования активов (quote-driven);

– биржевой рынок РТС, в том числе рынок акций ОАО «Газпром» – двойной встречный аукцион анонимных заявок, полное депонирование активов (order-driven);

– FORTS – фьючерсы и опционы в РТС с расчетами в рублях;

– RTS Board – система индикативного котирования акций, не допущенных к обращению в РТС;

– НКС-Векселя – система индикативного котирования векселей российских компаний.

К биржевым торгам участники допускаются при условии предварительного 100-процентного депонирования ценных бумаг и денежных средств в расчетном банке и депозитарии. На небиржевых организованных торгах сделки заключаются на условиях «поставки против платежа» или на условиях свободной поставки (последовательное исполнение обязательств по оплате и передаче бумаг). В зависимости от договоренности контрагентов это может быть предоплата или предпоставка. Кроме технической поддержки и организации расчетов, РТС предоставляет участникам рынка возможность использования системы электронного документооборота, интернет-трейдинга и другие услуги.

Ведущие деловые газеты России и некоторые крупные зарубежные СМИ, которые пишут о фондовых рынках, в сводках деловых новостей обязательно указывают в перечне мировых финансовых индикаторов и индекс РТС, как некий аналог индекса Доу Джонса. Индекс РТС подсчитывается исходя из стоимости 50 самых ликвидных бумаг российских компаний каждый рабочий день в течение всего времени проведения торгов. Главное его отличие от не менее популярного индекса ММВБ заключается в том, что он рассчитывается в долларах США, в то время как индекс ММВБ рассчитывается в рублях.

Состав и методика расчета индекса РТС периодически меняются таким образом, чтобы значения индикатора более точно соотносились с реальным положением дел. Базовое значение индекса, введенное в 1995 году, составляло 100 пунктов. Информация о торгах в РТС – важнейший источник данных о состоянии российского рынка ценных бумаг, инвестиционной и деловой активности в стране.

В начале 2000 г. РТС получила лицензию фондовой биржи. А чуть позже на базе биржи РТС появился самый успешный в России рынок фьючерсов и опционов FORTS. Сегодня РТС занимает лидирующие позиции в сфере предоставления полного комплекса биржевых продуктов и услуг в России, странах СНГ и Восточной Европы. Совокупное количество участников торгов РТС и их клиентов, за счет которых заключаются сделки, составляет почти 200 тыс. по всему миру.

В 2000 году многие брокеры стали давать возможность совершать сделки с ценными бумагами через всемирную сеть, предлагая своим клиентам системы интернет-трейдинга. Принцип работы таких систем заключается в том, что инвестор получает компьютерную программу, которая позволяет следить за ходом торгов на бирже (или нескольких биржах) в режиме реального времени и самостоятельно «своими руками» совершать сделки купли-продажи акций, облигаций, валют и т. д.

В 2006 г. на российском организованном рынке находились в обращении 336 ценных бумаг 260 эмитентов, а в индикативной системе RTS Board еще 753 ценные бумаги 598 эмитентов. Этого крайне мало, учитывая, что в России примерно 40 тыс. открытых акционерных обществ, которые на фондовом рынке никак не представлены.

Финансовая стабилизация

На рубеже 1991–1992 гг. Президентом Б. Н. Ельциным была провозглашена, а Правительством во главе с Е. Т. Гайдаром начала осуществляться стабилизационная макроэкономическая политика[95]95
  Общие принципиальные вопросы готовившихся преобразований правительства реформаторов были изложены в двух документах: «Стратегия России в переходный период» и «Ближайшие экономические перспективы России». Все остальные документы программного пакета – а их несколько десятков – это скорее технологические карты, определяющие, что и как нужно делать, а также проекты нормативных актов, которые для этого потребуются.


[Закрыть]. В ее основу был положен контроль над денежной массой. Предполагалось, что жесткие финансово-бюджетные и денежно-кредитные ограничения будут сдерживать рост цен, побуждая предприятия к структурной реорганизации своей хозяйственной деятельности. А широкая либерализация цен и внешнеэкономической деятельности должны были привести к оживлению производства.

Краткосрочной целью российского Правительства являлось достижение макроэкономического равновесия – сокращение дефицита федерального бюджета до 5 % валового внутреннего продукта и снижение темпов инфляции до 5 % в месяц к концу года.

Размер учетной ставки по централизованным кредитам коммерческим банкам поэтапно повышался следующим образом:

– с января 1992 г. – 20 %

– с апреля 1992 г. – 50 %

– с 23 мая 1992 г. – 80 %

В первом полугодии 1992 г. был резко снижен дефицит бюджета, в отдельные месяцы он сводился даже с превышением доходов над расходами. Кредитная эмиссия была умеренной. В этот период среднемесячный темп прироста кредитов в экономике составил 21 %, наличных денег в обращении – 17,5 %. Это позволило в среднем удержать темп прироста денежной массы в пределах 14 % в месяц. После первоначального январского скачка цен в 3–5 раз, за февраль – май темпы прироста оптовых цен упали с 70 до 23 %, а потребительских с 38 до 12 % в месячном измерении.

Однако эти благоприятные характеристики изменений в денежном обращении и цен в выравнивании бюджета обошлись очень дорого. Спад деловой активности приобрел угрожающие размеры. К концу первого полугодия 1992 г. объем промышленного производства снизился на 13,5 %, розничного товарооборота – на 34 %, а капитальных вложений почти наполовину (на 46 % к аналогичному периоду 1991 года). Но и эти катастрофические результаты не являлись пределом падения. Производство на плаву поддерживал стремительный рост взаимных неплатежей предприятий. Их размер к середине года достиг 3,1 триллиона рублей. Поскольку в начале года просроченная задолженность по платежам в бюджет и предприятиям составляла только 33,9 млрд. руб., сумма неплатежей, таким образом, возросла за шесть месяцев более чем в 90 раз[96]96
  Центральный банк Российской Федерации. Годовой отчет 1992. – М.: ЦБ РФ, Департамент исследований, информации и статистики, 1993.


[Закрыть].

Значительно увеличилась и задолженность предприятий по оплате труда, составившая на середину года 65 млрд. руб. Возрастающий недостаток платежных средств государственные предприятия компенсировали повышением цен на выпускаемую продукцию. При этом поставки осуществлялись, несмотря на быстрый рост взаимных неплатежей. По существу, задолженность предприятий стала играть роль дополнительной денежной массы, серьезно ослабившей финансовые ограничения на рост цен.

Во всех развитых странах политика центральных банков является предметом политической борьбы между правительством, бизнесом и профсоюзами. Вырабатывая кредитно-денежную политику, центральный банк не в состоянии угодить всем. Представители бизнеса, ориентированные на экспорт, выступают за снижение курса национальной валюты, а тех, кто ориентирован на внутренний рынок, наоборот, устраивает политика «дешевых денег», позволяющая им увеличивать инвестиции. Представители финансового (ссудного) капитала заинтересованы в стабильности покупательной силы денег. Что касается профсоюзов, то им нужна денежная политика, обеспечивающая полную занятость. Интерес государства состоит в том, чтобы сократить дефицит платежного баланса.

Вышеуказанная противоречивость целей денежно-кредитной политики в экономической литературе получила название «магического квадрата», углами которого являются: 1) экономический рост, 2) полная занятость, 3) стабильность покупательной способности денег и 4) сбалансированность платежного баланса.

Практика функционирования центральных банков показывает, что они зачастую не могут обеспечить одновременное достижение этих целей, поэтому им приходится отдавать предпочтения интересам той или иной стороны, в зависимости от конкретной расстановки политических сил в той или иной ситуации. В результате сама монополия денежной власти центрального банка, за счет которой он осуществляет кредитно-денежную политику, становится и предметом разногласий и объектом влияния на нее различных лоббистских группировок в парламенте и органах исполнительной власти. Не был исключением в этом смысле и Центральный банк РСФСР.

Уже в начале марта 1992 г. возникло сильнейшее давление на Правительство и Центральный банк с целью смягчения кредитно-денежной политики. Объективной предпосылкой этого давления стал кризис взаимных неплатежей. Последний был вызван тем, что уровень повышения цен в январе (в 3–5 раз) был чрезмерным по сравнению с накопленным денежным навесом. В свою очередь, трехкратное увеличение скорости денежного обращения (с 1,7 до 5 оборотов в год) оказалось недостаточным для обеспечения потребностей экономики.

Дополнительным факторами снижения ликвидности в экономике являлась техническая неспособность расчетно-кассовых центров Центрального банка обеспечить быстрое прохождение платежей.

На фоне кризиса неплатежей усилились требования лоббистских групп по предоставлению им льготной кредитной и бюджетной поддержки. В течение марта – июля 1992 года Правительство и Верховный Совет РСФСР принимали решения о льготном кредитовании весеннего сева. Затем – о пополнении оборотных средств предприятий, о финансировании северного завоза, о выделении конверсионных кредитов и т. д.

Масштабы субсидированного и практически безвозвратного кредитования по существу сравнялись с объемами бюджетных субсидий. Так, по данным МВФ, бюджетные субсидии в 1992 г. составили 29 % ВВП, а льготные кредиты – 23 % ВВП[97]97
  International Monetary Fund. Annual Report of the Executive Board for the Financial Year Ended. April 30, 1993. Washington, 1993. P. 166–169.


[Закрыть].

В мае 1992 г. Президиум Верховного Совета РСФСР предложил повысить эффективность расчетов в народном хозяйстве и усилить ответственность банков за состояние платежной дисциплины. Соответствующим постановлением Центральному банку поручалось в недельный срок разработать и ввести систему мер по нормализации расчетов в народном хозяйстве, отвечающую условиям рыночной экономики и широкому внедрению в народном хозяйстве вексельного и чекового обращения.

9 июля 1992 года Центральный банк РФ утвердил «Положение об организации межбанковских расчетов на территории Российской Федерации» и направил во все кредитные организации и учреждения Центрального банка Инструктивное письмо № 14 за подписью заместителя председателя Л. М. Алякиной. В данном документе подтверждалось право предприятий использовать в безналичных расчетах не только платежные поручения и требования, но также чеки и аккредитивы. Предусматривалась возможность осуществления операций банков по корреспондентским счетам, открываемым друг у друга на основе межбанковских соглашений.

Все расчеты между банками по списанию и перечислению денежных средств их клиентов отражались по корреспондентским счетам, открытым в расчетно-кассовых центрах (РКЦ) Центрального банка по месту их регистрации. Расчеты между клиентами, обслуживающимися в одном банке, разрешалось производить путем списания или зачисления средств, минуя корреспондентский счет банка. От банков требовалось обеспечивать своевременное поступление на свой корреспондентский счет средств, в размерах, необходимых для проведения платежей, а при образовании отрицательного баланса (дебетового сальдо) они могли рассчитывать на кредит Центрального банка по устанавливаемой им учетной ставке.

В Инструктивном письме № 14 отменялась календарная очередность платежей. Предприятиям, организациям и учреждениям давалось право по своему усмотрению определять очередность списания платежей с их счетов с учетом действующих законов. С банков снималась ответственность за начисление пени по неоплаченным в срок документам. Фактически это означало отмену обязательного ведения банками картотек неоплаченных документов и снятие контроля за соблюдением очередности платежей. Ответственность по принятым платежным обязательствам и срокам их исполнения полностью ложилась на предприятия и организации, как самостоятельных субъектов хозяйствования. Государственный патернализм уступал дорогу рыночным принципам хозяйственной самостоятельности.

Платежный кризис разрастался. Мало кто из руководителей предприятий и организаций заботился о финансовой и платежной дисциплине. И проблема заключалась не только в алчности и стремлении к наживе, – в чем в то время и позднее представители власти справедливо упрекали нарождающихся капиталистов, призывая их «делиться» с государством, – но и в том, что платежная система страны была ненадежной. Неуплата налогов и задержки с выплатой зарплаты приобрели массовый характер.

Предвидя неизбежный рост потребности в наличных деньгах после освобождения цен, премьер Е. Т. Гайдар поручил Гознаку отпечатать некоторое количество крупных (пятисотрублевых) купюр – но руководство Верховного Совета запретило это делать, полагая, что «печатание наличных денег ускорит инфляцию». Законодатели спутали технический процесс печатания денежных купюр с метафорой «печатание денег», которая означает эмиссию – увеличение денежной массы в обращении.

Возник феномен двойных цен, когда один и тот же товар за наличные стоил на 10–15 % дешевле, чем по безналу. Именно это обстоятельство, с одной стороны, стало причиной появления в России колоссального по объему операций, полулегального, бизнеса по обналичиванию денежных средств. С другой – сделало «обналичку» одним из главных предметов ненависти со стороны финансовых властей.

Проблемы денежного обращения усложняло распространение налично-долларовых расчетов Фактическое существование трех валют: «рубль наличный», «рубль безналичный» и «доллар наличный», – при отсутствии системы налоговых и таможенных органов и валютного контроля, вполне могло бы разнести государственную финансовую систему вдребезги. В этих условиях вышел Указ Президента Российской Федерации № 622 от 14. 06. 1992 г. «О дополнительных мерах по ограничению налично-денежного обращения».

Ныне действующие в Российской Федерации нормативные акты, регулирующие налично-денежное обращение, по-прежнему базируются все на том же Указе № 622. Предприятия, имеющие постоянную денежную выручку, по согласованию с обслуживающим их банком могли расходовать ее на оплату труда и выплаты социально-трудовых льгот, закупку сельскохозяйственной продукции, скупку тары и вещей у населения.

Е. Т. Гайдар в своей книге «Дни поражений и побед» (М.: Вагриус, 2002) возложил вину за провал первой попытки финансовой стабилизации на В. В. Геращенко:

«Видимо, это была самая серьезная из ошибок, которые я допустил в 1992 году. ‹…› Геращенко действительно довольно быстро показал себя квалифицированным управленцем, сильным организатором. Банк при нем стал работать намного более четко, слаженно, снизились сроки прохождения платежных документов. Но все это перекрывалось одним фундаментальным негативным фактом: Виктор Владимирович категорически не был готов понять аксиомы банковского управления экономикой в условиях инфляционного кризиса. Он был искренне уверен в том, что, увеличивая темпы роста денежной массы с помощью эмиссии, можно поправить положение в экономике… Я спорил с ним, приводил контраргументы, доказывал порочность подобной политики, доказывал общеизвестное… Но переубедить человека, у которого сложились твердые, укоренившиеся представления о взаимосвязях в рыночной экономике, так и не сумел».

Представляется, что такие обвинения малообоснованны. Хотя В. В. Геращенко в то время был сторонником проведения более мягкой, чем Е. Т. Гайдар денежно-кредитной политики и изображался в прессе злым гением российских экономических реформ, все ключевые решения об эмиссионном финансировании были приняты до середины июля 1992 г., т. е. до его назначения. Массовая неплатежеспособность предприятий заставила Правительство и Центральный банк «выбирать между Сциллой и Харибдой»: продолжением жесткой «монетаристской» политики любой ценой, вплоть до остановки многих отраслей производства, либо принимать меры откровенно инфляционной направленности для поддержки инвестиционного и потребительского спроса и деловой активности.

Для ликвидации кризиса неплатежей В. В. Геращенко использовал советский опыт. В советскую эпоху в структуре Госбанка СССР существовало бюро взаимных расчетов, суть деятельности которого заключалась в следующем: в конце года все предприятия предоставляли информацию о своей дебиторской и кредиторской задолженности в свои министерства. Те, в свою очередь, все эти данные группировали и передавали в Госбанк СССР. В Госбанке информация обрабатывалась, и взаимные задолженности погашались.